Текст книги "Мой порочный маркиз"

Автор книги: Констанс Холл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Глава 12

Мужчина приблизился к ней, ни на секунду не отводя взгляда.

– А я знаю, где я видел эти шаловливые глазки. Принцесса зимы! – Он улыбнулся. – Могу я узнать ваше имя, мадам?

Леди Матильда взмахнула рукой:

– Позвольте представить вам леди Уотертон. – И, засияв угодливой улыбкой, повернулась к Меган. – Леди Уотертон, это лорд Коллинз.

Меган и Холли побледнели.

– Так-так. Интересная новость, не правда ли? – заулыбался лорд Коллинз, поблескивая зубами.

– С меня, кажется, довольно покупок, – заметила леди Матильда. – Милорд, не будете ли вы так любезны проводить меня к экипажу? – Она со слабой улыбкой на губах взяла лорда Коллинза за руку.

– С удовольствием, миледи, – ответил тот, не переставая буравить глазами Меган.

– Всего доброго, – попрощалась леди Матильда и повела лорда Коллинза к двери.

На пороге он задержался и обернулся:

– Надеюсь, мы еще увидимся, леди Уотертон.

Меган облегченно вздохнула.

– О Боже! Что я наделала! – воскликнула Холли. – Я сказала ей, кто вы. Теперь Коллинз все знает.

– Наши пути, без сомнения, где-нибудь пересеклись бы. Он должен был узнать меня рано или поздно. Вам не следует из-за этого волноваться.

– Боюсь, я разворошила осиное гнездо. – Леди Аптон закрыла глаза. – О, зачем, зачем я ей сказала! Не нужно было вообще с ней говорить.

– Мне показалось, что ей неприятна встреча с вами.

– Вы правы. В свое время она была безумно влюблена в Джона и, когда мы дали объявление о бракосочетании, пыталась его убить.

– В самом деле? Никогда бы не подумала. – Меган взглянула через окно на леди Матильду, легкой походкой идущую рядом с лордом Коллинзом. Дорогая шерстяная накидка красного цвета обнимала ее изящные плечи. Лорд Коллинз шел, выворачивая шею, потому что даже сейчас продолжал смотреть на Меган.

– Мне не следовало бы этого говорить, но вы, вероятно, сами узнаете довольно скоро. Баррет не один год воображал, что влюблен в нее.

– Вот как?

– Да. К счастью, у нее с ним ничего не вышло. Хотя он был увлечен ею.

– Холли, вы думаете, Баррет еще любит ее? – Меган с волнением ждала ответа.

– Он не женился бы на вас, если б по-прежнему любил леди Матильду, и не стал бы торопить события, если б вы ему не нравились.

Меган предпочла оставить бесполезный разговор. Ей никогда не понять, зачем Уотертон женился на ней. Вряд ли Холли тоже это не знает.

– Держитесь как можно дальше от лорда Коллинза, – сказала леди Аптон после короткого молчания. – У этого человека скверная репутация. И с вашим мужем они заклятые враги, после того как Баррет ликвидировал бордели Коллинза.

– Почему Баррет вмешался в его дела?

– Коллинз набирал туда совсем юных девушек, едва достигших тринадцати-четырнадцати лет. Баррет узнал об этом, и год назад все заведения Коллинза были закрыты. С тех пор он люто ненавидит Баррета.

– Какой ужас!

– Я не хочу вас огорчать, но боюсь, что теперь вы тоже стали его врагом.

Меган нахмурилась и подняла глаза, услышав звук приближающихся шагов. В салон вернулась приказчица с множеством коробок.

– Извините, что заставила вас ждать. – Она разложила на прилавке длинный разноцветный ряд.

Дамы начали рассматривать нижнее белье: ярко-красное – чтобы соблазнять; сине-черное, как полночное небо, – создавать таинственность; нежно-розовое, как кожа младенца, – дразнить. Воздушные шелка, тончайший атлас и прозрачная кисея, такие мягкие на ощупь, выглядели совершенно неприлично и могли возбудить любого мужчину.

Меган притронулась к пеньюару из черного шелка, и ей представилась женщина с прекрасным лицом и мерцающими синими глазами. Поразительный образ леди Матильды воззвал к первородному чувству, некоему подобию территориального инстинкта животных. Меган никогда не подозревала его в себе. Но это чувство вдруг пробудилось в ней, словно растревоженный дракон.

