Текст книги "Вниз по течению 2 (СИ)"

Автор книги: Кирра Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Он достал два мешочка, взвесил на ладонях.

– Здесь серые. (Хадар покачал левый мешочек). А здесь белые (покачал правый). Как думаешь, какой платы достойна твоя информация?

Она без колебаний указала на правый. Хадар сжал мешочек в кулаке, вопросительно поднял брови.

– Он был с мокрозявой, которую выловил, – сказала Медея. – Вы, знаете, что за последние четыре года только один лодочник выловил мокрозяву.

«Бинго!» – мысленно воскликнул Хадар и без колебаний отдал ей мешочек с беляками.

Он ощущал, как рука судьбы расставляет фигурки на игровой доске. Теперь у него есть чем прижать Вишневского так, что тот будет выполнять любые приказы.

Взяв плату, женщина спрятала мешочек под плащом. Из её глаз не уходило выражение тревоги. Хадар понимал, о чём она думает: как возможно, чтобы один из них оказался не обработан?! Есть ли ещё такие, как Гай?

Хадар положил руку поверх её руки. Она дёрнулась от неожиданности, но тут же притихла, глядя на него с ожиданием. «Мы в ответе за тех, кого приручили», – вспомнилось Хадару. Медея ждала от него слов, после которых всё снова станет понятным.

– Я обещаю тебе разобраться с этим недоразумением, – сказал он, глядя ей в глаза. – Того, о чём говорят островные, не может быть. Ты же знаешь – всех мокрозяв подвергают обработке, ни лодочники, ни агенты не могут напасть на азарца. Проверено.

Она кивнула: это было то, что ей хотелось слышать. Мир не сдвинулся с места и порядок вещей восстановлен.

– Ты уже обсуждала это с кем-нибудь? – спросил Хадар.

Медея отрицательно покачала головой, усмехнулась:

– С кем? Пьяницами лодочниками? Я подумала, что если к кому идти, то к вам. У вас связи, выход на нужных людей. Меня и островные просили довести до начальства.

– Островные? До начальства? – хмыкнул Хадар.

– Да, они же там у себя от всех оторванные. Им нельзя уходить с острова даже когда расступаются воды.

– Выходит, ты для них ниточка связующая с миром? – уточнил он, глядя, как смягчается её лицо. Она чувствовала облегчение оттого, что он снял с неё груз тайны.

– Ещё и единственная, – подтвердила женщина. – Когда к ним теперь кто-нибудь из наших приплывёт? Сами же знаете, все боятся заразиться.

– Да, не самое здоровое место, – согласился он, незаметно доставая из прикреплённого к запястью чехла стилет. Конечно, жаль расставаться с таким хорошим внештатником, но никто не должен знать, что мокрозявы могут быть опасны для азарцев. А со странностями Вишневского он разберётся чуть позже. Сам.

Лодочница потянулась сильным, гибким телом, встала:

– Что ж, господин Хадар, мне пора идти.

Он тоже встал, обнял её свободной рукой и слегка прижал к себе, так что Медея открыла для удара правый бок. Во дворике кроме них по-прежнему никого не было.

– Я порадовала господина старшего агента? – игриво спросила Медея. В глазах плясали искорки.

– Осчастливила, – ответил он и ударил её ножом, погрузив его по рукоятку.

Женщина вздрогнула всем телом, охнула.

Хадар вытащил нож и ударил ещё раз. Почувствовал на руке горячую влагу. Ослабевшей рукой Медея схватила его за ворот френча, но Хадар оттолкнул её. Она упала на землю. Дёрнулась, затихла. Вытерев платком лезвие, Хадар убрал нож обратно в чехол на запястье, после чего посадил женщину, прислонив спиной к бортику фонтана. Обыскал – в боковом кармане нашёлся мешочек с беляками. Хадар забрал его – всё равно нищие ограбят – и быстро пошёл прочь. Открыв дверь, обернулся. Медея сидела, запрокинув голову и сложив руки на коленях; глаза цвета потускневшего малахита смотрели на Купол, где чертили штрихи птичьи крылья.

