Текст книги "Дивнариум (СИ)"

Автор книги: Кира Измайлова

Соавторы: Эрл Грей
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

14
На вольном выпасе

– Очень кушать хочется, – жалобно сказала Афадель, жуя листик не знаю чего. Олень смотрел на нее с вожделением. Нас выпнули на выпас безо всяких припасов и даже безоружными!

– Поди грибов собери, – сказал я. Я запасливый, я сухарей напихал запазуху. Только Афадели не дам, пусть худеет. – Я пожарю.

– Нету еще грибов! Поганки какие-то…

– Это не поганки, это сморчки, – сказал я и понял, что спалился. Не зря же меня зовут Хвандир.

Афадель с сомнением оглядела сморчки.

– Что-то вид у них несъедобный…

– Значит, ты не голодная, – ответил я.

Олень понюхал грибы и фыркнул.

– Точно несъедобные, – сказала она.

– Оленю полагается есть траву, а не грибы, пусть идет и ест, – добавил я.

Олень помотал головой. Трава его чем-то не удовлетворяла.

– Наверно, тут нехорошее пастбище, – решил я. – Ни нам, ни оленю…

– Давай новое поищем! – воодушевилась Афадель, как самая голодная. – О, смотри, Следопыт! Вдруг у него еда есть?

Как выяснилось, Следопыт шел на рога оленя. Ну, вместо ориентира. Заплутал немного.

– Есть чо? – спросила Афадель.

– Чо? – не понял Следопыт.

– Припасы остались? – вежливо спросил я.

Следопыт не стал кривить душой:

– Колчан стрел, сухие чернила и неманого ацэласа.

– А если найдем? – спросила Афадель.

– А у вас разве нет, – простодушно спросил Следопыт. – Я надеялся у вас разжиться.

– В королевстве нашем настали тяжелые времена, – горестно сказала Афадель, прикрывая бриллианты веточкой папоротника. – Оленя хотели забить на мясо, но мы спасли нашего верного Алексиэля. Да что там! Леголаса намерены обменять на еду у харадов или вастаков. На вяленую мумачатину, – добавила она, подумав, и облизнулась. – Лучше бы самого съели, он вкуснее.

– Я бы так и съел, – сказал Следопыт задумчиво.

– Да и я бы съела, – ответила Афадель, глядя в облака. – Немного филе Леголаса под крапивным соусом.

Мне ничего не оставалось, кроме как присоединиться к этому воображаемому пиршеству каннибалов.

– Можно добавить немного жареных с луком грибов, – вставил я.

На этом слове (не знаю, лук или грибы) Следопыт очнулся и посмотрел по сторонам.

– Что, и грибы кончились?! – тревожно спросил он.

– Я видел вон там пару мухоморов, – указал я. – Милости прошу, угощайтесь. Чем богаты…

– Схожу поищу, – сказал он.

– Куропаточку подстрелите, – произнесла ему вслед Афадель.

– Или зайчика, – в тон ей ответил я. – Можно и оленя.

Тут я встретился взглядом с Алексиэлем и передумал. Томные карие глаза сейчас метали молнии. Я подумал, что король наш Трандуил набрался дурного именно у оленя. Хотя вряд ли кто-то кроме орков мог попробовать сожрать короля. Но рога… тьфу, корона как бы намекала.

Следопыт пошел на охоту, а мы лениво развели огонь в надежде на обед. Олень уже обедал, обожрав все кусты и лишив нас естественного укрытия. Пришлось маскироваться лапником.

Следопыт вернулся спустя два часа, злой, обожженный крапивой, в паутине, исколотый ежевикой и с ежом и куропаткой наперевес. Алексиэль фыркнул и отпрянул.

– И это все?! – ужасным голосом спросила Афадель.

– У вас же голод, – поразился он и выпустил ежа.

– Голод, – подтвердила она и подхватила ежа. – Прости… но жизнь дороже. Я имею в виду свою жизнь.

Еж с упреком посмотрел на Афадель и больно укусил ее за руку.

