Текст книги "Дэвид Баркли - "Эсхил" (СИ)"
Автор книги: Кирилл Деев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Теперь нужно было поговорить с Камински. С этого момента никаких оправданий, ни от заключенных, ни от охраны. Рихтер становится нетерпелив.
3
Когда Харальд вошел в лабораторию, ученые уже ушли. Вот так они работают, значит? Видимо, им нужна более четкая мотивация. И это должно исходить от командира.
Наверное, он прав.
Харальд подошел к стеклянной клетке и посмотрел на росшее в ней щупальце. Определенно, оно его почувствовало, потому что раскрылось. Из складок выползло какое-то крохотное создание. Лейтенант шагнул назад, но, вдруг, понял, что стал ещё ближе. Это создание оказалось птичкой со сломанным крылом, крачкой, которую нашел Этторе. Она была очень маленькой, хрупкой и пульсировала черным.
Затем эта тварь заскрипела и бросилась вперед. Она врезалась в стекло, отпрянула назад и бросилась снова. Стекло мгновенно окрасилось красным. Искалеченная птица, подползла, как можно, ближе и начала щелкать клювом. Харальд не сомневался, что она не остановится, пока не умрет.
Он осторожно подтянулся и открыл клетку.
– Методы, – сказал он сам себе. – Хотите эффективных методов, господин коммандер? Может, нам стоит наказать Камински за то, что оставляет эту дрянь без присмотра.
Сама по себе птичка не могла причинить никому вреда. Лейтенант не знал, что опасность таилась в том, что у неё внутри.
Оставив крышку клетки незапертой, он вышел из лаборатории и из бункера, испытывая некоторое возбуждение. По пути он столкнулся с Криге и прошел мимо, оставив того наблюдать за собой.
4
Парень шагнул в пещеру, держась за челюсть. Она болела, но скоро пройдет, он был уверен. В Думательном Месте ему всегда становилось лучше. Всегда.
Он наткнулся на него совсем недавно и теперь оно стало его. Он иногда думал, что было бы замечательно показать это место своему новому другу Борису, но сейчас он понимал, что хорошо, что он так не сделал. Борис не защитил его от лейтенанта. Синяк на лбу до сих пор не сошел. На губах всё ещё чувствовался гадкий привкус. Лейтенант ударил его, когда он мочился, а это нечестно.
Гансу нравилось мочиться снаружи. Иногда, в детстве, ему попадало за то, что он мазал мимо горшка. "Если не прекратишь, Ганс, я тебе эту штуку отрежу!" – кричала мать. Его это злило. Она не имела права распоряжаться его "штукой", даже если он мазал мимо. Он всегда прибирал за собой.
Позже, когда мать работала в ночную смену, он пробрался в её комнату и помочился в её кровать. Это было весело, даже если бы он попался, пытаясь это повторить.
Наверное, всё было в порядке, потому что, когда его "штука" подросла, он стал писать лучше. Проблем с попаданием больше не было. Когда он мочился на улице, ему становилось хорошо, так что он поступал так, когда только мог. Особенно хорошо было после виски или бурбона. Ему нравилось это состояние. Помогало сократить время. Время сокращать ему приходилось часто, особенно, когда мать уходила на ночные смены.
Его комната дома была очень маленькой, но он смог обустроить Думательное Место в шкафу. Там были все его друзья. Когда он уходил в армию, то собрал Думательное Место в рюкзак и закопал на улице. Потому что понимал, что мать не поймет, когда найдет его. Он решил, что, когда вернется, то выкопает его снова. Поначалу, без него было тяжело, он боялся, что никогда не найдет другое. В армии не было никакого личного пространства. Иди туда вместе со всеми, иди сюда вместе со всеми, спи вместе со всеми, рядком на жестких койках.
Затем он попал на этот остров. Думательное Место здесь оказалось намного лучше того, что было дома. Он даже думал остаться тут навсегда, даже, если бы это означало, что рюкзак со старым Местом навсегда останется закопан. Или, что он больше никогда не увидит маму.
Сидя в пещере, он взял в руки Ганса-младшего. Это была его любимая игрушка, поэтому он дал ей собственное имя. Малыш перестал двигаться днем раньше, что позволило его приручить. Это был самый большой детеныш тюленя, какие только попадались Гансу. Принести его сюда было очень трудно, но он справился. Малышу Гансу не понравилось, когда Ганс отрезал ему плавники, но так было проще его приручить.
