Текст книги "Волшебные приключения Выдры и кобеля (СИ)"

Автор книги: Кира Оксана Валарика

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 14

Болело все.

Я лежала в кроватке и пыталась убедить себя, что все здорово, и то, что я за такой короткий срок успела добыть четыре из пяти необходимых элементов «сущностей», и при этом даже сильно не пострадать – это замечательно. Но у организма на эту тему было свое мнение, и мнение это было, мягко говоря, негативным. А нужно было вставать и идти на работу, чтобы утрясти оставшиеся дела перед двумя «отгулами» для поездки на какие-то там болота. Нужно было морально подготовиться собственно, к поездке. Нужно было обсудить с Варнавой поцелуй Мечеслава, в конце концов!

Но не хотелось ничего. Физическая нагрузка, плюс откаты от магического воздействия, и вот я – тряпочка, которой откровенно на все плевать, пока ее не трогают.

– Варнава, – убито позвала я, не найдя в себе сил даже на другой бок перевернуться.

«Что?»

– А есть какое-нибудь заклинание от усталости? Потому что идти варить зелье я не в силах.

– Хочешь, я сварю? Я достаточно профессионально этим занимаюсь, было много практики в свое время.

С кровати я скатилась в одно мгновение, едва ли не кувыркнувшись. Тут же выглянула, высунув голову так, чтобы над кромкой были видны только глаза, и ошарашенно уставилась на стоящего в дверях спальни Мечеслава.

Вампир был свеж, бодр, прилично одет и всячески лучился благополучием, опираясь на мой косяк. Ну, точнее косяк моей двери, но не суть.

– Итак, – милейше-клыкасто улыбнувшись, сказал он. – С Варнавой ты все-таки знакома.

– Ты и не спрашивал, знакома ли я с ней, ты спросил «знаю ли я ее», – глядя на него все такими же круглыми глазами с эхом паники, откликнулась я.

Отчего-то сейчас на него даже смотреть стыдно было, и даже не потому, что я в обрезанной футболке и коротеньких шортах… А почему, кстати говоря?

Но разбираться в себе нужно было явно не сейчас.

– А ты поймала меня на слове и соврала, не соврав, – он улыбнулся шире. – Хитро, одобряю. Потом, правда, ты выкинула меня в окно до заката, но об этом мы поговорим отдельно.

– Как он сюда попал? – страшным шепотом поинтересовалась я, своим тоном пытаясь намекнуть ведьме, что не совсем одобряю ситуации, когда узнаю о «гостях» в самый не подходящий момент.

– Влез через окно, в которое ты меня выкидывала, – Мечеслав приобрел загадочно самодовольной вид. – Ты знала, что вампиры неплохо лазают по отвесным вертикальным поверхностям, м? В цирках из нас получаются отменные трюкачи. Но, что более интересно, так это то, кто же ты все-таки такая, Милена, как именно связана с моей Варнавой и…

«Его. Ага, как же» – тут же фыркнула ведьма.

Я невольно хмыкнула, сбивая его с мысли.

– Что? – тут же нахмурился вампир.

– Имею смутные сомнения на тему последнего изречения, – я вздохнула и полезла обратно на кровать, попутно заползая под одеяло. – А вообще, пошел прочь клыкастый, я в печали.

– Я пришел за ответами, и не уйду без них. Да и… Рассвет уже отгорел, там день и мне нельзя никуда идти.

– Ты не можешь пользоваться своей смертностью под солнцем, чтобы безнаказанно припираться ко мне домой без приглашения, – накрываясь одеялом с головой, буркнула я.

– Но приперся же, – рассмеялся вампир. – Я сварю тебе бодрящее зелье, может, тогда ты будешь посговорчивее.

– Ой, удачи, – фыркнула я.

Зелье он мне сварит, ага, как же. Из макарон и майонеза? Все травки, которые я покупала, я уже сварила и сожрала, так что если под зельем он не подразумевает бульон из забытого на дне морозилки куриного бедрышка, то я даже не знаю, как ему быть, ой не знаю.