– Сука колючая, – сказала она, уронив мерзавца. Тот подкатился под копыта Алексиэлю, а туда бы я не полез. – Сбежал, падла! А так вкусно запечь ежика на углях…

– И часто вы едите ежиков? – обеспокоенно спросил Следопыт, быстро ощипывая куропатку. По счастью, она никуда не порывалась улететь, потому что была застрелена. Навылет.

– Ну как поймаем… Ежатина в наше время – еда королевская, – сказала Афадель.

– И как там король ваш Трандуил? – осторожно поинтересовался Следопыт.

– Страдает, – ответила она и протяжно вздохнула. – Сына-то на еду выменивать…

– Я должен идти! – вскочил тот, уронив куропатку.

– Куда! – приземлила его Афадель. – А готовить кто будет, я, что ли? Это не сегодня будет, успеешь…

Следопыт сел прямо на нашу знаменитую лихолесскую крапиву, но сделал вид, что ему все равно.

Готовить пришлось мне.

Я мстительно погнал Афадель за приправами, пускай соберет травок, кинем в котел. Сам я это варево есть не собирался, с нее станется бросить туда белены или чего похуже. Ей-то все равно, и так ненормальная, а я еще хочу увидеть маму. Хотя бы на прощанье. Со мной.

Афадель принесла грибов. Я понял, что есть суп из мухоморов с куропаткой точно не буду и начал подавать знаки Следопыту. Однако он меня не понял и с удовольствием отведал, запив из своей фляжки, после чего они с Афаделью принялись громко восхищаться синими белками и распускающимися в небе ромашками. Наверно, это было очень красиво, но мои сухари такого эффекта не давали, и я предпочел отойти поближе к Алексиэлю, который грибы не ел. Мы расположились в партере. Сухарей у меня было достаточно, а олень их уважает.

В самый разгар оргии появился Леголас. Сперва я принял его за глюк, но потом вспомнил, что не ел из котла. Стало быть, Леголас был настоящий. Спасибо, не король наш Трандуил, да он и не пойдет по темноте да по оврагам в своей мантии. Олень-то у меня.

Леголас переменился в лице, увидев Следопыта, обнимающего Афадель за плечи и бронелифчик и поющего "Нелегко мэллорну к дубу перебраться".

– А я-то вам поесть принес, – сказал он.

– Давай, – быстро отреагировал я и протянул руку.

Следопыт отреагировал на слово "поесть".

– Я все знаю, Леголас! – сказал он. – Я не позволю!..

– Но почему? – удивился тот, доставая из сумки припасы. – Ты разве не голоден?

– Им уже хватит, – сказал я, заедая окорок лембасом и запивая лучшим королевским вином, на которое принц не поскупился.

– А мне вина? – очнулась Афадель.

– Тебе хватит, – отрезал я и допил фляжку. – Ты и так уже в дугу. А казалось бы, пару сморчков съела!

Я пытался соблюсти видимость конспирации, но зря: Следопыт уже ни на что не реагировал и горячо уговаривал принца бежать. Афадель тем временем завладела другой фляжкой и принялась смотреть спектакль. Ее даже мухоморы не берут.

Леголас не понимал, почему он должен куда-то бежать от Следопыта. Или со Следопытом. Или в разные стороны.

Тот начал объяснять, что вяленый мумак – это одно, а королевский сын – совсем другое. Олень кивал.

Леголас, в принципе, соглашался со Следопытом, но уже снимал тетиву с лука, чтобы связать буйного помешанного, и подмигивал нам, мол, пособите. Но мы наслаждались зрелищем. А коварная Афадель еще и поддакивала, мол, мумачатина супротив леголасины – тьфу! Но ее больше, раз этак в сто.

– Вот поэтому тебе и нужно бежать! – заключил Следопыт, нежно глядя на принца.

Если бы олень мог смеяться, то ржал бы на весь лес. Впрочем он и так похрюкал, упал на спину и задрыгал копытами, будто в конвульсиях.

– Это он шкуру чистит, – пояснила подруга, не растерявшись.

– Что с ними со всеми такое? – обратился ко мне Леголас.

– Весна, мой принц, – развел я руками. – Неужто вы не чувствуете ничего похожего?

