Текст книги "Сталкер (ЛП)"

Автор книги: Кларисса Уайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Глава 22

Ванесса

18 лет

Вечер выпускного, а я танцую с парнем, с которым даже не хочу быть. Изо рта у Филиппа неприятно пахнет, от костюма воняет, как от моей старой бабки, а от его взгляда моя кожа покрывается мурашками. Как будто он нашел горшок с золотом и не боится зарыться в него. Я стараюсь игнорировать парня, но он все равно время от времени меня пугает. Я научилась справляться со своим отвращением, как и врать Майлзу. Думаю, это плата за то, чтобы быть частью моей семьи и семьи Старров.

Я надела блестящее платье, накрасила губы ярко-красной помадой и даже обула лучшие туфли для этого вечера. Всё, чтобы убедить Филиппа, что я – девушка, которую он хочет. Единственная, которая ему когда-либо понадобится. Девушка, с которой он должен быть. Так же, как и он – тот парень, с которым я должна быть… даже если мое сердце говорит «нет». Я привыкла игнорировать его мольбы. Черт, я даже не помню, каково это – быть честной с самой собой. Как говорит моя мама, счастье дорого обходится.

Она подкупает меня подарками, машинами, одеждой, большим количеством денег, которое я не могу потратить даже в клубе. Просто, чтобы я охотнее делала то, что она хочет... поэтому я выхожу замуж за Филиппа.

И хуже всего то, что я начинаю чувствовать, что это моя обязанность. Трудно сказать «нет», и еще сложнее сопротивляться, когда она практически хоронит меня под подарками и угрозами. Иногда мне интересно, чего я действительно стою. Много это или мало, поэтому я постоянно задаюсь вопросом, а любит ли меня из них хоть кто-нибудь.

Единственное их проявление любви ко мне – это несметно количество подарков. Когда они говорят, что я избалованный ребенок, я не могу не согласиться. Хотя это не делает меня счастливой. Они все верят в это, но видят только маску… маску, которая наслаивается до тех пор, пока я не перестаю видеть разницу между ней и настоящей мной.

Но я никогда не перестану пытаться побороть это. Несмотря на все трудности, однажды я воспарю.

И это то, что я говорю себе каждый раз, когда смотрю в глаза Филиппу.

Моргаю и отворачиваюсь в сторону в надежде, что ночь пройдет быстро, чтобы я могла выбраться из этого неудобного платья и принять хороший горячий душ. И вот когда открываю глаза, то вижу Майлза, танцующего с девушкой всего в нескольких футах. Почему этот парень здесь? Он же сказал, что ненавидит танцы, так почему пришел на выпускной? Он даже не одет должным образом: грязно-белая футболка, тонкая фланелевая рубашка и обычные джинсы. Единственное новшество – акулий зуб на чёрном шнурке, висящий на шее. Его взгляд направлен на меня, пока мы танцуем, двигаясь в разные стороны. Мое сердце уходит в пятки, когда он крепче хватает свою спутницу за задницу и притягивает ближе. Что-то пронзает меня, заставляя возжелать, чтобы девушка в его руках умирала медленной смертью. Мне не свойственно подобное чувство, но вид Майлза, прикасающегося к другой, зажигает во мне огонь, который я могу погасить, только схватив Филиппа и поцеловав его прямо в губы.

Не знаю, что заставляет меня делать это – поцеловать другого, просто чтобы обидеть мужчину. Это глупо, ревниво и неправильно, но я не могу справиться с болью и теперь вымещаю ее на Филиппе. Использую его как марионетку для своей мести, чтобы заставить Майлза чувствовать то же самое.

Я плохая в худшем смысле этого слова, и даже не знаю, почему делаю это, но я такая. Губы Филиппа – не те восхитительные губы, которые я помню после поцелуя с Майлзом. У этих вкус яда, и я не спускаю глаз с пары, издали наблюдая, как реагирует Майлз.

Его губы дрожат, нос дергается, затем парень берет лицо девушки в ладони и прижимает ее к себе для поцелуя, как делал это со мной. Он вкладывает в него каждую унцию того, что у него есть. Я вижу это по тому, как он накрывает ее губы своими, и по тому, как он держит ее, словно никогда не отпустит.

Слезы наворачиваются на глаза, и я отворачиваюсь в другую сторону, чтобы отогнать их. Кашляю в попытке проглотить поднимающуюся желчь.