Обратно Хадар направился другим путём – прошёл насквозь переулок Висельников, затем миновал рынок, где азарцы, как обычно, расступались перед ним, издалека завидев значок Хранителя. Хадар настолько к этому привык, что давно перестал замечать, и если бы кто-то вдруг преградил путь, откинул зазевавшегося, как бревно на дороге.

Он ненадолго заглянул в Башню, убедился, что тренировочная освободилась – время отведённое Вишневскому вышло, а Даяна со своей мокрозявой ещё не пришли. Раньше Даяна там вообще редко появлялась, надеясь, что Хадар решит все проблемы с Вишневским и его мокрозявой, после чего Алексу автоматически признают победительницей. Или что идея с турниром замрёт в зачатке. Но время шло, господа стали делать ставки, приглашать гостей, и Даяне пришлось смириться: турнир будет, участники всё те же, и чтобы не ударить в грязь лицом, нужно заняться подготовкой Алексы. Её методы отличались от методов Вишневского. Так как сама она в турнирах не участвовала, то подготовка была больше теоретической, хотя сны-тренажёры она тоже использовала, но по минимуму. Плюс эпизодически привлекала стражей, которые обучали Алексу минимальным приёмам самообороны.

Сняв со стен тренировочной слухунов – прозрачных, абсолютно невидимых и напоминающих размазанных по стенам медуз – Хадар бережно сложил их в мешок и вышел из Башни. К счастью, по пути ему не встретились ни Даяна, ни Вишневский, ни кто-либо ещё из участников собрания. С Вишневским он планировал встретиться позже, после визита к Колдуну. Оттого, что скажет Колдун, будет зависеть, каким образом строить разговор с Вишневским. Даяну Хадар не хотел видеть совсем. Никогда. Хотя и понимал, что это глупые мечты.

Он направился к покоям Великого Хранителя, где поселили Колдуна. Дом ВХЭ отличался от жилищ прочих азарев размером и полным отсутствием цеплюча, для вывода которого были задействованы несколько бригад выводителей. Пройдя через внешние охраняемые ворота, Хадар оказался на территории владений. Дом длинный, каменный, приземистый, стоящий буквой «с», напоминал казарму. Словно пытаясь хоть как-то опровергнуть такое впечатление, к дверям вела широкая парадная лестница, а в маленькие окна были вставлены настоящие цветные стёкла, бывшие в Азаре признаком роскоши. Но общего впечатления казармы это всё равно не отменяло. Насколько было известно Хадару, семейство ВХЭ занимало в доме одну третью часть, остальные комнаты стояли закрытыми и туда селили гостей. Однако по причинам слабой связи между островами гости бывали в Элсаре редко. Как раз сейчас ожидалось их необычайное нашествие, и потому дом встряхивали и перетрясали от подвалов до крыши, так он гудел и чихал от накопившейся за годы пыли. Двор был полон слуг, носившихся с таким видом, словно их в задницы ужалили; и сосредоточенных агентов, пытающихся в этой неразберихе не пропустить врага и предателя. Увидев среди агентов своего ближайшего помощника Майера, Хадар подозвал его жестом. Тот перестал распекать нерадивого слугу и подошёл к Хадару. Это был крупный лысый детина способный кулаками колоть камни.

– Как тут у вас? – спросил Хадар.

Майер выругался сквозь зубы, достал несвежий платок и промокнул покрытый крупными каплями пота лысый череп.

– Жагко, – пробасил он, картавя.

– Скоро прибудут Владыка Леса и начальник Рудника, станет ещё жарче, – заметил Хадар.

– Хганитель Сухиги что, не пгиедет? – спросил он.

– Нет, прислал по птичьей почте отказ.

Майер кивнул, скомкал платок и засунул в карман.

– Сегодня вечером собери своих людей, надо поговорить, – тише произнёс Хадар. – Да, и отправь кого-нибудь пригласить на встречу начальника Рудника, а лучше сходи сам. Передай, что в его деле наметились передвижки.

Майер кивнул. Ему даже в голову не пришло узнать, о чём именно будет беседа. Начальство само соберёт и всё скажет, когда посчитает нужным.

