Текст книги "Красивый. Наглый. Бессердечный - 2 (СИ)"
Автор книги: Кира Туманова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Плюнув на фартук, хочу нырнуть ему под руку и выскочить. Но он хватает меня за плечо.
– Пусти, что тебе нужно? – дергаюсь.
– Просто смотрю на тебя. Какая ты стала... Красивая, взрослая.
– Да, я такая. – Выпаливаю, глядя ему в глаза. – И хожу, как видишь. И не благодаря тебе!
Хочу быть равнодушной, но не выходит. Меня просто колотит, внутренности сводит узлом. Хочется его ущипнуть, уколоть побольнее.
Кир благодушно улыбается, будто не видит моей обиды:
– Я заметил, что ходишь. А танцуешь?
– Ещё как! Тебя ждут, а мне пора.
Но его рука всё еще лежит на моём плече, он даже не собирается меня отпускать.
– Как у тебя жизнь?
– Прекрасно! Лучше всех! – Говорю, наверное, слишком торопливо.
– Ты замужем?
На переносице у него свежая морщинка, раньше её не было. И брови, будто гуще стали, хмурятся угрюмо.
– Да, – фантазирую на ходу. – Я замужем, у меня всё хорошо, я хожу и танцую и вообще, всё просто великолепно.
Наверное, внешний вид потрёпанной официантки не очень его в этом убеждает. Ухмыляется, и лезет в карман и достаёт визитку. Вкладывает её мне в руку.
– Я очень рад, что встретил тебя, Арина. Я не ожидал. Но, правда, рад. Если нужно, в любой момент... Я на связи.
«На связи!» Он даже говорит, как эти... Новые его друзья. Они все такие. На связи, в ресурсе...
Визитка жжет пальцы, и я бросаю её в карман фартука. Не глядя.
– Я поняла. Хорошо. Мне пора, Кир. Правда. – Говорю короткими фразами, чтобы он не почувствовал надрыв.
– Где твой муж? Здесь?
Он многозначительно смотрит на мой фартук. Щекой трётся о плечо, и этот прежний жест из далёкого прошлого меня встряхивает, будто кипятком ошпаривает сердце. Он и раньше так делал, есть в этом движении что-то простое и детское. Естественное.
В глазах вдруг нестерпимо печёт. И я опускаю ресницы, чтобы спрятать подступающие слёзы.
– Не важно. Кир, у тебя своя жизнь, у меня – своя. Я же не спрашиваю про твою невесту.
Голос предательски дрожит. Еще минута, и я расплачусь прямо здесь! Пожалуйста, он не должен этого видеть. Пусть не думает, что задел меня за живое, разбередил что-то...
– Почему? – Искренне удивляется. – Если хочешь, спроси.
Кто-то пытается открыть дверь, дверным полотном упираясь ему в спину.
– Милый, мы тебя ждём. – Голос-колокольчик. – Почему ты задерживаешься?
– Сейчас иду, Эльза.
Кир поворачивается, чтобы ответить своей спутнице, и отпускает моё плечо.
Воспользовавшись моментом, юркаю ему под руку и несусь по коридору к выходу, до боли закусив палец, чтобы не выпустить рыдания. Не хочу слушать их выяснение отношений, не хочу видеть их вместе. Ещё раз услышу это «милый» и, наверное, закричу. Перед глазами и так влажная пелена.
За углом около большой раковины притаились ошарашенные девчонки, наверное, подслушивали.
Что-то пытаются у меня спросить, но я несусь мимо.
Хватаю свою курточку, которая притулилась на вешалке у входа, и выскакиваю на улицу. Прямо так – в сменке и рабочей одежде.
Отбегаю за здание, чтобы девчонки не вздумали меня искать. Сползаю спиной по кирпичной стене. Крепко зажмурившись, беззвучно рыдаю, содрогаясь всем телом.
«Милый!» – это слово рвёт мне душу в клочья.
У него невеста... А я уже забыла, как это больно, когда в моей жизни появляется Кир Рейгис.
Глава 5.
Трудно отнять настоящее, еще труднее – прошлое
Арина
– Мама, правда, всё хорошо.
– Я слышу, что-то случилось. Арина, признавайся, что произошло? Сейчас же!
– Мама, не начинай...
– Включи камеру, я хочу видеть тебя.
– А я не хочу.
Да, я не хочу сейчас никого слышать и, тем более, видеть! Что толку, если мама ужаснётся моему зарёванному лицу? Только вызову новый шкал вопросов.
