Текст книги "Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.16"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 61 страниц)

Глава 3
Музыкальный салон барабанов

Минут через двадцать (больше охранники не пожелали ждать) Алиса, Пуччини и возмущенный Вага Бычий Хвост прошли другим, тоже узким коридором в другую часть дворца. На этот раз коридор вывел их к лестнице, по которой они поднялись на следующий этаж, в длинный зал, освещенный дневным светом, проникавшим сквозь стрельчатые окна. На этом этаже было более оживленно, то и дело встречались пираты, а то и слуги или просто люди непонятного звания и назначения. Они прошли мимо кухни, где на широких плитах стояли кастрюли, а повара в белых колпаках помешивали в них половниками. И эта кухня была бы точно такой же кухней, как на любой нормальной планете, если бы на колпаках поваров не были вышиты черными нитками черепа и кости.

Алиса выглянула в окно – оно выходило во двор дворца, где среди редких деревьев и кустов стояли пушки, танкетки и даже вертолет. По двору по направлению к дворцу решительно следовали папа и сын Панченги, а также Боевая Подруга. Они были недовольны и не скрывали своего плохого настроения.

Шедший впереди пират толкнул двустворчатую дверь, и перед Алисой открылась большая комната, стены которой были покрашены в оранжевый цвет.

– Музыкальный салон! – объявил пират.

Алиса увидела, что на полу комнаты, а также на нескольких столах стояли или лежали различного размера и формы барабаны и тамтамы. Крыс сидел на табурете перед громадным барабаном, втрое больше его самого, а перед стоявшим в другом углу Весельчаком У выстроились в ряд мал мала меньше двенадцать барабанчиков, перетянутых посередине ремешками, словно старинные красавицы в широких юбках.

При виде Алисы Крыс бухнул колотушкой по барабану, и утробный глухой грохот прокатился по дворцу. Вторя ему, Весельчак У дробно и часто принялся колотить по барабанам, словно по паркету бежало стадо оленей.

Вага Бычий Хвост заткнул уши, но Алиса и Пуччини, имевшие куда больший жизненный опыт, понимали, что каждый человек имеет право заниматься искусством и не следует делать вид, что тебе его занятия отвратительны.

Крыс бухал по большому барабану, Весельчак У молотил по маленьким, а Алиса подумала: как же мы мало знаем людей, включая собственных врагов. Всю свою сознательную жизнь она борется с пиратами, казалось бы, видела их уже много раз, но никогда не задумывалась, есть ли у них увлечения, слабости и чудачества. Ведь именно из этого состоят люди. Если человек любит стучать на барабане, то он еще не совсем потерян для Галактики. Он не автомат и не машина.

Видно, то же самое подумал и Пуччини-2. И когда последние гулкие удары прокатились по комнате, а исполнители опустили палочки и колотушки и с трудом перевели дух, не в силах сдержать удовлетворенных улыбок, он захлопал в ладоши и закричал:

– Браво!

Алиса поддержала его. Она тоже хлопала в ладоши. А Вага громко спросил:

– Вы что, с ума посходили?

И Весельчаку У, который услышал эти неприятные слова, стало так грустно, что он поморщился, как будто нечаянно разжевал лимон, а в глазах у него блеснула ненависть к юному индейцу.

– Спасибо! – искренне произнесла Алиса. – Я совсем не ожидала, что вы устроите здесь оркестр.

– В самом деле понравилось? – спросил Крыс, поправляя золотые кудри.

«Как жаль, – подумала Алиса, – что я знаю, как он выглядит на самом деле. Он похож на настоящую крысу и притом смахивает на скорпиона. Может быть, для своей мамы он был самым изящным и очаровательным ребенком на свете, но нам, к сожалению, этого не понять».

Крыс, словно прочел ее мысли, отвернулся и насупился.

Алиса только хотела сказать ему, чтобы пират не обижался, как двери снова растворились и в музыкальный салон вошли Панченги в сопровождении Боевой Подруги. Внимание тут же переключилось на них, и Алиса вздохнула с облегчением. По крайней мере, теперь пираты забудут о нетактичных словах Ваги и слишком красноречивом взгляде Алисы.

– Собрались! – закричал от входа Панченга-старший, спрятал в карман свои четки и ударил сапогом по ближайшему к нему барабану. Тот отозвался гулким стоном. – Таитесь, договариваетесь, как лучше поделить наши сокровища? Не удастся! Мы этого не допустим.

