Текст книги "Трепетное сердце"
Автор книги: Коллин Хичкок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 22
Открытие
Мы с Мари сидели у меня в комнате и веселились, словно школьницы.
– 777? Интересно, знают ли об этом в Италии. Меня бы не удивило, если бы где-то не было итальянцев, которые приобрели такую книгу во время путешествия.
– Интересно…
– Что тебе интересно?
– Интересно, у лорда Бастона есть второй и третий тома?
Мы хохотали до слез.
– Николетта, выгляните в окно! – сказала Мари.
В голосе ее звучала тревога.
К гостинице направлялись три детектива. Даже с такого расстояния я заметила, что выражение лица у Лэнга весьма решительное.
– Николетта, вам нужно уехать на день. Берите коляску и поезжайте.
– Но коляска не готова. Меня остановят.
Мари перекрестилась.
– Помолимся, чтобы они ушли.
– Мари, они почти уже здесь.
Мы услышали стук. Я стала причесываться, надеясь потянуть время.
Мириам открыла дверь.
– Скажите, что вы не одеты, – посоветовала Мари.
Я сняла платье и накинула халат. Мириам поднялась по лестнице и постучала. Мари, собиравшаяся посвятить день чистке и починке моего гардероба, открыла дверь, держа стопку платьев в руках.
– Инспектор Лэнг хочет задать вам несколько вопросов.
– Я не одета. Как-нибудь в другой раз.
– Он сказал, что подождет.
– Скажите, что я буду готова через час.
Мириам спустилась и снова поднялась.
– Он сказал, что встретится с вами в конторе констебля в полдень.
– Констебля?
– Там, где находится контора Найлза, на углу, рядом с кабинетом доктора Игната.
– Ах да. Я знаю, где это.
– Он сказал, ничего серьезного, просто обычные вопросы.
– Спасибо, Мириам.
– Николетта, вы когда-нибудь отвечали на вопросы полиции? – поинтересовалась Мириам.
– Нет, – солгала я.
Меня несколько раз допрашивали в других странах, но я едва дышала от волнения.
– Зачем им меня допрашивать?
– Кто знает, но они всегда кого-нибудь находят, будь то мужчина или женщина. И если вы в чем-то виноваты, они это точно выяснят.
– Вот и хорошо.
– Того, на кого пало подозрение, сразу увозят в тюрьму.
– Неужели?
– Даже не дают времени проститься. А в тюрьме заковывают в кандалы.
Мириам хотела посмотреть на мою реакцию, но я оставалась невозмутимой.
Мириам спустилась вниз. Не заметила ли она, как я волнуюсь?
Я прилегла на кровать и задумалась. Нужно подготовиться. Что я скажу о смерти Дентона? Фредерика? Или моего милого Оливера? Спокойствие. Спокойствие. Спокойствие.
Перед тем как войти к констеблю, я остановилась, чтобы погладить Пегаса, будто сильная лошадь могла укрепить мой ум во время краткого разговора.
– Пегас, ты сегодня такой красивый. Я прямо-таки в тебя влюбилась. Если будешь добр ко мне и проявишь хотя бы легкую симпатию, думаю, я справлюсь с испытаниями.
Величественное животное медленно обнюхало меня.
– Как бы мне хотелось провести следующий час с тобой, а не с твоим хозяином.
В контору Найлза я вошла ровно в полдень. Кроме него, там был Джексон Лэнг с помощниками.
– Мисс Карон, рад вас видеть, – проговорил Лэнг.
Тон его был холодным.
– Добрый день, мистер Лэнг.
– Благодарю, что пришли после такого краткого уведомления.
– Не за что. Чтобы помочь полиции, я сделаю все, что в моих силах. Итак, что вас интересует?
– Вы не знаете?
– Разумеется, нет.
– Мисс Карон, ваша помощь имеет для нас чрезвычайно важное значение. Пожалуйста, присаживайтесь.
Я села. Трое мужчин разместились вокруг стола.
– Уилкокс будет записывать. Вы готовы начать?
– Да.
– Вы помните, что были на королевском балу на прошлой неделе?
– Да. Там было очень мило.
– Вы можете сказать, кто вас туда сопровождал?
– Дентон Брикман.
