Текст книги "Предвестница. Рабыня дракона (СИ)"
Автор книги: Клик Квей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)
Сладкий вкус мести
***
Алекса Масур навсегда запомнила тот солнечный день. Когда солнце возвышалось над горизонтом, она вошла в зал собраний. За круглым столом сидело три человека. Диор де Сатир сидел спиной, но даже он обернулся, чтобы посмотреть на незваного гостя.
Диор де Сатир
Этот пожилой герцог был третьим по счёту богатых правителей Шарджа. На первом месте наблюдалась семья Остин и вся королевской четы. Второе место занимал Карл Масур и его супруга, а третье место занял Диор де Сатир. Этот сорокалетний правитель земель Сатир с самых ранних лет занимался коневодством. В то время, когда Карл Масур поставлял стране железо, чтобы обеспечить армию, Диор поставлял лошадей, которых выращивали на всем востоке. Лишь Яма не смогла заключить нужную сделку, потому что у Роберта Холла не было столько денег, которые смогли бы начать вывод и поставку коней.
У этого черноволосого герцога очертания очень слабого мужчины, которые он с лихвой замещает своим умом. Его считают великим тактиком и превосходным полководцем, одержавшим несколько побед подряд над злейшим врагом королевства Шарджа – королевством Фрагиль, домом короля Леонида Гордона. Этот сиплый герцог Диор де Сатир уже успел побывать в браке, воспитать двух сыновей, но все его потуги оказались тщетными. Супругу забрала болезнь, а сыновья погибли в прошлой войне.
Еще в обществе королевы сидел архиепископ, чьё имя не позволено называть вслух – по религиозным соображениям. Герцогиня Масур, обученная религиозной стезе, очень тепло относится к этому, вне всякого сомнения, молодому и религиозному последователю всевышнего. В свои тридцать лет архиепископ уже успел прославиться тем, что возвел в два раза больше храмом, чем его предшественник. Даруя веру людям, представитель религиозной общины помогает всем нуждающимся, и нет никаких сомнений в том, что это он наказал королеве Роксане Остин устроить из тронного зала врачебное отделение, где смогут помочь раненым солдатам западного фронта.
– Герцогиня Масур, – вполголоса промолвил Диор де Сатир. – Примите мои глубочайшие соболезнования. Герцог Карл Масур был великим человеком и доблестным воином.
– Благодарю вас, герцог де Сатир, – Алекса исполнила реверанс всем присутствующим и, поклонившись отдельно королеве, заняла место за столом. – Я получила известия два дня назад, но все еще не могу отойти от потрясения.
– Мы молились, и будем молиться за вашего мужа, герцогиня, – заверил архиепископ. – Волей всевышних сил этот великий воин Шарджа и любимый муж своей жены найдет место упокоения и обретет там покой.
Королева Роксана Остин выглядела все так же изящно и притягательно. Мужчины видят в ней символ красоты и целомудрия, которым королева, как они считают, олицетворяет королевство Шарджа. Подданные считают, что в свои двадцать шесть лет их королева до сих пор чиста, как слеза младенца. У неё не было мужчин, думают они. И в этом они ошибаются. Их светловолосая королева воистину самая красивая женщина и самая подлая змея этого королевства. Из её чрева родился САНА – самый уродливый мальчик на свете. Еще четверо детей родились мертвыми, а все это благодаря связям с отцом – покойным королем Оскаром Остином VI.
– Герцогиня Масур, – взяла слово королева Роксана Остин, – примите мои соболезнования и позвольте поблагодарить. Ваш муж был великим человеком, который верно служил своей королеве и королевству.
– Благодарю вас, моя королева. Ваши теплые слова согревают моё сердце…. Но позвольте спросить, что вы намереваетесь делать? Как я понимаю, в столице сейчас восемь тысяч солдат, способных держать оружие и дать отпор империи. Как с такими силами мы сможем отбить нападение дракона? Даже армия южного фронта, восемьдесят тысяч солдат моего мужа, не смогла одержать победу.
Королева Роксана посмотрела на своего выжившего командира восточного фронта.