Остальные его друзья тоже были мертвы, но он не придавал этому значения. Тут было так спокойно, в Думательном Месте.
У него накопилась внушительная коллекция. У Ганса-младшего было три товарища: Фридрих, Лукас и Хелен. Лукаса, наверное, в расчет брать не стоило, потому что это была только голова. А Фридрих был самым старым, начал уже разлагаться и вонять. Он, хотя бы, мух не привлекал. Это было одной из причин, почему новое Думательное Место было лучше того.
У него были птицы, развешанные на нитках, пингвины, морской леопард и, даже, уродливая морская звезда, которую он подобрал на берегу. Главным экспонатом его коллекции – рядом с Гансом-младшим, конечно – была черная, почти невесомая птица. Он нашел её около провала. Собственно, его Думательное Место находилось совсем недалеко от него.
Птица была ещё жива, когда он её обнаружил. Он поместил её к остальным, проткнув ей грудь иглой. Он назвал её Иисусом, потому что она протянула очень долго. Птица жила ещё три дня, борясь за жизнь и скрипя клювом. Ганс часами сидел и смотрел на неё. В отличие от остальных, она не выглядела усталой и сдаваться не собиралась. Она била крохотными крыльями и дергалась, дергалась, дергалась, пока, на третий день, наконец, не умерла.
Ганс никогда не спускался в лаборатории, но решил, что у них могут найтись ещё такие птицы. Он слышал про Скользкие Штуки в кратере. Солдаты боялись Скользких Штук, но не Ганс. Однажды он чуть не дотронулся до одной. Когда он впервые пришел к кратеру, то прошел под одним из них, подняв вверх руку, будто желая погладить. Плоть её разделилась прямо напротив вытянутого пальца солдата. Это было так странно. Она выглядела как мужская "штука", но перед его пальцем раскрылась, как женская. Тогда он в ужасе одернул руку. Он вспомнил рассказ матери о том, какими грязными бывают женские "штуки", сколько несут в себе болезней. Он не испугался, просто не хотел себе никаких болезней.
Та расщелина выглядела так странно. Он задумался о том, что будет, если сунуть в неё взрывчатку. Не настоящую бабахалку, типа, гранаты, а какой-нибудь фейерверк. За несколько недель он скопил немало взрывчатки и был уверен, что никому её не найти. Он зарыл этот запас углу пещеры и накрыл камнями. Ганс делал то же самое, когда жил с матерью и никто тогда ничего не нашел. Но взрывчатка, которую можно достать в армии сильно отличается от той, которую он добывал в детстве. От мыслей о том, сколько с ней можно сделать веселых штук, у него кружилась голова.
Борис об этих запасах ничего не знал. Ганс только однажды залез в схрон, когда они делали бомбу для пингвина. Он был достаточно умен, чтобы понимать, что Борис следовал определенным правилам, а воровство в армии было нарушением этих правил. Даже, если это было сделано ради веселья.
Поэтому он забавлялся только с животными. Может, когда-нибудь, он попробует с людьми.
Ещё вчера Борис был другом. У Ганса было немного друзей. Может они будут писать вместе и Борис покажет ему свою "штуку". Мысль о том, чтобы попросить его об этом частенько посещала его голову. Они частенько бывали "под мухой".
Ганс подошел к выходу из пещеры и выбрался наружу. Здесь было трудно сказать, сколько сейчас времени, но нужно было поспешить.
Он двинулся по тропе, задержался, взбираясь на холм, с которого увидел кратер. Он никогда не переставал удивлять. Ганс подошел к краю и заглянул во тьму. Он не чувствовал никакого страха. Ему показалось, что его, наоборот, приглашают. Затем со стороны базы послышался рев двигателя и крики людей. Циммер начнет его искать, если начнется работа. Нужно возвращаться.
Вздохнув, он отошел от края. "Не сегодня". Он обязательно найдет способ узнать, что там.
Глава 15: Прохладный день в аду
Нефтяная платформа «Эсхил». Наши дни.
1
– На связь "Дельта". Это "Альфа"-лидер, ответьте, – он помолчал. – "Дельта"... мать твою, Райнер, ты где?
