Текст книги "Моя маленькая Мэри"

Автор книги: Кира Измайлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Измайлова Кира
Моя маленькая Мэри

Мне было одиннадцать, и я догуливала летние каникулы, когда вдруг в нашей почте оказался странный конверт: я никогда не видела, чтобы писали зелеными чернилами и не на бумаге! Тем более, в официальном письме.

– Видимо, это какая-то шутка, – со смешком сказала Энн. Вообще-то ее зовут Ли-Энн, она моя мачеха, но и то, и другое звучит так скверно, что она разрешила звать себя просто Энн или Энни.

– Ну и шуточки пошли, – мрачно ответил отец.

Он давно был невесел: жалованье у него невелико. А ведь надо было платить за дом, за электричество, телефон, бензин для двух машин, что-то есть и покупать мне одежду – я очень быстро росла. Энн вообще обходилась старой одеждой (я знала, как ей это не по душе!), но что делать? Спасибо, папе на службе полагалась форма, а дома и старые джинсы и футболки с распродажи сходили…

Больше мы об этом письме не говорили. Я вообще старалась не попадаться на глаза родителям (ну то есть отцу и Энн, родную маму я совсем не помню, она умерла, когда мне был год) и гадала: шутка это была или не шутка? А если нет, придет за мной волшебник или…

* * *

Когда волшебник пришел, папа схватил ружье и даже успел разок выстрелить, прежде чем гость завязал дуло узлом. Пришелец был огромный, волосатый, походил на тролля из кино, и я, честно скажу, напугалась. Но куда больше я испугалась за папу и Энн, поэтому вцепилась в ногу великана и закричала: «А ну не смей, не трогай их, не то я тебе!..»

Конечно, я ничего не могла сделать. Великан поднял меня одной рукой, засмеялся и сказал: «Ну! Настоящая гриффиндорка!»

Еще тогда, когда я не знала ничего о факультетах, я решила, что никогда не буду гриффиндоркой…

Так вот, когда пришел великан, я как раз разливала чай. Не так уж часто мне позволяют это делать, и я очень старалась, но тут от неожиданности уронила чайник, и он разбился.

– А ну, не смей плакать! – тут же велела Энн и вытерла мне слезы. – Подумаешь, чайник! Велика беда!

– Вы кто? И что вам нужно? – поинтересовался отец, опустив газету. – И, собственно, какого черта вы входите в частный дом без разрешения?

– Я за девочкой пришел! – сказал тот.

Именно после этого папа и взялся за ружье, которое всегда было под рукой, потом выясняли кто да что… Долго рассказывать, просто отец привык сперва стрелять, а потом спрашивать.

– Ну… это… юная мисс, – угомонившийся пришелец показал на меня пальцем, – письмо же получила?

– Какое еще письмо? – спросила Энн очень мерзким голосом. Она это умела.

– Ну, про школу! – развел руками гигант.

– Энди, звони своим, – приказала она. – К нам притащился маньяк. Наверно, он в розыске, ты посмотри только, до чего страхолюдный!

– Постой… Так про школу, говорите? И там еще список каких-то невероятных приспособлений, зелий… да? – сказал папа, успевший достать служебный револьвер.

– Ну! Оно самое! Меня прислали, значит, чтобы девочке пособить! – радостно улыбнулся этот чокнутый великан. – Ей же все купить нужно!

– Сколько это стоит? – холодно спросил папа, вынимая кредитку.

– Я не знаю, – удивился тот. – Но вообще вроде бы для магглорожденных школа оплачивает…

– Дивно. Если не оплатит, пусть мне пришлют счет, – сказал папа. – Мэри?

– Пап, ну раз отказаться нельзя… – Я опустила голову и шмыгнула носом. – Придется!

– Думаешь?

– Что за бред! – Энн вспыхнула. – Почему это мы не имеем права отказаться от… от этого? Мэри хорошо учится в своей школе, так какого…

Папа прикрыл ей рот рукой. Энн порой очень грязно ругалась, но я всегда делала вид, что ничего не слышала, хотя все эти слова и выражения давно знаю и умею употреблять к месту. Мачеха у меня не из самого приличного района Лондона, и как ее нашел папа, я даже думать не хочу. Мало ли, что там у взрослых… Энн хорошая, меня сроду не обижала, а больше всего она горюет от того, что у них с папой никак не получается свой ребеночек. Мне бы тоже хотелось братика или сестренку… а никак. Я слышала, Энн плакала, говорила папе, это потому, что злоупотребляла… чем? Алкоголем? Я не поняла, а спросить побоялась, я же подслушивала… а первая заповедь отца: если делаешь что-то недозволенное, не попадайся, а попадешься – получи сполна.

