Текст книги "Проводник"

Автор книги: Клэр Макфолл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Она запнулась, потому что до нее внезапно дошло: она была одной из них.

Тристан некоторое мгновение не отвечал, и она поежилась, прочитав в его молчании самый худший вариант. Конечно, для него она была еще одной душой. На нее накатила досада, и она завертелась в кресле.

– Я перестану говорить, – пообещала она.

Губы Тристана дернулись.

– Тебе необязательно это делать.

Но она была права. Он действительно предпочитал начало путешествия, когда души погружались в сон, и он мог быть практически один. Сон напоминал занавески, которые загораживали его, пусть даже всего на несколько часов, – от их эгоизма, невежества. Он был потрясен, что эта… эта девушка обладала состраданием, что ей хватило великодушия подумать о его чувствах и нуждах. Он взглянул на нее, съежившуюся в кресле и словно желающую раствориться в древних пыльных подушках. Его тронул румянец на ее щеках.

– Ты хочешь услышать еще одну историю? – спросил он.

– Если ты не против рассказать, – скромно ответила Дилан.

Ему в голову пришла идея.

– Ты меня спросила про самую худшую душу, которую я переправлял, – начал он, – но я соврал. Это не ты.

Он замолчал и быстро взглянул на нее.

– Не я? – Дилан опустила голову на колени и изумленно смотрела на него.

– Не ты, – кивнул он. А потом из его голоса пропала шутливость. – Это был маленький мальчик.

– Мальчик? – спросила Дилан.

Тристан кивнул.

– Как он умер?

– Рак, – пробормотал Тристан, не желая озвучивать эту историю как-то иначе, чем шепотом. – Ты бы его видела, как он лежал там. Это было душераздирающе. Крошечный и хрупкий, с белым лицом и лысой головой после химиотерапии.

– Кем ты был для него? – осторожно спросила его Дилан.

– Доктором. Я сказал ему… – Тристан затих, он не был уверен, что может в этом признаться. – Я сказал ему, что могу заставить боль уйти, что он снова будет хорошо себя чувствовать. Его маленькое лицо озарилось. Он спрыгнул с кровати и сказал мне, что уже чувствует себя лучше.

Тристан ненавидел переводить детей. Хоть они шли добровольно и были самыми доверчивыми, с ними было труднее всего. Они редко не жаловались, но ему казалось, что дети заслуживают право на жалобу больше всего. Как несправедливо умереть, прежде чем сможешь вырасти, пожить, получить опыт…

– Тристан. – Голос Дилан заставил его поднять голову. – Можешь не рассказывать, если не хочешь.

Но он хотел. И не знал, почему; это не приятная сказка, и счастливого конца не будет. Он хотел поделиться с ней чем-то своим. Чем-то важным.

– Мы вместе вышли из больницы, и он так давно не видел солнца, что не мог отвести от него взгляда. Первый день прошел хорошо; мы легко добрались до островка безопасности, и я развлекал его фокусами: из ниоткуда разжигал огонь, заставлял вещи передвигаться, не дотрагиваясь до них. Делал все, что угодно, лишь бы его отвлечь. На следующий день он был уставшим. Его разум все еще говорил, что он болен, но мальчик хотел идти. Из-за болезни ему несколько месяцев не разрешалось ходить. Я не мог ему отказать. А следовало.

Тристан пристыженно опустил голову.

– Мы шли слишком медленно. К заходу солнца я уже нес его, но этого было недостаточно. Я побежал. Бежал как можно быстрее, и бедный ребенок забеспокоился. Он плакал. Чувствовал мою тревогу и слышал вой демонов. Он доверял мне. А я его подвел.

Дилан боялась спросить. Но не могла вот так оставить эту историю.

– Что случилось?

– Я споткнулся, – прохрипел Тристан, глаза заблестели в приглушенном свете огня. – Я споткнулся и уронил его. Отпустил его, чтобы смягчить падение. Всего на секунду. Но ее было достаточно. Они схватили его и затащили вниз.

