Текст книги "Предвестница. Рабыня дракона (СИ)"
Автор книги: Клик Квей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)
– Прекратите! – вмешался Карл.
Алекса хотела перевернуть столик, но увидев герцога на пороге своей спальни, нахмурилась и, скрестив руки на груди, села на тот самый столик. Она бросила строгий взгляд и сказала.
– Вы же несерьезно задумались над обменом? – спросила Алекса Масур. – Я не предмет торга, дядюшка. И вы не откажетесь от меня и нашего ребенка. А там где мой малыш, там буду и я. Мне плевать на корону, на этого Ивара Остина и вашу гражданскую войну. Если вы подвергнете опасности малыша, я сама вас предам.
– Никто не собирался соглашаться на условия Ивара, – ответил Карл, взяв с пола книгу. – Вам не следует воспринимать меня, как своего противника. Вы забываетесь, Алекса Масур. Это и мой ребенок тоже. Окажись вы в руках Ивара, с вами и малышом может случиться что-то непоправимое. Я этого не допущу. Однако нужно придумать план действий, иначе нас задавят в этой твердыни.
– Твердыню Оран еще никогда не брали, – вмешалась Тина, блеснув познаниями истории. – Я читала о том, что в войнах захватывали все твердыни и крепостницы королевства Шарджа. Во время Бунта Архиепископа, который начался в 612 году и продлился десять лет, была захвачена столица, даже королевский дворец. А Твердыня Оран, построенная задолго до этих событий, не покорилась ни одному полководцу. У герцога Ивара Остина нет никаких шансов.
– Пусть так, – задумался Карл. – Но ты упускаешь из вида одну важную деталь. У моего противника больше солдат, которые могут держать в осаде любую твердыню ни один десяток лет. Ивар запросто может оставить тут свою армию, заперев меня с семьей, а сам отправиться в столицу, получит корону и начнёт править. Рано или поздно у нас закончиться еда.
– Сражаться с ним в поле тоже нельзя, – сказала Алекса. – У вас недостаток людей, оружия, коней, даже кораблей и тех нет. Ивар Остин приготовился к этой войне, а наши шансы тают на глазах.
– Не это самая главная проблема, – вздохнул Карл. – Боюсь, у меня нет другого выбора. Один из наёмников сообщил, кого видел в лагере Ивара. Они встали недалеко от границы юга, поэтому я направил туда разведчиков. Письмо пришло только что…. В общем, меня предали….
– Кто?..
– Епископ Эфрон… мой брат встал на сторону Ивара Остина.
Обмен любезностями
***
– Кто-нибудь это видел? – спросил Карл вполголоса.
– Несколько солдат, но я приказал молчать, – так же тихо ответил Яков.
Когда сгустились сумерки, два солдата заметили за воротами две корзины. Люди герцога Масура открыли ворота, взглянули на «гостинцы» Ивара Остина и обоих одолел рвотный рефлекс. Плетеные корзины доставили в главный зал, Карла Масура разбудили и попросили спуститься, а следом за герцогом в зал вошел Костин, которого разбудили странные разговоры.
Гостинцем Ивара Остина оказались отрубленные головы тех, кто не склонился перед его властью. В первой корзине Карл увидел голову своего брата Джека Масура, его жены и четырехлетнего наследника. Чтобы запугать своего врага, будущий король не пожалел даже ребенка. Подарок врага вызвал у Карла ярость и гнев, но когда он заглянул во вторую, им овладело безумие, которое с трудом удалось сдержать. Ивар решил преподать урок не только своему врагу, но и дару королеве, Алексе Масур. Во второй корзинке лежали три головы: Роберта Холла, Карлы Остин, Джорджа Остина, а на окровавленное дно положили порубленное тело полугодовалого Жака Остина, которого этой осенью родила сестрица Алексы.
– Этот выродок не пожалел никого, даже детей, – скрипя зубами, прорычал Костин. – Господин, только прикажите и я его…
– Что? – перебил Яков. – Решил один убить герцога Остина? Флаг тебе в руки, идиот. Короля охраняют солдаты, его лагерь находиться на поле, через которое ты не проберешься незамеченным. Хочешь умереть? Сбросься с крыши твердыни. Пользы от этого будет больше.