Она указала на черный пеньюар и почти прозрачную шелковую сорочку:

– Я возьму их… Нет! – Одним взмахом руки она обвела лежащие вокруг коробки. – Все это!

Холли взглянула на нее, и по ее лицу пробежала довольная улыбка. Она подняла в воздух кулак на манер капитана пиратского судна и прокричала:

– Браво, Меган! Так держать!

Преисполненная женского достоинства, Меган легким шагом поднималась по ступенькам Пеллем-Хауса. Никогда еще она не чувствовала себя так уверенно. Следом за ней шел маленький батальон. Пять лакеев, нагруженных коробками, несли ее новые туалеты и весь арсенал ночного белья для обольщения. Первый раз в жизни она тратила на себя деньги столь щедро. Поступая так, она чувствовала себя грешницей, и это было замечательно.

Холли еще уговаривала ее купить румяна и губную помаду. Надо было послушаться – тогда Баррет пришел бы уже сегодня вечером. Перед глазами снова возник образ леди Матильды. Такая уверенная в себе, изящная и такая красивая! Чувствуя, как убывает ее собственная уверенность, Меган резко сдвинула брови.

Не успела она подняться на крыльцо, как из-за огромной белой колонны неожиданно появился Локлен.

– Господи! – Девушка с трудом перевела дыхание. – Ты меня до смерти напугал.

– Я должен был тебя увидеть.

Меган повернулась к слугам:

– Можете заносить все это ко мне в комнату. Спасибо. – Подождав, пока последний из них закроет за собой дверь, она сказала: – Локлен, тебе нельзя здесь находиться.

Он с обиженным видом схватил ее за руку:

– Как ты могла выйти за него замуж, Меган?

– Я сделала это ради твоего спасения, – сказала она, заметив боль в его глазах.

Локлен в отчаянии уронил руки.

– Я не нуждаюсь в спасении. Неужели ты не понимаешь, что этот человек просто играет тобой?

– Ну, если это так, то я должна выяснить причину.

– Меган, тебе нельзя оставаться с ним. Ты можешь аннулировать этот брак.

– Я знаю.

Локлен снова схватил ее за руки, впившись взглядом в ее глаза.

– По тебе не скажешь, что ты счастлива. Ты никогда не будешь счастлива с ним.

– Но я счастлива.

– Я тебе не верю.

– А вы поверьте, – пропел сзади них низкий звучный голос.

Меган почувствовала, как кровь стынет у нее в жилах, и быстро взглянула вправо. Возле одной из колонн в ленивой позе, скрестив ноги, стоял Баррет поигрывая тростью. На шее у него был связанный Энни шарф, сущее недоразумение, вносящее полный хаос в элегантную одежду – безупречно сшитое пальто и цилиндр. Улыбка Баррета ничего не говорила о его настроении, однако в глазах у него сверкал синий огонь.

– Вы всегда так подкрадываетесь к людям? – сердито спросила Меган.

– Только когда это затрагивает мои интересы. – Баррет перевел взгляд на Локлена. – Будьте добры, уберите руки от моей жены.

Тот уронил руки и отступил назад.

– Идите в дом, Меган, – сказал Баррет. – Я хочу поговорить с мистером Берроузом с глазу на глаз.

Они стояли в нескольких футах друг от друга. Баррет, более рослый и широкий в плечах, в касторовом цилиндре, был на голову выше соперника.

Локлен не собирался сдавать своих позиций.

– Вы еще будете здесь о чем-то рассуждать после того, что сделали с Меган. Вы бесчестный человек! В прошлый раз я сказал вам, что потребую удовлетворения, и я его получу. – От ярости глаза Локлена налились кровью. Он вдруг выхватил из-под пальто пистолет и направил на Баррета. – Если вы не согласитесь встретиться со мной на рассвете, я убью вас прямо сейчас.

– Нет! – вскричала Меган, бросаясь к другу.

Прогремел выстрел.

Его громкий звук ударил ей в барабанные перепонки. Что-то прожужжало мимо лица, и в воздухе повисла тягостная тишина.

Локлен, ошеломленный, опустил глаза на пистолет.

Баррет подскочил к Меган и схватил ее за руки.

– С вами все в порядке?

– Да.

– Не совсем, – сказал он и, протянув руку к ее шляпке, просунул палец в отверстие на полях. После этого круто повернулся к Берроузу. – Вы могли ее убить.

