Текст книги "Vice Versa"

Автор книги: Кира Измайлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

12

Хэллоуинский ужин, против обыкновения, был довольно скромным, и, как ни старались преподаватели (особенно старался проявить себя златокудрый Локхарт), размаха явно не хватало.

«Началось, – подумал Гарри, встретившись взглядом со Снейпом, мрачным более обычного. – Ничего. Прорвемся.»

Вызов к директору не застал его врасплох, он даже успел приодеться. Правда, что делать дальше, Гарри не представлял, посоветоваться с профессором не мог, а потому решил импровизировать. Главное – ничего не есть и не пить, а еще – не смотреть в глаза Дамблдору! Тогда есть шанс выкрутиться… и отмазать Снейпа, конечно.

– Твои мозгошмыги сегодня особенно шалят, – сказала попавшаяся по пути Луна.

– А ты не подскажешь, как бы их успокоить ненадолго? – вполне серьезно спросил Гарри. – А то ведь они меня выдадут.

– Попробуй думать о чем-то хорошем, постороннем, – пожала она плечами.

– О тебе можно? – развеселился он.

– Конечно. Или о твоем друге. Хотя… – Луна прижала указательный палец к переносице. – О нем не стоит. Если только о прошлом, когда ты еще здесь не учился.

– Ага, понял… – Это настолько походило на техники, которые пытался растолковать Гарри Снейп, что он невольно подивился: откуда бы девчонке такое знать? – Спасибо.

– Я тебя тут подожду, – сказала она, усаживаясь у стены на собственную сумку.

– Смотри, не простудись, – буркнул Гарри. Луна только покачала головой, мечтательно улыбаясь, и погладила миссис Норрис, которая возникла будто из ниоткуда. – А, киса… Извини, с собой ничего нет. В другой раз, ладно? Побудь на стрёме!

– Мр-р-р, – сказала кошка, забираясь на колени к девочке.

«Дурдом», – подумал Поттер, поднимаясь по винтовой лестнице в кабинет директора.

– Гарри, мальчик мой! – встретил его Дамблдор. – Присаживайся. Чаю?

– Спасибо, я только что с ужина, сэр! – выпалил тот.

– Лимонную дольку?

– Сэр, ну я же не люблю сладкое! – скривился Гарри, вытащил очередной лимон и принялся демонстративно его грызть.

– Скажи мне, Гарри, что ты знаешь о наследстве, которое оставили тебе твои родители? – вкрадчиво начал директор.

– Оно есть, – лаконично ответил тот. – Когда Хагрид водил меня в хранилище в этом… как его? Ну, где гоблины?

– «Гринготтсе».

– Точно, в «Гринготтсе»… Ну, вроде там была куча золота, только я теперь думаю, что мне показалось. Знаете, как это бывает, от неожиданности-то! С виду вроде сокровищница, а на самом деле там так… по углам распихано для создания видимости, – вдохновенно вещал Гарри. – Еще вроде должен быть дом, где родителей убили, но там на одном ремонте, поди, разоришься… А больше я ничего не знаю.

– Вот как… – Дамблдор впился в него взглядом, но Поттер упорно смотрел куда угодно, только не ему в глаза.

– Сэр, – сказал он вдруг, – давно хочу спросить, да все к слову не приходилось… Вот этот джентльмен по фамилии Блэк – он тоже был директором, да?

– Да, молодой человек, – ответил вдруг сам портрет. – Финеас Найджелус Блэк, к вашим услугам.

– Гарольд Джеймс Поттер, – встав, Гарри учтиво поклонился ему.

– Чем же моя ничтожная персона вас заинтересовала? – спросил Блэк.

– Кажется, вам не чуждо чувство юмора, сэр, – честно ответил тот.

– Хм… Возможно. Кстати, Поттер, вы ведь приходитесь мне родней, хоть и не самой близкой, – безмятежно произнес директор с портрета. – Вы не знали?

– Откуда же, сэр?! – вполне убедительно соврал Гарри. Он прекрасно помнил фамилию крестного, предполагал, что тот – потомок Блэка с портрета или еще какой-то родственник, но говорить об этом в присутствии Дамблдора не собирался.

