Текст книги "Дивнариум (СИ)"

Автор книги: Кира Измайлова

Соавторы: Эрл Грей
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

22
Верное средство от головной боли

– Не болит голова у дятла, – задумчиво произнесла Афадель, держась за висок.

– Пить надо меньше, – ответил я.

– Причем тут пить, я опохмелилась… – пробормотала она. – У меня ЭТО.

– Что? – не понял я.

– ЭТИ ДНИ, – жутким голосом повторила Афадель. – Как же я завидую смертным! Всего неделя – и отмучилась, а тут…

– То-то ты нервная последние три месяца, – посочувствовал я.

– Это я еще не нервная! – ответила Афадель. – Это я еще терпимая, а р-р-гх!

– Зато не залетела, – утешил я, благоразумно отходя на расстояние броска. – Ты же не хотела? Ну и вот.

Бросок кедровой шишкой по голове на пару секунд отключил меня от действительности. И где она ее достала, такую здоровую? Спасибо, не умбарский кокос, им и убить можно!

– Эй, – сказал я, – теперь и у меня голова болит.

– На пару поболеем, – злорадно ответила она.

И надо же было в этот момент вынести на нас короля!

– Чем-чем вы болеете на пару?

Чувствовалось, он и сам опасался подхватить от нас что-нибудь специфически умбарское. Кроме лексикона.

– Это ужасно, ваше величество! – заговорила Афадель, забыв о головной боли. – Я просто умираю… умираю от кровопотери!

Трандуил нахмурился. Потом оглядел подданную: та не выглядела раненой.

– Ужасно, – повторила она и распростерлась на травке с видом умирающей. – Такая боль… везде!

Трандуил потыкал в нее веточкой.

– Здесь болит? А здесь?

– Показывайте лучше на Хвандире, – капризно сказала она. – А меня оставьте… умирать.

Добрый король потыкал веточкой и меня, я захихикал – было щекотно.

– Я не умираю, – заверил я. – Это исключительно женская беда, ваше величество. Уж вы-то, с вашим многотысячелетним опытом, должны бы знать!

Афадель метнула в меня взгляд, я уклонился, и ее любимый ножик воткнулся в ближайшую березу.

Взгляд Афадели мало отличался остротой от ее засапожного ножа.

– Для умирающей вполне недурно, – одобрил король, – пожалуй, я возьму тебя в последнюю битву!

– Моя битва уже идет, – томно ответила она.

– Но не последняя, – вставил я. – Тебе еще пару эпох так мучиться, если орки раньше не убьют.

– Орки никого ни с того ни с сего не убивают, – заверил Трандуил. – Это вы их провоцируете своим поведением.

– Вы еще скажите, государь, что мы Саурона провоцируем! – буркнула Афадель.

– Что, и Саурона тоже мы? – опомнился я.

– Вы, – подтвердил Трандуил. Король у нас большой тролль. Я запомнил рифму, пригодится для баллады.

– Надо было тебя замуж за ривенделльского выдать, – сказал король. – Элронд – целитель хоть куда!

– Хоть куда, – подтвердила подруга и ляпнула: – Хуй животворящий!

– У него не только… это, но и руки, – не дрогнул Трандуил.

– И руками он тоже умеет, – подтвердила Афадель. – И не только.

Я подумал, что как-то упустил этот момент. Возможно, я был на рубежах. Или в хлам. Или в хламе на рубежах, не помню.

Трандуил, однако, никуда не торопился. Он присел на пенек и, жуя пирожок, тыкал в нас веточкой по очереди. Должно быть, ему нравился процесс. Возможно, тренировался перед баней. Я не знаю, чей извращенный разум придумал веселые битвы на березовых вениках в горячем пару с последующим прыжком в реку, но королю это пришлось по вкусу. В прошлый раз они парились с Элрондом и Келеборном, последнего едва успели выудить из воды.