Карл только прорычал и склонился над корзинами. Судя по состоянию и разложению отрубленных голов, их убили уже давно – примерно пару недель назад.
– Ивар знал, что я не приму его предложение, поэтому сразу убил нашу родню, – тяжело вздохнул он. Карл сдерживал свою ярость, хотя уже приготовился убивать всех, кто встанет между ним и этим кукловодом, убивших невинных родственников. – Какой мне прок от короля, совершающего такие ужасные поступки? Я тоже убивал, но детей…
– Что будем делать? – спросил Яков. – Стоит ли рассказывать герцогини?
– Конечно, стоит, – вмешался Костин. – Это её отец, сестра и племянник. Вы не станете этого скрывать.
– Ты хоть понимаешь, что выкинет герцогиня, когда увидит это? – чуть повысив голос, спросил Яков. – Госпожа будет рвать и метать. К тому же, госпожа ведь в положении, а эта новость станет для неё сильным стрессом.
Костин махнул рукой на своего командира.
– Господин, – обратился он к Карлу Масуру, – я не знаю, какие у вас отношения с моей подругой, однако слышал, чего вы добились, когда начали обманывать свою жену. Однажды вы уже чуть не потеряли Алексу, а если скроете от неё это, она вас точно никогда не простит. Как бы не было тяжело, вы должны рассказать об этом. Так будет лучше.
Карл поднялся с колен, выпрямился и тяжело вздохнул.
– Отнесите головы в усыпальницу рода Масур, – приказал он. – Найдите того, кто не испугается мертвецов и сможет привести их в порядок. Нужно придать нашим любимым и близким людям достойный вид и сложить всех в один саркофаг.
– А что будете делать вы? – задумчиво спросил Костин.
– Я должен поговорить с герцогиней.
***
Карл, войдя в покои герцогини, увидел её, лежащую на кровати, укутанную в теплое одеяло с книгой в руках. Алекса читала историю о прекрасном Стефане, который, волей всевышних сил, смог одолеть ужасного демона, похитившего его любимую жену и сына. Очень трогательная книга, если учесть, сколько испытаний прошел прекрасный Стефан, чтобы спасти любимых. К тому же, герцогиня читала очень выразительно, словно у неё были свои слушатели и поклонники.
Карл решил не торопить события и немного послушать конец истории. Но Алекса, заметив его на пороге, прикрыла книгу и улыбнулась.
– Доброй ночи, дядюшка. Тоже пришли послушать мои сказки?
Герцог улыбнулся и вошел.
– Вы ведь жаловались, что я редко навещаю вас и малыша. Вот решил поправить это и прийти.
– Простите, но у меня нет в покоях вина. Можете угоститься теплым чаем. Впрочем, он уже должен был остыть. Если хотите, можем спуститься вниз и выпить чаю на кухне. Мне все равно не спиться.
– Что-то случилось? – подсев на край постели, спросил Карл.
– Не знаю, – повела плечами Алекса. – Это ночь пугает меня, – глядя в окно, задумчиво сказала она. – Видимо, я просто напугана визитом Ивара Остина, поэтому не могу привести мысли в порядок. Наслушавшись всей этой пошлости и грязи, я задумалась о том, что такой человек, как он, не может стать нашим королем.
Карл нахмурился.
– Он и не станет им, – заявил он. – Я лично об этом позабочусь.
– Что-то произошло, пока я была тут? – спросила Алекса.
– Да… – опустил голову Карл. – На самом деле мне очень тяжело об этом говорить, но у меня ужасные вести.
– В чем дело?
Карл поднял голову и посмотрел в выразительные глаза племянницы.
– Я поклялся больше не врать, – сказал он. – Ложь не доведет нас до добра, но и даже если бы я хотел соврать, об этом бы молчать, никогда не стал.
– Не томите меня. Расскажите в чем дело, дядюшка.
– Дело в наших родных, – ответил тот вполголоса. – Видимо, Ивар решил нас запугать и показать своё могущество…. В общем, он всех убил…
– Кого? – недоумевая, задумалась Алекса. – Кого убил этот человек?