Мне и так сложно разговаривать, сдерживая всхлипы. Делать вид, что у меня заложен нос от лёгкого насморка.
Моей маме нужно работать в спецслужбах. Но боюсь, что на радаре её всезнайства только одна цель – я! И, наверное, сейчас эта цель загорелась красным тревожным сигналом, как иначе объяснить то, что она позвонила мне прямо сейчас. Не утром, когда всё было в порядке. Не вечером, когда я, успокоившись, уже могла бы скрыть от неё нашу случайную встречу с Киром, а прямо сейчас! Когда я реву под кирпичной стеной.
В трубке напряжённое молчание. Наконец, до меня доносится её безжизненный шелестящий вопрос:
– Он тебе написал?
Прямо вот так, ОН!
Упрямо молчу. Лучше всего сейчас отключиться, сослаться на проблемы в сети, пойти домой и принять душ. Надеясь, что тёплые струи смоют с меня все события.
Но почему-то не отключаюсь. Нет сил на это или хочется поделиться с кем-то? Если скажу вслух, наверное, поверю, что моя встреча с Киром, действительно, была. Но тогда не смогу удержаться от новых слёз.
Мама понимает всё по моему напряжённому сопению.
– Арина, – голос становится ледяным. – Вы беседовали? Что произошло! Отвечай же... Ты же знаешь, кто он такой!
– Да, мама, знаю... – не выдержав, всхлипываю.
И обида, которая терзает меня, наконец, прорывает плотину выдержки. Льется из меня потоками упрёков и злости. На всех – на несправедливый мир, на Кира, на его красавицу-невесту.
Но сейчас я говорю с мамой, так что весь водопад обрушиваю на неё.
– Что ты хочешь услышать, мам? – Кричу ей в трубку. – Да, мы столкнулись. И не пытай, пожалуйста! Я не знаю, как это произошло. Мы встретились. И это... Это случайность. И я...
– Всё пройдёт, милая. – Воркующий мамин голос обрывает жалобы. – Время всё излечит.
– Оно не лечит ничего! Это всё ложь...
Окончание моей фразы тонет в рыданиях, разрывающих грудь.
Всё вокруг, будто в тумане. До конца своих дней буду помнить эту кирпичную стену, шершавый холод камней, летящие по воздуху прошлогодние листья, ощущение нереальности и мамин голос в трубке.
– Арина, ты сейчас не понимаешь, но ты поймёшь...
– Что я должна понять? Что я обречена быть такой же, как ты? Что мне не дано прыгнуть выше головы? Что для такой, как я, не существует счастья?
– Арина, успокойся. Всё не так!
– А как, мама? Он здесь. Он с невестой. А я обслуживаю его за столом...
– Арина, пожалуйста...
Злость захлёстывает меня. Я знаю, что я неправа. И потом мне, наверное, будет стыдно. Но сейчас я не думаю о последствиях.
Я хочу эгоистично переложить свою боль на кого-то, найти виноватых. Напялить на себя колпак ку-клукс клана и линчевать крайнего.
В том, что произошло, я не виновата, но должен же кто-то нести ответственность! Должен же кто-то пострадать!
– Я не хочу быть такой же, как ты! Не хочу быть неудачницей! – Выплёвываю злую фразу и тут же замолкаю, ошалев от своей смелости и наглости. Но, что сказано, то сказано. Сейчас мне море по колено!
– Что ты имеешь в виду?
– Я не хочу всю жизнь таскаться в фартуке и прислуживать другим. Что бы ты сказала, если бы к тебе в кафе заявился мой отец в сопровождении роскошной жены? Ты бы тоже утешала себя, что все пройдёт?
– Арина, это совсем другое...
– Нет, это не другое!
Да, я разговариваю, как обиженный подросток. Но сегодня мне можно всё. Я разрешаю себе это!
– Арина, слушай. – Мама, в отличие от меня собрана и предельно сконцентрирована. – Я через пару часов вышлю тебе билеты на обратную дорогу. Возвращайся сейчас же. Немедленно!
В недоумении вытираю нос тыльной стороной ладони. Не ожидала от неё активных действий, к тому же таких радикальных. Ещё и после моих обидных слов.
– Я, – слегка всхлипываю, – я... Я же через месяц должна. Только...
– Ты возвращаешься в ближайшее время. Я найду деньги.
– Займёшь у своего Данила?
– Не важно!
– Но, мама...