Голос Тристана оборвался, но молчание сопровождалось неровным, тяжелым, прерывистым дыханием, словно он плакал, хотя щеки были сухими. Дилан всматривалась в него. Ее рука сама потянулась и обхватила его руку. В комнате было тепло, но его кожа казалась очень холодной. Дилан провела пальцами по тыльной стороне ладони. Он на секунду хмуро взглянул на нее, потом перевернул руку, и их пальцы переплелись. Потом он начал медленно выводить круги на ее ладони большим пальцем. Было щекотно, но Дилан скорее лишилась бы руки, чем убрала ее.

Тристан посмотрел на нее, тени от огня танцевали на его лице.

– Завтра – опасный день, – пробормотал он. – Снаружи соберутся демоны.

– Ты вроде сказал, они не могут войти? – сдавленно произнесла Дилан из-за внезапно охватившей ее паники. Он предупредил ее, а значит, действительно волновался. Получается, что опасность на самом деле реальна. У нее свело живот.

– Они не войдут, – пообещал он с серьезным выражением лица, – но они знают, что в итоге мы выйдем.

– Мы будем в безопасности? – голос Дилан превратился в писк.

– Утром, когда взойдет солнце, у нас все будет в порядке, – сказал он, – но днем придется пересекать равнину, а там всегда темно. Там они нас и атакуют.

– Откуда ты знаешь? Ты вроде сказал, что ландшафт создаю я?

– Это так, но то, что под землей, всегда остается таким же, а ты создаешь ландшафт поверх земли. Вот почему дома безопасности всегда в одном и том же месте. И впереди будет равнина. Она всегда там.

Дилан от любопытства закусила губу, но не выдержала и спросила:

– Ты… ты кого-нибудь терял на равнине?

Он посмотрел на нее.

– Тебя я не потеряю.

Дилан поняла и сжала губы, стараясь не выказывать беспокойства.

– Не бойся, – добавил он, почувствовав смену настроения. Его пальцы снова аккуратно сжали ее руку, и Дилан покраснела.

– Я в порядке, – слишком быстро ответила она.

Тристан видел ее насквозь. Все еще держа ее за руку, он поднялся со стула и присел перед ней. И посмотрел прямо ей в глаза. Дилан очень хотелось отвести взгляд, но ее как загипнотизировали.

– Я тебя не потеряю, – повторил он. – Верь мне.

– Я верю, – ответила Дилан, и в этот раз ее слова были правдивыми.

Тристан кивнул и поднялся, освободив ее глаза и руку. Дилан засунула ладошки между коленями и постаралась скрыть, что дрожит; кожу на руке, которую он держал, покалывало. Она попыталась успокоить дыхание, наблюдая за парнем, который подошел к одному из окон и уставился в ночь. Она хотела позвать его, оторвать от окна и демонов, притаившихся снаружи, но это было бесполезно – он знал о них больше, чем она, и вел соответственно. Дилан съежилась в кресле.

– Всегда одно и то же, – вдруг сказал Тристан, но не повернулся, и Дилан подумала, что он говорит сам с собой. Он поднял руку и прижал к стеклу. И тут же усилился шум снаружи.

– Что всегда одно и то же? – спросила Дилан, надеясь отвлечь его внимание от окна. Ее пугали этот вой и визг.

К ее облегчению, он повернулся и убрал руку.

– Демоны, – сказал он. – Они всегда более голодные и ненасытные, когда появляется такая душа… – Он замолк. – Душа, как ты.

Дилан нахмурилась. Он произнес это, словно с ней что-то не так.

– В смысле, не поняла?

Он задумался.

– Призраки с радостью заберут любую душу. Но чистые души для них подобно лакомству.

Чистые души? Дилан подождала, когда эти слова приобретут смысл. Вряд ли она назвала бы себя чистой – а мама уж точно нет.

– Я не чистая, – сказала она.

– Чистая, чистая, – заверил он ее.

– Нет, – не согласилась она. – Спроси маму, она всегда говорит, что я…

– Я не имею в виду, что ты идеальная, – перебил ее Тристан. – Чистая душа… она невинна. – Дилан покачала головой, готовясь снова отрицать его слова. Но потом он произнес слова, от которых комната в буквальном смысле вспыхнула огнем. – Душа девственницы.