– Всех… – выдохнул Карл. – Моего брата Джека, его жену и ребенка.
– О, всевышние силы… – растерялась Алекса. – Мне так…
– Он убил и ваших родных, – перебил Карл.
Едва сдерживая боль и слезы, Алекса вскинула брови.
– Сестрица?..
Карл проглотил ком, подступивший к горлу.
– Да…. А еще Джорджа и маленького Жака…
Следующие три дня Алекса только рыдала и билась в истерике.
***
Прошла неделя.
В полях на юге королевства произошло две битвы, в которых Карл Масур потерпел поражение. Ивар, окрыленной победой, приближался к твердыне Оран, не беспокоясь о том, сколько солдат погибнет на поле боя. Каждая маленькая стычка заканчивалась поражением герцога Масура. Всему виной были погодные условия, в которых пешие солдаты не могли справиться с бешеной конницей Ивара Остина.
Пока кукловод командовал своей армией из теплого шатра, попивая теплое южное вино из империи, Карл лично руководил каждым сражением и собственными руками убивал за битву десятки, а порой и сотни солдат. Но, казалось, будто бы армии Ивара нет конца. Во время каждой стычки герцог Масур продолжал терять людей и отступать к твердыне.
Через неделю твердыня была в осаде. Выжившие люди, сбежавшие из своих домов, в городе Оран, во весь опор бежали до неприступных стен, где их ждало спасение. Ивар приказал убивать всех, до кого дотянуться стрелы и шпаги солдат. Все, кто в то утро стоял на стенах, видели, как солдаты будущего короля убивали тех, кто не успел добежать. Град стрел шинковал людей, а те, кто пытался сдаться, умирали от копей или шпаг. Когда бойня стихла, выживших женщин поволокли в лес, а оттуда в лагерь, где их будут насиловать и пытать.
К вечеру того же дня, солдаты короля начали вырубать лес и строить катапульты, с помощью которых они собирались сравнять твердыню с землей. Были слышны удары топора, женские крики и смех мужчин. Лагерь был таким большим, что занял территорию от города до самого подъема к твердыне. Тысячи и тысячи шатров были установлены тем днем, сотни мирных жителей убиты, дюжина женщин изнасиловано, а Алекса, глядя на весь этот ужас из окна своих покоев и желая только мести, сжимала кулаки и зубы.
На следующее утро на дороге, ведущей в твердыню, появилось несколько всадников, среди которых был сам Ивар Остин. Не боясь смерти, этот кукловод повел своего черного как ночь вороного коня к воротам. Разумеется, об этом сообщили герцогу Масуру, который в тот же момент собрался и поднялся на стену. Алекса тоже не желала больше прятаться от взора врага, поэтому поднялась на стену и встала подле герцога, который выглядел измученным и уставшим.
Во внутреннем дворе собралась вся твердыня: солдаты, женщины, дети, телохранители и выжившие наемники, от которых, честно говоря, пользы на войне не было. Карл нанял сотню человек, заплатив пять тысяч рупий, а из тех, кто выжил, наемников осталось всего парочка и те думали, как сбежать из опала. На стену так же поднялась воительница Тина, которой помог Костин. Следом за этой парочкой пришли братья Говард и Тобис, а последними поднялся командир Яков.
К тому моменту, как стена была переполнена людьми, Ивар Остин неспешно добрался до безопасного расстояния, откуда он мог бы сказать и выслушать своего врага. Но Карл, который хотел попросить несколько дней мира, не успел открыть рот, потому что за него это сделала Алекса.
– Эй, бастард! – крикнула герцогиня.
Ивар поднял голову, посмотрел на своих солдат и улыбнулся.
– Прости, мамаша, но у меня в армии нет бастардов, – ухмыляясь, сказал он.
– Я к тебе обращаюсь, кретин! – с безразличием рыкнула Алекса. – С чего ты решил, что ты, бастард Ивар, вообще можешь называть себя Остином?
– Потому что я сын герцога…
– С чего ты это взял?! – перебив, ухмыльнулась Алекса. – Я почитала исторические факты той битвы, которые записал Дункан Масур. Интересное чтение, учитывая, что твою шлюху мать трахала вся армия герцога. Так с чего ты решил, грязный бастард, что ты из рода Остин?
