Текст книги "Вниз по течению-1 (СИ)"

Автор книги: Кирра Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– Да, Вишневский, ты умеешь удивить, – сказал он, восстановив голос.

– Извини, не думал, что моё желание так впечатлит тебя. Турниры между мокрозявами утверждены сводом правил Башни. Ты сам некогда был его победителем. Это общеизвестно, – ухмыльнулся гость.

Хадар ощутил, как стрелка весов качнулась в сторону Вишневского.

– Ты тоже был победителем на своём турнире, – улыбнулся он. – Но я уже говорил о тучных годах. Сейчас всё изменилось: турниров не бывает. Численность лодочников, как и агентов, не увеличивалась уже года четыре.

– Значит, самое время тряхнуть стариной, – сказал Вишневский.

– Если бы это зависело от меня, дружище, – вдохнул Хадар. – Но я все лишь винтик в системе Азара.

– Не скромничай, Лёня, – Вишневский поднялся со стула.

Хадар невольно вздрогнул: давно никто не называл его этим именем. Когда-то в одной из «кухонных» бесед он сам назвал его Вишневскому, чтобы создать ощущение доверительности. Но даже не думал, что тот запомнил. Он тоже встал, то подходить ближе не стал. Так они и стояли, разделенные двумя метрами пола из массива белого дерева.

– Пока в свод законов не внесены изменения, можно ссылаться на существующее правило, – сказал Вишневский. – Оно гласит: каждый, победивший в турнире, имеет право выбрать себе ученика и привести его к победе.

Хадар обдумывал, как поступить. То, что Вишневский пришёл к нему сам – удача. Сейчас, когда сам вид мокрозяв оказался под угрозой исчезновения, Азару нужны люди вроде Вишневского. В конце концов, не зря ведь его Праматерь спасла от казни. И за все последующие после той казни годы Вишневский никак себя не проявил, хотя многие ждали от него действий. Но, выиграв на турнире, он выбрал профессию лодочника и, ни разу не был уличён ни в чем противозаконном. А уж за ним пристально следили лучшие агенты Элсара. И вот теперь, когда все о нём забыли, а вся история с его чудесным спасением стала скорее фольклором Азара, он заявил о себе.

– Ты знаешь, что для турнира нужны два участника? – сказал Хадар, чтобы растянуть время.

– Представь себе, знаю.

– Уже есть кто-то на примете?

– Нет. Но, думаю, за этим дело не станет.

Хадар озадаченно посмотрел ему в лицо:

– Зачем тебе это? Чего хочешь на самом деле? – на этот раз он не играл.

Вишневский развёл руками:

– Скучно живём. Надо иногда устраивать себе встряску, просто чтобы почувствовать, что живой.

Лжёт? Наверняка. Ничего, рано или поздно тайное становится явным. Сейчас же главное не вспугнуть его.

– Хорошо, – серьёзно сказал Хадар. – Я пробью эту тему. Посмотрим, что можно сделать. Но, предупреждаю, будет нелегко. Сам понимаешь, какие сейчас времена.

Вишневский кивнул, направился к двери, но замедлил шаг возле висящей на стене картины. На неё была изображена Река, в горловине между Элсаром и Сухири, а на ней фрегат под парусами. Хадар любил эту картину за светлую ностальгию по временам, которые он здесь не застал. Такой вот парадокс: грустить по тому, что никогда не видел.

– Гай, – позвал Хадар.

Гость обернулся.

– У нас с тобой было много разногласий. Ни ты, ни я не забудем, что это я возглавлял комиссию по расследованию бунта, который ты готовил.

Вишневский молчал, ожидая продолжения. Можно было только догадываться, о чём он думает. Может, вспоминает их встречу перед казнью, когда Хадар в последний раз пытался завербовать главаря бунтовщиков. Его охватывало бешенство, когда он думал, что Вишневский сдохнет. Тупо и бездарно. Хадар обещал ему лучших врачей, рисовал прекрасные перспективы, играл на элементарном желании жить. Однако, после всех пыток Вишневский большую часть времени был в отключке, да и в сознании плохо что-либо соображал. И вот, спустя девять лет, Хадар вновь пытается его завербовать. В этом была некая ирония.