Некоторое время в квартире было тихо, потом с кухни донесся стук всякой утвари, и мне почему-то подумалось, что если он разобьет мне какую-нибудь любимую кружку, я хотя бы смогу попытаться его задушить и тем самым как-то нормализую свое психологическое состояние. Потому что он исхитрялся одновременно смущать и бесить меня, и я прямо-таки не знала, что делать и как это объяснять.

«Прости».

– Конкретизируй, – я вздохнула, уматываясь в одеяло плотнее.

«Прости, что не смогла сдержать свои эмоции тогда, и ты попала под мое желание его поцеловать, – откликнулась ведьма. – Чем дольше мы с тобой связаны, тем сильнее мое влияние на тебя и твои эмоции. Тем сложнее тебе отличить, где твои желания, а где – мои. Прости, что не предупредила, что он в доме. Он очень забавно сидел у твоей кровати и смотрел, не мигая – будто пытался просто взглядом найти все ответы. Это правда смешно, но… Знаешь, я любила его тогда, при жизни. И они решили этим воспользоваться. Тонкое колдовство, я даже не почувствовала влияния до того утра, когда он стоял без защиты посреди улицы, а над горизонтом разгорался закат».

Я вздохнула, показывая все свое отношение к ее манере пояснять. Тонкое колдовство? Я что, похожа на человека с ученой степенью по колдовской науке, что ли?

«Ты спрашивала, почему я бешусь, когда вижу его, почему требую его смерти. А я не могла внятно объяснить, и ты считала это моей надменностью, а я не понимала, что все это – не мое. Что вся злость, вся ярость к нему – это вложенное в мое сознание заклинание, очень тонкое плетение, совсем незаметное даже для такой ведьмы, как я. И если бы ты тогда в клубе не остановила меня, я бы убила его. Потом, вероятно, меня отпустило бы, и я бы осознала, что наделала. Понимаешь? Я уловила чужое воздействие тем утром и попыталась его побороть, поэтому была очень тихой, а вечером… Мне это было нужно, Милена. Вот так, через тебя, через призму, которая защищает его от моего проклятия».

– Это не объясняет, почему ты не предупредила меня, что он здесь, – пытаясь уложить всю разом полученную информацию в голове, проворчала я.

Однако, как там оказывается, все сложно было, а я ни сном, ни духом, при том, что это все буквально в моей голове. Это… пугало. И то, что мои опасения на тему смешивания наших чувств, эмоций и желаний на самом деле правдивы – тоже не добавляло радужных красок в ситуацию.

Вставай, Миленочка, нужно быстрее раздобыть все необходимое и провести ритуал. Пока ты еще ты.

– Я сделал. И я все слышал. Ты разговариваешь с ней, да?

Надо же, он подкрался бесшумно, а я в этот раз уже почти не дернулась. Расту! Еще немного и смогу без сомнений гордиться собой.

Выглянув из своего кокона, я узрела вампира, стоящего у моей кровати с кружкой.

Кружкой. Кофе.

Судя по запаху, постепенно заполонявшему всю комнату.

Зелье бодрости, говоришь, а, Мечеслав? Однако экий ты затейник, клыкастик!

– Кофе за ответы, – я протянула к нему из одеялки руку.

– Ты и без этого все еще должна мне парочку, – вампир без сомнений отвел руку с кружкой за пределы зоны моей досягаемости.

«Если тебе сильно нужна эта кружка, скажи ему “звон”, спросит “что за звон”, скажи “цепи демонов звенят, когда они идут против приказа”. Он все равно уже понял, что я здесь».

Чувствуя себя то ли полной дурой, то ли девушкой, случайно заглянувшей в приоткрытую дверь чужой спальни, я выпалила:

– Звон.

Мечеслав застыл. Пальцы на кружке сжались так сильно, что показалось еще секунда – и я останусь без кофе вообще, а вместо этого мне придется заставлять этого упыря убираться у меня в спальне, потому что, кто намусорил, тому и задницей вверх стоять. Но вампир неизвестно какими судьбами сдержался от лишнего приложения силы, вместо того уточнив враз охрипшим голосом:

– Что?

– Цепи демонов звенят, когда они идут против приказа, Мечеслав.

Мне, наверное, показалось, но в этих словах будто вспыхнули отголоски какого-то колдовства. Но как бы там ни было, взгляд вампира изменился. Не опустел, как можно было бы предположить, а наоборот – будто наполнился внутренним светом, образами и чувствами, скрытыми в этом мерцании.