– Я закажу тебе билеты, это не обсуждается. И вот что... Не приближайся к нему, не подходи, не слушай. Сейчас возвращаешься к себе в комнату, и собираешься. Остальное я решу.
Чертик противоречия выскакивает и дрожит, прыгает на пружинке. Когда я думала о том, что мне нужно бежать от Кира – это было одно. Но, когда эти слова произносит мама, хочется вернуться и назло всем, упасть ему в объятия.
Мама опять, словно чувствует мой внутренний порыв. Снова пытается меня вразумить.
– Если вернёшься, он только посмеётся над тобой. Тебе нужно сменить обстановку, сделать так, чтобы ничего не напоминало о нём. Иди собираться, милая.
– Я в форме, нужно вернуться, сдать. Документы забрать...
– Всё сделаем. Главное, вернись обратно к себе. Прямо сейчас.
Её голос мягкий и успокаивающий. А у меня голова совсем не соображает. Когда находишься в растрёпанных чувствах, иногда нужно, чтобы кто-то сказал тебе, что делать.
Неуверенно киваю, будто мама может меня увидеть. Сообразив, добавляю голосом:
– Хорошо.
– Ты точно пошла?
– Да...
Кажется, поверив, что я собираюсь уйти обратно, мама нажимает отбой. И я тащусь к себе, еле переставляя ноги.
Перед глазами, как кадры из фильма – девушка, похожая на принцессу, кривая улыбка Кира и его слова «мы учились вместе».
Мне нужно уехать. Мама права. Чтобы не надеяться случайно встретиться с ним снова. Зачем?
Пусть то, что я думала, умерло во мне, задушенное временем, советами и здравым смыслом, умрёт снова. Хотя сейчас оно корчится в муках.
Но я справилась один раз. Смогу сделать это снова.
Мама права, нужно уехать...
Глава 6.
Любовь – как кусок мыла в ванне. Оно у тебя в руке, пока не сожмешь его слишком крепко
Арина
Аккуратно кладу связку ключей на тумбочку у двери, стараюсь не брякнуть.
Это привычка. Стараюсь не беспокоить лишний раз людей, у которых живу. Только, кажется, дома никого нет, я никогда не возвращалась так рано.
Чувствуя себя неудобно из-за того, что в одиночку хозяйничаю в чужом доме, мышкой проскальзываю в ванную, на ходу торопливо расстёгиваю пуговки на форме. Будто смогу сбросить воспоминания, как одежду.
Вода стекает по моему телу. Раз за разом, прохожусь мочалкой по коже, пытаясь стереть горькое послевкусие, оставшееся после моей встречи с Киром.
С отчаянием смотрю на свое отражение в зеркале душевой кабины.
Уйди из моей головы, Кир. Уйди, умоляю...
Какая ты стала... Красивая!
Кир тоже стал ещё более притягательным внешне. Он повзрослел, обзавёлся царственной осанкой, возмужал.
Он так естественно и органично смотрелся в пафосном зале с колоннами, словно никогда не бесился на вечеринках. Не спал в подсобке моей больницы...
Слезы смешиваются с каплями воды на лице. И я прижимаюсь к холодной стеклянной стене. Плечи трясутся.
Ни один душ не может смыть пятно на моём сердце. Пятно по имени Кир Рейгис.
Да, дома я оттаю, приду в себя. Мама скоро вышлет мне билеты...
Обернувшись полотенцем, босиком бегу в свою комнату, чтобы найти чистую одежду. И нужно собраться. Скорее!
На полу остаются мокрые следы. Ещё утром я бы ужаснулась и протёрла за собой, чтобы не доставлять неудобства семье Софии, но сейчас не хочу отвлекаться. Кажется, если моё внимание заберёт что-то другое, то не найду потом сил бежать. Вот так. Скоропалительно и срочно.
– Хозяева, вы дома?
Нет! Не может быть!
Сердце подскакивает к горлу от звука знакомого мужского голоса. Замираю на цыпочках в неудобной позе.
Одной рукой придерживаю полотенце на груди. Дышу порывисто и часто, хочется сделать глубокий вдох, но я не могу.
– У вас входная дверь открыта!
Слышу, как цокают о столик ключи, которые я оставила там десять минут назад. Словно кто-то рассматривал их и положил обратно.
Ноги будто сковывает льдом, пока нутро обжигает испепеляющий жар. Он знает, что дома кто-то есть. Он знает!
– Арина, ты здесь? Арина!