– Наступает время, – сказал он, – когда мы окажемся в одной лодке. Если новые мокрозявы не будут выныривать, те, которые есть, полностью истощатся, и кукрить воду станет некому. Тогда горожане вспомнят, кем мы были прежде. Ты понимаешь? Они захотят снова заставить нас кукрить. Дарвинизм – безжалостная штука и работает во всех мирах. Что мы будем делать, когда они придут? Все мы, победившие на турнирах и прошедшие обработку?

– У тебя есть предложения? – спокойно спросил Вишневский.

– Пока только одно: нам нужно объединиться и найти способ противостоять им. Мы живём на стыке старого и нового времени, и уже сейчас нужно решить, кем мы будем: волками или овцами.

Вишневский поскрёб бороду и негромко сказал:

– Я подумаю над твоими словами.

После чего вышел из дома, бесшумно прикрыв дверь.

Хадар прошёл по комнате, вновь остановился у картины, глядя невидящим взглядом на летящий навстречу своей погибели корабль. В голове вертелись слова Вишневского: «Турниры между мокрозявами утверждены сводом правил Башни». Турнир. А ведь это прекрасный способ выманить Владыку из Леса. Заодно и всё своё семейство пусть прихватит – у благородных домов Азара давно не было развлечений. А к Владыке в это время можно запустить разведчика: осмотрится, побеседует на месте с людьми.

Хадар радостно засмеялся, глядя на картину.

– Что же, Вишневский, ты вновь подарил мне неплохую идею, – сказал он. – Готовь свою девочку к битве. Мы найдём ей противницу и устроим зрелище, каких здесь давно не было.

***

(Тем же вечером)

Привстав на локте и прищурив один глаз, Хадар разглядывал Даяну. Красивая она всё-таки баба, и с годами красота не увядала, а наоборот приобретала совершенную форму. Хадар подозревал, что это неспроста: Даяна почти пять лет была фавориткой Великого Колдуна. Потом его страсть к ней остыла, и он выслал Даяну в Элсар. Что неудивительно: Хадар не представлял мужчину, способного долго выносить её капризы. Судя по всему, в качестве отступных Колдун подарил Даяне вечную красоту. Её смуглое, обнажённое тело в дрожащем свете свечей было прекрасно. В памяти всплыли стихи:

 
«С губами, сладко улыбающимися,
Она глядит глазами суженными,
И черны пряди вкруг чела;
Нить розоватыми жемчужинами
С кораллами перемежающимися
Ей шею нежно облегла»[Стихи В. Я. Брюсова «С губами, сладко улыбающимися»].
 

Однако сегодня в каре-зелёных глазах красавицы затаилась тоска. Её не радовали ни новые гобелены с изображением цветов, ни рассыпанные по прикроватному столику аметисты.

– Что печалит мою королеву? – спросил Хадар, разглядывая её округлую грудь.

Даяна вздохнула:

– Мне всё чаще кажется, будто я не живу, а всего лишь наблюдаю эту жизнь. Пересыпаю, как песок сквозь пальцы, и его тут же уносит ветер.

– Мне кажется, тебе грех жаловаться. У тебя достойное занятие…

– Дотойное занятие?! – вскинулась Даяна. – Шутишь?! Я всего лишь ввожу мокрозяв в транс. Раньше, пока Хранители не разосрались с Орденом Кодунов, это делали послушники в колдуны. Послушники, Хадар! А я прошла посвящение, я участвовала в обрядах! Он (речь шла о Великом Колдуне) отстранил меня от дел, сослал в этот вонючий городишко!

Хадар поймал её руку, покрыл поцелуями от кончиков пальцев до плеча, прильнул губами к ямочке на ключице. Даяна усмехнулась, глядя на его сверху вниз:

– И зачем я откровенничаю с первым сплетником Элсара?

«Затем, что тебе нужны уши, в которые можно сливать своё нытьё», – подумал он, уязвлённый прозвищем сплетник. Но сегодня ругаться с Даяной в его планы не входило. Она нужна ему тёплая и покладистая.

– Даже сильной женщине разрешается иногда показать слабость, – прошептал он. – Но ты ещё можешь вернуть расположение Верховного Колдуна.

Даяна прерывисто вздохнула:

– Как?! Он не вспоминает обо мне уже четвертый год!

– В Элсаре готовится турнир мокрозяв. На него прибудут все соседи, в том числе он.

Даяна повернулась к Хадару, взметнув ногами лёгкое покрывало.