И он сделал шаг вперед и стукнул сапогом по барабану побольше, и на этот раз звук был куда более громким.

– А ну перестаньте безобразничать! – закричал Крыс. – Это же музыкальный салон, а не футбольное поле.

– Это тонкие, ценные инструменты, – поддержал его Весельчак У.

– Я тебе покажу тонкие инструменты, – завопил адмирал Панченга Скулити. Он обогнал своего папу и стал бегать по салону и с размаху колотить ногами по барабанам.

Грохот поднялся такой, что Вага убежал из салона, а Весельчак У начал вытаскивать из кармана бластер. Правда, это удалось не сразу, потому что он засунул его очень глубоко, чтобы тот не мешал музицировать на ударных инструментах.

Боевая Подруга поняла, чего хочет Весельчак У, и тоже вытащила из-за пояса бластер.

И тогда Пуччини-2 закричал, перекрывая грохот и крики:

– Раз! Два! Три! Замри!

И тут же все присутствующие в комнате замерли в тех позах, в которых застало их заклинание фокусника.

– Я думаю, – сказал Пуччини-2, – что для успеха наших переговоров нам лучше всего будет разоружиться.

И, сказав так, он быстро обошел всех замерших в комнате пиратов и разоружил их. Затем выбросил пистолеты и бластеры в угол музыкального салона и приказал:

– Три! Четыре! Пять! Прошу вас мышцы размять!

По комнате прокатилось движение и тяжелые вздохи. Придя в себя, пираты принялись было кричать на этот раз на Пуччини-2, но фокусник без особого труда сказал громче, чем все они:

– Если вы не перестанете вести себя как испорченные дети, мне придется вас заколдовать навсегда. И я не шучу.

В его голосе чувствовалась такая сила, что все замолкли.

– А теперь я передаю слово нашему хозяину, известному негодяю пирату Крысу, – сказал Пуччини-2.

В его голосе прозвучала ирония, и на месте Крыса любой бы из пиратов обиделся, если бы его так назвали. Но Крыс был неглупым человеком – недаром ему удавалось выпутываться из самых невероятных приключений. И когда нужно было что-то пропустить мимо ушей, он это делал очень умело.

– Спасибо за помощь, – сказал Крыс и склонил златокудрую юную голову. – Надеюсь, когда-нибудь я смогу отплатить вам взаимностью. Прошу всех проследовать за мной в соседнюю гостиную, где для нас накрыт небольшой скромный стол. Там мы и решим все наши проблемы, которых, как я понимаю, накопилось немало.

Опомнившись после урока, преподанного им Пуччини-2, все перешли в роскошный зал по соседству с музыкальным салоном. Там и в самом деле был накрыт стол, но очень скромный – на столе стояли лишь бутерброды, лимонад, а для желающих слуги разносили чашки с чаем или кофе.

Крыс, который явно был здесь главным, уже пришел в себя и уверенно командовал:

– Я вижу, что все устроились. И думаю, что для начала нам надо получше познакомиться.

– Куда уж лучше! – пробурчала Боевая Подруга.

– Я думаю, что мы сейчас представимся. Повторяю, каждый из нас. Включая меня. Я – демократ.

Весельчак У захлопал в ладоши.

Неправильно истолковав хлопки, повар выскочил из двери и склонился к толстому пирату, думая, что надо нести еду.

Весельчак У отмахнулся от него.

– Возражений нет? – спросил Крыс.

Адмирал Панченга Скулити обвел взором гостиную и увидел, что в полуоткрытых дверях стоят пираты Крыса с бластерами в руках.

– Согласны, – сказал он первым.

– Тогда я начинаю, – произнес Крыс. – Я – правитель этой планеты, великий и знаменитый во всей Вселенной пират Крыс. Я вышел на покой, освоил вместе с моим другом эту планетку и помогаю по мере сил другим разбойникам, даю убежище, предоставляю кров и стол.

– Я могу только повторить то, что сказал мой друг Крыс, – произнес Весельчак У. – Мы помогли многим. Но не бескорыстно. Потому что мы не верим в бескорыстие. Лучше заплатить сразу, и тогда не испортишь отношений.

– Слушайте, слушайте! – воскликнул Крыс, которому понравилась речь старого товарища.

Теперь пираты обернулись к папаше Панченге.

– Что я могу сказать, – произнес старый разбойник. – Я – филантроп.