– Мы не знаем, – ответил Диор де Сатир. – Герцогиня Масур, ситуация вышла из-под контроля. Наша королева отправляла гонцов к императору дракону, но никто из послов не вернулся. Видимо, император не желает вести переговоры, и убьёт любого, кто сядет в лодку.
– А наш флот? Где наши корабли?
– В море, – ответила сама королева. – Но я не получала от него вестей несколько недель. Триста двадцать девять лучших кораблей сейчас скрыты за утесом Дьявола – там, где расположилась приграничная территория твердыни Оран.
– То есть… – вздохнула Алекса. – Наша единственная помощь находится на другой стороне материка, а мы, окруженные флотом императора, ждем, когда милостью императора они начнут палить из пушек…. Превосходно.
– Не думайте об этом, герцогиня, – улыбнувшись, пролепетала королева. – Мои советники уже придумывают план. Скоро все закончится. Пока у нас есть время, я бы хотела обсудить ваше положение.
– Моё положение? – герцогиня вскинула бровь и закусила губу.
– Вам всего шестнадцать лет, – напомнила королева Роксана Остин, – а вы управляете самой могущественной семьей герцога. Да, есть герцоги намного могущественнее вас, но от них нет вестей. Только вы и герцог де Сатир находятся сейчас в столице. Будет благоразумно, если мы объединим наши силы и попытаемся найти решение.
Алекса посмотрела на Диора де Сатира, который так же недоумевал над словами своей королевы. Тут-то герцогиня Масур и поняла, чего хочет королева Роксана Остин. Эта женщина потеряла здравый смысл, рамки благоразумия и контроль над ситуацией.
– Что вы предлагаете? – сдерживая злость, спросила Алекса.
– Заключить союз, – ответила королева Роксана. – Мы объединим остатки наших сил, заключив брак между вами, герцогиня Масур и герцогом Диором де Сатиром.
– Это непозволительно! – резко вмешался архиепископ. – Мы не понимаем, к чему вы вообще клоните, наша королева. Герцогиня Масур только что похоронила мужа, а впереди у неё долгий траур, который она пронесет в черном облачении на протяжении года. Мы не можем похоронить герцога прямо сейчас, поэтому герцогине позволено оплакивать мужа так, как она считает нужным.
– Сейчас на это нет времени, – заявила королева. – Я понимаю и уважаю ваши помыслы, архиепископ, но священные писания можно отложить, когда враг стоит прямо на пороге.
– Вы неверно расставляете приоритеты, моя королева, – заверил Диор де Сатир.
Алекса вскинула брови, осознав, чего хочет добиться королева.
– А где маленький человек? – спросила она, оглядываясь по сторонам. – Где представитель императора?
Королева открыла рот, но не смогла выдавить слова.
– Он должен быть наверху, – ответил архиепископ, покосившись на королеву. – Мы ведь правы, наша королева?
Карлик, похоже, сбежал от Роксаны. Алекса поняла это по взгляду, как догадалась и до того, что скрывает королева. Теперь её мотив был понятен. Кто бы мог подумать, что эта женщина сама выроет себе могилу? Месть свершилась, и Алекса была счастлива.
– Господа, – герцогиня Масур встала, – я желаю поговорить с её величеством наедине. Вопрос очень тонкий и касается положения женщин в обществе.
Архиепископ и герцог де Сатир переглянулись.
– Оставьте нас, – потребовала сама королева Роксана Остин.
Мужчины вышли из-за стола. Диор де Сатир, поклонившись королеве, пошел сразу к двери, а архиепископ поднялся и, сложив ладони, произнес жизнерадостную молитву, помолившись за герцога Карла Масура. Он улыбнулся герцогине Масур, поцеловал её руки, а поцеловав в щеку, нашептал: «мы молимся за вас, наша герцогиня». Алекса ответила улыбкой и тоже поцеловала руки архиепископа, а потом, когда королева начала стучать пальцами по столу, религиозный человек поклонился ей и ушел из зала собраний.
– Итак, мой маленький дар, – вздохнула королева Роксана Остин. – Твой муж умер, поэтому ты станешь женой герцога Диора де Сатира, чтобы подарить мне…
Роксана Остин
– Нет! – с презрением заявила Алекса.