– Ты в порядке? – спрашивает Филипп. Он раскраснелся от нашего поцелуя.

– Да, – киваю я, но не уверена, правда ли это. – Я просто… мне бы не помешала передышка.

– О, давай пойдем, выпьем, – говорит он, неловко улыбаясь.

– Нет, я бы предпочла просто выйти на улицу на несколько минут.

– Конечно, и это тоже можно, – отвечает он мне и кладет потную ладонь на поясницу, провожая меня к двери.

– Я в порядке, Филипп, – говорю я. – Ты не обязан идти со мной.

– Конечно, обязан, – не уступает он, по-идиотски улыбаясь.

Думаю, мой поцелуй дал ему больше, чем мне.

Оказавшись на улице, я сдерживаю слезы, потому что не хочу их и потому что не заслуживаю. Я ужасный человек, превращенный в куклу, которую хочет моя мама, и я позволю этому случиться. Я стану черствой и ревнивой стервой.

Качаю головой и смотрю на землю, хмурясь, пытаясь сдержать свой гнев по отношению к себе и Майлзу. Я сама сказала ему, что он не может быть со мной, потому что ему будет угрожать опасность, даже если он не знает о ней.

– Привет.

Я оборачиваюсь на голос. Передо мной парень, которого я не узнаю, за исключением того, что он часто тусуется с Филиппом. Единственная разница сейчас в том, что он держит бутылку, предположительно, с алкоголем.

Я хмурюсь, когда он подходит ближе и дает Филиппу «пять». Парень совершенно пьян.

– Ты и правда красавица, – говорит он. – Ванесса, верно?

– Привет, – отвечаю неуверенно.

– Ого, ты действительно превзошел себя, чувак, – обращается он к Филиппу со странной улыбкой.

– Да, она нечто, – произносит Филипп, облизывая губы.

– Хммм, такая милая, – говорит парень, подходя еще ближе.

Я отхожу от стены и только сейчас замечаю, как далеко мы на самом деле от входа в здание.

– Спасибо, – бормочу я. – Ты в порядке?

– У меня все хорошо, дорогая, даже отлично, – протягивает он, смеясь и делая еще один глоток.

– Может, тебе стоит прекратить пить, – говорит Филипп, пытаясь схватить бутылку, но парень не отдает ее.

– Да ладно, Фил. Где твоя смелость? Это вечеринка. Тебе стоит насладиться ею.

– Поддерживаю. Тебе хватит, – вступаю я.

– Я сам скажу, когда мне хватит, милашка.

У него изо рта несёт, когда он наклоняется слишком близко.

– Эй, – сопротивляюсь я, отталкивая парня.

– В чем дело? Слишком хороша, чтобы поговорить с отличным молодым человеком? – спрашивает он, держа бутылку. – Мне просто весело, куколка.

– Не называй меня куколкой и, пожалуйста, отодвинься от моего лица. – Я отталкиваю его, но чем сильнее упираюсь, тем больше он нависает надо мной.

– Филипп, серьезно, ты встречаешься с этой цыпочкой? Она горячая, но у нее грязный рот. Это уж точно.

– Технически, мы не встречаемся. Тем не менее, – говорит Филипп, кладя руку за голову.

– Филипп! – Я смотрю на него в упор. Не могу поверить, что он только что сказал это, но в сказанном есть смысл, учитывая, что мы оба в основном вынуждены проводить время друг с другом.

Я морщусь.

– Я вышла сюда, чтобы подышать свежим воздухом, а не болтать с каким-то пьяным незнакомцем.

– А кто говорит о болтовне? – Парень так сильно хватает меня за руку, что я вздрагиваю. – Меня больше интересует, что еще ты можешь сделать своим ртом.

– Филипп! – кричу я, пока парень наклоняется все ближе и ближе.

Филипп сжимает кулаки, глядя на нас, кусает губу, но не двигается.

– Что ты делаешь? – говорю я, когда парень пытается поцеловать меня. – Отвали от меня!

– Нет, позволь мне попробовать эти сладкие губки, – говорит он, почти облизывая меня.

– Убирайся! – Я толкаю изо всех сил, но это не мешает ему прижаться грязным ртом к моему, почти заставляя меня блевать.