– Турнир? Ты не шутишь?

– Разве можно шутить такими вещами?

– И ты весь вечер молчал?! – она ударила Хадара кулачками, в полумраке полные груди соблазнительно качнулись.

Он еле сдержался, чтобы снова не овладеть ею. Мысленно пообещал себе: «Позже. Сейчас о деле».

– Тебе старик сказал про турнир? – спросила она.

– Да.

На самом деле после разговора с Вишневским он со стариканом ещё не встречался. Но Даяне об этом знать не нужно.

– Но почему организовывают турнир? – спросила она. – После стольких лет затишья. Чья это идея?

Хадар мысленно усмехнулся: «Ты уверена, что хочешь знать, милая?» Надо было рассказать правду, хотя бы половину. Даяна не станет ничего делать, пока не разузнает детали.

– Не тебе рассказывать, какой у нас провис с мокрозявами, – сказал он. – Нужно искать другие способы делать воду пригодной для азарцев.

– Сколько живу здесь, все только этим и занимаются, – фыркнула она. – Но пока безрезультатно.

– Есть информация, что Владыке Леса это удалось.

– Да ладно?!

– Ходят слухи, что лесные начали приторговывать водой. Не в таких объёмах, как Элсар, но тем не менее. Значит, у них появилась возможность кукрить воду.

– Как?!

– Это нам и нужно выяснить. Для этого нам нужно вытянуть сюда лесных.

– С помощью турнира?

– Почему бы нет? На Азаре давно не было достойных развлечений. Все погрязли в повседневности. Или, может, у тебя есть другие предложения?

Даяна перевернулась на живот, потянулась, точно пантера:

– Нет.

– Для участия в турнире нужны сильные мокрозявы. Ты вводишь их в транс. Кого можешь посоветовать?

Любовница презрительно хмыкнула:

– Никого.

– Неужели всё так плохо?

– Хадар, они давно превратились в измочаленные старые презервативы. С ними не получится никакого турнира. Ты даже не представляешь, сколько сил я прикладываю, чтобы они хоть как-то кукрили.

Он покачал головой: самые худшие опасения подтверждались.

– А новенькая? – спросил он.

Даяна вновь перевернулась на спину, заложила руки за голову и лениво произнесла:

– Она пока сильна.

«Именно, что пока», – мрачно подумал Хадар. Вслух сказал:

– Ты должна найти ей противницу на турнире.

Даяна посмотрела на него, как на безумца, твёрдо заявила:

– Новенькая не будет участвовать.

– Почему?

– Неужели сам не понимаешь? Расходовать такую на турнир – глупость. Нужно использовать её по максимуму, пока она может кукрить.

– И превратить в измочаленный старый презерватив?

– Таков финал всех мокрозяв, – равнодушно ответила Даяна. – Сейчас она пополняет запасы откукренной воды. А на турнире бездарно умрёт.

Хадар почувствовал растущее раздражение.

– Ты мыслишь, как кухарка, – отрезал он.

Женщина гневно сверкнула глазами.

– Полегче! – воскликнула она.

– Нам нужен хороший турнир, – строго сказал Хадар. – Как в старые, добрые времена. Для этого, повторяю, нужны сильные мокрозявы. В мои планы не входит опозориться перед гостями.

Она молчала, прикусив губу.

– Если ты хочешь вернуть Его расположение, устрой красивое зрелище.

– Я не директриса цирка, – высокомерно заметила Даяна.

«Ты спесивая, самовлюблённая дура», – подумал он.

Но вслух сказал:

– Ты самая лучшая, красивая и сильная женщина, каких я знал.

Она удовлетворённо улыбнулась.

– Но даже сильным нужно иногда прогибаться, – продолжал Хадар. – Хотя бы для того, чтобы из директора цирка не превратиться в цирковую собачку.

Даяна поморщилась, однако на этот раз спорить не стала.

– Подумай, кто ещё из мокрозяв может стать участницей турнира.

– Мужчины не рассматриваются?

Хадар цокнул языком:

– Мне бы хотелось, чтобы мокрозявы изначально были в равных условиях. Так что, пусть это будет женский вариант турнира.