– Отвратительно поставлено воспитание молодежи! – громко сказал Блэк и приподнял бровь, явно давая понять, что играет на публику. Остальные директоры и директрисы негромко забубнили. – Не знать собственной родни! Ужасно! Альбус, я много раз говорил тебе…

– Финеас, не сейчас, – мягко ответил тот. – У нас серьезная беседа.

– О, ну разумеется, – фыркнул Блэк и умолк, время от времени взглядывая на Гарри. Почему-то от этого взгляда тому становилось спокойнее.

– Так вот, что касается твоего наследства, мой мальчик, – продолжил Дамблдор. – Видишь ли, я являюсь твоим магическим опекуном, это обычная практика для тех, кто лишился близких родственников…

– Погодите, сэр, но тетя с дядей живы! – возмутился Гарри.

– Но они не маги, а из магов у Поттеров родни не осталось…

Портрет фыркнул настолько громко, что Гарри понял – директор опять врет. А, ну точно, по бабушке со стороны отца он ведь Блэк! Поттеров, может, больше и нет, но Блэки-то остались точно! Неужто бы не приняли участия в воспитании родственника?

– Ты – последний отпрыск этой фамилии, тебя нужно было оберегать, – вещал Дамблдор. – Ну а я занялся твоими делами. Ты ведь понимаешь, что у твоего отца имелось некоторое состояние… не очень большое, как ты верно понял, он многое отдал на нужды войны, но вполне достаточное, чтобы ты ни в чем не нуждался по возвращению в волшебный мир.

«А до того, значит, я мог нуждаться в чем угодно, – подумал Гарри, переглянувшись с Блэком. Тот щурился так недобро, что, похоже, не будь он портретом, с удовольствием оттаскал бы Дамблдора за бороду. – Любопытно, что было бы, если бы тетя Туни в самом деле держала меня в чулане и не кормила? А, глупости, не могло такого случиться, она вредная, но не злая…»

– Все шло хорошо, однако, решив сделать тебе подарок, – не моргнув глазом, солгал директор, – я обнаружил, что более не являюсь твоим опекуном!

– Да вы что?! – вытаращился Гарри. – Как так?

– Не имею представления… – развел руками Дамблдор. На его лице читалась неподдельная скорбь. – Гоблины сочли, что я недостаточно эффективно управляю твоими капиталами, и попросту отстранили меня от ведения дел!

– Вот засранцы! Ой, простите, сэр… – тот прикрыл рот ладонью. – И что теперь?

– Теперь твои средства находятся в ведении «Гринготтса», – печально ответил директор. – Гоблины назначили управляющего, некого Хиггса, не знаю такой волшебной фамилии, правду сказать…

Гарри подавил смешок.

– В общем, мальчик мой, боюсь, в случае, если тебе потребуются средства, придется лично обращаться в отделение банка, – вздохнул Дамблдор.

«Отлично придумано, отсюда мне не выйти, а на каникулах – не войти в „Гринготтс“. Хорошо, что я заранее об этом подумал!»

– Да ладно, у меня все есть, – пожал он плечами. – Уж на учебники-то и одежду, наверно, мне отстегнут? Ну и отлично, а без всякой сладкой чепухи я обойдусь, это для зубов вредно.

– Потерпи до совершеннолетия, – сказал директор ласково. – Тогда уж…

«Тогда уж ты постараешься ободрать меня, как липку. Ага, сейчас!»

– Сэр, ну у меня ведь дядя с тетей есть, – лучезарно улыбнулся Гарри. – Если мне прям уж позарез понадобятся деньги, они пришлют. А обменять, я слышал, можно, верно?

– Да, мой мальчик. Только, боюсь, тебе временно придется прекратить переписку, – сладким тоном произнес Дамблдор. – Появились сведения о том, что за тобой охотятся люди Того-кого-нельзя-называть, а ты ведь не хочешь подставить под удар родных? Я извещу твою тетю, не беспокойся.

– Хорошо, сэр, – покорно сказал тот.

«Ах ты гад! Я это предполагал, но как теперь связаться с большим миром? Надо было заранее продумать… Вот я осел!»

