Текст книги "Сводный брат - миллиардер (ЛП)"

Автор книги: Коллин Мастерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Это вам, мадам, – улыбается он, протягивая мне немного шампанского. – За то, чтобы не становиться взрослыми, пока они буквально не заставят нас, – говорит он, поднимая свой импровизированный бокал.

– Точно, точно, – смеюсь, слегка касаясь его стаканчика. Пузырьки щекочут нос, когда делаю глоток, смакуя сладкий вкус. – Спасибо за выпивку, папа, – добавляю я, приподнимая чашку в направлении нашего родного города.

– О, нет, – стонет Эмерсон, глядя на мои руки. – Скажи, что не подарила мне книгу на день рождения.

– Во-первых, что плохого в том, чтобы получить в подарок книгу? Это же лучший подарок на планете, – отвечаю я и добавляю, прежде чем он начнет спорить. – Во-вторых, это не книга. Подарок внутри. Вот...

Он наблюдает, как я открываю полюбившиеся страницы. Почему-то, это чувствуется также интимно, как и то, что произошло между нами на кровати. Едва ли когда-то прежде показывала свой альбом кому-нибудь, и вот она я, листаю страницы, а Эмерсон смотрит. Разделять свои рисунки с кем-то всегда казалось чем-то невероятным, это то, что требует намного больше доверия от меня, чем могу себе позволить. Но Эмерсон научил меня, что доверие не запретно только по той причине, что в моем прошлом сокрыты тайны. И я начинаю верить ему.

– Это все твое? – спрашивает он, его глаза словно приклеились к страницам.

– Ага, – отвечаю. – Все они.

– Они превосходны, – благоговейно говорит он, когда я задерживаюсь на рисунке живописного, измененного пейзажа. – Пожалуйста, скажи, что у тебя будет основное направление искусство, когда ты пойдешь учиться осенью.

– Ой, я не знаю, – сомневаюсь. – Я могла бы попробовать сосредоточиться на чем-то более практичном.

– К черту практичность. Эти рисунки невероятны, – восклицает он.

– Ну... Кто знает? – заявляю я. – Это не похоже на реальную работу, не так ли? Основным же направлением может быть то, что мне на самом деле нравится.

– Вот, молодец. Я тоже так думаю, – отвечает Эмерсон.

Наконец, я добралась до эскиза, который искала. Он в самом конце книги, мое последнее законченное творение. Делаю вдох, чтобы успокоиться, поворачиваю альбом и передаю его Эмерсону. Его глаза падают на искусно сделанный эскиз и расширяются. Он впитывает образ достаточно долго, прежде чем, наконец, поднимает на меня глаза.

– Это?.. – спрашивает он.

– Да, – уверяю, улыбаясь его изумлению. – Это ты.

Мы изучаем рисунок вместе. Это портрет Эмерсона, над которым я работала на протяжении нескольких недель после нашей первой оживленной перебранки на вечеринке. Рисунок изображает его в полупрофиль, решительный взгляд смотрит со страницы альбома. Я действительно горжусь тем, как мне удалось передать образ, и могу сказать, он впечатлен усилиями.

– Это то, как ты видишь меня? – спрашивает он, его голос удивительно мягкий.

– Абсолютно, – говорю ему. – Таким я вижу тебя. Умным, сильным, не желающим отступать от того, что считаешь правильным. От того, чего ты хочешь от жизни.

– Могу я... Могу я взять его? – спрашивает он, умоляюще глядя на меня.

– Конечно! – говорю ему. – Он для тебя, Эмерсон. Я хочу, чтобы он всегда был у тебя.

Положив альбом с большим почтением вниз, Эмерсон наклоняется вперед и ловит мои губы.

– Спасибо тебе, – бормочет он, запуская руку в мои волосы. – Это самый лучший подарок, который мне когда-либо дарили.

Улыбаясь, я опускаюсь перед ним на колени.

– Тогда тебе должно понравиться и это… – произношу с самой соблазнительной улыбкой. Я медленно расстегиваю ремень и молнию на его джинсах, он ложится на спину, а по взгляду видно, что все еще не может поверить в происходящее. Я вижу твердеющий силуэт его ошеломляющего члена, выпирающего под джинсами, и мой рот инстинктивно наполняется слюной. Ох, как же сильно я мечтала об этом моменте.

