Текст книги "Я. Хочу. Тебя. (СИ)"
Автор книги: Кира Шарм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
30 Глава 30
Арман.
Это охренеть просто!
Громыхаю дверью, чтобы отгородиться. Быть подальше от чертовки-зеленоглазки!
Твою мать!
Еле сдерживаюсь, чтобы не захерачить со всей дури по стене, как дверь захлопывается.
Стены!
Они, блядь, слишком тонкая преграда! И по хрену, что сделаны из камня!
Тут не камень.
Тут железо нужно.
Каленое.
Самое надежное. Самое прочное.
Потому что все инстинкты вопят о том, чтобы на нее набросится! Зверь внутри рвет и мечет, готов растерзать зеленоглазку ! Разобрать на косточки! Загрызть насмерть!
А нельзя!
Ни хрена с ней нельзя!
Вены вздуваются так, что сейчас лопнуть.
Сам поражаюсь, как сдержался. Как меня хватило в этой гребаной ванной проверять ее!
Но тогда другое важнее было!
Чувствовал себя увальнем. Полным кретином! Почти насильником!
Я же что?
Я же, блядь, ее за шалаву Гудимовскую принял! Даже не думал особенно церемониться!
А тут…
Ошпарило, когда вошел. Узостью опьянило. Башню снесло.
И так слишком долго сдерживался. Слишком долго хотел. Ее. Именно ее. Не просто трахнуться лишь бы с кем.
С первого взгляда заворожила. Опьянила. С ума слетел напрочь. Как кувалдой бахнула по мозгам.
Зацепила на крючок. Нет. На крюк. Огромный такой. Что только с мясом и вырвать. И то хрен знает, как еще получится!
Твою мать!
Таки сдерживаюсь. А то напугаю крошку еще сильнее. Вот как в простыню завернулась и смотрела на меня. Дрожь одна по всему телу. Сочному. Трепетному. Манящему. Чистый наркотик, а не тело!
Но такое же запретное!
Ведь и правда на лоскутки размету и не замечу!
И глазищи. Глазищи одни перепуганные только из-под той простыни и торчали!
Черт.
Душ не поможет. Я уже и так толкьо что льдом не обкладывался, пока ее ждал. А теперь, когда попробовал, запахом ее одуренным пропитался, так разве что под ледник засунуться! Чтобы намертво смерзлось там все!
Матерясь, спускаюсь в подвал.
Херачу по груше со всей дури.
Из нее песок уже летит во все стороны, а меня все не попускает.
И что?
Сам. Из собственного дома сбежать теперь должен?
Охренеть!
И от кого?
От пигалицы маленькой! Девчонки!
А таки должен. Иначе не сдержусь. Оно мне надо, снова слезы ее чтоб всю постель замочили?
Только бешенство накрывает. Ярость дикая. От того, что тронуть сейчас не смогу. Что не сама, не по доброй воле у меня оказалась. Да еще и мудак этот, хахаль ее.
Блядь! Как можно свою женщину в такое дерьмо втянуть?
Съездил бы к Гудимову.
Нашел бы получше применение своему пару и кулакам.
Хотя даже не уверен, что остановился бы даже после того, как его гнилая башка повалилась бы на его музейный пол!
Пеленой красной перед глазами накрывает, как представлю, что было бы, если б я не приехал!
Этот больной на всю голову затрахал бы девчонку в усмерть!
Сжимаю зубы. До крошева.
Потому что, на хрен, не могу с него спросить.
Судя по рассказу, он-то как раз в своем праве!
За долги обычное дело баб забирать. Чтоб мотивация у ушлепка была. Не слинять, хоть за такой косяк и за такое бабло никто и не отпустит. Все выезды из города ему закрыты.
И шевелиться. Бабло отрабатывать, пока девку его раскладывают во всех позах.
Хоть по всему раскладу Гудимову легче было бы сопляка закопать. Если кто про гниль эту в его клубе узнает, край ему.
Разводить серьезных людей, пусть даже и на ставки, это конец. Больше слову никто не поверит. Сделок не будет ни с кем, разве что с такими же кидалами. А там еще бабка надвое сказала, кто кого первым в итоге и прикопает. У кидал чести нет. Им легче замараться, чем свой кусок заработать.