– Не зли меня, мамаша…
– Страшно, – засмеялась Алекса. – Теперь послушай меня, бастард….
– Прекрати меня так называть! – стиснул зубы Ивар.
Алекса понимала, что задела его за живое, поэтому не собиралась останавливаться. К счастью, Карл решил не вмешиваться.
– Солдаты Ивара! – крикнула Алекса. – Ваш так называемый герцог не может быть королём Шарджа и не может быть императором, потому что его мамаша, видимо, была подстилкой вождя варваров, а когда её армию окружил герцог Остин, эту тварь насиловали сотни мужей из армии победителя. Вы этого человека решили назвать своим королём? Бастард Ивар, ты меня слышишь? Тебе не стать королем! Ты никогда не станешь императором! Знаешь почему? Потому что я скорее склонюсь перед безродным кабелем, который имеет прав на корону, больше твоего!
Ивар Остин внимательно выслушал, ухмыльнулся и поднял голову.
– Как твой папа, сестра и племянник поживает, мамаша? – спросил он.
– А за них ты поплатишься кровью, бастард! – стиснула зубы Алекса.
– Прекрати меня так называть, шлюха! – заорал Ивар, лишившись терпения и рассудительности. – Ты хоть понимаешь, что я с тобой сделаю?! Я тебя…
– Убьешь?! – зарычала Алекса. – Убей! Но только не промахнись, бастард! – Алекса выпучила голубые глаза полные безумия, ярости и гнева. – Лучше тебе не промахнуться, бастард Ивар! Я клянусь перед всевышними силами, что выживу и сделаю то, за что меня не простит ни одна религия в этом мире. Я уничтожу весь род Остин! Я уничтожу всех варваров! В пламени моей ярости сгорит каждый выродок этого проклятого рода! Я не остановлюсь, пока не уничтожу каждую книгу, в которой будет хотя бы одно слово о роде Остин! А если какой-то человек посмеет назвать эту фамилию вслух, я убью и его! Вы все сгорите, сгинете и никто вас больше не вспомнит, бастард! Я ЭТО СДЕЛАЮ, ИВАР! ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ, БАСТАРД?!
Будущий король окончательно обезумел и заорал во весь голос.
– УБЕЙТЕ ЭТУ ТВАРЬ! – приказала Алекса.
– Лучинки! – закричал Карл Масур.
Со стен твердыни полетел град стрел и арбалетных болтов, которые летели куда угодно, но, к сожалению герцогини, так и не попали в Ивара. Кукловод, прикрываясь своими людьми, смог сбежать на безопасное расстояние, при этом потеряв своего коня и несколько человек, которые поднялись к воротам вместе с ним.
Смерть герцогини
***
План сработал. Ивар, наслушавшись герцогиню, впал в ярость и безумие. Сначала он приказал построить катапульту, которая сможет сравнять твердыню с землей. Весь день стены содрогались под ударами, с потолка сыпалась штукатурка, а внутренний двор завалило обломками камня, дерева и стекол. Однако твердыню строили на века, и тут не сработает тот же метод, с помощью которого удалось уничтожить форт. К тому же, у Ивара не было корабельных орудий, способных разрушить великие стены твердыни Оран. Да и не получилось с помощью катапульты разрушить крепкие ворота – слишком сложно прицелиться в такую маленькую мишень. Следующий план Ивара был менее конструктивный. Он приказал солдатам построить таран, благодаря которому он сможет пробиться во двор, но и этот план потерпел фиаско. Несколько часов солдаты короля шли в гору, чтобы добраться до ворот, но никто так и не смог добраться до возвышенности. Таким образом, таран даже не добрался до ворот.
Все изменилось ночью. Видимо, епископ Эфрон показал потайной ход, скрытый под храмом, в котором он служил долгие годы. Благодаря лазейке во двор ворвались солдаты, началась битва, в которой Карл продолжал оттеснять врагов. Но многие лучники, оберегающие ворота со стен, были направлены на защиту внутреннего двора, поэтому главный проход остался без защиты. Ивар, наконец, смог прорваться внутрь, а его солдаты, гонимые желанием убивать и насиловать, уже через час добрались до двери в твердыню. Карл приказал укрепить двери, а женщин отправить на верхние этажи.