А нужным Хадар считал решение вопроса с островом Серой Хмари и его болтливыми жителями. С этим лепрозорием давно пора было что-то делать, но до сих пор живущие там уродцы вели себя тихо и не допекали. Опять же, ВХЭ любил на народных собраниях толкнуть речь о том, как Элсар заботится о несчастных. Ни Лесу, ни Сухири, ни Болотам серо-хмарцы не нужны, а ВХЭ выделяет из казны камни на их содержание – имея монополию на откукренную воду, Элсар заботится о каждом жителе Азара. Поэтому два года назад Великий Хранитель взял серо-хмарцев под личную опеку.

В действительности всё, как обычно, решали камни, а вернее – огневики, которые использовались азарцами для обогрева. Примерно два года назад их залежи были найдены в пещерах Острова Серой Хмари, и именно добычей этих камней занималась теперь живущая там община.

Такое положение категорически не устраивало начальника Рудника, и он настойчиво предлагал ВХЭ передать добычу огневиков его рабочим. В качестве доводов приводил технологии, с помощью которых работают на руднике и которые повысят добычу огневиков.

«Серо-хмарцев мало, – говорил он. – Они еле ноги таскают, их производительность смехотворна. Я могу предложить крепких, здоровых азарцев. Пустите их на остров, и мы дадим столько огневиков, сколько нужно. Но ВХЭ был неумолим, и причина крылась, конечно, не в желании поддержать серо-хмарцев, а в том, что горящие камни доставались ему сейчас бесплатно. Если пустить туда начальника Рудника, ситуация изменится. Поэтому ВХЭ, которому принадлежало больше половины прав на рудник (остальные были распределены между Лесом, Сухири и Болотами) только отмахивался от просьб начальника Рудника. А ещё с помощью агентов распространял среди азарцев слухи о силе заразы на Острове Серой Хмари, чтобы ни у кого не было желания шастать туда без надобности.

И вот, живущие там уродцы, вдруг захотели довести до начальства, что одного из них убили. Трагедия-то какая! Лично Хадар считал, что Азар станет только чище и здоровее, если всех там прихлопнуть, словно комаров. Нужно только получить разрешение ВХЭ и узнать, что старик думает об идее перепила собственности. Есть у Хадара для ВХЭ одно предложеньице…

Перекинувшись с Майером ещё парой фраз, Старший агент отпустил его и поднялся по широкой лестнице дома. Лестница имела странную конструкцию – по бокам была выше, чем посередине; и каждый раз, видя её, у Хадара появлялось ощущение, что до него по лестнице прошёл кто-то большой и тяжёлый, вдавивший в землю каменные ступени.

Узнав у одного из слуг, где покои Колдуна, Хадар прошёл по коридору налево до конца и остановился у закрытой двери. Здесь не было никого – кроме магии. Даже Хадар, лишённый какого-либо магического дара, уже в десяти шагах от двери почувствовал, что воздух стал разряженным, как бывает в горах. А наделённые даром говорили, что подходя к комнатам Колдуна, впадают в ступор или в панику, поскольку ощущают рядом силу, которая полностью порабощает их.

Дверь бесшумно открылась, и Хадар увидел внутри голубоватую дымку. Испытывая лёгкое беспокойство (ох, и недолюбливал он всю эту магию!) Старший агент вошёл. Дверь за его спиной закрылась. В комнате по воздуху плавали огромные рыбы. Выпучив глазищи и разевая зубастые пасти, они медленно и величаво проплывали мимо. Хадар прищурился, пытаясь разглядеть в этом безводном море Колдуна. Наконец увидел: Колдун стоял с блюдом в руках и кидал куски сырого мяса копошащимся у ног тварям с рыбьими головами, длинными покрытыми чешуёй телами и с лапами ящериц. Хадар покопался в памяти, вспоминая из школьного курса, как назывались эти гады – не вспомнил. Когда Колдун бросал им очередной кусок, рыба-ящеры кидались на него всей сворой, кусая друг друга и отталкивая хвостами. Мясо они жрали за здорово живёшь, так что за жабрами хрустело. Некоторое время Хадар наблюдал за кормлением, думая, что даже не знает, кого бы хотел обидеть меньше: Колдуна или Окато. Кстати, имени Колдуна никто не знал. Однажды в приватной беседе он сказал Хадару, что человека можно привязать к себе именем и сделать рабом. Поэтому, Колдун своё спрятал, а от всех, кто его знал – избавился. Возможно, скормил рыба-ящерам.

