Текст книги "Проводник"

Автор книги: Клэр Макфолл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

У нее получилось, но сквозняк грозил в любую минуту затушить пламя, которое все еще было слабым. Дилан повернулась и посмотрела на дверь. Закрыть ее – значит закрыть дверь надежды. Но она не могла лишиться огня.

Словно в замедленной съемке, она поднялась и подошла к двери. Застыла на месте, борясь с желанием выбежать в ночь и найти Тристана. Но тогда ее окружат демоны, а Тристан этого не хотел. Она закрыла глаза, а потом и дверь.

Когда щелкнул замок, внутри Дилан словно что-то сломалось. Слезы текли и текли, и она на ощупь побрела по комнате, пока не наткнулась на что-то похожее на кровать. Упала на нее и зарыдала в полный голос. Ее охватила паника. Она поборола отчаянную тягу бежать, кричать и ломать предметы.

– О господи, о господи, о господи, – снова и снова повторяла она, заглушая желание вскочить и крушить все подряд от бессилия. Что ей делать? Без Тристана она понятия не имела, куда идти. Потеряется, будет бродить, пока не стемнеет, и окажется легкой добычей демонов. Или остаться здесь и подождать? Но кого? Кто за ней придет? Если ей не надо есть и пить, сможет ли она прождать здесь целую вечность, как принцесса из нелепой сказки ждала принца-спасителя?

Одиночество и страх породили чувства, которые после крушения поезда не могли пробиться наружу. Перед глазами всплыл образ матери. Была ли она на похоронах? Дилан представила, как маме позвонили в больницу, увидела выражение ее лица: идеальные брови взметнулись, рука взлетела ко рту, чтобы удержать крик. Дилан вспомнила все их ссоры, все гадости, которые она сказала Джоан, но не имела в виду то, о чем говорила, и все, что хотела сказать, но не сказала. При последнем разговоре они поссорились из-за ее поездки к отцу. Она все еще помнила, как сообщила маме о том, что собралась к нему. Джоан посмотрела на нее так, словно та ее предала.

Эта мысль перетекла в другую. А папа? Как отреагировал он? Кто ему рассказал? Рассказал ли? Скорбел ли он по дочери, которую вообще не знал?

Вдруг ее собственная смерть задела ее за живое. Это было нечестно. Будущее, семья, друзья… ничего не осталось. И ее проводника тоже больше нет? Не проводника – Тристана. Его забрали у нее, как и все остальное. Дилан думала, что слез уже не осталось, но когда перед глазами всплыло лицо Тристана, нахлынули новые, горячие и соленые.

Эта ночь была самой длинной. Стоило ей закрыть глаза, в голове возникали образы: Джоан, Тристан, отец… она даже не знала, как он выглядит, ее отец, та тетка с сумками, поезд… Ночь тянулась и тянулась. От огня осталось лишь оранжевое свечение, темнота за окном растворилась в мягком свете, проникающем сквозь грязные стекла, но Дилан не замечала этого. Она продолжала смотреть в потолок, думая о своем. Ее тело словно превратилось в камень. Разум пришел в шок и нашел убежище в ступоре.

И только в середине утра она поняла, что может спокойно выйти из убежища, оказавшегося тюрьмой. Что она может отыскать Тристана. Что если он лежит где-то на равнине, мучаясь от боли и истекая кровью? Что если он ждет, что она придет и найдет его?

Она посмотрела на дверь, за которой была равнина. Тристан находился там, но и эти твари тоже. Могут ли они атаковать днем? Достаточно ли силен утренний свет, чтобы обеспечить ей безопасность?

Когда она подумала о том, чтобы в одиночку выйти за порог… все ее нутро воспротивилось этой идее.

Но Тристан был где-то там.

– Поднимайся, Дилан, – сказала она себе. – Не будь такой жалкой.

Она с усилием заставила себя встать и побрела к двери. Замерла, положив руку на дверную ручку, глубоко вдохнула, намереваясь толкнуть ее, но… не смогла.

– Да прекрати ты уже, – пробормотала она.

Тристан нуждается в ней. Удерживая эту мысль в голове, она распахнула дверь. И замерла, воздух застрял в легких; сердце сначала остановилось, а потом забилось с невероятной скоростью, пока глаза впитывали раскинувшуюся перед ней местность.