– Что ты сказала? – вскинула брови королева.
– Я сказала то, что вы услышали, моя королева, – ответила герцогиня. – Нет! Я не стану женой герцога де Сатира, а вы не получите моего ребенка.
Королева элегантно встала из-за стола, чтобы подсесть к герцогине Масур.
– Тебе стоит напомнить наш договор? – спросила она вполголоса.
– Ваше величество, – вздохнула герцогиня Алекса Масур, – этот договор заключили наши отцы. Король Оскар Остин дал Роберту Холлу земли, а взамен попросил дар. Если вам нужен ребенок, почему бы вам не попросить его у моего отца? Я не уверена, что он сможет родить, но вы что-нибудь придумаете.
– Думаешь, нападение империи дает тебе привилегии? Ошибаешься, мой маленький дар. Если не хочешь испытать мой гнев, ты сделаешь то, что от тебя требуется. Выйдешь ты замуж или нет, я получу твоего ребенка, даже если солдатам придется тебя насиловать несколько лет.
Алекса не напугалась. Угрозы королевы звучали, как последний порыв, который поможет ей спасти свою жалкую шкуру. Эти слова звучали слишком жалко, чтобы из-за них беспокоиться.
– Ваше величество, у вас нет нескольких лет, – напомнила Алекса. – Я еще не была в положении, поэтому не могу сказать, как меняется тело. Но ваше положение мне понятно. Угадаю, вы ведь ждете ребенка? – Герцогиня Масур не сдержалась и засмеялась. – Какая же у меня жалкая королева.
– Что ты сказала?! – выпучила безумные глаза Роксана.
– Знаете? Мне даже жаль, что я дала вам свою клятву в верности.
– Следи за языком, девица! – ударила по столу королева.
– Я ГЕРЦОГИНЯ МАСУР! – вскочив со стула, заявила Алекса. – Я не жалкая пастушка, которой можно угрожать, королева! Мой муж умер, но титул остался при мне и это я управляю всем югом Шарджа. Вы смеете надеяться, что сможете арестовать меня? Меня? Глупая королева, ты хоть понимаешь, что с тобой сделают подданные, когда сюда ворвется армия императора?
– Ты отдашь мне своего ребенка! – стиснув зубы, приказала Роксана.
– Этого не случится, – улыбнулась Алекса. – Я знаю твой секрет, твоё величество. Думаешь, у тебя остались связи? Может быть, так оно и было, пока не пришел дракон, который осадил твою коронованную голову. Во дворце осталось четверо могущественных правителей, которые могут управлять страной. Твоё величество, архиепископ, герцог де Сатир и я. Я! Архиепископ уже знает, что ты вытворяла со своим отцом, а Андре де Дижон подтвердит твои грязные дела. Как ты думаешь, что решит герцог до Сатир, когда узнает об этом?
– Андре? – ухмыльнулась королева. – Что этот врач сможет…
– Сана, моя королева. Пятилетний мальчик, которого ты родила. Он выжил и сейчас находится недалеко от дворца.
Роксана Остин побелела как снег.
– Твой сын умирает, но я могу представить его перед людьми, – заявила Алекса Масур. – Я три года готовила план мести… – вздохнув, сказала герцогиня. – Три ужасных года меня обманывали, мною манипулировали, пытались использовать в собственных целях. А все вышло так, что глупая королева, запугавшая двенадцатилетнюю девочку, проиграла в своей же игре. Роксана, ты жалкое существо, которое я не боюсь.
– Ты ошибаешься! – зарычала королева. – Трон мой! Ты меня поняла? Он мой! Я королева Роксана Остин и ты будешь служить мне так, как тебе велено.
Алекса задрала юбки и бросила на стол пистоль.
– Прекрати, Роксана, – промолвила она. – Я уничтожу тебя, если ты не отступишься. Если у меня не получится тебя одолеть, это сделает архиепископ, мой отец, герцог де Сатир. Неважно, кто это будет. В твоих же интересах сдаться и смыть свои грехи… кровью.
Герцогиня Масур прошла к двери и махнула волосами.
– Встанешь у меня на пути, я тебя уничтожу, – заявила она оттуда. – Не проще ли уйти с поднятой головой?
