Текст книги "Цена его любви (СИ)"

Автор книги: Кира Шарм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 33

Всю дорогу подгоняю Василия, заставляю гнать, как сумасшедшего.

Зачем так спешу?

Влад наверняка еще на приеме. Их вечеринки обычно длятся до утра, я это помню.

Зачем тогда так гнать?

Сжимаю кулаки, чувствуя, как ногти вонзаются в ладони, прорезают кожу до крови.

В глубине души я просто хочу приехать раньше, чем вернется Влад. Чтобы увидеть – вернулся он один или с этой Миленой. Не дать ему шанса меня обмануть, если он с ней спит…

Черт!

Как можно тебе верить, Влад, после всего этого? Ты сам растоптал всю мою веру!

* * *

Задумываюсь о том, что меня могут и не пропустить вовнутрь только когда вижу озадаченное лицо администратора, той самой девушки, что провожала меня в апартаменты Влада в первый раз.

Она явно меня узнала. Но лицо из приветливого становится озадаченным. Даже улыбка дежурная слетает с лица.

– Влад отдал приказ отвозить меня, куда я захочу, – вскидываю голову, вкладывая в слова всю уверенность, на которую способна.

А ноги подгибаются.

Вдруг он прямо сейчас там с той, другой?

А, может, меня и вовсе сейчас вышвырнут из его клуба, как бездомную собачку? Влад забыл обо мне и все привилегии могли закончится!

– Пройдемте, – девушка отвечает лишь после того, как Василий кивает в подтверждение моих слов. – Если вы настаиваете…

Молча киваю головой.

Губы дрожат. Боюсь, что голос сейчас выдаст все мои сомнения.

Приходится даже прикусить их с внутренней стороны. До крови. И сжать пальцы.

Но с каждым шагом, с каждым ударом ее каблуков по сияющему полу, мне становится спокойнее.

Безумные картины того, что он прямо сейчас там с другой, начинают отступать, перестают отравлять сознание и прыгать перед глазами.

Ну, не стала бы она меня провожать туда, если бы так все и было!

Все равно замираю, когда девушка распахивает передо мной ту самую дверь. Неуверенно топчусь на месте прежде, чем решительно набрать в грудь воздуха и сделать шаг вперед.

Туда. Где все дышит им. Где он живет вдали от меня в последнее время.

– Влад Александрович не давал никаких распоряжений, – доносится мне уже в спину ее голос, а будто из другого мира. – Возможно, он будет только под утро. Будете ждать? Вам что-нибудь принести?

Только резко дергаю головой в отрицательном жесте.

Меня пошатывает, когда вхожу.

Здесь все пропахло. Пропиталось им.

Его запах сразу же будто окутывает шлейфом. Как в шаль заворачиваюсь.

За спиной слышится щелчок двери. Я остаюсь одна. В полумраке.

И пусть Влада здесь и нет, но сердце колотится, как безумное. Каждой клеточкой ощущаю его присутствие, каждой порой кожи. Так, что даже пальцы покалывает. И губы обжигает.

Как будто Влад, как ураган, обрушивается на меня прямо со входа. Даже незримо. Даже когда его нет.

Медленно, будто в другую реальность попала, подхожу к тому самому окну.

Провожу пальцами по стеклу, чувствуя, как под рукой пульсируют те самые звезды.

Такие же, как и тогда. Только теперь все иначе.

И я даже не знаю, имею ли право в эту ночь быть здесь. Быть может, это в последний раз я их отсюда вижу.

А ведь они поселились у меня внутри. В сердце, эти звезды. Там они пульсируют. Так глубоко, что только Влад единственный способен их расслышать. Если еще способен…

– Где же ты… – шепчу на стекло, наблюдая за тем, как тает мое дыхание под свечением неба. – Где же ты, черт тебя побери! И… Есть ли ты до сих пор? Или все, что было теперь останется лишь осколком воспоминаний?

Время замирает, как и тогда.

Я снова будто растворяюсь в этом сумасшедшем небе. Которое казалось нашим. На двоих. Только теперь не трепет ожидания в моем пульсе. Тревога.

Готова ли я смириться, если он скажет мне «прощай»? Готова ли увидеть, как его губы, что шептали мне совсем другое, что так лихорадочно и жарко целовали, горячим вдохом зарывались в мои волосы, скажут мне это жестокое слово?

