Текст книги "В стране сказок"

Автор книги: Клара Джимиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Вот так сдержал обещание

У мамы Аслана был день рождения. И дедушка с бабушкой подарили ей магнитофон. Загорелся на нем зеленый огонек, завертелись кассеты. Дом наполнился веселой музыкой.

– А я зато тебе дарю песенку – самую, самую, самую… Называется просто «Божья коровка», – сказал сын и запел тоненьким голоском:

 
Божья коровка,
Полети на небко,
Там твои детки
Кушают котлетки!
Всем детишкам раздают,
А тебе не дадут!
Всем по ложке,
А тебе ни крошки!
 

– А еще я обещаю не баловаться сегодня, – уверил ее Аслан, как только песенка была пропета.

– Как, целый день проживешь без замечаний? – удивился дедушка.

– Проживу! Честное слово, проживу! Только не отправляйте меня в садик.

– Нельзя, – сказала мама. – В садик надо ходить каждый день. И потом, скоро в подготовительной группе выпускной утренник. Разве ты не хочешь спеть и сплясать на нем?

– Я и в садике проживу без замечаний, – согласился Аслан. – Ну, я пошел тогда.

По широкой улице села он шел спокойнее обычного. Не рубил «саблей» невидимых врагов, не стрелял в них из пальца, как из пистолета, не скакал, как всегда, а шагал со скучным серьезным лицом.

Около моста нагнал его на палке-коняшке Тимур.

– Аслан, подсядь, прокачу! – позвал его друг.

– Мне нельзя, – тихо ответил он.

– Заболел? – Тимур соскочил с коня и подошел к другу.

– Просто нельзя, – нахмурил брови Аслан.

– Ишь ты?! – рассердился на него Тимур.

– Я маме пообещал не баловаться.

– Никогда-никогда? – испугался Тимурка.

– Не-ет, – улыбнулся Аслан. – Только сегодня.

– Разве сегодня мамин день? – все допытывался Тимурка.

– День рождения у моей мамы, понимаешь?

– Да, – озабоченно сказал Тимурка и почесал за ухом. – Ты слово давал?

– Да, – ответил Аслан.

– Октябренское или пионерское?

– Я давал честное мужское слово!

– Вот как! Тогда тебе в садик идти нельзя. Там без замечаний разве проживешь?

– А как? – оживился Аслан.

– Не пойти и все. Говорю тебе – в садике без замечаний не проживешь. «Толкнет» тебя дерево – упадешь и запачкаешь штаны. Дереву за это ничего не будет, а тебя накажут. Принес я как-то бархатную гусеницу. Ребятам ее хотел показать. Думаешь, простую? Она могла по ниточке от дерева до дерева переползти. Ты бы смог?

– По ниточке? – переспросил Аслан, но Тимурка не дал ему подумать.

– Ты не сможешь, а она могла. Она сперва в цирке выступала! – доказывал Тимурка. – А воспитательница назвала ее «дрянью» и велела выбросить.

– И дед не любит гусениц. Они, говорит, листья съедают. Они вредные.

– Так те простые гусеницы. – А эта была циркачка! Понимать надо! – помолчал немного и предложил: – Не ходи в садик.

– А как?

– Можно до самого вечера просидеть в огороде или на поляне с зажмуренными глазами. Никто тебя не накажет. Тебе, самое главное, слово сдержать.

– Не-ет, нельзя…

– Мне что? – обиделся Тимурка. – Честное слово ты давал, а не я. Может, боишься в огород идти?

– Кто боится?! – нахмурил брови Аслан.

– Ты!

– Я?! – Аслан взмахнул «саблей» и побежал к узкому переулку, через который ближе пройти к огородам.

Тимур помчался за ним.

Среди высокой кукурузы повстречалось мальчишкам раскидистое дерево, яблоня. Тимур взобрался первым. Он повис на самой толстой ветке, крикнул Аслану: «Смотри!», раскачался и спрыгнул на землю.