– Кого они предпочитают: истинных азарцев или не истинных? – спросил Хадар.

Колдун усмехнулся:

– От истинных у малышей изжога.

– За подобные речи в моём ведомстве на костёр отправляют, – заметил Старший агент.

– В моём тоже.

Они обменялись улыбками.

– Кстати о тех, кто не попал на костёр. Что вы думаете о сегодняшнем собрании? – мягко спросил Хадар.

– Скука, – вздохнул Колдун, кинув в гущу тварей очередной сочный кусок. – К тому же, досадно было видеть в здравии некоторых фигурантов давнего дела.

Хадар знал, что он имеет в виду Вишневского. Девять лет назад Колдун настоятельно рекомендовал убить «мутанта», как он назвал бунтаря. Мокрозяв даже с такими способностями не должен оставаться на земле Азара.

– Вы же знаете, Великий Хранитель не мог пойти против воли Праматери, – произнёс Хадар. – Раз она решила спасти Вишневского, пусть живёт. Но мы приняли меры предосторожности: установили за ним надзор и не подпускали к Башне. Даже тех мокрозяв, которых он вылавливал, Вишневский передавал на берегу агентам.

«Правда, тщательное наблюдение довольно быстро сняли, не видя в нём смысла», – мысленно добавил он. А вслух продолжил:

– Впрочем, на мой взгляд, такие строгие меры были излишними. Вы помните, каким он стал после процесса? Мы сломали его. Вишневский больше не хотел борьбы, всё, что ему было нужно, это покой.

– Тогда, что же он делает сейчас в Башне? – спросил Колдун с насмешкой. – Или мне показалось, что он снова в деле? Почему его допустили до наставничества?

Хадар пожал плечами:

– Кому он сейчас опасен? Его время давно прошло, он обычный лодочник. У него не осталось никаких связей с мокрозявами. К тому же, это раньше ему было нечего терять, кроме своих, хех, цепей. Сейчас он у него семья и теперешняя спутница жизни разительно отличается от первой. Ею можно шантажировать, – он метнул в Колдуна быстрый взгляд: – Кстати, она бывшая послушница Ордена.

Колдун вопросительно поднял брови.

– Магда, если помните такую. Впрочем, вряд ли.

Однако, по лицу Колдуна прошла тень, но больше он никак не выразил узнавания.

– Тем не менее, это не остановило Вишневского от нарушения обещания не ходить по чужим снам, – заметил он.

«А ещё он завёл себе в Башне информатора среди послушников», – подумал Хадар.

Но произносить это вслух означало подписать Вишневскому смертельный приговор. А он нужен живым, по крайней мере, до тех пор, пока не съездит в Лес и не узнает что к чему.

Придётся, вычислять информатора самому.

– К слову, о путешествиях по снам, – лениво произнёс Хадар. – Я снял со стен тренировочной слухунов. Хочу узнать, как проходят тренировки Вишневского с мокрозявой, не отошёл ли он от инструкции настолько, чтобы его можно было дисквалифицировать.

Внезапно одна из рыба-ящеров вцепилась другой в хвост. Укушенная извернулась и в свою очередь сомкнула челюсти на хвосте обидчицы. Они закружились кольцом, царапая пол когтями и пытаясь сожрать друг друга до головы. Колдун смотрел на них с любовью, как на играющих котят.

– Слухуны, говорите? – флегматично переспросил он. – Что же, давайте посмотрю.

Хадар вытащил из-за пазухи мешочек. Вишневский должен был обучать девчонку на снах-тренажёрах, созданных в Ордене. Типичные ситуации, которые могут возникнуть на турнире. По правде говоря, учитывая, сколько времени отведено на подготовку, они мало что дадут в развитии навыков, но хотя бы придадут участнице уверенности.

– Положите на стол, – Колдун махнул рукой в сторону, и на том месте тут же материализовался стол с янтарной столешницей и витыми металлическими ножками. Одна из плавающих рыб врезалась в него, на несколько секунд зависла, потом поднырнула под столешницу и продолжила путь.