Я не знаю.

Только внутри все замерзает в лед. С каждой минутой, что растягивается на целую вечность.

Решаю осмотреться. Понять, как он тут живет, чем.

Улыбаюсь, замечая беспорядок на стеллажах, сваленные бумаги, документы.

Провожу пальцем по кожаному дивану. Кажется, он все еще хранит тепло и его кожи. И его запах.

Зажмуриваюсь, жадно вдыхая. Хочу напиться, надышаться им в этой тишине. В странной тишине, которая станет мостом, возможно, разделит все на «до» и «после». Но пока… Пока последняя точка еще не поставлена. И окончательное слово не произнесено. И мне уже не хочется, чтоб Влад вернулся поскорее. Мне хочется побыть еще немного в этой тишине. На этом мосту. Потому что дальше я, вполне возможно, слечу в пропасть. В ту, что для меня самая страшная. В которой больше не будет нас.

Медленно, почти на цыпочках, как будто могу громким звуком потревожить эту тишину внутри, прохожу к его столу.

И почти падаю. Ноги подкашиваются сами. Перестают держать.

Прямо на нем разбросано разорванное черное белье!

А я… Я могу только опираться на гладкую поверхность и ловить распахнутым ртом воздух. Который вдруг стал обжигающим. Таким, что от него все взрывается внутри. Легкие будто выжигает.

Нет ничего. Даже слез. Звука не способна выдать.

Внутри – крик, но я только беззвучно шевелю губами.

И этот крик раскалывает, разбивает колотящееся сердце на части. На миллион частей, рваных острых осколков, что режут снова и снова, с каждым разом сильнее.

Искры перед глазами.

До побеления пальцев впиваюсь в стол.

Вот она, пропасть. Мой Млечный путь, на котором могла бы еще немного постоять, рухнул в один миг.

А чего я, собственно, хотела?

Узнать правду?

Вот она, правда. Красноречиво лежит прямо перед глазами обрывками чужого белья.

Лучше всех слов говорит мне все, что я хотела узнать про Влада Северова.

Обманываться, придумывая себе, что в его апартаменты мог кто-то войти без его ведома, просто нелепо. Ждать? Но мне больше не нужны слова. Все и так предельно ясно.

Не знаю. Не помню, как оторвалась, отшатнулась от стола, чувствуя, как весь мир вместе с огромными звездами вертится перед глазами.

Руки жжет. Ведь прямо на этом столе он…

Нет! Я запрещаю себе представлять! Запрещаю в голове возникать этим картинкам!

Только все равно как наяву слышу его жадное, страстное дыхание. Его хриплый бархатный голос, сумасшедший стон… И его руки, что обжигают кожу каждым прикосновением… Что заставляют взлетать на самую вершину небес…

Как в дурмане выхожу из его апартаментов.

Лица девушки, Василия, расплываются перед глазами, сливаются в одно размытое пятно.

Меня что-то спрашивают о самочувствии, но я губами пошевелить не способна.

Только киваю головой, и то не уверена, что это так.

– Домой, – еле выдавливаю из себя, оказываясь уже в машине.

И снова острая боль простреливает насквозь. От ног до самого затылка.

Это уже не мой дом. Даже странно, что я там так надолго задержалась.

Влад просто забыл о моем существовании?

Глава 34

Или теперь просто держит меня там, как с самого начала, в качестве опасной свидетельницы, которую нужно держать при себе и не дать возможности сболтнуть лишнего?

Скорее, второе. И, значит, так будет продолжаться до тех пор, пока он не решит, что эта информация больше не причинит ему вреда.

А будет ли такое время?

Светает.

Небо бледнеет, пока машина несется по городу. А, может, еле движется. Не разберу. Перед глазами все то лихорадочно крутится, то просто замирает.

Гаснут звезды. И внутри меня тоже что-то гаснет. Даже сердце, кажется, замедляется. То ударяет, – глухо, до боли, пронзая ребра, то словно не движется совсем…

Василий остается во дворе, а я прикладываю все силы, чтобы открыть дверь, – сейчас она кажется мне невероятно тяжелой. Непосильно.

Устало бросаю на тумбочку у входа сумочку и ключи.

И вздрагиваю, слыша громкий женский стон.

