Текст книги "Страж Хребта Миров (СИ)"
Автор книги: Кира Вайнир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Глава 42.
Глава 42.
Светлана.
– Как северянка северянина? – с заметным усилием улыбнулась Белль. – Тем более, что слухи и так ползут, что что-то там нечисто и не так просто погиб старший сын Димария в ночь нападения на замок северных князей.
– Вот видишь, ты уже с пониманием, – засмеялся князь, возвращая Белль в телегу. – Сейчас свернём и будем подниматься в горы. Подъём так резкий, с каждой минутой холоднее. А если ещё и в буран попадём, то вообще до костей промëрзнем. Так что закутывайтесь поплотнее.
– И долго нам ехать по бурану? – спросила уже я.
– Часа три, если в сугробах не увязнем. А так и все пять как-то до зеркальной добирались.– Предупредил князь.
– Зеркальная? Почему такое название? – удивилась я.
– Там озеро раньше было, но когда пала столица Светлого княжества, источники засыпало, и вода ушла. А под ней оказалась отполированная порода с вкраплениями слюды. Из-за этого при свете все склоны блестят, как зеркало. И внутри этой зеркальной чаши всегда тепло, даже если вокруг зима. – Пояснил князь.
– Раньше эту долину называли долиной памяти и созерцания. Большую её часть закрывало озеро Саринат, на древнем "полное пламени". Любой свет проходя сквозь чистую воду отражался от каменной чаши, скрытой под водой. И казалось, что вместо воды в этом озере чистое пламя. – Гладя Снежка, рассказывала Белка. – К самому верхнему краю озёрной чаши вела длинная мраморная лестница. На каждой ступени которой стояли каменные усыпальницы князей, воинов, жителей княжества. Тех, кто дал княжеству что-то значимое. Это были люди, которым княжество было обязано, и которые пользовались уважением и почитанием за свои заслуги. Раньше верили, что пока жив хоть один из светлых, злу в эту долину дороги нет.
– Лестница сейчас едва угадывается, и усыпальницы давно разрушены. От того убранства, которым славилась долина при князьях остался только высеченный на отвесном склоне герб Светлого княжества. – С грустью рассказал князь.
– Белый олень с полыхающими рогами? – заинтересовалась Белль.
– Да, столько лет прошло, а всё равно смотришь и пробирает. – Кивнул князь. – Хорошо, что до него не добраться было. Поэтому и не разрушили.
– Я бы хотела его увидеть, – вздохнула Белка.
– Так он же каменный, никуда не сбежит. – Заверил её князь и крикнул куда-то вперёд. – Эй, Сварг, когда наши в последний раз в Зеркальной останавливались?
– Да месяцев шесть назад Конар из Ржаной долины с семейством стоял. Олень был на месте, никуда не отлучался, – ответил кто-то, показав, что к разговору внимательно прислушиваются.
Вскоре князь от нас отъехал, откуда-то с головы обоза доносился его звучный голос, раздающий команды. Вереница телег медленно выстраивалась парами и вползала в большую щель между двумя казалось бесконечно высокими отвесными скалами.
– Можно же было и другим путём поехать. Быстрее было бы. – Протянула Белка.
– А ты откуда про второй путь в заповедную долину Светлого княжества знаешь? – прищурился кошевой.
– Ну, странно вырасти рядом с храмом и не знать о храмовой дороге, – ответила ему Белль.
– Ну ты ещё встань и в полный голос скажи, мол так и так, не Белка я, а Изабелла Редирлесум, светлая княжна и наследница этих земель! – нахохлился Ехи. – Ах, да, запамятовала малость. Ещё жена вашего милостивого князя. Главное беги потом быстро, чтоб князь от радости тебя по привычке милостью не одарил.
– Иди сюда, вместе всё теплее будет, – утащила я крылана под шкуру.