Косясь на дерущихся рыба-ящеров, Хадар осторожно выложил слухунов на стол. Они собрались испуганными комочками, шевеля полупрозрачными щупальцами. Рыба-ящеры все, как одна, повернули головы к столу, даже драчуны угомонились. Цокая когтями по каменному полу, твари обступили его и стали лезть друг на друга, соскальзывая с гладкой чешуи и падая. Наблюдая за ними, Хадар подумал, что на ближайший месяц запретит повару готовить рыбные блюда. Считай, что наелся.

Колдун подошёл к столу и склонился над слухунами. Те сразу распластались на столешнице прозрачными кляксами. Вглядываясь в них, Колдун беззвучно шевелил губами. Рыба-ящеры успокоились и обернулись вокруг ножек стола. Некоторое время в комнате царила полная тишина, затем Колдун кивнул своим мыслям и обернулся к Хадару.

Старший агент вопросительно поднял брови.

– Эта девушка давно в Азаре? – спросил Колдун.

Хадар сначала не понял, о ком речь.

– Мира-то? Нет, её недавно выловили. А что?

Колдун прошёл по комнате, раздвигая плечами рыб. Длинная чёрная мантия тянулась по полу шлейфом. Он выглядел задумчивым. Хадар терпеливо ждал.

– Даяна была права, – сказал Колдун. – Вишневский нарушил правила, и его нужно отстранить. Но нарушение не в том, что он ходил по снам – он, как и раньше в слепой зоне, даже слухуны его присутствия не заметили.

– Тогда в чём дело? – озадаченно спросил Хадар.

– Он не пользовался тренажёрами, – произнёс Колдун с каким-то странным выражением, близким к удовольствию. – Точнее пользовался, но по минимуму, чтобы настроить переход в «сны».

– Но, позвольте, если не на тренажёрах – на чём же они обучаются?

– Девочка создаёт сны сама.

Хадар недоверчиво щёлкнул языком:

– Невозможно. Мокрозявы не могут этого делать. В сны их погружают маги и управляют содержанием снов тоже маги.

Колдун развёл руками: мол, думайте, что хотите, но так оно и есть.

– Но это значит… – Хадар сделал паузу.

– Это значит, у девочки сильные магические способности, – завершил Колдун. Он помолчал и добавил: – Даже жаль будет потерять такую.

Хадар молчал, обдумывая информацию.

– Мокрозявы не становятся магами? – уточнил он.

– Очень редко, один случай за десятилетия, как, например, известная нам особа. (Хадар знал, что он говорит о Даяне). И всё равно, они становятся магами низшего уровня, с весьма посредственными способностями. Если вас интересует, а я вижу, вас интересует, Даяна только на третий год обучения смогла делать то, что легко и бессознательно делает она, – Колдун указал на сбившихся в кучку слухунов.

– Хм, – задумчиво произнёс Хадар. Уж не в этом ли причина того, что Вишневский выделил её из других мокрозяв? Но он не маг и не мог определить способности девчонки до начала обучения.

– Мне нужна эта мокрозява, – сказал Колдун. – С таким материалом можно работать. После турнира она должна попасть к нам.

– У турнира может быть любой исход, – заметил Хадар. – К тому же, примут ли её в Ордене? Насколько я знаю, мокрозявы считаются нечистыми и даже когда у них есть способности…

Колдун раздражённо махнул в его сторону рукой. Мол, если глава Ордена примет, то и остальным придётся.

Однако, в изгнании Даяны в Элсар, кроме всего прочего, сыграло роль отношение магов. Она конечно сама постаралась надоесть Колдуну, и всё же… Сбрасывать со счетов общественное мнение нельзя.

Но Хадар не стал об этом говорить. Девчонка ещё даже не победила в турнире, так что, будем решать проблемы по мере поступления.

Краем глаза он заметил, что рыба-ящеры забрались друг на друга и верхняя уже положила морду на столешницу, щёлкая зубами и пытаясь достать крайнего слухуна. Её немигающие глаза казались мёртвыми. Слухуны испуганно сбились в кучу в дальнем углу стола.

– Э-э, рыбки! – с угрозой сказал Хадар.

– Пххеле! – прикрикнул на рыб-ящеров Колдун.

Те попадали на пол и, извиваясь блестящими телами, расползлись по углам.

– Так вот, девушка, – возобновил Колдун разговор. – Можем ли мы как-то повлиять на исход турнира?

