Текст книги "Доброе утро, Вегас (ЛП)"

Автор книги: Киснер Стиви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Решительно настроившись, я направился в Vamp’d, местечко с громкой музыкой и развратными девчонками. Приметив парочку кандидаток-блондинок, сидящих рядом в баре, я понял, что после адской ночи с этими двумя, когда буду ехать домой и звонить Джен, чтобы разбудить ее, ее голос не возбудит меня.

– Добрый вечер, Красавица и Милашка, – сказал я, став между ними, и кивнул каждой по очереди.

– Не может быть, это же Так Морган, – сказала Милашка.

– Мы только что говорили о тебе, – добавила Красавицы.

Я сразил их своей улыбкой с обложки.

– Надеюсь, что это была лесть. Ну, или как минимум что-то развратное.

– О, и то и другое, – сказала Милашка, положив пальчики мне на бедро.

– Мы обсуждали, могла бы одна из нас стать твоей соведущей, если бы мы трахались лучше, чем она, – сказала Красавица.

Мысль мгновенно пронеслась в моей голове. Если они надеялись, что их совместная работа надо мной поможет им получить уже занятое рабочее место… ну, я никогда не любил отказывать сразу. Я всегда мог сказать им, что они недостаточно хороши. С другой стороны, мне не нравилось предположение, что Дженсен попала в утреннее шоу через постель.

Секса недостаточно для этого. Это больше спорт. Или хобби.

Я должен был остановить их, иначе моя голова просто лопнет.

– Все было не так. Мой босс нашел ее. Мы не встречались до шоу в понедельник утром.

– То есть ты имеешь в виду, что нам нужно переспать с твоим боссом, так?

– Нет, вам не нужно ни с кем трахаться.

Погодите-ка, что-то пошло не так.

– Я имею в виду, что на одном сексе далеко не уедешь.

Я падал все ниже и ниже, когда они посмотрели на меня так, будто мой IQ был чуть выше, чем у человека, пускающего на себя слюни.

– Давайте я куплю нам еще выпивки, и мы сменим тему?

Музыка стала громче, и Милашка почти кричала, чтобы быть услышанной. По крайней мере, так я объяснил себе то, почему она говорила настолько резко:

– Удовлетворение нас алкоголем никуда тебя не приведет, Так.

Так или иначе, я оплатил еще один круг выпивки, и сбежал, не притронувшись к своему пиву на барной стойке.

Несмотря ни на что, я поехал навестить Hard Rock. Несколько красивых мордашек и два невыпитых пива спустя, мне задали еще больше вопросов о Дженсен. Как она выглядела? Она попала на работу через постель? Спал ли я с ней сейчас?

Люди действительно так думали о ней?

Я сохранил эту мысль и пошел домой.

Мои яйца были более синими, чем Карибское море. Я пытался уговорить себя подождать, пока это закончится. Конечно, боль не пройдет до утра.

Да. Утро. Как только я войду в студию, все это начнется вновь.

Я пошел к холодильнику за очередной пачкой мороженых овощей.

К сожалению, так как последние несколько дней я использовал их для Франкенчлена и Близнецов, все овощи закончились. Я посмотрел на последний мешок картофеля фри, подумал еще раз и закрыл дверь морозильной камеры.

Было все еще рано (для меня). Я свалил подушки на кровать, позвал Литу для обнимашек и нашел на Шоутайм «Блэйд-3» (старый фильм, но лучший из серии про Блэйда).

Фильм закончился за час до того, как я должен был разбудить Джен, и я провел это время с пользой. Было уже шесть тридцать на восточном побережье, а значит, новости уже появились в интернете.

Новизна Дженсен постепенно спадала, по крайней мере, для меня, а это значит, что настало время возвращаться к привычному распорядку первой половины дня. Это означало обсуждение актуальных проблем и подобных им новостей на грани глупости. Я щелкал, пока не нашел историю о парне, который написал предупреждение об ограблении на обратной стороне своего платежного чека. Это привело к тому, что грабитель подал в суд на банк, потому что вор сунул деньги, сложенные с красящей бомбой, в передние карманы штанов, и когда он выбежал из двери, краситель взорвался и почти оторвал ему яйца.