Ну да ладно, так обойдемся. Мы с ней подружки, бывает, всеми ночами шепчемся, когда отец на дежурстве!

– Вы там, – махнул папа рукой, и гигант попятился. – Если с моей дочерью что-то случится, я вас пристрелю, волшебник вы или кто. А я, имейте в виду, полицейский, и оружие у меня всегда при себе. С ружьем оплошал, конечно, а вот с револьвером… Кстати, стоимость ружья кто возмещать будет, а?

Папа у меня маленького роста, но у него такой взгляд, что все сторонятся. Ну, кроме нас с Энн и ближайших соседей. Он вообще-то добрый, только некрасивый: нос перебит, на щеке шрам, глаза маленькие, лицо в оспинах, стрижется почти наголо, да и вообще… Некрасивый, короче. Не знаю, что в нем нашла Энн, я-то его просто так люблю, а она ведь красотка! Ну или мне так кажется, поди разбери? Она даже без каблуков на полголовы его выше, а фигура – все тетки в нашем квартале иззавидовались! И вовсе она не красит волосы, я будто не знаю, какого они цвета на самом деле!..

– И когда вы намерены сопроводить мою дочь за покупками? – спросил он, когда Хагрид, извиняясь, отсчитал сколько-то золотых монет, я просто диву далась, а папа и бровью не повел (но я сразу поняла – он первым делом отнесет это золото к знакомому оценщику).

– Ну… прямо сейчас, если вы не против, – сказал великан, потупившись. – А то мне еще одного мальчугана отвести надо, не успеваю…

– Мэри?

– Да схожу я, пап, – пожала я плечами. – Энн, ты не переживай, видишь, дяденька добрый! Кстати, дяденька, как вас звать?

– Хагрид я! – взревел он и протянул огромную лапищу. – Лесничий при школе. Пойдем… Мэри? Ага… письмо захвати, там список, чего надо покупать… Давай руку!

Почему Энн так смотрела нам вслед, вот в чем вопрос…

* * *

У меня закружилась голова, и мы очутились… Это было незнакомое место.

– Ты это, – сказал Хагрид смущенно, – извини, я еще того мальчика прихвачу, чтоб два раза не ходить. Заодно и познакомитесь. Ничего?

– Да пожалуйста, – ответила я и добрых полчаса простояла на улице, пока великан улещивал родных того мальчишки. Уж не знаю, почему его не отпускали, почему он жил в такой лачуге, и кто так визжал внутри…

– Вот… – произнес великан, держа за руку мальчишку ниже меня ростом, очкастого и напуганного. – Это, значит, Мэри, а это Гарри.

– Привет, – кивнула я. – Хагрид, дальше-то что?

– Дальше идем покупать всяко-разно! Список у тебя при себе? – в десятый раз спросил он, а я терпеливо ответила:

– Разумеется.

Это было ужасно. Мы попали в какое-то средневековье, я только поспевала глаза протирать! Сперва зашли в гоблинский банк (у меня, конечно, там ничего не было и быть не могло, но с Гарри Хагрид куда-то сгонял, пока я скучала в уголке). Потом котлы! Нам нужно было купить котлы… и то, что в них варится. Еще волшебные палочки – с Гарри мастер Олливандер возился долго, а со мной управился вмиг, мне подошла березовая палочка с сердцевиной из шерсти единорога, совсем коротенькая. Потом Хагрид вспомнил, что у Гарри день рождения, купил ему сову… ох! Я решила, что мне сова ни к чему. В школе они есть, сказал великан, а папа с Энн мне не напишут этак вот…

Оставались у нас только мантии. Ужас! Это что же, придется все время их носить?!

– Это… Мэри, ты девочка серьезная, сразу видать… Пригляди за Гарри, я сейчас… – сказал Хагрид и ушел в сторону питейного заведения. Уж такое местечко я разом отличу! Я вообще это насквозь вижу, жулики ко мне и не подходят с тех пор, как меня стали одну за покупками отпускать.

– Ну, идем, – сказала я очкарику, и он покорно пошел следом.