Мечеслав опустился рядом с моей кроватью на одно колено и, склонив голову, протянул мне кружку кофе.

Однако, я, мягко говоря, удивляюсь вашим поворотам, товарищи! Это вот как раз та ситуация, когда «а что, так можно было?», потому что ну серьезно, я всего лишь сказала ему какую-то странную… Что это вообще? Пословица? Заклинание? Пароль? Стоп-слово?

– Даже знать не хочу, как вы к этому пришли, – постановила я, но кружку быстренько отобрала.

Ну, хоть ума хватило не пытаться выпить все, пока упырь не очухался и не забрал свое могучее зелье обратно. А то горячее ведь!

Мечеслав поднял голову с первым моим глотком. И неожиданно оперся на край кровати локтями, уложив подбородок на сложенные лодочкой ладони. Я даже замерла на секунду, чуть не поперхнувшись – этот мужчина ни разу не производил впечатления существа, способного хотя бы попытаться сделать умилительный вид. Такое поведение скорее характерно КириллКирилычу, в недобрый час не будь помянут. И тут вдруг на тебе, гордый вампир и вот такое.

Хотя, по-моему, этим утром уже не стоило бы удивляться, даже если бы из прикроватной тумбочки сейчас запел Тэй. Похабные частушки.

– И как это происходит? – все так же изображая из себя няшеньку, поинтересовался этот упырь.

Няшенька из него, откровенно, получалась стремная. Может, в этом и был смысл?

– Что именно? – прихлебывая кофе, уточнила я.

– Ваше общение, – Мечеслав клыкасто улыбнулся. – Вы… разговариваете? Ты слышишь ее мысленно?

Какой умный кровосос! Я едва не хохотнула вслух – это вам не всякие собаки, которые на полном серьезе думали, что я до сих пор и вправду мужика голого не видела. Ну, или, по крайней мере, не щупала.

«Расскажи ему».

Ой, да надо же, мне разрешили кому-то рассказать, вместо того, чтобы наорать, что разбалтываю каждому встречному! Уж и не думала, что доживу до такого!

– Это… – я задумалась, глядя в кружку, где как-то грустно заканчивался кофе. – Я слышу ее в своей голове, да. Но чтобы она меня слышала, мне нужно говорить вслух.

– Это выражается только в голосе, или у нее есть другие контакты с внешним миром? Я имею в виду, она способна видеть твоими глазами? Чувствовать через твое тело?

Опа, а насчет «чувствовать через мое тело» мы как-то и не разбирались. Даже в том плане… Вот, к примеру, возьмем боль. Когда мне больно, ощущает ли она хоть что-то, и если да, то больно ли ей тоже, или она просто осознает что-то вроде «телу в котором я нахожусь на данный момент больно»?

Но спрашивать это прямо при упыре, заинтересованно глядящем на меня в ожидании ответа, я как-то не особо хотела.

– Она имеет связь с внешним миром через меня, да, – после небольшой заминки откликнулась я.

И отхлебнула еще кофе с видом «это все, что тебе нужно знать».

– И… – его глаза на миг блеснули красным: – Она сказала тебе меня поцеловать тогда?

– Да уж не я сама так решила, – я фыркнула, посмотрев на вампира с долей снисходительности. – Мне ты вообще не нравишься, чтоб ты знал.

– Какое горе, – театрально всплеснул руками Мечеслав. – Как мне это теперь пережить! – и тут же посмотрел очень серьезно, сев на корточках ровно: – Варнава, ты знаешь, как освободиться? Как мне тебя вернуть?

«Надо же, он таки снизошел, чтобы обратиться ко мне напрямую, – хмыкнула ведьма. – Можешь с уверенностью ответить ему “никак”. Он не способен меня вернуть, для этого мне нужна ты».

Я вздохнула. Допила кофе и с наглостью бессмертного существа протянула ему пустую кружку обратно.

– Ты не сможешь ее вернуть. Не в одиночку, не без меня.

На первой фразе в его глазах лишь на миг, но блеснуло отчаянье. Легкий проблеск, удар сердца, но Варнаве отчего-то увиденное очень понравилось.