Я принял душ и сварил кофе, написал Джен, не спит ли она (она не спала), поменял вонючее полотенце в своей тренировочной сумке на новое и отправился в путь.

Я обошел здание дважды. Белого «Хайлэндера» не было.

Мои яйца почувствовали себя намного лучше.

И, руководствуясь принципом командной работы, сказал ночному парню, что посижу вместо него последние двадцать минут его смены. Он был счастлив уйти, а я был счастлив, что на какое-то время кофеварка будет в моем распоряжении.

Однако продлилось это недолго. Пять минут моего блаженства и крик в коридоре

– Эй, Чак!

Я узнал этот голос, но что за Чак?

Несколько секунд спустя, Феечка-Яйцесжимательница просунула голову в дверь.

– Доброе утро!

Обернувшись, я послал ей улыбку и вернулся к своей рабочей почте.

Дженсен протопала внутрь, на этот раз одетая нормально, и бросила сумочку в угол под столом, куда помещаются ноги человека нормального роста.

– Привет, Так. Где Чак?

– Кто? – я отхлебнул кофе, повторяя по кругу мантру в голове – она-не-достанет-меня.

Она взяла свою кружку рядом с кофеваркой.

– Ночной парень?

Позвольте заявить здесь и сейчас, мне не нравилось, как она на меня смотрела.

– О, так вот как его зовут?

– Ты столько здесь работаешь и не знаешь его имени?

Клянусь, я слышал, как она закатила глаза.

– Я уже пять лет веду здесь утреннюю передачу. Но он новенький. Мы часто долгое время не видим ночных ведущих.

Она стукнула кружкой по столу, расплескав немного кофе на своем углу стола.

– Так, он здесь уже два года .

Я был в слишком хорошем настроении, чтобы спорить, несмотря на явное отсутствие перепихона ночью. Так что пожал плечами и сменил тему.

– Чувствуешь себя переселившейся?

Она часто заморгала, и, кажется, поперхнулась своим кофе.

– Что?

– Я думаю, что мы бы могли вернуться к тому, чего ожидают слушатели с утра. Идиотские уголовные истории, смешные новости, вбросим парочку реальных новостей… мы должны дать им больше, чем сводку с дорог и музыку.

– Я хотела поговорить с тобой о парочке своих идей, с тех пор как я здесь. Но ты постоянно убегаешь за дверь, как будто это убьет тебя.

Куколка, если бы ты только знала.

– У нас есть пятнадцать минут до начала. Срази меня этими идеями сейчас.

Она прищурилась и выглядела так, будто хотела меня чем-то ударить. К моему счастью, у нее под рукой ничего не было.

– Что ты думаешь про сплетни о знаменитостях? Саркастический трэш. Но только про тех, кто светится в СМИ и не сможет это опровергнуть.

Я задумался над этим. Мы берем интервью у многих актеров и рок-звезд, и это может плохо сыграть нам на руку.

Она нападала дальше:

– Не смотри так сердито. Я не хочу переходить границу. Я не одобряю атаки, но почему бы тебе не посмотреть на это с другой стороны, например, когда Линдсей Лохан появилась в зале суда в пижамных штанах.

– Я не сержусь.

– Не обманывай меня.

– Я думаю.

Она выдохнула:

– Кого волнует твоя репутация? Что думаешь об идее?

Я подумал, что это бомба замедленного действия. Но…

– Где будешь брать истории?

– Из новостной ленты Гугл о знаменитостях, People онлайн, Rolling Stone… уважаемые источники, которые будут выставлять новости, а мы просто повторим то, что они написали. Никаких блогов, никакого National Enquirer ¹⁴ , никаких рекламщиков и непроверенных сайтов.

В одной руке я держал кружку с кофе, другой же барабанил по столу. Я не хотел, чтобы шоу стало чересчур девчачьим. Но эти предварительные рейтинги были обнадеживающими. В ее пользу. Хорошо, что я никогда не показывал их ей.

– Я предлагаю делать так лишь раз или два за утро, в зависимости от того, кто в новостях. И это отличная возможность на спонсорство и доход от нашей рекламы. Билл Калани думает, что это сказочная идея.

– Ты говорила с ним об этом, не поговорив со мной?