– Иди к себе, я вижу, ты устал, Гарри, – сказал директор и потрепал его по плечу. – Иди, иди…

Он молчал, пока не вышел в коридор, приложил палец к губам, встретив вопросительный взгляд Луны, и пошел дальше. Миссис Норрис проводила их в какой-то пыльный заброшенный коридор, сверкнула глазами и исчезла.

– Сволочь старая! – рявкнул Гарри и стукнул кулаком по стене. Стало больно, но зато немного отпустило.

– Твои мозгошмыги совсем взбесились, – печально сказала Луна и осторожно погладила его по голове. – Всё так плохо?

– Ужасно! Представляешь, мне запретили писать домой! Ну ладно, тете скажут, что пока нельзя, но как я сообщу Терри?

– Давай, я напишу, – спокойно произнесла она. – Только скажи адрес. Ах, хотя не нужно. У папы есть.

– Господи, как мне это самому в голову не пришло?.. – вытаращился на нее Гарри. – Они же переписываются…

– Я же говорю, твои мозгошмыги бесятся. Поэтому ты сразу не догадался.

– Ты чудо, Луна! – он сгреб девочку в охапку и немножко подбросил вверх, насколько хватило сил.

– Поттер! – раздался за спиной хорошо знакомый голос. – Мне кажется, вам еще рано обжиматься с девочками по углам. А вам, мисс Лавгуд, давно пора спать, вы не находите?

– Да, сэр, – спокойно отозвалась та, одернула мантию, подняла сумку и удалилась, сказав: – Пока, Гарри.

Воцарилось молчание.

– Что это было, Поттер? – мрачно спросил Снейп. – Ей и двенадцати нет!

– Я поблагодарил ее за хорошую идею, – пожал тот плечами. – Сэр, вы меня за кого принимаете вообще?!

– Все так скверно? – спросил тот безо всякого перехода.

– Ну… Вроде мне удалось прикинуться, что о размерах наследства и о том, как ведется управление делами, я ничего не знаю. Это плюс. Мне запретили писать домой – это минус. Но проблема преодолимая.

– Я за вас писать не буду, Поттер, и не мечтайте!

– А и не надо, у меня есть Луна, – хмыкнул тот. – Представляете, какой роскошный получился букет? Управляющим моими делами гоблины назначили мистера Хиггса! Миссис Хиггс активно переписывается с мистером Лавгудом насчет всяких этих… мозгошмыгов. А я тусуюсь с Луной! Красиво?

– Семейный подряд, – буркнул Снейп. – Она вас не выдаст?

– Луна? Да она даже если и скажет что-то, ей никто не поверит, – хмыкнул Гарри. – Потому как, чтобы понять, о чем она говорит, надо вслушиваться, а почти никто на это не способен!

– А вы способны, значит?

– Ну раз она со мной встречается, то, видимо, да…

– М-да… Идите спать, Поттер. И постарайтесь ни во что не вляпаться хотя бы… ну хотя бы до завтра!

– И вам спокойной ночи, сэр, – хмыкнул Гарри и пошел прочь, строя планы на будущее.

Правда, дойти до спальни ему не было суждено: его окликнул портрет. Вернее, директор Блэк с портрета – сейчас он красовался на фоне какого-то пейзажа.

– Поттер, – сказал он. – Идите-ка вон за тот угол, пропустите три поворота и поднимитесь на пару ступеней. Там висит старая картина, сейчас я туда перейду.

Мысли ослушаться у Гарри почему-то не возникло.

– Значит, Поттер… – задумчиво произнес Блэк, загородив на потемневшем от времени холсте какого-то дремлющего старика. – Вашего отца я помню. Мать тоже.

Гарри почтительно молчал.

– Вы на них мало похожи, – заключил наконец бывший директор. – Не внешне, нет, лицо, глаза – это мелочи. У вас совсем другой характер. И, я бы сказал, имеется здоровый житейский прагматизм, чего у них, к сожалению, не было… Сознайтесь: проделка с банком – ваших рук дело?