Возникла пауза. Затем послышался голос Боевой Подруги:

– Это еще что такое, папаша?

– Филантроп – это любитель людей, – сказал Панченга-старший.

– Людоедство отменено и преследуется законом! – возмущенно крикнул Вага Бычий Хвост.

– Мальчик, не вмешивайся в разговор старших, пока не подошла твоя очередь, – остановил Вагу Крыс. – Любить людей можно необязательно в жареном виде. Некоторые любят людей за душевные качества.

Вага понял, как жестоко он ошибся. Он покраснел и опустил глаза.

– Я к тому же – директор научного института, – продолжал старший Панченга. – В моем институте замечательные ученые работают над важными проблемами. Мы стараемся помочь всему галактическому человечеству.

Алиса в удивлении обернулась к Пуччини-2. Тот поднял бровь – сам был удивлен.

– Я предоставляю ученым все возможности для работы и внедрения самых невероятных изобретений в жизнь. Но враги преследуют меня, и нам с учеными пришлось скрываться вот здесь… Но когда справедливость восторжествует, мы вернемся в центр Галактики!

– Врет, – сказал Пуччини-2 Алисе.

В тот момент как раз наступила тишина, и все услышали его голос.

– Простите, – сказал фокусник. – Я сказал слишком громко.

– Ничего страшного, – сказал Крыс. – Я тоже так думаю. Но мы не будем сейчас сводить счеты и искать правду. Лучше дадим слово другим нашим гостям.

– Со мной все ясно, – произнес адмирал Панченга Скулити. – Я путешественник. Я искал моего папу, чтобы воссоединить нашу семью. По дороге мне удалось поймать группу шпионов.

И адмирал показал на Пуччини-2.

Все ждали, что он скажет дальше. Но адмирал ничего больше не произнес. Тогда Крыс обернулся к Алисе.

– За всех нас ответит господин Пуччини-2, – сказала Алиса.

– Правильно, – сказал фокусник. – Дети полетели со мной, просто чтобы развлечься. А у меня есть цель.

– Какая? – спросил Весельчак У.

– Господин Панченга, – сказал фокусник, глядя в глаза старшему разбойнику, – крадет людей. А потом использует их в своих корыстных целях. Он украл родителей у девочки, которую зовут Лара Коралли. Они здесь, в так называемом институте, который на самом деле тюрьма для ученых. Мы прилетели для того, чтобы освободить супругов Коралли и воссоединить их с дочерью.

– Благородная цель, – сказал Весельчак У, не скрывая ухмылки.

– Не слушайте его! – возмутился Панченга-старший. – Он украл рабыню у моего сына!

– Да, он украл рабыню у моего брата! – кричал адмирал.

Крыс терпеливо подождал, пока Панченги прекратили кричать, и обратился к Весельчаку У:

– Что же получается, институт или не институт?

– Институт! – закричал старший Панченга.

– Тюрьма! – заявил фокусник.

– Это становится интересным, – сказал Весельчак У. – Как же нам проверить, кто из них говорит правду?

– А мы спросим самих ученых, – сказал Крыс. – Это будет справедливо.

– Это мой институт! – возмутился старший Панченга. – Я не позволю.

– А тебя и спрашивать не будут, – сказал Крыс. – Ты у меня на планете, и здесь мои законы.

– Но я же заплатил за убежище три тонны алмазов!

– Как стыдно! – покачал головой Весельчак У. – Как стыдно говорить о деньгах в таком благородном обществе. А ну, приведите сюда ученых, которых притащил с собой этот старый плут Панченга. Вводите их по штуке. Пускай рассказывают, чем занимаются и чего хотят.

Панченги пытались было спорить, но вскоре им пришлось замолчать. Силы были неравны. А Крыс с Весельчаком У посмеивались над ними, как сытые коты над мышами.

Глава 4
Разговоры с учеными

«Что ж, – подумала Алиса, – могло быть и хуже. По крайней мере, Панченги теперь вынуждены будут показать ученых, а уж потом Пуччини-2 наверняка придумает, как освободить родителей Лары из неволи».

Первым под охраной пиратов в гостиную вошел старый человек с длинной бородой, завитой в седую косу и заправленной за пояс. Этот старик, который с достоинством поклонился собравшейся за столом компании, представился как профессор Валишели с Криптелы – небольшой планеты, о которой Алиса что-то читала, но что – забыла. Впрочем, это было сейчас неважно.