Дилан несколько раз открыла и закрыла рот, но не произнесла ни звука. Тристан внимательно наблюдал за ней, но она не могла контролировать свое лицо, и к щекам хлынула кровь.

– Что? – наконец выдавила она.

– Душа девственницы, – повторил он.

Дилан изо всех сил старалась не закатить глаза, чтобы скрыть смущение.

Она не требовала, чтобы он еще раз повторил эти слова.

– Когда в пустоши появляется молодая девственная душа, призраки становятся более агрессивными и опасными. – Он посмотрел на нее, проверяя, насколько внимательно она его слушает. – Они хотят тебя – именно тебя. Твоя душа для них – лакомство. Более желанная и вкусная, чем горький вкус поживших душ.

Дилан уставилась на него, открыв рот. Слова Тристана никак не могли продраться сквозь туман в ее голове. Она застряла на единственном слове. Девственница. Откуда, черт возьми, он об этом знает? Это написано у нее на лбу? Но потом она вспомнила. Он говорил, что видит и знает каждую душу. Внутри и снаружи. Она поежилась. Судя по тому, как дергались его губы, он смеялся над ней. Может, именно об этом он думал, когда держал ее за руку: что она чиста и невинна? Девственница?!

Дилан заерзала в кресле, сгорая от стыда, но этого было недостаточно. Она все еще находилась в ловушке его взгляда, как муравей под увеличительным стеклом. Она сорвалась с места и устремилась к окну, в которое несколько минут назад смотрел Тристан. Подошла к нему, намеренно избегая отражения проводника, и прижалась лбом к холодному стеклу, пытаясь избавиться от смущения.

12

Когда они покинули дом, демонов нигде не было. Дилан осмотрелась, испуганно и широко распахнув глаза, а потом облегченно вздохнула. Хотя знала, что впереди еще какая-то равнина, о которой предупреждал Тристан.

Утро выдалось мрачным. Солнечные лучи не могли пробиться сквозь густой, вихрящийся туман. Тристан долго и неторопливо осматривался, а потом перевел взгляд на Дилан и сочувственно улыбнулся.

– Ты нервничаешь.

Это был не вопрос.

Дилан посмотрела на туман, и до нее дошло.

– Это сделала я?

Он кивнул. Подошел к ней и взял за руки.

– Посмотри на меня, – скомандовал он. – Тебе нечего бояться. Я буду защищать тебя. Обещаю.

Он нагнулся, чтобы заглянуть ей в глаза. Она попыталась выдержать его взгляд и почувствовала, как загорелись ее щеки.

– Ты такая милая, когда краснеешь, – засмеялся он, и из-за его смеха румянец на щеках Дилан стал еще ярче. – Идем.

Он повернулся и отпустил одну ее руку, но вторую продолжал держать и осторожно потянул Дилан за собой.

Дилан поплелась за ним, смутно осознавая, что туман стал тоньше, солнечные лучи теперь пробивались сквозь него без особого труда. Ей показалось, она знает, почему так, и поэтому румянец еще долго не исчезал. Через две минуты она убедила себя, что слова Тристана были лишь стратегией – чтобы поднять ей настроение и, как следствие, убрать туман, снижая тем самым риск встречи с хищными тварями. Но он все еще вел ее, крепко держа за руку.

На вершине первого холма Тристан остановился и обвел взглядом местность. Сосредоточился на чем-то слева и показал туда.

– Видишь вон те два холма? – Дилан кивнула. – Равнина лежит между ними.

– Разве мы успеем? – с сомнением произнесла она. Дело шло к полудню, и казалось, что холмы очень далеко. Наверняка уже стемнеет, когда они до них доберутся. Ей не хотелось бы застрять там в темноте.

– Это оптическая иллюзия, равнина намного ближе, чем кажется. Мы будем там через час. И все будет хорошо, пока у тебя хорошее настроение.

Тристан улыбнулся и сжал ей руку.

Дилан показалось, что после его рукопожатия солнце засветило чуть ярче. Ну… это унизительно, когда твои эмоции настолько очевидны, подумала она.

Вниз холма вела узкая тропинка, и им пришлось идти по одному. Тристан шел первым, отпустив ее руку и прокладывая путь через небольшие камни и кочки. Дилан осторожно, маленькими шажками, шла за ним, выискивая, куда поставить ногу. Она вытянула руки – для поддержания равновесия и на случай, если упадет.