– Сколько времени за вами ухаживал мистер Брикман?
– Около месяца.
– Вы остались до конца бала?
– Нет, мы рано уехали.
– Вам не понравилось?
– Мы прекрасно провели время.
Лэнг был явно подготовлен. Он задавал вопросы, не справляясь со своими заметками. Я знала, что он изучает меня, замечает мою манерность и прикидывает, в чем я могу солгать.
– Вы хотели отправиться куда-нибудь и побыть вдвоем, как это обычно делают любовники? Вы поэтому рано покинули бал?
– Нет.
– Однако вы отправились к вашему дому довольно-таки рано?
– Да.
– Вы хорошо себя чувствовали? А он?
– На оба вопроса отвечу: «Да».
– У вас были какие-то планы, и поэтому вы рано уехали?
– Нет.
Лэнг посмотрел мне в глаза, потом обратился к своим заметкам.
– Вы собирались тем вечером вступить в интимную связь с мистером Брикманом?
– Нет. Мы уехали потому, что меня утомили танцы.
– Куда вы отправились после танцев?
– Ко мне в усадьбу.
– Вы где-нибудь останавливались?
– Мы отправились прямо ко мне.
– Что происходило, когда вы приехали?
– Дентон вышел из кареты и помог мне выйти. А потом поцеловал меня. В щеку, разумеется.
– Разумеется.
– Он поблагодарил меня за чудесный вечер.
– А что было потом?
– Мы поговорили несколько минут. Его кучер слез с козел, чтобы нам не мешать, – думаю, он оправился в конюшню. По-моему, у него в руке что-то было, возможно, бутылка.
– А вы видели кучера позднее?
– Нет. Я слышала, он напился у нас в конюшне, но это сведения не из первых рук.
– А что делал Дентон? Что было дальше?
– Дентон поцеловал меня несколько раз у двери, поблагодарил и вернулся к своей карете. Я не присматривалась. Наверное, ему надоел кучер, и он сам сел на козлы и отправился домой.
– Вы ночевали у себя в поместье в ту ночь?
– Вообще-то нет. Обычно я волнуюсь перед поездкой и страдаю бессонницей. Я проверяю, чтобы слуги получили на время моего отсутствия четкие распоряжения. Когда я чувствую, что управилась со всем, уезжаю.
– Когда вы уехали из поместья?
– Когда?
– Да, когда?
– Вы спрашиваете, днем это было или ночью?
– Я имею в виду время.
– Не знаю, я плохо ориентируюсь во времени. Даже не ношу часы, да и дома у меня немного часов.
– Это было ночью?
– Ну, нет, это было утро.
– Вы не уехали посреди ночи?
– Нет, я уехала утром. Это точно.
– Было темно?
– Если и было темно, то рассвело просто мгновенно.
– Почему вы приехали сюда?
– Приятельница сказала, что Гластонбери – хороший городок. Она из этих мест.
– Что за приятельница?
– Элизабет.
– Элизабет, а фамилия?
– Мне никак не удавалось запомнить ее фамилию. Мы всего лишь однажды встретились в поезде, она рассказывала о Гластонбери.
– Что это был за поезд?
– По Лондону. Это была просто краткая поездка по Лондону.
– Куда-то от Пиккадилли?
– По-моему, я ехала от Куинс-кроссинг до Гайд-парк.
– А когда вы прибыли в Лондон?
– Около полугода назад.
– Вы помните дату той поездки в Лондон?
– Нет.
– Вы ехали поездом?
– Мы ехали в коляске, Мари и я.
– Понятно. Лондон – веселый город, не правда ли?
– Мы прекрасно провели время.
– А где остановились?
– У друзей.
– Их имена?
– А почему вас интересуют мои давние путешествия?
– На то есть причина.
– Санфорд. Их фамилия Санфорд.
– У них свой дом?
– Да, у Гайд-парка.
– Почему вы отправились в Гластонбери в такой ранний час? Почему не отдохнуть ночью и не выехать утром?
– Я уже говорила, что страдаю бессонницей. Я часто сплю после обеда и изменяю режим дня. Перед балом я поспала и совершенно не ощущала усталости. Я подумала, что поездка будет приятной, если выехать рано и приехать днем, чтобы снять комнату.