В эту секунду кто-то тянет его назад, отрывая от меня, и бросает парня на землю. Капли срываются с неба, когда я вытираю щеки и смотрю, как Майлз садится на него и выбивает из парня дерьмо.

– Она. Сказала. Нет! – кричит он, несколько раз ударяя его по лицу.

Парень выплевывает алкоголь и рвоту, и жидкость стекает по его груди на землю, но Майлз продолжает.

– Хватит! – говорит Филипп. – Что ты делаешь?

– Майлз! – кричу я, когда он продолжает избивать парня, пока тот не оказывается залит кровью и рвотой.

К тому времени, когда я добираюсь до Майлза, у парня под ним уже не хватает нескольких зубов, а кости его пальцев, челюсть и нос явно сломаны.

– Майлз, остановись! – кричу я, потянув его за руку.

Поглощенный яростью, он так сильно отталкивает меня, что я падаю на землю.

Все внезапно прекращается. Майлз держит в кулаке рубашку парня, готовый к следующему удару, но поворачивается ко мне, лежащей на земле. Капли дождя падают с неба, портя платье, пока я поднимаюсь с земли. Грязь покрывает его пятнами, а прическа рассыпалась набок. И все же в глазах Майлза я вижу выражение благодарности… и сожаления.

Он шмыгает носом, вытирая его.

– Я... черт.

Майлз отпускает парня и слезает с него. Сразу же бросается ко мне. На секунду я боюсь, что он ударит меня, но он хватает меня за руку и уводит.

– Что ты делаешь? – говорю я.

– Эй! Куда ты идешь? – кричит Филипп. – Ты не можешь оставить его вот так!

Оглядываюсь назад на Филиппа, который помогает своему другу подняться с земли. Тот довольно сильно избит, но больше всего меня поражает то, что Филипп помогает ему, но не помог мне. Тем временем люди выходят из здания, вероятно, услышав шум снаружи.

– Не оглядывайся назад, – говорит Майлз, уводя меня прочь.

– Ему больно! – говорю я.

– Нахер его, – выплевывают мне.

– Ты избил его как боксерскую грушу, Майлз! – Я пытаюсь привлечь его внимание, но парень даже не смотрит на меня. Кажется, мы движемся к его машине, и я чувствую, что это плохо кончится.

– Отпусти меня! – Я вырываю руку.

– Нет, ты пойдешь со мной, – говорит он, выуживая ключ из кармана и нажимая кнопку блокировки машины.

Он открывает дверь и бросает мне:

– Садись.

– Нет. На кой черт мне это делать?

– Сядь. В машину! – орет он так громко, что я отскакиваю назад, упираясь в металл машины, а затем сажусь внутрь. Я помню только один раз, когда мне было страшно из-за его агрессии – когда он избил парня, который издевался надо мной.

Когда я наконец оказываюсь внутри, Майлз захлопывает за мной дверь, а затем бросается к другой стороне и запрыгивает на сиденье. Двигатель рычит, и парень рывком закрывает дверь, прежде чем нажать на газ. Машина вырывается вперед, точно молния, и мне приходится схватиться за сиденье, чтобы удержаться на месте и не вылететь.

Я только успеваю пристегнуться ремнем безопасности, когда Майлз говорит:

– Какого черта ты делала с этими парнями?

– Ничего такого. Я вышла на улицу, чтобы подышать, а следующее, что я знаю, этот чувак навалился в попытке поцеловать меня.

– О, нет, – рычит он, качая головой. – Он хотел сделать с тобой гораздо больше.

Я хмурюсь.

– Ты этого не знаешь. Он был пьян.

– Как раз знаю. Я бы узнал этот взгляд где угодно. И знаю, каково это, черт возьми, понятно? – Майлз смотрит с таким огнем в глазах, что сбивает меня с толку. Я не уверена, стоит ли бояться его или сказать спасибо.

– Черт возьми, да он собирался воспользоваться тобой, пойми ты! Этот поцелуй был не единственным, за чем он пришел. Подобные уроды не останавливаются, пока не получают все.

Майлз выворачивает руль с такой силой, что я почти уверена, что мы перевернёмся, но ему удается удержать машину на нужной полосе. Могу сказать, что он вымещает весь свой гнев на поездке.

– Но ты избил его до полусмерти, Майлз. Филипп свидетель. Половина школы была там. Они узнают, что это был ты, – говорю я.

– Мне все равно. Они могут хоть отволочь меня в полицейский участок, и мне будет насрать.