Теперь она получила больше, чем просто мое сердитое лицо.

– На самом деле, я…

– Это оскорбительно.

– Но…

– У тебя есть мой номер. Ты могла позвонить мне в любое время.

– Может быть, но ты был…

– И я был доступен.

– Господи, Так! Мы с БШ обсуждали это, когда он предложил мне работу.

– Ох.

– Это была моя официальная обязанность в Канзас-Сити.

– В самом деле?

– У меня был лист ожидания спонсоров.

– Ох.

Отлично. Мое эго значительно пострадало.

– У нас минута до эфира.

Она натянула наушники и поставила микрофон на нужный диапазон.

Когда это темой разговора стала она? Я осознал, что моих наушников не было в поле зрения, и поднялся, пытаясь найти их. На их обычном крючке на стене их тоже не было. Она повернула ноутбук и сделала пару кликов.

– Доброе утро, Лас Вегас! Дженсен здесь, в ваших ушах, пока мой партнер Так ищет свои наушники. Давайте начнем утро с чего-то, что точно вас разбудит – это «Ошеломленный» группы AC/DC.

Она выключила свой микрофон, а я все еще не мог найти свои наушники.

– Ты проверял свой стол?

– Нет, откуда им быть там? Я никогда не иду к своему столу после смены.

– Я видела их в твоем ящике. Вчера. Они были под желтым листком с исследованием, на котором стоит мое имя.

Глава 6

*Полузаколдованная жизнь*

Я не смог вставить и слова, прежде чем она подняла руку, как будто останавливая транспорт.

– Мне плевать какое у тебя оправдание, Так. Люди поздравляли меня, а я стояла, спрашивая почему, и выглядела глупо. Затем Майло наконец-то дал мне свою копию. Я помню, ты махал тут листком бумаги точно такого же желтого цвета, так что я посмотрела в твоем столе. Там он и был.

Она все ещё держала руку поднятой, и я уверен, что чувствовал, как кожа на лбу начинала тлеть под этим взглядом.

– Я имел в виду…

– Единственная вещь, которую я хочу услышать от тебя прямо сейчас – « Прости меня, Джен ».

Все пять футов ¹⁵ ее тела трясло от гнева, и я увидел, как в ее глазах мелькнула угроза. Я сказал то, что она хотела услышать, но только чтобы эта рука меня не ударила.

– Извинение принято. При условии, что ты никогда не смутишь меня так снова. А теперь иди за своими наушниками.

Пока я шел по холлу к своему столу, до меня дошло, что меня не только прогнали, я еще и согласился на это, не задавая вопросов. Это было странно. Хотя, в этот момент она напомнила мне мою мать, обе миниатюрные и злые.

Когда я вернулся, маленькая мисс Счастье успокоилась, и остальная часть шоу прошла гладко. Франкенчлен также чувствовал себя наказанным и не собирался высовываться вновь. Может быть, я должен выводить Джен из себя каждое утро.

Когда мы выходили из студии в десять утра, я спросил Джен, не хочет ли она обсудить ее новые сплетни о знаменитостях, прежде чем мы уйдем. Она сказала, что у нее назначена встреча на десять тридцать, так что она не может.

Что было отлично. У меня тоже была встреча – я пропустил целую неделю в тренажерном зале и мне необходимо было отправиться на свидание с гантелями и беговой дорожкой.

Я чуть не раздавил свою гортань. Спасибо моему страхующему. Я только начал свой второй подход жимов лежа, когда этот чертов смех ударил меня прямо между глаз. Руки соскользнули, и если бы не мой приятель по тренировкам, Крис, мне бы пришлось учить язык жестов.

Он помог мне положить гриф на стойку, а я просто не мог удержать себя. Я сел и огляделся; здесь была Дженсен, в шортах и футболке, которая была бы большой даже для меня. Она прогуливалась по залу с одним из тренеров. Я заметил ярко-зеленый браслет членов клуба, покачивающийся на ее запястье.

Ну, бля, твою мать.