– А откуда мне знать, что вы немедленно не расскажете обо всем Дамблдору? – решился Гарри.

– Я не одобряю его методов, – мрачно сказал тот. – А кроме того, напоминаю, вы мне родня, и не такая уж дальняя. И вы крестник моего непутевого потомка, дементоры его заешь!..

– Насколько я понимаю, именно этим они сейчас и занимаются, – еще более мрачно пошутил Поттер. – В этом… как его… Азкабане, вот.

Блэк переменился в лице.

– Позор! – прошептал он. – Наследники древнейшего и благороднейшего рода… Один пропал, другой в Азкабане, кузина его там же, другая – замужем за магглом, третья… ну, хоть третьей повезло.

– А кто третья? – живо спросил Гарри.

– Нарцисса Малфой, – хмыкнул портрет. – Удивлены?

– Ага! Это выходит, мы с младшим Малфоем тоже родня? Пусть даже и не ближняя?

– Да мы тут все родственники, молодой человек, – ворчливо сказал Блэк. – Разве что Принцы мало с кем роднились, ну так и что от них осталось?

– Что?

– Ваш обожаемый профессор, вот что, – фыркнул тот.

– Погодите, но он же Снейп!

– По матери – Принц.

– А-а-а… – вспомнил Гарри. – Точно. Он говорил, что его мать была волшебницей. Выходит…

– Такую семью погубили! – тяжело вздохнул Блэк и вдруг посмотрел сурово: – Вы тоже последний из рода, Поттер. Мать вашу я в расчет не беру, она магглорожденная, а вот отец… Вы поняли меня?

– В грязь лицом не ударю, не беспокойтесь, – прищурился Гарри. – Хм, а Лавгуд – достойная семья?

– Вполне. Что, уже подбираете невесту?

– Не подбираю, а выбираю, – поправил Гарри. – Разве плохо? К тому времени, когда она окончит школу, я уже встану на ноги, можно будет и пожениться. Думаю, она возражать не будет, ее отец тем более.

– Берите лучше Уизли, – ядовито сказал портрет. – Кровь чистейшая. И тоже нам родня.

– Ага, со всей семейкой впридачу? Какая свадьба без драки, да? Увольте!

– Ну-ну… – усмехнулся Блэк. – Удачи на этом поприще. Вот только…

– Да, сэр?

– У Блэков тоже не осталось наследников. Замужние женщины вообще не в счет, а последний мужчина сидит в Азкабане.

– Сэр, я так понял, его за что-то серьезное посадили…

– Мальчик, я краем уха слышал, что его посадили даже без суда! Так что сделай старику одолжение, выясни, что случилось на самом деле, и почему в камеру угодил именно этот кретин!

– Хорошо, – подумав, кивнул Гарри. – Я постараюсь, порасспрашиваю. Правда, если профессор даст мне по голове чем-то тяжелым, виноваты будете вы. Хотя с вами-то ничего не сделаешь! Ну а так… Если дело нечисто, то я почитаю делом чести вытащить крестного на свободу, каким бы долбоклюем он ни был.

– Слова не мальчика, но мужа, – фыркнул Блэк и исчез.

«Да-а… – подумал Гарри, потерев лоб. – Вот мне только расследования сейчас и не хватало!»

* * *

«Здравствуй, любитель яблок!

Ты меня не знаешь. Дальше много-много пустого места, но ты в курсе, что с ним делать. Ответ отдай маме.»

Получив это послание, написанное фиолетовыми чернилами, Терри быстро сложил два и два, вспомнил их с Гарри увлечение проявителями, с третьей попытки подобрал, наконец, нужный и смог прочесть послание.

«Привет, яблоневая плодожорка!

Мне запретили вести переписку. Ну, мы это с тобой предполагали, как ты помнишь. Придется извращаться…

В этот раз письмо тебе отправила Луна, но постоянно просить ее об этом я не могу – отследят, знают же, что мы с ней парочка. Так что она будет писать отцу, тот – твоей маме, а дальше уж разберемся. Я на всякий случай буду поступать, как в этот раз, только с разными чернилами, учти.