Кажется, у меня уже галлюцинации.

Я запретила воображению подбрасывать мне картины, в которых Влад страстно занимается сексом с другой, но слух издевается, подбрасывая мне эти образы через звуки.

– Какая ты слааадкая, – током бьет, когда слышу бархатный чуть хриплый голос. – Сладкая милая девочка. Еще шампанского?

Выстрел пробки. Шипение напитка. Звон бокалов.

Я сошла с ума? Окончательно и бесповоротно?

Мне кажется, что все это происходит не со мной.

Или я действительно сплю.

Разве способен Влад поступить со мной вот так? После всего, что было?

Ведь все его слова, каждое из них – они шли из самого сердца!

Я не обманываюсь. Я знаю. О таком врать невозможно!

Это чувствуется. В пульсации вен. В глазах, в которых было неизмеримо больше, чем в тех словах, что он мне говорил, шептал в самые губы, которые до сих пор горят на них!

Но нет.

Это не бредовый сон. Не галлюцинации в лихорадке!

Замечаю в глубоком кресле гостиной маленькую женскую сумочку.

Дверь той самой комнаты, что по соседству с моей, в которую когда-то уходил от меня Влад, чуть приоткрыта.

Именно оттуда доносятся голоса.

Они… Они полулежат на кровати!

Отсюда вижу стройную оголенную женскую ногу. Его руку, что поднимается по колену вверх. Звуки становятся очень громкими. Оглушающими. Бьющими по самому сердцу.

Слышу, как пьется шампанское. Глотки. И… Ни с чем не возможно перепутать звук поцелуя! И эти нотки хрипа, которые не смогу вытравить из себя самой никогда!

Мир не просто плывет перед глазами. Он разлетается на куски. Черные. Беспросветные. Огромными пластами рушится прямо вокруг меня.

Ни одно землетрясение не принесло бы столько разрушений! Кажется, вся жизнь, я сама сейчас грохотом опадаю, крошась на ошметки у этой спальни!

Глава 35

– Сергей.

Выхожу во двор, вот теперь уже в полном тумане.

Коротко киваю Василию, показывая, что просто хочу прогуляться, подышать воздухом. Как делала это сотни раз за последние дни моего одиночества в этом доме. Просто прогуливалась в болезненной, жгучей, отчаянной надежде на то, что вдалеке увижу высокую фигуру в неизменно черном.

Увидела. Дождалась.

– Вы обещали помощь. Я готова ее принять.

Он будто и не спал. Словно ждал звонка.

Мне даже представляться не нужно.

– Где вы сейчас, Даша?

И голос – спокойный, ровный. Как будто совсем и не удивлен!

Хотя…

Наверное, только я одна и удивилась. Для всех остальных из круга Влада Северова все это, наверное, давно уже не новость!

– Во дворе дома…

Язык не поворачивается даже произнести его имя.

То имя, что было таким родным, вплелось в саму меня. А сейчас – будто нож, что перережет горло. Одним тем, что я его вымолвлю вслух. Чужое. Хлесткое. Способное убить.

Но я не могу позволить себе истерику.

Хоть хочется повалиться в снег и орать от боли. Нет, не рыдать, не плакать, – именно орать.

Как он мог? Вот так? Со мной?

– Отправляйтесь в центр. В «Горячий снег», один из клубов Влада. Там вас знают и ничего не заподозрят. Зайдете в туалет, выйдете черным ходом. Я буду вас там ждать. Через полчаса, Даша. Устроит? Успеваете?

– Да, – роняю в трубку, чувствуя, как снова сжимается сердце, покрываясь коркой льда.

«Горячий снег». Тот самый его клуб. Тот, в который мы так мечтали попасть с девчонками когда-то, кажется, в прошлой жизни. И в котором я в итоге и оказалась. Оттуда все началось. Там все и закончится.

– Василий, – кажется, из меня выкачали… Не воздух. Саму меня.

Голос, движения, – все безжизненное. Как будто кто-то двигается и говорит вместо меня. А я лишь наблюдаю за собственной оболочкой со стороны.

– Отвези меня в «Горячий снег».