Мейсон чуть было не вырвал микрофон из панели управления, но, вместо этого швырнул его на пол вертолета. Находясь на острове, он решил, было, что смирился с исчезновением Райнера, но здесь, нереальность происходящего снова начала бросаться в глаза. У него раньше погибали люди, но чтобы исчезнуть – никогда. И никаких ответов.
Пока они с Ваем были на острове, остальные собрали тела. Не считая аргентинских военных, их оказалось 16. Из 238. Это никак не сходилось с тем, что говорил их связной. Никак не сходилось с ущербом, с которым они здесь столкнулись. Во всём этом, вообще, не было никакого смысла.
Мейсон выбрался на посадочную площадку и заметил, что стало темнее. Ещё несколько часов и солнце сядет за горизонт впервые за последние полгода.
Снаружи ждал Хэл.
– Что будем делать?
Мейсон схватил его за лицо, сунул палец в рот, вытащил оттуда жвачку и выбросил её.
– Полезай в вертушку, МакХалистер.
Пилот насупился.
– Живо! – крикнул Мейсон.
Хэл забрался в С-70 и занял место пилота. Он знал, что сейчас лучше молчать. Мейсон не хотел его ударить. Он хотел поколотить Райнера. Он отдал простой приказ: разведать периметр, осмотреть остров, вернуться на платформу и обеспечить поддержку с воздуха, когда они будут зачищать верхние уровни. Мейсон доверял Райнеру много лет, а теперь... теперь он просто исчез.
Во всем этом задании не было никакого смысла.
– Может, не всё так плохо, сэр, – обратился к Мейсону новичок. Он опирался на костыль, который Мелвин соорудил для него из металлолома.
– Чего тебе, Уорш?
– Может, смысл есть, но мы его не видим.
Мейсон нахмурился. Либо он сказал это вслух, либо выражение его лица само обо всём говорило. Подобное поведение не входило в его привычки.
– Может, рабочие не мертвы. Они погрузились в лодки и ушли в море. Я к тому, что, раз их нет здесь и нет на острове – это самое разумное объяснение.
– А Райнер? – поинтересовался Мейсон.
– Не знаю. Может, приземлился где-нибудь. Рация-то до сих пор не работает.
– А паренек-то не глуп, – сказал появившийся рядом с вертолетом Мелвин. – Но, как по мне, скорее, в аду похолодает, чем мы его найдем.
Ник пожал плечами.
– Тут, хотя бы, безопасно. Но, что вы сделали с остальными? Я не видел ни Кейт, ни футболиста с тех пор, как вы вернулись.
Мейсон взглянул на Мелвина и тот пожал плечами. Неужели в "Блэк Шэдоу" ничего ему не рассказали, когда подписывали на это дело?
Ситуацию спас Хэл, решивший, что говорить стало безопасно. Он высунулся из кабины.
– У нас осталась одна рабочая "птичка". И, если господа не возражают, я займусь проверкой систем, – он хотел сказать что-то ещё, но его речь была прервана звуком приближающегося двигателя. Он ещё дальше высунулся из кабины, глядя на подлетающий объект.
– Будь я проклят.
Через 5 секунд он был уже мертв.
2
Питер выплюнул очередную струю табака, которая пролетела мимо бурильной установки и приземлилась на противоположной стороне. Он ухмыльнулся. В конце концов, он занимался этим с 12 лет.
– Есть ещё? – спросил Кристиан.
– Не, табачка больше нема. Но, есть кое-что другое, – он вытащил круглую оранжевую таблетку. – Я берег её, пока всё не устаканится, но полагаю, лучше уже не будет. Хочешь?
Кристиан мотнул головой.
Питер пожал плечами и кинул таблетку в рот. Он тяжело вздохнул, позволяя ей пройти в желудок. Сначала, как обычно, похолодели зубы, затем десны. Он сглотнул. Встряхнулся. Засмеялся.
– Ох, ёпт! – крикнул он. Желтая таблетка была очень хороша.
Кристиан вздохнул и откинулся назад, сидя на ящике. Питер хлопнул его по плечу. Ему нравился Кристиан. Мелвин постоянно его поучал, дергался, когда он называл свою смесь "шмалью".
– "Шмаль" означает, что в ней есть наркота, мудила, – говорил он. – Ты реально дебил, или просто похож на него?
