Текст книги "Дивнариум (СИ)"

Автор книги: Кира Измайлова

Соавторы: Эрл Грей
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

12
Дорогая пропажа

Однажды случилось страшное. Пропал русалокот. Каким образом он умудрился исчезнуть из королевской сокровищницы, не знал никто.

Взять на подержание его мог исключительно король наш Трандуил. А он не брал, по глазам было видно. Следовательно, сокровищницу ограбили, а русалокота взяли для отвода глаз.

Мы сунулись было к королю с просьбой выдать список похищенного, но он так на нас посмотрел… И заявил, что это не нашего ума дело. Нашего на такое не хватит. Но русалокота чтоб нашли и вернули!

От короля мы вышли мрачными.

– Кому могло понадобиться это страхоидолище? – спросила Афадель.

– Владельцу, – откликнулся я. – Или гномам. Может, следопыту. Или даже оркам… Просто чтоб насолить эльфам.

– Орки бы такой мелочью не обошлись, – сказала она. – Они бы все вынесли. В русалокоте. А вот следопыт мог, вдруг там компромат вырезан?

– А мы до сих пор не научились читать феаноровы руны, – с досадой ответил я.

– Леголас умеет, – возразила мне подруга. – Пошли спросим, вдруг он читал?

Как выяснилось, Леголас феаноровы руны учит всего лишь второй век, поэтому смог разобрать только смайлик. И вообще, не думает, что русалокота могли взять орки, которые читать не умеют от слова совсем. А вот версия со Следопытом вызвала у него огромный интерес.

– Давайте его поищем! – загорелся он.

– Поищи, – согласились мы. – У тебя же задание от короля, а ты прохлаждаешься!

Леголас довольно кивнул и испарился. Мы задумались снова.

– Давай мыслить логически, – сказала Афадель. – Кому вообще мог понадобиться этот русалокот? Ясно: или Следопыту, чтобы уничтожить компромат, или…

– Королю, – продолжил я, – чтобы уничтожить компромат.

Мы посмотрели друг на друга со значением.

– Все дороги ведут к Трандуилу, – подытожил я. – Но так просто он нам ничего не расскажет. Поэтому давай за ним проследим!

– Как ты себе это представляешь? – спросила Афадель озадаченно. – Нас к нему и близко не подпустят.

– Тебя не пустят, – согласился я и заткнул веточку за ухо. Я знал, что это выглядит героически. – А я смогу подобраться незамеченным. Ну, когда он купаться пойдет. Олень прикроет, договорись с ним!

– Нет уж, когда пойдет купаться, я сама схожу! – рассердилась она. – А ты прикрывай.

– Это неудобно, ты же дама, – возразил я и заткнул веточку за второе ухо. – Никто не поверит, что ты не подглядывала.

– А ты сейчас на короля похож, – сказала Афадель и добавила к веточкам немного ромашек. Я приосанился и задрал нос, как король наш Трандуил. Мне только шлейфа и оленя не хватало.

– Так что пойду я, – заключил я. – А когда я все разузнаю…

– Тебя посадят в подземелье, – закончила она. – Если Трандуил не убьет на месте.

– Он еще никого не убил за то, что купались в одной реке с ним.

– А кто с ним купался? – жадно спросила она.

– Телохранители и олень, – ответил я весомо, и Афадель сказала: "Фу!"

Ну, подглядывать-то она будет, тут к Галадриэли не ходи, но хоть сама не полезет… я надеюсь. Впрочем, мне что, я закаленный, а вот телохранители могут и не пережить. Я уж молчу о короле.

И олене.

Впрочем, он-то всегда может поднять на рога кого угодно.

Потом я подумал о маме… о короле… о телохранителях и снова о маме и о ее идее меня женить. И пожалел, что выступил с инициативой. Но было поздно.

– Пошли, – сказал я сурово. – Поищем, где он купается.

– Чего искать, – сказала Афадель, – во-он за тем ивняком. Сто раз видела.

Судя по выражению ее лица, подглядывала за королем она не сто раз. И даже не двести. Бедный Трандуил!

– Тогда я пошел, – мужественно сказал я, скинул тунику, сапоги и штаны и шагнул в воду.

– Лук-то оставь, – произнесла Афадель. – Тетиву намочишь.