Дверь была не такой крепкой и не могла долго сдерживать нападающих солдат, поэтому очень скоро сражения начались уже внутри грозной твердыни Оран. Внутри раздался громкий шум. На секунду показалось, будто бы рухнула стена, но это были крики солдат короля, которые не собирались отступать. Карл Масур, державший оборону в главном зале, убивал всех своих врагов огромным копьём, стоя бок о бок с командиром Яковом. Но они были отрезаны от лестниц, на которых сражался Костолом, Костин, бандиты и наемники.
В пылу этой битвы несколько солдат проскочили мимо наемников и смогли подняться выше. Алекса и Тина встречали их на последнем этаже. Герцогиня стреляла без промаха, а воительница, перезаряжая пистоли, держалась позади, чтобы спрятать своими телами Говарда и Тобиса. Вскоре их оттеснили к покоям, где они не успели построить баррикаду.
Алекса осмотрелась и быстро поняла, что была отрезана от остальных женщин, а еще куда-то подевался один из братьев.
– Где твой брат? – спросила она Тобиса.
Мальчик покрутил головой, но не успел он ответить, как в дверь ворвалась еще одна группа людей. Алекса застрелила одного, а Тина, схватив свой костыль обеими руками, ударила второго по голове. Тобис тоже не растерялся и проткнул последнего своей маленькой шпагой.
– Мы тут долго не продержимся, – облокотившись на стену, сказала Тина. – Мы едва ли сможем одолеть армию короля.
– Тогда уходим, – держась из последних сил, улыбнулась Алекса. – В кабинет моего мужа! Живо!
«Карл Масур – мой муж», – подумала она. Она не разлюбила его и не разлюбит никогда. Какие бы кровные узы их не объединяли, Алекса будет его любить до конца своей жизни, которая, видимо, оборвется этой ночью.
Оказавшись в коридоре, все поняли, что бежать уже некуда. Они были отрезаны от остальных, а все этажи твердыни заполонили солдаты короля. Крики боли, стоны умирающих людей, вопли женщин, которых сейчас насилуют, гремели эхом в холодных стенах величественной твердыни.
Стоило одному из солдат короля заметить двух женщин, он расплылся в уродливой улыбке и помчался на них, но Алекса, бросив презрительный взгляд, разрядила в него пистоль. Солдат упал, а у него в щеке появилась черная дыра, из которой начала вытекать густая кровь. Тина забрала у покойника шпагу, на которую смогла опереться, а трость выбросила. Тут же на лестнице появилось еще несколько человек, но воительница, бросив улыбку госпоже, сказала.
– Не стоит умирать всем…. Уходи, Алекса, я тут разберусь.
Герцогиня одобрительно кивнула, улыбнулась, схватила Тобиса за руку и влетела в кабинет мужа, в котором её ждал неприятный сюрприз. Брат выпучил глаза, сжал рукоять шпаги и с криком, налетел на окровавленного епископа Эфрона. Но не успел мальчик вонзить свою шпагу ему в живот, как епископ отшвырнул его в сторону. Тобис ударился о косяк стола и потерял сознание.
– Бессмысленно, – улыбнулся Эфрон, глядя, как герцогиня заряжает пистоль. – Я убью тебя раньше, чем ты зарядишь оружие.
Алекса посмотрела на него, на Тобиса и Говарда, который лежал в крови собственной крови с перерезанным горлом. Видимо, Эфрон нашел его раньше, но мальчик не смог совладать с взрослым мужчиной, поэтому погиб.
– За что ты убил моего брата? – с безразличием спросила Алекса, выбросив разряженный пистоль на пол. – Почему ты предал своего брата?
– Она еще спрашивает, – нахмурился Эфрон. – Список будет бесконечным, подстилка Дракона. Ты предала королевство, спелась с императором, а теперь я еще и узнал, что ты, Алекса Масур, дочь шлюхи Офелии, моей старшей сестры. Учитывая, что ты спала с моим братом, я должен смыть позор своей семьи…
– Моей кровью?