Пустошь, за последние несколько дней ставшая ей почти домом, исчезла. Никаких холмов вдалеке, никакой высокой травы с каплями росы, которая намочила бы ее джинсы. Свинцовое небо исчезло, как и тропинка, ведущая вчера к островку безопасности.

Вместо этого мир окрасился в красный. Два холма, сторожащие равнину, остались, но и они теперь были бордовыми. Крутые склоны покрывали острые неровные камни, как зубы, вырвавшиеся из земли. Вместо тропинки – черная река, похожая на кипящую смолу, она пузырилась и казалась живой. Небо стало кроваво-красным, черные облака неслись по нему к западному горизонту. Солнце ярко светило, как подожженная горелка в духовке, и тоже было красным.

Но это еще не самое страшное. По равнине бродили… Дилан не сразу смогла подобрать слово. Наверное, люди. Сотни людей, но они были бесформенными, лишь приблизительно можно было определить их пол и возраст. Дилан присмотрелась к тем, что были поближе. Они не видели ее, потому что у каждого из них было занятие – следовать за ярким шаром впереди.

И каждая фигура находилась в тени множества демонов, кружащих над головой. Дилан едва не закричала от ужаса, но потом обнаружила, что демоны никого не атакуют. Она вдруг поняла, что все дело в шарах. Демоны опасались приближаться к пульсирующим пучкам света, но там, где тени сгущались больше, а шары светились слабее, хищные твари осмеливались подобраться ближе.

В ее голове сложились кусочки пазла. Она была одним из этих существ. Это и есть настоящая пустошь. И Тристан был ее шаром. Может ли она обойтись без шара? Если она сейчас выйдет из дома, нападут ли на нее демоны? Единственный способ проверить – выйти. Хватит ли ей храбрости на это? Она было занесла ногу над порогом… Нет. Дилан услышала вой, и этого было достаточно. Она в ужасе отступила и захлопнула дверь. Уперлась в нее спиной, словно таким образом могла удержать демонов. Сил хватило всего на несколько секунд, а потом она опустилась на пол, обхватила ноги руками и опустила голову на колени.

– Тристан, ты мне нужен, – прошептала она. – Ты мне нужен! – Ее голос надломился, прорвались слезы. – Где ты?

Она оказалась в ловушке. Она не только не знает, куда идти, но и будет схвачена демонами, как только выйдет за порог. Здесь единственное безопасное место, но сколько ей ждать Тристана?

Минуты шли. Через некоторое время Дилан собралась с духом. Поднялась и подтащила стул к окну. Устроилась на нем и, сложив руки на подоконнике, опустила на них голову. Вид такой же, что и за дверью. Багровая пустыня с кочующими душами, которых преследуют демоны. Завораживающее зрелище. От одного взгляда на демонов душа уходила в пятки, а уж если вспомнить их царапающие когти…

По позвоночнику пробежала капелька пота, стоило подумать о том, чтобы снова с ними столкнуться. Она знала, что сегодня не сможет выйти. Возможно, Тристан все еще находится там, на равнине, пытается вернуться к ней. Она должна держаться за эту надежду. И ей надо подождать хотя бы еще один день.

После великолепного заката оранжевых, красных и бордовых цветов небо потемнело. С темнотой вой снаружи усилился. Дилан разожгла огонь – в этот раз спичками, которые нашла на каминной полке. Процесс занял больше времени, чем вчера, но ей наконец удалось выманить пламя. Большие дрова занялись, и огонь затрещал, окутывая ее теплом и успокаивающим светом. Она оставила свой пост у окна. Темнота напугала ее, и она уже не могла различить, кто там находится снаружи. Вместо этого она легла на кровать и смотрела на огонь, пока глаза не закрылись.

* * *

Несколько часов спустя, когда Дилан проснулась, на улице было все еще темно. Она посмотрела на потолок и подумала о том, что, проснувшись, могла бы оказаться где угодно. Дома, в своей тесной комнате в окружении плакатов и плюшевых медведей, или в неведомой ей комнате в Абердине, готовилась к еще одному дню общения с папой. Но она была здесь. Она оказалась в доме безопасности. И была мертва.