Непогода, обещанная князем, пока только ощущалась чуть пощипывающей свежестью и всё усиливающимся запахом снега в воздухе. Воздух вокруг становился холоднее, скоро уже и дыхание выдавало себя паром, вырывающимся изо рта. Мы с Белль натянули на головы капюшоны тяжёлых, подбитых мехом, плащей и сверху ещё укутались отданными князем шкурами.
– Молодцы, – одобрительно оглядел нас князь. – Вот ещё, в ноги положите. Там угли внутри. Жара часа на полтора-два хватит.
Он протянул нам странную конструкцию, напоминающую две перевёрнутые и сложенные вместе сковородки, чьи края удерживали две петли.
Ехи буквально прижался брюхом к этой походной грелке и блаженно заурчал. А ветер становился всё сильнее, всё яростнее налетал порывами, зашвыривая в телегу крупные хлопья снега. Уже и поверх шкур лежал толстый слой снега, и в окружающем вьюжном мареве сами северяне, их телеги и кони казались странной формы сугробами.
Вдруг Снежок начал зло рычать и рваться куда-то с телеги.
– Что с ним? – заволновалась Белль. – Может рану сильно морозит?
– Нет, – нахмурился князь спешившись и встав так, что его лицо было чуть выше собачьей головы. – Так наши псы себя ведут когда врага чуют. Похоже впереди беда ждёт.
– Засада, Ярый? – остановился следом рядом с нами и борг Дикой.
– Странное место нашли. Вон уже утёсы-арки, это вход в долину. А дальше наши земли. Ещё день пути и уже Ворота Севера будут. Там наши крепости. Похоже прямо на пороге Зеркальной долины расположились и ждут. Здесь же ни мимо не пройти, и остановиться больше негде. Хорошо у нас вон, верный помощник с собой. Заранее предупредил. – Потрепал пса по холке князь. – Телеги назад, обозников по местам. В долину идём боевым порядком.
Я с удивлением наблюдала, как непонятно откуда появлялись кольчуги, головы закрывались шлемами, а на лица опускались закрывающие от удара пластины. Буквально несколько минут и среди снежного бурана идёт не вереница повозок, а ощетинившийся сталью клин.
Буран, как и созданная им мгла, закончился неожиданно. Кажется мы миновали ту самую границу Зеркальной долины. Но вот только обещанного света здесь не было. Перед нами, стоящими на краю долины, колыхалось казалось безбрежное серо-коричневое людское море. Они стояли так близко друг к другу, что почему-то вспоминались спички в коробке. И они молчали.
А я смотрела, и чем дольше смотрела, тем больше на глаза попадалось деталей, от смысла и значения которых я ощущала настоящий ужас.
– Вот и встретились, князь Севера, – раздался сбоку неприятно знакомый голос того герцога, что требовал отдать меня и Белль ему. – Вижу, ты принял правильное решение. Но увы! Слишком поздно. Я не могу позволить тебе и твоим людям уйти, ведь тогда, наш маленький секрет, перестанет быть секретом.
Единственное, что я смогла сделать, это повернуться к Белль. Она стряла на телеге в полный рост, скинув с себя и шкуру, и плащ. Побелевшие губы были сжаты, а глаза распахнуты. Она неотрывно смотрела вперёд и куда-то вверх.
– Белль... – потянула я её за рукав.
– Они обезглавили оленя-хранителя... Стёрли последний символ Светлого княжества... – прошептала она.
Глава 43.
Глава 43.
Светлана.
– Эти люди мертвы? – в голосе князя слышались сразу и обвинение, и приговор.
– Нуууу... Не совсем. – Глумливо протянул наследник Димария. – Выполнять команды они способны. С маленьким уточнением. Послушно выполнять команды. Целое огромное войско, без усталости, без чувствительности к боли, без капризов. Их невозможно победить, потому что обруби им руки и ноги, да хоть голову... Эта голова будет стараться добраться до цели. Это должен быть сюрприз для твоего княжества на годовщину смерти твоего брата и его девки с выродками. Но ты, князь, так нетерпелив... Что же, я уступлю. Ты и твои приспешники первыми познакомитесь с непобедимыми воинами Димарийской империи. Посмотрим, как долго продержатся хвалёные северяне.