– Значит, вы устали от танцев достаточно для того, чтобы рано уехать с бала, но не слишком устали для того, чтобы отправиться в дорогу. Вы были знакомы с жителями Гластонбери до приезда сюда?
– Нет, но Элизабет много рассказывала о жителях города, так что у меня было такое ощущение, будто я уже знакома с некоторыми из них.
– Почему вы не взяли с собой Мари?
– Она спала. Я просто не стала ее будить. Она должна была присоединиться ко мне, как только выполнит некоторые поручения по дому.
– Какие поручения?
– Она должна была позаботиться о белье и подготовить для меня зимний гардероб.
– Вы останавливались по дороге?
– Остановилась, чтобы перекусить тем, что приготовила мне Мари.
– А что она приготовила?
– По-моему, там были пирожные, яблоко и вино.
– А в корзине был виноград?
– Нет, винограда не было.
Раздался легкий стук в дверь. Она медленно открылась. За дверью стояла Мари, к ней подошел Лэнг.
– Мисс Карон, джентльмены, давайте сделаем пятиминутный перерыв. А с вами, Мари, мы выйдем ненадолго.
* * *
Мари и Лэнг остановились снаружи.
– Мы можем поговорить в другое время. Мари, займитесь пока чем-нибудь. Я скажу мисс Карон, где вас искать.
– Тогда я буду ждать ее в гостинице Мириам.
– Очень хорошо. Кстати, Мари, вы говорили, что не поехали с ней, когда она отправилась в Гластонбери.
– Да я рано встаю. Она не спит допоздна. Я спала.
– Понятно.
– А еще мне нужно было подготовить до отъезда ее белье и гардероб для следующего сезона.
– Так она и сказала. Она очень благодарна вам за то, что вы упаковали ей ее любимые блюда.
Мари улыбнулась:
– Ей очень нравятся эти пирожные, еще я положила бутылочку вина.
– Ах да. И виноград. Здесь это настоящий деликатес.
– Она так их любит, что не может без них.
– В этом нет ее вины. Спасибо, Мари.
Лэнг почти ощущал угрызения совести за то, что подставил подножку славной девушке, но такова была его работа. А еще он ощущал трепет, когда удавалось получить информацию от людей, не понимавших, что их допрашивают.
Джексон вернулся в комнату с довольным видом. Меня бросило в жар. Тело покрылось потом.
– Отпустите меня. Пожалуйста, отпустите.
– Мари будет ожидать вас в гостинице, мисс Карон.
– Хорошо.
– Разрешите продолжить?
– Конечно.
– Так, на чем мы остановились? Я правильно помню? Вы остановились за городом, чтобы позавтракать – пирожные, вино и виноград?
– Нет, пирожные, вино и яблоко.
– Могу поклясться, что вы сказали «виноград».
– Вообще-то я его не люблю.
– Ясно. В то утро по пути в город вы видели кого-нибудь на дороге?
– Нет.
– Вы встретили человека по имени Фредерик Бодем?
– Нет.
– Даже не знаете, о ком я говорю, так?
– Не знаю.
Я немного успокоилась. У него были против меня какие-то улики. У меня были ответы на все вопросы. Исчерпывающие ответы. Он не смог бы доказать, что я была знакома с Фредериком. Что Дентон не умер в нескольких милях от моего дома, а меня не было поблизости в тот момент, и тем более что я – причина его смерти.
Я не успокоилась, но чувствовала себя сильной, пока не взглянула в зеркало, висевшее через стол. Оно было заключено в старый лошадиный хомут. В зеркале виднелись очертания моего покойного любовника Оливера. Я отвернулась.
– Прошу прощения. Я отвлеклась. Что вы сказали?
– Не хочу нагонять на вас скуку, мисс Карон. Еще несколько вопросов.
– Конечно.
– Нет необходимости задавать вам дальнейшие вопросы по поводу Фредерика, поскольку вы не знаете, о ком идет речь. У меня нет фотографии, если только вы не пожелаете пройти со мной и отдать дань уважения предыдущему констеблю.
– В этом нет необходимости.
– Позвольте вас все же отвести к Бенсонам. Возможно, вы его узнаете.
– Не думаю.
Я испугалась при мысли о том, что придется смотреть на мою несчастную жертву в разлагающемся состоянии.