Ребра стянуло стальной лентой. Она не могла дышать.

В комнате было тепло. Огонь все еще горел в камине, отбрасывая на стены тени, но не это лишило ее сна. Повернувшись на бок, чтобы наблюдать за огнем, она увидела истинную причину пробуждения. На фоне огня неподвижно стояла фигура. Ее наводнил страх, и она застыла, но, когда глаза привыкли к темноте, очертания начали принимать знакомую форму. Форму, которую Дилан боялась больше никогда не увидеть.

15

– Тристан! – ахнула Дилан. Спрыгнула с кровати и чуть не упала, спеша пересечь комнату. Он стоял, и она, подбежав к нему, с облегчением обняла его. Из груди вырвались тихие рыдания. Она положила голову на его плечо, чувствуя, как радость вытесняет все страхи.

Тристан с мгновение стоял неподвижно, а потом крепко обнял ее, и пока она продолжала плакать, поглаживал по спине.

Наконец Дилан почувствовала, что эмоции начали затихать, и тут же неловко отодвинулась. Ее опыт объятий с парнями был совсем небольшим, если вообще был, и щеки, как всегда, запылали, но она заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Привет, – прошептала она.

Тристан стоял спиной к огню, лицо скрывалось в тени.

– Привет, – в его голосе слышалась улыбка.

– Я думала… я думала, ты погиб. – Голос Дилан надломился, но она отчаянно хотела все знать. – Что произошло, Тристан? Ты ведь был рядом…

Воцарилась тишина. Дилан рассматривала его в темноте, но по-прежнему не видела лица.

– Извини, – прошептал он. Взял ее за руку, подвел к кровати и сел рядом с ней.

Дилан ахнула, наконец разглядев его.

– О господи, Тристан, что с тобой произошло?

Тристана едва можно было узнать. Один глаз заплыл, другой налился кровью. Челюсть опухла, по щеке тянулся глубокий порез. Он попытался улыбнуться, но попытка явно сопровождалась болью. В глазах также плескалась боль.

Дилан подняла руку, чтобы погладить его но щеке, но замешкалась.

– Не важно, – ответил он. – Ничего страшного.

Дилан покачала головой. Как это ничего страшного? Лицо Тристана было искалечено. Из-за нее?

– Тристан…

– Тс… – успокоил он ее. – Я же сказал, ничего страшного. Ты все еще продолжаешь спать, – прокомментировал он, явно пытаясь сменить тему.

Она кивнула.

– Просто чтобы убить время.

– Думаю, тебе надо еще немного отдохнуть. – Она вскинула брови, а он продолжил: – Завтра нас ждет долгий путь, так что тебе стоит прилечь.

Дилан уставилась на него с мольбой в глазах. Она понимала – он пытается избежать вопросов о себе, но, может, он вообще не хочет с ней разговаривать? Она почувствовала себя отвергнутой. Как дура бросилась ему на шею, радуясь возвращению… Теперь это казалось глупым. С болью в глазах она скрестила руки на груди.

Словно почувствовав ее эмоции, он коснулся ее плеча:

– Отдохни, Дилан. Я буду с тобой.

– Я… – произнесла она неуверенно.

Его голос в темноте звучал как шепот.

– Ложись со мной, – попросил он. – Пожалуйста.

Он лег и подтянул ее к себе. Она устроилась рядом с ним, чувствуя себя неловко, но в безопасности. Казалось, он не хотел разговаривать, но явно был рад ее близости. Дилан улыбнулась и впервые за два дня позволила себе расслабиться.

* * *

Утром раны Тристана выглядели еще хуже. Вместо левого глаза – размытое пятно синего и черного, на челюсти – все оттенки фиолетового, коричневого и желтого. Царапина на щеке начала затягиваться, но засохшая кровь резко выделялась на фоне белой кожи. Еще несколько длинных безобразных царапин тянулись по его рукам.

Когда утро окончательно прогнало мрак, Дилан провела пальцами по глубокой ране, протянувшейся по предплечью. Она все еще лежала в его объятиях, и хоть ощущала себя невероятно комфортно и спокойно, но боялась заговорить и нарушить тишину.