Аслан тоже залез на дерево, руками ухватился за ту же ветку, что и Тимурка, чуть раскачался и посмотрел на землю.

«У-у, как высоко», – подумал он и хотел ногами обхватить ветку спереди, чтобы по ней сползти немного ниже, как услышал насмешливый голос друга:

– А-а, боишься?

Аслан сильно зажмурил глаза и разжал руки. Ушиб ногу, но плакать не стал. Пошли дальше.

У длинного ряда вишен они играли в прятки, по ровным коридорам картофельной ботвы ползали, как ящерицы, наперегонки, отчего почернели их руки, животы и ноги.

– Запачкались как! – огорчился Аслан. Но Тимурка его успокоил:

– Рубашки снимем, а руки и ноги помоем.

Солнце было высоко на небе, когда они, исцарапанные, грязные и голодные, перелезли через ограду и вышли к реке.

На берегу было много рябят. Одни лежали на горячих камнях, самые маленькие барахтались у берега, а большие парни прыгали с невысокого обрыва в воду вниз головой.

– Здорово! – прошептал Аслан, когда рыжеголовый Саша взлетел в воздух, потом кувыркнулся разок и исчез в воде.

– Большие все могут, – сказал Тимурка.

– Саша – капитан команды школьных футболистов. Давай посмотрим, как ребята прыгают. Что, нам нельзя посмотреть?

– Посмотреть можно, – согласился Тимур.

Сердитая река у обрыва разглаживала волны, тихо кружилась на месте, будто отдыхала, и снова бежала по камням, шумливая и быстрая.

– Когда вырасту, буду прыгать с обрыва вниз головой, – размечтался Аслан.

– Я не буду. Что там хорошего? – опасливо поглядывая на речку из-за плеча Аслана, сказал Тимур.

Парни один за другим прыгали в воду. Аслан провожал каждого взглядом до самой речки, говорил свое тихое «здорово!» и радостно смеялся.

Саша стоял на краю обрыва и командовал:

– Приготовиться! По-шел!

Кто-нибудь из ребят разбегался, прыгал в воду и снова поднимался на обрыв.

Потом прыгнул Саша. Ребята выстроились по краю обрыва и спокойно смотрели вниз, туда, где только что исчез Саша. А бритоголовый парень оперся руками об колени и стал считать:

– Раз… два… три…

Саша все не показывался из воды.

– Утонул он! Нырнул и пропал! Голова его застряла в песке! – у самого уха Аслана кричал Тимур.

– Нет! Не может быть! – прошептал испуганный Аслан, – подбежал к краю обрыва, опустился на колени и заглянул вниз. Саши нигде не было.

– Потеряется он там! – крикнул он ребятам.

– Отойди-ка от обрыва дальше, – прикрикнул на него парень в синих плавках.

– … восемь… девять… десять… – медленно считал бритоголовый.

– Он утонул! Утонул! – кричал Тимур.

Аслан вскочил на ноги, побежал по берегу вниз туда, где обрыв кончался. Вдруг он поскользнулся на траве и очутился в воде.

Аслан хотел окликнуть Сашу, но парня не было. Вода стала вертеть Аслана, кружить и уносить куда-то вниз… Мальчик испугался и больше ничего не помнил. А когда открыл глаза, то лежал на горячих камнях на берегу реки, и небо над ним было полно ребячьих голов.

– А Саша нашелся? – спросил он, но ему сказали: – Лежи. Он и не терялся.

Солнце успело спрятаться за горой, когда Аслан и Тимур возвращались домой.

– Это я тебя спас, – хвастался по дороге домой Тимур. – Как только ты очутился в воде, я закричал: «Спасите его!», и все попрыгали в воду. Ты что, подземное царство хотел найти?

Аслану не хотелось разговаривать. Ему бы поплакать! Он посмотрел на Тимура и с тоской подумал: «Вот так сдержал обещание!»

Поверим ему

Аслан знал наказания: «стань в угол», «не пойдешь со мной в кино», «не расскажу тебе сказку». Они были знакомы ему и понятны. Но то, что придумал на этот раз дедушка Тасо, было для Аслана новым.

