Текст книги "Полное собрание стихотворений"

Автор книги: Константин Бальмонт

Птица райская

 
Мы ходили, мы гуляли в изумрудном во саду,
Во саду твоем зеленом мы томилися в бреду.
 
 
Мы глядели, как, зардевшись, расцветает нежный
сад,
Мы хотели, чтоб скорее был нам спелый виноград.
 
 
Мы молили, искушали, вопрошали мы Судьбу,
Мы с дрожанием трубили в живогласную трубу.
 
 
Мы звонили, и звенели в Небесах колокола,
И была над нами в ветках Птица райская светла.
 
 
И потом мы утешались за дубовым за столом,
Пили, ели, прохлаждались, не заботясь ни о чем.
 
 
И потом мы пожелали, чтобы ум совсем исчез,
Мы манили и сманили Птицу райскую с Небес.
 
 
И потом мы перестали говорить: «А что потом?»
Гусли звонко в нас рыдали, поцелуйный был наш
дом.
 

Голубь

 
Голубь к терему припал,
Кто там, что там, подсмотрел.
Голубь телом нежно-бел,
На оконце ж цветик ал.
Белый голубь ворковал,
Он цветочком завладел,
Он его зачаровал,
Насладился, улетел.
Ах ты белый голубок,
Позабыл ты ал цветок.
Ах ты белый голубок,
Воротись хоть на часок.
 

Улети

 
Из острогов, из затворов,
От косых холодных взоров,
От напрасных разговоров, —
Улети.
 
 
Птицей вольной, птицей белой,
Из темницы застарелой,
Унесись на подвиг смелый, —
Есть пути.
 
 
В миг один свершится диво.
И свободно и красиво
Засияет луг и нива, —
Захоти.
 
 
Пленным – крючья, пленным – пилья,
Но мечтой умножь усилья,
Вот растут, белеют крылья, —
Что ж, лети.
 
 
Камень тяжкий отвалился,
Душный свод тюрьмы раскрылся,
Прахом твой порог затмился, —
Отмети.
 
 
Будь же с нами, с голубями,
В голубом воздушном храме,
Мы помчимся облаками, —
Улети.
 

Воркунок

 
Уж очень, голубок,
Ты хитрый воркунок!
Затянешь, зажурчишь,
Разрушишь в сердце тишь,
Разломишь в нем ледок,
И манишь, и пьянишь,
О чем-то говоришь,
О чем и невдомек,
Заставишь воздыхать,
И стыдного желать,
Заноет сердце, – глядь,
Вспорхнешь и улетишь.
 

Свадьба душ

 
Кто сказал, что будто Небо далеко от нас?
Солнце – в мыслях, Месяц сердцу светит каждый час.
 
 
Чуть помыслим, – это утро, это свет дневной,
Чуть полюбим, – это дымка с ясною Луной.
 
 
И Луна, побыв, как Месяц, в нежном серебре,
Станет Солнцем, чтоб тонули помыслы в заре.
 
 
И небесный серп, собравши жатву всех сердец,
Золотит колосья мыслей, их сплетя в венец.
 
 
Серебро в пресуществленьи золотом горит,
В мыслях жемчуг, в мыслях звездность,
камень-маргарит.
 
 
Переливные опалы в озерной воде,
Свадьба Месяца и Солнца, зов звезды к звезде.
 
 
Не поймешь, когда полюбишь, двойственных речей,
Только будь как пламень Солнца, луч среди лучей.
 
 
Не найдешь раздельность Неба и Земли родной,
Если разум обвенчаешь с царственной Луной.
 

Приходи

 
Вкруг сада – из рыбьих костей я построил забор.
На них положил изумрудно-сребристый ковер,
Который я сплел из змеиных и рыбьих чешуи.
Приходи, и яви мне свой взор.
 
 
Приходи, поцелуй.
Снежащийся свет днем исходит от рыбьих костей,
А в ночь загорается в них словно нежный светляк.
Сказать, почему? Ведь он же из бездны морей.
А Солнце в морях засыпает на время ночей,
И в них спит Луна, перед тем как пробудится
мрак.
 
 
В ковре серебро, и в ковре золотой изумруд,
Сияний таких ни слова, ни века не сотрут,
И зыбь – без конца в тишине многолиственных
струй.
 