– Нам пора выдвигаться, – прошептал ей на ухо Тристан. Его голос был мягким и тихим, дыхание щекотало шею и вызывало мурашки. Она смущенно спрыгнула с кровати и остановилась посреди комнаты, напротив окна. Выглянула в него и увидела, что пустоши вернулся прежний вид.

– Она изменилась, – ахнула она.

– Что ты имеешь в виду? – Тристан резко вскинул голову.

– Вчера до твоего прихода я выглянула за дверь и… и… – Дилан не знала, как описать увиденный ею мир. – Все было красным – солнце, небо, земля. И я видела души, сотни душ, больше… Они шли за своими проводниками. Я видела демонов, они были везде…

Голос перешел на шепот, когда она потерялась в воспоминаниях.

Тристан хмуро смотрел на нее. Он не мог вспомнить, когда хоть одна душа так много узнала об этом мире. Никто никогда не выживал в атаке демонов, если отделялся от своего проводника. Дилан должна была исчезнуть, но она здесь. Он был изумлен и ощутимо признателен, что она стояла перед ним. Как эта внешне обычная душа могла быть такой необычайной?

– Настоящую пустошь видишь, только когда теряешь связь с проводником, – сообщил он ей. – Я – сосуд, который создает проекцию.

– Так это все фальшивка? Все, что я вижу, фальшивка? Это всего лишь у меня в голове?

Тристан уже говорил ей про это, но она не совсем понимала смысл. До этого момента. И это ей не нравилось. То, что она видела вчера, пугало ее, но претила мысль, что Тристан обманывал ее.

– Дилан, – нежно произнес он. Его слова никак не подсластить, поэтому он попытался смягчить удар тоном. – Ты мертва. То, что ты видишь, вернее даже не видишь, а воображаешь в своей голове, – единственное, что у тебя есть. Это место – единственный для тебя способ совершить переход. Вот что реально.

Дилан смотрела на него, в глазах плескалась беспомощность. Он протянул ей руку, понимая, что откладывать опасно.

– Давай, – сказал он. – Идем.

Он одарил ее ободряющей улыбкой, которую она вернула ему со слегка дрожащими губами.

Дилан сделала шаг вперед, взяла его за руку, почувствовав при этом легкий трепет, и повернулась к двери. Этот дом за равниной был для нее как тюрьмой, так и убежищем, и она испытывала смешанные чувства, покидая его. Но Тристан уверенно вышел и потянул ее за собой.

Солнце сегодня не светило, но облака на небе были рыхлыми. Дилан задалась вопросом, как это отражает ее настроение. Сама она выделила бы задумчивость и любопытство. Ее озадачили слова Тристана о пустоши, о том, что это плод ее фантазии, но, как ни странно, знакомый пейзаж не то чтобы успокаивал ее, но придавал уверенность. Конечно, присутствие Тристана сыграло в этом важнейшую роль. Она снова на него посмотрела, на его затылок и сильные плечи. Что же с ним все-таки случилось? Дилан ощущала вину за каждый синяк, за каждую царапину. Ведь он защищал ее.

– Тристан, – начала она.

Он оглянулся и замедлил ход.

– Что такое?

Она струсила под его взглядом и задала совершенно другой вопрос, на который ей тоже хотелось бы знать ответ.

– Все те души… Я видела, как они шли, но не в мою сторону. Я имею в виду, не к островку безопасности.

– Да.

– Так где же они останавливаются? Как все это работает?

Тристан беззаботно пожал плечами.

– У каждого проводника есть свои точки безопасности. Нашу внешность определяете вы. Но места, где мы останавливаемся, всегда одни и те же.

– О… – Дилан затихла, но продолжила бросать на Тристана взгляды, гадая, стоит ли озвучить вопрос, который не давал ей покоя.

Он поймал ее взгляд.

– Ты хочешь знать, что со мной произошло, – догадался он.

Она кивнула.

Он вздохнул, желание быть честным и поделиться с ней боролось с пониманием, что она не должна знать большего об этом мире.

– Какое это имеет значение?