– Верно…
– Ты глупец, Эфрон, – улыбнулась Алекса. – Можешь вешать эту лапшу на уши кому-нибудь еще, но я вижу тебя насквозь. Бастард ведь что-то тебе предложил, от чего ты не смог отказаться. Что это, Эфрон? Титул герцога?
– Ты права, – подтвердил Эфрон. – Король действительно предложил мне дар, но это не то, о чем ты подумала. Король Ивар Остин сделает меня архиепископом, чтобы я и дальше мог вести глупый скот к вере.
– Так ты людей называешь? Они для тебя все глупый скот? А я думала, священники служат людям, а не оскорбляют их…
– Я служу только всевышним силам! – перебил Эфрон. – Не тебе, шлюха, осуждать мои деяния. Этому королевству нужен достойный архиепископ, который покажет правильный путь в царство всевышних сил. Разумеется, я буду вести этих людей с благоволения своего короля.
– Это уже не религия получается, а какая-то секта… или культ. Кстати, род Остин так же начинал. До чего дойдет религия при тебе? Будете насиловать мальчиков и девочек? Приносить в жертву скот, а потом и людей? Ты дурак, Эфрон. Люди ведь не слепые. Может быть, кто-то из них пойдет за тобой, но скоро ты сам осознаешь, как сильно ошибался. Думаю, этот момент настанет, когда тебя отправят на костер. Надеюсь, это буду я.
– Не тебе говорить о будущем великого королевства Шарджа, шлюха. Ты все равно этого не увидишь.
Алекса выхватила запасной пистоль из-под юбки и разрядила его в лицо епископа. Эфрон упал, а его мозг разлетелся по шкафу, стоящего позади него, оставив неприятную картину.
– Был Эфрон, и нет Эфрона, – сплюнула Алекса. – Тоже мне пастырь нашелся.
Она, засыпав в пистоль остатки пороха и зарядив оружие последней пулей, склонилась над братьями, чтобы проверить пульс. Говард умер, а вот Тобис, хоть и разбил лоб, еще дышал. Алекса попыталась растолкать брата, но за дверью раздался громкий крик, потом стон, какие-то вопли и вдруг все неожиданно стихло, а дверь распахнулась. На пороге стоял Костин, держащий свою сестру за руку.
– Живы? – спросил он, поглядев на братьев подруги.
– Говард умер, а вот Тобис потерял сознание. Закрой дверь и попробуй подпереть её чем-нибудь тяжелым.
Костин пустил сначала сестру, потом захлопнул дверь и пододвинул тяжелый книжный шкаф. Долго баррикада не простоит, однако это лучше, чем ждать неожиданного удара в спину.
– Брат, что нам делать? – спросила перепуганная Ливия, схватившись за штанину Костина.
– Костин, отодвинь вот тот шкаф, – указала Алекса. – Там потайной ход, который муж замуровал на случай предательства Эфрона.
Деревенский друг прошел мимо тела епископа, посмотрел на шкаф и без особых усилий сдвинул его с места. Позади шкафа была дыра, в которую можно пробраться только на коленях, а оттуда нужно будет спуститься по лестнице, ведущей прямо за осажденную твердыню.
– Пропусти сначала сестру, а потом бери Тобиса и проползи с ним до лестницы, – сказала Алекса.
– А ты? – уточнил Костин.
– Я пойду следом за вами.
– Ну, нет! – возразил деревенский друг. – Я…
– Нет времени спорить, – перебила Алекса. – Тобис слишком тяжелый для меня, а ты сможешь его протащить. Залезайте. Выберемся, тогда и поговорим.
Костин зарычал, но все равно согласился сделать так, как этого хочет подруга. Первой в щель пролезла Ливия, потом Костин заполз сам и потянул на себя Тобиса, который, видимо, этого даже не почувствовал. Как только деревенский друг вытащил брата с той стороны, Алекса наклонилась и уже собралась пролезть, но за спиной раздался сильный грохот и шкаф с дверью рухнули, под напором сильных солдат короля.
Они ворвались в кабинет герцога.