Директор не сумел запустить загребущие ручонки в мой сейф и обозлился. Сам-знаешь-кто тоже ходит мрачнее тучи и вчера швырнул в меня пробиркой, спасибо, пустой. Видимо, ему тоже хвоста накрутили, но за что, в толк не возьму.

Еще со мной вышел на связь один из бывших директоров, помнишь, я рассказывал, вредный такой, с портрета? Он мой родственник, как и мой крестный. А крестный сидит давно и прочно. Я сейчас пытаюсь выяснить, за что ж его так законопатили, причем без суда и следствия, потому что сдуру пообещал старику вытащить единственного наследника. Ну, если тот невиновен, конечно. (Кстати, вышло, что с Павлинышем мы тоже родня! Вот умора!) В общем, весело у меня тут…

Передавай привет родителям.

Боюсь, теперь часто писать не получится.»

* * *

«Привет, пожиратель лимонов!

Наконец-то ты объявился! Я тут чуть не рехнулся… Отец сказал: в эту вашу школу даже наши зубастые друзья не могут отчеты посылать, а тебе полагается их подписывать, между прочим, имей в виду!

Луна твоя – просто клад, если упустишь ее, я тебе не прощу! Тем более, у нас тут бизнес наладился-таки: тот парень написал рассказ, его взяли в журнал, сказали, что можно бы и серию запустить, уж больно увлекательно, так что процесс пошел.

Кстати, Марта уже позволяет носить ее сумку, по-моему, прогресс… У вас легче: народу не так много, выбор небольшой, к тому же все постоянно на глазах, а тут поди извернись!

Препода не трогай пока, думаю, ему тоже несладко пришлось. Ну, я имею в виду, больше обычного не доставай.

Насчет крестного ничего порекомендовать не могу. Без суда, говоришь? Поднимай газетные подшивки, даже самые гадостные издания смотри. Наверно, в библиотеке у вас найдется такое? И я думаю, сам-знаешь-кто должен что-то знать, сечешь? Только вот трогать его пока опасно… Работай с источниками, в общем! Информацию фильтровать ты умеешь. Если что, посоветуемся. Дело-то стоящее.

П.С. С глазами как?»

* * *

«Привет, яблоневая плодожорка!

Привет тебе от Луны, ей очень понравились те фиговины, что ты прислал, как их, капсы, что ли? Серьги себе сделала и ходит красуется. На каникулах я вас познакомлю, но попробуешь отбить – дам в глаз! Так что окучивай поживее свою Марту, сколько можно-то? Подари ей связку крышек от колы (ха-ха!), вдруг дело быстрее пойдет?

К сам-знаешь-кому я сейчас даже подойти боюсь. Не знаю, что ему насвистел директор, что у него в голове, но глаза дикие. Если я спрошу про крестного, он мне точно башку оторвет. Спасибо, пока пускает посидеть в уголке… Тут в плюс, что мне зрение сильно напрягать нельзя, так что я или занимаюсь, или на башне с Луной торчу, романтика, все такое. И пофиг, что она мне в это время мозги трансфигурацией засирает, все одно польза.

Я перекопал уже всю библиотеку. Прямо писать не могу, до каникул времени еще много, так что смекай сам. Мои предки спрятали дом так, что никто не мог найти, если ему не позволят. Тайну знал только один из их друзей, и все считали, что это был крестный. Когда их убили, крестный рванул зачем-то в Лондон, пришиб другого их общего друга, от того только палец остался, потом был большой бадабум, десяток магглов убило, и вот за это его живо сунули в тюрягу. Ты логику видишь? Я – нет. Главное, никто не усомнился! Сразу сказали, что крестный был слугой Властелина, и всё, шито-крыто. Кстати, он очень богатый дядька. Понял расклад?

П.С. Порядок! Сам-знаешь-кто меня помучил, в больничку сгонял на всякий случай, так вот, я уже как новенький! Но очки ношу, так надо.»

* * *

«Привет, пожиратель лимонов!

Папа сказал, что ты его лучший клиент за всю карьеру, и не стыдно уйти на покой с таким делом в послужном списке. Когда он узнает, что ты – это тот самый ты, с которым мы в школе окна били, его точно удар хватит! А может, и нет… Да и не отпустят его на покой, я вижу. Он аж помолодел!