– Идемте, это займет всего лишь мгновение.
– Я не пойду. Вы не можете меня заставить.
Джексон пересек комнату, взял меня под локоть и вывел на улицу. Его можно было принять за поклонника, а не конвоира.
Все мы перешли улицу и оказались возле похоронного бюро.
– Что вы делаете?
– Ведем вас взглянуть на Фредерика Бодема и выяснить, узнаете ли вы его.
– Уверена, что не узнаю. Разве он не мертв? Я не хочу идти с вами.
– Это займет всего минуту.
Я стояла наверху лестницы. Из подвала доносился запах гниения, от зловония у меня перехватило дыхание. Я отказалась идти дальше.
– Если вы боитесь спускаться, я помогу, – сказал Лэнг.
Он поднял меня, отнес вниз и поставил в нескольких футах от трупа Фредерика.
Я задыхалась. К горлу подступала тошнота.
Смотря на серо-синий образ смерти, я представляла себе живого, милого, дружелюбного Фредерика.
– Николетта, вы узнаете этого человека?
Я стояла с широко раскрытыми глазами и смотрела на тело. Потом труп Фредерика поднял голову и взглянул на меня.
– Доброе утро, красавица, – сказал мертвец. – Мисс, вы мне снитесь? Если так, это чудесный сон, не надо меня будить.
Я вскрикнула и упала.
* * *
– Неплохо, Джексон, – сказал Уилкокс.
– Запомним эту тактику и воспользуемся ею.
– Ну, надо было что-то сделать.
– Мы до нее доберемся, – сказал Пиви.
Они с Уилкоксом вынесли Николетту на свежий воздух.
Я пришла в себя у доктора Игната. Когда попыталась сесть, закружилась голова. Пришлось снова лечь. Стол, таблица зрения. Я не все могла прочесть. Платье мое висело на вешалке, на мне были только корсет и шаровары. Я попыталась накрыться. Доктор читал какую-то бумагу.
– Меня зовут Игнат. Мисс Карон, вы потеряли сознание. Вы раньше обращались к врачу?
– В этом не было надобности.
– Я взял на себя смелость кое-что проверить. Температура у вас нормальная.
– Разумеется.
– Вы это знали?
– Да.
– В легких все чисто. Это вам тоже известно?
– А вот сердце ваше бьется так быстро, что я с трудом сделал замеры. Более двухсот ударов в минуту.
– По-вашему, слишком быстро?
– Мисс Карон, количество ударов сердца соответствует количеству раз, которые кровь сжимается на пути от сердца к легким. Норма – около семидесяти ударов в минуту. Вы превышаете норму в три или четыре раза. Возможно, это ближе к биению сердца кролика, которое, наверное, составляет около трехсот ударов.
– Ну значит, мое сердце усиленно трудится.
– Возможно, но это может причинить вред другим. Когда я осматривал вас, сердце у меня билось как бешеное, я вспотел. Мой пульс возрос почти до двухсот ударов в минуту. Лишь когда я от вас отошёл и сел в кресло, мое сердце вернулось к нормальному ритму работы.
– Не понимаю.
– Мисс Карон, по-моему, вы обладаете способностью повышать сердечный ритм и кровяное давление того, кто находится рядом с вами. Вы можете этого не осознавать, но должны учитывать. А теперь я хочу, чтобы вы прослушали собственное сердце с помощью моего инструмента. Вы услышите, как быстро оно бьется. Вот… слышите?
– Да.
– А теперь послушайте мое. Слышите разницу?
– Да.
– Притроньтесь к шее, пощупайте пульс и сосчитайте удары. Удары считают в течение десяти секунд, затем умножают эту цифру на шесть.
– Хорошо.
– Считайте удары. Начинайте.
Я старалась сосчитать удары изо всех сил, пока доктор не остановил меня.
– Я насчитала примерно сорок пять, но пару ударов пропустила.
– А теперь проверьте мой пульс.
Я приложила палец к шее доктора и насчитала ударов тринадцать.
– Видите ли, мисс Карон, близость с такой женщиной, как вы, может убить мужчину.
Я заплакала.
– Доктор Игнат, пожалуйста, никому не рассказывайте об этом. Меня будут считать ненормальной.