Локлен тотчас перешел в оборону.

– Меган, я никогда не причинил бы тебе вреда, – сказал он, с мольбой глядя на нее.

– Я знаю. – Она пощупала отверстие. Еще полдюйма – и пуля угодила бы ей в висок. Когда она подумала об этом, у нее засосало под ложечкой.

– Уходите, пока еще можно. – С грозным блеском в глазах Баррет сделал шаг к Локлену.

– Я не уйду, пока вы не согласитесь на дуэль. – Слегка дрожащей рукой Берроуз сунул пистолет обратно в карман пальто.

Меган шагнула к нему:

– Локлен, прошу тебя, уйди немедленно.

– Нет, я не уйду, – сказал он и погладил ее по щеке.

Глаза Баррета сверкнули ревностью. Он прошел вперед и оттолкнул Локлена от Меган.

– Тогда на рассвете. В Бэттерси-парке.

– Прекратите! – вскричала девушка, гневно сверкая глазами на них обоих. – Это безумие!

Локлен не обратил на ее слова никакого внимания. Казалось, он был удовлетворен тем, что Баррет согласился на дуэль.

– Завтра, – произнес он и засунул руки в карманы пальто, оставив браваду. – Увидимся позже, Меган.

– Я так не думаю, – протяжно возразил ему Баррет с деланным спокойствием.

– Посмотрим. – Локлен взглянул на девушку с замешательством, недовольством и обидой.

Когда Берроуз зашагал по подъездной аллее, Меган повернулась к Баррету.

– Вы должны были предоставить это мне. Я бы его уговорила. – Она сердилась на себя. Из-за нее Локлен оказался на грани гибели.

– Меган, он вас чуть не убил. – Баррет пристально посмотрел на отверстие в шляпке.

– Я знаю Локлена, вы – нет. Он мой друг.

– И смотрел он на вас тоже как друг, – заметил Уотер-тон притворно-бесстрастным голосом.

– Конечно, как друг.

– Я видел, как он смотрел на вас и как он вас трогал. Дружба! У него ее и в мыслях не было.

Меган подумала, что, возможно, Баррет прав. Локлен еще никогда не смотрел на нее такими страстными глазами. Она поспешила сменить тему:

– Надеюсь, вы пошутили насчет той встречи на рассвете.

– Я никогда не шучу такими вещами.

– Но вы не должны этого делать. Вы его убьете.

– Нет, я только преподам ему урок. Берроуз помешан на вас, я это сам видел. Он не остановится, и дело кончится гибелью какого-нибудь невинного человека. Я надеялся, что ваш друг остынет и образумится, но я ошибся. Такие горячие головы невозможно урезонить.

Пожалуй, Баррет оказался проницательнее. Эта сторона характера Локлена до сих пор была ей неизвестна.

– Мне незачем с вами спорить, – сказала Меган. – Я найду способ предотвратить этот поединок. – И, не дав Баррету открыть рот, чтобы возразить, выпалила ему в лицо: – Я встретила сегодня леди Матильду.

Она внимательно следила за выражением его лица.

– В самом деле? – ответил Баррет безразличным голосом, однако в глазах у него промелькнуло беспокойство.

Вспыхнуло и тотчас погасло.

У нее защемило сердце.

– Я узнала, что вы по-прежнему… – сорвались уже готовые слова. Она поджала губы и, подхватив юбки, стала подниматься наверх.

Баррет поймал ее на последней ступеньке.

– Так что вы собирались сказать?

– Ничего.

– Я уловил ревнивые нотки в вашем голосе. Или мне показалось?

– Ревновать вас? Ха!

Баррет преградил ей путь.

– Так что же это было?

– Не скажу.

Уотертон прижал ее к колонне.

– Я так легко не сдамся, – заявил он, придвинувшись ближе.

– Я тоже. – Меган, не моргая, встретила его пристальный взгляд.

Она увидела перед собой твердый подбородок, изогнутые в усмешке губы и светящиеся решимостью глаза. Она жестоко пожалела о своих последних словах. Стоило ли бросать ему этот вызов?

– Но я заставлю вас сказать…

– Никогда, – прошептала она, задыхаясь.

– Посмотрим. – Он нагнулся и, вытянув губы, коснулся краешка ее рта. Чуть-чуть.