Мама постоянно строчит что-то Лунатику, кажется, скоро, сама начнет книжки писать. Лишь бы готовить не забывала…

Я зашел к твоим, типа узнать, куда ты пропал. Твоя тетя плохо выглядит, плачет, когда тебя вспоминает, говорит, мол, до чего несносный мальчишка, а без него никакой жизни нет, и не пишет, гаденыш. То есть ей даже не передали ничего! Я объяснил, в чем дело, она чуточку успокоилась, а потом обозлилась. Я бы на месте директора не попадался ей под горячую руку! Да там вообще все по тебе скучают, даже Дадли. Он мне сказал: „Вот бы сейчас хороший спарринг с Гарри устроить!“ Это, кажется, признание твоих талантов…

Насчет крестного. Дело явно мутное, да еще нехилое бабло на кону. Надо свидетелей искать. В тюрягу на свиданку тебя вряд ли пустят, верно? Это плохо… Ведь не просто же так он дернул за тем парнем! Мучай сам-знаешь-кого. Твоей башке от пары пробирок ничего не сделается, а он может что-то помнить.

П.С. Рад за тебя!»

* * *

«Привет, яблоневая плодожорка!

В который раз повторяю, что отец у тебя просто супер! Но мы ему пока не скажем, кто его таинственный клиент, вдруг он расстроится? Думал на какого-то миллионера, а тут, блин, соседский пацан!

Мама твоя отжигает так, что только держись! Луна показывала мне предложения, которые она ее отцу пишет, тот сам в шоке. Чую, скоро будет уже совсем весело!

За тетю я директора лично пришибу. Он же обещал, что сообщит ей! Ты это, будь другом, как письмо от меня получишь, заходи, говори, что все в порядке, мне ее жалко очень. Дядя переживет, конечно, а она все-таки волнуется… Дадли дай леща, скажи, что от меня. Приеду – лично вручу, раз ему так охота!

Пойду попробую сам-знаешь-кого расспросить. Боюсь, честно говоря, не убил бы сгоряча, это он с виду кремень, а если разозлить – может и пристукнуть.

П.С. Я-то как рад! Мне теперь можно драться! Сразу же разбил нос Рыжему. Как я по этому соскучился, ты бы знал! Просто тренировки с ребятами – не совсем то…»

13

– Сэр, разрешите задать вопрос?

Когда Поттер так начинал разговор, следовало насторожиться, но Снейп устал настолько, что проворонил опасность. Тем более, что последнее время мальчишка был тише воды ниже травы и вопросами не доставал, будто чуял что-то.

– Да?

– Вы ведь знали друзей моего отца?

– Знал… – скривился профессор. – С самой худшей стороны.

– А рассказать можете? – Поттер снял очки и смотрел в упор, твердо и очень серьезно.

– Мне неприятно об этом вспоминать.

– Сэр, мне очень нужно. Насколько мне известно, мой крестный сидит в тюрьме, причем доказательств его вины нет. А я обещал установить, в самом ли деле он это натворил!

– Кому обещали? – вскинулся Снейп.

– Директору Блэку, – мрачно ответил Поттер. – Он очень… гм… убедительный портрет. Уж не знаю, каков он был при жизни, но…

– Ну и угораздило же вас… – В душе профессора боролись неприязнь к папаше этого юнца и сочувствие. Победило отчего-то второе. – Ладно. Только коротко, если что будет непонятно, спросите…

– Спасибо, сэр! – Гарри живо переместился на стул напротив. – Ну так что?

– Их было четверо, – сказал тот, глядя в сторону. – Друзья не разлей вода.

– Прямо мушкетеры, – фыркнул Поттер.

– Мародеры. Они так себя называли, – пояснил Снейп, поймав недоумевающий взгляд. – Заводилой был ваш отец. Так сказать, мозг и сила всей шайки. Умный и расчетливый, этого не отнять… Ваш будущий крестный, Блэк, был просто силой. Она из него… хлестала.

– Эту энергию да в мирное бы русло… – пробормотал Гарри.