Может быть, она не останется на тренировку. Я в течение многих недель пытался замутить с Тессой, инструктором по пилатесу, но наши графики вечно не совпадали. Я слышал, как она говорила одному из учеников, как с нетерпением ждет выходных, потому что наконец-то сможет немного отдохнуть. Они прогуливались мимо зоны для силовых тренировок, и остановились как раз напротив тренажера для качания мышц ног, на котором я занимался. Ее глаза скользили по мне, когда она говорила, и я знал, что эта беседа была организована для того, чтобы я ее услышал.

Мне не очень-то удавалось поднятие тяжестей, так что я растягивался во время перерыва, оглядывая зал. Вот это да, беговая дорожка находилась слева от Тессы, и кто-то как раз сошел с нее. И поскольку я всегда заканчиваю свою тренировку кардио-упражнениями на беговой дорожке, тот факт, что именно этот тренажер был свободен, казался мне больше чем счастливой случайностью.

Я поздоровался с Тессой, когда поставил бутылку в держатель и нажал кнопку для изменения скорости цикла. Она улыбнулась в ответ, но так, как ее тренажер был настроен на бег трусцой, она ждала, чтобы заговорить, когда программа запищит и дорожка замедлится. Я не виню ее, никто не звучит сексуально, когда задыхается.

Только если они не лежат голые.

– Ну, какие у тебя планы на выходные, Так? – спросила она, якобы-просто-так. – Кроме наверстывания пропущенных на этой неделе тренировок.

Отлично . Она заметила, что я отсутствовал.

– Ничего не высечено на камне, Тесса. И никаких программ для KLVR до следующих выходных. Как насчет тебя?

– Каждую пятницу мы с подругами устраиваем киносвидание. Хотя, мы до сих пор спорим, что смотреть.

– А суббота?

– Никаких планов, – она широко улыбнулась. – До сих пор.

Мой тренажер запищал тридцати секундное предупреждение об ускорении скорости, так что я заговорил быстрее.

– Как насчет того, чтобы спланировать провести нашу беззаботную субботу вместе? Может, немного потанцуем …

– Привет, Так!

Знакомый голос с другой стороны, и да поможет мне Бог, я хотел притвориться, что глухой на это ухо.

– Я услышала, что ты сказал об отсутствии планов на субботу? Потому что это единственный день, когда у меня есть свободный час, и мы можем обсудить наш новый репортаж о знаменитостях.

Я повернул голову и бросил Джен взгляд, говорящий ей умереть.

– Если мы хотим начать в понедельник, то нам нужно поговорить, – продолжала она.

– О чем нам гово…

Я услышал громкий хлопок, а затем мое лицо полетело к движущейся дорожке, где еще секунду назад были мои ноги. Ремень дорожки откинул меня назад, прежде чем Тесса смогла добраться до него и выключить.

Я лежал недостойной кучей с пульсирующей левой ногой. Сделав пробную попытку подняться, я понял, что мое колено болтается как на резинке.

– Ну и дела, Так, ты в порядке? Твоя беговая дорожка просто вдруг ускорилась.

Так и есть. Я совсем забыл о предупредительном сигнале; я был занят, получая аневризму, потому что эта злая маленькая женщина обломала мою субботу.

– Я в порядке, – сказал я и перевернулся. Сукин сын, как болит колено. – Дайте я встану и расхожусь.

Тесса неожиданно оказалась под моей левой рукой, поддерживая меня. Джен пыталась помочь справа, но я отрицательно покачал головой. Было уже достаточно плохо нуждаться в помощи одной женщины. Помощь двух женщин – недопустимо. Особенно если одной из них была Джен. Мне казалось, что она никогда не даст мне жить спокойно.

Пройдя пару мучительных шагов, я почти упал на ближайшую скамью для жима.

– Я знаю, что это, – сказала Дженсен позади меня. Она шла тенью за Тессой и мной в двух шагах. – Я видела такое раньше, в моей команде в школе. У тебя растяжение сухожилия.

Спасибо тебе, Доктор Ура-Целомудрию!

– Я видел, как поступали в таком случае люди, выступающие в клубе моей матери. Мне просто нужен лед, эластичный бинт и пару дней покоя для ноги.

Слышали? Звук того, как мои выходные смывает в унитаз. Я тоже это слышал.

В пятницу утром я был скован и напряжен. Не так, как вы могли подумать, слава Богу. Мне было больно, хоть какое-то отвлечение на этот раз.