Он явно удивлен, но только кивает. Идеальный исполнитель, привыкший исполнять приказы и не рассуждать. Не задавать вопросов. Только густая бровь на секунду взлетает вверх. Ну да, он привык, что я веду затворнический образ жизни. Даже на концерты и в магазины ему приходилось чуть ли не силой меня вытягивать, потому что Влад приказал. А тут – под утро собралась ехать в клуб.

Конечно, ему неизвестно, что его хозяин уже дома.

Но удивление больше ни в чем не выражается. Секунда – и его лицо снова становится бесстрастным.

– Как скажете, Даша.

– Быстрее, если можно, – бормочу одеревеневшими губами.

Даже не оглянусь в последний раз на дом, где я была так счастлива. Где с таким грохотом разворотилось мое сердце. Дом, которого больше никогда не увижу, как и его хозяина.

Василий без вопросов привозит меня в клуб, и у меня снова дергается сердце.

Надо запретить себе думать о нем. Вспоминать.

Надо научиться как-то жить дальше, а для этого просто стереть всю эту часть жизни, пропитанную Владом. Но как? Ведь только в ней настоящая я! Только с ним я стала живой!

Слезы застилают глаза.

Прошу Василия заказать какой-то коктейль и легкие закуски.

Будто на заклание, оправляюсь в дамскую комнату, слыша, как глухо бьется ударами сердце вместе с ударами каблуков по полу. С каждым шагом я ухожу от своего счастья. От себя самой. С каждым сжигаю мост. Оставляя позади… Собственную душу.

– Сергей? – оборачиваюсь, услышав, как хлопает дверца в туалете, сразу вслед за мной.

Резкий укол в шею – и я проваливаюсь в темноту.

В блаженную темноту, в которой хочется утонуть на самом деле. Навсегда.

«Может, это и выход?» – последнее, о чем успеваю подумать.

Глава 36

Влад.

Эта ночь длится дольше всех, которые я пережил за свою жизнь.

С адским нетерпением гоню по рассветному городу.

Все решено.

Все планки сорваны.

Я просто мчусь.

Мчусь к ней, к моей девочке, к дару моему запредельному.

Домой.

К ее рукам, к губам ее, без которых на самом деле подыхал все это время. Как в адовом котле корчился без них.

К глазам, в которых плещется больше, чем звезд на небе. Больше и ценнее всего, что под этим самым небом есть.

К ней.

Суставы выворачивает, так изголодался.

Кажется, сдохну, если прямо сейчас к ней не притронусь. Не прижму к себе. Не услышу, как жадно и сильно бьется под моей грудью ее сердце.

Потому что только в его биении – вся моя жизнь.

И пусть недолго мне глотать эти биения. Пусть. Но они стоят целой жизни. Стоят всего, что у меня есть. Всех звезд и всех на хрен слов на свете.

Ураганом влетаю во двор. Распахиваю двери дома.

И…

Будто встречным ураганом в один миг меня сбивает на хрен с ног!

Это, мать вашу, еще что такое?

Какие на хрен стоны из моей спальни? Откуда?

Охреневаю. Руки дергаются. Сами сжимаются в кулаки.

Я дал ей свободу. Но разве такую?

Ослепляет.

Красная бешеная пелена перед глазами. Всполохи дикие, сумасшедшие.

Выбиваю дверь, расхерачиваю почти в щепки крепкий дуб, срывая его на хрен с петель с оглушительным треском.

Блядь…

Рывком сдираю с нее собственного брата, отшвыривая к окну так, что он чуть не пробивает головой стекло.

– Влад! Влад, ты совсем сдурел? Это же я! Влад, твою мать!

Судорожно сглатываю, медленно, с огромным трудом разжимая руки на шее у девушки, что только что была под ним на моей, мать его, постели!

Перед глазами все то же марево. С искрами– красными, горящими, пламенеющими.

Но пятнами перед глазами вспыхивают волосы.

Черные. Густые. Вьющиеся.

Моргаю, чувствуя, что наполовину ослеп.

Всполохами вижу чужое лицо.

Темно-красные винные губы на белоснежной коже горят будто яркое пятно.

Окончательно разжимаю руки, наблюдая, как чужая девушка, чуть вздохнув и всхлипнув, падает обратно на постель. Даже не открыв глаза.

– Это. Что? Что это такое, мать твою?! Ал?! Какого хрена?

– Это дочь Грека, – отвечает хрипло, взъерошивая волосы.