Питер от этого всегда смеялся и Мелвина это бесило ещё сильнее. Но Кристиан, обычно, молчал. Но сейчас Питеру казалось, что с ним что-то не так. Он весь сжался, сгорбился, будто готовился прыгнуть. Поначалу, Питер решил, что это он так отходил от боя, но было что-то ещё.
– Плохо выглядишь. Ты в порядке? Точно, помощь не нужна?
Кристиан тряхнул головой. Затем, он, вдруг, поднялся.
– Слышишь?
Сначала Питеру казалось, что он слышит только ветер, но вскоре он понял, что его приятель прав. Был какой-то... сосущий звук.
И вдруг, под ними кто-то закричал. Нет, не закричал. Завопил.
– Джин!
Они бросились к перилам, стараясь разглядеть, что там внизу. Первой мыслью Питера было, что у него начался бред и он подумал о барыге. "Он впарил мне не тот пакет. Он впарил мне не тот пакет. Святый боже, он, блять, впарил мне не тот пакет!"
Крик доносился со стороны щупалец. Из них вываливались отвратительные черные, похожие на тараканов твари. Они ползли по фермам, грудами громоздились на переходах. Питер вращал глазами то влево, то вправо, надеясь, молясь о том, что причиной увиденного стало то, что он принял. Но подобная мысль была глупой. Ничто не действовало с такой скоростью. Внизу щупальце проглотило Джина. Что-то засосало его внутрь и сожрало, оставив страховочные тросы болтаться в воздухе.
Черные твари ползли по платформе, торопясь и толпясь друг на друге, подобно животным. Почерневшие и изуродованные, они, всё же, были похожи на людей.
На Питера нахлынуло внезапное воспоминание, порожденное его разумом. Ему снова было 6 лет и он стоял с родителями возле церкви. "Дьявол, действительно, существует?" – спросил он у матери. Та ответила ему, что он всегда должен быть хорошим мальчиком, потому что дьявол всегда следит за ним. Но он так и не стал хорошим мальчиком. Господи, он убивал ради выживания. И, вот, дьявол явился за ним.
Кристиан открыл огонь. Выстрелы вернули его к реальности, винтовка напарника гремела прямо над ухом. Вай попал в одну тварь, черная кровь брызнула во все стороны. Они были слишком быстрыми. Он перестал выцеливать быстродвижущиеся цели и принялся за щупальца, из которых потекли потоки черно-зеленой жижи.
Питер вскинул гранатомет и снял его с предохранителя. К тому времени, как он был готов к стрельбе, смотреть вниз уже не было нужды. Твари ползли по ступенькам. Они ползли по бурильной установке и направлялись прямо к ним.
3
Тело Хэла озарилось багровыми брызгами, когда пули попали в кабину. Передняя часть вертолета мгновенно разрушилась. Стекло кабины покрылось трещинами, в металлической части появились множественные пробоины.
Мейсон упал на землю раньше, чем осознал, что происходит. Второй вертолет – его вертолет – завис в 30 футах над платформой. Из боковой двери торчал ствол 50-го, сея вокруг смерть. Мейсон обернулся и посмотрел на него. Вплоть до этого утра он считал, что ничто уже не способно его удивить. Как же он ошибался!
На другом краю платформы что-то кричал Николас.
– Маркус! – читал Мейсон по губам. – Это Маркус!
Тень на борту вертолета, действительно, была похожа на Райнера, но она была слишком тонкой, слишком обесцвеченной. И у него был слишком резко очерченный жуткий рот, какого у человека быть не могло. Этот рот, эта пасть выглядела настоящей ямой. "Я тебя напополам разрежу, старичок, – как бы говорила этот рот. – И мне это понравится. Мне понравится. Понравится!"
Мейсон вскочил на ноги и бросился через посадочную площадку, хватая по пути Николаса. Позади них прожужжала пулеметная очередь, пройдя от ног парня в считанных дюймах. Мейсон затащил его на лестницу и швырнул в угол, словно мешок с мусором. Там уже сидел Мелвин и таращился по сторонам, будто собака на фары.
– Можешь его снять?
Мелвин высунул голову на площадку, в ответ снова прогремели выстрелы.
– Нет!
Мейсон закинул за плечо AR-15. Он слышал, как вертолет начал движение. "Эсхил" был большим, но у противника была возможность обогнуть вышку и зайти с лучшего угла. "Противник" – только так он и мог о них думать. Думай он иначе, расплата будет неминуема.