– Скажите, пожалуйста, профессор, – сказал Весельчак У, надувшийся еще толще от сознания своего величия, – что вы можете рассказать о Панченге и институте, в котором вы якобы работаете?

– О! – воскликнул профессор. – Я так благодарен академику Панченге! Мы все, ученые, страшно благодарны ему, мы даже избрали его президентом нашей небольшой Академии наук!

Слушая этот странный монолог, Панченга-старший важно кивал головой и медленно перебирал похожие на виноград четки. Он вовсе не казался удивленным.

– Вы благодарны ему? – спросил Пуччини-2.

– Разумеется. Мы все благодарны.

– И что же вы делаете в институте? – спросил Весельчак У, знаком приказав фокуснику замолчать и не мешать ему вести допрос.

– Каждый из нас занимается любимым делом.

– И какое же у вас любимое дело?

Профессор обернулся к Панченге и спросил:

– Вы не возражаете, президент-академик?

– Валяй! – сказал старый пират.

Но усмехнулся, притом не скрывая удовольствия, потому что пираты и разбойники любят, когда их называют академиками, профессорами или писателями. Они очень легко верят в то, что и на самом деле знают толк во всех науках и искусствах. И особенно много среди разбойников всегда было историков и экономистов – они с наслаждением учат людей тому, что было, что будет, и тому, как надо жить и тратить деньги. А вот математиков и физиков среди разбойников не встречается – для этого надо хотя бы научиться считать до двадцати пяти, а таких образованных редко держат в разбойниках.

Старый ученый осторожно вытащил из-за пазухи баночку с землей и поставил ее на стол. Затем вынул из кармана пакетик и высыпал из него на ладонь горстку мелких семян.

На глазах у внимательных зрителей старик кинул семена в банку и попросил разрешения полить их из бутылки с минеральной водой, что стояла на столе.

– Внимание! – воскликнул Панченга-академик. – Сейчас будет самое интересное!

И на глазах у всех собравшихся из банки, пробившись сквозь землю, полезли тонкие зеленые ростки. Через минуту они достигли высоты в сантиметр. Видно было, как они движутся, тянутся к свету, распускают листики.

– Говори! – приказал президент Панченга.

– Нами, – произнес старый ученый, – разработаны скоростные семена. При посадке их в почву они дают всходы немедленно. И к обеду пшеница уже колосится. Таким образом, мы можем обойтись без амбаров и хранилищ зерна. Если вам понадобилась пшеница или ячмень, то вы выходите в поле и сеете столько зерен, сколько вам нужно. А назавтра утром вы кушаете свежий хлеб.

– Ну как? – спросил старший Панченга, когда старик отошел на шаг, склонив голову и любуясь тем, как поднимаются в банке зеленые стебли.

Зрители наградили старика аплодисментами. Тот раскланялся. Алиса тоже вежливо похлопала в ладоши, хотя отлично знала, что ничего особенного старик профессор не изобрел. Опыты с быстрорастущими растениями Алиса с ребятами ставили на биостанции на Гоголевском бульваре еще раньше. И вырастили, сами того не желая, целый лес на Арбатской площади.

– Ну, ну! – остановил аплодисменты старый Панченга. – Вы мне мои научные кадры избалуете.

– Послушай, – сказал Крыс, – а на что тебе этот ученый-мученый? Ты что, пшеницу решил разводить?

– Простите, но на космическом корабле имеет смысл выращивать быстрые растения для пополнения запасов пищи! – сказал профессор.

– Запасы пищи надо отнимать у встречных-поперечных, – возразил Крыс. – А выращивают пускай мужики.

Весельчак У расхохотался так, что чуть не хлопнулся со стула.

– А мы и не собираемся пшеницу разводить, – сказал старый Панченга. – Ты правильно рассудил, Крыс. Я бы этого старого козла не стал кормить, если бы от его изобретения мне не было пользы. А ну, старик, показывай, как ты выполняешь мои советы!

Старик смутился. Он ломал пальцы и переминался с ноги на ногу.

– Господин президент, – произнес он, – с исполнением ваших ценных указаний произошла некоторая задержка.

– В чем дело?

– Дело в семенах. Семена, вернее, зародыши еще недостаточно, как вам сказать… колючие.

– Ты меня обманываешь, старый козел?!

– Я вам обещаю, господин академик, – взмолился старик, – что в самое ближайшее время ваше указание, ваше мудрое повеление будет исполнено!