Веселая услужливая тетушка, мадам Малкин, мне даже понравилась. Она знала свое дело, щебетала о чем-то, а ответа не требовала, прямо как приятельницы Энн.

– Привет, – сказал худенький белобрысый мальчишка, которого тоже обмеривали и обшивали, – тоже в первый раз в Хогвартс?

– Привет, – сказала я, – точно так. Меня зовут Мэри. Мэрион Оук.

– Драко Малфой, – произнес тот с явным высокомерием. Ну, Хагрид уже успел рассказать, что тут к чему. – Мама смотрит волшебные палочки, а папа обещал взглянуть на метлы, хотя первокурсникам их не полагается иметь… А твой приятель язык проглотил?

– Он не мой приятель, – ответила я. – Мы так… случайно вместе. Его зовут Гарри.

– Гарри Поттер, – вклинился тот.

– Ух ты! – Белобрысый похлопал глазами. – Тот самый?!

– А?.. – вытаращился Гарри.

– Драко, я не догоняю, – пожала я плечами. – Что значит – тот самый?

– Ты магглорожденная? – спросил он, и глаза у него сразу сделались холоднее льда. – Ну… до встречи в школе… грязнокровка.

– А табуреткой по морде? – осведомилась я. – Ты… чистокровка, закрой пасть, пока я тебе ее сама не заткнула! И думай, на кого тявкаешь, шавка!

Папа не всегда понижает голос, говоря по телефону с коллегами или еще кем, так что я многого нахваталась… Да и Энн, когда готовит, и у нее что-то пригорает или выкипает (а это случается постоянно), ой-ой как ругается!

– Да как ты смеешь… – побелел мальчишка.

– Щас как двину в глаз, узнаешь, что я смею, а чего не смею! – пообещала я и полюбовалась обиженной физиономией (а что он мог мне сделать, видел же, что я сильнее?). – Давай, зови папочку!

– Я тебе…

– Чего ты мне?.. – спокойно спросила я. – Попросишь своего папу меня нашлепать? Напугал, тоже мне. Мои родители на него в суд подадут за насилие над чужим ребенком, вот. Имей в виду, у меня отец – полицейский, так что законы я знаю! И еще у него во-от такой револьвер!

Белобрысый надулся и, по-моему, собрался захныкать.

– За шавку извини, – примирительно сказала я. – Папа так ругается, я и привыкла. Но даже если у тебя родословная длиннее, чем у нашей кошки, так ты круче, что ли? Тоже мне, достижение… – Я протянула руку. – Мир?

– Мир, – буркнул он и надулся еще сильнее. – Ты точно на Гриффиндор попадешь.

– Я никогда не буду гриффиндоркой, – повторила я свою мысль и увидела удивление в серых глазах. – А ты?..

– У меня и родители, и все предки заканчивали Слизерин, – оживился Малфой. – Я непременно окажусь там! Другие факультеты тоже ничего… только не Гриффиндор. А этот… – кивнул он на Гарри, – куда хочет?

– Я откуда знаю? Гарри! – окликнула я. – Ты на какой факультет желаешь?

– Куда угодно, только не на Слизерин, – мрачно ответил он. – Оттуда, говорят, только темные маги выходят!

Мы с белобрысым переглянулись и искренне рассмеялись, а на прощание [Author ID1: at Sun Aug 24 21:26:00 2014] снова пожали друг другу руки. Он мне понравился: не вовсе дурной мальчишка, а что свихнутый на каких-то семейных предрассудках, так я ему доктор, что ли?

* * *

– Веди себя скромно, выделиться не старайся, а если кто заденет, сразу дай в глаз, чтоб не лезли, – таково было отцовское напутствие. – Отругают – наплюй. Попробуют ударить, сразу пиши мне и требуй, чтоб вызвали попечителя. Знаю я эти пансионы…

– Девки полезут, в морду двинь, чтоб поуродовать, отстанут. Ну, когтями там [Author ID1: at Sun Aug 24 21:26:00 2014] или еще чем… – сказала Энн. Она-то знала, что делать! – Ты ж у меня драться умеешь?

– Еще как, – ответила я не без гордости.

– Ну, ты не пропадешь! – Ее красивые зеленущие глаза подернулись влагой, я тоже прослезилась, а время-то шло! И как пройти на платформу 9 34, я так и не знала!