Даяна задумалась, наматывая на палец чёрный локон. Хадар забрал у неё кубок, встал, подошёл к низкому столику с инструктированной малахитом столешницей, на котором стоял кувшин с красным вином. Наполнил высокие бокалы из зелёного стекла, считавшегося аристократическим. Как и Хадар, Даяна любила окружать себя самым лучшим, в этом они были похожи. Будуар, где они находились, был небольшим, но не тесным. В нём витала особая аура уюта и хотя от камер, где содержались мокрозявы и рабочих зон, его отделяли всего два яруса, заходя сюда, Хадар напрочь забывал, что находится в Башне. Запах благовоний, курильницы, канделябры со свечами, яркие подушки, гобелены с вытканными на них цветами, похожими на земные хризантемы. Интересно, они выполнены по заказу Даяны или когда-то на Азаре росли похожие? Надо будет спросить об этом при удобном случае. Сейчас не хотелось уводить беседу в сторону. Подняв один из бокалов, Хадар оглядел комнату через стекло. В зеленоватом цвете всё вокруг казалось похожим на подводное царство, посреди которого на кровати с резной спинкой возлежала прекрасная в своей наготе речная владычица. Взяв второй бокал, Хадар вернулся к Даяне. Присел на край кровати, протянул вино. Женщина взяла бокал, пригубила напиток и поставила на прикроватный столик. На губе, словно кровь, блестела капля вина.

– Так что с участницей в турнире? – напомнил Хадар.

– Возможно, Рональда, – сказала Даяна, прикрыв глаза. – Она лидер в своей камере. Появилась из Мексики четыре года назад, но по сравнению с остальными сильно кукрит.

– Сколько лет, как выглядит?

– Ей за пятьдесят…

– Не подойдёт, – остановил Хадар. – Нужная молодая.

– То сильная, то молодая. Вы уж определитесь, мужчина, – усмехнулась Даяна.

Он раздражённо махнул рукой:

– Ты опять забыла: нам нужно зрелище, которое будет радовать вкус гостей. Как выглядит твоя мексиканка? Сухая и сморщенная?

– Наоборот. Она такая, в теле, – Даяна улыбнулась.

Что-то подсказывало Хадару, что любовница остановила выбор на Роланде не из-за способности к кукрению, а чтобы выигрышно выглядеть на её фоне. Даже в этот раз не могла отойти от жизненно кредо: хочешь выглядеть молодой и красивой, окружай себя старыми и страшными.

– Центнер живого веса? – Хадар усмехнулся: – Не годится. Нам нужна молодая, смазливая мокрозява, способная развлечь публику. В идеале сексапильная малышка. Не забудь, зрители будут делать ставки.

Даяна нахмурилась, между бровей залегли две морщины, портя идеальное лицо.

– Ну же, милая, – поторопил её Хадар. – Неужели среди твоих зверушек нет подходящей? Сколько у тебя их?

– Двести сорок восемь, – она помолчала в задумчивости, потом без уверенности произнесла: – Если только Алекса.

– А эта откуда? Что из себя представляет?

– Из России, полное имя Александра.

По лицу Даяны было видно, что ей не хочется выдвигать Алексу.

– С ней что-то не так? – спросил Хадар.

Даяна скосила на него глаза:

– Её сложно контролировать, характер дрянной. К тому же, глупа.

У Даяны все были дуры, естественно кроме неё. Хотя… Надо посмотреть девочку поближе.

– В остальном подходит, – продолжала любовница с усмешкой. – Молодая, смазливая киска, каких вы, развратники, любите. И кукрит пока более-менее.

– Молодая, смазливая: хорошо, – улыбнулся Хадар. – А на дрянной характер мы найдём управу. Прикажи позвать её сюда.

Даяна удивлённо вскинула на него глаза:

– Сейчас?

– А что тянуть кота за яйца?

Даяна скользнула взглядом по его голому торсу, опустилась ниже. На лице ясно отражались подозрения.

– Для чего? – спросила она.

Хадар усмехнулся:

– Нужно посмотреть на твою молодую и смазливую.

Ему нравилось поддразнивать её. В глубине глаз Даяны загорелись враждебные огоньки.

– Только посмотреть? – спросила она.

– Для начала, – промурлыкал он. – Сколько ей лет?

– Двадцать два, – интонация не предвещала для Алексы ничего хорошего, и Хадар подумал, что на этот раз дразнить не стоит. Иначе протеже Вишневского останется без противницы ещё до начала турнира.