Около получаса ушло на то, чтобы спуститься с холма, и Дилан почувствовала себя уверенней, когда земля под ногами наконец выровнялась, и она смогла вытянуть ноги и идти длинными шагами. С этой точки стоящие на границах равнины холмы теперь были намного ближе. Тристан был прав – теперь они казались намного ближе. Перед холмами лежало плоское пространство. Но им с Тристаном предстояло пересечь болотистую местность: кочки, озерца воды и заросли тростника. Дилан мысленно выругалась, представляя, как холодная грязная вода затекает в кроссовки. Опять ноги промокнут… Она посмотрела на Тристана и с надеждой спросила:

– Полагаю, поездка на спине не является частью твоих обязанностей проводника?

Парень испепелил ее взглядом, и она вздохнула. Трудно было заставить себя сделать первый шаг.

– Может, нам здесь немного передохнуть? – предложила она. – Замечательная идея.

Тристан хмуро взглянул на нее, эта идея его совсем не впечатлила.

– Ага. Давай дождемся середины дня и подойдем к равнине с приходом ночи. Ни дня без риска, так?

– Ладно, я просто предложила, – проворчала Дилан и наконец заставила себя ступить в болото. Кроссовки зловеще чавкнули. Она поморщилась, но ноги остались сухими. Сейчас промокнут, подумала она про себя и продолжила идти.

Болото простиралось всего-то на две мили, но эти две мили были как десять. Дилан с трудом пробиралась через топкие лужи, засасывающие ее по лодыжки. Зато Тристан шел как ни в чем не бывало. Его ноги легко находили твердую поверхность, а когда Дилан ставила ногу на то же место после него, ее тут же засасывало. А еще грязь отвратительно воняла тухлятиной, и это было невыносимо.

Примерно на полпути они попали в самую настоящую трясину. Дилан провалилась по колено, а когда попыталась высвободиться, ничего не получилось. Она несколько раз качнулась вперед-назад и в отчаянии закричала:

– Тристан!

Парень – а он находился всего-то в паре метров от нее – резко повернулся

– Что?

Она обреченно воздела руки.

– Застряла.

Он посмотрел на нее с усмешкой.

– И что ты от меня хочешь?

– Не шути, Тристан. Вытащи меня! – Она раздраженно нахмурилась.

Он улыбнулся и покачал головой.

– Сама выбирайся.

Дилан решила выбрать другую тактику. Опустила руки, нагнула голову к плечу и сделала скорбную мину.

– Ну пожалуйста…

Тристан засмеялся громче, но начал пробираться к ней.

– Какая же ты жалкая, – пошутил он, схватил ее за руки, напрягся и потянул. Дилан услышала чавкающий звук, но ноги остались на месте.

– Черт побери, – пропыхтел он. – Как ты это сделала?

– Как, как. Шагнула, – огрызнулась она, его издевательское отношение слегка раздражало ее…

Тристан отпустил ее руки, сделал шаг вперед и крепко обхватил за талию. Дилан застыла из-за такого близкого контакта, пульс ускорился. Оставалось надеяться, что он этого не заметил. Тристан потянул ее, еще больше прижимая к себе. Дилан почувствовала, как трясина начала ослаблять хватку. И вот, наконец, ее ноги высвободились, болото с неохотой отпустило ее. Не удержав равновесия, она завалилась вперед, толкая Тристана. Он сумел устоять на ногах, но грязь забрызгала им лица и волосы.

Дилан засмеялась, и Тристан, посмотрев на нее, обхватил ее крепче и попытался предотвратить падение в болото. После нескольких неуклюжих движений назад ему удалось удержаться на ногах. Опустив голову, он увидел ее запачканное лицо и едва не утонул в ослепительной зелени глаз. Да что это с ним? У Дилан от его взгляда слегка закружилась голова.