Калле взглянул на него.
– Что будем делать, командир?
– Валить их.
– Ещё раз?
– Валить их! – рявкнул Мейсон.
С пола на них смотрел молодой, его глаза были полны боли.
– Вы куда?
– Искать второй 50-й. Шевелитесь, сделайте что-нибудь полезное, мать вашу!
Мейсон спрыгнул вниз по лестнице, затем на второй уровень и оказался на палубе. Он уже видел тяжелый пулемет, лежавший на ящике, около моста. Из-за появления доктора Грея никто так и не додумался его демонтировать.
Затем снизу послышалась стрельба. Он замер. "Эсхил" в одно мгновение, стал слишком большим. Казалось, Мейсона и его подчиненных разделяли тысячи миль. Он коснулся рукой уха и нащупал наушник, но, когда пальцы коснулись переключателя, он вспомнил, что наушник бесполезен. Выругавшись, он выдернул его из уха и выбросил.
Пулемет ждал его на палубе и он изо всех сил бросился к нему. Добравшись до пулемета, он увидел их.
Похожие на людей твари вылезали из Гнили и ползли по палубе. Одна из них стояла на ногах на мосту возле жилого блока менее, чем в 15 футах. Тварь сделала шаг в его сторону, глядя на него пустыми белесыми глазами.
Мейсон пристальнее посмотрел на неё. Тварь перед ним была... женщиной. Он попытался представить, какой она была до превращения и не смог. Она была слишком уродливой. Тварь зашипела и это вывело его из транса. Мейсон нажал на спуск и её голова разлетелась в стороны.
В 20 футах по лестнице поднимался Сен-Круа с Ваем на буксире. Он выстрелил из гранатомета куда-то позади себя, раздался взрыв и вся платформа содрогнулась.
– Ко мне! – выкрикнул Мейсон. – Сюда! Ко мне!
Вай убил ещё двоих и вместе с Питером пошел к Мейсону. Мейсон не знал, сколько ещё осталось тварей, но, если предположить, то, около двух сотен. "Безумие" – подумал он и внезапно осознал, как же повезло доктору Грею.
Мейсон открутил болты, которыми пулемет крепился к ящику и снял с него ленту. Он уже собирался отложить её в сторону, как прямо перед ним возникла голова. Это был лысый мужчина с усами, весь покрытый черными нарывами и паутиной вен. Мейсон разглядел даже небольшое щупальце, торчавшее у него из уха.
Его рука дернулась к ножу на поясе и он воткнул его прямо в голову, пробив её насквозь. Тварь зашипела, во рту у неё виднелось лезвие. Когда Мейсон выдернул нож, тварь упала назад.
Ещё один взрыв сотряс платформу позади него и Мейсон расслышал восторженный выкрик Сен-Круа.
– Убери его нахер, идиот!
Прежде, чем он успел что-либо ответить, Мейсон передал ему пулемет. Сен-Круа принял его, шумно выдохнув. Он отдал Мейсону гранатомет и спросил, указывая на пулемет.
– Куда?
– Восточная сторона. Установи на палубе.
Втроем они бросились назад, к платформе. Сен-Круа принялся устанавливать пулемет, едва успев затормозить. Пулемет он расположил прямо под перилами, устанавливая, практически, идеальную позицию.
Твари ползли по ступенькам, Мейсон насчитал их на дюжину больше. Трое свалились вниз, когда Вай срезал их короткой очередью. Мейсон выстрелил сам и положил ещё двоих. Остальные сбились в кучу и он начал стрелять ниже, целясь по коленям. Кем бы они ни были, в кого бы ни превратились, дохли они как обычные люди. Вот Мейсон и убивал их, как обычных людей.
Он огляделся и заметил за фермами очертания вертолета.
– Заходит на позицию!
Сен-Круа дернул затвор пулемета, целясь в просветы ферм.
– В чём дело? – крикнул Кристиан.
– Тише!
Мейсон прислушался и ему показалось, что снизу доносились голоса.
Он перегнулся через перила и увидел, где находились остальные пораженные Гнилью доктора Грея твари. Они сгрудились вокруг металлических ферм под жилым блоком, шипели, плевались и карабкались вверх. В середине, прямо под зданием, как из дыры торчал Ангус. ЭйДжей в одних трусах висел на веревке, судя по всему, сделанной из одежды.