«Кстати, – подумал он. – Пора уже посмотреть и на новую мокрозяву. Что она такое, если Вишневский вызвался стать ее наставником».

– Ну, ладно, – нехотя согласилась Даяна.

Дёрнула за шнурок для вызова служанки. Где-то в глубине Башни, среди переходов и каменных стен, дрогнул колокольчик, заставив человека живущего для того, чтобы выполнять приказы капризной хозяйки, оставить прочие дела и поспешить в задрапированный гобеленами будуар.

Хадар подошёл к окну, остановился, глядя на окутанные цеплючом крыши домов. Ветер шевелил белые стебли, отчего Хадару казалось, будто он стоит над толпой, а внизу косматые головы. Все смотрят в землю, не смея взглянуть наверх, на него.

В дверь постучали, осторожно открыли, и в будуар бледной тенью просочилась немолодая высохшая женщина. Взгляд тёмных глаз метнулся с Даяны на Хадара, перескочил на канделябр.

– Найди стража, который дежурит сегодня у мокрозяв. Скажи, чтобы привёл ко мне Алексу, – приказала Даяна.

– Слушаюсь, госпожа, – ответила та тихим голосом.

– Да поживее!

Женщина торопливо вышла. Хадар отвернулся от окна, подошёл кровати, глядя на Даяну сверху вниз. Она протянула руку, на узком запястье звякнули разноцветные металлические браслеты. Позвала:

– Иди ко мне.

…

Потом они лежали без сил, уставившись в потолок, будто кукры.

Мир погиб.

Мир родился вновь.

В дверь постучали. Даяна накрылась покрывалом и свернулась под ним довольной кошечкой.

«Надо же, она тоже умеет стесняться», – подумал Хадар с усмешкой и накинул халат.

Дверь открылась, в комнату, пригнув голову, вошёл Хайп. Перевёл взгляд с Хадара на Даяну, обернулся за спину, приказал:

– Заходи.

В будуар вошла высокая блондинка. Даже висящие сосульками волосы и нездоровая бледность кожи не могли скрыть её природную красоту. Доходящее до колен платье из серого сукна позволяло разглядеть стройные ноги, грубая ткань обтягивала полную грудь. Теперь понятно, почему Даяна была не в восторге от идеи устроить им встречу. Краем глаза Хадар и сейчас видел на себе пристальный взгляд любовницы, но делал вид, что не замечает.

– Подожди за дверью, Хайп, – бросил он стражу.

Тот понимающе ухмыльнулся и вышел. Алекса осталась стоять у двери, смущённо переминаясь с ноги на ногу.

– Подойди ближе, – ласково сказал Хадар.

Девушка сделала пару шагов к кровати и остановилась, косясь на Даяну. Хадар взял свой и Даяны бокалы, подошёл к столику-бару, налил вина в них и в чистый – для Алексы. Та по-прежнему стояла посередине комнаты, стреляя глазами из стороны в сторону. На лице явственно читалась зависть. Хадар взял два бокала, первый протянул Даяне. Женщинасела, так что покрывало сползло вниз. Она разглядывала Алексу, как разглядывают скаковую лошадь, раздумывая, сумеет ли она прийти к финишу первой. Хадар протянул бокал девушке. Та судорожно схватила его. На мгновение их руки соприкоснулись, и Хадар почувствовал жар её тела. Пробормотав спасибо, Алекса залпом выпила вино.

Хадар вполоборота повернулся к Даяне.

– Она грязная и от неё дурно пахнет, – заметил он.

Алекса залилась краской стыда, бокал в её руке задрожал.

Любовница пожала плечами. Её взгляд говорил: «Я не распорядительница бани».

– Вызови служанку, – приказал Хадар. – Пусть организует для неё горячую ванну.

Поморщившись, Даяна дернула за шнурок вызова служанки.

Видимо осмелев от вина, Алекса спросила:

– Почему меня забрали от остальных?

Хадар взял у неё бокал и произнёс:

– Все вопросы после ванны.

Последние слова заглушил робкий стук в дверь. А вот и служанка.

В будуар вошла всё та же невзрачная женщина.

– Отведи и помой её, – приказала Даяна. – После вернёшь сюда.

Таким тоном говорят о вещи: тумбочке или кровати. Мокрозява тоже это заметила и бросила на Даяну гневный взгляд.

– Иди за мной, – сказала служанка и открыла дверь, пропуская девушку вперёд.