– Почему? Зачем ты это сделал?

– Потому что я не хочу видеть, как тебе больно! – кричит он.

Мучительный взгляд в его глазах ошеломляет меня в одно мгновение. Румянец вспыхивает на моих щеках.

– Ты не должен был делать это ради меня.

– Я сделал это, потому что твой гребаный парень не смог. Чертова трата ДНК.

– Не говори о нем так!

– О, серьезно? Что он для тебя сделал? – спрашивает Майлз, скрипя зубами. – Ты ему вообще нравишься? Скажи мне честно, ты счастлива с ним?

– Это не твое дело, – отвечаю, хмурясь. – Теперь останови машину.

В ответ звучит лишь смех.

– Ага, счас.

– Я серьезно. Останови машину.

– Нет.

– Да. Выпусти меня.

– Нет.

– Я не хочу быть здесь, – говорю я. – Ты меня слышишь?

– А где ты хочешь быть? – Майлз смотрит на меня. – На выпускном? – У него вырывается придушенный смешок, и я чувствую, что он насмехается надо мной.

– Ты такой же, как он.

– Что? – бросают мне. – Повтори?

– Ты меня услышал. – Я скрещиваю руки на груди. – Ты заставляешь меня ехать с тобой против моей воли.

– Со мной ты в безопасности, в отличие от тех дебилов.

– В безопасности? Это ты избиваешь людей и тащишь меня бог весть куда!

– Думаешь, с ними безопаснее? – рычит он.

– Возможно. А может и нет. Но я просто хочу, чтобы ты оставил меня в покое, хорошо? Неужели я прошу так много?

Майлз хмурится.

– Да, потому что я не собираюсь тебя бросать. Неважно, сколько раз ты меня оттолкнёшь.

– Ты понятия не имеешь, что происходит в моей жизни, – говорю я.

– И ты тоже. Ты даже, мать твою, не знаешь ни одного из них.

– Я знаю Филиппа. Может, я знаю его лучше, чем тебя. Он не посадил бы меня в машину против моей воли.

Внезапно Майлз ударяет по рулю так сильно, что я подскакиваю на месте.

– Черт возьми, Ванесса! Когда же до тебя дойдет? Он тебе не друг! Ему даже плевать на тебя. Тот парень, который хотел тебя поцеловать? Они друзья, Ванесса, друзья. И я предполагаю, что он убедил Филиппа позволить ему использовать тебя.

Я качаю головой, мои губы дрожат от страха.

– Я слышал, как они разговаривали возле шкафчиков. Почему, думаешь, я следил за тобой весь вечер? Я знаю, чем они занимались. Филиппу, возможно, не нравилась эта идея, но он не сказал свое «нет», – говорит Майлз. – Он не защитил тебя, Ванесса. Ни перед другими парнями и не для себя самого. Срать он на тебя хотел.

– Ты пытаешься меня разрушить… – говорю я, сдерживая настоящие эмоции.

– Нет, я говорю тебе правду.

У меня больше нет сил это терпеть. Мне нужно выговориться.

– Нет. Ты не можешь говорить правду. Ты ничего не знаешь о ней, – кричу я, сжимая кулаки, потому что у меня дрожат пальцы. – Ты не знаешь, что я переживаю, и не смеешь делать себя центром всего.

Его губы приоткрываются, но он ничего не говорит. Вместо этого просто тупо смотрит на меня, а затем снова отворачивается к дороге.

Несколько минут Майлз молчит, и я чувствую невероятный порыв закричать, а потом заплакать, хоть и не хочу. Плюс тот факт, что моя мама выдрессировала меня хранить эмоции в себе. Я сглатываю комок в горле, когда смиряюсь с тем, что только что произошло. Тот парень пытался наброситься на меня, а Филипп ничего не сделал. Он никак не защитил меня, хотя собирался стать моим мужем.

До меня дошло только сейчас.

Когда слезы собираются у меня на глазах, я опускаю веки.

Внезапно ощущаю, как тыльной стороной ладони Майлз ласкает мою щеку.

– Эй… – парень улыбается, когда я смотрю на него. – Не грусти.

Облизывая губы, убираю голову от его руки, не желая такой жалости. Вместо этого смотрю на улицу, мокрую от дождя. Капли стучат по окнам, создавая успокаивающий эффект для мыслей.