– Не желаю тебя видеть после этого, – сказал он Аслану в тот вечер.

Тогда мальчик не понял, что наказан. Но вот прошла целая неделя. Вечерами дедушка и мама играли в шахматы, смотрели телевизор или же молча брались за книги.

Если же Аслан подходил к дедушке с каким-нибудь вопросом, он злился:

– Ты глухой?! Ни о чем меня не спрашивай! И не подходи! Понял?

Аслан не был глухим. Он опускал голову и отходил от дедушки.

Еще обиднее было ужинать одному за маленьким столом в углу комнаты, когда его место рядом с бабушкой пустовало и никто на его стуле с толстой клетчатой подушкой не сидел.

Так прошла целая неделя.

Снова наступил вечер, и мама с дедушкой склонились над шахматной доской, подперев головы руками.

Бабушка шила себе платье в маминой комнате. Аслан слонялся по дому никому не нужный.

Он полистал книгу, повертел в руках автомат, просмотрел без всякого интереса мультфильм о правилах дорожного движения, потом пошел в другую комнату к бабушке.

– Нана, пусть дедушка простит меня, – попросил он тихим голосом.

– Сам поговори с ним.

– Сам? Я не хочу.

– Когда я виновата, подхожу к нему и говорю: виновата я, больше этого никогда не повторю, а ты прости меня.

– Он прощает? – засомневался Аслан.

– Прощает, – заверила его бабушка. – И ты сам проси его.

– Пойдем со мной, а?

– Пойдем, мой мальчик, – сказала бабушка, сняла очки и встала.

Они вышли в первую комнату и остановились около стола, за которым сидели дедушка и мама.

Аслан стоял рядом с бабушкой и молчал.

– Говори, – наклонилась к нему бабушка и упрашивала шепотом.

Мальчик молчал.

Аслан хочет тебе что-то сказать, – услышал он над головой голос бабушки, а потом увидел, как повернулись в его сторону носки дедушкиных коричневых чувяков.

– Слушаю тебя! – грозно сказал дед.

Аслан стоял с опущенной головой, теребил подол бабушкиного платья и молчал.

– Ты прости его на этот раз, – опять сказала бабушка.

– Если сам ничего не хочет сказать, то не мешайте. Мы заняты делом.

Аслан испугался, что дедушка отвернется к столу и снова перестанет замечать его, потому еле слышно, но быстро проговорил:

– Я больше так не буду.

– Что больше не будешь? – не понял его дед.

– Тонуть в реке, – совсем тихо ответил Аслан.

– Не только за это наказан. Хотя ты мог подумать головой и понять, что друзья Саши не могли спокойно смотреть, как тонет их товарищ. Нет у нас таких людей! Подумай-ка лучше, почему наказан.

Аслан рассматривал носки своих сандалий и думал.

– В то утро куда из дому ушел? – спросила его мама.

– В детский сад ушел… а сам пошел с Тимуркой в огороды, потом на речку.

– Так почему наказан? – допытывался дед.

– Потому что не пошел в садик, а без разрешения…

– Понимаешь ведь, что можно и что нельзя, а делаешь! А еще смеешь матери давать честное слово! В такой день ее огорчил! Настоящие мужчины так не поступают! Еще раз сделаешь что-нибудь подобное – и вовсе мне не показывайся на глаза. Понял?

– Я больше так не буду делать, – не поднимая глаз на деда, повторил Аслан.

– Поверим ему? – спросил дед бабушку и маму.

– Поверим! – ответили они.

И жизнь Аслана снова стала чудесной.

Дельный совет

Тимур перелезал через штакетник, зацепил за гвоздь новые брюки и порвал их. Потом поскользнулся и упал коленями в грязную лужу.

Тимур посмотрел на порванное место, поднял испуганные глаза на ребят и заплакал. Брюки были от новой школьной формы, и он их надел без разрешения мамы.