Дженсен колебалась и вела себя странно, подавая мне кофе. Она почти не разговаривала со мной, когда мы были не в эфире. Я оценил эту тишину, потому что мог погрузиться в свои мысли и попытаться заглушить боль, но начал волноваться за нее. Я знал эту женщину всего пять дней. Почему мне казалось, что она притворяется?

Хотя я был в курсе, что каждую пятницу она была тихой и заботливой по религиозным соображениям ¹⁶ .

В конце нашей смены, когда мы уходили, Джен придерживала дверь для меня. Я чувствовал себя достаточно странно, но потом она произнесла мое имя самым мягким голосом, который я когда-либо от нее слышал.

Старые добрые инстинкты. Я всегда мог доверять им, когда дело касалось женщин.

Я сердито вздохнул и сказал « да» , ожидая, что она извинится, потому что вчера я получил травму из-за нее. Если честно, мое колено было моей собственной гребаной ошибкой, а не ее. Я не хотел, чтобы она чувствовала ответственность за все, но я пропустил свидание с мисс Пилатес на этих выходных. И остался без последующего секса.

– Я должна извиниться перед тобой.

Ага, именно так. Я покачал головой, чтобы она замолчала, но она продолжила:

– В тот день, когда я нашла свою записку в твоем столе, на нем лежала новая записка, но я спрятала ее. Я думала, это будет шутка, но сейчас …

– Сейчас… что? Пожалуйста, не говори мне, что я должен пойти в какой-то клуб ради станции?

Я подавил вспышку гнева, так как не был уверен, что она заслуживает быть сожженной заживо. Опять же, может и заслуживает.

– Нет. Но у нас, – она махнула рукой вокруг, показывая на нас двоих, – завтра после обеда встреча для новых промо фото.

И это все?

– Ну, перенесем ее. Не страшно.

– В записке было сказано, что на следующих выходных будет автограф-сессия в клубе, так что мы не можем перенести.

Блядь.

Неважно, сколько я прикладывал лед и давал отдохнуть своему колену. Я был не в состоянии находиться в позах, необходимых фотографу для того, чтобы мы с Джен поместились в кадр. Мы остановились на том, что Джен сядет мне на колени. Следуя указаниям фотографа, она дурачилась, болтала ногами, сгибая то одну то другую, и каждый раз, когда ерзала, моя нога шевелилась, и я испытывал адскую боль. Хотя, на самом деле я был благодарен за эту боль. При нормальных обстоятельствах, трение этой сладкой попки об мою молнию, сделало бы меня твердым как камень. Но не такие фотографии ожидало руководство, и я определенно не хотел, чтобы у Дженсен сложилось впечатление, будто она производит на меня такой эффект.

Потому что это не так.

У любого парня будет такая реакция на физический контакт.

Вместо этого, я почти не отреагировал (подчеркиваю, почти ), и думаю, что моя улыбка на половине снимков – это гримаса боли.

Когда все было сделано, мы подошли посмотреть на пробные снимки. К моему удивлению, мне и Джен понравилась одна и та же фотография. Парень за объективом, видимо, никогда не прекращал щелкать, потому что там был снимок, где Джен споткнулась, пока пятилась назад, чтобы сесть ко мне на колени. Она приземлилась на меня, раскинув руки и ноги в разные стороны, и мы вместе рассмеялись.

Это было прямо перед тем, как она, в конечном итоге, ударила меня по колену, и я, взвыв от боли, спихнул ее на пол.

Она смеялась так сильно, что даже хрюкала.

После всего этого фотограф решил сделать наши индивидуальные снимки, и настоял, чтобы мы сменили футболки – Джен надела черную, я белую. Хорошо, что моя улыбка была отрепетирована, потому что последнее, что я хотел демонстрировать – это звериный оскал. Я проверил коробку и для своего промо выбрал наименее отвратительное фото, где не выглядел фальшивым и напряженным.

Джен не показала мне, какую выбрала она, а я не спрашивал.

Мы все не могли разобраться с нашей новой рубрикой. У нее даже названия не было. Мы решили поговорить за ужином у Джен дома. Я ковылял по Vons в поисках бутылки вина, она разогревала лазанью.

