Текст книги "Пепел после тебя (СИ)"

Автор книги: Кира Сорока

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Глава 16

Гроз

Я выхожу из аккаунта Коршунова и вхожу в «Егора Грозного». И охреневаю... От количества сообщений, заявок в друзья, фоток, на которых я отмечен. Чат с Алиной приходится искать довольно долго.

Убираю её имя из чёрного списка и пишу сообщение.

«Ты готова доделать проект?»

По моим расчётам Алина должна была уже пробиться в свой телефон. И увидит уведомление о моём сообщении. Надеюсь, ответа не придётся ждать слишком долго.

Но Алины в сети нет. Ни в десять утра, ни в двенадцать. Закрадывается подозрение, что она куда-то слиняла из дома. Однако в светлое время суток подглядывать в окна практически бесполезно. Нихрена не видно.

Слоняюсь по квартире без дела. Мой путь пролегает от тренажёра до брусьев, потом до кухни и обратно. Чёрный следит за мной глазами, развалившись на диване.

– Думаешь, я спятил, да? – обращаюсь к нему. – Что ж, ты не одинок в своих подозрениях, друг. Я реально умом по ней тронулся. Понимаешь...

Сажусь рядом с котом. Меня пробирает смех, потому что я на самом деле это делаю – говорю по душам со своим лохматым другом, мать вашу!

– Понимаешь, она меня предала. Да. И я её ненавижу. Но моя ненависть появилась намного позже, чем симпатия. Что-то светлое и настоящее зародилось намного раньше. И это не вычеркнуть. Это никуда не девается. И вот когда я её вижу... когда смотрю в самую глубь её шоколадных глаз, я не могу её ненавидеть. Всё, о чём я могу думать рядом с ней – это как сильно хочу её обнять. И чтобы она обнимала меня в ответ... Однажды она обнимала меня так. Я не заставлял её. Она просто хотела утешить. Словно почувствовала мою боль... Наверное, тогда меня и торкнуло. Я стал безумным, жаждал её внимания. А она...

Зевнув, Чёрный кладёт морду на диван и закрывает глаза.

Твою мать!

– Ясно, тебе пофигу на мои душевные излияния. Да пошёл ты!

Вскочив с дивана, сажусь на греблю и херачу на ней с полчаса. Мерный и мощный стук сердца заглушает на время мысли об Алине, но после душа меня вновь накрывает.

Она так и не ответила.

Промаявшись до часа дня, набираю её номер. Слушаю гудки. Ответа нет.

Бл*ть!

Вот так, в метаниях от любви до ненависти проходит ещё пара часов. Наконец я решительно одеваюсь и выхожу на улицу. Огибаю дом, подхожу к её подъезду. Если мне повезёт, то сейчас кто-нибудь выйдет, и я смогу войти.

Через несколько минут дверь подъезда действительно открывается. Сначала я вижу собаку – песочного лабрадора. Потом мужика в бушлате.

– Вильям! – орёт он псу, который бросается за кошкой.

Я успеваю просочиться в подъезд, прежде чем дверь захлопывается. Еду на лифте на девятый, без раздумий нажимаю на звонок и замираю в ожидании. Наконец слышится шорох шагов у двери.

– Кто там? – раздаётся старческий голос.

Прокашливаюсь.

– Добрый день. Я одноклассник Алины.

Дверь немедленно открывается. Бабушка Алины осматривает меня с головы до ног.

– У неё что-то с телефоном. Не могу дозвониться.

Вашу мать... Я сама любезность.

– Телефон? Алина телефон дома забыла, – говорит старуха. – Ты, милок, погромче говори. Я плохо слышу, – подставляет своё ухо.

Стараюсь говорить чётко.

– Где Алина?

– На работе. Скоро вернётся. Что-то случилось?

– Проект. У нас совместный проект, – выговариваю чуть ли не по буквам.

– А? Да ты заходи. Подождёшь её.

Бабулька отходит в сторону, приглашая меня в квартиру. Даже так? Хм...

– Спасибо, – улыбаюсь, как сытый кот.

Прохожу в тамбур. Здесь две двери. Нам в ту, что слева. В узкой прихожей снимаю куртку и вешаю её в шкаф. Ставлю обувь на обувницу.

– Чайку? – спрашивает меня бабушка.

– Можно.