А вот сопляка я бы лично сейчас замочил.
Снова и снова так и стоит она перед глазами в том блядстком зале, в шортиках этих непотребных.
За такое убивают. Раздирают. Живьем вытягивают жилы и на глотку наматывают!
Но…
Твою мать!
Я обещал. Слово дал зеленоглазке.
И что, что она не пришла?
Все равно.
Как ни распирает, а слово свое обратно забрать не могу!
Любому бы в глаза плюнул. Сказал бы, что расклад слишком круто поменялся. Да и не убивать я его пообещал в конкретный жизненный момент. На дальнейшие его косяки мое слово распространяться не обязано!
А все равно.
Внутри что-то лупит прямо в ребра.
Не могу.
Вот именно ей слово данное не могу преступить. Никак.
И снова по груше херачу. Уже третью на крюк насаживаю. Две растерзанные валяются по углам.
Дико хочу зеленоглазку. Так, что перед глазами темнет и воздух в легких закипает! Но за горло того упыря подержаться хочу почти так же!
– Твою мать!
Даже рычу, убивая последнюю целую грушу.
Нет.
Мне точно в одном доме с ней оставаться нельзя!
Даже не поднимаюсь наверх.
Наспех принимаю душ и натягиваю первое попавшееся шматье.
Ну и что, что тренировочное?
Хочу я посмотреть на того смертника, который вздумает меня хоть куда-то не пропустить!
У меня адреналин сейчас прямо из ушей хлещет. Вместе со сперматоксикозом! Даже разговаривать не буду! Просто размажу по стенке и все!
И дико начинаю хохотать где-то уже на середине дороги. Разогнавшись так, что, кажется, собрал все мигалки в этом городке!
Охренеть.
Я ведь реально сбежал от этой пигалицы! По-настоящему!
Я! Арман Багиров!
Который в жизни ни от чего не убегал! Стволам в лицо смелся!
Сбежал из собственного дома, потому что в нем маленькая чертовка!
Кто бы мне сказал? В жизни бы не поверил!
Бросаю через приоткрытое окно мигающим активистам слишком даже щедрые чаевые.
Не останавливался бы, да жалко их. Шины же все себе на хрен сотрут.
Благо, до ночника добираюсь уже без этих их зубодробильных сирен. А то прям точно. С фейерверками ехал!
Мальчику на входе повезло. Бог мозгами не обидел. Сразу прикинул, что им даже втроем со своими двумя метрами роста и явно подкормленными бицепсами лучше даже не раскрывать рот про дресскод. Молча отшатнулся, стоило мне повернуться, пропуская вперед.
Плевать, что белый день.
В ночниках вечная ночь.
Кипящая. Бурлящая. Бьющая ключом.
Все забито. Спиртное льется рекой.
Девки на танцполе вырисовывают задницами восьмерки.
Вот. Вот что мне надо, чтобы сбросить пар.
Одну из этих задниц. А лучше две. Или даже три.
Надо пар спустить. Так, чтобы яйца выдоили. Только тогда я смогу спокойно вернуться домой и знать, что не подвергну свою въерошенную пташку опасности быть затраханной до смерти!
– Приватную кабинку мне. И… Вот эту рыженькую, пожалуй. И еще тех двух блондинок, что шест шортиками кожанными полируют. И да. Виски еще. Бутылки две давай сразу.
Виски мне нужен. Однозначно. Надеюсь, двух пузырей хватит, чтобы в себя прийти.
– Как скажете, господин Багиров.
Надо же! Узнают даже в гадюшнике, хоть в этом городке я почти и не бываю. Охренеть, как мелкие люди любят выслуживаться. Специально изучают внешность тех, кто на высшей ступени.
– Кабинка уже освобождается, виски несут, самый лучший, а девушки… Девушки через пять минут закончат танец и будут в полном вашем распоряжении. Абсолютно полном, – делает загадочные глаза.
А то я не знаю, что для меня любая будет в полном распоряжении! Даже если полное распоряжение означает нетронутую задницу!