– Слава Эру, нет, – ответил он и икнул. – Ну раз вам больше ничего не нужно, я пошел…

– Следопыта заберите, – попросил я. – За оленем мы уж как-никак досмотрим…

Они удалились в обнимку, пьяные и счастливые, а мы, сытые, пьяные и счастливые, остались у костра.

– А давай мумака заведем! – сказала вдруг Афадель.

– И поменяем на Леголаса?

– Да Леголас и так тут, куда он денется… А мумака нету. Только олень.

– Ага. Того мумака поди прокорми. У нас оленю травы не хватает! Вон, кусты ощипывает! А вдруг он заревнует? Кто кого сборет, как думаешь, мумак или олень?

– Если оленю поможет Леголас, у мумака никаких шансов, – авторитетно ответила Афадель. – А жаль.

– Только не мумак! – быстро сказал я.

– Поели бы печеного хобота, – мечтательно произнесла она. – Или ноги мумака в собственном соку… Отбивные из мумака по-эльфийски…

– Там в сумке еще полфунта окорока, иди поешь, – сказал я.

Афадель полезла за окороком, а я откинулся на ромашки и ошалело проводил взглядом проскакавшую надо мной синюю белку.

Светало.

15
И снова на выпасе

– Афадель, а заморозки в середине мая – это нормально? – спросил я, стуча зубами. – Особенно после грозы!

– Не-а, – ответила она, кутаясь в мою куртку. Нас снова отправили на выпас, мы радостно согласились, но кто же знал, что погода так испортится! – Это происки Врага, точно тебе говорю! Может, назгул рядом пролетел…

– И посыпал снежком? – простучал я зубами. – Хорошо оленю, он в шубе.

Олень обиженно замычал. Или заблеял, кто его разберет.

– Слушай, а давай разложим оленя? – предложила Афадель, и я онемел. Олень тоже. – В смысле, уложим и будем по бокам греться!

Я с сомнением посмотрел на животное. Животное ощетинилось рогами и замотало головой. Видимо, что-то заподозрило. Ну да, с нами поведешься…

– Лучше к Арагогу пойдем. Там в пещере хоть с неба на голову снег с дождем не валится! И ведь черемуха давно отцвела… – задумчиво сказал я.

– Угу, на болоте только клюква… мороженая. Но к Арагогу с оленем нельзя – он его съест.

– Кто кого? – не понял я.

– Да какая разница! Кто-нибудь кого-нибудь точно съест.

– Ну и ладно, хлопот меньше… – я задрожал сильнее. – Нет, точно надо куда-то деваться! Под открытым небом мы околеем! Слушай… А помнишь развалины там, недалеко от Андуина? Пошли туда!

– Да пока дойдем, околеем так, что из нас только строганину делать останется! С оленем вместе. Давай костер разведем!

– Там и разведем, а пока дойдем, согреемся и дров наберем, Алексиэль поможет нести, правда же? – спросил я оленя. Тот кивнул. И вообще, могу я когда-нибудь настоять на своем?!

И мы пошли. Афадель цеплялась за меня, поэтому шли медленно. Олень шел быстро и скоро ушел куда-то вперед с нашими дровами.

– Интересно, что тут было? – спросила подруга, забираясь в развалины. Там было просторно, даже оленю места хватило (оставлять его без присмотра мы опасались, поэтому привязали на рог бубенчик, за что Алексиэль смерил нас суровым взглядом, а я в утешение дал ему морковку. Мороженую.). Костер мы развели, у нас была крыша над головой, мечта!

– Вот бы еще шашлычок! – бодро сказал я, протягивая руки к огню.

– Не, я на охоту не пойду, – отказалась Афадель. – Холодно и сыро. Попрятались все… кроме вон той крысы. А ну дай сухарь!

– Зачем? – удивился я, потому что любви к животным за подругой прежде не замечал.

– Дай… – прошипела она и начала крошить наши припасы.

Словом, через час у нас был шашлык. Есть его я опасался, но потом сдобрил клюквой и зажмурился… Будем считать это учениями по боевой подготовке.