Огромным усилием она подавила в себе желание обнять его.

– Немедленно прекратите.

– Это только начало. – Он легонько куснул ее, обжигая горячим дыханием холодную щеку.

Меган почувствовала, как по спине забегали мурашки. А потом ее бросило в жар.

– Не пытайтесь меня соблазнять. Предупреждаю, у вас ничего не получится.

– Обожаю вызов. – Баррет наклонился к ней еще ниже, почти касаясь ложбинки пониже рта.

Меган из последних сил боролась с желанием.

– Напрасно теряете время.

– Я? – Уотертон придвинул губы к ее губам, оставив между ними ничтожно малое расстояние.

Ощущение легкой вибрации напоминало порхание крыльев бабочки, создавая притяжение, подобное колдовским чарам. Прежде чем Меган осознала, что происходит, она уже целовала его.

Это была капитуляция, которой он дожидался. И с жадностью набросился на свою жертву, чтобы подвергнуть ее сладостному истязанию. Она сопротивлялась его губам и языку, скользившему вдоль зубов. Старалась не поддаваться его сильным рукам, все крепче обнимавшим талию. Пыталась не замечать давления широкой груди, хотя во всей полноте ощущала ее жесткие очертания. Она чувствовала его тепло, просачивающееся даже через массивную шерстяную накидку и находящиеся под ней одежды.

Битва была проиграна. Меган открыла губы и обвила его шею. Шелковистые завитки щекотали кончики пальцев. Хлоп! Цилиндр свалился с головы и упал на крыльцо.

Язык Баррета проник в глубь ее рта. В каком-то дальнем уголке сознания отозвался звук приближающегося экипажа.

Уотертон отпрянул от нее и пробормотал:

– Проклятие!

– Кто это? – спросила Меган, завороженная необыкновенным зрелищем. И тут ее взгляд упал на дверцу с гербом. Рычащий лев открыл пасть и оскалил клыки.

– Это, дорогая Принцесса, должно быть, мой отец, – сказал Баррет. Хмурая мина едва ли могла скрыть его удивление. От зловещих ноток, прозвучавших в его голосе, у Меган пересохло во рту. Она не хотела встречаться с родственниками Уотертона.

Один из лакеев повернулся и резким голосом, способным осыпать листву на стоящих рядом деревьях провозгласил:

– Герцог Кенсингтон!

Меган наблюдала за церемонией высадки. Сначала показалась трость. Вслед за тем высокий, статный человек лет пятидесяти с густой белой шевелюрой выставил один блестящий черный ботинок, потом другой. Мужчина ступил на землю и выпрямился во весь свой аристократический рост. Судя по движениям и манере держаться, джентльмен ясно сознавал собственную значимость. Нахмуренный лоб с глубокими тревожными морщинами вкупе с обвислыми щеками и подбородком придавали герцогу Кенсингтону сходство с ищейкой.

Увидев сына, его светлость так наморщил лицо, точно на него сдуло всю грязь с тележки мусорщика. Затем быстро проинспектировал Меган и наградил ее неодобрительным взглядом.

Она почувствовала, как Баррет вложил ей в руку свою ладонь. Ободренная мягким пожатием его пальцев, Меган не отвела и не опустила глаз. Она смотрела в лицо герцогу, зная, что Баррет здесь, вместе с ней. И это каким-то непостижимым образом позволяло ей ощущать комфорт.

Уотертон, не выпуская ее руки, тоже не сводил глаз с лорда Кенсингтона. Он давно привык к выражению отцовской неприязни, но видеть, что теперь она распространяется и на Меган, он не мог. Эта враждебность, казалось, вызывала боль в каждом его суставе. Оставаясь на пределе терпения, Баррет постарался сохранить вежливый тон:

– Я думал, вы во Франции. Чем обязан такой чести?

– Ты отлично знаешь, почему я здесь. – Лорд Кенсингтон щелкнул пальцами. Один из лакеев протянул ему свернутый листок. Отец схватил бумагу и замахал ею. – Это… это форменное безобразие! Как ты смел жениться без моего согласия?!

Губы Баррета исказила недобрая усмешка. Сейчас у него была возможность позлить своего родителя.

– Но это прекрасно. Зато вы нанесли мне визит. – Баррет с преувеличенным почтением поклонился отцу.