Быстрые шаги по лестнице, и я пытаюсь проскользнуть в свою комнату, закрыться на все замки и позвонить Софи, в полицию, хоть куда-нибудь.
Но поздно. Кир рвёт ручку на себя, и я следом за дверью лечу прямо на него. Он перехватывает меня, и я оказываюсь плотно прижатой к его торсу.
Инстинктивно плотно прижимаю к груди руки, выставляю локти, как защиту. Пальцы испугано комкают полотенце. Не могу оттолкнуть, боюсь, что полотенце упадёт, и я останусь совсем беззащитной.
Кир обхватывает моё лицо ладонями, заставляя поднять голову. Смотрит взглядом, от которого вспыхивает каждый миллиметр кожи.
– Как ты... – шепчу непослушными губами, – нашёл?
– Это неважно.
Он смотрит на меня загадочным, нечитаемым взглядом. Улыбается, а мне не до смеха.
Позади целая пропасть из недосказанности, предательства и боли. И мы опять на старте.
Мокрые волосы щекотят обнажённые плечи, капли скатываются вниз по ключицам, оставляя мокрые дорожки.
Берёт мою правую руку. Через моё сопротивление подносит к губам. Целует медленно и чувственно каждый палец. Прикрыв глаза проводит моей ладонью по щеке.
Внутри разливается горячая нежность, но я ещё сильнее зажимаю узел полотенца свободной рукой, сейчас его не вырвет из онемевших пальцев даже чемпион мира по армреслингу.
– Надо же, это ты. Я так скучал по тебе...
– Скучал? – Смущённо повожу обнажённым плечом. Мне неловко, что он видит меня такой. – Тебя не было шесть лет, Кир. У каждого из нас – своя жизнь.
– У тебя нет кольца на руке.
Эта фраза приводит меня в чувство, как пощёчина. Чего это я расклеилась? Со злостью выдёргиваю ладонь и нахожу в себе силы отпрянуть от него.
Это же Кирилл Рейгис, он никогда не делает ничего просто так. Он извиняется, чтобы не испортить карьеру папочке, возит на свидания, чтобы вредная девчонка не сворачивала ему кровь, целует руки, чтобы проверить кольца!
– Это моё дело, носить или нет. Зачем ты пришёл?
– Проведать хотел.
Вот так у него всё просто. Захотел проведать... Всего лишь!
– Ч-ч-что? – Запинаюсь от его наглости. – Проведать? Проведал, до свидания!
– Арина, не злись. Тш... – снова подвигается ко мне, и я отступаю. – Я же просил передать тебе, что мне пришлось уехать. У меня не было выбора...
– Выбор есть всегда! Только трусы бегут. – Я не могу оставаться спокойной рядом с ним, меня уже потряхивает.
– Ты права. Ты всегда права. Но ты нашлась, и теперь всё будет по-другому.
Его голос вибрирует на низких интонациях. Как под гипнозом не могу оторваться от его лица, впитываю каждую чёрточку – горькую улыбку, ямочку на подбородке, золотистые искорки в глазах.
Упираюсь ягодицами в комод, отступать дальше мне некуда. И Кир кладёт ладони на стену, запечатывая меня, как в клетку.
Несколько долгих секунд мы молча смотрим друг на друга. И на миг возникает иллюзия, что мы не расставались. Что вот-вот войдёт медсестра, и позовёт меня на процедуры...
– Ничего не может быть по-другому, – шепчу, теряя остатки самообладания. Его запах обволакивает, уносит в какие-то другие миры. – Слишком поздно.
– Нет... Самое время.
Кир проводит пальцем по моей скуле, очерчивая овал, приподнимает подбородок и целует. Так нежно касается губами моих губ, что по телу пробегает сладкая дрожь. Я млею, забываюсь, растворяюсь в этом моменте. Тянусь к нему, забыв про дурацкое полотенце, обвиваю руками шею.
И тут у него звонит телефон, возвращая меня в реальность.
Господи, что я делаю! Я уже была готова отдаться ему... Отталкиваю его от себя.
Кир меняется в лице. Лезет в карман, смотрит на экран с недовольным видом.
– Отвечай же! – требую я.
Кир подносит трубку к уху, сухо и холодно цедит:
– Да. Пришлось уехать по делам. Скоро буду. Не переживайте, все хорошо.
В беззвучном смехе поднимаю голову. По булькающему женскому голосу, я понимаю, кто это звонит. Это та бедная девушка. Красавица-невеста. Он крутит мозги и ей, и мне! Пришлось «уехать». Вот незадача...