Находясь в крепких руках Тристана, Дилан покачнулась, сомневаясь в своих ногах и все еще испытывая головокружение. Она улыбнулась ему и тут же забыла о своей застенчивости. Он смотрел на нее в ответ. Минута растянулась, и смех застрял в горле Дилан. Ей вдруг стало сложно дышать, она судорожно втянула в себя воздух, Она несколько раз прерывисто вдохнула, и ее губы разомкнулись…

…и в следующее мгновение он перевел взгляд на холмы.

Дилан озадаченно уставилась на парня. Что это было? Ей казалось, что он хочет ее поцеловать, но, похоже, она ошибалась. Теперь он даже смотреть на нее не желает… Это не поддавалось объяснению и невероятно смущало. Она что, выставила себя дурой? Она не понимала. И перевела взгляд на единственное безопасное место: на землю. Щеки снова начали краснеть.

– Нам пора идти, – произнес Тристан грубым тоном, который как-то странно воспринимался.

– Да, точно, – пробормотала Дилан; голова у нее все еще кружилась.

Тристан развернулся и побрел дальше, и она обреченно последовала за ним.

Проводник петлял по болоту, стараясь держать дистанцию. Он был озадачен. Многие десятилетия, может, даже века – в пустоши невозможно отследить время, – он защищал души во время их последнего путешествия. Сначала он питал интерес к каждой душе, выслушивал истории, старался утешить, когда души горевали о своих утраченных жизнях, жалел тех, кто расстался с любимыми и не мог смириться с этим расставанием. Каждая душа, в конце путешествия махнувшая ему на прощание, отрывала крошечный кусок его сердца. Но спустя некоторое время он закалился. Он старался избегать доверительных бесед, не пуская никого в свою собственную душу. За последние несколько лет проводить умерших стало для него рутиной. Работа, и ничего более. Главное правило: поменьше болтай и как можно дольше скрывай от них правду.

Он был безэмоционален. Что-то вроде навигатора. Одним словом, проводник.

Но эта девушка… Она каким-то образом добралась до него прежнего, он чувствовал, как с него слетает броня. Она все поняла удивительно рано и приняла правду куда более стойко, чем многие, прожившие на Земле полную жизнь. Она относилась к нему как к человеку. Здесь, в пустоши, это было редкостью. Обычно души настолько погружались в собственные переживания, что им и в голову не приходило задуматься – а ведь их проводник тоже кем-то был. Нет, Дилан была душой, которую стоило оберегать. О которой нужно заботиться. Душой, которой он хотел отдать кусочек самого себя.

Но было кое-что еще. Он не мог сформулировать это чувство. Когда он держал ее на руках, внутри него что-то зашевелилось. Из-за этих странных ощущений он думал только о ней, а не о том, что солнце опасно низко опустилось. Он чувствовал себя почти… человеком. Так не могло быть, но Тристан не знал, как еще это назвать. Человек.

Но он не был человеком.

Тристан встряхнулся. Такие чувства были опасными, могли лишить его внимания. И подвергали риску Дилан – а им необходимо собраться.

– Тристан… – Голос Дилан прорвался сквозь его задумчивость. – Тристан, темнеет. Может, нам подождать и пересечь равнину завтра?

Он покачал головой и продолжил идти.

– Нельзя, – ответил он. – С этой стороны равнины нет островков безопасности. Придется идти как можно быстрее.

Он пытался говорить спокойно, но Дилан все равно услышала в его голосе панику и почувствовала, как в животе крепко затянулся узел. Сколько раз она слышала, что никакого страха нет, что страх – это порождение собственных фантазий, страхом делу не поможешь – на самом деле он только осложнит ситуацию, но не могла подавить эмоции.

Через десять минут земля под ногами уже не проваливалась, идти стало легче. Дилан попыталась соскрести с кроссовок грязь, но не осмелилась остановиться – от Тристана ощутимо исходило нетерпение. Хотя бы лужи стали появляться не так часто, и Дилан ошеломленно заметила, что они вошли в тень холма. Впереди простиралась равнина, о которой предупреждал Тристан.

Выглядела она заурядно. Через нее была проложена достаточно широкая тропа, вопреки ожиданиям Дилан, которая навоображала себе узкий проход, вызывающий клаустрофобию. Она перевела дух, но стоило ей взглянуть на напряженную спину Тристана, как под ложечкой засосало. Дилан тут же напомнила себе, что он намного лучше разбирается, откуда ждать беды. Она поморщилась и ускорила шаг, чтобы сократить расстояние между ними.