– Боюсь, что нет, – сухо ответил Хадар. – Это не какой-то междусобойчик за закрытыми дверями. Будут зрители, которые сразу заметят, если мокрозявы окажутся в неравных условиях. Опять же, есть традиции, которые не должны нарушаться. Турнир всегда считался самым честным методом борьбы.

Колдун досадливо поцокал языком.

– А что собой представляет противница? – спросил он.

Хадар пожал плечами:

– Девушка, как девушка.

Колдун сделал ещё один круг по комнате.

– И всё же, – сказал он. – Если эта мокрозява победит, я хочу получить её к себе в Орден.

Хадар задумался. Нельзя соглашаться просто так. Нужно подумать, что получить взамен, и не продешевить. Одна угроза со стороны Окато чего стоит! К тому же, не каждый день твоим должником становится глава Ордена.

– Думаю, пока рано строить планы. К тому же, вы не единственный, кто заинтересован в этой девушке, – вежливо улыбнулся Хадар, косясь на ближайшего рыба-ящера. Тот выглядел не наевшимся.

– Кто ещё? – спросил Колдун.

– Окато.

– У, – задумчиво протянул собеседник. – Полагаю, мы с вами цивилизованные люди и всегда сможем договориться.

– Пожалуй. Предлагаю вернуться к этому разговору позже.

Колдун кивнул:

– Что ж, подождём.

Они обменялись взглядами, как люди, которые прекрасно друг друга понимают.

– Что ж, не смею вас больше задерживать, – сказал Хадар, собирая слухунов обратно в мешок.

– Приятно было пообщаться, – в тон ему ответил хозяин.

Затянув, мешок, Старший агент направился к выходу.

– Хадар, – окликнул Колдун.

Он обернулся.

– Когда будете убирать Вишневского, выразите моё почтение его способностям наставника. Так мягко и одновременно профессионально раскрыть способности девочки – сумел бы далеко не каждый.

– Всё-таки настаиваете на том, что его нужно убрать? – заметил Хадар.

– Нам не нужны неконтролируемые мутанты. Я упирал на это девять лет назад, и сейчас мнение не изменилось. И агент, если вы сами его не устраните, этим займётся мой Орден.

– Я вас услышал, – произнёс Хадар и вышел, плотно закрыв за собой дверь. …

Выйдя от Колдуна, Хадар направился в Башню. Проходя мимо чудом сохранившегося на земле рисунка девочки и ведущей к ней лучиков с кружками, задержался. Надо бы добавить ещё один кружок с вписанной в него буквой «К». Но он не стал этого делать, а растёр рисунок сапогом. В коридоре Башни ему встретился страж.

– Разыщи Вишневского, передай, чтобы явился ко мне, – приказал Хадар.

Страж ушёл исполнять приказ.

Старший агент медленно поднялся на верхний ярус Башни, прошёл в свой кабинет, сел в массивное кресло, погладил его отполированные ручки. Похоже, настало время непростых разговоров. Прежде всего, Вишневскому нужно немедленно уехать из Элсара. Не после турнира, не во время него, а сегодня же вечером отбыть в Лес. А потом, когда он выяснит что требуется, от него можно избавиться. Он и так получил от перехода в Закуполье хорошую отсрочку в девять лет. Хотя, по правде говоря, Хадара немного удивила настойчивость Колдуна и его безапелляционное требование убрать Вишневского. Появилось ощущение, будто чего-то Хадару не договорили.

Снова и снова он возвращался мыслями к разговору с Колдуном и новостью, что Мира способна сама создавать сны. Он мало что понимал во всей этой магии, знал лишь, что таким свойством обладают только члены Ордена и долго ему обучаются. А тут не успела вынырнуть… Очень любопытная девушка.

Сможет ли она победить, если устранить Вишневского? Достаточно ли знаний он успел ей передать?

Хадар поднялся из кресла, подошёл к узкому окну, глядя на крыши домов. Жарко! Через несколько дней ветер охор сменится на свежий, который сомкнёт воды Реки, а пока город замер в знойном мареве. Жители прятались в прохладе каменных домов, все, кого необходимость выгоняла на улицу, казались ползающими, распустившими крыльями насекомыми.

