Текст книги "Кошмар в летнюю ночь (ЛП)"
Автор книги: Коди Кеплингер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)
Меня начало так сильно трясти, что я даже не смогла отбиться от Сильвии. Она обняла меня обеими руками за плечи, прижимая к своей груди.
– Шшш… Все хорошо.
Как она может меня терпеть? Вообще-то, я только что жаловалась на то, что мой папа женится на ней. Что ставит ее и ее детей на первое место. Она должна была назвать меня паршивкой мелкой. Или, по крайней мере, уйти из комнаты. Но вместо этого она обнимала меня. Даже поцеловала меня в волосы. Как мама. Как кто-то, кому я дорога. И я знала, что она такая же, как Нейтан. Она была здесь все время. Поэтому она меня все время сильно докучала. Потому что она вела себя как родитель.
Тяжелая рука легла на мое плечо.
– Карапузик, – пробормотал папа. – Прости… Прости меня, пожалуйста. Я понятия не имел, что у тебя были такие чувства.
Он замолчал, осторожно вытаскивая меня из объятий Сильвии и поворачивая лицом к нему.
– Послушай меня. Я люблю тебя. Ты моя семья, и я люблю тебя больше всего.
Он покачал головой.
– Думаю, твоя мама и я были настолько заняты, что даже не поняли, как перестали тебя ценить.
– Как так получилось, что ты ничего не сказал? – спросила я. – Когда народ с Фейсбука называл меня шлюхой, почему ты не спросил меня об этом? Даже Сильвия, которая меня почти не знает, поговорила со мной об этом. Накажи меня, наори на меня, веди себя неразумно. Почему ты просто не сделал хоть что-нибудь?
– Потому что я боялся тебя оттолкнуть. Думаю, все-таки у меня это получилось.
Он посмотрел на Сильвию, которая стояла позади меня.
– Могу я поговорить с Уитли? Наедине?
Я услышала, как Сильвия тяжело выдохнула.
– Самое время.
Глава 30
– Я полагаю, твоя мама сказала тебе, почему мы развелись, – сказал папа, присаживаясь рядом со мной у изножья кровати. – Раз она все еще злится на меня.
Я покачала головой.
– Нет. Она много жаловалась на тебя, но она никогда не говорила мне об изменах. Это Трейс сказал.
Папа опустил голову.
– Больше всего сожалею о том, что Трейс застукал меня посреди процесса. Ты была еще маленькая, чтобы посвящать тебя во все подробности, но Трейс… С тех пор как он ушел, мы отдалились, и я знаю, почему.
Папа пригладил волосы рукой.
– Я был плохим мужем. Я виноват в том, что наша семья распалась.
– Да, – сказала я. – Я знаю.
– А еще я был не самым лучшим отцом, – сказал он. – Даже после развода… Мне не нужно было разрешать тебе приезжать в гости на лето. Нужно было самому навещать тебя, или чтобы ты приезжала чаще. Тогда, когда ты приезжала в гости… Тогда я этого не видел, но сейчас я понимаю, что я был тебе больше брат, чем отец. Я позволял тебе пить, врал и разрешал быть рядом с женщинами, который едва знал…
– Было не так уж плохо.
– Нет, это было плохо, – сказал он. – Предполагалось, что я буду твоим отцом. Не твоим лучшим другом. Но я был твоим другом так долго, что мне стало страшно становиться твоим отцом. Когда эти фотографии стали появляться, и ты соврала о вечеринке, на которой Бейли напилась, я не знал, как с этим разбираться. Я был твоим дружбаном так долго, и у меня не было возможности узнать, как быть твоим отцом. Я надеялся, что ты сама все уладишь, или поговоришь об этом с Сильвией. Я знал, это было совсем неправильно, но родители тоже иногда делают идиотские ошибки.
– И чем отличается фотография с Нейтаном от других? – спросила я.