Королева посмотрела на пистоль.
– Ты из ума выжила? – с презрением спросила она. – Решила, что я застрелюсь?
– Застрелишься. А если ты этого не сделаешь, весь ваш род будет уничтожен раньше, чем император захватит власть в королевстве Шарджа. Я раскрою все, чем славиться фамилия Остин.
***
Вернувшись в тронный зал, Алекса Масур заметила, что её ждут герцог де Сатир и архиепископ, стоящие в обществе хирурга Андре де Дижона. Мужчины обсуждали положение, при котором можно будет вылечить людей, однако Андре давал неутешительные прогнозы. По его оценкам из всех раненых в тронном зале выживут меньше половины и те не смогут взять в руки оружие еще долгое время.
– Герцогиня Масур, как состоялась ваша беседа? – поинтересовался герцог Диор де Сатир.
– Наша королева очень переживает за благополучие своих подданных, – ответила Алекса. – Мне показалось, королева чувствует себя сломленной и подавленной обстоятельствами нападения империи.
– Как и все… – вздохнул архиепископ. – Мы надеемся…
Речь архиепископа прервал выстрел, который был совершен в зале совещаний. Он, герцог Диор де Сатир, Андре де Дижон и дюжина солдат побежали к своей королеве. Когда дворец всполошился, к герцогине Масур подошел Жак де Оран, не понимающий происходящего.
– Что там стряслось? – спросил он вполголоса.
– Наша королева сняла с себя полномочия, – улыбнулась Алекса.
– Королева! Королева! – кричали солдаты. – Её величество застрелилась!
Алекса была искренне счастлива тому, что её месть, наконец, свершилась. И бедная нянечка, Чена Остин, Анна Стариц, брат близнец Андре де Дижона и все те, кто пострадал из-за страшного секрета королевской семьи Остин, были отомщены. А теперь, когда Роксана Остин мертва, можно задуматься о том, как спасти своих людей в твердыне Оран.
– Наставник, – прошептала Алекса, обращаясь к Жаку де Орану, – наш общий друг. Мне кажется, он достаточно настрадался. Моя месть свершилась, королева покончила с собой, а бедный Сана все равно умрет. Может быть, мы не будем заставлять его мучиться?
– Вы предлагаете…
– Вколите ему большую дозу снотворного, – попросила Алекса, – пусть мальчик умрет во сне.
– Как прикажете, герцогиня Масур, – уклонившись от разговора, сказал Жак де Оран, который вернулся к своим делам. Его меньше всего сейчас волновала мертвая королева. Есть те, кому можно еще помочь.
Алекса не осталась безучастной и тоже прошла к двери зала совещаний, возле которой встала дюжина солдат, разглядывающая дырку от пули в голове королевы Роксаны Остин. Бедный Диор де Сатир не понимал, как это случилось, зато архиепископ сообразил сразу. Он посмотрел на герцогиню Масур, одобрительно кивнул и принялся замаливать грехи своей покойной королевы.
– Как это случилось?.. – задумчиво спросил Диор де Сатир. – Я ведь только с ней разговаривал. Герцогиня Масур, вам что-нибудь известно?
– Лишь то, что наша королева пыталась скрыть свои страхи, герцог де Сатир, – ответила она. – Мы не можем винить нашего монарха в том, что ей было страшно. И мне кажется, эти люди, пришедшие сюда с западного фронта, взволновали доброе сердце нашей королевы. Роксана Остин была очень чувствительной женщиной, хоть и боялась показать свою тревогу.
– Возможно, вы правы, – вздохнул Диор де Сатир. – Какое ужасное время настало для королевства Шарджа. Может быть, нам удалось бы заключить договор с императором, но как это сделать сейчас? У нас ведь нет даже…
– Герцог, – робко улыбнулась Алекса, – мы почтим памятью нашу королеву, но сейчас кто-то должен занять временные обязанности короля.
– Это так, – согласился Диор де Сатир. – Что вы предлагаете?
– В чете Остин нет никого, кто бы мог занять это место прямо сейчас. Единственный герцог Пол Остин находится далеко, шансы на его приезд очень малы, поэтому следует отталкиваться от положения. Маркизу и графам не позволено занимать пост советников, зато у вас есть опыт полководца и титул герцога.