– Не в ближайшее время, – жестко произнес Панченга, – а послезавтра. Иначе знаешь, что будет?

– Знаю, господин президент. – Почему-то старый профессор с ужасом глядел на пальцы Панченги, которые перебирали четки.

– Тогда забирай свои вонючие травки и катись отсюда!

Разбойник поднял тяжелый кулак, и старик, подхватив банку, быстро-быстро задом засеменил к двери. Там он угодил в подставленные руки пирата, тот развернул старика и наподдал ему в спину коленкой. Старик исчез…

В комнате наступила тишина. Многим стало неловко за поведение разбойника, но сам Панченга и его сын в два голоса хохотали, а Весельчак У хихикал, вторя им.

– Послушайте, – высоким голосом произнес Вага Бычий Хвост. – Как вам только не стыдно так обращаться с пожилым человеком? Я вызываю вас на поединок!

Его слова относились к пирату, который стоял у двери и ударил старого ученого.

Вага отважно направился к нему, но хитрый Крыс увидел, как поднимается со своего места фокусник Пуччини-2, как побледнела Алиса.

– Спокойно! – закричал он. – Все остаются на местах! Я здесь хозяин и не допущу никаких нарушений порядка.

Он говорил так уверенно, что все остановились.

– Я недоволен тобой, Панченга, – продолжал Крыс. – Если ты так хочешь наказывать своих ученых, делай это у себя на корабле. А здесь наказываю только я сам!

– Ладно уж, – проворчал Панченга. – Конечно, это мой раб, что хочу с ним, то и делаю. Но чтобы не портить твоего настроения, я больше их колотить не буду. Но ты меня тоже пойми: я уже второй месяц жду, когда он улучшит свое изобретение, а он тянет – совсем старый стал.

– А как ты захотел улучшить это изобретение? – спросил Крыс.

– А я все изобретения моих мымриков улучшаю, – рассмеялся Панченга. – На то у меня котелок на плечах! Когда я этого старичка поймал, я подумал: а на что мне пшеница? На что? А что, подумал я, если взять колючку? И через полчаса у меня будет колючая проволока!

– Но ведь колючая проволока железная! – вырвалось у Алисы.

– Вот мы и ищем такие колючки, которые были бы не мягче железа, но живые. Только старый он стал, медленно ищет.

– Молодец, – сказал Крыс. – Вот что значит разбойничья голова!

– Будет у меня такая быстрорастущая колючая проволока, я ее всюду смогу использовать. На ночь лагерь в пустыне устрою, посыплю вокруг колючек, а через полчаса вокруг загородка – на танке не проедешь! Поймал пленников или рабов – окружил их колючей проволокой… Эх, скорее бы он свое дело делал!

– Ясно, – сказал Крыс. – Зовем следующего?

– Зовем, – сказал Панченга-старший и усмехнулся. – Прошу любить и жаловать!

По приказу Крыса в комнату втолкнули изможденного, оборванного ушана с планеты Блук. Алисе там приходилось бывать, она когда-то пережила удивительные приключения на базаре в тамошнем городе Палапутра. Так что к ушанам она относилась с большой симпатией.

– Ах ты, упрямец! – встретил его криком Панченга-старший. – Ну, показывай моим друзьям, что ты изобрел!

Ушан печально поклонился разбойнику и, не отрывая взгляда от его четок, раскрыл потертый портфель, который нес в руке, и вытащил оттуда сверток, завернутый в мягкую бумагу.

Из бумаги он вынул пару туфель, похожих на домашние шлепанцы.

– Ну! – торопил его Панченга-старший. – Мы ждем! – С тяжелым вздохом ушан надел туфли. В тот же момент они потащили его ноги в разные стороны. Разгоняясь, он проехал через всю комнату и, стараясь закрыться руками от удара, со всего размаха въехал в стену.

Ушан упал, а туфли продолжали носиться по комнате, как будто в них были спрятаны взбесившиеся моторчики.

– Ну вот, – сказал Панченга с притворным расстройством, – опять ушибся! Опять будешь синяки залечивать.

– Простите, господин президент Академии, – ответил плачущим голосом ушан. – Я нечаянно.

Он пополз по полу в погоне за туфлями, с трудом догнал их и начал заворачивать в бумагу.

– Нет, ты объясни обществу, – потребовал Панченга, – объясни, почему ты тянешь с работой, обманываешь человечество?