– Дорогая моя, будьте уверены, я никому не скажу. Я ваш личный доктор, все, что происходит между нами, – строго конфиденциально.
Я взглянула в добрые глаза, спрятанные за очками, и взяла его за обе руки.
– Мисс Карон, это наша с вами тайна. У меня нет причин рассказывать кому-то об этом необычном явлении. Инспектор Лэнг просил известить его, когда вам станет лучше. Я скажу, что прописал постельный режим и отослал вас домой, У меня есть еще один стетоскоп: можете сами периодически проверять себя.
– Благодарю вас, доктор Игнат. За все.
Глава 23
Подарок Мари
Я не хотела, чтобы рядом со мной было зеркало. Зачем смотреть на отражение убийцы?
Фрагмент мозаики найден, но это ужасная подробность, которую я хотела забыть. Однако я понимала, что отрицание смертельного воздействия не обезвредит его. Я была сбита с толку и полна ненависти к себе, не зная, что делать дальше.
Я – убийца. Хоть и незлонамеренная. Но сути это не меняет.
Именно чувство вины отняло у меня силы, когда я уходила от доктора. Я вдыхала свежий сельский воздух и начала приходить в себя, когда увидела карету Блейка и вышедшего из нее Бертрума.
– Добрый день, мисс Карон. Лорд Бастон прислал за вами карету.
– Добрый день, Бертрум. Какой он внимательный.
Бертрум поднес руку к губам и издал мелодичный птичий свист, который был услышан на другой стороне улицы. Через окно я разглядела Блейка, сидевшего за большим столом вместе с несколькими мужчинами в муниципальном учреждении Гластонбери. Услышав сигнал Бертрума, он встал, оставил собрание, пересек улицу, сделав всего несколько широких шагов, и помог мне сесть в карету.
– Николетта, я слышал о вашем обмороке и встревожился.
Он обнял меня.
– Спасибо, Блейк.
– Вы желаете вернуться в гостиницу Мириам? Если вам лучше, мы можем отправиться ко мне в поместье и поиграть в доктора. Я вижу, у вас уже есть один из инструментов. – Он кивнул на мой стетоскоп.
– Если я буду изображать доктора, вы будете моим пациентом? – поинтересовалась я.
– Женщина-доктор? Сомневаюсь.
– Ну хотя бы разок.
– Интересно. Женщины боятся крови.
– Бывают женщины, способные преодолеть этот страх.
– Хорошо, признаю. Да. Однажды может появиться женщина-врач.
– Спасибо. А теперь мне хотелось бы отправиться в гостиницу, принять ванну и переодеться.
– Могу ли я вам помочь принять ванну?
Я со смехом кивнула, потом увидела слева белую молнию и повернулась, чтобы взглянуть на Пегаса, переступавшего с ноги на ногу у почты, размещавшейся по соседству с приемной врача.
– Ах, Блейк, ну разве не прекрасная лошадь?
– Да, в самом деле. Я видел выступление Пегаса – захватывающее зрелище.
Мы вышли из кареты и подошли ближе.
– Кажется, у него в гриве и хвосте серебряные нити. А его глаза светятся умом. Вид у него такой, будто он знает себе цену.
– Думаю, так оно и есть. Николетта, почему вас допрашивал его владелец?
– Я была последней, кто видел Дентона Брикмана живым. Он сопровождал меня на королевский бал, а вскоре после того, как проводил домой, с ним произошел несчастный случай.
– Ну, вы не в ответе за несчастный случай. Вы были свидетельницей случившегося?
– Нет, но подозревают, что его убили. Инспектор Лэнг решил, что я могу пролить свет на обстоятельства смерти, но оказалось, что я не смогла предоставить ему никакой полезной информации. Ах, Блейк, еще он попросил меня взглянуть на тело жертвы другого убийства: возможно, я его знаю, но я его не узнала. Вот тогда я и упала в обморок.
– Похоже, инспектор Лэнг – человек своевольный. Николетта, вы можете радоваться моему образованию барристера. Не думаю, что вам стоит общаться с ним снова иначе, чем в моем присутствии. А вот и Лэнг, позвольте сказать ему пару слов.