Однако, интересные у них взаимоотношения.

– Как мне тебе помочь?

Вампир выглядел очень серьезно, и вот это понравилось уже мне. Легкость, с которой он ради выполнения желаемого принял тот факт, что сам в этом деле фактически ничего не значит. Ни тебе «да что вы говорите, я на многое способен», ни тебе «какой-то человек не может быть способен на большее, чем я». Отчего-то именно такой реакции я ожидала от него, но кардинально ошиблась. И это была весьма… не то, чтобы приятная, но положительная ошибка.

Прямо при нем спрашивать у Варнавы, может ли он чем-то помочь, было странно. Достаточно забавная ситуация, когда спрашивают у меня, но ответа я не знаю, а переспрашивать у нее вслух как-то… неправильно, она же слышала вопрос.

«Пусть найдет источник живой воды где-нибудь поблизости, – с небольшой заминкой, но без всяких уточнений откликнулась ведьма. – Желательно, чтобы нам потом не пришлось ехать к нему так же далеко, как мы поедем за мертвой. Если он при этом встретит места, где растет мандрагора или папоротник, будет вообще отлично. Мы, возможно, найдем все это на болотах, но лучше иметь и запасной вариант».

– Нужен источник живой воды, – передала я. – А еще – где найти папоротник и мандрагору. Чем быстрее и ближе – тем лучше.

– Что ты за ведьма, если не знаешь, где здесь живая вода поблизости? – искренне удивился вампир.

– А я не ведьма, – я с царским размахом сбросила с себя одеяло, «случайно» попав ним в кровопийцу. – И мне уже нужно собираться на работу. Людям оно, знаешь ли, надо деньги зарабатывать, чтобы кушать вкусно и в тепле жить.

– То есть как это не ведьма? – живенько стянув с морды край одеялки, ошарашенно уставился на меня Мечеслав.

– А вот так это, – подавив вздох, я принялась ползти к краю кроватки. – И, предвещая твой следующий вопрос, нет, это не дает тебе надо мной преимущества, потому что колдовать я все равно могу и коли чего дам тебе промеж клыков без сомнений.

Вставать и куда-то идти все еще не хотелось, но было действительно нужно. Да и проявлять хоть какую-то слабость перед вампиром я не могла себе позволить. Свои прятки в одеялке я к слабости перед ним относить отказывалась. Это была… Вредность, вот! Проявление моего паршивого характера в ответ на его наглое вторжение на мою территорию. Вообще ж никакой совести! А в легендах еще рассказывают, что вампир без приглашения в дом войти не может. Так вот и хочется взять его ласково за рубашку на груди его широкой, встряхнуть от души и поинтересоваться вежливо: ты, скотина, вампир или как?!

– Ты используешь силу Варнавы, да?

Нет, ну вы посмотрите какой умный! Ученых, что ли, кусал регулярно? Так-то этот кроповийца вообще сам до всего додумался-догадался, вопросы ему нужны чисто так, для уточнений деталей и некоторых своих предположений в которых он пока что не уверен. Я вот даже не знаю, что мне делать, бояться или завидовать, завидовать или бояться?

Взгляд зацепился за часы… На работу идти, вот что тебе делать, Миленочка.

– Да, – коротко откликнулась я на его вопрос и банально сбежала от упыря в ванную.

На то, чтобы привести себя в относительный порядок, одеться и добраться до рабочего места у меня оставалось не так уж много времени.

Блин, а ведь так-то получается, что этот кровопийца опять останется в моей квартире на день, в то время как меня здесь не будет. Запру. Как есть запру, чтоб неповадно было!

Отдельным интересным моментом было то, что я никак не могла уловить отношение Варнавы к происходящему. Возможно, дело было в том заклятии на ее сознании, о котором она говорила, но теперь было как-то очень непривычно не ощущать, как именно она к нему относится. Отчего-то думалось, что с учетом того, что поцеловала тогда она его даже через меня, то сила ее чувств к нему должна быть… ощутимей? Проявляться хотя бы в словах, что ли. Но она фыркала на его фразы, комментировала или отвечала скорее с саркастичной дерзостью, чем с лаской или теплом. Даже в Мечеславе их старые чувства были гораздо заметнее, а он ведь не был в моей голове. Можно было бы предположить, что ей в принципе на него плевать, и его любовь через века односторонняя, но все тот же поцелуй тем вечером заставлял задумываться, что здесь что-то еще. Последствия того заклятия?