– Попрошу вас подождать еще немного, ну хоть неделю. Я найду этот секрет!

– Но ты помни, чем грозит обман!

– Я знаю, господин президент. Я же не ем, не пью, не сплю…

– А вот это лишнее, – сказал укоризненно разбойник. – Мне нужны живые академики. И костюм погладь, стыдно перед обществом!

Забрав сверток с туфлями и униженно кланяясь, ушан покинул комнату, и все обернулись к Панченге-старшему в ожидании ответа на загадку.

– Видели, что он изобрел? – спросил Панченга. – Он изобрел способ, как избавиться от трения. Такую мазь изобрел. Только ею что смажешь, трения – как не бывало! Да вы сами видели. У него туфли без трения.

– Это очень смешно, – сказал Весельчак У. – Только какой в этом изобретении смысл?

– А тот смысл, господин Весельчак У, – сказал папаша Панченга, – что, если смазать этим составом подступы к крепости, ни один заклятый враг не сможет в нее забраться. Только подойдет – тут же шмяк задом об асфальт!

– И в чем же проблема? – спросил Крыс.

– А в том, что он набрал мази на две подошвы, и больше не получается. Говорит, сырье некачественное! Ну, я ему покажу – некачественное!

Панченга-старший перебирал в жирных пальцах разноцветные четки, каждая бусина в них – размером с виноградину.

– Давайте следующего! – приказал Крыс. – Не весь же день нам на твоих ученых глазеть!

– А почему не поглазеть? – ответил Панченга-старший. – Это же сокровища! И каждый – гений! А всего их у меня тридцать голов.

– Тридцать? – ахнула Алиса.

– И тридцать изобретений, – ответил Панченга. – И каждое изобретение может удивить мир. И каждое изобретение я так переворачиваю с ног на голову, что даже изобретатель никогда бы не догадался без моей благородной помощи.

Пока Панченга смеялся и ему вторил сынок, пираты ввели еще одного изобретателя. Он был щеголеватым, стройным, почти трехметровым сирианцем, несколько похожим на зеленую ящерицу, гуляющую на задних лапах.

– Ага! – воскликнул при виде его старый разбойник. – Надеюсь, ты уже сделал, что тебе велели? Мое терпение истощается!

И Панченга указал пальцем на одну из бусин своих четок.

– О, простите, великий академик! – воскликнул сирианец. – Но осталось совсем немного!

– Ну, покажи моим друзьям, что мы с тобой умеем делать, – велел Панченга.

– Как прикажете. – Сирианец вынул баллон с распылителем. Вернулся к двери и жестом отогнал от нее стражника. Затем молча опрыскал дверь прозрачным раствором.

– Давай, давай! – торопил его Панченга. – Не можем же мы вечно тебя ждать.

– Одну минутку, чуть подсохнет!

Наконец, убедившись, что раствор высох достаточно, сирианец шагнул к двери, протянув вперед зеленоватые тонкие руки. И вдруг, ко всеобщему удивлению, его руки до половины прошли сквозь дверь.

– Ну! – Панченга даже привстал. – Давай, давай! Еще немного, и пройдешь.

Сирианец старался пройти сквозь дверь, но застрял посередине, руки почти по плечи – на одной стороне, туловище – на другой. Он дергался, рвался, старался, но ничего не получалось, хотя Панченга-старший очень сердился и готов был подбежать к сирианцу и протащить его сквозь дверь.

– Нет, – сказал наконец сирианец, устав бороться с дверью. – Слой не получается ровным. Молекулярный состав хромает.

– А ты его выпрями! Сколько можно ждать!

– Вы же знаете, я тружусь не покладая рук.

Ученый выглядел страшно расстроенным, даже его хохолок упал набок, что у сирианцев свидетельствует о крайнем душевном волнении.

– Ведь притворяется, – сказал Панченга. – Придется наказать.

Он снова взялся за бусинку. Пуччини-2, который внимательно наблюдал за ним, вдруг произнес:

– Не надо, господин Панченга. Это слишком жестоко и несправедливо.

– А ты откуда знаешь? – изумился Панченга.

– Я многое знаю, – ответил фокусник.

– Ладно уж, иди и работай, – смилостивился Панченга, и сирианец, вдвое согнувшись в дверях, покинул гостиную.

– Может, хватит? – спросил Весельчак У. – Я страшно как проголодался.

– Простите, – сказал фокусник, – мы хотели встретиться с супругами Коралли.