Пока этот глист в доспехах говорил, море за его спиной пришло в движение. Сеющая ужас волна медленно накатывала.
– Люди, прошедшие ритуал изменения, мертвы. Лишь оболочка не знает покоя. И прервать эту мучительную и ложную жизнь доблесть, достойная легенд. Северяне знают и такого врага. Хотя врагом они как раз и не являются. Это жертвы произвола и гнусной магии. Вопрос в другом. – Даже на расстоянии было видно, что взгляд князя, обращенный на шагающих вперёд изменённых, полон сочувствия. – Неужели не боитесь расплаты? Нет более мерзкого преступления! На совесть вашу я не расчитываю, вам ещё умудрись объяснить что это такое. Но все правители знают, что эта магия запрещена!
– Кем? Стражем? Этим пугалом? – визгливо засмеялся наследник местного царька. – И что он сделает?
У меня внутри поднялась такая волна гнева, что мне казалось, что я выдыхаю пламень. Северяне в первых рядах опустили копья, готовясь встретить первый натиск тех, кто ещё совсем недавно был людьми.
– И после этого, они считают кровожадными тварями кого-то другого? – с презрением выдохнул Ехи, распахивая на глазах увеличивающиеся крылья.
Мгновенье, и в небо взлетел огромный крылан, чей вид был страшен. И наверное, меня и Белль он унёс бы в своих лапах с лёгкостью. Но сейчас Ехи отломил когтями огромный кусок скалы и швырнул его в лагерь за спиной веселящегося герцога. Отряд, который его сопровождал, состоял из живых. Из тех, кто прекрасно чувствовал и боль, и страх. Крылан без жалости сбросил на них камень, который многих убил сразу, а многие оглашали своим визгом окрестности.
– Уничтожить всех! – завизжал ещё недавно почти что праздновавший победу над северянами герцог, разбивая что-то похожее на каменное яйцо. – Теперь их ничем не остановить!
Второй кусок скалы полетел уже в первые ряды изменённых.
– Какая же мерзость! – звонко пронеслось над долиной и все обернулись назад.
На лицах северян удивление мешалось с чем-то таким...
Я в недоумении обернулась. Белль по-прежнему стояла за моей спиной. Но она словно сама перестала быть человеком. Её кожа сияла, по локонам пробегали искры, глаза сверкали огнём.
– Я ведь чувствую... Вы использовали для этого ритуала кровь, выкачанную из княжеской семьи, и камни, что держали в телах умерших. Вы вытягивали силу из этой земли, чтобы превращать её же детей в подобие живых! Чтобы исполнять ваши прогнившие от злобы и подлости желания? Да есть ли предел для вашего беззакония? – голос Белль звучал ровно и громко, он звенел от ярости и боли, что кричала сейчас в её душе. – Ничем говоришь не остановить? Я, Изабелла Редирлесум, последняя княжна Светлых земель и законная правительница, силой, чьи искры тлеют в моей крови, призываю очистительную силу Света и Пламени, ради спасения посвящённых Свету!
Белль раскинула руки в стороны, голос её словно отражался и множился. Что-то знакомое послышалось мне в её словах. Кажется об этом было в том письме последней княжны, её прабабки. Свет за её спиной начал уплотняться, всё яснее проступали очертания. И вот уже гигантский белый олень мчится сквозь тело княжны, его рога пылают, копыта выбивают искры, а шкура так сияет, что больно глазам.
– Не может быть! – в ужасе смотрел на неё наследник Димария. – Убейте её!
– Князь! – заорала я. – Ты клялся защищать Светлое княжество! Помнишь, в храме? Ты принял эти земли под свою руку и обещал их хранить. Так защищай!