Одна из тварей попыталась схватить его, но он увернулся. Тварь упала вниз, ударившись о землю и исчезла в море.
ЭйДжей поднял голову и когда их с Мейсоном взгляды встретились, он вытянул руку и показал тот же жест, что и Мелвин, когда их запирали на камбузе.
Сплюнув, Мейсон вскинул винтовку и прицелился прямо в него. И в этот момент вертолет облетел платформу и Сен-Круа открыл огонь.
4
ЭйДжей приготовился падать. Он посмотрел на самодельную веревку длиной 6 футов. "Зато, падать придется 44 фута, а не 50" – подумал он. Затем в небе послышался стрекот пулемета.
Мейсону пришлось отвлечься, когда вокруг начали свистеть и рикошетить пули. Одна из них попала в руку твари из Гнили и та упала в воду, увлекая за собой товарища. ЭйДжей видел вертолет на противоположной стороне платформы, людей Мейсона, которые отстреливались от него.
Самодельная веревка дернулась. В парку Гидеона попала пуля, оставив в рукаве отверстие размером с очко тюремного стукача.
– Качайте меня! – крикнул он наверх.
В вентиляционной шахте появилось лицо Гидеона.
– Что?
ЭйДжей бросил взгляд на палубу, где перезаряжался Мейсон.
– Раскачайте меня! – снова крикнул он. – Вытаскивайте меня отсюда!
С помощью двух пар рук веревка начала раскачиваться. ЭйДжей прижал колени к груди и потянулся к палубе, начинавшейся примерно в 6 футах. Веревка качнулась в обратную сторону и на следующем качке он попробовал снова. "4 фута".
Мейсон высунулся из-за перил с AR-15 в руках.
ЭйДжей выпустил веревку в максимальной точке амплитуды. Он пролетел по воздуху и врезался в палубу, хватая Мейсона за рубашку. Здоровяк завалился на бок, ногами уперевшись в перила, винтовка упала куда-то за спину. Одной рукой он держался за стальную перекладину, а другой вцепился ЭйДжею в горло. ЭйДжей почувствовал, как хрустнул кадык – кармическое воздаяние за то, что он сделал с доктором Греем. Его рука нащупала, что-то на поясе Мейсона – его собственный М1911 свободно болтался у него в кобуре. Большой палец поднялся вверх и, внезапно, пистолет оказался в его руке. Это оказалось так неожиданно, что пистолет выстрелил прямо в бедро Мейсону. От отдачи ствол отбросило в сторону, вырвало из ладони и он улетел вбок.
Мейсон зарычал и силой опустил вниз кувалдоподобный кулак.
ЭйДжей начал падать, но руки продолжали цепляться и он смог ухватиться за край платформы. Повиснув над открытым морем, он издал протяжный выдох. Мейсон снова зарычал, поднимая ногу, чтобы раздавить ему пальцы. Но, вдруг, что-то ударилось ему в плечо. Это "что-то" было похоже на пустое ведро из-под краски. Мейсон попытался опереться на больную ногу, но упал назад.
– Эй, обезьяна! – это был Голландец, свисавший из вентиляционной шахты.
– Быстрее, давай! Я соскальзываю! – крикнул ему ЭйДжей.
– Сначала, передай мне ствол!
– Какой ствол?
– Из которого ты его подстрелил!
– Я его уронил!
– Чего?
– Уронил я его! Давай... Тянись сюда! Быстрее! – он слышал, как Мейсон медленно поднимается на ноги.
– Прыгай! – крикнул Голландец.
– Не могу!
– Я тебя поймаю! Прыгай!
И ЭйДжей прыгнул. Он поднял ногу и оттолкнулся от платформы, используя каждую каплю оставшейся у него энергии. Их тела столкнулись. Голландец вытянул свободную руку и ухватил его за плечо. ЭйДжей вцепился в него, боясь, что сейчас они вместе грохнутся в океан.
Но они не упали.
– Замечательно! А теперь, ради бога, убери руку с моего члена!
ЭйДжей посмотрел вниз.
– Извини, – сказал он и подвинулся.
– Хватайся за веревку позади меня. У тебя получилось, браток.
– ЭйДжей обернулся в сторону платформы. Казалось, она находилась в сотне ярдов от них, но он, всё равно, смог допрыгнуть.