Неплохо я его помял. Но это, блядь, только начало!

Брат опасливо смотрит, дергая рубашку у горла. Правильно. Лучше ему вообще сейчас провалиться на хрен. Вылететь из этого окна и мне под руку не попадаться.

– Какого хрена, Ал? В моем доме?!

– А куда мне ее по-твоему везти было? В гостиницу? Где куча народу? Как ты себе это представляешь?

– А где по-твоему еще трахать твоих баб ты должен?

Блядь, я его реально разорвать сейчас готов. На кусочки. Мелкие. В лоскутки. В хлам.

До сих пор в глазах режет. Будто ножом по ним полоснули.

И руки разжать никак не могу. Сжаты в кулаки до побеления.

Я ведь… Я ведь сам на тысячу частей сейчас с мясом разлетелся. Как подумал, что это девочка моя под ним. Я же не видел ни хрена. Их обоих убить мог. С одного, блядь, удара!

Потому что моя. Моя она насквозь. Зубы сводит и рычание до сих пор из глотки рвется. Как бы я ее отдал? Как вообще отпустить смог, свободу дать, все эти дни ее не видеть, не прикасаться? Без дыхания ее рядом с моим сердцем жить?

– Тихо, Влад. Не зверей.

Ал аккуратно обходит меня. Очень далеко. Почти по стенке.

И правильно. Никогда не зверел, но, похоже, сейчас все равно зашибу, хоть и не с ней он был. У меня мозги совсем на хрен отключаются, когда речь о Даше. Напрочь. Одни рефлексы. И они еще бурлят, кипят в крови, обжигают. Голос разума впервые в жизни не перевешивает!

Рычу. Рычу, стиснув кулаки.

Даже за одно то, что она вот это все слышала, сейчас его в стену пятном впечатать готов!

– У меня тут что? Бордель?

Рычу сквозь стиснутые зубы.

– Ты так себе решил, да, Ал? Твою мать, борделей тебе мало? Ночников моих, в которые в любой момент закатиться можешь?

Глава 37

– Влад. Успокойся. Тебе надо выпить. Остыть. Ты сам, между прочим, предлагал мне у тебя остаться! Совсем с катушек ты, брат, слетел! А я предупреждал. Не к добру эта девка. Ты себя вообще хоть видишь?

– Это. Мой. Дом! – цежу, таки не сдержавшись. Схватив его за воротник и припечатав к стенке. – Дом, не бордель! Что тебе не ясно? Сюда не водят шлюх! Не трахают их здесь!

– Эй, Влад! – Ал выкидывает вперед руки. – Да что с тобой? Мало мы с тобой тут девок оприходовали, что ли? Не на одной постели! На всех поверхностях этого дома!

Тяжело дышу, разжимая пальцы.

Да. Правда. Все правда. Такие вечеринки тут закатывали, что дом дрожал! Как только стены выдержали? И стекла не повылетали от криков наших девок, что орали под нами?

На двоих расписывали, с двух сторон обрабатывая. Или пятерых приводили и драли здесь одновременно. Не только с Алом.

Только…

Только теперь мне кажется, что все то – из другой жизни. И вообще не про меня.

С тех пор, как Даша здесь появилась.

Собой весь этот дом наполнила. Душой его стала. Его и моей.

С тех пор эти стены, все, что ее окружает для меня – святое. Даже мысли не могу допустить, чтоб здесь разврат какой-то происходил! Здесь! Где она… Где ее запахом, дыханием все пропитано!

– Времена меняются, Ал. Теперь все по-другому. Дом – это святое. Табу для шлюх и забав всяких разнузданных.

– Охренеть, как тебя скрутило, Влад! – ржет. Кривится в усмешке. А я ему по губам за нее надавать хочу. – Родного брата не узнаю! Прав был Гордей! Совсем тебя снесло, Влад. Напрочь!

– Повзрослеешь когда-нибудь. Поймешь, – запускаю руки в волосы. Чувствую, как кровь успокаивается, бурлить перестает. В себя прихожу.