– Именно, – расслышал профессор. – Он мог быть веселым, его очень любили девушки, но если он впадал в бешенство… остановить его мог только Джеймс.

Он умолк.

– Я читал о Питере Петтигрю, которого якобы убил Блэк, – сказал Поттер. – Он же тоже из их компании?

– Да, – неохотно ответил Снейп. – Он был… Да никакой. Таскался за ними по пятам, ему поручали грязную работу. У него и прозвище было – Хвост.

– А четвертый кто?

– Ремус Люпин, – профессор невольно дотронулся до груди. – Оборотень.

– В школе?! Оборотень?! – подпрыгнул Гарри. – Но как…

– Дамблдор исключительно добр. Бедный мальчик, зараженный ликантропией, должен был получить образование, и плевать, что его все равно никто потом не брал на работу, – желчно ответил Снейп, – и что он меня едва не прикончил. Он же себя не контролировал, видите ли!

– Ой, сэр… – Поттер, успевший начитаться про оборотней, перетащил свой стул поближе к Снейпу. – Ну уж такого я не ожидал!

– Но так и было. Четверка Мародеров во всей красе. Мантия-невидимка, которую вы куда-то задевали…

– И не скажу, куда, – фыркнул Гарри.

– И еще какие-то приемы, о которых я могу только догадываться, – закончил Снейп. – Школа содрогалась.

– Представляю… А у прочих тоже были прозвища?

– То есть?

– Ну вы сказали, что Петтигрю звали Хвостом, а прочих?

– Блэка – Бродягой, Люпина – Лунатиком, а вашего отца – Сохатым.

– А почему?

Снейп тяжело вздохнул. Если уж сказал Поттеру «а», придется говорить «б», а там и декламировать весь алфавит до самого конца.

– Люпин – оборотень, – повторил он. – Так вот, чтобы ему не было скучно в… гм… особенные ночи, остальные трое научились превращаться в животных. Чтобы… гм… скрашивать одиночество приятеля и гулять с ним по округе.

– Ой… – Гарри сдвинул очки на кончик носа и вытаращил зеленые глазищи. – Сохатый – лось, да?

– Олень.

– Ага… Лунатик – тут понятно… А Бродяга?

– Собака. Большой черный кобель.

– И на том спасибо. А Хвост кем был?

– Крысой, – брезгливо бросил Снейп.

– Как же он с ними гулял? – хихикнул вдруг Гарри. – На спине у отца, что ли? И, кстати, почему оборотень не начал охотиться на оленя?

– Мерлин, ну я-то откуда знаю? – устало спросил тот. – Мне одной встречи с Люпином хватило… Ваш папаша еще изображал, как героически он меня спас, хотя, скорее, спас он приятеля, я уже готов был приложить его Авадой. А у меня долг жизни образовался, понимаете ли!

– Сэр… – Поттер вдруг осторожно взял его за руку. – Это ведь давно было. Они почти все уже умерли, а кто не умер, тому совсем плохо. Не переживайте так.

– Учить меня еще будете… – Снейп отобрал руку у мальчишки и ссутулился. – Но вы правы. Что еще?

– Блэк, – напомнил Гарри. – Я прочитал кучу газет, но так и не понял, что произошло.

– Рехнулся, – фыркнул профессор.

– А если с самого начала и для тупых?

– Вы в курсе, что дом ваших родителей был под таким заклятием, которое не позволяет пройти чужим? И провести туда кого-то может только Хранитель тайны либо сами хозяева?

– Читал, ага…

– Так вот, Хранителем был Блэк, – мрачно сказал Снейп. – Это он впустил Лорда.

– Сэр, а вы не бредите? – заботливо осведомился Гарри.

– А вы не забываетесь, Поттер?

– Нет! Но если он даже это сделал, зачем он потом поперся в Лондон, убил Петтигрю и кучу народу вдобавок, а потом позволил себя арестовать и посадить? Он что, совсем ку-ку? – Гарри покрутил пальцем у виска. – Вы сказали, что Блэк того, взбалмошный, но не совсем же долбанутый!