Диор де Сатир вскинул брови.
– Вы хотите, чтобы я занял временное правление Шарджа? – удивленно спросил он.
– Мы на войне, герцог де Сатир. Идеального кандидата нам не найти, а решать вопросы следует сразу. Ваш жизненный опыт, навыки ведения войны и титул делает вас самым оптимальным решением этого положения. Когда война закончится и если нам повезет выжить, мы решим, кто займет трон Шарджа и наденет корону, а пока будем отталкиваться от ситуации.
– Это будет мудрое решение, – вмешался архиепископ. – Мы поддерживаем решение герцогини Масур. Герцог де Сатир, это не значит, что вы получили корону, но Шарджа не сможет выжить без того, кто сможет принять важные решения.
Герцог Диор де Сатир посмотрел на тело покойной королевы, потом взглянул на трон в главном зале и, увидев всех этих раненых и солдат, ждущих решения, он посмотрел в глаза герцогини Масур.
– Что будете делать вы? – спросил он её.
– У нас есть флот, герцог, – ответила Алекса. – Будет мудро, если я смогу пробраться до твердыни Оран и выведать хоть что-нибудь о наших кораблях. Если они целы, я смогу их направить вам на выручку.
– Вы собрались ехать в твердыню? – удивился герцог де Сатир. – Она же сейчас в осаде империи.
– Прозвучит немного странно, но у меня есть план. Я знаю, что очень рискую, но там мои подданные, герцог. Там те, кто поклялся моему мужу в верности.
– Вы очень решительная женщина, герцогиня Масур.
– Я просто хочу спасти людей, – улыбнулась Алекса. – В моем решение больше безрассудства, чем храбрости.
– Позвольте узнать, кто с вами поедет? – поинтересовался архиепископ.
Алекса задумчиво посмотрела на парадную дверь, за которой ждал Костин.
– Сначала я думала взять несколько солдат, чтобы не привлекать внимания, но сейчас думаю, будет лучше, если я заберу всех людей, которые служат моей семье. Это шестнадцать солдат, один телохранитель, две слуги и маленькая рыжеволосая девочка.
– Я не король и не могу вам приказать, – повел плечами герцог де Сатир. – Если вы считаете это разумным, желаю вам удачи, герцогиня Масур.
– И вам, герцог де Сатир, – улыбнулась Алекса. – Помолитесь за меня, архиепископ и пусть всевышние силы присмотрят за вами.
– Они присмотрят за всеми нами, герцогиня, – ответил улыбкой архиепископ.
– Прощайте…
ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ: ЗАХВАЧЕННОЕ КОРОЛЕВСТВО
Дым от костра, разведенного под стенами дворца королевства Шарджа, ознаменовал конец правления рода Остин. Королева Роксана Остин стала первым монархом в истории королевства, чьё тело не положили в усыпальницу королей, а бросили в костер и сожгли вместе с сотнями мертвых солдат. Люди сразу увидели в этом знак и надежду на будущее. Все быстро забыли о королеве, когда власть перешла в руки герцога Диора де Сатира, одобренного всеми членами совета и архиепископом.
Пустые дома
Этому должно было быть разумное объяснение. Ведь не просто так Ганн изготавливал часы целый год, чтобы потом их подарить той, с кем он дружил. Спустя много лет Алекса начала понимать, что испытывал её чернокожий друг из империи. У него были чувства. Не такие чувства, как у Костина, но это, вне всякого сомнения, была любовь. Понимая это сейчас, Алекса была в очень сложном положении. Как Ганн мог подумать о любви с одиннадцатилетней графиней? Когда он её полюбил? И разве империя позволяет столь необычные союзы? Впрочем, если учесть то, что сказал Джек Масур, империя не жалеет никого, даже детей. Несложно догадаться, как обходятся с девочками, захваченными в плен. От этих мыслей герцогине Масур становилось немного не по себе.