Папа наклонился вперед и уткнулся лицом в свои ладони. Он сделал глубокий вдох, потом поднял глаза к потолку и выдохнул.
– Я разрушил нашу семью. И на этот раз, когда я наконец-то был готов снова остепениться, я не хотел, чтобы хоть что-то ставило под угрозу благополучие семьи. Я просто подумал… ты и Нейтан… всё, о чем начали бы судачить – это бы не просто плохо отразилось на семье, это еще могло бы навредить.
– Ты не думаешь, что я знаю это?
Он встретился со мной взглядом.
– Папа, я люблю Колфилдов. Они заставили меня почувствовать себя частью их семьи, в то время как моя настоящая семья уже перестала быть таковой, и я люблю их за это. Я знаю, если мы с Нейтаном будем встречаться, то это может создать проблемы в будущем, если мы расстанемся. Он тоже это знает. Но мы можем с этим справиться.
– Сейчас ты думаешь, что вы можете, но…
Я покачала головой.
– Мы можем. Это может оказаться сложным, но мы уже взрослые. Это наше решение. И мы собираемся встречаться и в колледже, несмотря ни на что.
Папа долго ничего не говорил. Потом он спросил:
– Ты правда любишь его?
– Я… я думаю, что близка к этому. Раньше я ни к кому подобного не испытывала.
– Он хороший парень. Я знаю, у него были проблемы в прошлом, но у него доброе сердце. Он к тебе чувствует то же самое?
Я кивнула.
– Никто в моей жизни не заботился обо мне так, как он.
– Я не знаю, что делать с этим, – сказал он. – Я не знаю, как быть отцом или отчимом, или мужем. Я стараюсь, но продолжаю все портить. Я так хочу, чтобы в этот раз все было идеально.
– Я знаю.
Он протянул руку и обнял меня за плечо, прижимая к себе.
– Мне жаль.
– Я знаю.
– И что мы теперь будем делать? – спросил он. – Я не знаю, как это исправить. Скажи мне, что делать.
– Не заставляй меня возвращаться к маме раньше времени, – сказала я.
– Не буду. Что еще?
– Ну… – засомневалась я. – Я тоже не знаю. Я очень давно не ощущала себя частью семьи, поэтому мне все кажется странным. Но со временем мы это выясним.
Чуть позже, когда я поднялась наверх, то обнаружила, что дверь моей спальни уже не была закрыта на запор, а Нейтан сидел на полу и разглядывал фотографии.
– Ты оделась как принцесса Лея на Хэллоуин? – спросил он. – С каждым днем ты мне нравишься все больше и больше.
– Что?
Я встала на колени рядом с ним и увидела, что фотографии, которые он смотрел, были мои.
– О, да, это когда мне было одиннадцать, за год до развода. Папа умудрился убедить меня, что принцесса Лея – самый крутой костюм в отделе, даже круче, чем платье балерины. Где ты нашел это?
– Во встроенном шкафу вместе с другими, – сказал он.
– Они были во встроенном шкафу? – сказала я, вытаскивая другую фотографию из рассыпавшейся стопки на полу.
На ней были мы с папой во время рыбалки на озере Кентукки два года назад, я демонстрировала, как сильно сгорела на солнце, также как этим летом.
– Ух, ты. Я всегда думала, что это кладовка.
– Ты никогда не заглядывала во встроенный шкаф? – спросил он.
– Нет, но мне очень интересно, зачем ты туда залез.
Он пожал плечами.
– Мне было скучно, пока ты была внизу. Все прошло хорошо?
– Да, – сказала я. – Я не уеду раньше времени. Я пока не знаю об остальном, но, думаю, теперь все… выйдет наружу.
– Хорошо.
Нейтан поцеловал меня, потом взял другую фотографию.
– Ты была симпатичным ребенком.
– Я была долговязая и неуклюжая. Пока мне не исполнилось пятнадцать – когда у меня выросли титьки.
Я встала и подошла к дверям встроенного шкафа.
– Что там еще есть?