Я оставил лук, куртку, сапоги и тунику. И поплыл под прикрытием тростника. В зубах я держал полую тростинку, которая позволяла мне дышать под водой.

Трандуил наблюдал за подплытием тростинки с явным раздражением. Мокрый, он казался еще более сердитым. Когда я подплыл поближе, он метнулся ко мне и быстро закрыл дырочку ладонью. Я пулей выскочил на поверхность.

– И что ты здесь делаешь? – мрачно спросил король, разглядывая меня.

– Ищу пропажу! – ответил я бойко, хотя на душе скребли лесные кошки. – Русалокот же имеет отношение к воде? Вот мы и подумали…

– Что вы подумали? – прошипел король, велев телохранителям вернуться в камыши и снова прикинуться кочками. – Искупаться нельзя без свидетелей!

Я сделал брови домиком и, видимо, преуспел, потому что Трандуил отшатнулся, посмотрел на свое отражение в воде, на меня, снова на отражение… И выдохнул с облегчением. Я тоже. У меня не такие брови. У Леголаса тоже. Ой, я этого не говорил…

– Что он где-нибудь на реке, – невинно ответил я. – Плывет себе, качается. А компромат так и сверкает на пузе, так и сверкает.

– Нет там никакого компромата! – возмутился Трандуил, подумал и добавил: – Кроме смайлика. Какое легкомыслие!

В воде его волосы колыхались вроде водорослей и наводили на неприличные мысли. Например, что скоро обед.

– А что есть? – я навострил уши. – В смысле нам было бы легче раскрыть дело, если бы мы знали, о чем там написано.

– Вот выучите феаноровы письмена, найдете русалокота, тогда и узнаете, – издевательски произнес Трандуил и встал во весь рост на отмели. Я завистливо вздохнул. В камышах вздохнула Афадель.

Олень заслонил короля своим телом и отряхнулся.

Афадель вздохнула еще раз, более протяжно, и Трандуил нахмурился.

– Выпь, что ли, там завелась? – пробормотал он.

– Сами вы выпь! – оскорбилась подруга, выбравшись на вольный воздух. – Выпить не откажетесь, в смысле…

И протянула королю фляжку.

Король не отказался. Он выдул фляжку одним глотком и вернул хозяйке уже пустой.

– Что-то я не вижу результатов вашей деятельности, – сказал он ехидно. – Уж заполдень, а вы все на месте топчетесь. Пошли бы куда, поискали, все-таки культурное достояние…

– Зачем нам куда-то идти? – удивилась Афадель, вытряхнув на ладонь последние капли и эротично их слизав. – Все культурное достояние Лихолесья прямо перед нами!

Трандуил приготовился сказать что-то язвительное, но Афадель коварно обошла его и обняла за шею оленя.

Фляжку она не простила бы даже мне.

– Утрачен русалокот с феаноровыми письменами и смайликом, – напомнил король терпеливо. – Вы должны его найти. Все. Если может найти прямо тут, можете никуда не ходить.

– А давайте я нового вырежу, по памяти, – подал я голос. – А вы письмена вырежете и смайлик.

– Точно! – обрадовалась Афадель. – Иди сюда, Хвандир… Смотрите, ваше величество, я его как ни терла, все равно следы остались, можно восстановить!

Разложенный на бережку, под пристальным взглядом короля, оленя и телохранителей, я чувствовал себя совершенно обнаженным. Стоп. Я и был совершенно обнаженным!

– Где мои штаны? – громким шепотом спросил я. – И лук?

Афадель отмахнулась, а в глазах Трандуила загорелись веселые огоньки.

– Как? – притворно удивился он. – Ты потерял табельное оружие?

– Никак нет, передал на сохранение боевому товарищу, то есть Афадели, – отбарабанил я. – Отдай лук, Афадель! И штаны.

Взгляд короля мне не нравился. Он наводил на определенные мысли.

Например, на мысль, что я могу прочно засесть в подземелье. О них ходили такие слухи, что…

Не додумав, я повторил свой приказ.

– Щас, – ответила подруга. И тут же принялась снимать с себя штаны.

– Что ты делаешь? – наш с королем слаженный крик прокатился по реке и замер в дальних кустах.

– Отдаю Хвандиру штаны, – пожала она плечами. – Для товарища не жалко.

И она стянула с себя штаны, а сама прижалась к королю – якобы чтобы спрятать от всех свои прелести.