Ей не терпелось как можно быстрее преодолеть эту злосчастную равнину, но Тристан остановился. Он словно готовился к чему-то. Дилан посмотрела на него с подозрением. О чем он думает? О других душах, что потерял здесь? Сколько их было? Дилан беспокойно схватила его за левую руку. Нерешительно улыбнулась и сжала ее. Он натянуто улыбнулся в ответ и окинул взглядом равнину.

– Почти пришли, – пробормотал он так тихо, что Дилан задалась вопросом – должна ли она была это услышать.

13

Казалось, что прогулка по равнине должна была быть приятной. Тропинка – прямая и широкая – усеяна мелкой галькой, и Дилан вспомнила, как они гуляли в детстве с Кэти по заброшенным путям, болтая о том о сем. Повсюду – невысокая трава и дикие цветы. Просто идеальная картинка. Точнее, была бы, если бы не холмы, сторожащие это место. Тень от них была такой густой, что Дилан задрожала.

Тристан был в напряжении, быстро двигаясь вперед, он постоянно осматривался. Это еще больше пугало Дилан. Она устремила взгляд вперед и думала только об одном: пройти эту заколдованную равнину без происшествий. Боковым зрением она отмечала размытые пятна летучих мышей. Нет, это не летучие мыши, наконец осознала она. Демоны… Они появились из-за холмов и кружили все ближе. Дилан поравнялась с Тристаном и схватила его за пальцы.

Странно, как она ни напрягала слух, воя не слышала. Однако присутствовали другие звуки.

– Ты это слышишь? – спросила она.

Тристан мрачно кивнул.

Тихое урчание многих шепотков. Можно было разобрать отдельные слова, но не более, звук тем не менее был зловещим.

– Что это? – спросила Дилан, оглядываясь в поисках источника звука.

– Это не сверху, – сказал Тристан. – Снизу…

До этого Дилан слышала лишь хруст гальки под ногами, но теперь поняла, что зловещий шепот действительно доносится из-под земли.

– Тристан, что происходит? – Она с трудом услышала свой голос – настолько тихо задала вопрос.

– Это демоны. Там, под землей, они собираются в стаи. Как только найдут подходящее место для атаки, тут же нападут. Именно этим они здесь и занимаются. Всегда.

– Всегда? – растерянно прошептала Дилан.

– Мы находимся посередине пустоши, – объяснил Тристан. – Это их место. Здесь они скрываются в засаде, их тысячи. На этой равнине даже днем не хватает света. И они знают, что у них есть шанс.

– Ты говорил про подходящее место? – выдавила она.

– Они нападут, как только мы окажемся в густой тени.

Нотка паники в его обычно спокойном голосе пугала Дилан больше, чем слова.

– Что мы можем сделать?

Он сухо хохотнул.

– Ничего.

– Разве мы не должны побежать? – Дилан не особо хорошо бегала. Она была худой, но не спортивной. И всегда говорила, что побежит, только если ее будут преследовать. Кажется, сейчас именно это и произойдет, печально подумала она.

– Только когда придется. Береги силы на случай, когда они тебе действительно понадобятся. Ты сама поймешь, когда надо бежать, – произнес Тристан и чуть заметно улыбнулся. Но улыбка вскоре сошла на нет.

– Держись за меня, Дилан. Не отпускай мою руку. А когда я скажу бежать – беги. С тропинки не сходи. За равниной стоит еще один дом. Беги к нему и не оглядывайся. Добежишь до двери – окажешься в безопасности.

– А ты где будешь? – беспокойно прошептала она.

– Возле тебя, – мрачно ответил он.

Дилан в панике округлила глаза и так крепко сжала руку Тристана, что пальцы побелели.

Гул стал громче, земля стала покрываться трещинами, чтобы выпустить демонов наружу. Через мгновение она увидела их. Тени… Десятки, сотни теней… Дыхание стало поверхностным, когда она поняла, что сейчас все начнется – они ступили в самую темную часть равнины. Они оказались в самом сердце. Через сколько демоны прорвутся?