– Ах да! – Крыс сделал вид, что забыл о просьбе фокусника. – Конечно же, покажите нам профессора Коралли!

– Не имею ничего против, – сказал Панченга.

«Что-то он такой сговорчивый, – подумала Алиса. – Не иначе как замыслил какую-нибудь каверзу».

На этот раз пришлось ждать несколько минут. Панченга объяснил:

– Наверное, отдыхают. Они у меня устают, ученые. Головки у них слабые, мозгов слишком много.

Наконец в дверь втолкнули невысокого черноволосого мужчину, при первом же взгляде на которого Алиса поняла – это отец Лары Коралли.

– Карл Коралли, прошу любить и жаловать! – воскликнул старый разбойник.

Карл Коралли гордо поднял голову, и все увидели, что на виске у него кровоподтек, глаз подбит и лоб оцарапан.

– Ну вот, – вздохнул Панченга. – Опять, наверное, ввязался в пустую драку. Удивляюсь я тебе. Молодой профессор, достойный ученый, доктор наук – а такой невыдержанный характер! – Панченга развел руками, как бы приглашая всех разделить его огорчение по поводу того, какой плохой характер у молодого ученого.

Карл Коралли молчал и лишь внимательно обводил взглядом собравшихся в гостиной людей.

– А где ваша жена? – спросила Алиса, прежде чем Панченга успел что-либо еще сказать.

– Кто? – Коралли удивился.

– Ваша жена, мама Лары Коралли.

– Лара! – воскликнул ученый. – Моя Ларочка! Вы ее знаете? Где она? Она жива?

– Не беспокойтесь, – сказала Алиса.

Но тут вмешался Панченга.

– Поговорили – и хватит, – заявил он. – Пора и делом заняться. – И, видя, что Коралли готов и дальше задавать вопросы, оборвал его суровым голосом: – Молчать и подчиняться! Забыл, что ли?

И старый разбойник помахал в воздухе своими четками.

При виде их Коралли сжался, как будто его ударили.

– О нет! Умоляю вас! – прошептал он распухшими губами.

– То-то же, тогда рассказывай гостям, что ты изобрел.

– Вы же знаете, – сказал Карл Коралли. – Мы с моей женой Салли Коралли изобрели консервирующие кристаллы.

– Вот именно, – согласился Панченга.

– Что это такое? – спросил Пуччини-2.

– Вот… – Рука Коралли поднялась было, но замерла в воздухе на полпути.

Голос Панченги, остановивший жест ученого, был тихим и предвещающим опасность. «Как будто зашипела гремучая змея», – подумала Алиса.

– Ты рассказываешь нам о своем изобретении, – сказал Панченга, – и потом тихо, на цыпочках, уходишь отсюда к себе в камеру и сидишь там, ждешь моей милости. И ты знаешь, что будет с тобой, если ты произнесешь хоть одно лишнее слово.

– Я все знаю, – ответил Коралли мертвым, покорным голосом. – Я должен вам сказать, что изобрел небольшие кристаллы, в которые можно под влиянием особых лучей превратить любой продукт или материальное тело и хранить сколько хотите. Мое изобретение очень полезно при длительных перевозках. Вы можете законсервировать корову в шарике размером с виноградинку, – Коралли как бы невзначай показал на четки в руках Панченги, – и она останется заточенной там сколько угодно времени. Президент Академии наук господин Панченга высоко оценил мое изобретение и вынес мне благодарность. – Коралли провел пальцем по виску. – Мы все, находящиеся здесь ученые, рады служить этому великому ученому и организатору науки, который не жалеет сил и времени, чтобы обеспечить нас всем необходимым.

– Все! – приказал Панченга. – Уведите его.

– Нет! – вырвалось у Алисы.

– Уведите, уведите, – сказал Крыс. – Дело принимает интересный оборот. Есть о чем поговорить.

– Да, – спокойно согласился Пуччини-2, – нам теперь есть о чем поговорить.

– Но вы забыли, зачем мы сюда прилетели! – закричал возмущенно Вага Бычий Хвост. – Мы прилетели, чтобы спасти родителей Лары Коралли!

– Помолчи, мальчик, – сказал Пуччини-2.

– Правильно, ему следует помолчать, – согласился Весельчак У.

Алиса поняла, что ей сейчас не следует вмешиваться и мешать фокуснику. Дверь за Карлом Коралли закрылась. Он покорно ушел к себе в камеру.