Можно подумать, их никто не видел. Король страдальчески вздохнул, сорвал лист кувшинки и прилепил ей на причинное место, чтобы охладить, видимо, а я влез в афаделевы штаны: с ее задницей в них двух меня запихнуть можно.

– Ну вот, половина дела сделана, – сказал я бодро, чувствуя себя куда увереннее в штанах. – Так что там с русалокотом?

– Уплыл, – мрачно ответил король, тоже прикрывшись кувшинкой. Цветком. – Вернуться не обещал.

– Так нам снова вниз по Андуину?! – обрадовалась Афадель.

– Вам… вам… да, пожалуй, что и вниз… И чем ниже, тем лучше, – сказал Трандуил. – И вот что: по дороге там Леголаса посмотрите, как он там, что, где, нашел ли Следопыта.

– К умбарцам заглянем, – сказала Афадель довольно, – ну или в Мордор. Главное, Лориен миновать. Ваше величество, а Леголаса со Следопытом к вам прислать или пусть на воле бегают?

– Не бегают, а выполняют задание государственной важности, – значительно произнес король. – Как и вы, кстати. Главное – верните кота.

И мы пошли возвращать кота.

– Сперва к умбарцам, – сказала Афадель, найдя мои штаны, не поместившись в них и поменяв на свои.

Я ничего против пиратов не имел. Там отлично кормили и поили и, думаю, надолго запомнили Афадель.

Но вот русалокот… чую, придется вырезать нового и отлавливать Леголаса, чтобы начертал письмена. Или сразу следопыта…

– А может, умбарцы тоже такое знают, – прочитала мои мысли Афадель. – Нарисуем чего-нибудь!

Когда мы отплывали, у меня закралась мысль, что король все это провернул нарочно, чтобы удалить нас хотя бы временно, и пожертвовал ради этого ценной вещью. Но увы, заставить Афадель отказаться от пиратов было нереально, не стоило и начинать. Т мы отплыли.

Тем более что я помнил, у пиратского капитана был точно такой же кот. Если мы сможем обменять его хоть на что-нибудь (а я прихватил пару алмазов, не поместившихся на бронелифчике Афадели), то останется только перекрасить. И выучить феаноровы письмена. Словом, работой на ближайшие лет сто мы были обеспечены.

Я же говорил, что король наш Трандуил – голова!

13
Пятьдесят оттенков розового

Случилось страшное: для Афадели нашли жениха. Он был красив и силен, даже покрасивее Леголаса, а происходил с какой-то окраины Ривенделла, поэтому о нраве моей подруги знать не мог. Ну, может, слышал что-то краем уха (у-у, подумал я завистливо, какие уши симпатичные, не то что мои), но вряд ли запомнил имя.

Афадель была в печали. И в ярости. Потому что ее мнения никто не спрашивал, особенно король наш Трандуил, который уже отчаялся избавиться от нас традиционными способами – послав на войну, в дозор, навстречу оркам ну или просто утопив.

Так-то жених ей понравился (конечно, с такими ушами!), но как могли не спросить ее! После того как!

Когда мы остались вдвоем, я спросил ее мнения насчет этого брака.

– Месть, – сказала она, – смерть и преисподняя!

Насчет преисподней она, конечно, загнула. Мы эльфы, а значит, преисподняя нам не светит ни при каких раскладах. Но направление ее мысли мне понравилось. Ведь если подруге нашли жениха, то и мне могут найти невесту!

– Я знаю, что я сделаю, – продолжала она, сверкая глазами и жемчужинами с бронелифчика. – Я поставлю королю условие!

Я бы не сказал, что это хорошая идея. Кто только не ставил королю нашему Трандуилу условий: люди, орки, гномы, родичи, Галадриэль, Саруман, Саурон, Следопыт, и чем все кончилось? Вот то-то. Опыт у него огромный. Но и мы не лыком шиты!

– Не совершай опрометчивых поступков, – предостерег я. – Король наш…

Тут я поймал ее за ухо и зашептал как можно тише:

– Тот еще олень!

– Какой олень? – негромко спросили за нашими спинами.

Мы вздрогнули и оглянулись. Там стоял Трандуил, скрестивший руки на груди и мечущий взглядом молнии.

– Ваш олень, – не растерялась Афадель, полная мстительных чувств. – Я говорила, что в Ривенделле таких нет, а кто, кроме меня, сумеет чесать Алексиэлю рога? Разве Хвандир управится один?