Воздух стал холодным. По равнине пронесся ветер и откинул волосы Дилан на лицо. Зашептал ей на ухо, вторя шепоту из-под земли, и она расслышала вой, которого не было раньше. Демоны окружали их со всех сторон.

На долю секунды ей показалось, что время остановилось. Нервы натянулись, и по венам помчался адреналин. Мышцы были готовы ответить на ее команды. Она сделала глубокий вдох, и в ушах закололо.

Не успела она расслабиться, моргнуть, как все произошло в один момент. Земля вздыбилась, и демоны вырвались из своего убежища. Воя и шипя, они кружили в воздухе. Раздававшийся сверху вой опустился, окружая ее. Их сотни. Тысячи. Воздух почернел из-за призраков, лишил ее зрения. Их было столько, что все вокруг стало черным. Дилан и не предполагала, что такое может быть. Ее сердце превратилось в лед, когда один из демонов проскочил сквозь ее грудную клетку. Злобные сущности путали ей волосы, тянули, тащили ее, отчего голову кололо иголками. Острые когти хватали ее за плечи и руки, и у нее не было сил отбиваться.

– Дилан, беги! – прорвался голос Тристана сквозь оглушительный рев.

Беги, скомандовала она самой себе. Беги! Но не могла двинуться. Ноги застыли на месте, точно забыли, что надо делать. Она всегда смеялась над жертвами в фильмах ужасов, которые, поддавшись страху, теряли самообладание и пали жертвами маньяка с топором, но вот она сама неоспоримо обездвижена страхом.

Рывок за руку заставил ее выйти из ступора, ноги сдвинулись с места. Они поравнялись с ней прежде, чем она упала, и потащили вперед. Беги, беги, беги, твердила она, быстро несясь по тропинке и не отпуская руки Тристана. Демоны кружили вокруг нее, но не могли схватить.

Тропинка тянулась вперед, и пусть Дилан не видела дома, но знала, что он недалеко. Совсем близко. Она бежала изо всех сил и понимала, что сил осталось немного. Ноги уже с трудом слушались. С каждым подъемом они казалась все тяжелее и тяжелее. Дыхание стало прерывистым, и каждый вдох впускал в легкие холод, замораживая их. Руки ритмично двигались, подгоняя ее, но это не помогало – она стала замедляться. Демоны, догоняя ее, тянули назад. Дилан с ужасом поняла, что долго не продержится.

Что-то сильно тряхнуло ее за плечо, она вскрикнула и чуть не повалилась назад. Через мгновение она поняла, что произошло: рука Тристана выскользнула, он больше не держал ее.

– Тристан! Тристан, помоги! – едва выдавили губы.

– Дилан, беги! – прокричал он. Его теперь не было рядом с ней. Куда он делся? Дилан не осмеливалась повернуться, опасаясь упасть. Вместо этого она сосредоточилась на том, о чем просил Тристан: бежать, бежать так быстро, как только можно.

Что это? Прямо перед ней, примерно в четырех сотнях метров появилось квадратное очертание. Похоже, дом. Она всхлипнула и попыталась уговорить уставшие мышцы на последний рывок.

– Давай, давай, давай, ДАВАЙ! – бормотала она про себя, приказывая ногам двигаться. Осталось всего ничего. Игнорируя боль, еще быстрее задвигала ногами, заставляя их с максимальной скоростью пересечь оставшиеся метры. Дверь была уже открыта, приглашая войти.

– Тристан, я вижу дом! Тристан!..

Крик застрял в горле, когда несколько демонов пробрались в ее тело. Они были бесплотными, но при этом она чувствовала, как крепко они вцепились в ее сердце. Она споткнулась и чуть было не упала.

– Нет, – выдохнула она. – Нет, нет, пожалуйста. Я почти добралась! Я добралась!..

Двигаться было невозможно. Казалось, что ледяные руки скручивают ее внутренности, пронизывая холодом до костей. Тело молило о пощаде. Остановиться, лечь на землю и позволить демонам утащить туда, где она сможет поспать. Где не надо бороться и можно обрести покой…

Вдруг в мозг прорвались слова Тристана. Беги к дому и не оглядывайся. Добежишь до двери – окажешься в безопасности. Перед глазами всплыло его лицо.