– Какой на хрен танец? Уже! Секунда тебе времени!
Рявкаю, направляясь к уже распахнутым дверям ВИП-помещения.
Пять минут! Да я, кажется, сейчас готов трахнуть даже этого официанта! Совсем охренел!
Член дымится.
Так, что только успеваю опрокинуть в себя полбутылки вискаря.
Сметаю со стола стаканы. Эта херня мне точно не понадобиться! Я не аристократ, как старший Багиров.
Мне, когда приспичит, вискарь прямо из горла в глотку течет. А наперстками хлебать все равно, что уныло подрачивать под душем!
И на диван я девок тащить не собираюсь.
Жрать за столом точно не буду.
Использовать ближайшею поверхность собираюсь исключительно по назначению!
По тому самому, для которого сюда и пришел!
Сразу дергаю одну из блонд за волосы. Резко опускаю перед собой на четвереньки.
Нет.
С ротиком ее мне играться некогда.
Мне засадить нужно. Со всего размаху. Жестко.
Рывком разворачиваю к себе прямо упругой задницей.
Сейчас первая, самая нужная разрядка.
Остальное потом.
Потом буду уже оттягиваться по полной.
Сдираю кожанные шорты, превращая их в клочья.
Они что? Все сговорились эти блядские шорты из кожи, да еще и одинаковые носить?
Резко дергаю бедра на себя, раздвигая коленом упругую сочную задницу.
И , блядь, понимаю, что не могу.
Член раздулся от дикой, болезненной похоти. Сейчас ткань штанов прорвет. И по лбу меня захерачит, окончательно вырубив. Лобную кость проломит.
Сперма бьет по мозгам. Яйца ноют так, словно по ним врезали. Сочно. Со всего размаху. Ногой. В сапоге со стальным ободком.
Я же сдохну сейчас. Или взорвусь. Рванет так, что весь ночник спермой и кишками заляпаю.
Никогда не сдерживался! Сколько я уже без бабы? Да ни один монах столкьо времени без траха не выдержит! Но им проще. У них рука для этого есть. А я так низко скатываться не готов!
А не могу.
Одну хочу. До одури. До вздутых жил.
Хоть бейся головой о стену!
– Пошли вон отсюда. И виски мне скажите, что принесли. Бутылки три еще.
Откидываюсь на спинку. Челюсти хрустят. Рычу, сжав зубы.
Ну, твою мать же!
Когда меня что останавливало? Когда сдерживало?
Ну, общие девки. Так и я не жениться собрался!
Мне такие для пользования в принципе больше нравятся. Это браться мои чистеньких любят. Целок. И чтоб он один у нее был. Хоть и любовница. Хоть даже нет. Не любовница. С любовницами хотя бы разговаривают. А у Бадрида и Давида так. Шлюхи для траха. Но все равно. Им упирается. Принципиально.
А я опытных люблю. Умелых. Раскрепощенных. Таких, что не просто на лету схватывают, чего от них хотят, но и даже удивить чем-то могут!
Так чего вдруг заклинило?
Можно подумать, я кому-то что-то должен.
Эх, Ника, Ника!
Сжимаю кулак. Последние капли вискаря успевают пролиться в горло прежде, чем лопает бутылка, превращаясь в стеклянную крошку.
Охренеть.
Пигалица. Мелкая.
А по яйцам врезала. Сапогом. Нет. Ни хрена. Сапожищем!
Ника это моя женщина. Та, которая Победа. Богиня. Круче Фортуны. Круче всех.
Так какого хрена мне почему-то кажется, что не я. Что меня победили?
И кто? Малявка!
Ну, победила, это громко сказано! Но в нокаут отправила конкретно!
* * *
Черт!
В этом городе слишком мало виски!
Домой нельзя. Нельзя сейчас с ней на одной площади находиться!
И подраться не с кем.
Вот что мне бы помогло!
Хорошая, настоящая драка!
Только Градов отправился в какие-то свои ебеня. Давид далеко. Бадрида вообще нет. А больше, по сути, и подраться не с кем. Других просто прихлопну и не замечу. А мне ответный удар нужен. Хороший. Настоящий.