– Я сам почешу, – с каким-то намеком произнес король. – Ты уже сшила себе свадебное платье?

– Когда бы я его шила, – пробурчала Афадель, – то я в дозоре, то в позоре, то по реке плаваю, то к гномам, то к паукам. Берцы переобуть некогда, не то что платье шить!

Тут ей, видно, что-то пришло в голову, потому что она добавила:

– А без платья я замуж выходить отказываюсь!

– Так иди и сшей, – вкрадчиво ответил король. – Неужто ты посрамишь свой род и мое королевство? И меня лично, – добавил он уже твердо. – Живо марш шить! Хвандира попроси помочь, он точно умеет.

Я покраснел, вспомнив, как штопал дырку на тунике, а король это увидел и шепотом попросил пришить отделку на мантии – сам наступил, не просить же кого-то еще и не совсем отдирать, жалко. Это был наш маленький грязный секрет. Отделка была снизу, запачкалась слегка.

– Как же, умеет он! – скептически выпятила губу Афадель. – Он из любого платья сошьет носок!

– Неправда, я тебе тунику очень хорошо зашил, – обиделся я.

– То походная туника, а то свадебный наряд. Я хочу такой… такой… розовый, как харадская вишня, и кружевной! И чтобы не меньше пяти-десяти оттенков цвета!

– Пятидесяти? – переспросил король. – Ну, девочка, тебе и иглы в руки!

– За что! – воскликнула она, попятившись и взором попросив меня подыграть. – Так пытают вастаки, но мы же обычные эльфы! За что вы меня так, ваше величество, пощадите-е-е-е!!!

С этим душе– и ушераздирающим воплем Афадель рухнула в ноги Трандуилу и обняла его колени. И, возможно, полезла под мантию, но я отвернулся и ничего не видел, честное слово. Я к этому давно привык.

– Марш платье шить! – рявкнул король, но дал петуха, уж не знаю, по какой причине. – Без платья не возвращайся!

– Ура! – радостно сказала Афадель, вскакивая на ноги. – Спасибо, ваше величество! Я никогда не вернусь!

И она радостно убежала, оставив меня на произвол судьбы и Трандуила.

Я посмотрел на короля, король посмотрел на меня.

– Я шить не буду! – отказался я решительно. – Я женские платья не умею!

– Научишься, – ехидно ответил Трандуил. – А то вдруг жена попадется безрукая, кто ж ей сошьет, кроме тебя?

– Зачем мне безрукая жена? – перепугался я. – Хоть силой гоните, не возьму такую, в отшельники пойду или вообще подамся к умбарцам!

– Тогда иди шить платье, – твердо сказал Трандуил. – И не обижайте жениха! А то что вы в прошлый раз с Элрондом сотворили?

– Что? – изумился я.

– А кто ему ягодок подложил? – вкрадчиво спросил король, и я понял, что мы-таки засыпались, но готов был все отрицать. Правда, Трандуил быстро смягчился и добавил: – Уморительное было зрелище! Скажи, где такие растут, мне тоже не помешают…

– Так на болоте, ваше величество, – простодушно ответил я. – Вы нас как за клюквой послали, мы и нашли…

– Эру милосердный, вас только посылать и можно… – пробормотал король. – В кого вы такие уродились?!

– В великих предков, как и вы, ваше величество, – ответил я и удрал.

Так мы избавились от немедленной угрозы шитья, но это ведь ненадолго! И еще этот жених… Почему бы ему не преподнести невесте платье в знак любви?

Я нашел Афадель и поделился с ней этой мыслью.

– А это идея! – просияла она. Хотя, может, виновата была не идея, а вторая кружка темного эля… – Найди его и пусть он займется!

– Почему я? – возмутился я. – Невеста-то ты!

– А, ну да, – согласилась она. – Сейчас мы его найдем и того!

– Нет, того мы его пока не будем, – со значением ответил я. – Нельзя до свадьбы, дурья твоя голова.

– Да не того! – хихикнула Афадель. – А пусть подарит невесте свадебное платье!

– Да ты ему сама скажи, вон он идет, – буркнул я, завидев, как к нам широко шагает сквозь папоротники ривенделльский жених.