Это был не вопрос, а скорее попытка потянуть время, чтобы решить, что выбрать: то, что требуют правила, или то, чего он хотел.

Сработало. Дилан задумалась.

– Потому что… потому что это моя вина. Ты здесь из-за меня, и если бы я шла быстрее или задержала солнце, которое светило бы ярче, тогда… ну тогда бы этого не произошло.

Тристан выглядел удивленным, и так оно и было. Не такого ответа он ожидал. Он думал, что дело просто в любопытстве – человеческой нужде знать всё. Но, оказывается, ей было не все равно… В его груди что-то разгорелось, и он понял, что принял решение.

– Ты мне не говорил, что они могут причинить тебе вред, – тихо произнесла Дилан, и в ее зеленых глазах отразилась боль сопереживания.

– Да, – ответил он. – Они не могут меня убить, но могут причинить вред.

– Расскажи, что с тобой произошло.

Это был приказ, обернутый бархатом, и он не мог ей отказать.

– Они были повсюду, а ты застыла на месте. Я видел, что ты не могла двигаться, а тебе надо было бежать.

Дилан кивнула, вспомнив эту часть. И ее щеки покраснели от стыда. Если бы она сразу побежала, как он ей сказал, если бы была храбрее, они бы оба выбрались.

– Я тебя потянул, и ты как будто вышла из транса. А потом, когда мы побежали, я подумал, что с нами все будет хорошо. – Он нахмурился и прошептал: – Я не хотел тебя отпускать…

Дилан закусила губу, внутри нее все горело. Он чувствовал себя ужасно, он винил себя, когда это была ее вина.

– Тристан… – она попыталась перебить парня, но он жестом руки попросил ее помолчать.

– Извини, Дилан. Прости за это. Увидев, что я тебя отпустил, они окружили меня, встали между нами. Я не мог пробиться, чтобы догнать тебя. Ты побежала, но островок безопасности был слишком далеко. Ты не могла добраться.

Глаза его заволокло, словно он заново все переживал. Уголки губ, опущенные книзу, подсказали Дилан, что ему больно. Она еще сильнее почувствовала себя виноватой, когда поняла, что заставила его страдать, подняв эту тему. Она поставила под сомнение свои мотивы. Это обычное докучливое любопытство? Остается надеяться, что нет.

– Демоны были повсюду, – продолжил он. – Ты не можешь физически воздействовать на них, а я могу. Ты это знала?

Она покачала головой, сомневаясь, что сможет заговорить, и не желая перебивать.

– Я побежал за тобой и оттащил от тебя столько демонов, сколько смог. Я не справился бы со всеми – никогда не видел их в таком количестве. Ничего бы не вышло. Да, я могу оттащить их, но это, собственно, и всё. Как только я их оттаскивал, они просто делали круг и атаковали тебя с другой стороны.

Тристан замолчал, как будто внутренне боролся с чем-то. Дилан не знала, то ли он размышляет, стоит ли сказать что-то, то ли пытался понять, как это сказать. Она терпеливо ждала. Тристан посмотрел на небо. И оно словно дало ему ответ: он кивнул и вздохнул.

– Есть кое-что, что я могу делать в пустоши… это не считается нормальным, ты можешь назвать это магией.

Дилан задержала дыхание; она ждала такого рода признание. Может быть, оно придаст всему смысл.

– Я вызвал ветер. – Дилан озадаченно нахмурилась, и Тристан замолчал. Она этого не заметила. – Ты его не почувствовала, он дул только для демонов.

– Ты вызвал ветер? – изумленно спросила она. – Ты можешь это делать?

Тристан скривился:

– Это сложно, но я могу.

– В смысле – сложно?

– Требуется много энергии, я лишаюсь сил, но сработало. Их раскидало по разным сторонам, они не могли тебя схватить. – Тристан вздохнул. – Но вскоре они поняли, что их сдерживает. Большая часть своры начала атаковать меня.

– Надо было остановиться, – выпалила Дилан. – Надо было остановить ветер и… бороться с ними или…

Тристан покачал головой.

– Я должен был удостовериться, что ты в безопасности. Ты – это главное для меня. – Он улыбнулся, заметив ужас на ее лице. – Я не могу исчезнуть просто так, Дилан, я обязан первым делом защищать душу, которую веду, а потом уже себя.