Милена, тебе, по сути, должно быть плевать на детали их отношений, не забывай это.

Закончив с ванными делами, я кивнула сама себе и вышла обратно в квартиру дабы с максимально доступной скоростью одеться и впереди маршруток побежать на работу, пока КириллКирилыч и вправду не оказался там раньше меня, получив возможность таки отчитать меня театрально за опоздание и некомпетентность.

Ну, как вышла. Открыла дверь и едва ли не нос к носу столкнулась с караулящим меня буквально на пороге вампиром. «Едва ли» потому что из-за разницы в росте это физически было сходу невозможно.

– Один вопрос.

Ох, нет у меня уже времени на твои вопросы, Мечеслав, нет!

– Ты исчерпал свой лимит, не заметил? – я попыталась проскользнуть мимо, но не тут-то было.

– Настоящая причина ее ненависти ко мне, когда мы теперь встретились, – касаясь обеими ладонями створок, чтобы затруднить мне пути просачивания в коридор, сказал он. – Я был рад учуять эту ненависть тогда, ведь это значило, что Варнава нашла путь к реальности, что… она все еще жива и ее, вероятно, действительно можно будет вернуть. И у меня есть несколько теорий на этот счет, но я должен знать правду.

Он смотрел очень напряженно, настороженно и внимательно, и что-то в этом взгляде мне инстинктивно не понравилось. Возможно то, что меня отвлекали, именно когда я уже опаздываю – тебе все равно оставаться здесь до вечера, и свои животрепещущие вопросы можно было бы задавать, когда я вернусь. День погоды не сделает, и если ты спросишь все это у меня вечером, мир не рухнет, дорогой кровопийца!

– Может ты в чем-то сильно провинился перед ней, а? – тоном королевской кобры поинтересовалась я. – Вот она и расстроилась, когда тебя увидела. Подумай над этим, а у меня на вас сейчас времени нет!

И, нагло оттолкнув его в сторону, я ускакала в спальню, показательно закрыв за собой дверь. Тик-так, Милена, тик-так!

«А ведь ты даже и не поняла, что только что сделала» – каким-то не совсем читаемым тоном сказала ведьма.

– Ты о чем? – переодеваясь с максимально возможной скоростью, откликнулась я.

«Ты бросила в него свои слова, просто чтобы он отстал. Но именно это… Он ведь действительно в чем-то виноват, Милена. Ты не заметила, но я знаю Мечеслава, я увидела это в его глазах».

Я вздохнула, но промолчала. Возможно, он просто винит себя в том, что до сих пор не освободил ее, и решил, что она тоже его в этом обвинила, когда увидела. Возможно, там что-то другое, глупое или серьезное, не знаю. Но сейчас мне действительно не до их отношений, да и предполагать что-то вслух, когда сам вампир находится в соседней комнате, было бы не лучшим решением. Особенно, если он провинился в чем-то действительно опасном.

Как бы там ни было, у нас обоих еще будет время во всем это разобраться. Чуть позже. Если я живой вернусь с работы.

Глава 15

– Я уже даже не удивляюсь, – глядя на знакомую вывеску «Ведьмина Кошелка», постановила я.

Я прекрасно помнила, что эта лавчонка не единственная в городе, но КириллКирилыч привез меня именно к ней. То есть вот даже не к одной из трех, которые были у нас, а именно к той, в которой я покупала травы для зелья. Стоит ли этому удивляться? Абсолютно нет. Если сейчас из окна этой лавочки выползет Тэй с мешком травы, у меня даже ни один мускул на лице не дрогнет.

– Да, название забавное, – по своему понял шеф, и отстегнул ремень безопасности: – Вы там дописали?