Так, чтоб искры из глаз пару раз повалили.
Чтоб зеленый крючок из них выскочил. Пусть хоть на время!
До начала следующих суток.
Тогда уже девчонку не пощажу! Возьму свое! С процентами! В абсолютное пользование!
И даже слушать не стану, если начнет что-то там лепетать или опять разревется!
Расклад простой. Моя. Она моя. Пока не наиграюсь. А я играть буду , похоже, долго!
Прихродится обойти все клубы. Все кабаки. Все заведения, кроме совсем уж конченных гадюшников.
Залить эту странную хрень. Что со мной происходит.
Это дикое желание. Унять распирающий стояк, которым не то что гвозди, сваи забивать можно!
И этот бред, что со мной вдруг начал твориться. Полная дичь. Ну реально.
За девчонку, еще и ни хрена не умеющую, завод отдал.
Да за этот завод пять тонн таких девок придушить можно!
Еще и импотентом стал. Хожу со стояком бешеным, а трахнуть никого не могу. Не способен! Отвращает!
Реально. Аж противно становится. Блевать тянет.
Запах у них у всех не тот.
Задницы скучные.
И вообще. Ну все. Все на хер не то!
Но виски в городе кончается. Брожу. Шатаюсь из одного бара в другой. Все вылакал. Все, что можно пить и не травануться до слепоты.
А ни хрена.
Не вырубило.
И похоти к малявке не отключило.
И задницы других девок красивее не стали.
Вариантов больше не остается.
Ну, не начать же мне окучивать розы в собственном парке, в конце концов! На это специально обученные люди есть!
И спать я там тоже не стану, как выброшенная из дому собака, под журчание фонтана!
Возвращаюсь в дом.
В конце концов, я мужик.
Я могу и сдержаться!
Уже глубокая ночь. Хотя нет. Ни хера. Скорее, скоро утро.
Но, как только дохожу до спальни, бросаю единственный взгляд на лежащую в моей постели девчонку, все тормоза на хрен снова отключаются!
Так и останавливаюсь. Сам себя дальше, вперед не пускаю. Внутри все разрывается и рычит.
Приходится обеими руками в дверной косяк упереться.
Жилы на шее раздуваются до удушья. Вены, кажется, сейчас просто лопнут.
Такая маленькая. Такая нежная.
Расслабленная вся. Податливая наверняка со сна. Теплая такой особенной негой.
И простыня, мать ее, сползла.
Бедро оголенное так и светится белизной в темной комнате. Так и манит. Хуже маяка работает в самый черный шторм.
А у меня шторм. Буря. Ураган.
И грудь ходуном ходит, как будто бежал на скорость всю страну три раза в обе стороны. Ну, или до столицы и обратно!
Охренеть. Какая ж сладкая. Даже на таком расстоянии чую, как пахнет. Манит. Призывает этим запахом! Нельзя не распробовать! Невозможно удержаться! Тут и мертвый бы встал. И к ней ринулся. Прямо на нее.
Чееееерт!
Дьявол и все его приспешники! Моя богиня Победы!
Кто-нибудь!
Дайте ж мне сил не накинуться на девчонку и не растерзать ее!
Она же даже нормально спать не может! Крутится во сне! Губами сочными причмокивает.
А меня не просто выворачивает.
Меня уже потряхивать по-взрослому совсем начинает.
Ни хрена виски не расслабляет. Кто сказал? Кто эту дичь придумал? Стояк еще бешеней становится.
Ноги распахивает, переворачиваясь во сне.
А у меня не только член. У меня вся кровь и все жилы, все дымиться. Сейчас вспыхнет!
Особенно когда она так сладко начинает постанывать во сне… Ну точно. Манит! Веееедьма!
– Арман?
Приотрывает глаза. Видно, услышала мое рычание. Я вообще сейчас. Не рычать. Выть на луну готов.
– Ты… Ты пьян?! О, Боже!
Дергается.
Простынка совсем сползает. Падает вниз. На пол.
Почти отпрыгивает на постели, вжимаясь в деревянную спинку.
Ну твою ж мать!
Не то ты делаешь, девочка! Охххх, не то!