 
Приходи, о, скорей, я уж тут,
Приходи, поцелуй.
 

Отчего?

 
Отчего душа болит, а уму не говорит?
Я люблю Я люблю.
Отчего огонь в крови, хоть зови, хоть не зови?
Я люблю Я люблю.
Отчего на Небесах звезды ясные в венцах?
Я люблю. Я люблю.
Отчего из темноты дышат пьяные цветы?
Я люблю Я люблю.
Отчего в журчаньи струй так и бьется поцелуи?
Я люблю Я люблю.
Отчего к цветку цветок посылает лепесток?
Я люблю Я люблю.
Отчего в твоих глазах и желание и страх?
Я люблю Я люблю.
Отчею ж ты, отчею не у сердца моего?
Я люблю. Я люблю.
 

Для сестры

 
Для сестры моей, любови, есть лазоревы цветы,
Есть лазоревы цветочки самой свежей красоты.
 
 
Самой свежей, самой нежной, из-под первой той
росы.
Для сестры моей, любови, и другие есть красы.
 
 
На холме, холме зеленом есть высокий теремок,
Под оконцем воркованье, стонет белый голубок.
 
 
Голубь нежный, белоснежный, он проворный,
круговой,
Чуть крылами затрепещет – он со стаею живой.
 
 
Проворкует, нас, мол, много, это правда,
а не ложь,
За одним другой и третий, хоть считай, да не сочтешь.
 
 
Замелькаю!, затрепещут, крылья блещут и горят,
Для сестры моей, любови, в Небе выпросят наряд.
 
 
В самом Небе, в синем Небе, у высоких
облаков,
Уж помолят, уж попросят бирюзы и жемчугов.
 
 
Уж помолят, уж попросят изумрудов, жемчугов,
И а гласа отливного, и тончайшиих шелков.
 
 
Небеса ли им откажут, в Небе много там всего,
Для сестры моей, любови, и для счастья моею.
 

По благодати

 
Мы не по закону,
Мы по благодати
Озарив икону,
Ляжем на кровати.
 
 
Мы не знаем брака
Выше, чем желанье.
Мы в глубинах мрака
Яркое сиянье.
 
 
Вне сцеплений слова
Льются наши речи.
Может, будем снова
В столь же вольной встрече.
 
 
Может, бесповторен
Праздник нашей страсти.
Пусть. Чертог узорен
Двух свободных счастий.
 

Шутка цветов

 
Я вошла в зеленый сад,
Повидалася с цветами,
Разноцветные горят,
Цветом с сердцем говорят
«Ты люби зеленый сад,
Ты побудь подольше с нами».
 
 
Я не слушалась цветов,
А они, в пахучей силе,
А они, – их нрав таков, —
Трепетаньем огоньков,
Воссияньем лепестков,
Надо мною почудили.
 
 
В терем свой от них ушла,
И с фиалкой голубою
Я заснула, я спала,
Я во сне была светла,
Я чего-то все ждала,
И проснулася – с тобою.
 

Одежды разны

 
На теле нашем, на нашем теле
Одежды разны – одна черна,
Потом серее, потом зардели —
Красней, бледнее, как снег бледна.
 
 
Не будем медлить в одежде черной,
И сбросим серый слепой покров,
И с красной лентой, с одной узорной,
Мы явим свежесть и свет снегов.
 
 
И будем в вихрях, и будем в светах,
И будем ночью светлей, чем днем,
В телах воспетых и в снег одетых
Живое счастье горит огнем.
 

Божий храм

 
Наше тело – Божий храм,
В храме дай гореть свечам.
Любишь Бога, так смотри,
Храм достойно убери.
 
 
Чтобы ладан нежный в нем
Был с молитвенным огнем,
Чтобы тихий звон кадил
Прямо в сердце заходил.
 
 
Чтобы к храму льнул другой,
Тоже Божий – и такой,
Как бывает вешний сад,
В час как все цветы горят.
 