– Тебя она накажет? – спросил его Аслан.

– Побьет, – сказал Тимур и заплакал еще громче. – Она сама сказала, что побьет меня, если их надену до школы… А я их порвал.

Лица ребят стали грустными и озабоченными.

– Теперь его в школу не примут? – очень тоненьким, печальным голосом спросила Мадина.

– Примут! С порванными брюками принимают, – горячо заверила ее Фатима.

Тимуру же она сказала, что порванное место можно зашить, а грязь с брюк смыть у канавы.

Аслан с готовностью принялся смывать грязь с брюк друга у канавы. Но вот беда: при этом сильно намокли носки и ботинки Тимура.

– Не переживай, – пришла опять на помощь Фатима. – Носки отожмем, а мокрые ботинки кто увидит? Намокли же они внутри?

Фатима принесла белые нитки с иголкой и зашила порванное место. Ничего, что нитки белые, их намочили водой из канавы, и они стали такими же серыми, как и брюки.

– Все равно побьет, – сказал Тимур и снова заплакал.

– Ты скорее беги домой, – посоветовала ему Фатима. – Пусть мама побьет тебя сразу, а то получится два плача за одно дело. Сейчас плачешь, потом побьют тебя, и снова надо плакать. Лучше беги домой.

Тимур медленно пошел в сторону своего дома.

Аслан хмурил брови. Жалко друга стало. Он спросил Фатиму:

– Может, мы с ним пойдем?

– Еще чего? Чтобы и нам попало?

– Я пойду с Тимуром, нельзя, чтобы…

Аслан не знал, что сказать, но ему было жалко друга, и он хотел быть рядом с ним.

– Ты и иди, – сказала ему Фатима.

– И я с ними… Тимур же не нарочно. Я скажу его маме, что он не нарочно, – сказала Мадинка и побежала за Асланом.

Так втроем и стали перед матерью Тимура.

Мадина говорила, что мальчик не хотел огорчать маму, а Тимур и Аслан стояли с опущенными головами и плакали.

Расстаться не так просто

Уже месяц, как Тимур ходит в школу.

Каждое утро Аслан поджидал его около своего дома, и они шли вместе до моста через реку Светлую. Тимур рассказывал о школьных новостях, показывал ему новую букву, с которой познакомила их учительница. Они чертили ее палкой на земле. Да мало ли о чем могли поговорить друзья!

У моста пути их расходились: Тимуру – в школу, Аслану – в детский сад. Но расстаться бывает не так просто.

– Знаешь, вчера в школу привезли скелет, – начал Тимур, как только они подошли к мосту.

– Картинку? Или череп, как на будке? – поинтересовался Аслан.

– Да нет! Настоящий скелет! Ты что? Не знаешь, что такое настоящий скелет?

– Знаю. Это как Кощей! – ответил Аслан.

– Ха-ха! – прыснул Тимур. – Это что! Совсем голенький! Без волос, без ушей, вместо глаз – одни дырочки; зубы сомкнуты и рычит, как шакал. А что, в садик еще не привезли? – поинтересовался Тимур.

– Нет. А зачем он нам?

– Как зачем? Моя мама говорит, что тот скелет раньше был человеком, а не хотел пить по утрам парное молоко и высох. Одни косточки от него остались. Теперь его будут показывать всем детям, чтобы попугать их: «Не будешь пить парное молоко, высохнешь, как этот», – передразнил кого-то мальчик тоненьким голосом.

– А скелет тот от маленького мальчика? Может, девчонка какая-нибудь? – спросил озабоченный Аслан.

– Нет, взрослого мужчины. А что?

– Ничего. Я пью молоко. Даже целое ведро могу выпить, – сказал Аслан, а сам вспомнил, как каждое утро бабушка уговаривает его выпить хотя бы один стакан и как он частенько отказывается от него.

– И я выпил… сегодня, – нехотя признался Тимур и добавил: – Вообще бояться его не стоит. Он привязан к деревянной стойке.