Выйдя на улицу, Лэнг обнаружил лорда Бастона, рассматривающего Пегаса. Николетта сидела в карете.
– Инспектор, эта лошадь – само совершенство.
– Совершенно верно.
– Вы не хотели бы его продать? Назовите вашу цену.
– Ему нет цены.
– Каждой лошади есть цена.
– Не Пегасу. Для меня он бесценен.
– А как бы вы отнеслись к тому, чтобы обменять его на землю или поместье?
– Нет, лорд Бастон. Откажитесь от этой затеи. Я не отдам Пегаса даже за сто тысяч фунтов.
– А за двести тысяч?
– И за двести не отдам.
– Насколько мне известно, вы сегодня водили мисс Карон смотреть на тело?
Лэнг кивнул.
– А почему вас это интересует?
– Вы закончили допрос?
– Нет.
– Я хочу присутствовать во время вашего разговора с ней в качестве ее адвоката, пока она не наймет другого.
– Согласен.
– Дайте знать, если передумаете относительно Пегаса. Этот вопрос меня очень интересует.
– У меня целый список желающих.
Блейк сел в карету, собираясь отвезти меня в гостиницу.
– Я дал Лэнгу понять, что буду присутствовать при каждом твоем допросе.
– Спасибо, Блейк.
– Думаю, они устроили на тебя охоту.
– Так оно и есть.
– Что за нелепость! Ты не сделала ничего плохого. Просто выход в свет, может, бал-другой, вот и все, не так ли? Ведь между тобой и тем джентльменом ничего не было, так?
В Блейке проснулась ревность, и он устроил мне настоящий допрос.
– Нет, разумеется, нет.
Весь день я чувствовала себя птенцом, сидящим на ветке, которую пилят. Любой порыв ветра, любое движение раскачивали ветку, а у меня были слабые крылья, я боялась упасть и разбиться. Я была так благодарна лорду Бастону за его силу.
Новый констебль пригласил к себе в контору Лэнга с помощниками.
– Я подумал, вы пожелаете ознакомиться с телеграммой, – заявил Найлз.
«Кому: Констеблю Гластонбери, Англия. От: Рандалл Дэвис, Лондон, Англия. Дата: 8 августа 1891 года. Тема сообщения: Оливер Дэвис. Ожидалось прибытие брата Оливера. Не прибыл на поезде, как планировалось. Предположительно исчез. Пожалуйста, займитесь расследованием. Просим совета.
С беспокойством Рандалл Дэвис».
– Инспектор, я видел Оливера на балу в Охотничьем клубе и узнал, что на следующий день он отправился на загородную прогулку с Николеттой Карон.
Лэнг задумался.
– Требуется всего лишь задействовать интуицию. Следуйте за мной.
Четверо всадников отправились на восток, первым скакал Пегас. Казалось, он точно знал, куда направляется.
Я приняла целительную лавандовую ванну, в то время как лорд Бастон пил чай с Мириам. Я пыталась себе представить, будто теплая вода проникает в мое тело и вымывает боль от потерь из каждой клетки.
Вряд ли тот, кто услышал бы мою историю, понял бы, почему я меняла мужчин. Некоторые женщины верят в сказку о том, что существует родственная душа, которую необходимо найти и хранить ей верность. Они бы удивились, что я влюблялась в каждого мужчину и продолжала жить, когда возлюбленный отходил в мир иной.
Я и сама удивлялась. Не оставляла надежды, что найду наконец такого мужчину, который удовлетворял бы меня, а я – его. Но при этом он должен остаться жив. Я отказывала каждому мужчине, но они слушать ничего не хотели. Не отказала только лорду Бастону – это было выше моих сил. Он был солнцем, полностью контролирующим свою маленькую луну, и я была на его орбите. Я просто соответствовала его стезе, чтобы играть, когда он играл, танцевать, когда он танцевал, спать, когда он спал, быть в его любви.
– Мисс Николетта, поднимайтесь! – поторопила меня Мари. Очень не хотелось вылезать из ванны. – Ваш симпатичный поклонник ждет.
– Помоги, пожалуйста.
Мари подала мне полотенце, помогла одеться и подготовиться к загородной прогулке с Блейком.
– Лэнг нам не друг, – заявила Мари, когда я была готова. – Он не должен был водить вас в ужасный подвал гробовщика.