Один из них схватил герцогиню за ногу, а второй вцепился обеими руками в платье. Алекса начала отмахиваться ногами, пытаться вырваться из хватки, но солдаты рванули её на себя и шанс сбежать испарился вместе с надеждой на спасение.
– Алекса! – эхом отозвался голос Костина.
– Бегите! – крикнула она в ответ. – Бегите на восток! Предупреди короля Леонида! Пусть император уничтожит столицу Шарджа! Костин, ты меня….
Солдаты вытянули герцогиню из щели, швырнули в сторону стола, а один из них так сильно приложился кулаком, что Алекса, ощутив удар по лицу, обмякла и потеряла сознание.
***
Придя в себя, Алекса завыла от боли, которая тупым ударом пронзила спину. На языке был привкус крови и железа, голова раскалывалась, но больше всего болел живот и промежность, которые выли так, словно их пронзили чем-то очень острым. Найдя остаток сил, она коснулась живота и почувствовала влагу. Видимо, её ранили.
– Как дела? – спросил мерзкий голос Ивара Остина.
Алекса с трудом смогла открыть глаза, чтобы посмотреть в его разные глаза. Ивар сидел в кресле, а вокруг стояли солдаты. Похоже, битва давно закончилась, Карл Масур проиграл.
Осмотревшись, герцогиня узнала свою кровать, шкаф и вид на луну из окна. Её принесли в покои и бросили на кровать, на которой она лежала привязанная к спинкам какими-то плотными веревками по запястьям и ногам. Странно, но левая рука была свободна от оков.
– Помниться мне, ты хотела что-то сказать, – ухмыляясь, сказал Ивар.
– Я уже все сказала, – с полным безразличием ответила Алекса. – Ты грязный бастард, Ивар. Сын обычной девицы, ту что изнасиловала вся армия истинного герцога, которого, как мне кажется, ты тоже отправил на тот свет, повторив этот опыт с королевой Роксаной.
– Ты и об этом знаешь? – задумался Ивар, не переставая улыбаться. – Что еще мне расскажешь? Может быть, ты хочешь меня осудить, Алекса Масур?
– Осудила бы…. Но ты слишком жалок, чтобы я тратила на тебя свои слова.
Ивар тяжело вздохнул и кому-то кивнул.
По твердыни эхом прошелся вопль герцогини, когда у неё вырвали ноготь. Алекса кричала, пыталась вырваться, но все было бесполезно. Теперь она во власти короля Ивара Остина и он сделает все, чтобы заставить её молить о пощаде. Боль пронзала её с новой болью, окутывая пальцы на руке новыми волнами страданий. Это не закончилось, пока палач не вырвал у неё все ногти на левой руке.
– Хочешь мне еще что-нибудь сказать? – улыбался Ивар.
– Пошел ты к чёрту, бастард, – стиснув зубы, прорычала Алекса. – Я никогда не признаю королем жалкого человека, который боится запачкать свои руки. Король? Ты выродок, Ивар. Был им, им и помрешь. Мне лишь жаль, что я не увижу твоей смерти.
– Ты можешь не признавать мою власть, мне, кстати, на это плевать, – сказал он. – Но я король и этого не изменить.
– У моего ребенка больше прав занять трон, – заявила Алекса.
– Ребенок? Какой ребенок?
Алекса с трудом отняла голову от подушки и увидела, что нижняя юбка у неё в крови. Случилось что-то ужасное, о чем она сильно пожалела.
– Что ты сделал со мной?! – зарычала она. – Где мой?..
– Твой сын мертв, – перебил Ивар. – Пока ты тут лежала и отдыхала, один очень хороший врач извлек из тебя карапуза, а я его сжег в камине. Тоже мне, мать, называется. За собственным ребенком не уследила…
Алекса закричала, забилась в истерике, даже ударила палача, но тут же получила кулаком по лицу и потеряла сознание.
***
– ДОВОЛЬНО ЭТОГО БОГОХУЛЬСТВА, КОРОЛЬ!
Алекса услышала громкий и довольно знакомый голос Архиепископа, с которым имела часть познакомиться много лет назад, а прошлой зимой потанцевать на балу у самой королевы. Этот великий человек стал ей другом. Знакомство с ним было для неё честью. Да и сам архиепископ, видимо, ей импонировал.