– Пап, Энн, я пошла! – сказала я. Багажа было мало, но… – Гарри! Стой! Стой!

Знакомый очкарик притормозил. Он был в целой компании рыжих ребят, но они меня не интересовали.

– Ты знаешь, как на платформу пройти?

– Миссис Уизли сказала, – ответил он, – разбегись… и прямо в этот столб.

– Спасибо. Но только ты идешь первым, – я помахала родителям и поудобнее перехватила чемодан на колесиках. На неопрятную рыжую тетку я не обратила внимания, хоть она явно нацелилась познакомиться со мной. На кой мне это сдалось? – Ух ты, получилось? Ну, теперь я иду!

– Что за невоспитанная девчонка… – услышала я перед тем, как миновать барьер.

Признаю, волшебный поезд мне понравился, он был очень красивым. Вот затаскивать в него багаж оказалось тяжело, но я справилась, потому что Энн давно научила меня: никогда никого не проси о помощи, пока и вправду не сумеешь без нее обойтись… а что там этот чемодан для такой взрослой девчонки, как я! Сущая ерунда! Не помру же я, верно?

Свободных купе не было, двери в некоторые оказались открыты, но там попадались все больше ребята постарше, и я чувствовала, что идти мне с чемоданом через весь поезд или сидеть в тамбуре…

– Привет! – услышала я вдруг из открытого купе и увидела знакомого белобрысого в компании еще двух ребят.

– Привет! – ответила я. – А у вас местечка не найдется? Я замучилась уже искать!

– Одно как раз осталось, – белобрысый отобрал у меня чемодан и запинал его в угол. – Присаживайся.

Двое крепких мальчишек напротив посмотрели на него с недоумением и, кажется, с опаской, но он не отреагировал.

– Ты слыхала, Гарри Поттер едет в этом поезде! – выпалил… как его… Драко Малфой, точно.

– Мистер Малфой, позвольте отметить, вы дебил, – сказала я. – Мы с вами и мистером Поттером вместе заказывали школьные мантии. Ай, как удивительно, что он едет тем же поездом, что и мы! Или тут есть другой рейс? Я б лучше вечерним поехала, легла бы спать, а утром уже раз – и на месте…

– Опять впросак попал, – фыркнул он. Двое других гоготнули и расслабились.

– С кем не бывает, – пожала я плечами.

– А ты… Кто твои родители? – спросил вдруг Драко.

– Папа полицейский, это я уже говорила, – ответила я, – родную маму я не помню, она умерла, а мачеха… сейчас домохозяйка. Раньше кем была, не знаю.

Ох, я прекрасно знала, вернее, догадывалась, кем была Энн. Но говорить об этом – упаси боже!

– Все магглы? – произнес Драко и поглядел на меня как-то так…

– Наверно, – ответила я, успела прочитать кое-что в учебниках. – Откуда мне знать? И… Я пойду, вот что. Вы тут все чистокровные собрались, мне с вами делать нечего.

Я бы так и ушла со своим чемоданом, если бы в купе не вломилась лохматая девчонка моего возраста. За ней следовал полноватый мальчик.

– Я помогаю Невиллу искать его жабу! – выпалила она. – Вы не видели ее, нет?

– В этом купе, – выделив слово голосом, произнес Драко, – жаб мы не встречали.

– Но, может…

– Не может. – Он сощурился. Очень противная гримаса получилась, если честно. – Ты магглорожденная?

– И что?! – насупилась девочка.

– Ничего, ровным счетом ничего, – улыбнулся белобрысый еще противнее. – Мэри! Поставь чемодан и сядь!

– А ты не дорос еще, чтобы мной командовать, – ответила я. [Author ID1: at Sun Aug 24 21:26:00 2014]

Конечно, у него было двое здоровенных приятелей… но если он попробует сделать что-то силой, я могу и сдачи дать! И дверь в коридор открыта, как заору – весь вагон сбежится. Должны ведь тут быть преподаватели или старосты какие-нибудь? Кто же отпустит такую ораву детей без сопровождения! Особенно этих… знатных. Удивительно, что тут слуги не толпятся, «чего изволите?» и все такое.

– Пожалуйста, Мэри, поставь чемодан и присядь, – сменил тон Малфой.

– Другое дело, – пожала я плечами и села. Уходить не было смысла, мыкайся еще с этим багажом черт-те где! Лохматая так и торчала в дверях. Полный мальчик переминался с ноги на ногу у нее за спиной. – Что это ты там проверил?