Дилан оторопело кивнула. Конечно, он не просто так подвергал себя опасности ради нее. Это его работа.

– Они пытались меня атаковать, пускали в ход когти, пытались сбить с ног. Они не могут проходить сквозь меня, как в случае с тобой. Кто-то из них все еще кружил над тобой, но ты уже была близка к дому. Мне удавалось сдерживать их, но когда ты пересекла порог, вся свора накинулась на меня, и их было очень, очень много… Им удалось затащить меня вниз…

Дилан представила, как все это было. Демоны злобно кружат над головой Тристана, тянут и царапают его лицо. Он пытается бороться с ними, но силы неравны. Демоны роятся вокруг него, хватают сильнее и тянут его вниз, к земле. Хоть он находился слишком далеко от нее, чтобы это видеть, но даже ее воображение рисовало каждую черточку его лица: глаза и рот широко раскрыты от ужаса, кровь затекает в левый глаз, превратившийся в щелочку после удара одного из демонов.

В ее воображении Тристан быстро исчез. Сколько же боли они ему причинили? Сколько боли нес каждый удар, каждое царапанье когтем? И все это ради нее?..

– Последнее, что я слышал, – как ты звала меня. Я пытался отбиться, но их было слишком много. По крайней мере, я знал, что ты в безопасности.

Брошенный на нее взгляд голубых глаз пронзил до самого сердца. Засмотревшись на парня, Дилан споткнулась.

– Ох! – воскликнула она, почувствовав, что падает на землю. Закрыла глаза и приготовилась в ожидании удара – но его не последовало. Тристан выкинул руку и, схватив за заднюю часть джемпера, остановил ее прямо над землей. Она открыла глаза и взглянула на тропинку. Мокрую и грязную, как она и думала. Она даже не вздохнула с облегчением, потому что ее дернули назад. Он очень старался сохранить серьезное лицо, но сквозь стиснутые зубы прорвался смешок.

Дилан обиженно надулась, даже спасибо не сказала, просто молча пошла вперед.

Смех за ее спиной только усилился.

– Ты такая неуклюжая, – пошутил Тристан, легко догнав ее.

Она пожала плечами, сосредоточенно глядя под ноги.

– Тут и ловкий растянется. Посмотри на эту тропинку – сплошные кочки, – прошипела она, стараясь сдержать непонятно откуда взявшуюся злость.

Тристан пожал плечами.

– Вообще-то я тебе говорил, помнишь? Ты сама такую сотворила.

– Ненавижу прогулки пешком, – пробормотала Дилан. – И ненавижу холмы.

– Разве шотландцы не должны гордиться своими холмами? – Он озадаченно посмотрел на нее.

Теперь пришла ее очередь пожимать плечами.

– Наш учитель по физкультуре каждый год загружал нас в микроавтобус, вывозил в сельскую местность и в ужасный холод заставлял взбираться на горы, – вздохнула она. – Но я точно не любительница восхождений.

– А, понятно. – Он улыбнулся. – Ну, ты будешь рада знать, что мы прошли больше половины пути. Скоро ты отсюда выберешься.

Он хотел ее приободрить, но после его слов Дилан сникла.

А что потом? Что за пределами этой пустоши? Вдобавок ко всему это означает, что она больше никогда не увидит Тристана. Последняя мысль расстраивала больше, чем страх неизвестного. Тристан был единственным в этом мире… человеком, и она не хотела его потерять.

Находясь в раздумьях, Дилан дошла до вершины холма и увидела небольшое природное углубление. Что-то вроде пещерки. Лучшего места для отдыха не придумаешь. Она с надеждой посмотрела на Тристана, и он улыбнулся. Но за улыбкой последовало качание головой.

– Не сейчас, – сказал он.

Дилан недовольно уставилась на него.

– Извини, у нас нет времени. Не хочу, чтобы на нас снова напали. – Он протянул ей руку.