Ангус, кажется, помнил меня и только единожды тявкнул, прежде чем разлегся у меня на коленях и задремал. Джен засмеялась и сказала, что мне не нужно придавать этому слишком большого значения.

– Обычно он мерзнет, поэтому прыгает на всех, кто сидит долго без движения.

Вот тебе и почувствовал себя особенным.

Джен протянула мне бокал вина и свернулась калачиком на противоположной стороне дивана.

– Таким образом, – сказала она, – я подумываю назвать рубрику «Ерундовыми отчетами». Что думаешь?

– Это лучше чем все, что я смог придумать.

Что было правдой. Я был не в состоянии придумать подходящее название. Не то чтобы я не старался.

– Вопрос, который нам точно надо обсудить, это про кого мы будем говорить.

– Ты имеешь в виду, про кого можно шутить, а про кого нет? БШ и я обсудили это, но он сказал, что мы с тобой должны расставить финальные точки.

Я глотнул вина и поменял позу, переместив колено. Ангус со вздохом поерзал, но я почесал его за ухом, и он вернулся на свое место.

– У нас много групп, актеров и актрис для интервью. Мы не можем позволить себе потерять кого-то из них.

– Если будем делать так же, как я в КС ¹⁷ , девяносто пять процентов историй не будут затрагивать тех, кто активно работает. Поэтому, я не думаю, что будут проблемы. Но чтобы перестраховаться, я буду каждое утро проверять информацию и отклонять все, что не понравится. Всегда есть много всего, что можно использовать в качестве запасного варианта.

Таким образом, мы закончили раньше, чем лазанья была готова.

И я не собирался уезжать, не попробовав ее.

Лазанью.

Прочь грязные мысли, дамы. Ради Бога, она же моя гребаная соведущая . Не стоит с этим шутить и тому подобное.

Дженсен соскочила со своей стороны дивана и пошла на кухню.

– Еще десять минут, – крикнула она из кухни и вернулась с бутылкой вина в руках. – И еще десять, пока лазанья остынет. Итак, о чем мы поговорим, пока ждем?

Не спрашивая, он наполнила мой бокал.

– Мне любопытно, как ты приехала сюда работать, даже не увидев своего соведущего. Так что давай поговорим о Дженсен, болельщице-ставшей-радиоведущей.

Она плюхнулась обратно в свой угол дивана, подтянув колени к подбородку. Мое колено завистливо стрельнуло.

Ее глаза смотрели в пустоту, сфокусировавшись на неизвестной точке. Она отпила вино и ничего не ответила.

– Джен? Могу я полюбопытствовать?

Она покачала головой и слегка улыбнулась:

– Не все сразу. Я просто пытаюсь понять, с чего начать.

– Я считаю, что начало – хорошая точка отсчета.

Она закатила глаза и ухмыльнулась:

– Мои родители считали, что у них никогда не будет детей. Так что я была поздним сюрпризом. После того как я окончила колледж, они продали свой дом в Ленехе и перебрались в Финикс, подальше от снега. С тех пор Я пытаюсь выбраться из Канзаса.

– Так работа на Рок-108 в Вегасе просто ступенька к Финиксу?

Она выгнула бровь:

– Ты шутишь? Рынок Лас-Вегаса гораздо больше, имею в виду с точки зрения карьеры. Мои родители в паре часов езды отсюда, это достаточно близко. – Она мягко рассмеялась. – Прости, Так. Ты застрял со мной.

«И твоей маленькой собачкой тоже», – подумал я, потому что Ангус видел свои собачьи сны на моих коленях.

Из вежливости я задержался на некоторое время, хотя испытывал непреодолимое желание уйти, даже оставшись без второй порции. Но Дженсен принесла мне второй кусок, как и вино ранее, не спрашивая, прихватив заодно и для себя.

Вот-вот, именно поэтому я должен был уйти. С ней становилось чертовски комфортно.

Это не значит, что я хочу ее, но, блин! Неужели меня так легко прочесть?

Или она просто хотела сломать границы, независимо от того чьи они?