– Только какие-то сумасшедшие картины.
– О, Боже, – сказала я, уставившись на психоделические разноцветные картины, приставленные к стене шкафа.
Это были картины из квартиры папы. Я наклонилась вперед, чтобы прочитать надпись на стикере, приклеенном к раме ближайшей картины.
Привет Уитли!
Я нашла это, когда мы распаковывали вещи, и твой папа подумал, что ты захочешь их взять себе. Еще здесь фотографии, которые я нашла в коробке. Не стесняйся украсить комнату по своему усмотрению. С нетерпением жду момента, когда смогу наконец-то с тобой познакомиться!
Сильвия.
Я всегда думала, что в этом шкафу находится гладильная доска или сменное постельное белье. Никогда бы не подумала, не могла даже представить, что тут окажутся вещи, принадлежащие мне.
Но все это время эта комната была моей.
– Слушай, Нейтан.
– Ммм?
– Не знаешь, где можно взять гвозди и молоток?
– Эээ, может быть. А зачем?
Я взяла нарисованную яркими красками абстракцию и вынесла на средину своей комнаты, поставив ее рядом в Нейтаном.
– Потому что, – сказала я, когда он посмотрел на меня, – у меня есть для нас работенка.
– Неплохо смотрится, карапузик.
Я повернулась и обнаружила папу, стоящим в дверном проеме.
– Спасибо, – сказала я, протягивая гвоздь Нейтану, который стоял на стуле, чтобы повесить последнюю картину.
– Мы почти все.
– Я так давно не видел эту фотографию, – сказал он, взяв рамку, которую я поставила на комод. – Она была сделана – сколько? Лет десять назад?
– Примерно столько, – сказала я. – Думаю, мне было восемь. Моя первая баскетбольная игра в Университете Кентукки. Мама не хотела идти.
– Это был замечательный день.
Я кивнула.
– Все, – сказал Нейтан, слезая со стула. – С украшением комнаты закончили.
Я улыбнулась, разглядывая свою комнату. Может, я и останусь тут еще всего лишь на недельку, но я вернусь. И когда вернусь, эта комната будет моей. Несмотря ни на что.
– Эй, народ, – сказала Бейли, заглядывая в комнату. – Мама просила сказать вам, что ужин готов.
– Хорошо, потому что я жутко голодный, – сказал Нейтан, выходя из комнаты.
– Я тоже, – сказал папа и пошел за ним. – Серьезно, карапузик, комната смотрится прекрасно.
Бейли зашла в комнату и огляделась.
– Эти картины очень странные.
– Я знаю, – сказала я. – Но они мне нравятся.
Она улыбнулась мне.
– Я рада, что ты остаешься.
– Спасибо, – сказала я, вышла в коридор и пошла вниз вместе с ней.
– Я тоже рада.
Глава 31
– Отлично, – сказал Харрисон, делая от костра шаг назад. – Давай сожжем это маленькое уродство.
– Все еще не могу поверить, что мы делаем это, – сказала я, подавая ему пару шлепанцев, которые были на мне в тот вечер, когда мы познакомились. – Не скажу, что носила их после того, как ты назвал их отстойными.
– Это скорее чисто символический акт, чем метод профилактики, – сказал он, бросая первый шлепанец в огонь.
Все происходило на следующей неделе, в четверг вечером, накануне моего предполагаемого возвращения в Индиану. С утра Харрисон и я повезли Бейли на шоппинг. Мы провели несколько часов в торговом центре в Оук Хилл, позволив ей мерить все, что она хотела.
– Ты сразишь всех наповал, когда пойдешь в понедельник в школу, – сказал ей Харрисон, пока мы стояли в очереди в кассу. – Дети в старшей школе Гамильтона еще не знают, что на них обрушится.