Кажется, мое сердце собирается выпрыгнуть из груди, когда он приподнимает бедра и снимает джинсы с боксерами, высвобождая свой пульсирующий член. Он красивый, раньше я никогда их не видела так близко, а его – абсолютно восхитителен. Я, не задумываясь, благоговейно прикасаюсь и наклоняюсь к нему, беря как можно больше Эмерсона в рот до самого горла…

Глава 8

Когда солнечный свет раннего утра вырвал меня из глубин сна, я удивилась тому, что кровать рядом со мной оказалась пуста. Перекатившись на свою сторону, разглядываю номер в поисках моего пропавшего компаньона. Всего после одной ночи, проведенной вместе, чувство, которое появилось внутри меня, когда я проснулась без него, не устраивает меня. Я только собралась подняться с постели и отправиться на его поиски, как дверь комнаты тихо открылась. Эмерсон появляется на пороге, неся два кофе на вынос и один бумажный пакет. Он замечает меня, сидящей в постели, и застывает.

– Дерьмо, – бормочет он.

– И тебе доброе утро, – говорю, приподняв бровь.

– Нет, просто... Я хотел удивить тебя, – говорит он, закрывая за собой дверь. – Давай, ты на пару мгновений притворишься, что спишь.

– Эмерсон... – стону я.

– Ну, давай, – умоляет он, повернувшись спиной, чтобы вывалить содержимое пакета на комод. – Для меня. Пожалуйста.

Я плюхаюсь обратно на кровать и накрываюсь с головой одеялом, тем временем Эмерсон ходит с чем-то по комнате. Я слышу щелчок зажигалки, шуршание пакета, и, наконец, Эмерсон говорит:

– Ладно. Открывай глаза.

Понемногу стягивая одеяло, чувствую, как мое сердце тает в груди. Эмерсон подходит ко мне с небольшим импровизированным завтраком. Кофе для меня, немного сливок и черничный маффин с парой свечек «1» и «8». Он ставит поднос мне на колени, напевая песню «С днем рождения».

– Давай же. Загадай желание, прежде чем все будет в воске, – инструктирует он меня.

Я смотрю на него, интересуясь, чего же еще можно пожелать, когда он уже в моей жизни.

«Хочу, чтобы у нас все получилось», – думаю про себя. Я задуваю свечи, и Эмерсон садится рядом со мной на кровать со своим кофе и маффином в руках.

– Что загадала? – спрашивает он.

– Я скажу тебе... Если это когда-нибудь сбудется, – улыбаюсь ему.

– Достаточно честно, – говорит он. – С днем рождения, Эбби.

– Спасибо, – благодарю, снимая обертку с маффина. – У совершеннолетия довольно стремительное начало, ты не находишь?

День с каждым часом становится только лучше. После того, как я насладилась долгим горячим душем и оделась, мы с Эмерсоном направились на длительную прогулку по пляжу. Мы не спешили, разговаривая обо всем: нашем прошлом, наших идеях, наших планах на будущее. Эмерсон хочет пойти в колледж, в конце концов. Но, вероятно, не в этом году. Я, конечно же, начну обучение осенью, но мы не касались темы «никогда-не-видится-друг-с-другом-снова». Может, мы найдем способ быть вместе хотя бы на расстоянии, если, конечно, не перегорим к тому времени. Но уже завтра мы станем сводными братом и сестрой, поэтому, может, будет лучше находиться подальше друг от друга.

Об этом мы тоже много не говорили.

Мы шли по небольшому центру города с магазинами и кафе вдоль берега, Эмерсон позволял мне задерживаться у витрин. Я не любитель лейблов, но мне нравятся винтажные вещи, а также ручной работы. Есть один магазин, по которому я схожу с ума, – местный магазинчик хенд мейда, который полон великолепных, эклектических украшений и вещей ручной работы. В одно из них я просто влюбилась – тонкое серебряное колечко с единственной жемчужиной. Оно такое элегантное, такое простое... И, к сожалению, мне не по карману. Но, все же, девушке можно помечтать.

Мы проводим день, блуждая по маленькому пляжному городку, взяв мороженое и кофе, чтобы выпить его немного позже, сидим вместе на песке, смело мочим ноги во все еще ледяной воде. Я получила короткое сообщение от Райли, которое гласило: «Я же тебе говорила», – как только посвятила ее в детали нашего с Эмерсоном пляжного побега.

«Помни о защите, – написала она мне. – И позвони СРАЗУ ЖЕ ПОСЛЕ ЭТОЙ НЕУЧЕБНОЙ ТРЕНИРОВКИ».

«Обещаю позвонить тебе в ту же секунду, как закончу, – отвечаю ей.– Если тебе повезет, может, даже во время».

«Не играйте на моих эмоциях, леди», – предупреждает меня Райли.