Леголас в королевских забавах участия не принимал. Галадриэль тоже, но явно бы не отказалась от такой компании, да и Афадель, но ее не приглашали. О наших мамах и речи нет, хоть я и уверен, что моя бы не прочь. А я вот отказался бы, опасаясь за заклепки, а то ведь случись что – по гарантии не поменяют.

– Долго вы еще намерены валяться? – спросил Трандуил.

– Мы же умираем, – напомнила Афадель. – Мне что, и умирать стоя прикажете?

– Ну вообще-то да… Стоя, но не на коленях! Как воин!

Мне представился воин, стоящий перед королем нашим Трандуилом на коленях, непонятно только, зачем. Афадели это было понятно, судя по ее оживлению. Король попятился, настолько живые образы возникли в ее воспаленном мозгу… не без помощи моего.

Афадель начала вставать. Трандуил уперся спиной в дуб.

– Я вижу, тебе уже лучше, – сказал он многозначительно.

– Конечно, ваше величество, – бойко сказала она, прижимая короля к дуплу, где мы держим НЗ, – я передала свои болезни Хвандиру.

Я от неожиданности выпучил глаза.

– Вот видите? Уже и глаза из орбит полезли, скоро пена изо рта пойдет…

– Это бешенство, что ли? – спросил Трандуил с опаской.

При этом слове мне на ум пришла единственная ассоциация, возможная при виде вышедшей на охоту за королем Афадели, и я дико заржал. Трандуилу, видимо, она тоже пришла. Еще бы, с его-то опытом! Он попытался попятиться еще, но дуб не пускал, а спереди не пускала Афадель.

– Отойди от меня. пока я не заразился! – нервно сказал король, двигаясь по окружности ствола.

– Вы же владыка, – произнесла Афадель томно, следуя за ним по орбите дуба, как спутник за планетой.

Вместе с дубом они превосходно иллюстрировали космогонические мифы Арды, я аж залюбовался.

И пожалел, что у меня нет таланта художника, и я не могу запечатлеть эту сцену для потомков или хотя бы нацарапать на коре дуба.

– А не пойти ли вам… – сказал король, и мое второе ухо встало как по заказу, но Трандуил развеял мечты: – В Ривенделл. Ты, – ткнул он пальцем в Афадель, – подлечишься, а ты, Хвандир, присмотришь, чтобы девушку никто не украл.

Судя по его взгляду ясно было, что он надеется на обратное, и если я оплошаю, не слишком расстроится. Но выкуп все равно возьмет.

– Ну-у-у, Ривенде-е-елл, – заныла Афадель, – чего я там не видела!

– Элронд тебя вылечит, – твердо сказал Трандуил, не обращая внимания на ее гримасы, – Арвен подучит рукоделию, Элладан с Элрохиром… тоже что-нибудь… покажут.

В глазах Афадели вспыхнул опасный огонек.

– Три "Э", – протянула она, но тут же вспомнила о своем несчастье и тихо зарычала. Я же понял, что в Ривенделле мы задержимся надолго.

– Четыре, – поправил Трандуил безо всякой задней мысли. – Еще Эрестор.

– Точно, как это я забыла, – хлопнула себя по лбу подруга.

– Ну и Хвандир, конечно, пусть ему там бешенство подлечат, – добавил король после паузы.

– Уже никаких симптомов не осталось, ваше величество, – заверил я, – я ведь все-таки эльф!

– Ничего, значит, даму проводишь, раз эльф, – твердо сказал он.

Мы поняли, что так или иначе, но за пределы Лихолесья он нас выставит.

– В групповухе разрешаю не участвовать, если сумеешь отбиться, – сказал он мне на ухо. – Но посмотри хотя бы с дерева для общего развития, потом расскажешь о модных трендах.

Я в очередной раз подивился, до чего наш король опытен и продвинут. Мне бы быть таким в его годы! Но… тс-с-с, этого я не говорил.

– Можно, я посмотрю с нашего театрального дуба? – с надеждой спросил я, но увы, король был непреклонен.