Алекса украдкой взглянула на Хадара, слабо улыбнулась и вышла из будуара. Служанка следом.

– Что, доволен? – ядовито спросила Даяна, когда дверь закрылась.

– Вполне. Нужно ещё посмотреть на новенькую.

Даяны хмыкнула:

– Ну-ну, смотрильщик.

Он исподтишка взглянул на любовницу:

– Подготовишь Алексу к турниру?

– Я?! – она изумлённо округлила глаза. – Вроде речь шла о помощи в подборе участницы.

– Ты хорошо знаешь видения мокрозяв. Но, – продолжил Хадар с разочарованным видом: – Если ты не уверена в своих силах, я могу попробовать обратиться к кому-нибудь из послушников.

Даяна вскинула голову, вызывающе рассмеялась:

– Я не уверена? Не за ту меня принимаешь, милый. Я уверена во всём, но сам понимаешь – на мне здесь много всего держится, а подготовка к турниру требует полной отдачи. Признаться, я даже не знаю, кому могу передать текущие дела.

Хадар наклонил голову, чтобы Даяна не увидела насмешки его на лице. Надо же, сразу стала незаменима. В начале вечера она говорила о том, что работает наравне с послушниками.

Он чувствовал её страх провалить подготовку, не довести Алексу к победе и навсегда потерять расположение Великого. Хадар взял кувшин с вином, отметил, что тот стал значительно легче, и протянул к женщине свободную руку. Правильно расценив его жест, Даяна отдала свой бокал. Хадар наполнил его, взяв свой, сел к ней на кровать. Чутьё подсказывало, что сейчас лучше всего подойдёт хокку. Взглянув на гобелен над головой любовницы, он проникновенно сказал:

– Видели все на свете

Мои глаза – и вернулись

К вам, белые хризантемы.

Их пальцы встретились на ножке бокала. Даяна улыбнулась грустно и задумчиво:

– Басё?

Хокку принадлежало Косуги Иссё, но он решил не переубеждать. Пусть Даяна считает себя знатоком японской поэзии. Всё равно рядом больше нет никого, кто мог бы поправить. В этом проклятом мире со знанием хокку было плохо.

– Лежим чёрт те где и читаем японскую классику. Сумасшедшие, – вторя его мыслям, усмехнулась Даяна. Хотела сесть, но Хадар придавил локтём её длинные волосы. Даяне пришлось снова опуститься на подушку.

– Откуда ты знаешь столько стихов? – спросила она с улыбкой. – Ты же деревенский пацан.

– Я любил ходить в сельскую библиотеку у подножия Фудзиямы, – улыбнулся Хадар и наклонил бокал так, что на грудь Даяны упали несколько капель красного вина.

Она чуть заметно вздрогнула, опустила глаза.

– Наверное, это было очень давно, – шепнула Даяна, глядя, как по груди стекает красная струйка.

– В период Эдо, – тоже шёпотом ответил он.

Она обняла Хадара за плечи, так что вино из бокалов расплескалось по постели, оставив пятна цвета запёкшейся крови.

– Иногда я люблю представлять, что жила в другие эпохи.

– Ты украшала каждую из них.

Даяна рассмеялась, потом вдруг стала серьёзной и по-деловому сказала:

– Мне нужны гарантии, что я не потрачу время на подготовку к состязаниям впустую.

«Гарантии, – мысленно усмехнулся Хадар. – Какие в этом деле могут быть гарантии?»

– Я уже сказал, что сюда прибудет Владыка Ордена. Ты, как наставница Алексы, будешь на виду.

– А если она не победит?

– Победит. Возьмём это на себя.

Во взгляде Даяны читалось: «Я не верю тебе, паршивец».

– Не постараюсь, а устроишь, – перебила она.

Хадар наклонил голову в знак согласия:

– К тому же, я устрою тебе случайную встречу с Владыкой в живописном месте, – продолжал он. – Только ты и Колдун.

Даяна расхохоталась:

– Здесь нет живописных мест.

Но Хадар видел, что уговорил её.

– Нет, значит будут, – сказал он с улыбкой. – Я помню о долге за передвинутый вход в пещеру. Он знал, что она тоже помнит. Даяна помолчала, наматывая на палец блестящий чёрный локон.

– Уже известно, кто будет готовить противницу? – спросила она.