– Нееет, Брат. Это не взросление! Это вообще хрен знает, что такое! Ты хоть понимаешь, что из-за девки только что родного брата чуть не пришиб? Или совсем мозги вылетели? С ума она тебя свела. Совсем свела. Ты уверен, что не засланная шлюха эта твоя девка? Судя по тебе, сработала супер профессионально. Покруче любой из твоих девочек, что мозги через член высасывают. Такому долго учиться надо. Но у этой прям талант. Интересно. Кто под тебя подложил такой самородок?

Кулак сам впечатывается в его челюсть. С хрустом.

– Не смей. Имя ее, мать твою, не смей даже произносить. Ты мараешь его своими погаными губами. И близко чтоб не подходил. Ни к ней, ни к моему дому. Ты понял? Понял? – встряхиваю, хватая за грудки.

– Успокойся, Влад. Просто успокойся. И вообще. Я не развлекаться сюда приехал. Не до развлечений мне, знаешь ли, как-то в последнее время.

– Ладно, – сжимаю зубы, коротко кивая головой на выход.

Опускаюсь в глубокое кресло за столом в гостиной. Наливаю себе и Алу по полному стакану вискаря. Надо и правда успокоиться. Не привык, чтоб меня вот так с катушек срывало.

И все равно. Так сжимаю стакан, что по нему трещины идут.

– Не дорос ты еще. Мне указывать. И в дела мои вмешиваться, Ал. Не дорос. Я тебе сразу сказал, – в Лондон возвращайся. Какого хрена ты остался? Что вы там вообще с Гордеем за спиной у меня творите? Я что? Просил совета про личную жизнь? Сам как-то, без сопливых разберусь, вашу мать!

– Влад.

Так же цедит сквозь зубы. Такой же хваткой держит стакан, который залпом опрокидывает в горло.

Будто на свое отражение смотрю. Впервые это понимаю. Ал вырос. Черт, до чего же стал похож на меня! Только жизнь его совсем другой быть должна! И его здесь быть не должно. Вообще от всего этого подальше и ему и Регине надо держаться! Даже не нюхать этой гари!

– Я для чего тебя подальше с Мороком в свое время отправил? Для того, брат, чтоб ты не вмешивался! Чтобы хоть у тебя жизнь другая была! Чего тебе мало? Чего не хватает? Бизнес. Девочки. Яхты. Вот и живи! Развлекайся, мать твою!

– Хватит за меня все решать! Хватит, Влад. Я уже не мальчик. А ты мне не отец.

Скриплю зубами, наблюдая за тем, как он доливает по новой полный стакан виски. В последний момент одергиваю руку, чтобы не вырвать у брата стакан, который он опрокидывает в себя.

В чем-то, наверное, он и прав. Но я не могу этого принять! Я привык отвечать за них обоих. И за него и за сестру. Все под контролем, и их тоже держать привык.

– Ладно, – вздыхаю, откидываясь в кресле. – Говори.

– Я не слепой, Влад. И не глухой. И все это касается меня не меньше, чем тебя.

И снова сжимаю кулаки.

Врезать бы ему хорошенько. Чтоб кровь из носа полилась. И пинками отправить на самолет! Его касается! Пацан!

– Я слышу и вижу больше, чем ты думаешь. С Гордеем общаюсь. И с Мороком. Пусть даже вы решили от меня все скрывать! Я, мать вашу, не ребенок!

– А притащить дочь Грека в мою спальню, это, значит, очень по-взрослому, да, Ал?

Снова начинаю рычать. Сатанею.

– Ты развлекаться привык. А тут расклады другие. Свои. Сложные и непростые. Не для тебя. Ты вообще за каким хреном к его дочери полез? Не мог член свой в другое место пристроить? Ты вообще понимаешь…

– Понимаю, – надо же, еще и перебивает! Меня! Сопляк!

– Все я понимаю, Влад. И разговор твой по телефону я на балу слышал. Ты что думаешь, я ее для развлечений сюда притащил? Ни хера! Я знаю что Грек у вас на подозрении. Что он, скорее всего, Регину у себя держит! Только не пойму, чего вы с ним носитесь?

– И….? – окончательно охреневаю. Нет. Этого не может быть! Неужели Ал додумался…

– И я решил выкрасть его дочь, – пожимает плечами, подтверждая мои худшие догадки. – Какого хрена возиться, в переговоры какие-то вступать? Окольными путями пытаться информацию выбить? Все проще простого в этом раскладе. Пусть возвращает нам сестру за свою дочь!