– Привет, – сказала Афадель, скромно потупившись и поигрывая длинной косой. Коса у нее, кстати, ненастоящая, у матери взяла, так-то она стрижется покороче, а то к паукам лазить неудобно, все волосы в паутине.

– Здравствуй, – выговорил он. Я отступил в тень. Афадель была очень хороша в утренних лучах, одни брильянты чего стоили. – Я хотел спросить, ты… ты не против стать моей женой?

– Что ты! – распахнула Афадель глаза. – Ты такой… ах! Просто принц!

Она прикрылась рукой якобы в смущении, а потом деловито сказала:

– Но при одном условии. Нет, двух.

– Каких же? – удивился он.

– Первое – ты никогда не разлучишь меня с Хвандиром, мы с детства вместе, он мне как брат, – твердо сказала Афадель. – А второе – к свадьбе король приказал мне сшить платье пятидесяти оттенков розового, иначе он меня не отдаст, а я шить не умею. Есть выход: нашить на платье цветы. Помоги собрать!

Жених задумался и оценивающе оглядел меня. Как мне показалось, особое внимание он уделил ушам.

– И как ты себе это представляешь "никогда не разлучать"? – кисло спросил он. – Третий лишний, так у нас говорят.

– Ну хотя бы иногда, – умильно сказала Афадель. – Он будет нас навещать, да? Но на второе-то ты согласен?

– Конечно! – пылко воскликнул он. – Только я не знаю, где у вас тут цветы…

– Я знаю кое-какие места, но боюсь идти сама. Идите вы с Хвандиром! – сказала Афадель.

"Отомщу", – взглядом пообещал я, но она не обратила на это внимания.

– Хвандир тебя проводит, он знает – мы там мост прокладывали!

– Пойдем, – решительно сказал ривенделлец и взял меня железной рукой за плечо. – Кстати, меня зовут Гваэрон.

– Очень приятно, уже знакомились, на пиру, вы не забыли? – учтиво ответил я. – Ах да, вы тогда выпили лишку, а вино у нас… – Я возвел очи горе и добавил: – Бедная Афадель, муж-алкоголик – это ужасно! Ну что же, идемте, Гваэрон, я покажу вам наши заповедные места. Быть может, мы и сумеем насобирать цветов пятидесяти разных оттенков, благо весь лес в цвету!

– Идем!

Афадель взглядом выразила восторг. Я просигналил ей, что буду ждать у Арагога.

– Вот здесь лесная гвоздика, вот розовая сирень, а вот там, чуть подальше, какой-то кустарник, не знаю его названия, – говорил я без остановки, показывая в сторону болота. – А я пройду в другую сторону… Не заблудитесь?

– Эльфы Ривенделла не плутают! – задрал нос Гваэрон и пошел в указанном направлении, а я хмыкнул и двинулся к паукам.

Афадель уже сидела у пещеры Арагога и потрошила какое-то барахло, которое он выкинул ей на радость. Видно, она ему принесла чего-то вкусного.

– Держи, тебе на ухо, – протянула она мне роскошную серьгу с жемчужиной. Теперь точно на умбарца стану похож!

– Твой в болото полез, – сообщил я, любуясь серьгой. – Там багульник, рододендрон цветет, точно насобирает на платье.

– Какой он еще мой! – отмахнулась подруга.

– А что, мужик видный. И камзол у него… И уши богатые… Брюнет, опять же.

Афадель фыркнула, но как-то задумчиво. Видно, что посмотрела на этого Гваэрона с другой стороны. Со стороны ушей.

– И вообще, Ривенделл сам по себе богатый, – продолжал я издеваться. – Вон Элронд с какой свитой приезжает. И этот, поди, тоже из свиты, не просто так.

– Он вредный, – вынесла она вердикт. – К гномам не пустит, как пить дать. На тебя косо смотрит, а куда я без тебя?

– Дорогая, ты замуж выходишь, тебя муж будет… того-этого, я зачем тебе сдался?

– Для разнообразия, – ответила она, плетя венок из ромашек. – Может, он не умеет ничего, я ривенделльских не пробовала… А ты у меня правда как брат…

– С братьями не спят!

– Я же сказала "как", – хмыкнула она и заныла: – Ну Хвандир, ну ты же умный, придумай чего-нибудь, чтоб меня замуж не отдали! Или чтоб этот Гваэрон сам не взял… Ну его, подумаешь, камзол, вон у короля намного красивее, и олень есть… как я без оленя жить буду?