Черному врану

 
Если спросить Черный Вран: —
«Ты откуда, Белый Дух?
Отчего в тебе все бело?» —
Ты пред ним промысли вслух: —
«Уж такой закон мне дан,
Черный Вран, Черный Вран,
Белый я телесный дух,
И духовное я тело,
Так Раденье захотело,
Ибо мы – из Белых стран.
Ты же, Вран,
Черный Вран.
Каркай! Прочь!
В мрак и в ночь!
Прочь от сих Восточных стран!»
 

Завет

 
Если хочешь рай блюсти,
Чисто комнату мети,
Чтобы пол и потолок
Был пресветлый теремок.
 
 
Чтобы не было темно,
Полюби свое окно,
Чтоб была игра стекла
Незапятнанно-светла.
 
 
Если хочешь нежить рай,
За цветами надзирай,
Чтобы твой цветущий сад
Был как огненный закат.
 

В Боге

 
Как быть в Боге? – Свет найти,
Не в дороге, а в пути.
А дорога-путь одна: —
Пить любовь, и пить до дна:
 
 
Выйди к травам, посмотри! —
От зари и до зари
Пчелы вьются меж цветов,
К ночи светлый мед готов.
 
 
Выйди ночью, и взгляни: —
Птичий Путь. Горят огни.
Белый свет. Люби, цвети.
Будь звездою во плоти.
 

Венчание

 
Из древнего Молчания
Доходят голоса,
Зовут нас на венчание,
Идем, моя краса.
Для светлого веселия
Рождаемся мы в мир.
Таинственные зелия
Вмешались в этот пир.
Колдующие зелия
Сумеем победить.
В глухие подземелия
Ведет цветная нить.
Слепыми переходами,
Тропинкой винтовой,
Умолкнувшими водами,
К обители живой.
К тому ли средоточию,
Что в самой глубине,
Где узрим мы воочию
Крещение в Огне.
За этим – посвящение,
Причастие глубин,
Сожженье – очищения,
Одна ты, я один.
Мы в таинстве венчания,
Мы стали два в одном.
Нас древнее Молчание
Окутало кругом.
 

Звездное причастие

 
Если, после поцелуя,
Темной ночью выхожу я,
На тесовое крыльцо,
Освежить свое лицо,
Звезды искрятся, ликуя,
По небесной вышине,
Словно в жажде поцелуя
Расцвечаются оне.
И в молитвенной истоме,
В пробужденности и в дреме,
В сердце чувствуя зарю,
Слитно с Небом я горю,
Словно в светлом водоеме
Брызги – здесь, и брызги – там,
Мы в молитвенной истоме
Сопричислены к звездам.
 

Золотые зерна

 
Смотрите, братья-голуби, смотрите, сестры-горлицы,
Как много вам различного пшеничного зерна.
Нам зерна эти светлые, о, духи светловзорные,
Вечерняя, рассветная послала вышина.
 
 
От той звезды, что первая в вечерней светит
горнице,
От той звезды, что первая сияет поутру,
Ниспослан этот колос нам, и зерна в нем
повторные,
Берите это золото, я сам его беру
 
 
Вы, облачные голуби, покорливые горлицы,
Снежите взоры крыльями, белейтесь в золотом.
Вам зерна золотистые, вам облаки узорные,
Вам солнечный, вам месячный, небесный Божий Дом.
 

Свеча

 
Если ты зажег свечу,
Ты не прячь ее под стол
Если ты сказал – хочу,
Ты люби хотящий пол.
 
 
Если ты пасешь овец,
Ты сплети себе руно.
Ты почувствуй наконец,
Для чего нам все дано.
 
 
И красивый – женский пол,
И могучий – пол мужской
Если правду ты нашел,
Не ище себе другой.
 

Свет чудесный

 
Свет чудесный, свет прелестный светит нам
с Небес,
Он в другом краю засветит, раз в одном исчез.
 
 
Он в одних очах кончает, а в очах других
Чуть заметно начинает, как запетый стих.
 
 
И одни темнеют очи, чтоб в ночи уснуть,
Чтоб другим, в угрозу Ночи, вместо них блеснуть
 
 
А заснувшие сияют – где шатер Небес,
Чтоб не думали, что будто ночью свет исчез.
 

Чудо

 
Со мной случилось чудо,
Я – здесь, и я – не здесь.
Я вдруг ушел отсюда,
И мир увидел весь.
 