Перед тем, как открыть глаза, Алекса почувствовала на себе что-то тяжелое. Между ног было невыносимо больно, а рот был зажат кляпом, из-за которого она еще сильнее ощущала привкус крови. Только полностью придя в себя, она заметила, что с неё слез солдат со спущенными штанами, а её окровавленная юбка была задрана до груди.
Все сводилось к тому, что этот Ивар настоящий безумец, который сначала вырезал из чрева ребенка, а потом приказал солдату изнасиловать и без того раненую герцогиню. На такое способен только подлый и жалкий безумец. Однако Алексу больше не волновала судьба. Она ждала лишь смерти. Как смысл жить, если все важные люди в этом мире погибли от рук жестокого короля?
– Эта женщина оскорбила мою честь! – огрызнулся Ивар.
– И ты посмел сотворить сие богохульство, баран?!
– Я твой король! – закричал еще громче Ивар.
– Ты жалкое ничтожество! – сплюнул архиепископ. – Если считаешь себя королём, веди достойную жизнь и правь так, чтобы всевышние силы помогали и напутствовали в твоём правлении, а не ужасались от поступков, которые ты тут вытворяешь! Даже у короля нет никакого права лишать жизни дитя, находящееся в чреве матери! Мать – это священный сосуд, который родил и тебя, а ты, как мы поглядим, позабыл об этом, король Ивар, сын варвара и герцога Остина.
– Предлагаешь простить все, что наговорила эта шлюха?!
Архиепископ выдохнул.
– У короля есть полное право выносить смертную казнь, – спокойно ответил он. – Но эта женщина натерпелась твоих выходок. Если хочешь править и чтобы религия поддерживала твои решения, ты, Ивар, казнишь эту женщину, но прекратишь свои издевательства. Посмеешь ослушаться, ни один священник не наденет на твою голову корону. Будешь королем только для своих солдат, ибо на то воля всевышних сил.
– Или это твоя воля, архиепископ? – усомнился Ивар.
– Может быть. Но ты сделаешь так, как тебе велит религия, иначе…. Впрочем, ты понял, чем чреват твой бунт против нас. Всевышние силы – единая сила, а мы говорим от неё. Готов ли ты отвернуться от веры? Выбор за тобой, сын варвара и герцога Остина.
– Ладно… – сплюнул король. – Я дарую ей смерть. Эй, Андре, у тебя осталась еще то милое лекарство?
К кровати подошел Андре де Дижон.
– Разумеется, ваше величество, – поклонился он. – Я как раз хотел предложить этот вариант.
– Угости герцогиню, – приказал король.
Андре склонился над кроватью, вытащил из своей сумки шприц и без раздумий сделал укол какой-то сыворотки прямо в вену герцогиню. Алекса так же заметила, что доктор улыбнулся ей.
– Что вы ей вкололи? – спросил архиепископ.
– Лекарство от жизни, – с безразличием ответил король. – Я казнил твою любимицу, священник. Теперь, испытав настоящее страдание, герцогиня умрет. Но случиться это через неделю. Ты доволен?
Архиепископ тяжело вздохнул и, махнув рукой, отправился прочь.
– Наслаждайся, шлюха! – сверкнул белоснежными зубами и разноцветными глазами король Ивар Остин. – Андре, следи за этой женщиной. Как только умрет, напиши мне письмо.
– Вы возвращаетесь в столицу? – спросил доктор.
– Трон Шарджа примет своего короля! – гордо заявил Ивар. – Пришло время занять свое место.
Андре поклонился королю, дождался, когда тот выйдет и заберет своих солдат, а когда в покоях никого не осталось, доктор поправил окровавленные юбки герцогини и подсел на край постели.
– Крепись, Алекса Масур, – прошептал он. – Я вколол тебе очень сильную дозу яда, которая начнет пожирать твоё тело изнутри. Боль, которую ты испытаешь, ни с чем не сравнить. Но ты выживешь, я об этом позабочусь. Нужно лишь немного подождать.
Алекса кивнула в ответ.