– Я как-то слышал, что попадаются нормальные магглорожденные, хоть и нечасто, а большинство… – Драко указал на лохматую, – вроде нее. Ты, кажется, из первых. Хотя и невоспитанная.

– Спасибо, что снизошли, вашество! – ответила я и сама же первая засмеялась.

– Да ну тебя! – хихикнул он.

– Постой, ты тоже магглорожденная? – спохватилась девчонка. – Как тебя зовут? Меня – Гермиона Грейнджер, а это вот Невилл Лонгботтом, и он-то как раз чистокровный!

– А мне от этого что, холодно или жарко? – спросила я. – Ты уже слышала, что меня зовут Мэри. Дальше что?

– Ну… давай дружить? – неуверенно произнесла Гермиона.

– Спасибо, не хочу, – ответила я. Девчонка была вроде неплохая, но я знала, что от таких случается масса проблем, причем на ровном месте! Лезут, куда не надо, суют во всё нос, пристают с непрошеной помощью, а в итоге только хуже делают. Наука Энн, спасибо ей! – И закрой дверь, а то сквозит. Нету тут жабы, я бы заметила.

– Мерлин, это явная гриффиндорка, – выдохнул Малфой, когда дверь закрылась, и покосился на меня.

– Отстань, – попросила я, и не обратила никакого внимания ни на шоколадных лягушек (вот извращение!), ни на прочую гадость. Энн всегда запрещала мне есть слишком много сладостей, а то, говорила она, сперва прыщи будут, а потом растолстеешь. Обойдусь!

А вот на перроне мне пришлось худо: я не думала, что мы приедем так поздно, а в темноте я почти ничего не вижу. Забыла, как этот дефект называется, при свете-то у меня отличное зрение!

Кто-то собирал первокурсников, а я тыкалась то в одну спину, то в другую (спасибо, сказали оставить багаж, намаялась бы я с чемоданом), пока кто-то не поймал меня за локоть.

– Ты что мечешься? – спросил Драко.

– Плохо вижу в темноте, – честно сказала я. Что скрывать-то? – А фонарик тут не работает.

– Сразу сказать сложно было? – буркнул он. – Чего убежала? Проводили бы…

– Магглорожденную? – не удержалась я.

– Девочку, – ответил он. – Неважно, какого происхождения. Мы, Малфои, можем себе позволить подать руку и грязнокровке, с нас не убудет.

Я захихикала, он тоже: говорил Драко много и вроде бы умно, но придумал это точно не он. Родители, наверно, говорили, а он запомнил… Ну да я не обижалась, зачем? Мальчишки вечно болтают глупости, а Энн сказала, что [Author ID1: at Sun Aug 24 21:26:00 2014] лучше пропускать это мимо ушей. У парней что на уме, то и на языке, потом-то они спохватываются, да поздно. А умная девчонка промолчит, но запомнит, ох как запомнит! И припомнит в свое время, когда да что ей сказали…

В лодочке осталось как раз два места – два других занимали те крепкие мальчишки, Грег и Винс их звали.

– Я тебя отведу, – сказал Драко серьезно. Мне опять стало смешно: такой маленький, худенький, я и то крепче… – Раз ты не видишь. Ну а там… Посмотрим, кто на какой факультет попадет.

– Ты на Слизерин, – напомнила я.

– Да, непременно. В крайнем случае, на Рэйвенкло. А ты…

– Не на Гриффиндор. А если туда распределят, сделаю все, чтобы меня немедленно исключили! Как думаешь, если я устрою стриптиз перед директором, этого хватит?

– Ой, сомневаюсь, – задумчиво произнес Драко и тут же с интересом спросил: – А что такое стриптиз?..

* * *

…-Оук, Мэрион! – услышала я свое имя, надела Шляпу и выслушала ее бредни.

Мне подходили два факультета, но я твердо решила, что на Гриффиндор не пойду, даже если потащат силой.

– Куда же тебе… – квохтала Шляпа, – затравят, осудят…

– Брошу школу, подумаешь! – мысленно ответила я. – Сдалась она мне. Без магии проживу. Давайте, говорите…

– Слизерин! – рявкнула Шляпа, и зал слегка притих, а потом загудел.

– А ты точно магглорожденная? – с удивлением спросил Малфой, когда я села напротив.