Мейсон стоял, опершись о перила. Оружия в его руках не было, но на лице читалась неприкрытая ярость. Взглянув на них в последний раз, он исчез из вида.
– Эй! – крикнул сверху Гидеон. – Вы там как?
– Мы тут заняты немного!
Голландец постучал пальцем ЭйДжею по голове.
– Если допрыгнем до тех перекладин, сможешь спуститься вниз?
– А есть выбор?
– Ну, можешь остаться и сдохнуть.
ЭйДжей спустился до конца веревки. Он слышал, как ткань Гидеоновой куртки начинает постепенно рваться.
Перекладины, укреплявшие сооружение, оказались ближе, чем платформа, поэтому он без труда до них дотянулся. Он оказался, практически, под ней, ниже была только сталь и вода. И щупальца, конечно. Прежде чем начать подъем, он оказался лицом к лицу с одним из них, на расстоянии вытянутой руки. Как и Джин, он различал внутри него движение чего-то живого, но, в отличие от Джина, прекрасно знал, что это. Гидеон подробно рассказал о том, куда делась команда.
– Эм, Голландец...
Тварь внутри щупальца шевельнулась и плоть раскрылась, словно вульва. Она крутилась и извивалась.
– Голландец! – крикнул он.
Из щупальца показалась пара рук.
– Пошел, пошел, пошел!
Голландец двигался вниз, ЭйДжей следовал за ним, хватаясь руками за фермы.
– Плохая затея, – шептал он, чувствуя, как в спину бьёт океанский ветер. – Определенно, плохая затея.
Сверху раздался визг и он увидел спускавшегося по веревке Гидеона. Его лицо было искажено ужасом. Времени катастрофически не хватало. Если Мейсон разыщет своё оружие, или возьмет его у кого-то из своих, все они окажутся, лишь, крупными медленно движущимися мишенями. Но было и кое-что похуже: вертолет продолжал кружить неподалеку.
– Мне никто не сказал, что придется карабкаться по этим штукам! – крикнул Гидеон. – Ненавижу высоту!
– Не думай о ней! – ответил ему начавший уже задыхаться ЭйДжей. – Высота – это не проблема.
– Ага! – согласился Голландец. – Падение – не самое страшное.
– Поторопись!
Звук вертолета стал громче.
С-70 выходил на их сторону платформы, чадя клубами дыма. Он был почти разбит, в корпусе повсюду зияли пробоины от пуль и осколков. Открытая дверь была залита кровью, стрелок – "Ковбой" – подумал ЭйДжей – лежал мертвый.
– Ох, блин...
Вертолет направился к ним, трясясь и болтаясь в полете.
– Парни! – крикнул Голландец.
– Шевелите булками! – закончил за него ЭйДжей. Он спустился к последней балке и спрыгнул в лодку.
– Господи, он же сейчас врежется! Держитесь за что-нибудь!
С палубы донеслась пулеметная очередь и вертолет с оглушительным грохотом врезался прямо в центр "Эсхила", разбрасывая повсюду раскаленные осколки. Одна из тварей Гнили попала под винт и её разорвало напополам. Что-то загорелось и взорвалось. Был ли это бак вертолета или что-то на палубе, ЭйДжей не понял.
Они изо всех сил цеплялись за жизнь, мир вокруг них рушился в библейском смысле. Позади ЭйДжея что-то большое рухнуло в океан и он услышал крик. Взглянув вверх, он увидел, что веревка была оборвана.
5
ЭйДжей заметил Гидеона свисавшего с фермы. Что бы ни упало в воду, оно уже утонуло.
Позади него Голландец сложил полукругом ладони у рта.
– Закидывай ногу! У тебя получится!
Выжившие твари Гнили приближались и времени у Гидеона не осталось. С большим трудом он закинул ногу на ферму и начал спускаться вниз, его грязные семейные трусы трепались на ветру. ЭйДжей был, почти, уверен, что он сорвется, но ошибся. Руки доктора отчаянно цеплялись за одну перемычку, затем за другую.
Сверху принесло жар и ЭйДжей подумал, как скоро всё здесь обрушится. Судя по всему, недолго осталось.
Вскоре доктор оказался прямо над лодкой, боясь совершить прыжок и преодолеть последние несколько футов.