– Продолжай, – сказал лорд Кенсингтон. – Изволь объяснить, как ты посмел зайти так далеко в этот раз. Ничтожество. Щенок! – Он скрипнул зубами, над шейным платком вздулись вены.

– Извините, ваша светлость, – сказала Меган, – не угодно ли войти в дом? – Она с укоризной посмотрела на Баррета за намеренное издевательство над отцом.

Герцог презрительно посмотрел в ее направлении, как бы говоря, что ее очередь еще не подошла. Затем сказал сыну:

– Это, как я догадываюсь, и есть та расторопная крошка?

Баррет почувствовал, как Меган вздрогнула от хлесткого выражения его отца.

– Да, это леди Меган. И я был бы вам очень признателен, если б вы обращались к ней надлежащим образом. С некоторых пор она моя жена.

Лорд Кенсингтон наградил Меган испепеляющим взглядом и снова повернулся к сыну.

– Нам нужно поговорить наедине.

– Очень хорошо. Давайте поговорим и покончим с этим вопросом. – Баррет взмахом руки указал на парадную дверь. – Как насчет библиотеки? Ваше излюбленное место для чтения морали.

– Если б ты не отравлял мне жизнь, вообще не возникло бы надобности в этих встречах. – Герцог, как ураган, метнулся мимо сына вверх по лестнице, стуча тростью о ступеньки.

В это самое время на аллею въехал еще один экипаж. Баррет с Меган остановились. И то же сделал лорд Кенсингтон.

– О, я совсем забыла о миссис Пул, – зашептала Меган. – Какой кошмар! Она привезла мистера Пула.

Баррет почувствовал, как ее пальцы плотно сомкнулись вокруг его руки.

– Он так страшен?

– Мистер Пул обычно забирает выручку, и вполне вероятно, его появление рассердит вашего отца, — объяснила девушка. Было видно, как кровь отхлынула от ее лица.

Лорд Кенсингтон, словно услышав этот разговор, грозно взглянул на вновь прибывших.

– Леди Меган, как чудесно, что мы вас разыскали, – сказал мистер Пул со сдержанным поклоном. – Вы не представляете, с какой радостью мы прочитали объявление о вашем бракосочетании. Это замечательно! Я понимаю, вы просто забыли про деньги. Несомненно, сто фунтов не могли затеряться. Ваш брат утверждает, что вы не помните, куда их положили. Но это же не иголка.

– Какие деньги? – заговорил отец Баррета.

Меган оцепенела. Уотертон почувствовал, как ее ногти впились ему в ладонь.

– Общественные, – сказал мистер Пул. – Собранные на благотворительном базаре. Но мы не думаем, что леди могла их присвоить или что-то в этом роде.

– Разумеется, нет. – Миссис Пул легонько толкнула мужа локтем, но тот, казалось, ничего не замечал.

– Так брала или нет? – Взгляд лорда Кенсингтона метался между Меган и миссис Пул.

– Я знаю, что Меган не брала никаких денег. – Баррет сверкнул глазами на отца.

– Я бы хотел услышать, что скажет сама крошка.

Меган видела неодобрение во взгляде лорда Кенсингтона. Она испытывала горькое унижение, щеки ее пылали, на глаза навернулись слезы.

– Сейчас это уже не важно! – Она оттолкнула Баррета и, давясь рыданиями, бросилась наверх.

Уотертон испепелял отца взглядом:

– Поистине в вашем духе. Но позвольте вас предупредить: если вы еще раз обидите Меган, вы за это дорого заплатите! – Баррет повернулся и помчался за ней.

Глава 13

Он бежал по ее следам. Шляпка, накидка, перчатки… Все вещи, брошенные ею на ходу, валялись в беспорядке в коридоре и холле. Баррет открыл дверь. Меган была в своей комнате. Он обнаружил ее лежащей поперек кровати, зарывшись лицом в руки, со слегка завернувшимся платьем, из-под которого выглядывали нижние юбки. Она была такая ранимая и невероятно восхитительная. Баррет обошел три стопки коробок и осторожно подсел к ней.

– Уходите! – сказала она всхлипывая. – Я сама справлюсь со своими невзгодами!

– Нет.

– Разве недостаточно страданий для одного дня? – всхлипнула она.