 
Уж как-то так случилось,
Что я вошел в себя.
Бесшумно дверь раскрылась,
Я сплю, весь мир любя.
 
 
Как в раковине Моря
Напев и жемчуг скрыт,
Молчу, ни с чем не споря.
А Море мне шумит.
 
 
И будто бы не сплю я,
И будто бы я сплю.
Я в счастьи поцелуя
Стозвонный мир люблю.
 
 
Как в раковине Моря
Напев и жемчуг скрыт,
Молчу, ни с чем не споря,
А Море мне шумит.
 

Без конца

 
– Что ты делал, где ты был
За туманами мoгил?
– Нет могил Могила – дверь.
Был я птица, был я зверь.
– Был ты птицею какой?
Добрый был ты или злoй?
– Был я волк, и заяц бел,
В Небе жаворонком пел.
– А потом? А что пoтoм?
Где ты шел? Каким пyтeм?
– В разном был, всего вкусил.
Через двери проходил
– А потом? А что потом?
Мы с тобой куда идем?
– Без конца по Бытию.
Видишь песни я пою.
 

Стих корабельный

 
Мы в двух горницах соседних, и в едином
терему.
На таинственных обеднях, посвящаемых Уму.
 
 
Ум алмазный устроитель возносящихся дворцов,
Наш божественный хранитель, дарователь всех
венцов.
 
 
Мы в двух горницах раздельных, мы за тонкою
стеной,
В час радении корабельных будем в горнице одной.
 
 
Помолчал я, постучал я, и распалася стена,
Красоту души встречал я, красота души одна.
 
 
Хоть и много есть у Бога расцветающих цветов,
Но одна ведет дорога к предызбраннице веков.
 
 
Походили мы по дальным, по лазоревым звездам,
Уж скитаниям печальным больше сердце не отдам.
 
 
Хоть лазоревы и чудны звезды выси голубой,
Хоть златисты, изумрудны, тяжко быть мне врозь
с тобой.
 
 
Ты пришла с Звезды Лазурной, я пришел с Звезды
Рубин,
Оба были в сказке бурной, двум Земля – приют
один.
 
 
И теперь в великом чуде мы в раденьи Корабля,
Светят очи, дышат груди, в Небе царствует Земля.
 

Послание к голубице

 
Уж ты птица голубица
Нежна горлица моя!
Ты предивная страница
В благовестьи бытия!
Ты пресветлая картина
Между всех живых картин!
Ты слиянье воедино
Всех созвездий и вершин!
Ты открывшая мне дверцу
В наш волшебный теремок!
Ты явившаяся сердцу
Как божественный намек!
Ты явившаяся взору
Как живой родник в пути!
Ты возведшая на гору,
Нам с которой не сойти!
Ты проведшая чрез реки,
На высокое крыльцо!
Подарившая навеки
Звездотканное кольцо!
К голубице – голубочек,
Благовонная камедь!
Исписался весь листочек.
Не сумел тебя воспеть!
 

Горлицы-голуби

 
Горлицы белые, воркуйте поутру,
Горлицы белые, воркуйте ввечеру,
Голуби белые, спешите им помочь,
Голуби белые, воркуйте целу ночь.
 
 
Пить вам захочется, всем будет вам питье,
Есть вам захочется, вот яствице мое,
Светло-духовное пшеничное зерно,
Белому белое для радости дано.
 

Каждый

 
Каждый, ежели дойдет
До сияющих высот,
Нам приносит в бытие
Благовестие свое.
 
 
Каждый вступит в звездный счет,
В ком молитвенность течет,
По духовной он Реке
Устремится в челноке.
 
 
Каждый цвет весной цветет,
В каждой соте светлый мед,
Так не старостям Зимы
Поучаться будем мы.
 

Слово божие

 
Слово Божие – в пчеле,
В талом снеге, и в земле,
Указующей – цветком,
Для чего сквозь тьму идем.
 
 
Слово Божие – в волне,
В прибывающей Луне,
В воркованьи голубей,
И в очах любви моей.
 

Ангелы небесные

 
Ангелы Небесные
Писанье ли читают?
Ангелы Небесные
Не в Небе ли летают?
 
 
Птицы поднебесные
Не звонко ли поют?
Помыслы чудесные
Не в цветиках ли ждут?
 