Но князю мои напоминания не требовались. Он уже вскочил на спину своего Буяна, бравшего смертоносный разбег. Кони северян неслись вслед за оленем с лязгом и громом. Сами северяне, наклонясь к кривам коней, рассекали толпу изменённых. Яростное сияние, исходившее от мчащегося по долине оленя как будто сводило на нет действие тёмного превращения. А мечи северян, отражая это сияние, словно напитывались этой исцеляющей силой.
Даже мне, далёкой от всех этих боёв, было понятно, что это разгром. У наследника Димария не было ничего, что можно было бы противопоставить силе и умению северян и гневу светлой княжны, которую защищала часть северян во главе с боргом Диким. Но этот наследничек решил, что раз князь занят, то его побратим слабее. И собрав остатки своего недодавленного отряда, он попытался прорваться к Белль.
И без того с трудом сдерживая волна, что жгла меня изнутри, сейчас просто накатила девятым валом. Не знаю, что изменилось вл мне за время прибывания на Хребте Миров, но я решила не противиться. И сама с неверием наблюдала, как с моих рук срывается волна пламени и смертоносной косой проходит по рядам наступающих димарийцев.
– Так вот почему ты Света, – хмыкнул обернувшийся ко мне кошевой.
– Ну, разошлись! Одна жгёт, вторая поджигает! – прозвучал голос Ехи, и кажется не только для нас.
– А я говорила, что Ехи разговаривает, – ответила я на недоумëнные взгляды.
Ещё дважды с моих рук срывались лезвия огненных кос. И не знаю, что меня больше пугало. Само по себе их появление или чувство удовлетворения и странное ощущение победы.
Долина очищалась на глазах. Неприятное ощущение какого-то дымного и грязного тумана прошло. Море искажённых развеивалось пылью. Но с каждым таким уходом раздавался тонкий, словно хрустальный, звон. Я прислушалась к этому перезвону, становившемуся всё сильнее. Жуткие оковы запрещëнного ритуала опадали, позволяя прервать болезненную нежизнь, в которой, как в тюрьме, были заточены сотни и тысячи согнанных сюда людей.
Хмарь, заполнявшая долину, когда мы сюда пришли, таяла на глазах. И в слюдяных зеркалах на склонах долины стало отражаться золотое сияние оленя-хранителя, наполняя и очищая всё вокруг.
Дивный зверь постоял немного. И среди волн света и хрустального перезвона гордый олень неспешно шёл к каменному пьедесталу, на котором куда-то исчезли обломки обезглавленной статуи. Заняв её место сверкающий хранитель гордо вскинул голову, с полыхающими рогами, и топнул копытом, выбивая сноп искр. И замер, превращаясь в белый камень.
– С возвращением, Илтарион! – прошептала за моей спиной Белль.
Я обернулась к ней.
– Белка! – выкрикнула я, замечая насколько она побледнела и стоит шатаясь.
– Чччч... – подхватил её на руки, соскочивший рядом князь. – Всё, отпускай себя.
Но Белль его уже не слышала.
Глава 44.
Глава 44.
Имарат.
Уходя из своего замка, я решил, что прыгать наугад по мирам глупо и вообще, бесполезная трата времени.
И хотя моя Вертихвостка закрылась от меня, не желая больше признавать нашу связь, я знал, по какому следу я могу пройти прямо за ней. Ведь я знал то, о чём возможно не догадывалась и она сама. Я настроился на родную кровь, ту частичку, что была общей у меня и будущего ребёнка. И вместо неопределённости Междумирья передо мной предстала широкая дорога. Вот только выглядел этот путь странно.
– Мдааа, сразу видно, кто у дедушки будет любимым внуком, – протянул я, оценив крупные булыжники покрытые коркой льда.