Машина медленно останавливается посреди дороги, рядом с полем, к которому мы всегда ходили, и я расстегиваю ремень, чтобы глубже вдохнуть. Подумываю открыть дверь и выйти, чтобы сбежать от Майлза, но что-то внутри мешает мне уйти. Что-то... инстинктивное.

– Слушай, извини. Мне не стоило так его избивать, но я не мог позволить им сделать с тобой то, что они хотели. – Он наклоняется в сторону. – Я не хотел, чтобы ты пострадала.

– Я знаю… – говорю я, сглатывая.

Майлз вздыхает.

– Мне ненавистно видеть тебя с ним.

– Ты не единственный… – бормочу я.

– Тогда почему вы вместе? – Внезапное выражение отчаяния на его лице волнует меня.

– Я бы предпочла не говорить об этом, – нахмурившись, отвечаю я. – Кроме того, ты тоже был с девушкой.

– Да, но это не значит, что я хотел уйти с ней, – он пожимает плечами. – Она ничего не значит для меня.

– Ты хватал ее за задницу, – говорю я.

Его глаза сужаются.

– Ты это видела?

– Ты сам хотел, чтобы я увидела.

– Я был просто застигнут моментом. Но кто бы говорил? Ты сама поцеловала Филиппа.

– И что? Он мой парень.

– А то, что я поцеловал свою пару, – говорит Майлз, снова пожимая плечами.

– Эй, это не честно. Ты сделал это просто чтобы разозлить меня.

– О, а ты нет? – Он наклоняется ближе. – Потому что по последним данным ты просто утерла мне этим нос. – Он прищурился, глядя на меня. – Ты пыталась заставить меня ревновать.

Я ахаю.

– Неправда!

– Нет, правда. Хватит отрицать это, Ванесса.

Я смотрю на него, но взгляд продолжает скользить вниз к его мокрой белой рубашке, которая теперь полностью просвечивает, и, боже мой, в тот момент, когда я вижу его мускулы на груди и животе, то думаю, что растеряю всю свою выдержку. Я имею в виду, он великолепен. Стоит того, чтобы попускать на него слюнки, особенно когда капли стекают по его телу.

Черт, почему я так на него смотрю? Мне бы стоило лучше держать себя в руках.

– Ну, ты просто мудак за то, что прикасался к ней подобным образом, – говорю я, пытаясь игнорировать сильные чувства, которые во мне поднимаются.

Он наклоняется ко мне, но я не сдвигаюсь ни на дюйм.

– Почему? – говорит он с ухмылкой на лице. – Потому что хочешь, чтобы я танцевал с тобой вместо нее?

Я кривлюсь.

– Прекрати.

– Нет, я хочу услышать правду, Ванесса. Скажи мне, что ты на самом деле думаешь, когда смотришь на меня. – Парень кладет руку на мое бедро. – Что ты чувствуешь, когда я прикасаюсь к тебе? – Я глубоко вздыхаю, когда Майлз наклоняется еще дальше. – Чего ты действительно хочешь, когда мы остаемся только вдвоем? – Он так близко сейчас. Я чувствую его горячее дыхание на моей коже рядом с ухом, когда он шепчет: – Потому что я точно знаю, что это то, чего я хочу.

– Но ты был с ней… – бормочу я.

Его рука поднимается вверх по моей ноге.

– И каждую секунду с ней я представлял, что это ты.

Когда он приближается, быстрый стук моего сердца отдаётся в районе горла, и дыхание становится прерывистым. Я не знаю, почему Майлз так на меня влияет. Как миллион горячих спичек, зажженных во мне. Я не могу это остановить, не могу это контролировать и больше не хочу.

Его губы касаются моей челюсти, затем находят рот. Поцелуй поглощает мои губы с неконтролируемой потребностью, быстрее целуя с каждой попыткой ощутить мой вкус. Я не могу насытиться, поэтому придвигаюсь ближе, чтобы он мог поцеловать меня везде. Его губы не щадят мой рот, подбородок, шею, чуть ниже уха, и даже ключицу. У меня сбивается дыхание, когда Майлз касается меня, его рот оставляет горячие поцелуи на моем теле.

– Я так тебя хочу, – бормочет он, хватая меня за лицо одной рукой, а другой свободно бродит по моему телу. – Все, о чем я могу думать —:это ты.