– Давай! – рявкнул ЭйДжей. – Прыгай!
Гидеон глянул вниз и ещё крепче вцепился в перекладину.
– Не могу!
– Можешь!
– Нет!
Гниль всё приближалась.
– Давай, козлина! – крикнул Голландец, затем подпрыгнул и ухватил доктора за ногу.
– Голландец, ты лучше, заводи лодку, – сказал ему ЭйДжей.
Когда Голландец заметил тварей, то отпустил доктора и отправился к носу лодки.
Гидеон снова вскрикнул. Одна из тварей вцепилась в волосы на его груди.
– Прыгай! – крикнул ему ЭйДжей. – Я тебя поймаю!
– Ненавижу высоту! – повторил Гидеон.
– Ёб твою мать, док! Если не прыгнешь, эта тварь оторвет тебе руку!
И Гидеон прыгнул.
Он упал без какой-либо подготовки, как слепой партнер во время испытания на доверие. В какой-то момент ЭйДжей подумал, что доктор упадет дальше, но он сделал шаг в сторону и тот приземлился ему на руки, как циркач, после акробатического этюда. Если бы Гидеон оказался тяжелее циркового акробата, то, скорее всего, они вместе шлепнулись бы в воду. ЭйДжей повернулся и вместе с Гидеоном на руках побежал к Голландцу.
Тот, в свою очередь, отвязывал швартовочные концы.
– Готовы к свадебному путешествию?
– Заткнись – ответил ЭйДжей, бросая Гидеона в лодку. – Я сказал тебе заводить лодку! – он оглядел верхние уровни в поисках выживших бойцов "Блэк Шэдоу", но дым был слишком густым. Наверху часть нефтяной вышки, неожиданно, накренилась и рухнула на другую сторону "Эсхила". Грохот был ужасным. Та часть, которая упала в воду, подняла огромные волны. Гидеон закрыл уши ладонями и задрожал.
ЭйДжей прикрыл глаза рукой.
– Голландец, вывози нас отсюда!
Двигатель заурчал и они дернулись вперед на высокой передаче.
– Держитесь там!
Они пронеслись мимо опор и вышли в открытое море. ЭйДжей уже решил, было, что они прорвались, когда со стороны верхних уровней платформы услышал щелчки. В воде появились два небольших фонтанчика, а затем по лодке застучали пули, высекая искры прямо у него под ногами.
– Господи! – крикнул Гидеон.
– Это корыто может идти быстрее?
– Нет, иначе, не дотянем до берега, – ответил Голландец.
ЭйДжей оттолкнул его в сторону от штурвала. Со стороны "Эсхила" снова послышались выстрелы, но они отошли уже слишком далеко и были вне досягаемости.
– Мы не идем на запад – сказал Голландец. Это было утверждение, но ЭйДжей прочитал вопрос в его глазах.
– И ты знаешь, почему.
– Думаешь, она ещё жива?
ЭйДжей посмотрел на нос лодки, затем на приятеля.
– Не важно. Мы не можем вернуться на материк просто так.
Голландец кивнул. Он хлопнул ЭйДжея по плечу и пошел к доктору. ЭйДжей расслышал, как он орет на Гидеона, чтобы тот поднялся и сделал что-нибудь полезное. Голландец, наверное, было его единственным настоящим другом. И, если они выберутся из этой кутерьмы живыми, их, пожалуй, станет двое. Или трое, если повезет.
Если.
В любом случае, с жизнью полной сожалений, покончено.
Глава 16: Точка опоры
Остров. Февраль 1939 года.
1
Рихтер стоял у края провала. Повсюду было так много пещер, он боялся, что им жизни не хватит исследовать их все.
– Его нигде нет, командир, – сказал молодой сержант. – Похоже, он смылся.
– Смылся? О, я уверен, он где-то здесь, сержант. Вопрос, где?
Свет задачу не упрощал. С каждым днем становилось всё темнее, и вот-вот, небо станет таким же черным, как эта яма.
– Мои люди всё проверили, командир. Докладывать не о чем. Пленники тоже молчат.
Рихтер обдумал эту мысль. Он был не из тех, кто повсюду ожидает неудачи. Те, кто знал о пропаже, начали сходить с ума, винить тварей из провала. Но, если всё разыграть, как надо, то можно извлечь выгоду из этой ситуации.