Я молча развернула к нему смартфон с открытой заметкой, в которую мною уже был вписан список не совсем понятных мне слов и словосочетаний типа «златоуские крокочки». Вот что это такое, а? Трава? Коренья? Какая-то часть мифического зверя? А может просто какие-то сушеные насекомые? Я, честно говоря, и дальше прекрасно прожила бы без знания, что из себя представляет львиная доля этого списка, но КириллКирилыч сказал, что в дорогу надо собраться, и Варнава неожиданно с ним согласилась, заявив, что на болота без арсенала ходят только идиоты. В результате мы поехали делать из меня «ведьму в деле», начиная с набора нужных травок и заканчивая экипировкой а-ля «мешочки, которые крепятся к поясу, чтобы было удобно доставать из них волшебный порошок».

И видя список необходимого, я начинала подозревать, что на этих самых болотах мне нужно будет насобирать каких-нибудь водорослей да наловить жаб, потому что жрать до следующей зарплаты мне будет не на что.

Колдовство – это весело, колдовство – это сказочно. Магия – это чудо.

Ага, как же.

Нет, я думаю если жить в лесу и процентов семьдесят-восемьдесят собирать под кустами лично, то это… все равно не сказочно и чудесно, это ходи по лесу и откапывай нужное количество корешков.

– Отлично, тогда идем! – вдохновленно постановил шеф и первым вышел из машины.

– Мне кажется или он готов на те болота пешком бежать, радостно махая веселыми флажками? – провожая его подозрительно-недоуменным взглядом, поинтересовалась я.

«Псина хочет на природу, – хмыкнула Варнава. – Может у него в роду волки были».

– И типа поговорка про «сколько волка не корми – он все в лес смотрит» настолько правдива, что ему реально не важно зачем-почему-как, лишь бы в лес? – я посмотрела на машущего мне мужчину еще более недоуменно.

«Или же он радуется, что вы наедине выбираетесь в условно опасное приключение, и он сможет проявить себя с лучших сторон и все-таки затащить тебя в постель, – предположила ведьма. – Ну, или он просто идиот, тоже вариант».

Я вздохнула и вышла из машины. Вот тебе, Милена, три объяснения, все три странные, но можешь ли ты с непоколебимой уверенностью отмести хоть одно из них?.. Да, предположение что это ради постели. Если меня, конечно, не собираются уволить под шумок. Да и не думаю, что и вправду могла заинтересовать конкретно этого мужчину в таком плане – не его типаж. Ни по внешности, ни по характеру.

– Давай, милая моя, пойдем быстрее, – КириллКирилыч галантно открыл передо мной дверь и сделал пригласительный жест.

Впрочем, шутить шуточки ему не мешает ни моя внешность, ни мой характер, ни моя должность.

Сделав морду посамодостаточнее, я вплыла в магазин ведьмовских примочек.

Вместо знакомой колдуньи за стойкой нас встречал средних лет колдун – категорически вежливый и отчего-то напоминающий старого, умудренного опытом и практикой дворецкого. Перед ним даже как-то стыдно было бы затупить, но благо включившаяся едва ли не как послоговый суфлер Варнава сильно помогла. А то ведь на вопросы по типу «вам собранное на растущей луне или на убывающей» лично меня ставили в тотальный тупик.

В целом все покупки и поездки из одного нужного магазинчика в другой привели не только к наличию пары наполненных под завязку вместительных пакетов, в которые мы все это дело складывали, но и к тому, что до дома я добралась сильно за закат солнца… и с КириллКирилычем напару. В сознании паникующе дернулась мысль «А у меня ж там вампир в квартире», но в этот раз я была собрана. В здравом уме и твердой памяти, так сказать. Да, вампир. Да, в моей квартире. И, простите, что? Моя квартира, что хочу то и ворочу. Меня больше беспокоило, что Мечеслав там остался не запертым. Не в целом, а в ванной. Это ж за день… ладно, с учетом не особо плотных штор, за вечер он там все мог перерыть! И ладно в труселях без спросу покопается, главное чтобы шкатулку с детсадовскими сокровищами не нашел!

С видом рыцаря в белой рубашке КириллКирилыч ухватил оба пакета и весело-задорно потащил их в мой подъезд. Я уныло пошла следом, раздумывая над тем, смогу ли завтра уснуть нормально в его машине, ибо этой ночью в своей кроватке мне это вряд ли удастся – половину купленного нужно было сварить/перетереть/смешать. Стоило бы спросить себя, а нельзя ли было заняться этим заранее, но тут ответ был написан светящимися буквами на громадном транспаранте все еще слабо ноющими конечностями, напоминающими, что у меня не то, чтобы было на все это время и силы.