Говорил мне отец, что придётся мне бегать за своей Вертихвосткой, сбив копыта и обломав рога. Сын вон, создаёт все условия. Мир, в который меня привёл нелёгкий путь, я узнал сразу. Мир Огня, тот самый, который и стал персональной тюрьмой для одного из младших принцев.
След сына и жены исчез, словно их прятала какая-то неведомая сила. Вспомнив слова Верховного, я решил проверить, как живут правители этого мира, и есть ли причины беспокоиться. Одно дело искать жену в незнакомом ей, но дружелюбном и процветающем мире, и совсем другое среди войны и всеобщей озлобленности.
Из правителей мира Огня я помнил только потомков принца. Человеческих королей, князей и прочих, напяливших на себя корону, я даже не запоминал. Вообще появился раз в сто лет на одной из площадей, повторил запреты и можно забыть на следующие сто лет. Человеческий век недолог, а их внутренние разборки и интриги меня мало волновали. Пусть сами друг другу передают мои слова.
Сейчас же я ощутил и эманации запретной магии крови, и запах войны. Жгущий, неприятно сладковатый, отдающий горечью и дымом... Сам воздух этого мира был пропитан болью истребления. А ещё где-то совсем рядом кто-то пробуждал нечто тëмное, открывал путь к гибели всего и вся. Ведь ритуалы магии крови были противны самой жизни и сути творения. И вели всегда к одному итогу. Это был путь в никуда.
Ощутив леденящий душу ужас, что Вета может быть там, я не медлил больше ни мгновения. А на месте я почти потерял дар речи! Да, я считал Хребет Миров могилой, в которую меня загнали заживо. Да, я не считал его домом и не любил. Но я постоянно рисковал жизнью, защищая миры! И мир Огня тоже!
И какая-то мразь решила, что может рисковать его существованием? Даже тварей пустоты я не желал уничтожить с такой силой и ясностью. Иногда, глядя в затухающие глаза убитых мною существ их Хаоса, я задавался вопросом, возможен ли мир между ими и жизнью. Сейчас, глядя на тех, кто считал себя людьми, я даже мысли не допускал о том, что они могут остаться в живых!
Когда-то здесь была огромная долина с десятком озёр. Кажется я даже был здесь в самом начале своей ссылки. Сейчас это место было не узнать. Вместо долины был огромный котлован, озёра осушили, а питавшие их ключи и реки, частью осушили, частью перенаправили, приспособив под свои нужды.
Всё дно этой ямы было выложено человеческими черепами, как булыжниками. Склоны были закрыты толстой стеной, состоящей из плотно уложенных друг на друга костей. В центре строилась пирамида. Выкладывался ярус из черепов, закрывался зеркалами бордового цвета, от которых шла по настоящему тошнотворная сила
Их делали здесь же, чуть в стороне. К пирамиде вела дорога, в начале которой стояли алтари. Сток с алтарных плит был направлен так, чтобы кровь лилась на дорогу.
Кажется, какой-то безумец решил прорвать границу миров. Для чего? Стать бессмертным или думает, что так получит власть над миром или Хребтом? Нет. Просто будет открыт ничем и никем не защищаемый путь для тварей пустоты, и мир Огня погибнет первым. А следом и связанные с ним миры.
Чуть в стороне стояли стекловарни и алтари, на которых убивали людей без остановки. Несчастных гнали бесконечной вереницей. Потом сливали кровь в огромные чаны, а когда эти чаны наполнялись, их везли на стекловарню. Где из неё делали зеркала. Ими устилали ярусы строющейся пирамиды, а некоторые тщательно заворачивали в человеческую кожу, и укладывали на телеги. После их можно было превратить в порталы и перемещаться между ними.
– Я, кажется, предупреждал всех, что магия крови под запретом, и все её ритуалы будут караться смертью? – гремел мой голос от ярости и гнева.