Высадив ее у дома, мы забрали Нейтана и поехали к Харрисону. Он пригласил нас двоих на ночевку. Бейли он тоже пригласил, но у нее на завтра был лагерь чирлидеров на весь день – это программа подготовки чирлидеров-новичков. Но Нейтан и я согласились. Это будет последняя гулянка перед тем, как я вернусь к маме, а Харрисон уедет в Калифорнию. И он попросил меня захватить «эти чертовы шлепанцы».
По-видимому, у нас было ритуальное сожжение.
Бросив второй шлепанец в огонь, он сел на траву рядом со мной. Нейтан стоял на коленях недалеко от нас и баловался с древним беспроводным радио, которое Харрисон вытащил для нас на задний двор.
– Ну, и когда вы оба заселяетесь в общагу? – сказал Харрисон.
– В понедельник, – сказала я. – В тот же самый день, когда Бейли пойдет в старшую школу.
– Кто отвезет тебя?
– Моя мама.
– А тебя, Нейтан?
– Мама и Грег, – ответил он. – Тетя Шерри отвезет Бейли в школу.
– Ой-ёй, – сказал Харрисон, глядя на меня. – Оба родителя на кампусе? Думаю, они обязательно столкнутся.
– Может быть.
Я еще не разговаривала с мамой. С той самой ссоры, когда я назвала ее эгоисткой. Но папа обещал мне, что мы оба поговорим с ней завтра, когда он отвезет меня обратно в Индиану. Да, это будет неуклюже и неловко, но уже шесть лет прошло после развода. Сейчас как раз самое время наладить отношения. И мы сделаем это вместе.
– Так что, ты определилась со специализацией? – спросил он. – Русский язык? Пожалуйста, выбери русский язык.
Я покачала головой.
– Нет. Все еще не выбрала.
– И что ты собираешься делать?
– Думаю, я просто какое-то время побуду никуда не зачисленной, – сказала я. – Я буду посещать предметы, которые покажутся интересными. Выясню, что мне больше всего по душе. Даже если я потрачу год или два и буду учиться дольше, думаю, это стоит того, чтобы найти то, что мне очень понравится.
– Но ты ведь выберешь русский, да? – спросил он. – Хотя бы один курс.
Я засмеялась.
– Посмотрим.
– Харрисон, когда у тебя начинаются занятия? – спросил Нейтан.
– В следующий понедельник, – сказал он. – Я с мамой лечу в Лос-Анджелес накануне в пятницу, чтобы разведать обстановку. Мне кажется, она взволнована больше, чем я. Кстати говоря, – он поднялся на ноги, – мне лучше пойти пожелать ей спокойной ночи, или она сама придет сюда через полчаса и сделает все возможное, чтобы заставить меня краснеть. Скоро вернусь.
Я смотрела, улыбаясь про себя, как он побежал к двери в дом. Я так сопротивлялась снова заводить лучшего друга, но Харрисон как-то втиснулся в мою жизнь. Я буду очень по нему скучать. Но мы будем созваниваться и смсить друг другу, и, возможно, если он уговорит меня, я даже зарегистрируюсь на Фейсбуке. Одно я знаю наверняка, так легко Харрисон он меня не избавится. И я надеюсь, он тоже не даст мне исчезнуть из его жизни.
– Наконец-то, – сказал Нейтан, когда поймал радиоволну, которая звучала без помех. Он подскочил и сел рядом со мной. Мы оба были в шортах, и моя голая коленка прижималась к его, пока мы наблюдали, как мои шлепки догорали в огне, распространяя приятный запах горящего дерева и жженой резины.
– Итак, – сказал он, – ты готова завтра ехать домой?
– Я еду не домой, – сказала я, покачав головой. – Это место – мой дом. Несмотря на все дерьмо, которое случилось этим летом, это мой дом, и он гораздо больше мой дом, чем когда-либо был дом моей мамы.
– Так что… тогда ответ нет?
– Похоже на то.
Я откинулась назад на локти, вытягивая ноги вперед.
– Но я готова к учебе. Даже если понятия не имею, что делаю. Знаешь, я готова начать постигать себя.