Профессор молча тряхнул головой. Поттер деликатно отвернулся: он давно делал вид, будто не замечает, что космы Снейпа пришли в божеский вид. Девочки уже и засматриваться начали, когда тот наклонял голову, а свет падал как-нибудь особенно удачно. Вот что приличный шампунь значит! Пусть даже и лошадиный…

– Я не знаю, – сказал он.

– А попроситься к крестному нельзя? – спросил Гарри. – Ну типа встретиться…

– Не пустят.

– Козлы, – мрачно сказал Поттер. – Я пойду, сэр?

– Свидание?

– Ага. Ну, вы понимаете…

– Идите уже отсюда, Поттер.

* * *

«Привет, яблоневая плодожорка!

Как-то тут все совсем паршиво. Мой папаша, как выяснилось, был анимагом – это когда в животное превращаются. Олень, блин! Компания не лучше: собака, крыса и оборотень. (Кстати, я тоже постараюсь научиться, хочу быть барсуком: с виду ничего особенного, такой себе увалень, а поди раздразни, и получишь!) Так вот, от препода я ничего толкового не узнал. Ну был крестный дуралеем, так и что? Он хранил тайну нашего дома, провел убийц… Но почему потом так засветился? Нарочно, что ли? Типа спрятался от властелина в тюряге? Но это бред… Ничего не понимаю!»

* * *

«Привет, пожиратель лимонов!

Ты прав, дело тухлое. Вот если бы ты сумел поговорить с крестным, а так…

Приятель, слушай, у меня какое-то вот чувство, что ты говорил о важной вещи, но я позабыл. Это касалось крыс, однозначно. Подумай, а? Вдруг что припомнишь?

П.С. Вот еще крышечки для Луны. Привет ей.»

* * *

«Яблоневая плодожорка! Ты гений!

П.С. Она говорит, спасибо, уже хватит. Надо переходить на новые материалы. Тебе тоже привет.»

* * *

– Сэр, – негромко позвал Гарри профессора, ссутулившегося над грудой пергаментов. Ясно было, что проверять их тот и не собирается. – Позвольте вопрос!

– Ну?

– Мой отец дружил с Блэком?

– Логично, если он позвал вам в крестные именно его!

– У меня не сходится… – пробормотал Гарри, подперев подбородок руками. Шен, свисающая с его шеи, сунулась в лицо, и хозяин потрепал ее по голове, как кошку.

– Что там у вас не сходится?

– Кого ни спрошу: они были друзьями, Блэк за отца кого угодно мог порвать, хоть самого Темного властелина. И вдруг предал. Так не бывает. Может, его заставили? Вы рассказывали о непростительных заклятиях…

– Авроры проверили, Блэк вполне себя контролировал.

– А метка у него была, сэр? – вдруг спросил Поттер.

– Н-нет… – выдавил тот. – И я… я никогда его не видел на собраниях… Ну, вы поняли.

– Либо он очень глубоко внедренный агент, либо невиновен, – буркнул тот. – Простите, что отвлек, сэр.

Снейпа передернуло: задумчивость на лице Поттера могла означать только одно – тот готовит какую-то пакость.

* * *

«Привет, яблоневая плодожорка!

Все запутывается еще сильнее. Попроси отца навести справки о том, кто управляет капиталом Сириуса Блэка, пока тот нары давит. Не выйдет – ничего, попытка не пытка!»

* * *

«Привет, пожиратель лимонов!

Прости, что так долго. Папа попросил консультации, так в банке начался вселенский кипеш! Твой крестный, уж не знаю, с какого бодуна (а может, и правда с бодуна), передал свои активы под управление… угадай, кому? Ага! Причем – только сядь, а то рухнешь, – для тебя! Крутой расклад, а?

Не знаю, что от его состояния осталось. Есть дома, поместья и еще кое-какая неотчуждаемая собственность, но вообще, боюсь, твоему крестному на жизнь едва хватит.»

* * *

«Спасибо, плодожорка.

Все намного хуже, чем мне казалось изначально. Буду держать тебя в курсе!»

* * *

«Пожиратель, я вспомнил. Крыса. Первый курс. Дошло?»