Мало того, что всей своей обнаженностью мне глаза напрочь ослепляешь, отбивая последнюю силу воли!
Так еще так и вижу, как перекидываю тебя через эту спинку. Оставляю только сочные упругие бедра. А волосы… Волосы наматываю на кулак, и…
Ох, твою мать!
Не знал бы, что девственница, решил бы, что специально!
Ни одна опытная соблазнительница так яйца выкручивать не умела в моей жизни!
– Да, – хриплю, медленно подходя в постели.
Отворачиваюсь, поднимая простыню. Бросая прямо в нее, не глядя.
– Прикройся, – челюсть сжимается до хруста. Я так все зубы себе с ней раскрошу!
– Ты… Пьян!
Опять лепечет. Ну, нет чтоб замолчать! Не драконить меня этим голосом. Самым блядь сексуальным из всех, которые слышал! Не напоминать, какой за этим голоском нежный розовый язычок прячется!
– Пьян, – рычу, падая на постель.
Прижимаю ее к себе. Уже хоть в простыню завернутую.
Запах вдыхаю, как одуревший. Хоть так. Хоть маленькую дозу свою получу пока, уже легче станет.
– Пьян, Ниииика! А вот ты мне скажи, – прижимаю к себе крепче. Не даю трепыхаться.
– У вас с твоим долбоящером общий бизнес? Какой наркотой ты меня опоила, м? Крышу рвет хуже всего, что существует в природе! Да не бойся ты, – опять рычу.
Вертится. Выкручивается под моими руками. Сама не понимает, как по члену упругой попкой езолит. Как зверя, которого и так ничем не усмирить, еще сильнее распаляет.
– Не бойся, – хватаю в охапку. В стальной захват. Такой, в котором трепыхаться уже не получится. Аж глаза кровью наливаются.
– Не трону. Спи давай.
31 Глава 31
Ника
Я просыпаюсь, чувствуя, что по телу будто проехался танк.
Осторожно шевелюсь .
Помню. Прекрасно помню, как он рычал, чтобы я не дергалась.
И даже знаю, почему! Его огромная дубина слишком резко реагировала на каждое мое движение! Жадно и голодно дергалась в ответ. А из горла Армана каждый раз вырывался новый рык. И руки… Его руки сжимали мое тело все сильнее!
Даже не понимаю, как удалось уснуть в этой безумной хватке!
Как будто попала в берлогу к самому настоящему медведю!
Охххххххх…
Даже сейчас на всем теле, кажется, отпечатки его рук!
Но позади тихо.
И больше не чувствую жаркого дыхания Армана мне прямо в волосы.
Обрачиваюсь и понимаю. Я в постели одна.
Хм… Это странно.
А вообще… Кажется, он все же лучше, чем мне казалось.
Когда вчера пришел пьяный, мне стало жутко.
Особенно когда остановился у дверного косяка. Так жег меня черным взглядом, что, казалось, кожа сейчас сжарится. Задымится.
Думала, набросится. Его грудь ходила ходуном. Вздымалась так часто, что была уверена. В таком состоянии точно не сдержится!
А он сдержался. Не набросился. А ведь мог бы взять и вообще сделать все, что угодно!
Они явно бандиты. И он, и тот Гудимов, Тарантул. А для них никакие законы не писаны. Он ведь просто меня, выходит, купил! А с теми, кого купили, тут точно не принято считаться!
Ладно.
О том, что будет дальше, пока думать рано.
Уйти не получится, явно. Мобильного нет, так что со своими тоже не свяжусь.
Тихо стону сквозь зубы, поднимаясь с постели и вспоминая, что одежды у меня тоже больше нет!
Заворачиваюсь в простыню и отправляюсь вниз. На кухню.
За вчерашний день, пока чуть не сошла с ума от ожидания самого страшного, успела немного изучить дом.
Вроде с виду и обычный. Но охраняется, как самая настоящая неприступная крепость.
Прислуги, похоже, в этом доме нет. А вот по самому дому будто ураган пронесся. Такое ощущение, что кто-то вырвал все розы с кустов в парке, переломал их и зачем-то разбросал по всему дому.