Вот так мы с Афаделью отбыли в Ривенделл, но это уже совсем другая история…

23
За длинным золотым

– Вот только Гэндальфа нам и не хватало, – сказала Афадель, оглядев окрестности в самодельный бинокль. Мы отдали за него умбарцам целый изумруд, пусть и треснутый.

– С чего ты взяла, что это он?

– Коня узнала, – ответила подруга. – И Радагаста. Кто еще с ним водиться будет, сам посуди!

Мы упорно гостили в Ривенделле, и, судя по всему, владыка Элронд уже не чаял сбыть нас обратно в Лихолесье, да только король наш Трандуил делал вид, что не понимает намеков, что почтовые голуби не долетают, что гонцы напиваются и забывают текст послания, даже если это просто "Ради Эру, забери их!"

Я уж молчу про осанвэ. Какое осанвэ, если король перманентно в дугу? Словом, Элронд упорно пытался нас вытурить. Конечно, вежливо, по-эльфийски. Подлечил Афадель. Правда подлечил, а не то, что вы подумали. Подлечил меня (хотя я не просил). Познакомил с близнецами. Ну что я хочу сказать… Мне чужд культуризм в таких формах… В женских формах – еще ничего, но не в таких, нет… Я в отместку научил Арвен плести обувь из лыка. Ей понравилось, только вот я не показал, как делать каблучок. Может, лет через сто она и сама додумается, но пока я оставался эксклюзивным поставщиком модельной плетеной обуви в наших краях. Собственно, именно эта обувь и побуждала Элронда к вежливости. И тут – Гэндальф.

– Как думаешь, какого хрена ему надо? – спросила Афадель, сидя верхом на ветке и грызя орехи, что твоя белка.

– Наверно, как обычно, героя какого-нибудь, – пожал я плечами. Я на ветке лежал, удобные у них тут в Ривенделле деревья, скажу я вам! Не то что наши елки… – Сейчас посовещаются да пошлют сперва Следопыта за героем, потом героя… куда подальше. Искать то, неведомо что.

– А может, он нас в герои запишет, – продолжала Афадель беспечно. – И пойдем мы по белу свету счастья искать…

– Нет, я не согласен, – тут же ответил я. – Мама не одобрит, король тоже. И на кого мы покинем Алексиэля?

– Ага, Гэндальф не спросит, – продолжала она меня пугать. – А уговорит короля, тот и даст нам Алексиэля с собой.

– Кого уговорит? Трандуила? Ну ты загнула! – взоржал я. – Вот если ему заплатят чем-нибудь вроде сильмарилла, тогда конечно, он и Алексиэля, и нас с тобой отдаст, а так – фигу.

– Мы с тобой на сильмарилл не тянем… – самокритично добавила Афадель. – Разве что олень…

– Я и не претендую, – обиделся я, глядя, как к нам шествует Гэндальф с любимым посохом наперевес. Складывалось ощущение, будто он намерен отбиваться.

– Приветствую, юные эльфы, – добрым голосом сказал он, глядя вверх.

– И тебе доброго дня, Митрандир, – ответила Афадель, болтая ногами. – Владыка Элронд бухает… я хотела сказать, купается во-он у той заводи.

– Да пускай купается, – добродушно ответил Гэндальф, – у меня дело к вам.

После этих слов у меня все опустилось, включая уши и даже сандалик, который я как раз плел.

– Неужто вас прислал владыка наш Трандуил? – обеспокоилась Афадель. – Случилось что-нибудь?

– Нет, юная дева, я пришел по своей инициативе.

– Тогда почему к нам? Мы простые лесные эльфы…

– Судьбы мира зависят не только от сильных мира сего, – туманно ответил Гэндальф.

Мы переглянулись. Может быть, Элронд решил отрядить нас в самоубийственный поход, чтобы избавиться от свидетелей жуткой групповухи с его собственными сыновьями? Афадель ведь сдержала обещание… И если сыновья Полуэльфа готовы были молчать (ну, если им позволят кое-что повторить), то был еще я, свидетель и соучастник!