– Проваливай, Рейгис! Сейчас же!
– Арина!
– Убирайся! Из моей жизни, из этого города. Я замечательно жила, пока ты не появился. У меня гранты, работа, муж, скоро будут дети...
Кир бледнеет, будто с его лица сбежали все краски, и я зажмуриваюсь крепко-крепко, чтобы не смотреть на него. Чтобы не видеть, как он уйдёт сейчас.
– Уезжай, я не хочу тебя видеть. Слишком поздно! – Кричу с закрытыми глазами.
Хлопает дверь, и я остаюсь одна.
Сажусь на кровать и долго сижу, глядя в одну точку. Телефон попискивает, и я тупо смотрю на буквы, которые никак не желают складываться в слова.
«Арина, я нашла билеты на рейс, вылет завтра»
Долго соображаю, какие билеты, и чего мама хочет от меня. Наконец, негнущимися пальцами набираю ей ответ.
«Не надо билеты, он больше не придёт»
Глава 7.
Болезнь – это возможность восстановить равновесие души
Арина
– Арина, ты чего? – Софи садится рядом и теребит меня за плечо. – Заболела что ли?
Я лишь повыше натягиваю плед и поджимаю ноги.
– Нет, Соня, всё хорошо.
Мой голос звучит ровно и бесстрастно.
Со стороны даже не догадаться, что весь день после ухода Кира я провела, свернувшись калачиком на своей кровати. Упершись лбом в холодную стенку гоняла в голове наш разговор, придумывала нужные ответы, пыталась истолковать его слова.
Мысленная жвачка высосала из меня всю энергию. Уже и не помню, когда мне было так плохо. Словно асфальтоукладчик раскатал меня в блин. Сил нет даже на слёзы.
Разумом я понимаю, что всё сделала правильно. У него есть невеста. И будь она обвешанной бриллиантами наглой уродиной, наверное, я могла бы нафантазировать что-то на свой счёт. Но объективно понимаю, что рядом с мисс Совершенство я – бледное подобие женщины.
Только моя мазохистская часть натуры упорно цепляется за обрывки свежих воспоминаний. Он же нашёл меня, приехал сюда. А как он смотрел... Оглаживал меня глазами. И я чувствовала, что прошлое сжигает его изнутри. Что-то не отболело в нём, не перемололось за давностью лет...
Это всё самообман! Это неправда!
– Алеф злился? – Я спрашиваю для вида, чтобы отвлечься. На самом деле мне нет дела, злился ли администратор или нет. Пусть хоть на пену изойдёт, мне плевать.
Но Соня только рада, что я вступаю в диалог. Доброжелательно тарахтит, поглаживая меня по спине.
– Что ты... Всё хорошо. Если ты расстроилась из-за Алефа, то не переживай. Этот красавчик за всё заплатил и так уговаривал меня дать твой адрес. Я за сегодняшний день больше заработала, чем за месяц. Передай ему от меня привет, ты же не обиделась, правда? Я подумала, что ты будешь не против...
– Со-о-оня! – разочаровано ною. – Это ты меня ему сдала? Зачем?
– А что такого? – Она явно не понимает, что произошло. – Это же наш дом, ты у нас в гостях. Я намекнула, и дала свой адрес, Арина. Свой, понимаешь?
Она явно довольна, что так лихо решила спорную ситуацию. А я не нахожу сейчас аргументов, чтобы её переубедить. Глубже зарываюсь лицом в подушку.
– Ты обиделась? Не надо было? – В её голосе искреннее сожаление. – Прости.
Грустно вздыхаю. И правда, глупо на неё обижаться, она же не Зоя Космодемьянская. Он бы всё равно нашёл. Не через Соню, так через менеджера. А так хоть Соня заработала за предоставление ценных сведений.
Поворачиваю к ней опухшее лицо и изображаю дружелюбие уголком рта.
– Нет, всё в порядке.
– А выглядишь ты «не в порядке». – Поправляет мне прядь, зацепившуюся за ресницы. И тут же солнечно улыбается. – А кто это был?
– Да так, один знакомый.
– Какие знакомые у тебя, ух! – Восторженно цокает языком. – Он хоть приходил?
– Приходил. – Снова утыкаюсь в подушку.
– Ну, и... – она явно ждёт продолжения.