Когда экипаж и обоз был полностью укомплектован, герцогиня Алекса Масур покинула столицу и ринулась на юго-восток. Со своей небольшой свитой: шестнадцать солдат, кучер, две служанки, Костин и Ливия, герцогиня должна пересечь захваченное королевство. Ей нужно добраться до пункта назначения на другой стороне материка, названной в честь великого мореплавателя. До твердыни Оран путь неблизкий, а тут еще придется ехать по землям, которые уже могла захватить империя.
Двумя месяцами ранее, Алекса ездила со своим мужем в гости. Они не разговаривали, хоть и сидели в одном экипаже. Встреча оказалась весьма скучной, но в связи с угрозой империи, герцог Карл Масур взял с собой свиту солдат, которая сопровождала экипаж. Алекса смогла запомнить, как солдаты охраняют своего господина, и воспользовалась точно таким же построением. Впереди ехало двое опытных солдат со своим командиром Яковом. Следом за ним ехала крытая тентом телега служанок, груженная женскими вещами, украшениями, золотом, которой управлял еще один опытный солдат. В центре, окруженная солдатами, ехала карета герцогини, в которой восседала сама Алекса и её маленькая подруга Ливия. Позади всех ехала последняя телега, груженная провизией и водой и вином, а замыкали обоз два солдата, рядом с которыми все время крутился Костин.
С ним выдался тяжелый, долгий и напряженный разговор. Королева застрелилась, месть свершилась, а столица вскоре будет окружена со всех сторон. Диор де Сатир, разумеется, попытается наладить контакт с империей, но сидеть и ждать, Алекса Масур не собиралась. У неё появились свои обязательства, к тому же, герцогиня чувствовала сердцем, что её любимый муж, герцог Карл Масур, смог выжить и ему нужна помощь. Оставаться в столице нельзя, поэтому Алекса забрала всех своих людей и предложила Костину выбор. Он мог остаться и пойти в храм, где его сестра будет в безопасности. Но Алекса, прожив в храме три месяца, поняла одну истину – в храме нет никаких удобств. Ливию бы кормили, дали кров, но еда – только хлеб и вода, а место кровати займет кусок сена на холодном полу. К тому же, если король не сможет найти общий язык, империя снесет столицу и уничтожит все на своем пути, даже храм, в котором будет находиться Ливия и другие дети. Лучше попытать счастье в дороге. Безумный план! Довериться серебряной безделушки, которую изготовил какой-то жуткий имперский шпион. Но Костин, обдумавший все много раз, не рискнул отпускать свою подругу одну, поэтому решил поставить на кон не только свою жизнь, но и жизнь пятилетней сестры.
Первый день пути дался очень тяжело. Алекса не могла дать людям того, чего они от неё просили своими взглядами. Её солдаты и служанки молчали, но глаза выкрикивали тысячи вопросов. Уверена ли их госпожа? Смогут ли они добраться до твердыни? Сможет ли герцогиня Масур, их госпожа, защитить своих людей, поклявшихся ей и её мужу в верности? Все боялись неизбежного будущего, ведь рано или поздно, империя встанет у них на пути. Что же случится? Они всех убьют? Где гарантия безопасности? Никто из личной стражи и слуг не осмелился задать эти вопросы вслух. Они принесли свою клятву роду Масур, а разговоры и упреки могут привести к тому, что их заклеймят изменниками. Возможно, стать изменником более выгодная участь, чем попасть в лапы империи. Но они ехали и молчали, даже зная, насколько безумный план решила воплотить их госпожа.
На следующий день люди попытались смириться с участью. Получилось плохо, но слуги и солдаты перестали трястись. Начались долгие разговоры в дороге. Герцогиня Алекса Масур, которая детально смогла изучить по карте расположение своих земель, быстро утомилась одиночеством и решила заняться чем-то полезным. С ней в экипаже ехала рыжеволосая бестия Ливия, которая должна была стать её фрейлиной, но девочка не умеет ни писать, ни читать. Алекса решила поправить этот вопрос и, взяв несколько книг, которые она захватила с собой, принялась учить девочку грамоте. Книги были неподходящие, ведь история королевства Шарджа и основы правления не подходят на роль учебника, потому что авторы выбрали не самый простой язык – настолько сложный, что даже взрослая герцогиня не сразу может вникнуть в курс. Еще Алекса взяла несколько любовных романов, которые были написаны более простым и понятным языком. Они то и послужили учебниками для маленькой Ливии.