Помыв руки, сажусь за стол в маленькой, но уютной кухне. На стене орёт телевизор. Старушка немного убавляет звук, однако сериал, идущий по ТВ, постоянно отвлекает её, и она время от времени зависает на картинке.

– Меня зовут Егор, – представляюсь я.

– Валентина... Можно просто баба Валя. Вот, сырники покушай.

Она ставит передо мной тарелку с сырниками. Потом чашку с чаем. Садится напротив, спиной к телику, и пробегает подозрительным взглядом по моей шее. Кусок татуировки, выглядывающий из-под джемпера, безусловно, виден ей. Ну и мои запястья расписные тоже.

Впервые в жизни я чувствую себя неуютно из-за этих тату. Хрен его знает, почему. Вроде бы всегда делал их осознанно, и никогда они меня не стесняли.

– Вы с Алиной дружите? – спрашивает баба Валя.

– Да, дружим, – я киваю.

Но мне, блин, смешно. Потому что Алина вряд ли назвала бы наши отношения дружбой. Никто бы не смог дать им точную характеристику. Отвечаю. Даже психоаналитик.

– Друзья – это хорошо, – говорит она с грустью в глазах. Потом прищуривается. – Алина про тебя не говорила. Правда, из неё вообще ничего не вытянешь.

Вот тут я согласен. Мышка пипец какая скрытная.

– И что у вас за проект?

– Про любовь.

– Оо! – бабушка Валя довольно улыбается. – Как интересно!

Да мы вообще с Алиной оба интересные. Чёрт ногу сломит, пока будет разбираться в наших траблах. А разобраться очень нужно. Поэтому я здесь.

Вчера, когда выиграл тот хоккейный матч и навалял Купидону, я наконец понял, для чего я здесь. Разобраться. В себе. В ней. В нас...

Но это будет сложно.

В этот момент в дверном замке поворачивается ключ. Баба Валя, встрепенувшись, идёт в прихожую. Слышу, как она говорит своей внучке:

– У нас гости.

– Кто? – голос Алины звучит взволнованно.

– Твой одноклассник. Егор, – отвечает старуха.

Моя мышка ничего не говорит. Слышу, как медленно расстёгивается куртка. Потом шорох одежды, когда её вешают в шкаф.

Засовываю в рот сырник, делаю глоток чая. Хрен она меня выставит. Перед бабушкой постесняется. Я на этом сыграю.

Баба Валя возвращается на кухню. Вроде бы собралась мыть посуду, но опять залипает на телике. Находясь в некой прострации, она машет на дверь кухни.

– Сейчас Алина тебя позовёт.

Но я уже выхожу в прихожую. И успеваю застать момент, когда мышка залетает в комнату. Видимо, в свою. Но запереться она не успевает. Я врываюсь следом.

И снова попалась, чёрт возьми! Эта игра мне никогда не надоест.

– Егор... Что ты задумал? – она опасливо пятится к окну, пока я медленно наступаю. – Помни про мою бабушку. Я её позову, если что.

Словно по команде, телик на кухне начинает звучать ещё громче.

Усмехаюсь.

– Уверена, что она тебя услышит?

Нахмурившись, Алина поджимает губы. И тут я обращаю внимание на её вид. Одежда, макияж... Она явно была на съёмках. Похоже, карьера модельки процветает.

Бл*ть! Видимо, и сегодня не получится по-хорошему. Потому что ни при каких обстоятельствах я не желаю видеть её в этой профессии. Это слишком сильно напоминает об этой мрази – её сестре.

В два широких шага преодолеваю расстояние между нами. Обхватываю ладонями лицо девушки, чем явно её пугаю.

– Что ты..?

Свой вопрос она задать не успевает. Потому что всё, чего я так хочу, находится слишком близко. Невозможно отказаться от притяжения. Невозможно игнорировать эти импульсы.

Я прижимаюсь к её губам и замираю, задыхаясь от нетерпения. Глажу её щёки, не сводя взгляда с её глаз цвета шоколада, таких близких сейчас.

Алина не двигается. Не отталкивает, но и не целует в ответ. Кажется, она дрожит...

Неторопливо раскрываю её рот языком и углубляю поцелуй.

Давай же... Ответь мне. Ответь! Я сейчас сдохну, если ты не ответишь!

Глава 17

Алина

Два дня назад он говорил, что ненавидит меня и обнимал Жанну. Отвечал на её флирт, уединялся с ней... А сегодня пришёл ко мне домой и целует меня.