И хотя я всячески старалась сдерживать эмоции, связанные с предстоящим вечером, но все равно ощущала лёгкую нервозность, которая все сильнее накрывала меня. Я реально не была с парнем после того случая с Такером несколько лет назад. И хотя я мало что помню о той ночи, меня начинают беспокоить воспоминания, или даже плохие ощущения после той ситуации. Очевидно, Эмерсон не такой, как Такер, и сегодняшняя ночь не будет похожа на нападение. Но, все же, ничего не могу с собой поделать и чуть-чуть тревожусь.

Сегодняшний ужин еще восхитительнее, чем предыдущий. Эмерсон отвез меня в маленькое итальянское местечко в городе с самым лучшим «Песто», которое я когда-либо пробовала... Возможно, что и никогда раньше. Когда мы съели до последней крошки праздничный «Тирамису», пришло время возвращаться в номер. Словно почувствовав тишину ожидания, Эмерсон включил радио по дороге в мотель. Группа «The Postal Service»* пела нам всю обратную дорогу, и я поспешила добавить немного «Iron and Wine»** со своего ноутбука в ту секунду, как мы вернулись в номер. Неловкое молчание уже не было настолько ужасным, когда Сэмюэл Бим запел, это сработало. Мы с Эмерсоном одновременно скинули защитные барьеры, и он открыл вторую бутылку шампанского.

*«The Postal Service» – уникальный еlectro-indie-pop проект из Сиэтла, США.

**«Iron and Wine» (Сэмюэл Бим (Samuel Beam), род. 26 июля 1974) – американский инди-фолк-музыкант, певец и автор песен, более известный под сценическим псевдонимом «Iron & Wine», который обычно используется также и по отношению к составу музыкантов, с которыми он гастролирует.

– Спасибо, – говорю ему, принимая шампанское и делая первый глоток. – Позволь мне немного освежиться, я сейчас.

– Не торопись, – говорит он мне, но медлит. Он может произнести что-нибудь ободряющее, но лучше не стоит вообще хоть что-то говорить.

Я ухожу в ванную, допив остатки шампанского, и изучаю себя в зеркале.

– Ты сможешь сделать это, – шепчу я, убеждая саму себя, чтобы избавиться от нервозного состояния. – Ты мечтала об этом не один год. Задолго до случая с Такером. Эмерсон потрясающий, и он заботится о тебе, и... И...

– Все в порядке? – спрашивает Эмерсон через дверь.

– Ага! – отвечаю ему, мой голос звучит выше на целую октаву. – Все отлично.

– Эбби, – произносит голосом, говорящим, что он знает правду. – Ты хочешь поговорить?

Вздохнув, я разворачиваюсь и осторожно открываю дверь в ванную.

– Входи, – говорю, пытаясь скрыть свое смущение, поворачиваюсь и присаживаюсь на край ванны.

– Итак. Что там происходит? – спрашивает он, взглянув на мою голову. – Расскажи мне.

– Я просто... Это ... – заикаюсь, покраснев от того, что пытаюсь подобрать слова. – Мы говорили об этом всю неделю. Ты знаешь. О том, что мы решили сделать сегодня...

– Оу, я знаю все о подобных вещах, – улыбается Эмерсон.

– И я действительно хочу... Чтобы это произошло, – запинаюсь. – Но мой опыт. Я делала это только однажды, да и особого опыта не получила. Но знаю, что так будет не всегда, и ты на самом деле знаешь, что делаешь, и…

– Эй, эй, – говорит Эмерсон, оборачивая руку вокруг меня. – Все в порядке, Эбби. Я все хорошо понимаю. Тебе не нужно ничего утаивать от меня, ты же знаешь.

– Думаю, да, – тихо отвечаю ему.

– Послушай, – говорит Эмерсон, взяв мое лицо в руки. – Я схожу по тебе с ума, Эбби. И всегда буду. И потому что этот мир – дерьмовое, несправедливое место, у нас нет будущего. Поскольку завтра наши родители, на хрен, все испортят. У нас есть только сегодняшний вечер. Но я лучше упущу возможность получить тебя, чем заставлю сделать хоть что-то, чего не хочешь ты сама. Хорошо? Я хочу, чтобы ты желала этого так же сильно, как и я. И если хоть малейшая часть тебя не заинтересована, или ей некомфортно, тогда мы не будем ничего делать. Просто скажи мне, чего ты хочешь.

Я поднимаю свои карие глаза на Эмерсона, пораженная его собранностью. Он готов отказаться от секса в одну единственную ночь, которая у нас может быть, из-за уважения ко мне. И в этот момент я знаю, что могу верить ему. И, если честно, я знала это давно. Я готова.