– Так зачем мы тебе, Митрандир? Король наш Трандуил отправил нас в Ривенделл для сближения с братским народом эльфов Ривенделла и подлечиться.

Судя по взгляду Гэндальфа, он в это не поверил ни разу. В смысле, что лечение нам помогло.

– И это эльфы, дивный народ, – повторил он слова короля. – Откуда ж вы такие вылезли?

Я вовремя заткнул Афадели рот недоплетенным сандаликом.

– Позволь спросить – уточнил я, – ты находишь нас недостаточно или чрезмерно дивными?

Кажется, суть моей философии уловил только Радагаст. Он рассматривал мой сандалик.

– Я тоже такой хочу, – неожиданно сказал он, и Гэндальф чуть не разбил себе лоб собственным посохом.

– Я слыхал, вы умеете находить общий язык с пауками, – сказал он. Мы переглянулись и поняли, что король нас сдал. Или принц. Или Следопыт. В общем, какая-то местная сволочь.

– А друга моего Радагаста одолевают непонятные твари, ползущие с юга. Вот мы и хотели попросить вас о помощи.

При слове "твари" Афадель оживилась.

– Вы можете рассчитывать на нас, – сказала она так быстро, что я не успел рта раскрыть. И печально уронил недоплетенный сандалик. Опять монстры, приключения, завоевания, трофеи, как мне это надоело! Трофеи? О, трофеи – это хорошо.

Тут я подумал, что король наш занимается всем этим не первую тысячу лет с прежним энтузиазмом. Эх нам бы его энтузиазм! И его сокровищницу. Но я этого не говорил! Я громко думал.

Афадель, судя по всему, была согласна.

– А что за твари? – догадался я спросить.

– Пауки! – громко сказал Гэндальф шепотом. Радагаст закивал и руками изобразил паука-тварь.

– Да ну, это несерьезно, – махнула рукой Афадель и выполнила свой коронный трюк: повисла на толстом суку кверху ногами. И уже из этой позиции сказала Гэндальфу: – Пауки милейшие и добрейшие создания! Да, Хвандир?

– И щедрые, – добавил я не без намека.

– Мы тоже щедрые, – намекнул Гэндальф, а Радагаст снова закивал и показал нам из-под полы мухомор. Видимо, так он понимал щедрость.

– Это даже вот на таку-у-усенького паучка не тянет, – ответила Афадель, раскачиваясь, и показала размер.

В этот момент какой-то балрог рогатый принес накупавшегося Элронда. Спасибо, не на ручках.

– Что здесь происходит? – громко спросил он.

– Нас сманивают, о владыка! – сказала свисающая Афадель. – Деньгами соблазняют!

И повисла на одной ноге, раскачиваясь все сильнее.

Я подумал, не поймать ли, но передумал: так интереснее.

– Деньгами? – уши Элронда встали торчком. – Ну-у-у… а подробнее?

Гэндальф объяснил ситуацию и посмотрел на нас с осуждением.

– И много ли даете? – спросил Полуэльф. Я всегда думал, кто он на вторую половинку, уж не гном ли? Больно жадный.

Гэндальф помялся и озвучил сумму.

– Мало за таких отменных бойцов, – покачал Элронд головой. – Тем более, они не мои подданные, а Трандуила. Договаривайтесь с ним, раз эти двое добровольно не идут.

Радагаст обрадовался, Гэндальф сник. А мы так, серединка на половинку. потому как уж что-что, а договариваться король наш Трандуил умеет, будьте спокойны! Но он же про себя договорится! В смысле, кто будет получать доход. А как же мы?

Еще мы понимали, что Элронд мечтает от нас избавиться. Я потыкал Афадель веточкой, она поймала мой взгляд, веточку и потыкала ею Элронда. Тот тоже все прекрасно понял и показал на пальцах, во сколько нас оценивает. Плюс гонорар от Гэндальфа. Афадель презрительно сморщилась и забралась обратно на сук.