Костин тоже родился в деревне, поэтому мог и не знать букв. Цифрам его могли обучить, но у старейшины Ямы не было денег на книги, и Алекса это прекрасно знала. Но деревенский друг решил не забивать голову ненужными знаниями. Какой прок от букв, если впереди ждут враги, с которыми придется сражаться? Он решил пойти по другой стезе и при любом удобном случае тренировался на мечах с солдатами герцогини Масур. Опытные воины не особо верили в энтузиазм Костина, но даже без приказа своей госпожи показали ему несколько приемов и тренировались с ним по несколько часов, пока экипаж стоял на привале.
На четвертый день пути все изменилось. Вместе с рассветом герцогиня Масур увидела беженцев. Они бежали от войны, от империи, уносили ноги туда, где, как они думали, их смогут защитить. Беженцы шли навстречу и направлялись в сторону столицы. Многие шли на своих ногах, некоторые ехали в повозках и телегах, запряженными усталыми лошадьми. Двое мужчин вели коня и корову, а те, у кого не было домашнего скота, медленно перебирали ногами с большими мешками на плечах, в которых остались остатки пожитков.
Некоторые беженцы были вооружены, но основным оружием людей стали куски палок, черенков и кусков забора. Никакого опасного оружия: мечей, топоров, даже кинжалов у людей не было. Может быть, они боялись брать с собой опасное оружие, потому что боялись прогневать империю? Это самый объяснимый вариант.
Все эти люди шли навстречу, и никто из них не решался напасть на экипаж герцогини. Сердце герцогини Масур тревожилось, когда она вглядывалась в усталые, сломленные, подавленные лица беженцев. Они шли молча, экономили силы, чтобы в любой момент сбежать в лес. Ещё долго Алекса не могла понять, что с этими людьми не так. Беженцы как беженцы. Но что-то в них было не так. И все люди герцогини Масур это понимали, но не могли объяснить, что их беспокоит так сильно.
– Мне одному кажется, что кого-то не хватает? – задумчиво спросил Костин.
Кого-то точно не хватало. Но Алекса не могла понять, что тут не так.
– Женщины, – кучер отвернулся от беженцев и сплюнул. – Госпожа, среди них нет молодых женщин и девочек.
Алекса выпучила глаза, испытав настоящий ужас. Кучер оказался прав. Среди беженцев были мужчины – раненые, здоровые и уставшие. Были мальчики, старики, старухи и домашний скот. Но ни одной девочки, даже самой маленькой. Самая молодая женщина, что бросилась в глаза, выглядела лет на сорок, а может быть, даже старше. Потом Алекса заметила трехлетнего мальчика, который шел рядом с отцом, держа его за крепкую волосатую руку.
– Всевышние силы… – выдавила из себя Алекса. – Неужели империя забирает даже новорожденных девочек? Зачем они им?
Все, кто услышал вопрос своей госпожи, уже подумали, решили, предположили свое мнение, но никто из них не осмелился и не сказал его вслух. Реальность была такова, что всех девушек младше сорока забирали и делали это намерено. Алекса не задавалась вопросами, она не могла понять.
Когда сестрица Карла родила мальчика – это произошло два месяца назад, герцогиня Масур много времени проводила в их доме. Маленький мальчик, названный отцом именем Жак, был кульком счастья. Такой маленький, беззащитный, слабый и незащищенный Жак все время спал, сосал мамину грудь или плакал. На большие подвиги младенец не способен. Новорожденные дают много счастья, но в то же время создают очень много проблем тем, кто за ним ухаживает и воспитывает. В доме графа Джорджа Остина за ребенком сестрицы Карлы следили все: слуги, кормилица, сама сестрица и Джордж, когда у того было время. И сил на ребенка уходило очень и очень много. Бедную кормилицу сменяли каждое утро, когда та, измотанная и уставшая, ложилась спать и храпела до следующего заката. Жак Остин стал настоящим счастьем для своих родителей и настоящей головной болью для кормилицы и слуг.