Если Мира победит, Хадар передаст её Ордену, а Колдун избавит его от проблемы по имени Окато. Красивая схема. Однако есть нюанс – дурацкий ритуал «свободной воли», когда победивший в турнире сам выбирает, кем ему стать. По мнению Хадара, глупость несусветная, но с ней нужно считаться. С другой стороны, у победившего на турнире два пути: стать агентом или лодочником. Вариант с Орденом даже никто не рассматривает.

Значит, что? А то: пусть девчонка в случае победы становится для начала кем угодно, а дальше уже разберёмся, как перенаправить её в Орден. На памяти Хадара это будет второй случай, когда бывшая мокрозява попадёт туда. Да-с…

С улицы раздался женский смех. Посмотрев вниз, Хадар увидел двух девок из Весёлого дома – как обычно разукрашенных, с распущенными волосами. Разморённые жарой, они задрали юбки и закрепили их на поясе, чтобы слабый ветер хоть немного обвевал ноги. Девки заглядывали в окна домов и нагло стучали в закрытые ставни, вызывая мужчин. Хадар отошёл от окна, сел за стол, глядя на стоявшую там фигурку Первого Хранителя – предка всех, живущих сейчас в Азаре, – сделанную из того же камня, что беляки. Хранитель держал в руке три копья, собранные в пучок, и, если тронуть их, копья начинали качаться наподобие маятника.

«А давненько я не думал, как убить Найру, – усмехнулся Хадар. – Этот проклятый турнир все мысли сбил».

Найра, Найра, глупая распутная девка из Весёлого дома. Уже и душили её, и в Реку бросали, ей всё нипочём. Равнинный и тот от неё отказался, сославшись на какие-то высшие силы. А не передать ли эту проблему Колдуну? Высшие силы как раз по его профилю.

Додумать мысль до конца Хадару не удалось – в кабинет ворвалась Даяна. Хадар отметил, что она успела поменять откровенное платье, в котором была на собрании, на многослойное, нежного зефирного цвета, с длинными рукавами и широким поясом. Чёрные блестящие волосы были забраны в высокую причёску и украшены жёлтым хризантемами.

– Милая, не до тебя, – раздражённо начал Хадар.

Она захлопнула дверь, заявила:

– Тебе должно быть всегда до меня.

Подошла к нему и остановилась напротив стола, опираясь руками на столешницу.

– Внимательно, – сказал Хадар со вздохом.

– Что это было? – спросила Даяна.

– Где?

– На собрании. Ты предал меня.

Он хмыкнул:

– Интересно в чём?

– Ты должен был поддержать меня в борьбе против Вишневского. А ты сидел и ржал, как конь.

Она толкнула пальцем копьё на фигурке хранителя, и то закачалось. Хадар нарочито медленно остановил копьё и посмотрел на Даяну, чувствуя прохладную кожу прикреплённого на запястье чехла со стилетом. Как прекрасен стал бы мир, если бы вместо Медеи во дворике переулка Висельников осталась Даяна.

– Хорошо, давай поговорим, – сказал он, стараясь, чтобы в голосе не прорывались гневные нотки. – Ты считаешь, что я должен был поддержать тебя на собрании. Вспомни, не я ли просил тебя набраться терпения и довериться мне? Не я ли говорил, что решаю вопрос с Вишневским?

– Ты не Вилла не делаешь! – прошипела она. – Турнир через день, уже расступились воды Реки, прибывают гости, а ты говоришь о каком-то терпении?!

– Да! – процедил он сквозь зубы. – Потому что как раз сейчас сюда идёт Вишневский. И если ты заткнёшься хоть на несколько минут, то услышишь, каким образом я решу эту проблему.

Даяна быстро обернулась к двери.

– Вишневский идёт сюда? – удивлённо переспросила она.

– Да, – голосом Хадара можно было крошить камни. – Но благодаря твоей дурости под названием «собрание», я приобрёл проблему гораздо серьёзнее, чем Вишневский.

Даяна смутилась, что с ней случалось нечасто.

– Какую проблему? – спросила она, убирая ладони со столешницы.

– Окато. Я пошёл против него, когда заступился за Вишневского. Если ты заметила, у него свои планы на девчонку, и теперь его надо чем-то успокоить. Я успокоил бы его тобой, но в тебе нет для него ничего ценного.