Жареные крысиные хвостики оказались очень даже ничего, и я подумал, что теперь нам не хватает эля. И что короля нашего Трандуила хватит удар, если он узнает, чем мы закусываем.

– Слушай, а вдруг там в подвалах что-то осталось? – прочитала мои мысли Афадель. – Пойдем глянем, я только факел возьму…

– Алексиэль, ты за часового, – сказал я и вздохнул. Олень кивнул, бубенчик согласно брякнул.

Подвал сохранился куда лучше строения. В смысле своды были целы, стены целы, и на них было даже что-то написано.

– Что тут написано? – спросил я Афадель, которая видела в темноте намного лучше меня.

Афадель обратила на меня укоризненный взгляд. Я вспомнил, что мы так и не выучились читать феаноровы руны.

– Неужели это тоже на квенья? – удивился я.

– Нет, это пиктограммы, – ответила она. – По-моему, здесь нарисован Трандуил, рога похожи… то есть корона.

– А может, это натуральные рога? – я вспомнил Алексиэля.

– Алексиэль не мог – неуверенно ответила она.

– Ну может, начертал рогами…

– Да он по этой лестнице не спустится! Наверно, это орки, – заключила Афадель с радостью.

– Орки нарисовали Алексиэля? – сказать, что я удивился, значит ничего не сказать. – И вообще, если тут орки, следует уведомить короля…

– Да мы и сами справимся, – мурлыкнула она, – первый раз, что ли… Хотя рисунки очень старые, им лет сто с виду. Мало ли, кто тут ошивался?

– Давай поищем что-нибудь кроме рисунков, – предложил я. – Может, найдем что-то ценное. Меч, например.

– Ага. Или палантир, – фыркнула Афадель. – Мечей у Арагога хоть завались, принеси ему пожрать да выбирай. А тут должно быть что-то интересное, нюхом чую!

– Еще бы, я тоже чую, воняет так, будто тут мумак сдох года два назад, а перед тем обделался, – сказал я, зажав нос.

– Какие мы нежные, – фыркнула она. – Если что найду, делиться не буду.

– Без говна мумака я точно обойдусь, – ответил я.

– Слушай, если сюда не прошел олень, как влезет мумак? Думай немножко! – обозлилась она и устремилась дальше. Коридоры разветвлялись, а драгоценностей все не было. Я начинал опасаться, что единственными ценностями, которые когда-нибудь здесь найдут много лет спустя, будут наши.

А у нас их хватало, чего стоило мое ухо и бронелифчик Афадели!

Лестница уходила все глубже, и я уже начал волноваться, во-первых, о том, что скоро погаснут факелы, ну это еще ничего, выйти можно и ощупью. А во-вторых, что тут может водиться нечто наподобие Арагога, только не такое дружелюбное.

Однако пока было тихо, только очень пыльно. Но вот я споткнулся… Это был скелет. Но не человечий и не орочий, и уж тем более не эльфийский. У нас всего по два глаза, а у этого было три. Что это не дырка от удара, я удостоверился, ощупав края отверстия во лбу.

И рога… и руки… в общем, я стал нервно оглядываться по сторонам. Если что-то съело это, то нас сожрет в два счета.

– Интересно, кто это был? – во весь голос спросила Афадель, освещая неизвестного монстра. В тоне ее звучал интерес.

– Ну раз скелет, значит, был живым. А живое – это кто-то, – тут она явно задумалась, потому что Арагог тоже живой, но у него нет скелета.

– Тихо! – толкнула меня Афадель. – Слышишь?

– Да, – сказал я и на всякий случай прижался к стене. – Что-то топает. Или кто-то. Пойдем к Алексиэлю, а?

– Поздно, – сказала она. – Оно на дороге к Алексиэлю.

– Погоди, но на дороге к Алексиэлю стоим мы!

– А между нами и оленем стоит оно. Точнее идет…

– Так оно позади нас? – окончательно запутался я.

– А это смотря куда мы идем, – утешила меня Афадель. – Если пойдем в подвал, оно будет сзади.

– Ага, то есть оно нас загонит поглубже и съест? – саркастически поинтересовался я.