А может этот Арман просто сумасшедший?
Спускаюсь на кухню. Изучаю содержимое холодильника. Не густо. Такое ощущение, что здесь на самом деле никто и не живет.
Зато понимаю, что между ног больше ничего не болит. Вчера даже несколько шагов было трудно сделать.
Все дико горело. Полыхало. Тянуло.
С каждым шагом было ощущение, будто меня снова и снова начинает таранить огромная дубина. Прошибает до самых мозгов. Вышибает воздух из легких.
Но теперь эти ощущения прошли.
Только легкое покалывание там, внутри.
Легкое, и… Будоражащее, да. Надо признать.
Будто мурашки. И легкая пульсация.
Даже удивительно. Выходит, он и правда ничего мне не повредил.
Вытаскиваю из холодильника сок, стейк в упаковке и лимон.
Странная еда для завтрака, но больше ничего найти не удается.
А за вчерашний день я так ничего и не ела. Даже думать о еде была не способна. Так что сейчас мне сойдет любая еда.
Уже ставлю сковородку на плиту, как вдруг подпрыгиваю.
Странный грохот заставляет уронить сковороду.
Пол под ногами дрожит.
Ощущение землетрясения, самого настоящего! Даже стекла начинают звенеть!
Что-то рядом со мной в последнее время стало слишком много землетрясений! И в основном у всех у них только одна причина! Арман! Этот огромный медведь!
Грохот не затихает. Кажется, исходит прямо из-под моих ног!
Выхожу из кухни, оглядываясь. Если он здесь, я, бы, наверное, почувствовала! Ведь он сразу заполняет собой все пространство вокруг! Даже если это огромный дом!
Замечаю за кухней каменные ступени.
Спускаюсь, посильнее затянув узел на груди.
Легонько толкаю массивную дверь, которая на удивление тут же поддается.
И замираю, увидев источник этого нового землетрясения.
О, Боже.
Он голый. Совершенно обнаженный.
Яростно колотит по висящей на крюке груше.
С таким искаженным лицом, что хочется отшатнуться. И сбежать без оглядки.
А вокруг…
Мамочки!
Да тут весь пол усеян разорванными грушами!
Он маньяк. Настоящий маньяк! Зверюга!
А я в его крепких лапах!
Но я не бегу.
Ноги будто прирастают к полу.
Завороженно смотрю на вздувшиеся мышцы.
Наблюдаю за каждым ударом, способным сокрушить любого. Насмерть.
Воздух начинает покалывать кожу. Раскаляется так, что начинает печь. Горит.
В этом есть что-то дикое. Первобытное. Как тогда на ринге.
Настоящий исполин. Безумная сила. В чистом виде. Концентрация, помноженная на миллиард.
Крепкие мышцы. Огромные. На плечах, на груди, на крепких длинных ногах. А бедра…
В каждом движении завораживающая, дикая, безумная грация. Хищника. Победителя. Настоящего альфа-самца, который силой выгрызает себе жизнь и все блага природы.
Голова кружится.
И искаженное напряжением лицо уже не кажется угрожающим.
Черты лица будто вылеплены скульптором. Идеально красивые. Крупные, но очень правильные. Но сейчас это просто воплощение дикой стихии, которая бурлит у него внутри.
Арман ударяет по последний раз и груша лопает. Сверху до низу. Слетает с крюка. Отлетает в дальний угол. К остальным таким же ошметкам.
Тихо материться себе под нос. Тихо, но так, что у меня даже уши краснеют.
А еще теперь мне открывается полный обзор.
Шумно сглатываю, поневоле опуская взгляд ниже.
Туда, где черная поросль густых волос.
О,Боже! Он хоть когда-нибудь бывает в спокойном состоянии?
Его огромный член выглядит так же угрожающе, как и его лицо.
Огромный, крепко прижатый к животу. С налитой кровью головкой.
И вот он. Этот его орган. Будто чувствует меня, хотя Арман даже не смотрит в мою сторону.
Дергается прямо ко мне.
Под новый хриплый мат Армана.