– Понятия не имею, – отмахнулась я. Мне очень хотелось есть. – Спасибо, что проводил в темноте…

– Не за что, – сказал он и улыбнулся. – Слава Мерлину, ты не на Гриффиндоре. Школа могла бы этого и не пережить.

– Ну… Шляпа сказала – или туда, или сюда. Мне ваша компания как-то больше приглянулась.

– Травить будут, – сказал симпатичный темноволосый мальчишка. – Девчонки особенно. Магглорожденная на Слизерине… невероятно.

– Ну, ты мне скажи, если что, – приосанился Малфой.

– Если что, я сама ка-ак залеплю в глаз, – ответила я довольно громко и увидела, как насторожились новенькие девчонки. – Видел мою руку? Вот. Отец говорит, маленький кулак злее бьет.

– Ты заклинаний не знаешь, – произнес тот, темненький и добавил: – Извини, не представился. Теодор Нотт.

– Очень приятно, – сказала я. – Мэрион Оук. Можно просто Мэри.

– Можно просто Тео, – улыбнулся он. – Так вот, по сторонам-то гляди. Мало ли… А если что, и впрямь жалуйся вот ему, – ткнул он пальцем в Драко. – Чего ты сморщился? Сам же предложил!

Поселили меня в спальне еще с двумя девчонками. Вот глупость, удивилась я, такой огромный замок, народу, если посчитать (сколько вагонов в поезде, я помнила, сколько купе в вагоне, прикинуть легко, ну там… плюс-минус), выходило, что даже если все-все студенты приехали этим поездом, их можно запихнуть в одну башню. Ну и вообще, чего считать, если я видела Большой зал? Вроде и много ребят, но… вполне можно было бы отдельные спальни сделать, пусть даже не со стадион размером!

Одну соседку звали Мейбл, вторую Мелиндой, обе были полукровками и здорово меня дичились.

– По имени нас подбирали, что ли? – спросила я вслух, взяла карандаш и накарябала на двери снаружи три буквы «М».

После этого и разговор завязался. У Мейбл родители были врачами, только отец обычным хирургом, а мать – волшебным, в этой их клинике святого Мунго. Каким-то образом они пересеклись, познакомились и живут с тех пор вместе. У Мелинды, наоборот, отец оказался из волшебной семьи, но не чистокровной, а мать – обычной женщиной.

– А у меня и отец, и мачеха – простые люди, – сказала я, когда подошла моя очередь рассказывать. – Родную маму я совсем не помню, врать не стану.

– Может, это именно она была волшебницей, иначе очень уж это странно, – сказала Мейбл. Она была толстенькая, с двумя пшеничными косичками, голубоглазая, и вечно что-нибудь жевала. – Чтобы магглорожденную распределили на Слизерин… никогда о таком не слышала! Мы вот полукровки, и то нам достанется, а каково тебе придется…

– Переживу, – сказала я. – А кто полезет – в глаз получит, я уже говорила. Безо всяких волшебных палочек. Будут доставать, пожалуюсь директору. Не поможет – уеду домой. Попробуют вернуть силой… Не директор же у нас главный начальник? Поглавнее найдутся?

Соседки переглянулись и кивнули.

– Ты вот с Малфоем разговаривала, – доверительно произнесла Мелинда. Эта, в противоположность Мейбл, была черноволосой, коротко остриженной, с темными глазами, довольно смуглой и очень худой. – Папа сказал, Малфой-старший – важная шишка в Попечительском совете Хогвартса, да и вообще очень влиятельный человек, так что ты с младшим не порти отношения. Может, через него и нажалуешься, если что!

– Вот умора-то, – хихикнула Мейбл. – Представляю, какая будет физиономия у папаши, когда сынок попросит составить жалобу для магглорожденной!

– Ха, – сказала я. – Сама составлю, что я, отцовских рапортов никогда не читала? И читала, и перепечатывала, когда он домой приносил, а у самого времени на это не хватало… Я знаю, как накляузничать, это уж будьте-нате!

– А вообще давайте держаться вместе, – предложила Мелинда. – Тут девочек-полукровок больше нет, если только из старших, но толку от них? Ведь не заступятся… А втроем как-то поспокойнее.

– И отбиться можно, если что, – рассудительно добавила Мейбл. – Только нам ой-ой как стараться придется. Чистокровные много чего знают, их дома учили. Нам вот с Мелиндой родители кое-что показали, а ты вообще ничего не умеешь, правда же?