И вот шла я, грустила о жизни своей и ночи бессонной, и ничто не предвещало беды. А беда, как тот северный зверь, из которого шапки делали, подкралась незаметно. КириллКирилыч уже был у двери, мне оставалось буквально пять шагов, когда из-за спины моей раздалось сахарное:

– Миленочка.

И вот честное слово, лучше бы меня молнией пришибло, чем вот это вот все. Я застыла на полушаге, и по лицу моего шефа как-то очень быстро стало понятно, что на моем лице тоже очень многое отразилось, и эта псина готов наблюдать цирк. Нет бы, выразить готовность помогать, вот же зараза бессердечная.

Но помощь мне явно не светила, поэтому в доли секунды сообразив из себя милейшее создание, я развернулась на сто восемьдесят градусов и с вежливой радостью улыбнулась:

– Добрый вечер, Семерамида Матвеевна! Как поживаете? Вам помочь чем?

Семерамида Матвеевна Клац. Женщина, видевшая, кажется, еще рождение царизма на сиих бренных землях, но по сей день старающаяся идти в ногу со временем. А потому разряженная в стильный цветастый костюмчик с юбкой чуть ниже колена, телесные колготы (дань будущей зиме, не иначе), туфельки на минимальном каблучке и золотистый парик, окинула меня взглядом поверх прямоугольных декоративных очков и заботливым тоном проигнорировала мои вопросы, отдав предпочтение тому, что животрепетало в ее душе:

– А чой-то к тебе какой-то мужик через окна зачастил?

Заметила. Я уж было думала, хоть упыря не заметит, но, кажется, даже если к кому-либо в этом доме придет мужик-невидимка, она все равно заметит. И все родинки рассмотрит!

На то, чтобы составить правдоподобный ответ у меня было не более полуторасекунд, иначе все, полчаса причитаний о лживости молодого поколения обеспечены всему дому, а не только мне.

– Брат это мой, ключи забыл, думал, меня дома нет уже.

Святые силы, Милена, что ты несешь?!

– Гимнаст, чоль? – внезапно повелась старушка, оглядев меня каким-то оценивающим взглядом. – Так ловко по стенке-то взбираться.

– Гимнаст, Семирамида Матвеевна, гимнаст, – покладисто закивала я.

Да неужто удача все же улыбнулась мне, и я так легко отделаюсь?

Но не успела я выдохнуть посвободнее, как тот самый северный пушной зверек не просто подкрался, а постучал меня ласково лапкой по плечу.

– Вот только разве же себя с братьями так ведут, Миленочка? – глаза за декоративными очками блеснули хитростью дознавателя, загнавшего подозреваемого в ловушку и точно и безапелляционно уличившего в беспросветной лжи. – Как-то не по нашим устоям это.

– Ничего я такого с ним не делала! – моментально возмутилась я.

Не могла она видеть поцелуй в квартире, не могла! А за пределами своих родных пенат я с Мечеславом просто по улицам прошла. Под невидимостью, между прочим!!!

– Да как же это не делала, лобызались аморально средь бела дня, я у Степановны в гостях была и сама все видала!

Я замерла, осознав, что вскоре после «лобызаний» я своего «братишку» в окошко-то выкинула. Тут даже не до мысленного подзатыльника себе за то, что забыла, что Семирамида Матвеевна с Вениаминой Степановной из дома напротив дружит. Тут как бы не пришлось объяснять не столько братский поцелуй, сколько отчего выкинутый в окошко родственник не издох в муках на тротуаре, а учесал в неизвестном (лично мне) направлении!

– Жалко не видала, чегой там дальше было, – покручинилась старушка, а я будто на том самом месте заново родилась. – Степановна позвала, а когда я оглянулась, вас обоих уже и не было. Чем вот, спрашивается, вы там занимались, а?