Ключи

 
Солнце встало, с ним – лучи,
Держит Бог в руках ключи,
Бог ключи роняет вниз,
Только Солнцу помолись
 
 
Не по книгам доходить,
Чтоб цветную выткать нить,
Ты на радугу смотри,
На жемчужности зари.
 
 
Ты смотри в глаза того,
Сердце чувствует кого,
Ты смотри и ты колдуй,
И целуешь, так целуй.
 

Куда же?

 
– Куда же ты сердце свое простираешь?
– Я его простираю к Раю
– Но разве об Аде ничего ты не знаешь?
– Нет, не знаю.
– Есть Ад престрашный, есть Ад прегрозный,
Жгучий, морозный.
Там цепкие крючья, и те, что здесь лепы,
Попадают в вертепы.
А в этих вертепах у бесов свирепых
Есть когти преостры.
Смиритесь же, братья, побойтесь проклятья,
Побойтесь вы, сестры.
И ты устрашися, безумный свирельник,
Я пропасть твою не измерю,
Ты знаешь, ведь будешь в огне ты, бездельник.
– Не верю.
Зачем быть в Аду мне, когда я пылаю
Пресветлой свечою?
Я сердце и здесь на огне оживляю,
И радуюсь зною.
И светом рожденное жгучее Слово
Ведет нас в восторг торжества золотого,
К нетленному Раю.
Я знаю.
 

Чужим

 
Нас чужие спросят: «Кто же вы такие?
Что у вас на сердце? Что во власти есть?»
Мы, пожалуй, скажем, гости дорогие,
Только вы сумейте раньше звезды счесть.
 
 
Есть у нас чертоги, где, хоть нас и много,
Светим мы жемчужно в дружной красоте.
Есть у вас дороги, есть у нас дорога,
Лишь одна дорога, лишь к одной черте.
 
 
Но подробно молвить вам мы не сумеем,
Что порою восемь меньше, чем одно.
Тот, кто побыл в круге, что вскипает Змеем,
Сразу – ожерелье, и одно звено.
 
 
Есть у нас деревья с вечными плодами
Кони боевые, трубы, и кресты.
Но кресты подвижны, в светлой пляске с нами,
Кони ржут певуче, в трубах звук мечты.
 
 
Золотые ризы, белые виденья,
Розовые сказки знание вперед,
И забвенье знанья, утро наслажденья,
Первый день – и много... Потерялся счет.
 

Простые

 
Мы пожалуй и простые,
Если истина проста,
Если волны золотые
Есть простая красота.
 
 
Мы пожалуй неучены,
Да на что ж ученость нам,
Если сердце слышит звоны,
Что проходят по цветам.
 

Аксамит

 
Кто не ценит аксамит,
Тот безумно говорит.
Кто на тело восстает,
В темной кузнице кует.
 
 
Тьму кует он без огня,
Лишь стуча, а не звеня.
Паутину, и аркан,
Удушающий туман.
 
 
Раз не любишь Красоты,
Как крылатым будешь ты?
Тело – брат, душа – сестра,
В обрученье их игра.
 

От четырех сторон

 
Ото всех четырех сторон,
Изо всех четырех мы стран,
Но один нам для всех закон
Нашим собственным сердцем дан.
 
 
Эй, туман, расступись!
Здесь Восток! Все зажгись!
 
 
Эй, сияй, пышный луг!
Здесь целующий Юг!
 
 
Эй, цветок, тки наряд!
Здесь багряный Закат!
 
 
Эй, наш дух, бел будь весь! —
Север здесь! Север здесь!
 
 
Так вот и будем мы в чуде расцвета,
С снегом январским венчаем мы лето,
Дух обручаем мы с телом живым
Где он? За ним! Мы летим! Мы летим!
 

Голубка с голубком

 
– Отчего, сестра, молчишь,
Ничего не говоришь?
Мне, мой братик, очень внове
Свет цветов, хожденье в слове.
То раскроюсь, то сожмусь,
Братьев, братика боюсь.
– Ты не верь себе, сестрица,
Будь как в Небе голубица.
Со цветами будь цветок,
Говорил для нас Пророк
И Пророчица нам пела,
Говорит – любитесь смело
– Милый братик, я люблю,
Доверяю Кораблю.
Да сама душа пророчит,
Вдруг уйти от братьев хочет.
Не на вовсе, на часок. —
Засмеялся голубок.
Встрепенулись, поглядели,
Улетели, в самом деле,
Улетели в темноту,
Засветили там мечту.
Сестры, братья замечали,
Ничего им не сказали.
Коли хочется, так что ж,
Уходи, опять придешь.
 