– Принцесса, я здесь не для того, чтобы причинять вам боль. – Баррет обнял ее и притянул к себе. Он расслабил плечо, чтобы поудобнее пристроить ее голову. До сих пор у него никогда не возникало потребности создать комфорт для женщины. Возможно, в данный момент он делал это не совсем так, как следовало, но ему доставляло удовольствие держать ее на руках. Через несколько минут рыдания начали стихать.

– Ну так поведайте мне, что вы там задолжали миссис Пул, – сказал он, поглаживая ее по спине и ощущая все изгибы женственного стана.

– Гарольд взял деньги, вырученные на базаре, и проиграл их, – сказала Меган. – А у меня совершенно вылетело из головы, что нужно их возместить. – Она кусала указательный палец и хмурилась, так что между бровями образовались глубокие складки. – Ну почему миссис Пул нужно было приехать за ними непременно сегодня, почему?

– Не стоит огорчаться.

– Это так унизительно. Ваш отец подумает, что я воровка. Теперь мне никогда не добиться его расположения.

– Вы ни в чем не виноваты, – сказал Баррет, продолжая ее гладить.

– Но вы знаете, как много значит первое впечатление. Ваш отец будет презирать меня до конца дней.

– Для этого ему не надо причин. Он и так порицает каждого, у него это получается естественным образом.

– Но вы старались его разгневать. Может, он вел бы себя по-другому, если б вы не так усердствовали. – Меган машинально водила рукой по сорочке Баррета, теребя пуговицу.

– Я не усердствовал. – Баррет смотрел сверху вниз на рассеянную игру пальцев и невольно испытывал зависть к этой пуговице. – Когда мой отец находится рядом со мной, гнев – его постоянное состояние.

– Но вам не следовало его провоцировать.

– Правильнее сказать – оправдать ожидания. Он ждет от меня такого поведения. Кстати, хочу сказать вам еще одну вещь о моем отце. Стоит вам только дать ему понять, даже намеком, что вы его боитесь, как он тут же съест вас живьем. Запомните это на будущее, когда вам придется иметь с ним дело.

– Он всегда был таким?

– Всегда, – подтвердил Баррет.

– Вам, верно, приходилось нелегко. – Меган рассеянно погладила его. – Мои близкие никогда не выражали своих чувств так откровенно. В нашей семье внешне все выглядело по-доброму. Но каждый день, когда я смотрела на улыбающиеся лица, мне было ясно, что родители видят во мне только изъяны.

– Вообразить не могу. – Баррет поправил ей непослушный локон. – Ни единого.

– Ну что вы, – грустно усмехнулась Меган, – мама-то их знала и мне не давала забыть. Папа тоже. Правда, потом мы с ним подружились. Но в конце концов привыкаешь мириться с тем, что есть.

– Да. – Баррет погладил ее по щеке. Наступила пауза. В течение короткой минуты молчания каждый проникся болью другого. Тиканье часов в комнате совпадало с ритмом их дыхания.

Меган первой нарушила тишину:

– До сих пор я не спрашивала вас о ваших близких. У вас есть братья и сестры?

– Только по отцу. Брат и сестра. Они живут во Франции.

– Вы с ними общаетесь?

– Нет.

Меган, приподнявшись на локте, удивленно поджала губы.

– Как? Совсем?

– За все время мы встречались раза три, не больше. Они гораздо моложе меня. Когда они родились, отец находился во Франции, а я здесь, в Англии. Сейчас они живут там вместе с ним и его женой. Так пожелал отец. – Баррет посмотрел ей в глаза и провел пальцем по нежным губам. По лицу пробежала едва заметная тень.

– Мне очень жаль.

– Не надо меня жалеть. – Голос Баррета стал суровым. – Я не был одинок. Джеймс заменял мне семью, в которой я тогда нуждался. Мы с ним учились в одном интернате и проводили много времени вместе.

– Хорошо, что ваш кузен был рядом с вами, – сказала Меган. Она взяла его за руку. – Вам нужно возвращаться. Вас ждет отец.

– Да. – Баррет посмотрел на ее изящные пальцы и неохотно выпустил маленькую ладонь. Затем встал и направился к двери.

– Подождите, – сказала Меган.

Баррет остановился. Пока она рылась в своих коробках, он все посматривал на нее. Через минуту она держала в руке маленький сверточек.

– Закупили оптом весь магазин?

– Кажется, да, – улыбнулась Меган. – И еще вот это. Не смогла устоять. – Она протянула Баррету коробочку и с неожиданной для себя уверенностью торжественно пояснила: – Подарок в канун Рождества.