– Мари, я скоро уеду. Возможно, сегодня вечером. А ты оставайся. Не стоит рисковать.
– Я поеду с вами, мисс Николетта. Без вас я умру от тоски.
– Мари, я думаю о твоем здоровье. О твоей милой шейке, дорогая подружка.
Она взглянула на меня с нежностью, прижав обе руки к горлу. Мари будто хотела вручить его мне.
– Я дарю вам шею. Теперь у меня ее нет. Я просто ваша близкая подруга и преданная служанка, мне очень хорошо с вами, мисс Николетта.
– Дорогая Мари, я не могу так просто принять этот дар. Я молюсь, чтобы тебя не тронули мои ночные кошмары. Я волнуюсь о тебе. Королева скорее казнит, чем помилует. Я чувствую, как она дышит мне в спину.
– Возьмите меня с собой, – взмолилась Мари.
Я кивнула:
– Хорошо, Мари. Скоро наступят сумерки, пакуй вещи. Мы уезжаем сегодня вечером.
Барта Маршалла проводили в покои королевы в Букингемском дворце. На королеве Виктории была пурпурная мантия с золотой отделкой и такое же платье, что было отступлением от правил, поскольку чаще всего она носила темные цвета, с тех пор, как тридцать лет назад похоронила принца Альберта.
– Ваше королевское величество, разрешите заметить, что это платье вам необыкновенно идет.
– Пурпурный – мой любимый цвет, я рада, что у начальника полиции столь острый глаз. А теперь расскажите о том, как продвигается расследование убийств.
– С момента нашего последнего разговора у городка Гластонбери был найден еще один мертвец. Фредерик Бодем, констебль. Только что я получил телеграмму о том, что разыскивается Оливер Дэвис, коннозаводчик и победитель дерби.
– Сын посла Дэвиса?
– Да, ваше величество.
– Дэвиса известили?
– Да.
– Какая печальная новость! Я помню его сына.
– У нас есть подозреваемый. Француженка по имени Николетта Карон. В последний раз Оливера Дэвиса видели в ее обществе. Кроме того, полиция Франции сообщила, что она подозревается в четырех убийствах в Ницце и только что скрылась от гильотины. На севере Италии ее подозревают еще в одном убийстве.
– Судите ее.
– Дело расследует Лэнг, мой лучший инспектор. Он не подведет.
– Джексон Лэнг?
– Да. Он собирает улики. Еще ни один преступник от него не ушел.
– Мисс Карон. Она проститутка?
– Трудно сказать, ваше величество. Возможно, для многих это и так. Очевидно, она влюбляется в них всех.
– А как она их убивает? Вам это известно?
– Мы ведем расследование и скоро сообщим вам о результатах.
– Хорошо.
– Что-нибудь еще, ваше величество?
– До меня дошли слухи, но я в затруднении. Вы не могли бы объяснить, что означает слово «приапизм»?
– Не смею, ваше величество. Лично вам – нет. Не могу ли я объяснить значение этого слова вашему слуге или сиделке, а они объяснят это вам?
– Сэр Барт, я понимаю ваши затруднения. Почему бы вам не рассказать все моему премьер-министру? Через него подробности могут быть переданы мне, поскольку они важны для меня. Вы понимаете? Мне это нужно не для развлечения.
– Разумеется, ваше величество.
Она сделала охране знак, чтобы пригласили премьер-министра, Робера Гаскойн-Сесила, маркиза Созлбури, чтобы сэр Барт смог рассказать ему о деле. В свою очередь, Созлбури расскажет все своей супруге Джорджине. Та расскажет сиделке, а сиделка – королеве. Несмотря на цепочку из пяти человек, что устранило всякую неловкость при передаче сообщения, ни супруга Созлбури, ни сиделка не были замечены в осторожности – в сущности, чаще всего именно благодаря им дела королевы становились известны всем.
Через день-другой слово «приапизм» стало известно всей Англии. В пабах шутили про негнущихся ирландцев, шотландцев, носящих килты от постоянного возбуждения, и про голландского мальчика, который заткнул дыру в дамбе отнюдь не пальцем. Вся страна шутила, шептала и распускала слухи о женщине, вызывавшей такое состояние.