– А за что его наказали? – удивился Аслан.

– Чтобы не нападал. Ведь наказанных теперь станут направлять к нему на второй этаж. Он там у стены поставлен. А привязали его проволоками затем, чтобы детей не бил. Если меня учительница пошлет к нему – сбегу домой, – сказал Тимур и повеселел.

– Правильно! – поддержал его Аслан.

– Ну, пошли! – сказал Тимур.

И ребята разошлись в разные стороны.

– Да! Вспомнил еще! – окликнул Аслана Тимур.

Друзья снова вернулись к мосту.

– Говорят, что наши предки, ну, прадедушки там всякие, были обезьянами!

– Ты что?! – рассердился Аслан. – Раз я маленький, то думаешь совсем безумный?!

– Не веришь?!

– Не верю! Твои предки, может, и были обезьянами, а мои мужчинами! Вот такими, – Аслан показал другу большой палец правой руки.

– А мои, по-твоему, не мужчины? – оскорбился Тимур и шагнул вперед, чтобы защитить честь предков.

– Сам их обозвал!

– Не обзывал! Так в книге Чермена написано! Книге что ли не веришь?

– В книге Чермена? – спросил Аслан и задумался.

– Да!

– Так бы и сказал. А то присваиваешь себе чужое, – совсем миролюбиво сказал Аслан и добавил: – Если такое написано в книге Чермена, то его предки и были обезьянами. Только я никогда раньше про это не слышал.

Друзья улыбнулись друг другу и разошлись.

Праздник урожая

Убрали колхозники богатый урожай и приехали на свой праздник в районный центр. На стадионе было полно народа, собрались сюда люди из разных селений: и взрослые, и дети.

Колхозники из Алдатова, родного села Аслана, заняли первые ряды центральной трибуны, и мальчику хорошо был виден весь красочный стадион. Прямо в центре его стоял длинный, накрытый красной скатертью, стол, за которым сидели какие-то люди. Вдруг громкая музыка оборвалась. Один из тех, кто сидел за столом, поднялся и постучал ручкой по микрофону.

– Кто это? – спросил Аслан маму.

– Секретарь райкома, – ответила за нее бабушка Разиат.

– А что он будет делать?

Ему не успели ответить. Мужчина в очках начал говорить. Он поздравил тружеников села с праздником, пожелал им здоровья, счастья и успехов в труде.

Самое интересное было после выступления секретаря райкома. По дорожке стадиона шли передовики труда с красными лентами победителей соцсоревнования. За ними в строю ехали различные сельскохозяйственные машины, украшенные флажками и плакатами. В самом конце гарцевали всадники.

– Верхом на конях – чабаны, – пояснила Аслану мама.

Весь стадион аплодировал героям дня.

Аслан так хлопал, что ладони его стали красными. А когда он увидел Тимура, сидящего в кабине трактора рядом с отцом, стал кричать:

– Молодец, Тимурка! Молодец! Ура!

Тимур помахал ему маленьким красным флажком.

– Хороший отец у твоего друга, – сказал Аслану бабушка Разиат. – Третий год подряд занимает первое место среди трактористов района.

Аслан не заметил, как новенький «ЗИЛ» в середине колонны сбавил ход. Сына подтолкнула в бок Зера.

– Дядя Энвер тебя зовет!

Аслан сорвался с места и побежал к машине.

– А я сразу не увидел тебя! Я Тимурке хлопал! – сказал он дяде Энверу, как только взобрался в кабину.

– Хорошо, что пришел. – И он протянул мальчику маленький флажок. – Это тебе!

Мальчик благодарно закивал.

По микрофону в это время объявили:

«…За ним едет победитель соцсоревнования, шофер колхоза имени Ленинского комсомола Энвер Баев…»

Аслан высунулся из кабины и помахал маленьким флажком.

– Ты сильнее всех на свете! Правда?! – спросил Аслан.

– Да нет, – улыбнулся тот.

– Не шутишь?