Голубиные повадки

 
За голубками следи да примечай.
Ты подумаешь, что все в них невзначай,
Вправду ж, есть всему в них счет, хоть
не расчет,
Все им ведомо, что с часом притечет.
 
 
Коль голубка проворкует девять раз,
Это значит, что тепло идет на нас,
Если ж более, чем девять, пропоет,
Это значит, будет теплым целый год.
 
 
А когда она воркует без конца,
Это значит, что готовы два венца,
Золотые, не простые, лишь для двух,
У которых в двух телах единый дух.
 

Светлый лес

 
Есть и светлые леса,
В них пойдем, моя краса,
В них мы будем по весне
Проходить как бы во сне.
 
 
И прижмемся при Луне,
Я к тебе, а ты ко мне.
 
 
Мы увидим там с тобой
Колокольчик голубой,
Колокольцев этих звон
Словно сон со всех сторон.
 
 
Лес наш – светлый, это – он,
Если звон со всех сторон.
 
 
Колокольчики поют,
Вот давай присядем тут,
В звонах столько серебра,
Как любви во мне, сестра.
 
 
Говор в звоне серебра: —
Уж весна пришла. Пора.
 

Свадьба

 
Я венчалася с дружком
Под кусточком под кустом,
Платье свадебно Луна
Убелила с высоты,
Наша церковь – тишина,
Гости свадебны – цветы.
 
 
Под кусточком под кустом
Там и свадебный был дом,
Были певчие у нас:
Между ладанных ветвей,
Всю-то ночку пел – как раз
Надо мною – соловей.
 
 
Обручала нас весна,
Обвенчала тишина,
И на яблоне лесной
Осыпались лепестки.
Хорошо ль тебе со мной?
Вечно ль будем мы дружки?
 

Голубая заутреня

 
Плавучими туманами
Одет под утро лес.
За белыми полянами
Уж лик Луны исчез.
И белыми полянами
Проходим мы с тобой,
Зовет гостями зваными
Нас цветик голубой.
 
 
Велит нам быть веселыми,
Еще придти с тобой.
Светло звонит над долами
Заутреней цветной.
Над синими над долами
Звонит он Кораблю.
Равняет мысли с пчелами,
«Люблю» поет, «Люблю».
 

Кошница

 
Я дождусь заповедного времечка,
Разбирать буду каждое семечко.
Разберу семена, разгляжу, положу,
Что увижу, и в чем, никому не скажу.
А когда разложу семена по рядам,
Буду в гости я ждать Светлоокую к нам.
О нарядных цветах затоскует Весна,
Тут я ей послужу, посажу семена
Тут я ей покажу: как вверху глубина,
У меня звезд земных вся кошница полна.
 

Сад мой сад

 
Сад мой сад, таинственный,
Свет живой воды,
Между звезд единственный,
Рдяные плоды.
Кто-то Светлый ходит в нем,
Нежит лепестки,
Кто-то Стройный бродит в нем,
Сном поит цветки.
 
 
Зыбкою дремотою
Радует траву,
Тонкой позолотою
Пестит он листву.
Божьими он дочками
Синь-цветки зовет,
С белыми цветочками
Водит хоровод.
Нежное, чудесное
Вводит он в мечты,
В Царствие Небесное
Все глядят цветы.
 

Незабудочка

 
Незабудочка цветочек
Очень ласково цветет,
Для тебя мой друг-дружочек,
Над водицею растет.
 
 
Над водицей, над криницей,
Над водою ключевой,
На заре с звездой-звездицей
Говорит – ты будто мой.
 
 
Незабудочка цветочек
Нежно-синенький глазок,
Все зовет тебя, дружочек,
Слышишь тонкий голосок?
 

Ветер буен

 
Ветер буен пролетал,
По листочкам трепетал.
Я же, весела,
В глубь по саду шла.
 