– Нас не ценят! – воскликнула она. – Уйду к чертям к Саурону!

– А кто такие черти? – заинтересовался Радагаст.

– Ты их вчера гонял, – мрачно ответил Гэндальф.

– О, так это знакомые! – обрадовался тот и показал нам второй мухомор, побольше. Элронд сморщил точеный нос.

– И что вы будете там делать? – спросил он скептически. – Думаете, Саурон даст больше? Ха! Да такого скупердяя Арда не видывала! И потом, где ваш патриотизм? Патриотизм где?!

Афадель ответила. С рифмами у нее порядок, это даже Трандуил подтвердил.

Маги сделали вид, что не поняли. А может, правда не поняли, в их-то возрасте поди упомни такие слова! Элронд грозно покачал головой и заявил, что явно не долечил нас.

Лечиться нам, однако, надоело, поэтому мы посовещались шепотом, и Афадель сказала:

– Ну ладно. Два раза по столько, сколько обещали. С каждого. С Радагаста можно и мухоморами.

– Ага, – согласился я. Давно мы к гномам не заглядывали. – А с тварями-пауками мы справимся.

Они посовещались. Элронд лицом выразил сожаление, что отсутствуют Трандуил и Галадриэль. И выдвинули встречное предложение: количество мухоморов увеличивается в 2,4 раза, а два раза по столько сократить в два раза, зато провести сеанс мануальной терапии. С каждым.

Мы забрались повыше на дерево. Ни Элронд, ни маги в своих одеяниях туда бы не полезли, а пути отхода мы уже присмотрели – на дуб, оттуда на другой дуб… Словом, поди еще попади в нас заклинанием!

После ожесточенной торговли (нет, точно в предках у Полуэльфа затесался гном!) мы сошлись на том, что два раза постольку с каждого мы уменьшим на сорок процентов, мухоморы берем целиком, а терапию Элронд пусть лучше на Радагасте опробует, ему нужнее.

(Благодаря гномам мы в математике и экономике разбираемся очень даже неплохо для эльфов наших лет.)

После этого мы слезли и пошли пообедать. Торговля – очень нервозатратное занятие!

Отобедавши и получив гонорар (вперед, разумеется), мы последовали за Радагастом гонять тварей.

Элронд радостно махал нам вслед чем-то очень похожим на ятаган. Видимо, хотел подбодрить перед битвой, хотя даже король наш Трандуил знает, что подбадривать нас следует исключительно деньгами. Афадель еще можно сексом, а меня не надо, тем более владыковским. Но гонорар получен, придется отрабатывать… Мы тащились вслед за лесным магом (Гэндальф отстал по дороге) в какую-то глушь. Там, наверное, даже орков нет…

Афадель явно думала о том же, потому что гневно сопела. Радагаст не привлекал ее как мужчина, следовательно, отдуваться буду я. Но я не хотел отдуваться. Я хотел употребить съедобную часть гонорара и отдохнуть!

Радагаст развил бурную деятельность, суетился и размахивал руками. С него сыпалась труха, грибы и ягоды (мы подбирали). Наконец Афадель решительно попросила его уйти, чтоб не спугнуть добычу.

Он, по-моему, этого не заметил, просто влез в кусты и дальше все пошло самотеком. Мы покрались дальше. Следов деятельности пауков мы пока не наблюдали: ни паутины, ни паучьих объедков… Ошибся Радагаст, что ли?

Ну и, в конце концов, думал я, если уж мы с Арагоговыми подданными строили мост, что нам какие-то пришлые пауки?

И тут на нас выскочил… нет, это был не паук. Я бы назвал это помесью богомола с крокодилом. Или русалокотом. Словом, Радагаст с бодуна опять напутал.

Мы с Афаделью переглянулись, заорали и шустро кинулись по деревьям, начисто забыв о Радагасте. У него мухоморы, в конце концов, ему не страшно.

– Что это? – пролязгала зубами Афадель.

– Мухоморы подействовали? – предположил я.