Понимаю, что моё разбитое состояние говорит ей куда больше, чем мои слова. Поэтому заставляю себя встать и спустить ноги с кровати. Соня подозрительно отодвигается, ожидая новых подробностей, но я пальцами босых ног поддеваю тапочки и иду к столу, наливаю из графина стакан воды и молча делаю глоток, глядя в окно.
Хорошо, что в халат переоделась, и не осталась валяться в полотенце, а то Соня надумала бы больше, чем мне хотелось бы.
– Ну, и! – Настойчиво продолжает Сонечка.
– Не было ничего. Пришел, поболтали и он уехал. – Ставлю стакан на стол и разглядываю колышущиеся под окном почти облетевшие ветви сирени. Когда я впервые увидела Кира, тоже была осень. Только холодная и грязная, а здесь тепло и сухо...
– С тобой не интересно, Арина. – По голову слышу, что сейчас Соня за моей спиной обиженно надула губки. – Из тебя слова не вытянешь. А твой красавчик, знаешь, как орал, когда вернулся.
– На кого? – Интересуюсь ровным тоном.
– На мужика какого-то, на Алефа снова... Он на Алефа два раза орал. А вообще я чуть в обморок не упала, когда он за тобой побежал в подсобку. А уж когда за адресом подошел, то вообще...
Голова кружится, хочется снова лечь, но на моей кровати сидит Соня, а сгонять её я не хочу. Надо что-то говорить, как-то просить. Снова тянусь за стаканом, рука слегка подрагивает.
– Да, у меня такие знакомые. – Делаю ещё глоток. Грудь будто сковали железным обручем, дышать тяжело. А в голове часто стучат маленькие молоточки.
– А потом он схватил девушку и уехал. Причём быстро так, никто ничего не понял.
– Схватил?
Упоминание о «девушке» цепляют меня также, как и намёки на наши с Киром отношения. Никак.
– Да, под руку. С ним была девушка, красивая такая. Которая блогер, Елизавета Соколова. Давай покажу тебе её профиль.
– Нет, не надо. – Зажимаю виски руками. Я не в силах сейчас интересоваться чем-то и смотреть в экран телефона, боюсь, что голова разлетится на осколки.
– Что-то было, я же вижу. – Судя по скрипящим пружинам Соня сейчас в предвкушении подпрыгивает. – Арина, ну скажи! Он такой заведённый приехал. Приставал, да? А ты отказала? Ну ты и даёшь, Аринка! По тебе вот и не скажешь, что ты так мужиками ловко крутишь. Этот за тобой побежал, как привязанный... И Лев твой тоже очень даже ничего, перспективный.
– Он не мой. – произношу, как робот. И чтобы Соня точно поняла, ещё раз повторяю. – Лев не мой.
Мне очень хочется остаться одной. Усталость наваливается с такой страшной силой, что, отставив стакан, я опираюсь руками о подоконник. Но что делать, если я живу в комнате с Соней. И уйти отсюда мне некуда. А даже и было бы, куда. Что это изменит? От своих мыслей и одиночества я не смогу убежать.
– А звонит тебе так часто, будто твой. Если он тебе не нужен, то так и скажи ему, не песочь мужчине мозги.
По спине катится холодок, и я чувствую себя преступницей, которая портит жизнь хорошему парню. Да, вот тут Соня права.
Сама не знаю, почему я не поставлю последнюю точку в наших странных отношениях с Лёвой. Мы дружим пол года. Иногда созваниваемся, ходим на выставки, в театр. Лев хороший, спокойный, перспективный. Мне приятно чувствовать его заботу. И маме он нравится, и Тане... И он пытается за мной ухаживать, несколько раз намекал на развитие. Но я постоянно ссылаюсь на занятость, и ускользаю. И вот опять уехала. Думала, что расстояние и время позволят мне разобраться в своих чувствах.
После слов Сони мне отчаянно хочется оказаться рядом со Львом. Подпитаться от него уверенностью и спокойствием. Вместе посмотреть какой-нибудь фильм, и отогреться. Может быть рядом с Лёвой растает кусочек льда, который царапает мне сердце?
А то, что не искрит, так взрослые отношения, наверное, такими и должны быть – надёжными и ровными.
Поняв, что сегодня я не настроена на общение, Соня поднимается с кровати, подходит и обнимает меня за плечи.
– Арина, ну ты что? Я что-то не то говорю?
Поворачиваюсь к ней с вымученной улыбкой, и Соня испуганно ахает.
– У тебя же щёки пылают! – Трогает мне лоб. – Ты же горячая, как печка. Ариша, у тебя температура! Врача надо вызвать, у тебя есть страховка?