Как во всём этом разобраться?

Поцелуй с Егором – это как под каток попасть. Нет ни единого шанса уцелеть! Но я шагаю под этот каток, отключив и свой здравый смысл, и логику.

Его язык осторожно касается моего – и тихий стон невольно вырывается из моей груди. Я вторю движениям его рта. Наши языки кружат, словно в танце.

Мне кажется, я сейчас потеряю сознание...

Егор ещё сильнее притягивает мою голову и вжимается лицом так сильно, что мы оба начинаем задыхаться. Но не прерываем поцелуй. Одной рукой он гладит по щеке, второй обхватывает талию и медленно поднимает меня. Чувствую себя пушинкой, не касаясь больше ногами пола. Егор бережно держит меня на весу, прижимая к своей груди. Я нерешительно обвиваю руками его шею.

Время словно остановилось. Прошлого нет, а будущее такое туманное, что не имеет сейчас никакого значения. У нас есть только этот миг. Кажется, война наконец-то закончилась. И мы оба уцелели.

– Алина!

Моё поплывшее сознание с трудом реагирует на голос бабушки и стук в дверь. Я отпрыгиваю от Егора, делая судорожный вдох.

Господи Боже!..

Встречаюсь глазами с бабушкой, заглянувшей в комнату.

– Да?.. Да, бабуль!

Возможно, она всё видела... Какой ужас!..

– Ты не обедала.

Бабушка открывает дверь шире. Взгляд у неё недовольный, а может, даже возмущённый...

– Давай супчика вам погрею.

– Не нужно. Мы сейчас проект доделаем, и Егор уйдёт.

– Ну как хотите.

Она уходит, оставляя дверь открытой. Тревожный знак. Видимо, не доверяет мне. Или Грозу.

Переведя дух, смотрю на парня. А он... Сияя довольной улыбкой, он развалился на моём стуле и не сводит с меня своих красивых глаз. Его взгляд весьма красноречив. Егору явно нравится то, что было только что между нами. А ещё он, кажется, кайфует, видя моё смущение и неловкость.

– Баба Валя даже телик убавила, – ухмыляется Гроз. – Похоже, наши отношения намного интереснее, чем сериал.

И я бы посмеялась над этой шуткой, только вот серьёзный разговор с бабушкой ждёт меня, а не его.

– Давай просто делать проект, ладно?

Набравшись решимости, подхожу к столу и включаю ноутбук. Егор ловит меня за руку и тянет к себе на колени. Шансов вырваться просто нет. Через мгновение я прижата спиной к его широкой груди.

– Ты можешь ничего не делать, – говорит он, опаляя дыханием мою шею. – Просто расслабься.

Расслабиться? Но как?

– Егор... Моя бабушка...

– Думаю, она всё отлично понимает. Мы уже взрослые люди. Вряд ли наша поза вызовет порицание с её стороны.

Ох... Ещё как вызовет. Меня она взрослой не считает.

– Егор, я всё же сяду лучше на другой стул, – слабо вырываюсь я.

– Не сядешь, – он сильнее стискивает меня в объятьях.

Ноутбук загружается, и Егор берёт мышку. А второй рукой продолжает обнимать меня. Я чувствую, как часто он дышит. Его губы касаются моей шеи, медленно скользят за ухо. Волна мурашек скатывается по спине.

– Такая вкусная... ммм... – хрипло шепчет парень, нежно прикусывая мою кожу.

Ничего интимнее со мной в жизни не происходило. Я не знаю, как себя вести.

– Файл здесь, да? – спрашивает вдруг вполне будничным тоном, кликая по папке под названием «проект».

Я могу лишь кивнуть. Все слова застряли в горле.

А поговорить нам очень-очень нужно. Ведь так нельзя... Сегодня он меня целует, а завтра всё снова может вернуться на круги своя. От Гроза можно ждать чего угодно.

Отпустив меня, Егор придвигает ноутбук ближе к краю стола и начинает печатать. Я мало что понимаю. А он вроде бы чётко знает, как нужно закончить проект.

Тем временем его губы продолжают путешествовать по моей шее, спускаются к плечу. Зубами он тянет за ткань футболки, немного оголяя плечо. Потом прижимается к открывшемуся участку губами. И не отрывается при этом от компьютера, продолжая делать проект.