– Заходи, раз не убежала, – резкий, властный приказ. С теми самыми хриплыми нотками, которые бьют по всем нервным окончаниям так, что подгибаются ноги. Будто лупит голосом не хуже, чем кулаками. Куда-то в самую глубь.
– Ну? Нииииика! Так и будешь там стоять?
Медленно подхожу, опустив глаза.
Все лицо заливается краской.
Но лучше так. Подойти самой. Ведь я уже знаю, что он просто забросит на плечо, если захочет.
– Как ты себя чувствуешь? Больше не болит?
Даже не поднимая глаз чувствую, как жадно он впивается в меня взглядом. Пожирает глазами.
Да. Он стал моим первым мужчиной.
Но все равно мне трудно говорить с ним о таком. Черт, да мне даже трудно стоять с ним рядом! И находиться в одном помещении! Тем более, когда мы оба без одежды! А от всего его тела исходит такой запредельный жар!
– Никккккккка!
Он снова хлещет приказом.
– Не заставляй меня сбросить с тебя эту тряпку и снова проверить!
– Да, – упираюсь руками в огромную грудь, потому что он таки дергает меня на себя. Прижимает к разгоряченному телу. Так, что чувствую всей кожей, как мощно перекатываются все его мышцы!
– Все в порядке, – лепечу. – Уже не больно.
– Чего дрожишь тогда?
Наклоняется. Его хриплый голос разрывается вспыхивающими толчками прямо в ухо.
– Боишься меня?
Обхватывает подбородок, заставляя поднять голову. Посмотреть ему в глаза.
Проводит пальцами по губам. Нежно. Так нежно, что я задыхаюсь.
– Боишься?
Его глаза оказыываются совсем рядом с моими.
Дыхание ложится прямо на мои губы.
Близко. Он слишком близко. И отшатнуться нет никакой возможности!
– Нет, – качаю головой, смело глядя в его глаза.
И с удивлением понимаю, что это правда. Да. Я его не боюсь. Совсем. Ни капли.
Даже несмотря на его огромную силу! На то, что я, по сути, в его власти. И он может делать со мной все, что ему захочется!
Но почему-то я и правда его совсем не боюсь.
Может, это потому, что его руки умеют быть такими нежными? Так гладят сейчас мою спину… Бережно… Заставляя задыхаться. Хотеть расслабиться. Раствориться в этих прикосновениях!
А моя дрожь… Она вызвана совсем другим!
– По дому бродишь зачем? Ищещь запретную комнату Синей Бороды? Думаешь, у меня тут трупы замученых девственниц?
– Вроде того, – даже улыбаюсь. – Ты очень похож на Синюю Бороду.
– Охренеть у тебя фантазии, невинная Ниииииика!, – усмехается, но в глазах пылает дикий огонь. Дьявольский. – Так, может, станешь первой?
– Тебе это не нужно, – сама не замечаю, как он срывает с меня простынь. Одним легким движением, а ведь я так крепко завязывала тугой хитрый узел!
– Идеальная… Ты идеальная, – хрипло шепчет, жадно пожирая глазами мое тело. Пробивая меня все новой и новой дрожью.
– Пошли!
Подхватывает на руки и несет вперед.
Только сейчас замечаю, что в этом подвале не только растерзанные груши. Но еще и бассейн. Огромный. С подсветкой переливающийся мягких цветов. И… Явно глубокий.
– Нет. Не надо, – лепечу, впиваясь пальцами в его плечи.
Черт, я и правда, оказывается, расцарапала вчера этот камень!
– Ты чего? Как кошка извиваешься, которую идут топить?
– Я… Я не умею плавать, – лепечу. – И вообще. Я воды боюсь.
– Тебе и не надо уметь, – как он это делает.
Шепчет прямо в ухо, чуть прикусив мочку. И хочется расслабиться. Довериться. Даже несмотря на свой дикий внутренний ужас.
– Я однажды чуть не утонула. В детстве. Еле спасли, – все еще пытаюсь выкрутиться. Выскользнуть из огромных лап. – С тех пор и близко не подхожу к воде!
– Доверься мне, – и снова шепчет прямо в ухо. Растирает напрягшиеся мышцы. – Я точно удержу. Да и плавать мы особо и не будем!