***

О начале недели многое не скажешь: первые два дня «Ерундовых отчетов» имели огромный успех, если судить по отзывам с Фейсбука Джен и по количеству спонсоров, выстраивающихся в очередь, чтобы их имя назвали перед рубрикой. Черт возьми, она опять превзошла меня.

Она уговорила фотостудию прислать ей фотографии по электронной почте, чтобы она могла отредактировать их и разместить в интернете. А уже во вторник утром курьер доставил ей коробку с черно-белыми фото.

Что-что вы спросили? Что насчет моих?

Я должен был забрать их после работы.

Именно поэтому, жонглируя недостаточно прочной, но зато яркой рождественской коробкой с фотографиями, моей кружкой с остатками кофе, упаковкой черных маркеров и пропуском, я пытался обойти грязь на тротуаре от разбрызгивателей.

Я понятия не имел, почему происходят такие глупости – последние два дня лил дождь, превращая все, что не заасфальтировано, в грязевое болото. Это пустыня, и вода здесь практически форма валюты. Кто бы мог подумать, что нужно помнить о выключении таймера на разбрызгивателях.

В довершение всего, я хромал, потому что мое колено восстановилось только на семьдесят пять процентов, и у меня было подозрение, что низко висящие грозовые тучи только способствовали этому.

Сложите все это вместе, и поймёте, я чувствовал себя ужасно недовольным.

Я пробормотал благодарственную молитву, что сейчас нет дождя, и он не намочит меня и мои вещи, и увидел Джен, прыгающую по бордюру вдоль тротуара. В этот раз я был рад ее видеть. Не то чтобы я постоянно не рад видеть ее (как она думает). В некоторых случаях я рад видеть ее больше чем других. И прямо сейчас, я хотел бы оценить ее возможность подержать для меня дверь открытой.

– Доброе утро, Так!

Сейчас она произвела хорошее впечатление, придерживая мне дверь своими прекрасными маленькими коленками. Она обернулась, и я приготовился к тому, что скажут губы этой болельщицы.

– Почему ты принес свои фото сегодня? – спросила она, указывая на коробку. – Все уже знают, как они выглядят.

Конечно, они знают. Потому что Джен очаровала парня в переписке по электронной почте, и он отправил также и мое новое фото, поэтому теперь оно тоже было расклеено, везде, где только можно.

– Я собираюсь заранее подписать их сегодня утром, так что в пятницу смогу потратить время на разговоры с фанатами.

И, естественно, на разглядывание красоток. Даже если наша команда появится в клубе, которым управляет моя мать, то пока я не соблазняю ее сотрудников, я могу выбирать из остальных девушек. И я собираюсь выбрать одну. Или две.

– Дай-ка я помогу тебе с ними, – сказала Джен, протягивая руку.

Лучше бы просто открыла дверь, но раз она предложила… я протянул руку, чтобы вручить ей коробку.

И без какого-либо предупреждения, пятьсот глянцевых черно-белых фотографий размера восемь на десять взлетели в утреннее небо. Они полетели прямо мне в лицо. Их полет был нереальным, как в замедленной съемке. Я успел отметить, что улыбка на фото действительно похожа на гримасу. Особенно когда все полтысячи меня начали планировать в грязь лицом вниз.

Прошло мгновение, прежде чем я осознал, что она выбила коробку из моих рук. Намеренно и с удовольствием.

– Что за херня, Джен? – я пытался придумать что-то еще, чтобы заорать, но у моего мозга было короткое замыкание, и он не мог мне помочь. Я почувствовал, как мой правый глаз начал дергаться, и у меня проскочила мимолетная мысль о том, что такого раньше никогда не было. Ее самодовольная улыбка испарилась, и она начала медленно пятиться к двери. Я последовал за ней с той же скоростью. Не было никаких причин торопиться; это была дверь охраны, и она была заперта. Она никуда не уйдет.

Разбрызгиватели намочили фотографии, но мне было все равно. Я кинул свою кружку в это черно-белое месиво, потому что мне нужны были обе руки, чтобы сомкнуть их на ее изящном маленьком горлышке.

Она размахивала руками, как сумасшедшая птица, и на мгновение я подумал, что мисс Шлепок (да, ее надо отшлепать ) ищет, что бы еще такое опрокинуть.