Расслабиться, да? Как с ним можно расслабиться? С этим парнем нужно держать ухо востро, учитывая то, как он действует на моё тело. А то, что он делает с моей волей, вообще не поддаётся никакому разумному объяснению.

Мне страшно... И, Боже... Мне так хорошо!

– Ты прочтёшь? Или доверишься мне? – в его тоне слышится насмешка.

Прокашливаюсь.

– Да, прочту.

Бегаю глазами по строчкам. Определение любви... Любовь граничит с ненавистью... Влияние родительского воспитания на способность любить. И, наконец – как видят эту самую любовь старшеклассники. То есть мы.

Последний раздел не заполнен.

– Это я оставлю тебе, – говорит Егор и нежно целует мою скулу. – Хочу понять, что же для тебя любовь.

А я хочу понять, что такое любовь для Егора. Но почему-то молчу.

– Хорошо, я напишу. Только мне нужно немного подумать.

– А ты не думай, кареглазка. Пиши, как чувствуешь.

Это так сложно...

Что для меня любовь? Я думала, что любила Тима. А потом всё ушло. Остались лишь тёплые воспоминания о наших отношениях. Временами было совсем неплохо. Тимофей всегда был нежен со мной, не скупился на комплименты. Однако моя душа никогда не болела из-за него.

А с Егором всё по-другому. Моя любовь к нему причиняет бездну боли. Но не только. А ещё море самых разных и очень острых чувств и эмоций.

Слышу шаги в прихожей и, к счастью, успеваю вскочить с колен Егора. Пересев на кровать, встречаю появившуюся в дверях бабушку с вымученной улыбкой.

– Мы почти закончили, – говорю ей.

– Нет, мы совсем закончили, – произносит Егор, вставая со стула. – Прово́дите меня, баба Валя?

– Может, поужинаешь с нами? Хочешь? – она вдруг проявляет гостеприимство.

Нечасто она такая. Только с теми, кто ей действительно понравился.

– Благодарю, но мне пора.

Бабушка идёт в прихожую, а Егор опускается на корточки возле моих ног и заглядывает в глаза.

– Если я останусь, то боюсь, не смогу себя контролировать. И ты снова будешь в ужасе от меня.

И хотя он улыбается, произнося это, тон у него довольно зловещий.

Не сможет себя контролировать?

Это он о чём?

– До завтра, мышка, – тихо произносит он, протянув руку и погладив мою щеку подушечками пальцев.

Поднимается и выходит из комнаты. Через минуту слышу, как за ним захлопывается входная дверь. А я ещё долго сижу, не в силах подняться.

Увы... В моей голове не умещается всё это...

Глава 18

Гроз

Алина держит меня за горло не только при свете дня, но и ночью. Мне снится долбаный футбол, её бывший парень и она.

Я будто бы снова очутился в прошлом. Мы вновь воюем за неё. На чёртовом футбольном поле под звонкое скандирование фанатов мы с Золотарёвым размалёвываем морды друг другу. А Алина просто стоит в стороне и осуждающе смотрит на меня.

Толпа скандирует: «ТИМ! ТИМ! ТИМ!» И лишь мои друзья – Макс, Дамир и Дан – что-то кричат в мою поддержку. Но их голоса тонут среди воплей болельщиков Тимофея.

Когда я вырубаю Тима, Алина бросается к нему. «Что же ты наделал?!» – кричит она на меня. Мне становится как-то стрёмно, потому что я вновь её подвёл. Вновь продемонстрировал неадекват.

Тимофея уносят с поля на носилках. Алина уходит следом.

Зашибись, вашу мать!

Просыпаюсь весь в поту. Тру лицо, пытаясь стереть остатки долбаного сна. Хватаю телефон и охреневаю, увидев, что он разряжен. Походу, я проспал...

Вскочив с кровати, шагаю в гостиную. Настенные часы показывают половину восьмого утра. Полчаса до уроков.

Минут пятнадцать уходит на сборы и Чёрного. Не могу оставить его без еды.

Сегодня я еду в школу на тачке. Хотел подвезти Алину, но она наверняка уже в школе. Чёртов сон меня не отпускает, и я стараюсь держаться за воспоминания о вчерашнем дне. Алина на моих коленях, её горячая кожа под моими губами, неровное дыхание... Наш поцелуй...

Мне показалось, что я потерял рассудок, когда она ответила. Я успел позабыть, насколько сладкие у неё губы.