– Чего я хочу, – говорю ему, мой голос стал еще ниже, – чтобы ты поцеловал меня.

Ему не нужно говорить дважды.

Губы Эмерсона касаются моих сначала мягко. Мы заводим друг друга в одно мгновенье, отставляя наши чашки с шампанским в сторону, поскольку поцелуй превращается в напористый и пронизывающий. Я скольжу руками по его широким плечам, запутываюсь пальчиками в его каштановых волосах. Он скользит рукой вокруг моей талии, притягивая ближе. Эмерсон усаживает меня к себе на колени, прижимая к твердой груди, пока наши языки скользят напротив друг друга. Его вкус пьянит сильнее шампанского, которое я пила.

– Отнеси меня в кровать, – шепчу, спускаясь с поцелуями к его горлу.

Я чувствую, как рука Эмерсона скользит под мои колени, и он легко приподнимает меня. Он на целый фут выше и, вероятно, на 75 фунтов тяжелее, поэтому, кажется, что для него я легкая, как перышко, или просто чувствую себя так в его руках. В несколько шагов он перенес меня из ванной комнаты на кровать королевских размеров. Все именно так, как и представляла себе тысячи раз. Он кладет меня на покрывало и впивается в меня своими голубыми глазами. Только в этот раз все намного лучше, чем я себе представляла.

Потому что в этот раз все реально.

– Раздень меня, – говорю ему. – Я хочу тебя.

Эмерсон встает на колени на кровать, в его взгляде горит восхищение.

– Так точно, – бормочет, его голос низкий и хриплый. – Мне нравится, когда ты озвучиваешь свои желания.

Он стягивает через голову мою черную, хлопковую футболку и избавляется от своей фланелевой. Поймав меня за запястья, он заводит их мне за голову и опускается на меня, целуя от шеи до ложбинки между грудями. С щелчком расстегивает застежку лифчика и прикусывает за край одной из чашечек, глядя на меня с дьявольской ухмылкой. Глубоко между ног я ощущаю пульсацию, пока он стягивает лифчик зубами, затем снимает свою нательную майку через голову и незамедлительно опускает свои губы на мою грудь.

Я втягиваю воздух, когда его губы накрывают мой напряженный сосок, а руки гуляют по всему телу. Кончик его языка теребит твердую вершинку, посылая волны наслаждения к кончикам пальцев на руках и ногах. Голова откидывается на кровать, пока он посасывает мою грудь, и я настолько рассеяна, что почти не замечаю, как легко Эмерсон стягивает мои зауженные джинсы вниз.

– Ты надела их, – усмехается он, садясь на пятки, чтобы полюбоваться моим выбором трусиков.

Я посмотрела вниз на черные кружевные стринги, едва прикрывавшие мое интимное местечко. Это те самые трусики, что были на мне в ту ночь на вечеринке, когда мы, наконец, позволили друг другу увидеть, что на самом деле чувствуем, но еще не произнесли этого вслух. Та ночь, кажется, была вечность назад, но прошло всего несколько недель. Вот пример того, насколько все может измениться, если ты честен в своих желаниях.

– Я подумала, что ты оценишь, – шепчу, позволяя моим ногам открыться перед ним.

– Не то слово, как оценил, – рычит он, расстегивая свой ремень и стягивая джинсы.

Выпуклость едва ли умещается в его трусах. Из-за меня он твердый, как скала, и абсолютно огромный. Эмерсон, подцепив пальцами мои стринги, медленно, благоговейно, стягивает их по моим ногам. Я лежу перед ним полностью голая, прохладный воздух играет с моей гладкой киской. Глядя мне в глаза, Эмерсон стягивает свои трусы, позволяя мне увидеть его во всем величии.

На мгновение все, что мы делаем, это смотрим друг на друга. Эмерсон становится на колени, его член полностью захватывает мое внимание. Упиваюсь его видом, толстый и пульсирующий от желания. Не думая, я тяну руку к его твердой длине, мне нужно схватить его. Эмерсон рычит, когда встаю на колени напротив него, работая рукой по всей длине его члена. Принимая мою инициативу, ложится на спину, а я продолжаю поглаживать его, чувствуя, как он становится тверже в моих руках. Как только его голова касается подушки, я не могу больше ждать. Прикасаюсь ртом к его округлой, приятной формы головке и обхватываю ее губами.

Его глаза закрываются от блаженства, когда беру в рот его член, пробежавшись языком по нежному стержню. Я работаю ртом, используя обе руки, чтобы держать крепче. Мне нравится то, как он ощущается, как наполняет мой рот, его вкус, и как пульсирует для меня.