– Я тоже, – шепчу я, когда он целует меня прямо под челюстью. – Всегда.

Его пальцы одновременно изящные и грубые, притягивают меня ближе, когда Майлз поднимается со своего места, чтобы ужесточить поцелуй. Кольцо в его губе усиливает ощущение, заставляет захотеть потянуть за него и укусить. Мне нравится, как он груб и одновременно мягок со мной, как он сдерживает себя для меня, хотя я чувствую, как напряглись его мышцы от мысли, что он может взять меня. Я чувствую нарастающее напряжение, и когда его рука опускается на мою грудь, я извиваюсь под ним.

– Ты хочешь этого? – бормочет он, пройдясь горячим языком по моим губам. – Я хотел тебя столько, сколько себя помню.

– Да, – говорю я, почти не в состоянии произнести даже этот один слог.

Я теряюсь в нем, очарована его восхитительными поцелуями и непрерывным горячим нападением на мое тело. Это не то, что я испытывала раньше, и я хочу этого. Хочу все это. Его вкус, прикосновения, влажные движения, запах, рот, язык, все и везде, где он захочет. Отчаянно и крепко натягиваю в руке его рубашку, когда он сжимает мою грудь, а затем задницу, стонет в мой рот.

– Просто скажи, и я остановлюсь, – бормочет парень мне в ухо, посасывая мою мочку.

– Нет…

– Нет? – переспрашивает Майлз, улыбаясь против моей кожи. – Не думаю, что ты имеешь это в виду.

– Нет, – смеясь, отвечаю я. – Я о том, что не собираюсь ничего говорить.

– Кроме, возможно, «да», – произносит он. Я приглушаю смешок, но он быстро превращается в стон, когда его рука скользит вверх по моим ногам под платьем и касается киски.

– О, черт. Сделай это снова, – шепчет Майлз. – Издай этот звук для меня. Позволь мне услышать, как сильно ты этого хочешь.

Я задыхаюсь, когда он ласкает меня там, потирая рукой вверх и вниз по моим трусикам. Они быстро промокают, и я чувствую, что много времени мне не понадобится. Я лишь раз делала это сама, будет удивительно, если он первым из всех мужчин прикоснется ко мне.

– Нравится, когда я прикасаюсь к тебе здесь? – шепчет Майлз, двигая пальцем по кругу. – Я мог бы делать это весь день и всю ночь.

Когда он отнимает руку, я шепчу:

– Не останавливайся.

Майлз улыбается, а затем наклоняется, чтобы поцеловать меня в грудь.

– Я не остановлюсь... если ты скажешь мне правду.

– Да, – говорю я, воздух застревает у меня в горле. – Я хочу этого.

– Ты этого хочешь? – спрашивает он, целуя меня в грудь. – Или ты хочешь меня?

– И то, и другое, – ахаю я, когда его рука движется у меня за спиной и за один рывок расстегивает молнию.

Похоть захватывает меня, когда парень закрывает мне рот и позволяет своему языку обуздать мой. Его язык вращается вокруг моего, орудуя во рту, пока его рука опускается мне на плечо и стаскивает платье вниз. Я даже не замечаю, когда он высвобождает мою грудь, пока не обхватывает одну и не дразнит сосок.

– О, боже… – мурчу я, но он глушит остальную часть моего предложения ртом, не давая мне ни секунды отдышаться. Я даже не хочу. Все, чего я жажду, – это его рот, его рвение поглотить меня и забрать все. Мой разум пуст, поскольку мое сердце бьется только для него, почти взрываясь от нужды.

– Ты такая красивая, – бормочет Майлз. – Я не могу перестать хотеть тебя.

Сердце практически вырывается из груди. Хотя я редко вижу его, огонь еще живой и горит ярче, чем когда-либо. Мы снова нашли друг друга, несмотря на то, что не должны быть рядом. Мы отравлены, и все же не можем держаться вдали друг от друга. Оба недовольны сложившейся ситуацией, но стремимся найти любовь друг в друге. Словно у нас двоих вырвали счастье, а мы перекладываем вину за это с себя на другого, отчаянно пытаясь зацепиться за оставшиеся кусочки.

Но я не позволю ни будущему, ни прошлому разрушить эту ночь для меня. Это наша ночь, и я не позволю себе даже думать о последствиях. Это то, что мне нужно, то, чего я хочу. Он.

Это всегда был он.