Выходя из БМВ, привлекаю внимание подружки Купидонова. У блондинки загораются глаза, когда она замечает меня. Скользнув взглядом по машине и поправив волосы и шапку, она уверенной походкой направляется ко мне.

– Егор, – улыбается девчонка, глядя на меня открытым и уверенным взглядом. – Хорошо, что я тебя встретила.

– Думаешь? – обхожу её, направляясь к школе.

Милана торопится за мной.

– Да, мне нужно задать тебе один вопрос. Хотя нет. Два вопроса.

– Спрашивай.

– Во-первых, объясни, пожалуйста, что произошло между тобой и Максимом. Из-за чего вы подрались?

– Почему бы тебе не спросить об этом у своего парня?

– Я спрашиваю у тебя.

Мы уже дошли до школьного крыльца. Я останавливаюсь, потому что не желаю разговаривать с этой блондинкой в стенах школы.

– Твой парнишка решил претендовать на моё, – цежу я, глядя в лицо девчонке. – Это всё, что я могу тебе сказать. И пока я вежлив, лучше не дави.

Недовольно сощурив глаза, блондинка кусает губы. В итоге кивает.

– Тогда вопрос номер два. Что ты сделал с Жанной? Почему она игнорирует меня?

Я усмехаюсь. Думаю, Жанна ещё долго будет игнорировать всех подряд. Именно таким был мой ультиматум. Это наказание за ту драку. Жанна теперь будет изгоем, потому что я так сказал. Инфа, которую я о ней нарыл, заставит девушку быть гораздо скромнее. Иначе весь класс узнает о ней то, что она тщательно скрывает. И скрывает уже давно.

У всех есть свои скелеты в шкафах...

– Я так понимаю, что и о Жанне ты ничего не скажешь... – хмурится Милана.

– Видимо, да.

– Что ж... – морщит она нос. – Ладно, как знаешь. Увидимся на уроках.

Она быстро взбегает по ступенькам и скрывается в дверях. А я ещё пару минут стою на крыльце, жадно втягивая морозный воздух.

Сейчас я увижу её. Меня трясёт немного.

Что она написала в проекте? Как закончила его? Думала ли она обо мне после того, как я ушёл?

Я решил дать ей немного времени и личного пространства. И после того, как ушёл, даже не звонил и не писал. Однако Алина как наркотик, и я нуждаюсь в дозе. Сильно нуждаюсь.

Шагаю в школу. Сейчас у нас русский. Едва поднимаюсь на второй этаж, вижу идущего навстречу Купидонова.

– Чувак, я с миром, – говорит он, раскрывая ладони. – Надо поговорить.

– Сейчас?

– Да.

Бл*ть!

Сначала хочу его послать, но то, что говорит Купидон, заставляет меня передумать.

– У меня есть кое-что важное о твоей Столяровой.

– Да? Ну пошли...

Мы идём в правое крыло и останавливаемся возле подоконника. Макс швыряет на него рюкзак и начинает что-то искать. Стою в ожидании, подперев стену плечом.

– Чтоб ты знал: на льду я просто пошутил. Прикол, понимаешь? – заявляет вдруг Купидон, не прекращая поиски.

Не скрывая ярости, смотрю на этого урода.

– Ты сказал, что Халидов тоже забил, поэтому я должен поделить с ним Алину. Считаешь, что это прикол?

– Не думал, что ты так отреагируешь. Как чёртов псих, ей богу... – усмехается Купидон.

Ооо... Ты ещё ничего не видел, друган. Не знаешь, каким психом я могу быть.

Наконец он находит то, что искал. Вытащив из рюкзака смартфон, недолго в нём копается.

– Короче, вот, смотри. Слова здесь излишни, – протягивает телефон мне.

Нехотя смотрю на экран. А там – пи*дец...

Алина. Голая Алина. С таким же голым чуваком. Они стоят нос к носу. Так, словно через секунду случится поцелуй.

В башке начинает гудеть, перед глазами всё плывет. Голос Купидонова слышится, словно через толстый слой ваты.

– Слухи о том, что Столярова с кем-то встречается – нихера не слухи. Короче, ты зря за неё сражался. Она принадлежит вот этому смазливому пареньку.

Выхватываю телефон из его рук и сжимаю так, что он жалобно трещит в моих пальцах. Впиваюсь взглядом в фотографию.