Уотертон потерял дар речи. В нем вдруг всколыхнулось непонятное неловкое чувство. Он взял коробочку, открыл ее и вынул золотой кармашек для часов. На гравированном медальоне было изображено ночное небо с луной и звездами.

– Я не уверена, что для ваших часов нужен новый, – сказала Меган. – Но когда я увидела этот, мне очень захотелось его купить. Он вам нравится?

– Очень.

Перед уходом Баррет пристально посмотрел на нее, затем извинился и покинул комнату, поглаживая пальцем золотую цепочку.

В коридоре он встретил Линга. Камердинер поклонился и спросил:

– Как прошел день, милорд?

– Не очень интересно.

– Фенвик вывел вас на чей-нибудь след?

– Нет, он провел весь день в «Уайтсе». Я устал его караулить и перепоручил человеку Джеймса. А что у тебя?

– Леди Уотертон, – сказал Линг, – встретила в магазине лорда Коллинза и леди Матильду.

– Он не пытался каким-то образом угрожать леди Меган?

– Нет. Но мне не понравилось, как он на нее смотрел.

– Не спускай с нее глаз.

– Хорошо, милорд.

В коридоре послышались шаги, в холл вошла Тесса. Она наклонилась подобрать шляпку, накидку и перчатки, брошенные Меган, и увидела Баррета с Лингом.

– Милорд, – Тесса присела перед хозяином, – прошу прощения. – Она выпрямилась и наградила Линга презрительным взглядом.

Баррет наблюдал, как она вошла в комнату к Меган и захлопнула дверь.

Питер Филдс Шерман Ротшильд, десятый герцог Кенсингтон, сидел в библиотеке, сердито глядя на молодого дворецкого с подергивающейся щекой. Питеру были не по душе тики – как в породе лошадей, так и в слугах. Он нетерпеливо барабанил пальцами по набалдашнику трости, желая знать, когда появится Баррет. Его сын, видимо, сейчас медлил, чтобы досадить ему.

– Может быть, вам что-нибудь подать, ваша светлость?

– Моего сына! – прорычал Питер, видя испуг на лице молодого человека. Собственно, этого герцогу и хотелось. – Где он, черт возьми?

– Я думаю, он с супругами Пул, ваша светлость, – неуверенно пробормотал дворецкий.

– А-а! Оплачивает долги маленькой воровки. Можно не сомневаться.

Молодой человек стоял неподвижно, словно ему сковало плечи.

– Не могу знать.

– Очень хорошо, очень хорошо. – Питер сердито рассек рукой воздух. – Коли уж я вынужден ждать, подайте мне бренди.

– Сию минуту, милорд. – Молодой человек повернулся к столу, уставленному графинами.

– Ваш вид не соответствует должности. Для дворецкого вы явно слишком молоды. Как вас зовут?

– Коутс, ваша светлость. – В тот момент, когда дворецкий назвал себя, бокал выскользнул у него из рук и упал на пол.

– Подите прочь, болван! – Питер ткнул Коутса своей тростью.

В комнату стремительно вошел Уотертон.

– Оставьте нас, – сказал Баррет слуге, кивнув на дверь. – Потом приберете.

– Кто у тебя следит за хозяйством? Кого ты себе набрал? – резко спросил герцог.

– Тех, кто мне нравится.

– Тебя всегда ненормально тянуло к убогим и неприспособленным.

– Я чувствую в них родственный дух. – Баррет сел за письменный стол и, опершись на него, сложил пальцы домиком.

– Ты мой старший сын, сын герцога.

– Да, конечно. Потому вы и отсылали меня во все интернаты, какие только могли сыскать. – В голосе Баррета прозвучала мягкая ирония.

– Если б ты не обижал так сильно Ведетту, ты мог бы оставаться здесь. Она пыталась стать для тебя матерью, но ты ее не принял.

– Да, она была прекрасной матерью. – Пальцы Баррета вцепились в подлокотник кресла.

– Я никогда не мог понять, почему ты ее ненавидел.

– А я никогда не мог понять, почему вы привели в наш дом свою любовницу через месяц после смерти мамы. – Когда бы Баррет ни затрагивал эту тему, он ни разу не замечал на лице отца даже тени смятения или угрызений совести. – Может, хватит нам стегать дохлую клячу? Говорите прямо, что вы собирались мне сказать?