Хадар ждал этого вопроса, и всё же замешкался с ответом.

– Точно пока неизвестно, – мягко начал он: – Но, скорее всего, Вишневский.

– Что?! – взвилась она. – Этот-то каким боком?

– Ну… – уклонился он от ответа.

– Признайся, ты шутишь? – Даяна сверлила его злыми глазами.

– Нет. У Вишневского есть все права быть наставником: он выиграл турнир.

«В отличие от тебя», – мог бы добавить он, но не стал обострять.

Даяна получила свободу не за победу в турнире, а за то, что сдала мокрозяв заговорщиков, предводителем которых был Вишневский. Они тогда приходились друг другу мужем и женой, но Даяна рассудила, что быть на стороне Великого Хранителя выгоднее, чем поддерживать мятежников.

– Старик думает, что ваше соперничество придаст турниру пикантность, – добавил Хадар.

«Осталось убедить в этом его самого», – мысленно дополнил он.

– Пикантность? – взвизгнула она, вскакивая с кровати. – Кто помнит о том, что было десять лет назад?

– Кому надо, помнит, – возразил он с улыбкой.

Даяна зашипела, как кошка, сорвала со стула пеньюар и, надев его, сердито завязала поясок.

– Либо ты добиваешься того, чтобы Вишневский не был наставником новенькой, либо я не готовлю Алексу, – заявила она.

– Королева, – Хадар хотел поймать её в кольцо рук, но Даяна увернулась.

– Я говорю серьёзно, старший агент! – прошипела она. – Либо я, либо Вишневский.

– Но почему?

– Не хочу его видеть. Этого вполне достаточно.

Хадару вспомнилась услышанная много лет назад история о том, что якобы Великий Колдун давал Даяне какое-то задание, связанное с Вишневским, но она его провалила и была сослана на топи, где живым нечего делать. Даяне пришлось приложить немало усилий, чтобы снова снискать расположение Великого. Не удивительно, что сейчас она боялась такого же бесславного финала. К тому же, у Вишневского в Башне слава, можно сказать, он стал среди мокрозяв легендарной личностью. Чего о нём здесь только не рассказывают, и никто не знает, что великий герой стал обычным лодочником. Как раз тот случай, когда имя переросло человека.

– Ты зря опасаешься. Он взял другое имя, ведёт тихую жизнь горожанина. Никто не вспомнит, что он и есть Вишневский, – попытался уговорить Хадар.

– Кому надо, напомнят, – вернула Даяна «перчатку».

Он задумчиво посмотрел в окно. Если начистоту, ему тоже не хотелось допускать Вишневского до наставничества. Весь этот турнир фарс для отвода глаз Владыки. Может статься, что придётся обеих девчонок пустить в расход, и тут Вишневский способен создать проблемы. У Хадара создалось впечатление, что он всерьёз намерен привести свою протеже к победе.

– Хорошо, будь по-твоему, – медленно произнёс он. – Я подумаю, на кого поменять Вишневского.

Даяна удовлетворённо улыбнулась.

– По-моему, кандидатур предостаточно, – заметила она.

– Э, не скажи. У тебя двести сорок мокрозяв, а выбрать не из кого. С наставниками картина не лучше. Поэтому, придётся тебе какое-то время Вишневского потерпеть. Но, обещаю, уже на генеральной репетиции его не будет.

– Когда начнётся подготовка?

Её вопрос заглушил стук в дверь.

– А вот и наша вымытая вернулась, – улыбнулся Хадар.

Даяна села в кресло. Голова высоко поднята, на губах играет усмешка – недосягаемая для простых смертных королева.

Дверь открылась, запуская служанку. Следом вошла Алекса. Выглядела она гораздо лучше, волосы цвета спелой ржи рассыпались по плечам, голубые глаза смотрели с лёгким вызовом.

– Проходи, садись, – сказал Хадар и отодвинул для неё кресло.

Девушка села. Сначала на край, затем покосилась на Даяну и устроилась глубже.

– А ты что встала? – прикрикнула Даяна на служанку. – Пошла отсюда.

Та испуганно выскользнула за дверь. Хадар вновь повернулся к Алексе:

– Что же, давай знакомиться ближе. Меня зовут Хадар. Я возглавляю службу агентов Элсара. А с прекрасной госпожой Даяной ты, полагаю, уже знакома.