Она не может быть голой рядом с кем-то другим! Не может!!

Но это так, бл*ть!..

Волосы перекинуты на одно плечо и закрывают грудь. А вот грудь парня видно отчётливо. Накачанный тип, холёный и да, смазливый. И он с обожанием смотрит на неё...

Я чувствую крошки зубной эмали на языке... Швыряю телефон Купидонову в грудь.

– Эй! Полегче! Я хотел, как лучше.

Лучше?

О, нет... Лучше уже никогда не будет! Мне пи*дец!

Стиснув челюсти, врываюсь в кабинет русского. Как раз раздаётся звонок. Но мне пофиг. Подхожу к последней парте, молча сгребаю учебник и тетрадь Алины и зашвыриваю их в её рюкзак. Закинув его за спину, выхожу из класса.

Я не заметил, была ли там училка. И мне насрать!

– Егор!

Алина догоняет меня в коридоре. Разворачиваюсь к ней и прошиваю взглядом. Ком в горле мешает мне говорить, и я просто смотрю ей в глаза.

Подбородок у Алины дрожит. Видимо, мой взгляд пугает.

Беру её за руку.

– Идём.

Тяну за собой по коридору. Алина сопротивляется, упираясь ногами в пол.

– Что происходит? Егор!

Я молчу.

– Егор, объясни, пожалуйста!

Сжимаю зубы.

Свернув в левое крыло, пинаю все двери по очереди. И плевать, что за одной из них идёт урок. Когда нахожу свободный класс, затаскиваю Алину внутрь. Скидываю оба рюкзака на пол.

– Егор, ты меня пугаешь... – шепчет она.

Схватив её за талию, рывком сажаю на парту. Протиснувшись между её ног, прижимаюсь к ней всем телом. Алина начинает дрожать. Её ошеломлённый взгляд не отрывается от моих глаз.

– Егор?

– Просто заткнись... – цежу, почти не разжимая зубов.

Положив руку на затылок, притягиваю её ближе и, поймав ртом испуганный возглас Алины, жёстко впиваюсь в губы.

Глава 19

Алина

Я ничего не понимаю... Егор так груб. Его рот буквально пожирает мой. Рука на затылке – словно стальные оковы. Пальцы второй больно вдавливаются в спину. Крепкое накачанное тело Егора способно меня раздавить. И я уже задыхаюсь от нехватки воздуха.

– Мм... Егор!.. – пытаюсь что-то сказать, но выходит только невнятное мычание.

Парень не обращает на него никакого внимания, но, видимо, всё же понимает, что делает мне больно. Его поцелуй вдруг становится другим. Напористым, но не пугающим. Горячим, влажным, глубоким...

Я не успеваю за этим парнем. Видит Бог, я его не понимаю... Хотя очень хочу понять!

А моё тело снова начинает жить отдельно от сознания. И если разум испуганно вопит, что есть какой-то подвох в действиях Гроза, то тело уже расслабилось и сдалось.

Я отвечаю на поцелуй. Чёрт возьми! Я отвечаю на этот сумасшедший поцелуй! А когда его руки перемещаются на щёки, а большие пальцы поглаживают их, из меня вырывается лишь тихий всхлип. Бабочки внизу живота бешено бьют крыльями. Мурашки бегут по позвоночнику.

Это всё неправильно! Мы ушли с урока... Ведём себя непристойно! Но рядом с Егором мне плевать на все эти правила.

Обвиваю руками его шею и притягиваю к себе. Егор на секунду тормозит, давая нам обоим глотнуть немного воздуха. А потом снова впивается в мои губы. Его руки скользят вниз, ложатся на бёдра, сжимают их сквозь джинсы. Егор заставляет обвить себя ногами и прижимается ко мне ещё теснее.

Я чувствую его нестерпимо остро. Почти до испуганного обморока. Потом ощущаю его руки на своей талии и слишком поздно понимаю, что мой свитер ползёт наверх. Кожа покрывается мурашками от прохладного воздуха.

Отстраняюсь от Егора.

– Что ты... ?

Но договорить не успеваю. Егор резко срывает с меня свитер и отбрасывает в сторону. Его взгляд пылает... ненавистью! Теперь я отчётливо считываю эту эмоцию.

Он вновь хватает меня за затылок и притягивает к себе. Встретив сопротивление, начинает целовать силой, прикусывая и губы, и шею, и плечи. Кажется, он не остановится, даже если я начну кричать и звать на помощь...