И тут богомол начал пилить мою сосну своими лапами. Я икнул от ужаса и ласточкой перелетел на дуб Афадели. Тот пилить пришлось бы пятерым таким богомо… зачем я это сказал?

– Мне кажется, мы продешевили, – хладнокровно сказала Афадель. – Сваливаем!!!

Дуб мы, конечно, не свалили… Но прыгали как молодые мустанги, не знаю уж, кто это, но нас так когда-то ласково обозвал король. Ну да он на своем веку много всяких тварей встречал, ему виднее.

– Не пора ли нам обратно? – поинтересовался я, когда мы упрыгали подальше. – В смысле, к Трандуилу.

– Думаю, пора, – сказала Афадель. – Вдвоем мы такой натиск не сдержим!

– А в Лихолесье пауки! – многозначительно намекнул я.

– Вот-вот, пусть Арагогушка займется конкурентами, – кивнула она.

– И покушает, – дополнил я, нежно прижимая к себе гонорар. То есть мою часть гонорара. Меньшую: Афадель взяла побольше, мотивируя это тем, что торговалась она. Причем вниз головой.

Я не стал спорить. Я был уже рад, что уцелел. Ну вы поняли.

– Откуда вас принесло? – недружелюбно спросил король наш Трандуил, когда мы чуть на него не наступили. Их величество изволил возлежать во мху и лакомиться земляникой. Олень пасся рядом. – Я, кажется, отправил вас лечиться!

– А мы уже! – заверила Афадель и прилегла рядом, стараясь, чтобы монеты не брякали. – Представляете, государь, приехал Гэндальф с Радагастом, и они с Элрондом отправили нас сражаться с чудовищами!

– Моих подданных? – нахмурился король, приподнявшись на локте. – Вот так просто отправили?!

– Нет, нам заплатили мухоморами и по монетке дали, – почти не соврала она. – Мы за подмогой пришли, нас там чуть не склацали! Монстры – куда там Арагогу, он-то по сравнению с ними безобидный… Дозволите взять отряд?

– Не дозволяю, – король улегся обратно. – Моих! Подданных! Гонят сражаться, а мне даже не сообщили и не заплатили!

– Негодяи! – поддержал я, проглатывая земляничину. – Элронд вообще нами торго… хотел торговать направо-налево. Мол, такие бойцы, ой. Но мы не поддались. Слишком дешево.

– Правильно, моя школа, – кивнул король. Как он делает это лежа навзничь – надо видеть. Даже олень поперхнулся.

Афадель сглотнула слюну.

– Но что же нам делать? – вскричала она. – Ведь полчища чудищ в южном Лихолесье!..

– Мне лень, – честно ответил король. – Отчего бы Элронду самому не повоевать? Отчего бы волшебникам не очистить леса от этих ваших монстров? И кому они мешают? Монстры, я имею в виду…

– А если они нас съедят? – опасливо спросила подруга. – Вот пошлете вы выпасать Алексиэля, а нас втроем склацают?

– Я думаю, он успеет унести вас от опасности, – сказал король. – Сходите предупредите пауков, пусть будут начеку, и довольно.

Мы радостно поднялись. Это было куда приятнее и прибыльнее, чем сражаться с неведомыми монстрами.

– Кстати, – остановил нас король, – а где монетки-то?

Афадель показала одну. Куда она дела все остальные (мой гонорар она тоже отобрала при входе в Лихолесье), в дупло, что ли, спрятала?

– Совсем охамели в этом Ривенделле, за моих отборных бойцов серебром платить, – огорченно сказал Трандуил. – Ладно, давай вторую, а мухоморы себе оставьте, своих полно.

Я уныло протянул монету.

– Как ты это провернула? – шепотом спросил я Афадель, когда мы отошли достаточно далеко и спустились в Паучий овраг.

– Ловкость рук, – довольно улыбнулась она и выудила из бронелифчика увесистый мешочек с золотыми монетами.

– И дипломатический конфликт, – завершил я и немедленно протянул руку за своей долей.