– Господи, я виновата, Так! Коробка с моими фотографиями была плотной и крепкой. Я лишь хотела немного пошутить и рассмешить тебя, потому что ты выглядишь очень серьезным. Вот прямо как сейчас.

Она была почти у двери, а я был в шаге от нее.

Джен сама загнала себя в угол. Дурочка.

Я подкрался ближе, пока расстояние между нами не сократилось до нескольких дюймов.

Ей некуда идти.

Пойманная в ловушку, она пыталась успокоить меня еще раз:

– Я просто играла, Так. Я ничего не имела в виду. Я даже заплачу за замену.

Я покосился на нее и не сказал ни слова, хотя знал, что можно было услышать раздраженное рычание, исходящее из моей груди.

Ее глаза были огромного размера, а подбородок вызывающе вздернут. Полуулыбка, которая постоянно присутствовала на ее губах, опять вернулась. Она хотела казаться храброй, но я заметил, что ее ладони были готовы оттолкнуть меня при необходимости.

– Ну и что ты планируешь делать со своим большим и плохим «я» теперь, когда загнал меня в этот угол?

Я почувствовал щелчок в глубине своего мозга.

Убить ее или поцеловать.

Приблизившись к ней, я все еще не был уверен, что именно сделаю.

Глава 7

*Мой личный враг*

Я чувствовал шепот ее дыхания на моей коже, приближаясь к губам, которые насмехались надо мной всю неделю.

Мне нужно было заткнуть ее.

Необходимо было сделать что-то с насмешливым блеском в ее глазах.

Мне нужно было сделать что-то с мгновенно появившимся стояком, когда я подвинулся так близко, что почувствовал тепло ее тела.

Я только хотел испугать ее, показать ей, что она играла с огнем большим, чем эта маленькая эльфийка могла бы справиться.

Но как только мои губы коснулись ее, я был ошеломлен.

Я ожидал сопротивления сжатых губ, но получил несвойственный ей легкий вздох потрясения.

Я не думал, что меня поразит мягкая полнота ее рта, и я мгновенно увлекусь опьяняющим вкусом ирисок, привкус которых я почувствовал за твердой линией ее губ.

Дело было уже не в том, чтобы закрыть ей рот.

Я вновь легонько коснулся ее губ, уговаривая впустить меня. Ее губы смягчились, но она все еще удерживала меня.

А затем я услышал легкий горловой стон, похотливый и опьяняющий.

Я потерял последнюю каплю самообладания, хотя был уверен, что у меня его достаточно.

Со стоном я поддразнил ее, и наконец ее губы слегка приоткрылись, позволив мне попасть внутрь и сполна отведать ее сладость.

Я осознал, где все это время были мои руки; одна находилась за ее головой, поддерживая, а другая была на щеке. Я понял, что большим пальцем вывожу круги под ее челюстью. Ее кожа была мягче, чем я ожидал.

Я протолкнул язык ей в рот, и наконец она встретила меня.

Какой-то рев в ушах и странное нервное возбуждение зарождалось низко в моем животе, щекоча и гудя. Или, может, этот гул исходил из моего горла.

Я целовал многих женщин, и ни одна из них не влияла на меня вот так.

Ее руки прокрались под мою рубашку, притягивая меня ближе. Я был высосан и убит.

Я сказал себе, что мысли о сосании сейчас очень опасны.

Но было уже слишком поздно.

Мои бедра прижались к мягкому животу Джен, а рука двинулась по спине, притягивая ее еще ближе. Другая осталась на своем месте, описывая круги, и я почувствовал, как ее рука скользнула по моим бедрам, еще сильнее сжимая их. Очередной стон вырвался из моей грудной клетки, и я чуть было не кончил.

Я потерялся в моменте, забыв, где мы собственно были. Я знал, что она единственная, кого я хотел, и если не мог ощутить ее под собой, то сэндвич из меня стены и ее тела был следующей гениальной идеей. Ее слегка заметный хриплый вдох затмил ее учащенное дыхание, скользящее по моей щеке.

Где-то недалеко я услышал короткий автомобильный сигнал, заставивший Джен отпрыгнуть и разрушить волшебство. Я отступил, медленно качая ошеломленной и кружащейся головой.