– Не шучу. Люди сильны, когда все вместе делают работу. Наш колхоз выполнил план потому, что никто не ленился, все работали на совесть. А раз выращен большой хлеб, то и нам, шоферам, работы прибавилось.

– А-а, – неопределенно сказал Аслан.

Сделав круг почета, машины выехали за ворота стадиона и стали на площадке.

Аслан и Энвер направились к трибуне, туда, где сидели Зера и бабушка Разиат. Какой-то дядя крикнул Энверу:

– Привет, Баев! Да ты, я смотрю, и сына уже в механизаторы готовишь!

Энвер помахал своему веселому другу.

– Это товарищ мой по солдатской службе, – сказал он Аслану.

Зера обрадовалась Аслану и Энверу.

– А вот и наши мужчины идут! – заулыбалась она.

Аслану стало совсем весело.

– Садись, Энвер, – сказал толстый дядя в очках и отодвинулся на самый край скамейки.

Энвер поблагодарил его и сел рядом с бабушкой Разиат. Аслана позвала мама. Но ему хотелось еще побыть с героем, и он молча стоял в проходе между рядами.

– Садись! – шепнул ему Энвер и показал на свое колено.

– А можно? – Глаза мальчика засверкали, и он тут же взобрался к Энверу.

– Т-с! – приложил палец к губам толстый дядя. – Давай послушаем песню!

Аслан виновато посмотрел на него и стал слушать песню.

А в песне пелось о счастливой Осетии, о ее богатых полях и красивых людях.

Откинувшись на крепкой руке Энвера, мальчик шевелил губами – беззвучно подпевал. Хорошо было ему с этим большим, сильным и добрым человеком.

Из внутреннего кармана пиджака Энвера на цепочке свисал брелок в виде книжечки. «У деда таких вещей нет. Они, наверное, бывают только у пап», – подумал Аслан и посмотрел на Энвера.

– Ты что-нибудь хочешь спросить? – улыбнулся тот.

– Это настоящая книжечка? – показал он на брелок.

– В ней виды Москвы, – сказал Энвер и протянул ее Аслану.

Мальчик разглядывал сложенные гармошкой маленькие фотографии, но тут объявили:

– Артисты московского цирка – джигиты Тугановы.

– Цирк! Цирк! – закричал Аслан во все горло так, что бабушка ужаснулась.

– Что с тобой? Почему ты так кричишь?

Она хотела извиниться перед соседями, но кругом тоже все кричали и хлопали. На стадион въезжали всадники.

Когда все немного успокоились после интересного выступления джигитов, Энвер прижал мальчика к себе и спросил:

– Ты любишь цирк?

– Еще как! Я всегда его смотрю по телевизору.

– Сейчас московский цирк у нас в городе. Ты, я вижу, не знаешь этого…

– Бабушка, пойдем? – спросил Аслан.

– А со мной не хочешь? – поинтересовался Энвер.

Аслан застеснялся. Тихо промолвил:

– Хочу…

– Не приставай ты к человеку. Ему на учебу надо ехать.

– Не беспокойтесь, пожалуйста, у меня в запасе еще два дня, – сказал Энвер.

– Нана, ты слышишь?.. Ну, отпусти, а? – взмолился опять Аслан.

– Отпущу, отпущу! – улыбнулась бабушка.

Заиграла осетинская музыка. На зеленое поле стадиона вышли люди. Бабушку Разиат на симд [6]6
  Симд – осетинский массовый танец.


[Закрыть]пригласил учитель Хазби.

Энвер наклонился к мальчику и шепнул ему на ухо:

– Я приглашу твою маму, хорошо?

Аслан обрадовался. Он долго не сводил глаз с мамы и Энвера. Богатырь что-то говорил маме, и она весело улыбалась. Одно было плохо. Мама доставала Энверу только до плеча, и тому все время приходилось наклонять голову, чтобы посмотреть ей в глаза. Тогда светлые волосы танцора падали ему на лоб, и он поправлял их рукой, чтобы видеть все и не нарушать рисунок танца.