И взгляд такой, подозрительный, но вместе с тем ясно дающий понять, что старая женщина многое на своем веку повидала, и прекрасно знает, чем именно мы там вне поля ее зрения занимались. А значит, отпираться смысла нет. Поймана, так сказать, с поличным, признай свою вину, раскайся и прими справедливое наказание в форме трехчасовой лекции начинающейся со слов «ой, люди добрые, что же это делается, до чего же докатились мы и куда катится мир».

– Ничем мы не занимались, вам и лобызания привиделись! – тявкнула я, уже без шуток оскорбившись.

Мы с упырем этим хамоватым конечно в общении своем пару ошибок, может, и совершили, но не до такой же степени! И, в конце концов, не я с ним целовалась, а Варнава!

– Я, конечно, не школьница, но зрение у меня отличное, Миленочка. И рассудок здравый, и память твердая. Ну, ничего. Вот он вернется, я сама у него лично и спрошу. Да про то, что ты тут с другими мужиками на машинах иноземных, пока его нет, разъезжаешь, поведаю, – она склонилась чуть в сторону, переведя цепкий взгляд на моего шефа. – А вы, молодой человек, кем будете? Тоже брат?

– Как это, когда вернется? – тут же насторожилась я. – Его что, уже нет?

– Так убёг, – не дожидаясь ответов от «мужика на машине иноземной», донесла до меня важную информацию наша занавесочная разведчица. – Вскоре после заката из окошка вылез, и убёг. Очень талантливый гимнаст, он тут случайно не со своим цирком? Я бы на представление сходила!

– Нет, Семирамида Матвеевна, он здесь один, в отпуске, – я сделала еще более мило-вежливое лицо человека, которому совершенно нечего скрывать: – А вы, если уж мне не верите, возьмите, да и вправду у него все спросите. А нам пора, доброй ночи!

Я говорила, как можно незаметнее отступая спиной вперед, и на последних словах живенько втолкнула начальника в подъезд, шустро закрыв за нами дверь.

– Развела себе мужиков, – раздалось с улицы. – Теперь, поди, запомни их всех, кто, когда, на чем. Вот молодое поколение, а, ни стыда, ни совести, ни заботы о старших!

Я с явным шипением выдохнула, закатив глаза.

– Так значит, брат, который по стенам лазает. Брат, с которым ты, позабыв приличия, лобызалась средь бела дня. И почему у меня ощущение, что я знаю этого твоего брата? – склонив голову к плечу, поинтересовался мужчина.

– Не ваше это дело, Кирилл Кириллович, – вздохнула я, и пошла мимо него, начиная восхождение к крепости своей.

Хотелось тишины, покоя и горячего чая. Раздражение, старательно скрываемое во время разговора с госпожой Клац, теперь пыталось таки докипеть до высшей точки и повалить из ушей паром.

Держи себя в руках, Милена, держи себя в руках.

– Ой, мое, – КириллКирилыч потопал следом. – Не лучшая он для тебя партия, ой, не лучшая.

И было бы гораздо лучше, если бы в его тоне было немно-о-о-ожечко больше шутливых интонаций.

– А кто же лучшая, вы? – хмыкнула я, не оглядываясь.

– Я – вообще идеален, – тоном аксиомы откликнулся шеф. – Но сейчас не об этом. Милена, он опасен.

– Я способна с ним справиться, – самым миролюбивым из доступных мне тонов, напомнила я.

Он, может, и «спас» меня тогда в клубе, но прекрасно видел, на что я способна, когда мы охотились на единорога. А я ведь не только петли могу делать да лошадей усыплять. И это не считая того факта, что Мечеслав сам сказал, что не будет мне вредить.

– Сейчас, – говоряще откликнулся мужчина, не став отрицать, что на что-то я все же способна, но тут же добавив: – Пока ты еще с колдовской силой и пока он на тебя еще ни разу серьезно не нападал.

– Вот вам ли знать, что у нас с ним уже было, а что не было.

Я хотела было добавить, что он ведь не видел, может мы с вампиром уже подрались не на жизнь, а на смерть, и пришли к какому-то соглашению. По сути-то, он ничего не знает, просто подслушал наш разговор с истеричной бабкой, а уже целую драму разыграл, морали вместо нее читать начал, в ситуации не разобравшись. А казалось бы, взрослый, адекватный, разумный…