Дилан нахмурилась, понимая, что он прав. Им нужно обогнать ночь и демонов. Ей не хотелось, чтобы Тристан снова из-за нее пострадал. Она взяла его руку, на которой все еще были царапины. Тристан потянул ее за собой, и на них тут же набросился сильный ветер, пощипывая за уши. Разговаривать во время спуска было сложно. Дилан надеялась вернуть Тристана к тому, что происходило под землей, но, похоже, придется подождать более спокойного момента. Такое не рассказывают, стараясь перекричать ветер.

Кроме того, хотя ей отчаянно хотелось услышать, что произошло дальше, она боялась узнать, что еще он вытерпел. Ради нее.

16

К счастью, до следующего островка безопасности они добрались задолго до захода солнца. Это был еще один каменный дом, и Дилан начала задумываться, не являются ли все эти дома частью ее фантазий. Должно быть, они соответствуют ее представлению об убежище? Она попыталась проследить связь. Квартира, в которой она живет – жила – с Джоан, была самой обычной, городской; рядом с их домом стояли точно такие же дома из красного песчаника. Бабушка до смерти жила в сельской местности, но у нее был современный одноэтажный коттедж с верандой; в ухоженном саду стояли нелепые каменные львы и гномы. Никакого другого места она вспомнить не смогла…

Впрочем… Отец по телефону рассказывал про свой дом. Он говорил, что он небольшой и каменный. Старинный, и места в нем как раз хватало для него и Анны, его собаки. Может быть, именно по этому описанию ее разум наколдовал это место? Подсознание попыталось нарисовать дом, куда она надеялась добраться, но не получилось… На мгновение Дилан представила, как открывается дверь и выходит мужчина. Красивый, сильный и добрый на вид. Она улыбнулась, а потом вспомнила, что никогда не видела папиной фотографии, она не знала, как он выглядел до того, как они с мамой расстались.

Дилан потрясла головой, чтобы отогнать эти сложные мысли, и проследовала за Тристаном.

Этот дом тоже был очень старым, но все же крепче предыдущих. В нем чувствовалось что-то успокаивающее, Дилан даже охватило чувство, будто она возвращается домой после долгого отсутствия. Входная дверь была из цельного дуба. Окна покрыты грязью, которая неизбежна, если иметь в виду суровую шотландскую погоду, но стекла все целые; были даже деревянные ставни. Никакого сада, но к входной двери вела мощеная дорожка; сквозь трещины в камнях кое-где проросла трава.

Внутри дом не выглядел таким уж заброшенным, и Дилан задумалась: не результат ли это того, что она освоилась в пустоши? С одной стороны стояли кровать и старый комод, на комоде – большая, но наполовину сожженная свечка. В середине комнаты – стол и стулья, как раз напротив камина. На другой стороне – небольшая кухонька с грязной раковиной с отбитыми краями.

Дилан подошла, осмотрела краны и задалась вопросом, работают ли они. Ее джинсы покрылись коркой грязи, таким же грязным был и серый джемпер на молнии, который она выбрала дома до всего этого безумия, он теперь представлял собой кусок ткани с пятнами, грязевыми брызгами и небольшими разрезами, да еще вдобавок ко всему разорванный во многих местах. Она даже думать не хотела, как выглядит ее лицо.

Хоть краны проржавели и раковина была покрыта слоем пыли, Дилан с оптимизмом повернула кран холодной воды. Сначала ничего не произошло, а потом раздался стон и за ним – бульканье. Когда кран выплюнул коричневую струю, она отступила, но спустя несколько секунд струя стала чистой.

– О да, – сказала Дилан, предвкушая первую за несколько дней помывку. Она попробовала повернуть кран горячей воды. Вода из него потекла, но так и не согрелась.

Она с наслаждением ополоснула лицо. Набрала в руки воду и игриво развернулась, чтобы брызнуть на Тристана. Но резко остановилась, вода вытекла сквозь пальцы на каменный пол. Комната была пуста.

– Тристан! – закричала она в панике. Дверь была распахнута, и быстро приближалась ночь, хотя было еще светло. Рискнула бы она выйти? Она больше не может быть одна.

Эта мысль стала решающей – Дилан целенаправленно устремилась вперед, и в этот момент на пороге возник Тристан.

– Что? – невинно спросил он.

– Куда ты, черт побери, делся? – спросила Дилан; облегчение быстро превратилось в злость.