– Да. Знаю.
Мы сидели в тишине какое-то время, просто слушая потрескивание костра и песни по радио. Затем одна песня закончилась, и началась другая.
– Эй, – сказал Нейтан, просияв.
– Да. Ван Моррисон.
– Это же «Кареглазая девчонка». Наша песня.
Я закатила глаза.
– Нейтан, это не наша песня.
– Отлично. Тогда какая песня наша?
– Успокойся. Это «Стена чудес».
– Стена чего?
Я уставилась на него.
– Ты ведь шутишь, да? «Стена чудес»! Группа «Оазис». Один из супер хитов девяностых. Одна из величайших песен всех времен?
Когда узнавание так и не появилось на его лице, я открыла рот, чтобы спеть, но Нейтан наклонился и зажал мне рот рукой.
– Стоп. Ты не умеешь петь.
Я отшвырнула его руку.
– Да заткнись ты. Козел.
– Почему это она наша песня? – спросил он, смеясь.
– Потому что это классика и она сильная – по крайней мере, она из разряда тех, которые, очевидно, были написаны на пике их популярности – и это одна из моих любимых песен, она никак не касается карих глаз. Поэтому «Стена чудес» – наша песня. Смирись с этим.
– Как скажешь.
Он наклонился и поцеловал меня. То, что задумывалось как легкий поцелуй, обернулось тем, что я опиралась всем весом на левый локоть, обнимая другой рукой его за шею, и зарывалась пальцами в его мягкие темные волосы.
– Нам вместе будет так весело в колледже, – выдохнула я ему в губы.
– Да-а? – спросил он, отодвинувшись от меня совсем на чуть-чуть. – Как думаешь, ты будешь приходить на баскетбольные игры? Посмотришь, как я грею скамейку время от времени.
– Только если ты присоединишься ко мне под трибунами пару тройку раз, – сказала я.
– Возможно.
Он снова наклонился, чтобы опять поцеловать меня, но вопль Харрисона «Вы двое, снимите комнату на ночь!» убедил его отодвинуться.
Харрисон быстро шел от дома с тремя большими мешками в руках.
– Вот, держите, – сказал он, бросив один рядом со мной.
– Что это?
– Спальный мешок.
– Сегодня ночью мы будем спать на улице? – спросил Нейтан, взяв один у Харрисона.
– Ага.
– Почему? – спросила я.
– Потому что это последняя ночь, когда мы вместе этим летом, – сказал он, раскатывая свой мешок рядом со мной. – И здесь охренительно красиво, поэтому, почему нет?
Нейтан и я расстелили наши спальные мешки. Я была посредине, мальчики лежали близко с обеих сторон от меня. Мы долго разговаривали, смеялись, смотрели на звезды, строили планы на будущее, когда мы снова встретимся. Примерно через час ребята уснули, оставив меня лежать в тишине.
Мне так хотелось, чтобы этот момент не кончался. Прекрасная летняя ночь с моим лучшим другом и моим первым парнем. Все было идеально. И я была счастлива.
Но будут еще другие идеальные моменты, больше друзей, больше счастливых моментов – возможно, они не появятся с легкостью, но обязательно появятся. И несмотря ни на что: ни на взлеты и падения, ни на трудности, с которыми я столкнусь, – у меня есть семья, к которой я могу обратиться. Семья, которая будет любить меня, несмотря ни на что. Было так приятно снова узнать это.
Я закрыла глаза и устроилась поудобней в своем спальном мешке. Завтра встреча с мамой будет напряженной. Но я пройду через это. Потом, через несколько дней я начну все с начала на новом месте, с новыми людьми, без плохой репутации и сплетен. Не буду прятаться, упиваться горем, умолять родителей обратить на меня внимание. Просто шанс начать все заново и выяснить, кем именно я хотела бы стать.
Да пошли эти кошмары. Я проснулась.
*** Конец ***
Перевод группы: https://vk.com/books.for_young