– Научусь, – пожала я плечами. – Раз деваться все равно некуда, так непременно научусь!

– И вот что, – добавила Мелинда, – ты слыхала, что за проступки тут баллы снимают? Так что лучше ни с кем не задираться, а то весь факультет будет недоволен.

– Разберемся. О! – спохватилась я. – А какие именно проступки?

– Не слышала разве? Директор на пиру говорил. Колдовать в коридорах нельзя, ходить на третий этаж и в Запретный лес тоже…

– А если я кому-нибудь нос разобью или фингал поставлю, что будет? – спросила я с интересом.

Соседки пожали плечами.

– Проверим. А теперь давайте спать, вот что. А то проспим на занятия, баллы с нас и снимут…

И мы дружно улеглись спать.

* * *

Летом меня обычно отправляли в скаутский лагерь, так что мне к общежитию было не привыкать. А вот другие, видно, в общих спальнях, а то и палатках вовсе никогда не ночевали, потому как с утра душераздирающе зевали. Ну да ясно, они же благородные донельзя, какие уж тут палатки…

Учиться мне не понравилось. Взять хотя бы то, что тут писали гусиным пером по пергаменту, как в средневековье каком-то! А даже стальным по бумаге – и то сложно, я как-то пробовала… Конечно, у меня получались кляксы, я не успевала за лектором, а остальные хихикали. На смешки мне было наплевать, но я быстро поняла, что ничему особенно ценному нас тут не научат, и вообще перестала записывать лекции, решив, что учебниками обойдусь, а исключат, так и лучше! Такое не проходило только на трансфигурации (преподавательница посматривала на меня как-то странно, и я старалась не высовываться) и на зельеварении. Вот там преподаватель был совсем с приветом. Сперва его перекосило при виде Поттера, а когда он посмотрел на меня, то сделался белее мела. Не имею понятия, почему, но его я тоже предпочитала не раздражать. Единственный раз, когда я с ним заговорила сама… ох…

Дело в том, что пары с моего факультета мне не хватило, и я попала в компанию той самой Гермионы Грейнджер. Сдвоенный урок – и мне стало ясно: или я ее убью, или сама утоплюсь в котле. Причем первое вероятнее!

– Сэр, – сказала я, подойдя к преподавателю на перемене. – Разрешите обратиться?

– Да, мисс? – сказал он, не поднимая головы.

– Сэр, нельзя ли мне на занятиях работать одной? – спросила я и сообразила добавить: – Конечно, если это не запрещено правилами.

– Вы считаете себя способнее остальных, мисс Оук? – спросил он.

– Нет, сэр. Но если вам не нужен труп гриффиндорки… ну там, мало ли, на органы, то есть ингредиенты… Пожалуйста, позвольте мне работать одной. Может, я чего-то не успею или сделаю не так, но то будут мои ошибки. А эту дуру я скоро правда чем-нибудь огрею!

Профессор моргнул и посмотрел на меня повнимательнее.

– Это вы про мисс Грейнджер? – уточнил он.

– Да, сэр, – ответила я. – Извините, если я грубо выражаюсь, но она меня реально достала!

– Вы не поверите, мисс, насколько я с вами солидарен, – вздохнул профессор и вдруг спросил: – А скажите, мисс Оук, вы похожи на отца или на мать?

– На мачеху, сэр, – ответила я, решив пока что не удивляться. – Все поражаются, она тоже рыжая и глаза зеленые. То ли отец нарочно ее выбрал, то ли совпало, не поймешь…

– А девичьей фамилии вашей матери… и мачехи вы не знаете, часом?

– Знаю. Мамина – Таккер, Сигрид Таккер ее звали, она не англичанка. А мачеха – Ли-Энн Дуглас, я ее зову Энн. А вам зачем, сэр?

– Я стараюсь узнать побольше о своих студентах, особенно полукровных… и тем более магглорожденных, – сказал он подозрительно ровным голосом. – Идите, мисс Оук. И да, работайте в одиночку. Кстати! Вас не обижают однокашники?

– Пытались, сэр, – улыбнулась я. – Одна в больничном крыле синяки сводит, вторая хромает, на лестнице поскользнулась, а там эти невидимые ступеньки… А мальчишки в драку не лезут, им зазорно с девчонкой-то драться.