– Просто был снаружи. – Он внимательно посмотрел на нее. – Извини, я не хотел тебя напугать.

– Я просто… я волновалась, – пробормотала Дилан, теперь чувствуя себя глупо. Повернулась и махнула на раковину. – Краны здесь работают.

Тристан улыбнулся, затем оглянулся на дверь.

– Еще минут двадцать будет светло. Ты ведь решила помыться? Я оставлю тебя одну и побуду снаружи. Не бойся, я дальше порога не пойду, – пообещал он. – Ты сможешь разговаривать со мной, если захочешь.

Он подмигнул ей и вышел.

Дилан выглянула из дверного проема. Он устроился на камне. Поднял голову и увидел ее.

– Можешь закрыть дверь, если сочтешь нужным. Обещаю не смотреть, если оставишь ее открытой.

Этими словами он смутил ее. Ей и правда очень хотелось нормально помыться. Но с открытой дверью, зная, что он в двух шагах, как-то неудобно. А если закрыть дверь, она останется одна. Мало ли что может произойти. От этой мысли ее сердце тревожно затрепетало. В результате она просто прикрыла дверь, оставив щелочку. Так, на всякий случай.

Тревожно поглядывая в сторону двери, Дилан сняла одежду и начала быстро мыться, используя найденное у раковины мыло. Было холодно, а она не догадалась попросить Тристана разжечь огонь. Но если бы он этим занялся, это отняло бы время, и мыться точно пришлось бы при нем.

Стиснув зубы, чтобы не стучали, Дилан закончила мытье. А потом пришлось опять надевать грязную одежду. Сморщив нос, она натянула твердые от грязи джинсы. И как раз надевала футболку, когда в дверь постучал Тристан. Хоть футболка была широкой и не просвечивала, Дилан все равно схватила серый джемпер, быстро накинула на себя и застегнулась до подбородка.

– Ты все? – раздался его голос. – Просто темнеет.

– Да, – пробормотала она.

Тристан вошел и закрыл за собой дверь.

– Я разожгу огонь.

Она благодарно кивнула. Ей до сих пор было холодно после мытья ледяной водой.

Тристан разобрал поленья, и вскоре в камине горел огонь. Он посмотрел на нее.

– Как помылась? Тебе лучше?

– Жаль, у меня нет сменной одежды, – вздохнула она.

Тристан усмехнулся и подошел к комоду.

– Здесь кое-что есть. Не уверен, подойдет ли по размеру, но можно, если хочешь, постирать твою одежду. Держи. – Он кинул ей футболку и какие-то спортивные штаны. Они были чуть велики, но идея постирать джинсы звучала очень заманчиво.

– Но нижнего белья нет, – добавил Тристан.

Дилан подумала и решила, что ночь без трусов как-нибудь проведет. Ей надо было переодеться, а на улицу Тристану уже нельзя – слишком темно. Она переступила с ноги на ногу, прижимая одежду к груди. Тристан заметил ее беспокойство.

– Я встану вот там, – сказал он и подошел к раковине. – Можешь переодеться у кровати.

Он уставился в маленькое окно рядом с раковиной. Дилан поспешила к кровати и, бросив взгляд на Тристана, скинула грязные вещи.

Тристан решительно смотрел в окно, но темнота на улице и горевший огонь превратили стекло в зеркало. Он видел, как Дилан сначала сняла джемпер, а потом стянула футболку. Ее кожа была гладкой и белой, плечи сильными, а талия узкой. Когда она сняла джинсы, он зажмурился, стараясь сохранить хоть немного рыцарства. Досчитал про себя до тридцати – медленно, каждая цифра соответствовала вдоху, – а когда снова открыл глаза, девушка стояла в слишком просторной для нее одежде и смотрела на его спину. Он развернулся и невозмутимо прокомментировал:

– Мило.

Она покраснела и одернула футболку. Ей было неловко без лифчика, и она скрестила руки на груди.

– Нужна помощь со стиркой? – предложил он.

Дилан широко распахнула глаза, сгорая от стыда при мысли, что он увидит ее далеко не изящное нижнее белье. Ну почему она умерла не в комплекте от Victoria’s Secret?