– Не надо врача. Соня, мне надо лечь...
Уже не боясь её расстроить, отодвигаю Соню со своего пути и иду к кровати. Ложусь, укрываюсь пледом и вновь утыкаюсь в стену.
Впервые за много лет я снова болею. Наверное, когда в моей жизни появляется Кир Рейгис, я обречена валяться в кровати. Но сейчас я рада своей болезни.
В груди тишина, словно сердце повесило табличку «ушло на 15 минут, скоро буду».
И сейчас я впервые за долгое время имею полное право не переживать, что кого-то подведу, потеряю работу или не сдам отчёт по практике.
– Я болею, – говорю Соне, – выключи свет.
Глава 8.
Настоящая буря покажет, идёшь ли ты верным курсом
Кир
Пальцы Эльзы нежно массируют мои плечи. Раньше мне это нравилось, но сейчас я просто терплю.
– Кир, расслабься. Ничего страшного не произошло. Я сказала всем, что ты перенервничал и дома сложности...
Закрыв глаза с шумом выдыхаю, раздувая ноздри. Эльза права. Как всегда, права. Ничего особенного не случилось, всё можно исправить. Она из тех девушек, что всегда находят тактичный и красивый выход из любой ситуации.
Эльза сидит рядом на диване, и при каждом её движении, подушка едва слышно шуршит. Меня это бесит.
– Не елозь, пожалуйста.
– Ты прямо комок нервов. И что на тебя нашло? – Она скользящим движением проводит за моим ухом и запускает пальцы в волосы. Ещё вчера я бы жмурился от удовольствия, как довольный кот. – Вернулся злой, будто тебя дёрнули в офис и не предложили двойной оплаты.
Она заливисто смеётся своей шутке. Эльза вообще весёлая, всегда на позитиве. Я даже привык к её своеобразному чувству юмора, но сейчас эта невпопад сказанная глупость раздражает.
– Это правда. – Глухо отвечаю, движением плеча сбрасываю её руки. – Так и было.
– Серьезно? – Она снова кладёт ладони мне на плечи и, нагнувшись, тревожно заглядывает мне в лицо. – Тебе не заплатили за то, что выдернули прямо из ресторана?
Её волосы щекотят мне шею, встаю и устало потираю глаза.
– Нет. Кое-что случилось...
– Боже мой, Кир! – Она изящно прикладывает ко рту ладошку в испуге. – Надеюсь, ничего страшного?
Долю секунды я размышляю, что ей сказать. Сказать, что мне испортила настроения встреча из прошлого? Глупее не придумать!
Честное слово, так по-идиотски, как сегодня, я себя ещё не чувствовал. Я сам не знаю, что мне нужно было от Арины. И ужасно жалею, что попёрся к ней.
Конечно, я не думал, что Арина упадёт мне в объятия, видно же, что под фартуком прячет беременный животик. Но и то, что меня выкинут, как щенка, тоже не догадывался.
– Прости, Эльза. Сегодня, и правда, не мой день. Спасибо, что извинилась за меня перед Йоханом. Я погорячился.
– Я не извинялась, – большие голубые глаза смотрят на меня открыто и прямо. – Йохан сам виноват. Не надо было ко мне приставать...
Потеряно трясу головой. Вообще-то я взбесился из-за того, что, когда я вернулся от Арины в ресторан, подвыпивший Йохан стал шептать мне в ухо, что ждёт не дождётся от меня активных кадровых решений в отношении собственной персоны. А мне мизинец достаточно было показать, чтобы я сорвался.
– А он приставал? – интересуюсь ровно.
– Да, – в недоумении вскидывает бровь, будто это само собой разумеющееся. – Не стоит оставлять таких женщин, как я, в одиночестве. Моей облапаной коленке это не понравилось.
Эльза ждёт, что я заревную и взбешусь, а я, наоборот, немного успокаиваюсь. Хоть у этого скандала была веская причина. Хорош новый партнер... Истеричка.
– Кстати, где ты был? Так и не сказал...
– Отец звонил. Просил съездить по делам.
– Прямо так срочно? Мы же не успели объявить о помолвке, – пухлые губки слегка выпячиваются, но тут же снова расплываются в улыбке. – И о твоём назначении вскользь упомянули.
Улыбка у Эльзы, как у хитрой хорошенькой лисички. Милая и лукавая.