Преступившие мой запрет замерли, жуткая работа остановилась. Глефа в моей руке появилась, звеня от ненависти к происходящему, словно сама была живой. А ещё... Сила, которую мне давало обретение пары, вдруг побежала искрами по крови.
Как будто моя Вертихвостка вновь прикоснулась ко мне во время боя. Я точно знал, что увидь она это место, даже её обида и ревность не помешали бы ей сделать всё возможное, чтобы мне помочь избавить мир от этой язвы.
Я ощущал себя бурей, вызванной гневом самой этой земли. Виновных, тех кто стоял у алтарей, или следил за возведением гекатомбы, я видел словно в тёмном пламени и уничтожал не раздумывая. Я пресекал попытки сбежать. Я понимал, что счёт давно зашёл за десятки и сотни. Я словно жнец со смертоносным серпом шёл по человеческому полю.
И не сразу понял, что пленники, увидев моё появление, не разбежались, а встали рядами, перекрывая выход из долины. Те, кто недавно был их палачами, пытались прорваться. Убивали стоящих безоружными людей. Но на место павшего вставал новый человек, в молчаливом согласии жертвуя жизнью, лишь бы никто из палачей не ушёл от расплаты.
Когда между мной и бывшими пленниками не осталось ни одного живого преступника, я развернулся к недостроенной пирамиде. Пламя из глубин этого мира послушное моей воле, вырвалось сквозь толщу земли фонтанами и обрушилось на землю, уничтожая все следы существования гекатомбы. Жертвы палачей получили покой и очищающее огненное погребение. Земля словно облегчённо вздыхала, когда жар огня испепелял пропитавшую её кровь.
Я знал, что огонь здесь будет бушевать ещё несколько дней, но потом, мир сам начнёт лечить эту рану. А я шёл к стекловарням, от которых на расстоянии несло кровью и ужасом.
– Лорд Страж, послушайте, – встал у меня на пути измождëнный подросток. – Я счастлив, что вы наконец-то откликнулись на наши мольбы. И что пришли уничтожить это место. Но здесь около тысячи оставшихся в живых пленников, среди которых женщины и дети. Вот там в стороне, чтобы ветер не доносил вонь крови, казармы и склады димарийцев. Позвольте нам забрать немного припасов, чтобы накормить людей и хотя бы одеяла, чтобы женщины и дети не мёрзли.
– Кто ты? – спросил я. – Ты из правящих?
– Ларимэль, лорд. Я внук последнего лорда Озёрного края. – Представился парень.
Он постарался поклониться, но от слабости и голода пошатнулся и упал.
– Заберите все припасы и вещи, которые нужны. Снадобья, мази, чтобы лечить раны. Отведи людей подальше отсюда и размести. Когда закончу здесь я приду. У меня множество вопросов. – Помог я ему подняться. – Но для начала... Здесь была девушка? Нездешняя, длинные тёмные волосы, тёмные глаза, смуглая, её зовут Светлана.
– Нет, никого нового не было. Людей сюда привозят раз в неделю. Завтра должен быть очередной обоз. – Ответил мне юноша. – Она важна для вас?
В его голосе я услышал волнение и искреннее сочувствие. Поэтому и ответил правду.
– Это моя жена. Она случайно оказалась в этом мире. Жена упрекала меня, что я не посещаю этот мир, – громко произнёс я, собираясь закончить, что если не дай Мироздание, хоть волос с её головы упадёт, я сам этот мир и уничтожу.
– И она решила прийти сама, чтобы вы последовали за ней? – распахнул глаза мой собеседник.
– Благослови Пламя вашу леди, лорд Страж, – произнесла какая-то плачущая женщина, прижимая к себе мальчишку лет десяти.
По рядам пленников волной передавалась просьба к Пламени, которому здесь поклонялись, благословить мою жену. И никому дела не было до моих копыт, рогов и вообще боевой ипостаси. Видно здесь уже привыкли к тому, что настоящие чудовища имеют человеческий облик.