 
Ветер буен в цветик ал
Закрутился, в нем запал.
Колдовал цветок,
Мне и невдомек.
 
 
В сердце дума весела,
И без думы я была.
Подошла к цветку,
К нежну лепестку.
 
 
Приоткрылся цветик ал,
Прямо в сердце мне дышал.
Мил мне ал цветок,
Милый уголек.
 
 
Наклонилась я к нему,
Пошатнулась, не пойму.
Словно ветерок
Закружил листок.
 
 
Прикоснулась я к цветку,
Чую сладкую тоску.
Нравится мне цвет.
Рвать его иль нет?
 
 
Буен ветер восставал,
Многоструен овевал.
Больше нету сил,
С ног меня свалил.
 
 
Закружилась голова,
Я лежу, едва жива.
Ветер – враг? Иль нет,
Верно, алый цвет?
 

Цветочки

 
Я по рощице ходила
В ней бродила поутру,
Про себя я размышляла,
Что цветочков наберу.
 
 
Что цветочков я немало
Заманю в свою игру,
А уж силушка-то сила
В сердце выхода просила.
 
 
Я лазоревых цветочков
Меж листочков набрала,
Я сама не замечала,
Как далеко я ушла,
 
 
Я златой цветок срывала,
И душа была светла,
Вдруг увидела кусточек,
Под кусточком мой дружочек.
 
 
Уж такой ли ал цветочек
Мой дружочек мне сорвал,
Я дрожала и не знала,
Как мне скрыть тот цветик ал,
 
 
Так уж стыдно, небывало
Тот цветочек расцветал,
Не могу теперь дружочка
Отпустить из-под кусточка.
 

Лесная сказка

 
Как мне страшно было, сестры,
Я из сада в лес ушла.
Мотыльки там были пестры,
И калина там цвела.
 
 
И уж долго ль там была я,
И гналась за мотыльком,
Я не знаю, – только, злая,
Ведьма стала над путем.
 
 
Снизу ль вышла, сверху ль встала,
Или с боку подошла, —
Очи злые, светят ало,
А во рту – и ночь, и мгла.
 
 
Я гляжу, она все ближе,
И кривится, и растет,
Кости гложет, кости нижет,
Ожерелье мне плетет.
 
 
Рот раскроет и закроет,
Справа вечер подступил,
Рот раскроет, филин воет,
И полночный час пробил.
 
 
От веселья иль от злости
Все светлей глаза у ней,
Все страшней белеют кости,
Я – бежать, она – «Не смей».
 
 
Погрозилась, я застыла,
Я стою, и сплю – не сплю.
Целый лес – моя могила,
Как вернусь я к Кораблю?
 
 
Только вдруг вдали запели
По деревне петухи.
Где я? Что я, в самом деле?
Ах, напасти! Ах, грехи!
 
 
Чья-то дивная избушка,
Я пред дверкою стою,
И предобрая старушка
Нежит голову мою.
 
 
Говорит: «Вот так-то все мы
Через это все прошли, —
Да пред этим звезды немы,
А теперь поют вдали».
 
 
И воистину, сестрицы,
Звезды пели надо мной,
И лазоревы зарницы
Вились лентою цветной.
 
 
А из лесу-то пошла я,
Мне дала старушка бус,
И совсем она не злая,
Ничего я не боюсь.
 
 
А как вышла я к долине,
Вижу чудо – меж ветвей,
Не цветы уж на калине,
Много ягодных огней.
 
 
Словно алые кружочки
Словно цвет родил звезду
И сижу я здесь в садочке,
А опять я в лес пойду.
 

На кроватке

 
На кроватке на тесовой
Вешний сад.
Там дружок мой непутевый,
Говорят.
Говорит-то это птица
Над избой,
Да еще вот половица
Под ногой.
Он с кроватки поднимался,
Восставал,
Чрез оконце наклонялся,
Цветик рвал.
Чрез оконце этот цветик
Он пронес.
Уж мне стоил этот цветик
Много слез.
И какие эти слезы,
Не пойму.
Все ему отдам я розы,
Все ему.
С ним весь мир какой-то новый,
Все свежо.
На кроватке на тесовой
Хорошо.