– Ну и ладно, – она трогательно трётся щекой о мою щетину. – Будет повод ещё раз собраться. В этот раз не узким кругом, а устроим полноценный приём. У тебя дома, в Осло, правда, милый? А не в этой дыре. Всё к лучшему.
Убирайся! Из моей жизни, из этого города.
Почему-то опять вспоминаются слова Арины и, успокоившееся было сердце, опять совершает опасный кульбит прежде, чем обиженно съёжится под рёбрами.
Почему, не смотря на все старания Эльзы я чувствую себя обманутым и, как ни странно, обворованным?
Откуда-то берётся навязчивое желание доказать мелкой белобрысой девчонке из прошлого, что у меня тоже всё зашибись. Лучше, чем она может представить!
– А что, Эльза, – слегка поглаживаю её полуприкрытое халатиком бедро. – Может быть нальёшь нам выпить?
Она с готовностью подхватывается, и я расслабленно откидываюсь на диване. Эльза подходит к бару и тонкие пальчики с розовым маникюром умело порхают над бутылками.
Эльза великолепно смешивает коктейли. Впрочем, она всё делает великолепно. Я и правда, счастливчик. Нужно выбросить эту бледную моль из головы и неудачный ужин тоже.
Лёд гремит в шейкере...
И с чего я взял, что преобразившаяся Арина выкинув меня из своей жизни, погрузила во внезапно поблекший внешний мир? Почему мне на мгновение показалось, что и Эльза, и сборище за столом – только тени, марионетки из чьей-то чужой, не моей жизни?
– Милый, всё готово!
Эльза ставит бокалы на поднос, соблазнительно наклоняется и прогибается в пояснице. Лукаво смотрит на меня через плечо.
– Сначала выпивка или десерт?
Сжимаю губы и с нажимом провожу по подбородку, наблюдая за её стараниями.
– Пожалуй, десерт... Чёрт!
Вскакиваю из-за того, что телефон в кармане брюк нагло вибрирует. Достаю его и с ненавистью смотрю на незнакомый номер телефона.
Какое-то время думаю, может не отвечать?
Но пальцы уже сами нажимают зелёную кнопку, и я отрывисто гаркаю в трубку:
– Да, слушаю!
– Я от Арины... Она здесь, дома. Рядом...
И земля, в очередной раз за этот длинный день, уходит у меня из-под ног.
– Кир, куда ты?
Эльза в полураспахнутом халатике пытается встать на пути. Но я её не замечаю.
Трубка ещё тарахтит, рассказывает чужим голосом какие-то подробности про медстраховку. А я уже бегу к выходу и торопливо щёлкаю замком.
Сквозь испуганный чужой шёпот, через расстояние чувствую ЕЁ боль и страх.
Нет времени спрашивать, объяснять. Просто понимаю, что нужна моя помощь и дико хлопаю по кнопке лифта, проклиная идиотов, которые загнали его на последний этаж.
Не дождавшись, бегу по лестнице, прыгая через две ступени. На месте разберусь!
Глава 9.
Плохие новости летят в ступе, хорошие шагают неспешно
Кир
– Простите, что побеспокоила. Но я не знала, что делать... Ей плохо. Врача без страховки не вызвать...
Какая-то девчонка тарахтит под руку, сдвигаю её в сторону одним жестом, как никчемную помеху. Иду в ту комнату, где был ещё несколько часов назад.
С Ариной же всё было нормально! Стояла вот здесь, похожая на взъерошенного котёнка, обиженного злыми людьми. Дерзко шипела, а внутри глаз бился страх.
А теперь она, подрагивая, лежит на кровати. Свернулась трогательным клубочком. Сердце сжимается от жалости. Какая же она маленькая, как ребёнок!
Опускаюсь на колени, и отвожу со её лба слипшиеся спутанные волосы. Чуть не отдёргиваю руку в испуге. Горячая, прямо раскалённая!
– Я здесь, Арина. Сейчас всё будет хорошо.
– Не смотри на меня, – шепчет потрескавшимися губами.
– Ты самая красивая, но и самая больная, – стараюсь, чтобы мой голос звучал, как можно нежнее.
По ногам тянет сквозняком, и только сейчас я понимаю, что в спешке не закрыл дверь.
– Дверь, закрой, ей и так плохо! – Рявкаю на подругу, которая переминается рядом, не зная, что делать.
Она тут же уносится прочь.
Дура какая-то. Лучше бы дала Арине жаропонижающее или положила полотенце на лоб. Девчонки же должны в этом разбираться! Как она вообще такое допустила?