О том, что в той потасовке меня поддержали Мейбл с Мелиндой, я говорить не стала. Самой нагорит, и пусть, а их подставлять не годилось.

– Вероятно, вас обзывают? – странным тоном произнес профессор.

– Да, шипят чего-то за спиной, мне это без разницы, – пожала я плечами. – А если кто в лицо гадость скажет, сразу получит в нос. Они это уже усвоили, сэр. Я, может, палочкой еще махать и не выучилась, но в морду дать могу, папа научил.

– Ясно. Возвращайтесь в гостиную, мисс Оук. И перестаньте калечить однокурсниц!

– Они первые начинают, сэр, – ответила я и с достоинством удалилась.

Любопытно, на кой декану девичьи фамилии мамы и мачехи?

* * *

– Уважаю, – искренне сказал мне Малфой после следующего занятия по зельям. – Никогда предположить даже не мог, что скажу такое грязнокровке, но… Избавиться от Грейнджер не всякому дано!

– А чего такого-то? – пожала я плечами. – Подошла к профессору, попросила убрать от меня эту чокнутую, мне одной лучше… Баллов, конечно, получу меньше, но мне никто мозги клевать не будет.

И так, в общем, без особых происшествий мы и дотянули до зимних каникул. Конечно, тролль на Хэллоуин оказался обалденным подарком, но ничего ужасного больше не случилось. Ко мне пытались приставать, но я не боялась боли, а всяким шуточным заклинаниям выучилась враз, так что подходить ко мне было себе дороже. Я уже начала подумывать, а не купить ли вторую палочку, чтобы как папа, стрелять с двух рук? Вот это был бы номер!..

…В крайнем купе, которое никому не нравилось – тесное, – и которое я решила занять для себя, обнаружился Драко Малфой. Без приятелей, совсем один, и вещей при нем не было. Хуже того, он тихо плакал, скулил даже, как щенок, которого пнули ни за что ни про что.

«Никогда не угадаешь, – говорила мне Энн во время наших ночных бесед. – Есть люди – полыхнут и тут же раскаются, не надо их винить, им самим от этого горше. Есть сильные, они терпят, сколько могут… Потом прорывает, – добавила она. – А есть такие сильные, которые стыдятся своей слабости. Им особенно больно.»

Мне показалось, что Драко из вторых. Ну даже если Энн не сказала бы мне, я что, не утешала малышей в прежней школе?

Раз-два, его голова лежит у меня на плече, такие всхлипы я хорошо знаю, он давно уже плачет… да и если посчитать, когда мы отъехали от Хогвартса…

В ход пошел носовой платок, у меня их уйма, не считая бумажных салфеток.

– Ты? – разлепил мокрые ресницы Драко.

– Не-а, сам Слизерин к тебе снизошел. Ты чего воешь на весь поезд?

Он так дернулся, что я поспешила сказать:

– Да закрыла я двери! И никто ничего не услышит. Я вообще вошла случайно, искала местечко, чтоб никто не влез.

– Я тоже, – тихо произнес он.

– А чего не запечатал вход? Тебя чему учили?

– Забыл… Я просто…

Ну вот не хватало мне только вытирать слезы мальчишке! Но этот мальчишка мне много чего подсказал, в обиду не давал, хоть я, по его счету, грязнокровка, и вообще…

– Ты ж домой едешь! Радоваться надо!

– Чему?! Кретинский Поттер стал ловцом, хотя он первокурсник… Ничего у меня не получается! Я ни на что не гожусь… – добавил он шепотом, – папа был прав. Я негодный наследник.

– Да не мог твой отец такого сказать, – убежденно произнесла я. – Не ври! Не мог! Если он тебя любит, то сроду не скажет такого, хоть бы ты был хромым, косым и горбатым!

– Ну, значит, он меня не любит, – тихо ответил Драко.

Я прикусила губу. Ах так, значит?!

– Скажи предкам, что ты гостишь у меня, – велела я. – Денька три!

– Они не поймут, ты же магглорожденная!

– Наври что-нибудь! Вон, приятели пусть тебя прикроют… И ври убедительно. Так меня папа учил, – с достоинством добавила я. – И если ты не сумеешь, то я окончательно в тебе разочаруюсь, вот! Давай, клянись, как по-вашему положено… А теперь запоминай, что нужно с собой взять…