Девушка наморщила аккуратный носик и, не глядя на Даяну, бросила:

– Что-то не припоминаю.

Даяна вскинулась, но Хадар взглядом просил её сохранять спокойствие. Алекса стала ему нравиться гораздо меньше – он терпеть не мог показную дерзость, считая это проявлением глупости. Девчонка не могла не знать, кто такая Даяна, ведь регулярно встречалась с ней на сеансах кукрения. Но сейчас по одной лишь ласковой интонации Хадара придумала себе, будто он ей благоволит. Не разобравшись в хитросплетениях взаимоотношений и наивно полагая, что молодость решает всё. В действительности молодость хороша тем, что её можно использовать, смять и выбросить на свалку.

Хадар кивком предложил Алексе вина. Она с готовностью кивнула. Когда Хадар налил вино, она нетерпеливо взяла бокал, тут же выпила до дна и вновь протянула. Ещё и любительница выпить. Совсем плохо.

– Мы давно наблюдаем за тобой, Алекса, – произнёс Хадар, игнорируя её протянутую руку. (Девушка стушевалась, сжала бокал между коленей). Ты выделяешься среди других мокрозяв. Думаю, не ошибусь, если скажу, что ты лучшая. Ведь, не ошибаюсь, Даяна?

– Всё верно, – лениво откликнулась она.

– Спасибо, – проронила Алекса, залившись румянцем.

– Возможно, тебе известно, что раньше среди мокрозяв проводились турниры. Это были славные времена, когда мокрозявы сходились на ристалище и в честной битве показывали, кто сильнейший.

– Я слышала… про турниры, – с запинкой сказала Алекса. – Но они вроде больше не проводятся?

– Был перерыв, это правда, но на последнем совете старейшин принято решение восстановить традицию. И тебе выпадет честь стать одной из первых участниц.

– А приз какой? – быстро спросила она.

Хадар с Даяной переглянулись. Девчонка следила за ними с напряжённым вниманием.

– Как насчёт возвращения домой? – небрежно бросила Даяна.

Алекса недоверчиво посмотрела на Хадара.

– Что такое? – спросил он.

– Стражи говорят, это невозможно, – ответила она.

– Думаешь, мы тебя разводим? – насмешливо заметила Даяна.

По глазам Алексы было видно, что именно так она и думает.

Требовалось придумать что-то убедительное. Лучше сослаться на какой-то пример. Историю… миф, наконец. Хадар улыбнулся: он хорошо знал витающие в Башне мифы.

Наполнив бокал Алексы, старший агент произнёс:

– Скажи, ты слышала о Вишневском?

Девчонка зыркнула голубыми глазами:

– Кто же про него не слышал? Он великий победитель турниров. Сам Великий Хранитель предлагал ему стать своей правой рукой, но Вишневский отказался и выбрал абсолютную свободу.

Хадар мысленно расхохотался: конечно, правой рукой! Первое, что сделал бы в то время Вишневский, окажись рядом с ВХЭ, это облил бы старикана неоткукренной водой. Краем глаза он видел, что Даяна едва сдерживается, чтобы не смеяться.

Хадар протянул Алексе бокал и, честно глядя в глаза, сказал:

– А ты задумывалась, что понимается под абсолютной свободой?

– Ну… Я как-то не думала… – она сложила два и два, и неуверенно предположила: – Неужели его отправили домой?!

– Да, я лично присутствовал на его проводах.

– Мы все присутствовали на этом эпохальном событии, – подхватила Даяна. – Ни один мокрозяв ни до, ни после Вишневского не был удостоин такой чести.

Хадар ожидал, что Алекса спросит, почему никто кроме него? Но она проглотила ложь.

Алекса схватила бокал и снова выпила всё залпом. Её щёки раскраснелсь, в глазах появился блеск.

– Ты согласна? – спросила Даяна.

– Я… не знаю, – девушка вновь взглянула на Хадара ища его поддержки.

– Она ещё раздумывает! – фыркнула Даяна. – Мы выделили её среди других…

– А как это будет? – торопливо спросила Алекса. – Я слышала разные истории, но они такие… разные.

– Не переживай, – сказал Хадар. – Для тебя турнир – чистая формальность. Конечно, если ты будешь чётко следовать нашим указаниям.

Алекса кивнула.

– Для начала тебе нужно вызвать на турнир соперницу.