Лорд Кенсингтон подобрал трость, которую оставил подле себя.

– Я хочу, чтобы ты расторг этот брак.

– Нет. – Лицо Баррета приняло решительное выражение.

– У нее нет ни приданого, ни связей в обществе. И потом я навел справки о ее прошлом. В детстве у нее было какое-то кожное заболевание. Я не хочу, чтобы она осквернила кровь моих внуков. Не дай Бог!

– Сейчас она ничем не больна. И для меня не важно, что было в прошлом.

– Меня также не интересует ее прошлое. Но болезнь может возвратиться, как ты понимаешь. Не могу поверить, что ты мог совершить такую чудовищную глупость. Волочиться за леди Матильдой было достаточно скверно, но этот брак – верх безрассудства.

– Вас не касается, как я распоряжаюсь своей жизнью. Это мое личное дело.

– Это и мое дело. Ты обязан блюсти чистоту рода.

Баррет невесело засмеялся.

– Забавно слышать это из ваших уст. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но Ведетта была всего лишь актрисой «Ковент-Гарден».

– Первый раз я женился на леди, чем выполнил свой фамильный долг – я произвел на свет тебя… Но ты все свел к нулю и полностью загубил свою жизнь. Я не позволю тебе осквернить нашу линию. И Бог мне в этом поможет! Род, насчитывающий восемь сотен лет, не должен погибнуть из-за твоей извращенности. Ты должен аннулировать этот брак.

– Я этого не сделаю.

– Неблагодарный! – Разъяренный Питер встал и сжал в руках свою трость.

Баррет вскочил и, перегнувшись через стол, в упор посмотрел на отца.

– Возможно, своими дарованиями я не оправдываю ваших надежд, – нарушил тишину Баррет. – Но я сделал свой выбор и менять его не собираюсь. Меган останется моей женой.

Баррет следил за уходом отца, вцепившись в край письменного стола с такой силой, что руки дрожали. Можно было бы сказать герцогу, что в действительности этот брак юридически неправомочен, но такое ублажение лорда Кенсингтона поставило бы под угрозу всю операцию в целом.

Ярость уже частично схлынула. Баррет достал кармашек, купленный Меган. Отстаивая ее перед отцом, в какой-то момент он даже забыл в пылу азарта, что по сути она ему не жена. Но ему хотелось ее защитить. А что, если б она на самом деле была его женой?

В ушах еще звучали слова лорда Кенсингтона. Баррет отбросил прочь мысль о женитьбе. Хотя Меган была ему нужнее, чем воздух для дыхания, он не мог взять на себя обязательства такого рода.

Она заслуживала лучшего мужчину, способного любить ее, а не такого, как он, неспособного на глубокое чувство. Баррет хмуро посмотрел на новенький футлярчик и снова опустил его в карман.

В тот вечер Меган вернулась к себе очень рано, сразу после ужина. Она ожидала, что Баррет последует за ней, но вопреки ее надеждам он остался в гостиной беседовать с Гарольдом.

Надоеде, похоже, наскучило их общество, и потому он потопал за ней наверх, В последнее время непостоянное маленькое существо выказывало предпочтение не своему хозяину, а ей. Пес вспрыгнул на кровать и завилял длинным тонким хвостом. Меган потрепала его по голове, ощущая кончиками пальцев жесткую серую шерсть.

– Ты самый замечательный щенок в мире. – Меган прикоснулась носом к его влажному черному носу и отодвинулась, наблюдая, как пес шлепнулся на покрывало и растянулся с довольным видом.

– А теперь спать, – сказала девушка. Мучимая каким-то тяжелым предчувствием, она услышала волнение в собственном голосе. Меган повернулась и пошла к шкафу.

Надоеда внимательно следил за ней.

– Гм-м! А почему бы и нет? – Она зашла в альков, где помещался массивный гардероб площадью чуть ли не в четверть комнаты.

Один пеньюар особенно бросался в глаза. Увидев черный шелк, Меган вспомнила о леди Матильде и своей клятве – заставить Баррета забыть эту женщину. Пеньюар дарил надежду, вдохновляя и придавая смелости. Она сняла его с вешалки, вышла из алькова и, положив на кровать рядом с Надоедой, стала смотреть, как волнуется и переливается тонкий шелк.