Я подавился земляникой. С этой стороны замужество Афадели я еще не рассматривал.

– Многие живут без оленя – и ничего, – сказал я неуверенно. – Ты знаешь что? Ты замуж-то выходи, а потом раз – и приедешь обратно. Типа хочешь пожить раздельно… эпоху-другую, чувства проверить.

– Хитрый ты, так и норовишь меня замуж спихнуть, – надулась она и отобрала у меня землянику. – А я, может, не хочу!

Я вспомнил про лориэнскую невесту, от которой чудом избавился, и вздрогнул.

– Точно, – осенило меня. – Подговорим Алексиэля!

– На что? – непонимающе уставилась на меня подруга.

– А-а-а-а, вот вы где! – радостно закричал нам здоровенный куст пятидесяти оттенков розового, неумолимо надвигающийся со стороны болота. – Мы, ривенделльские, не заблудимся!

– Как красиво! – восторженно сказала Афадель и даже захлопала в ладоши. На самом деле она хлопала ладонью меня по ляжке, но жених этого не видел.

– Пойдет на платье? – гордо спросил он, распределив по нам свою ношу.

– Конечно, о мой суженый! – затрепетала она ресницами, отдала мне этот стог и вдруг воскликнула: – Какой ужас! Тут не хватает еще пяти оттенков! Но я знаю, где растут лесные яблони, они такие красивые… Спустись вон в тот овраг, иди налево, на той стороне будет подъем. Увидишь паутину, не бойся, это наш мост. А потом выйдешь прямо к ним! А мы пока начнем расшивать платье, да, Хвандир?

– Конечно, – сказал я. – Как не помочь подруге по такому поводу! Пойдем, пока цветы не увяли! Спасибо вам, Гваэрон!

Он самодовольно улыбнулся и удалился в указанном направлении. К паукам, в смысле. Яблони там тоже имелись, но…

– Надеюсь, не выпутается, – сказала Афадель и закинулась земляникой. – Пошли. Нам еще оленя подговаривать.

И мы пошли. Платье получилось на славу. То есть, я хочу сказать, вышла отличная противоорочья маскировка. Оттенки я, правда, не считал, но их явно было много, и десяток-другой роли уже не играл.

Аафдель надела платье, не потрудившись скинуть походные штаны, и затянула корсаж. Бриллианты предательски просвечивали сквозь багульник.

Король удовлетворенно кивнул, завидев ее, а Леголас присвистнул. Кажется, его тоже впечатлила маскировка.

– Что ж, прямо сейчас мы вас с женихом и обручим, – благосклонно кивнул король. Эх, рано он расслабился.

– Жених сейчас будет, – сообщила Афадель и аккуратно присела на удачно поваленное бревнышко. Мы примостились рядом и принялись ждать. Ждали долго – меня аж разморило, да и цветы начали увядать. Видно, пауки задали Гваэрону жару, сколько можно шляться…

Я задремал, привалившись к плечу принца. Проснулся я от криков.

Кричали все. Я открыл глаза и увидел Афадель в походных штанах и бронелифчике, а поверх всего было накинуто ее бывшее платье. Я говорю бывшее, потому что от него осталась только легкая тканевая основа, а все любовно нашитые нами цветы были варварски уничтожены. Стоящий рядом олень выглядел смущенным. Из его рта свисала розовая смолевка.

– Ах! – воскликнула Афадель и отвернулась, закрыв глаза рукой. – Мой король, я опозорена! Вы приказали мне надеть платье пятидесяти оттенков розового, и мы так старались… И мой жених, и Хвандир, и я, а теперь… нет, нет пойду, отдамся течению Андуина…

"Да ты кому угодно отдашься", – невежливо подумал я, но это было чистой правдой. Судя по фырканью Леголаса, он подумал то же самое.

– Папа, мне кажется, в платье не хватало цикламенов, – сказал он дипломатично, переждав рыдания Афадели. – А раз уж ты сам поставил условие… И не винить же бедное животное! Кажется, его со вчерашнего дня не выпасали.

– Оба – на выпас, – мрачно сказал Трандуил, и Афадель прекратила рыдать. Олень облегченно вздохнул. – И чтобы до послезавтра я вас не видел!

Он подумал и добавил:

– Всех троих!

И мы с оленем устремились на свободу…