Герцогиня Алекса Масур, приезжавшая к сестре в гости, смогла представить, насколько сложно воспитывать ребенка. И вопрос оставался открытым. Имперские солдаты могли захватить взрослую красивую женщину, молодую девушку, на крайний случай забрать пятилетнюю девочку, такую как Ливия. Жестоких мужчин хватает, и Алекса читала книги историй прошлых войн, на которых маленьких девочек насиловали и убивали. Но, чёрт возьми, зачем империи понадобились младенцы? Какая польза от новорожденного ребенка, если он создает столько проблем даже своим родителям? Его нужно вскормить, постоянно следить, заботиться и воспитывать, пока девочка не вырастит до того возраста, в котором с ней можно согрешить. Слишком много сложностей, на которые не пойдет ни один разумный человек.
Шокирующая деталь про империю снова создала подавленную обстановку среди людей герцогини Масур. Никто больше не мог смотреть на беженцев так, как это было раньше. Теперь все жалели баб, мужиков и детей, которые потеряли своих жен, дочерей и сестер. Это было невыносимо и в то же время грустно.
Беженцы шли весь день, а к вечеру все стихло. Дорога опустела, сделалась безлюдной, и всем показалось, что остальным людям не удалось спастись от гнета империи. Поздно ночью, когда экипаж герцогини и её сопровождение приехало в пустующее поселение, Алекса услышала жалобные стоны своей более молодой служанки.
Фира – так зовут черноволосую двадцатилетнюю девушку, поклявшуюся служить роду Масур. Стройная, красивая, опрятная девушка привлекала внимание солдат всю дорогу. Солдаты герцогини часто обращались к ней, пытались заигрывать и уделяли мужское внимание, которое Фира принимала с распростертыми объятиями и румянцем на лице. Сейчас служанка была в ужасе и делилась своими страхами со своей взрослой подругой – второй и более опытной служанкой, которой недавно исполнилось сорок. Девушка боялась ехать дальше, потому что не хотела оказаться в лапах дракона.
– Фира, – выйдя из экипажа, Алекса подозвала девушку рукой, – подойди ко мне.
Служанка слезла с телеги и пока мужчины разгружались и готовились к привалу, она подошла к госпоже и сделала реверанс.
– Чего желаете, госпожа? – промолвила она дрожащим голоском. По лицу служанки было заметно, как она напугана. Её глаза были опущены, но даже с этого ракурса герцогиня увидела, что черные глазки Фиры дергаются в разные стороны, будто бы ищут, куда можно убежать.
Алекса выдохнула и обняла служанку.
– Фира, девочка моя, – прошептала она. – Если ты напугана, тебе не следует ехать за нами. Выбери любого солдата из моих людей, который доставит тебя обратно в столицу.
– Но… – растерялась служанка.
– Я позволяю, – отстранившись, улыбнулась Алекса. – Честно говоря, я тоже боюсь, но у меня есть цель. Это не твоя цель, Фира, поэтому ты можешь вернуться. Дам тебе солдата, лошадь и припасов. Уже на рассвете вы догоните беженцев.
Фира проглотила и исполнила реверанс.
– Вы очень добры ко мне, госпожа, – задрав подбородок, сказала Фира. – Но я хочу остаться с вами и помочь всем, чем смогу. Я буду служить вам до самого конца.
Несколько солдат успели сходить в разведку, проверить пустой поселок и убедиться, что тут безопасно переночевать. Герцогиня выбрала трактир и дом рядом, около которого расположилась деревенская баня. Солдаты быстро натаскали воду, нарубили дров, приготовили баню и лежанки, где они будут этой ночью спать. А служанки приготовили ужин для своей герцогини и мужчин и приготовили кровати в маленьком доме. Когда все поужинали, герцогиня, Ливия и две служанки пошли в баню, чтобы помыться и немного расслабиться. Расслабиться не удалось, зато все легли спать чистыми. Алекса заняла хозяйскую спальню, а служанки и Ливия легли в соседнюю комнату на двух детских кроватях. Следом за женщинами в баню пошли солдаты, – они меняли друг друга на карауле, весь вечер галтели, а когда пришло время спать, – эти люди развели костер рядом с трактиром и начали напивать солдатские песни.