– Эбби, – стонет он, протягивая руку. – Ты нужна мне... Мне нужно...

– Скажи мне, – выдыхаю, оторвавшись, но сначала провожу языком по его разбухшей головке. – Скажи мне, чего ты хочешь.

В ответ я чувствую, как его руки берут меня за бедра и тянут к себе. Я позволяю ему направлять, не зная, к чему это приведет, но и не заботясь слишком сильно. Сильными руками он разворачивает мое тело. И прежде чем я успеваю спросить, чего от меня хочет, он притягивает мои бедра прямо к своему лицу, лежа подо мной.

Я вскрикиваю от восторга, когда он прикасается губами к моей киске, полизывая вдоль мокрой щелочки. Спина выгибается от наслаждения, когда кончик его языка находит мой очень твердый клитор, и я стону, когда он сжимает губы вокруг него. Его член стал еще длиннее, тверже, чем до этого, и выглядит слишком вкусным. Когда Эмерсон щелкает языком по моему ноющему клитору, я наклоняюсь вперед и беру его в рот так жадно, как никогда ранее.

Мы доводим друг друга до безумия, получая и даря взамен столько, сколько можем. Что еще способно вызвать чувство запретности и естественности одновременно? Я сильнее сосу член Эмерсона, когда чувствую, что балансирую на краю оргазма. Он, должно быть, замечает это, потому что не останавливается. Я ощущаю, как в меня скользят два сильных пальца, пока он облизывает всю мою киску. Его пальцы внутри касаются чувствительной точки, в то время как кончик языка ударяет по клитору.

И я улетаю.

Я кончаю сильно, а он упивается моим желанием, комната вращается вокруг меня. Пока оргазм еще сотрясает мое тело, Эмерсон переворачивает меня на спину. Я растягиваюсь под ним с широко открытыми глазами в блаженном удивлении. Не говоря ни слова, он тянется к карману своих сброшенных джинсов и вытаскивает презерватив. Открыв обертку зубами, он ни на секунду не отводит от меня глаз. Раскатывает презерватив по своей пульсирующей длине, и меня, наконец, накрывает осознанием: это реально происходит. Его глаза сверкают, когда он опускает на меня свое подтянутое тело. Обернув лодыжками его талию, я стону, когда чувствую его набухшую головку, прижимающуюся к моей мокрой киске. Вот оно. Наконец-то.

Эмерсон удерживает на мне взгляд, и мы будто бы единственные люди на всей земле. Он ненадолго задерживается на грани узнавания друг друга совершенно по-новому. Все мое тело кричит, ожидая, когда он войдет в меня, разрушит и соберет заново со всей силой своего желания. Я тянусь и беру его лицо в руки.

– Я вся твоя, – шепчу, не отводя от него своих карих глаз. – Возьми меня.

Что-то вспыхивает в его глазах, когда он тянется к моим губам. Он подается вперед бедрами, прижимаясь ко мне. Стон формируется у меня в горле, когда он входит в мою шелковистую плоть на всю длину. Я чувствую, как глубоко он вошел. И наконец, полностью во мне, и я не могу поверить, что он уместился. Но он это сделал. И это чувствуется чертовски фантастически.

Наши тела двигаются вместе, ноги переплелись, груди вздымаются. Он входит глубже, когда я подталкиваю его, каждый из нас пытается почувствовать другого так полно, как это возможно. Еще раз наслаждение начинает формироваться внутри меня, и я чувствую, как он увеличивается во мне, и уже на грани. Он толкается сильно и глубоко, на его лице маска восторга. Я хватаю его за идеальную, упругую задницу, чтобы вошел еще глубже и говорю:

– Давай.

Наши стоны сливаются в один, когда он толкается еще раз и кончает. Сильно. Я цепляюсь за него, когда чувствую, как он содрогается и изливается внутри меня, поднимаю глаза, когда его рот открывается в идеальном «О». Ощущение, что прошли годы, прежде чем мы начинаем спускаться обратно на землю.

Эмерсон укладывается на кровати рядом со мной, притягивая к груди. Моя щека покоится на разгоряченной коже, слушая дикое биение его сердца. Я не могу сформулировать ни единого слова, чтобы выразить, что это значит для меня, что это было намного лучше, чем когда-либо могла надеяться, поэтому не знаю, как справлюсь с тем, что никогда не буду иметь его снова.

Но суть в том, что мне не нужно ничего ему говорить. Просто лежа рядом со мной, очевидно, он уже знает об этом.