– Думаешь, ему тут есть нечего? Оно бы давно с голоду подохло… А Алексиэль сам за себя постоять может, вон какие рога отрастил!

– За Алексиэля я не беспокоюсь, – многозначительно сказал я. – А что у нас из оружия? Ну кроме твоего декольте?

Я не был уверен, что неизвестный монстр польстится на декольте иначе как в гастрономических целях. Утешало то, что Афадель все равно пойдет им, декольте то есть, вперед, и пока ее будут есть, я успею сбежать.

Но я плохо знал подругу! Она крепко схватила меня под руку и для верности примотала к ней ремешком.

– Пойдем! – шепнула она. – Я буду держать тебя за руку, чтобы тебе не было страшно!

Узлы она вязала знатно, у умбарцев научилась, и я вынужденно потащился за ней в темное подземелье, на съедение неведомому монстру. И хоть она крепко держала меня за руку, мне все равно было страшно! У меня же мама! Как она переживет? А король? А олень? А Леголас?

Я вспомнил даже лориэнца, благо времени хватало. Мы топали навстречу неизвестному монстру, монстр топал навстречу нам. скоро мы должны были сойтись.

Практически вот-вот, но это вот-вот никак не наступало. Я допускал, что монстр нарочно топал на месте, но мы-то точно тащились вперед навстречу героической гибели!

Только я собрался сказать об этом Афадели (а шаги монстра раздавались уже рядом), как увидел впереди свет.

Я уж подумал, что мы вышли к становищу орков, и обрадовался (правда, чтобы сражаться, надо было сперва отвязаться от Афадели в прямом смысле слова), но оказалось, что это светятся грибы. Или плесень, я не разобрал. Главное, оно шевелилось.

– Это не оно топало? – спросила Афадель шепотом.

– Афадель, когда начинают топать грибы, значит, хватит их жрать, – изрек я.

– Кстати, я проголодалась, – обиделась она. – Мог бы и позаботиться обо мне как мужчина.

Караул! Если Афадель увидела во мне мужчину, дела плохи.

Я как-то не хотел заниматься этим в сыром подземелье, в тусклом свете факелов, рядом с шевелящимися грибами… Хотя это экстрим, да. Почти как на скачущем Алексиэле. Ой, я этого не говорил!

И не думал…

– Нам сейчас нужно думать не об этом, – сказал я мужественным шепотом, – а о том, как сбежать из этого подземелья. Есть тут второй вход, как думаешь?

– Лучше бы выход… – пробормотала она, держась за ремешок. – У тебя лук с собой?

– С собой, – сказал я. – Приторочен к Алексиэлю.

– Понятно, – ответила она. – А меч?

– Там же.

– У тебя к себе хоть что-нибудь приторочено?! – возмутилась Афадель.

– Да, – честно сказал я. – Ты.

– Ну знаешь! – возмутилась она. – Я начинаю понимать Трандуила! А если вдруг враги?

– Ну так это ты меня привязала, ты и отвязывай, – флегматично ответил я. После Афадели любой враг меркнет.

Афадель, ворча, принялась развязывать узлы. По идее, морские узлы должны развязываться мгновенно, если потянуть за нужный конец, но она, видно, что-то напутала. И скоро начала бурчать, что не худо было бы разрубить узел, естественно, вместе с моей рукой.

Но было нечем: ее меч тоже висел на Алексиэле, а ножом мы пилили бы этот ремень до посинения. Надо же, подумал я, олень вооружен лучше нас обоих вместе взятых! Впрочем, он же королевский…

– Пошли так, – сказал я наконец. – Умрем с гордо поднятой головой, если что. Мы же эльфы.

– Пригнись, тут потолок низкий, – ответила она, и мы двинулись в неизвестность.

Факелы понемногу угасали, грибы светились и активно шевелились, под ногами что-то шуршало. Не крысы, нет…

Я не хотел знать что. Не настолько я любопытен. Монстр топал вслед за нами, и это немного нервировало.

Лучше бы он навестил Алексиэля, у того хоть рога всегда наготове!

Но в подвал-то полез не Алексиэль! За каким сильмариллом нам сдались эти подземелья, я теперь никак не мог понять.