Что с ним такое? Господи! Что происходит?

Из моих глаз катятся слёзы. Осознание того, чего именно Егор добивается, до боли сжимает горло. Изо всех сил давлю руками в его грудь, отталкивая парня.

– Отпусти... отпусти!

Егор наконец отстраняется и смотрит на меня сверху вниз. Его руки ложатся на мои плечи. Яростный взгляд прикован к моим влажным глазам.

– В чём дело? – хрипит Гроз. – Со мной ты будешь продолжать играть в недотрогу?

– Я... Я...

Хочется сказать «Я не играю», но слов просто нет.

Я просто онемела от ужаса.

– Да брось, мышка! – хмыкает он. – Почему бы тебе не дать мне то, чего я так хочу, мм? Я ведь и заплатить могу. Скажи, сколько.

Не верю... Поверить не могу, что он только что это сказал!

Стиснув зубы, снова толкаю Егора в грудь. Он делает шаг назад. Нервно посмеиваясь, проводит ладонью по волосам. Его грудь судорожно вздымается и опускается от глубокого неровного дыхания. Взгляд горит безумием.

Скрестив руки на груди в надежде прикрыть лифчик, я просто смотрю на него. Даже не пытаюсь сдерживать слёзы. Зачем? Пусть видит, что со мной делает. Пусть понимает, как мне больно.

– Я так понял, мне ты не дашь? – с ненавистью произносит Егор.

Молчу. Я всё ещё немая.

– Ну ок. Видимо, рожей не вышел, – разводит Егор руками.

Он медленно подходит к нашим рюкзакам, валяющимся возле двери, и поднимает свой. Забросив его на плечо, берётся за дверную ручку. Я шепчу ему в спину:

– За что?

– За предательство, – говорит Егор, не оборачиваясь.

Потом вмазывает в дверной косяк с такой силой, что стена вибрирует. Упирается лбом в дверь и долго стоит неподвижно. Наконец оборачивается.

– Ты разрушаешь меня, мышь, – мрачно произносит он. – Я так больше не могу.

После чего выходит за дверь, очень медленно и аккуратно закрыв её за собой.

Сползаю на пол, поднимаю свитер, натягиваю его, с трудом попадая в рукава. Руки дрожат, зубы отбивают дробь.

"За предательство… "

Значит всё было игрой. Егор меня не простил, а просто претворялся, чтобы позже ударить побольнее. Боже…

Я не буду плакать. Нет, больше не буду.

И я не плачу. Я просто вою, зажав рот ладонью. В надежде, что никто этого не услышит.

Так проходит целый урок. Со звонком я выхожу их кабинета и иду в туалет. Тщательно смываю размазанную по лицу тушь, собираю волосы в хвост. Мрачно глядя в зеркало прямо в глаза, клянусь самой себе, что это последние слёзы, которые я потратила на Егора Грозного. Никогда больше я себе этого не позволю.

Провожу всю перемену в туалете, приводя себя в порядок, а со звонком иду на следующий урок. Когда захожу в класс, встречаюсь взглядом с Таней. На её лице написано беспокойство и немой вопрос: «Что происходит?»

Конечно, она вместе со всем классом наблюдала за тем, как Егор увёл меня. Потом я не вернулась на урок и игнорировала её звонки на перемене.

Но я ни с кем не готова всё это обсуждать.

Коротко покачав головой, иду к своей парте. Испытываю неимоверное облегчение оттого, что она пуста. Значит, Гроз ушёл. Сажусь на своё место, смотрю на дверь. Входит учитель, а за ним... Нет, Егор никуда не исчез. Этот день стал моим личным адом.

Но Гроз не идёт к нашей парте. Он подходит к Мише Захарову, который сидит с Таней, и что-то шепчет ему требовательным тоном. Через несколько секунд Миша подхватывает свой рюкзак и направляется ко мне. Гроз плюхается на стул рядом с Таней.

И это оказывается гораздо больнее, чем ожидалось...

Сдвинувшись к окну, даю больше пространства нашему упитанному отличнику. Миша пыхтит, раскладывая свои вещи на парте. Таня с беспокойством оглядывается на меня, потом косится на Гроза. Тот смотрит вперёд. Его спина напряжена, руки скрещены на груди.

Наш историк никак не реагирует на эту рокировку и начинает урок.