Дорожка шла под уклон и вела прямо к двери, осталось чуть-чуть. Каждое движение вызывало агонию, каждый вздох – разрывающую боль. Тело молило сдаться, но она упорно двигалась вперед. Чем ближе она была к дому, тем сильнее становились вой и шипение. Демоны продолжали атаковать, тянули, разрывали и царапали ее. Кружили вокруг лица, старались ослепить. Последние несколько метров она преодолела на коленях: крепко закрыв глаза, заставила себя ползти. Земля под руками была холодной, камни впивались в кожу. Двигайся, просто двигайся, двигайся…

Шум стих, и она поняла, что пересекла порог. Холод внутри превратился в ноющую боль. Дилан рухнула на пол и тяжело задышала.

– Тристан, мы это сделали, – прохрипела она, прижавшись головой к полу.

Но он не ответил. Дилан не слышала за собой его дыхания, не чувствовала движений. Холод вернулся в ее сердце и десятикратно усилился. Она боялась повернуться.

– Тристан? – прошептала она и перекатилась на спину. Некоторое время лежала, опасаясь открыть глаза, боясь того, что может увидеть. Но она должна была знать. Она заставила себя открыть глаза и осмотрелась.

Нет… Только не это…

Она не могла говорить – только жалобно всхлипнула. Дверной проем был пуст, за порогом – черная ночь.

Тристан не выбрался.

14

Дилан понятия не имела, сколько пролежала на полу. Лежала и смотрела на дверной проем. Тристан в любой момент может войти в него, растрепанный, едва способный дышать, но целый и невредимый. Улыбнется и возьмет все под свой контроль. Так будет, верила она, и ждала. Сердце глухо колотилось в груди, мышцы как будто заковало в камень. Тело, лишенное всяких сил, начало дрожать.

После нескольких минут, показавшихся вечностью, сквозь пол просочился холод и проник в каждую ее клеточку. Когда руки и ноги стало сводить, Дилан поняла, что надо двигаться.

Она со стоном поднялась на четвереньки, потом села, не сводя глаз с дверного проема. Тристан вернется в любую секунду… Он не может не прийти… Голос где-то на задворках сознания произнес, что это просто смешно – ждать так истово, но она приказала ему заткнуться, хотя паника овладевала ею все больше.

Кое-как Дилан поднялась на дрожащих ногах и вцепилась в гнилую древесину дверного проема. Снаружи все еще раздавался приглушенный вой. Не переступая порог, она высунула голову и поискала в ночи растрепанные светлые волосы. Демоны тут же попытались наброситься на нее, но наткнулись на границу безопасности. Дилан отдернула голову, затем медленно отошла от двери. Ноги на что-то наткнулись, и она чуть не упала. На долю секунды оторвала взгляд от дверного проема, но из-за темноты не смогла понять, на что наступила. Накатила новая волна страха. Она не сможет вынести ночь в одиночестве и в темноте. Сойдет с ума.

Огонь. Во всех этих домах были камины. Но чтобы разжечь камин, придется отвернуться от двери, а это… Не означает ли это, что она смирится с тем, что Тристан мог погибнуть? Нет, сказала она себе. Он придет. Просто к его приходу надо развести огонь.

Дилан на ощупь пересекла комнату и нашла камин. Присела на корточки, ощупала его. Пальцы наткнулись на пепел и прогоревшие угольки. Слева от камина она нашла сухие дрова, но ни спичек, ни зажигалки у нее не было.

– Пожалуйста, – прошептала она, понимая, что глупо обращаться к неодушевленному предмету, но ничего не могла с собой поделать. – Пожалуйста, мне это нужно…

На последнем слове она потеряла самообладание. Грудь заходила ходуном от рыданий, и она закрыла глаза.

И тут же какой-то треск заставил ее боязливо открыть их. Ничего себе… Она ахнула. В камине горел огонь. Пламя было небольшим и дрожало на сквозняке от открытой двери, но отказывалось сдаваться. Дилан схватила дрова и осторожно положила на огонь, опасаясь, что ее неуклюжие действия затушат его.