Во всем виновата Афадель, решил я, как обычно, и пошел вперед. То есть вниз и налево, куда загибалась лестница. Она и направо загибалась, но я как-то по привычке свернул…

И сразу понял, что мы куда-то пришли. Здесь совершенно определенно кто-то жил. Это было очевидно по разбросанным там и сям костям.

И по чарующим ароматам, из-за которых Афадель стошнило, хотя она вообще-то стойкая, даже живых гусениц на спор ела, и ничего, говорила, приятно щекочутся. Словом, воняло так, что у меня едва глаза не вытекли, и я поспешил утащить подругу направо.

Направо тоже лежали кости. Ух какие кости! Я таких никогда не видывал – мы проходили под ними даже не наклоняясь. И более древние, во всяком случае, ничем не пахли.

– Вот это зубки! – сказал я, приятно пораженный.

– Круто! – воскликнула отвязавшаяся от меня наконец Афадель и во весь рост встала в разинутой пасти. – Вот бы кто нарисовал!

– Давай возьмем на память по зубу, вот и оружие, – предложил практичный я.

– Не, я лучше вот это возьму! Вместо дубинки! – ответила Афадель и подобрала какую-то кость. Ну как кость… Я слышал, у северных моржей такие. Понятно где.

Но я взял коготь, потому что зуб выломать не смог.

– Вот теперь мы встретим врага лицом к лицу!

Однако враг топал и топал, но никак не показывался. Возможно, что-то почуял.

Мы обшарили подземелье, но сокровищ не нашли. Может, плохо искали, поди поищи в темноте-то – факелы погасли!

На ощупь же попадалось не то. Совсем не то.

То грибы, то щупальца, то Афадель, то камни, то грибы, то Афадель, то плесень, то Афадель…

– А монстр-то не топает! – сообразил я.

– Выжидает, – зловеще произнесла Афадель. – Давай немного переждем. Все равно факелы погасли…

Когда она взялась за любимое дело (не терять же время понапрасну), в подземелье зарычало и застонало. Я чуть импотентом не стал.

Афадель и то замерла. Она оглянулась по сторонам, насколько могла, но ничего не увидела.

– Лучше б ты монстра соблазнила! – сказал я с отчаянием.

– Так он не идет! – обиженно ответила она, а я не выдержал и засмеялся.

В подземельях раздался жуткий хохот.

– Да это же эхо! – сообразил я.

– Какое тебе эхо! – рявкнула она во всю глотку.

– Хо-хо-хо! – ответил монстр.

– Ну эхо! – уверился я и для проверки крикнул: – Любимая!

– Моя-моя-моя! – отозвался монстр и добавил: – Гы.

После этого "гы" мы удирали из подземелья со скоростью звука, не успев застегнуться. Куда? Да в другое подземелье, больше там некуда.

Мы переглянулись и ринулись вверх по лестнице. Нам очень хотелось оказаться поближе к Алексиэлю и его рогам. И своему оружию, конечно.

Не такие уж мы любители фауны, чтобы разбираться в монстрах и с монстрами. Афадель, конечно, спец по ним, но я – пас!

Интересно, что во время этого, хм, поспешного возвращения, мы никакого топота, кроме своего, не слышали.

Алексиэль встретил нас недовольно, фыркнул и повернулся задом. Я подтянул пояс и пошел с оленем на водопой – животное надо вовремя поить. И хоть Афадель ныла, что одной ей страшно, я велел сторожить оружие. Снаружи дождь начался, так мы тетивы испортим!

Олень напился от души. Кажется, он впитывал воду даже шкурой. Я тоже. Поэтому в пещеру я вернулся мокрым и озябшим до костей.

– Может, поглубже сходим? – сочувственно предложила Аафдель при виде меня. – Там теплее.

– Ид-д-ди т-ты… – простучал я зубами. – К монстрам! А я тут костерок разведу! Но она не пошла. Мы прижались к оленю с обеих сторон и, согревшись, уснули. А назавтра вернулись домой и принесли с собой коготь и этот… моржовый. А что сказал по этому поводу король, я повторять не буду…