Даяна повела плечами, поправила высокую причёску. Рукава скользнули вниз, обнажив изящные запястья с множеством браслетов, каждый из которых стоил столько, что можно купить воды для всех жителей Острова Серой Хмари.

– Не надо было заступаться за Вишневского, не создал бы проблему, – сказала она скорее от привычки огрызаться.

– Чтобы его утащили в подвал, и я остался с носом? – холодно спросил Хадар. – Прекрасный план. Гениальный. Может тебе ещё самой отправиться в Лес и выполнить задание старика? Вместо Вишневского, а?

Даяна, наконец, признала, что сделала глупость. Обойдя стол, она присела на подлокотник кресла и пробежалась пальцами по плечам Хадара, точно играла на пианино.

– Ну, прости, – сказала она. – Я была немного не права.

«Немного», – мысленно усмехнулся Старший агент.

В дверь постучали. Даяна встрепенулась и обменялась взглядами с Хадаром. Он указал на висящий на стене гобелен с изображением пиршества: за столом, который ломился от яств, сидели пять мужчин. Перед ними танцевала полуголая девушка.

– Живо! – шепнул Хадар и громче крикнул: – Подожди за дверью!

Даяна торопливо подошла к гобелену, отогнула его. Показалась дверь, ведущая в потайную комнату – узкую, словно пенал. В верхней части дверь имела решётку, чтобы лучше слышать, что происходит в кабинете. Пару раз Даяна уже пряталась там во время важных переговоров.

Как только за ней закрылась дверца потайной комнатки, и гобелен перестал колыхаться, Хадар крикнул:

– Заходи!

В кабинет заглянул страж.

– Гай ожидает.

– Зови.

Сначала он хотел встретить Вишневского сидя за столом, словно начальник подчинённого, но передумал и вышел на середину кабинета. Он решил построить беседу в дружеской манере. На руках все козыри, и Вишневскому, как ни крути, придётся плясать под его дудку. Для начала выложим карту послабее: разоблачение на собрании. Если не поможет, усилим угрозой от Колдуна. Если и это не поможет, придётся выложить джокер: происшествие на Острове Серой Хмари. Хотя последнего Хадару ой как не хотелось из-за присутствия Даяны. Принёс же Вилл эту бабу!

Страж отступил, и вошёл Гай. Он был хмур, разбитая на собрании губа опухла. Глядя на него, Хадар утвердился в мысли, что тандема с этим упрямцем не получится. Его можно только прогибать и заставлять что-то делать. Жаль, видать сегодня день огорчений. Что же, будем искать других союзников. А они необходимы: в Азаре грядут перемены, и пора решать, как их встретить: со щитом или на щите. Хадар предпочитал первое.

– Спасибо, что пришёл, – улыбнулся Хадар, изображая радушие.

– В жопу твою благодарность. Что надо взамен? – угрюмо спросил Вишневский.

– Не понял.

– Не ври, всё ты понял, – с неприязнью произнёс лодочник. – Что хочешь за фарс на собрании?

«Значит, дружеской беседы не будет, – подумал Хадар. – Что ж, ладно».

Он сел за стол, сложил руки на груди и закинул ноги на столешницу. Вишневский ждал с каменным лицом.

– Мне нужно, чтобы ты привёз из Леса одну… штучку. Отправляешься сегодня, – произнёс Хадар.

– Сначала турнир, – припечатал Вишневский.

– Сегодня.

Он смотрели друг другу в глаза.

– Я понимаю, почему ты упираешься, – вкрадчиво сказал Хадар. – Думаешь, у тебя обязательства, ответственность. Брось, ты их сам себе придумал. Нет никаких обязательств.

– Не тебе судить об обязательствах, – перебил Вишневский. – И ты не заставишь меня бросить наставничество на полпути. Можешь, как эта идиотка, идти к старикану и рассказывать, что я нарушил соглашение.

Хадару показалось, что за гобеленом раздался шорох. Только бы Даяна не захотела высказаться, что думает по этому поводу. Будет полный аллес. Он на всякий случай громко закашлял. Шорох не повторился, и Вишневский его вроде не услышал. Может, действительно показалось?