– Не бойся, Ника, – опаляет мне ухо своим дыханием.
– Страхам нужно уметь заглянуть в глаза. И тогда ты увидишь, какие они смешные. Ну? Чего так сжалась? Смотри. Какая маленькая эта вода и какая большая ты! Или что? Думаешь, моих рук не хватит, чтобы тебя удержать?
Черт.
Я даже почти расслабляюсь. Верю. Верю ему. На миг даже старый детский страх становится смешным.
Но только стоит Арману опустить мою спину на воду, как срабатывает рефлекс.
Вопреки всей логике.
Вся сжимаюсь. Перед глазами вмиг становится темно.
А воздух просто замирает в легких! Пытаюсь вдохнуть, но из горла вылетает только хриплый звук.
– Тсссссс. Тихо. Просто расслабься. Я держу. Держу тебя, Ника!
Огромное лицо нависает надо мной.
Успокаивает даже глазами.
Нежно, мягко гладит по щеке, и я в который раз поражаюсь тому, как эти ручищи, словно созданные убивать, способны быть такими нежными.
– Шоковой терапии не будет! В воду швырять не стану. Хотя на будущее. Шоковая терапия обычно самое то. Сразу видно, кто человек, а кто размазня. Если со всего размаха бросить в воду. Прямо на глубину. Хочешь жить, начинаешь молотить рукам и по воде. Никому не дашь себя перебороть. Вниз затянуть. А хочешь всю жизнь быть слабаком, начнешь тонуть и орать, чтобы вытащили!
– Я не размазня!
Возмущаюсь. Но все равно. Впиваюсь в его шею крепче.
– А я что? Такое сказал? Вон, хватка у тебя какая, Ниииика! Ты, по ходу, меня скорее утопишь, чем сама под воду уйдешь!
И мне уже смешно.
Будто я как на ринге, бороться с ним собираюсь. А он видит во мне по-настоящему реального соперника!
– Ну что? Готова? Прокатиться?
Только ойкаю, когда резко переворачивает меня. Усаживает на свою спину, весь опускаясь в воду.
– Давай, малышка. Тебе понравится. Держись за шею крепче. Не бойся. Не оторвешь!
Черт! Он дьявол! Настоящий дьявол искуситель!
Плывет, резко загребая огромными ручищами воду.
И мне нравится! Мне начинает нравится! Даже когда он разгоняется так, что брызки буквально накрывают меня с головой!
Даже хохочу, запрокинув голову. Фыркая, отплевываясь от попавшей в рот воды.
Но шею держу крепко.
И только потом понимаю, что кроме шеи, обхватываю его крепкий торс. Ногами. Распахнутыми бедрами. Сжимаю его всеми конечностями со всей силы!
– Вот дьявол, – шепчу, когда Арман вдруг резко тормозит у бортика.
Переворачивает меня на спину. Нависает сверху, пожирая меня диким, безумным взглядом.
– Ты таки заставил меня распахнуться…
– И тебе это, похоже, очень даже понравилось, мммммм, невинная Ниииика?
Трется о мои губы своими. Царапает легкой щетиной, вызывая во всем теле мурашки.
– Так мастерски меня оседлала. Понравилось? Тебе понравилось?
Черт. Уже совсем не смешно. Даже улыбаться не тянет.
Его глаза стреляют чем-то диким. Голос хрипит от возбуждения.
Между ног упирается огромный пульсирующий член.
– Так обхватила меня, что могла бы раздавить. Клещами не отдерешь.
– У каждого свой способ не утонуть и цепляться за жизнь, верно?
– Походу ты станешь шикарной наездницей. Ниииика. Скачки, я надеюсь, ты с детства не боишься? Лошадей не дергала за уши?
И почему мне сейчас кажется, что скачка – это совсем не о лошадях?
– Нет, – выдыхаю прямо в его раскрытые губы.
Бежать некуда. Я надежно зафиксирована всем телом. Впечатана в его.
– Не бойся, зеленоглазка.
Хрипло шепчет, накрывая меня между ног рукой.
– Не бойся. Ничего не будет, если ты не захочешь!
