Текст книги "Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.6"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 51 страниц)

– Как? – строго спросил император у Гима.

– А вот так! – Гим сделал выпад, и охранники, стоявшие в раскрытых дверях, ахнули, как бы в ужасе от опасности, которая могла угрожать нынешнему императору.

– А вот так! – повторил император, также сделав выпад. – Воткнул и пронзил.

– И вы пробовали кого-нибудь пронзить шампуром? – спросила Кора.

– Злодей всегда найдет способ убить доброго человека, – ответил уклончиво император. – Он его и карандашом проткнет. Такие уж они, злодеи!

– Знаете, что я вам предлагаю, – сказала Кора, – велите принести сюда шампуры – они наверняка у вас где-то неподалеку запрятаны.

– Зачем? – спросил император.

– Потом я лягу на кровать, – сказала Кора. – А вы меня проткнете этими шампурами.

– Ты с ума сошла! – зарычал император.

– Но почему же? Если ваш Парфан мог проткнуть и убить императора, то вы-то, наделенный такой большой физической силой, наверняка это сделаете со мной, слабой женщиной.

– Нет уж, – отрезал император, проведя перед собой открытой ладонью. – Это типичная провокация, призванная опорочить меня в глазах галактической общественности. Небось за дверями уже ждет целая толпа продажных писак, готовых ради дешевой сенсации погубить доброе имя Нью-Гельвеции и мое лично.

– Значит, вы признаете, что это невозможно? И вы все это придумали, чтобы свалить вину на землян?

Говоря так, Кора боялась простого вопроса: «Если я не могу, то кто тогда смог? Ведь императора все же убили и проткнули шампурами, словно кусок шашлыка». На такой вопрос Кора не смогла бы ответить.

Но ее оппонентов не волновали абстрактные вопросы. Они смотрели на Кору, и у каждого в голове были свои мысли, своя похоть, свои интересы.

– Ваше величество, – облизывая красные пухлые губы, сказал адъютант Гим. – Разрешите, я попробую ее проткнуть. Я надеюсь, что мне это удастся.

– Ты? Да тебе цыпленка не проткнуть.

– Ой, ваше величество, я так хочу попробовать! Вы мне ее отдайте, свяжите и заприте. А я с ней разберусь.

– Все ясно, – хмыкнул император. – Проткнуть шампуром ты ее не сможешь, но вообще-то чем-нибудь проткнуть намереваешься. Мы ее для тебя свяжем…

Тут все охранники, стоявшие в комнате, расхохотались так, что со стены сорвалась батальная картина.

Гим закрыл глаза, щеки его стали пунцовыми, как у императора.

– Я никогда не думал… я не подозревал такого коварства…

– Ах, оставь, – отмахнулся император. – Попался, так уж признавайся.

Это лишь прибавило веселья. Кора терпеливо ждала, пока они успокоятся. Ее цель была достижима, но для ее достижения требовалось терпение.

– Принеси шампуры, – приказал император одному из охранников.

Смех сразу смолк – словно пролетел порыв ледяного ветра.

Император послал охранника за шампурами, а сам обратился к Гиму.

– Мы подумали, – сказал он, – и решили удовлетворить вашу просьбу о телесном наказании сыщика Коры Орват, которая проникла к нам обманом, чтобы вести подрывные действия. Так что действуй, Гим. Но предупреждаю, тет-а-тет я тебя с ней не оставлю. И не потому, что боюсь, что ты ее обесчестишь, а потому, что она тебе отвинтит глупую головку.

– Это правильно, – сочла нужным согласиться Кора. – Отвинчу.

– А ты помолчи, с тобой здесь никто не разговаривает.

– Я успею помолчать, – возразила Кора. – После моей смерти. У меня есть к вам просьба. Когда будете меня протыкать, пожалуйста, не щекочите, я ненавижу щекотку.

Кора почувствовала, что на глазах глупеет, но не сопротивлялась естественному течению событий.

Император посмотрел на нее с подозрением.

– Ты что, всерьез или так? – спросил он.

– Знаете что, – возмутилась Кора. – Меня еще ни разу не протыкали шампурами, так что я имею право на мужское сочувствие. Вообще-то говоря, это безобразие какое-то – отыскать девушку, слабую и беззащитную, и проткнуть ее, как кусок шашлыка.

– Сама напросилась, – отмахнулся император. – Теперь отступать некуда, да и не дадим мы тебе отступать. Пока не проткнем, не выпустим.

На этот раз никто не засмеялся, и Кора подумала, что в самом деле она не столь часто оказывалась так близка к гибели.

Но отступать и на самом деле было некуда.

– Только я попрошу создать мне условия, – сказала она капризно.

Это был самый ответственный ход. Здесь нельзя было промахнуться.

– Какие еще условия? – спросил император.

– Для протыкания.

– Говори точнее, не мельтеши!

– На каком ложе вы меня будете убивать?

– Ну, здесь, – сказал император. – Ложись на пол, а мы тебя убьем.

– Не выйдет, – твердо сказала Кора. – И не надейтесь. Или следственный эксперимент ставится в нормальной обстановке, или вы хотите халтурить.

– Что еще за нормальная обстановка? – удивился император.

– Попрошу предоставить мне настоящее императорское ложе, – сказала Кора. – На нем и будете измываться. Вашего императора тоже не на полу убивали.

Император пожал плечами, потом поглядел на Гима. Гим ничего подсказать не мог.

Тогда император сам принял решение.

– Черт с тобой, пошли в королевскую опочивальню.

И первым направился к выходу из кабинета.

У выхода император столкнулся с охранником, который спешил с вычищенными, новенькими шампурами в руке. Шампуров было четыре.

– Еле нашел, ваше величество, – заклокотал он, задыхаясь.

Император обернулся к Коре.

– Ты чего тормозишь? Оробела?

– Я думаю, – сказала Кора. – Разве вашего дядю этими шампурами убили?

– Этими, этими, – сказал император.

– А их здесь четыре.

– С запасом.

– Они чистые.

– Вычистили, с песочком.

– А может, это не те шампуры?

– Разумеется, не те, – вмешался в беседу Гим. – Те мы похоронили вместе с императором.

Гимушка врал – врун был никуда не годный. Впрочем, Коре было не столь важно, этими ли шампурами убили императора.

– А эти шампуры откуда? – спросила Кора.

– А эти я не стал Парфану дарить, – ответил Гим. – Пускай, думаю, лежат, еще кому-нибудь подарю.

– Вот видишь, – сказал император. – Все сходится.

Кора взяла один из шампуров и стала разглядывать на ходу. Шампуром было трудно убить человека. Он представлял собой плоскую алюминиевую полосу, закрученную вокруг оси, заточенную с одного конца и снабженную колечком – с другого. Надеть на шампур кусок мягкого мяса было нетрудно, но как вонзить его в человеческое тело – непонятно. Хотя, конечно, попытаться можно. Кора внутренне содрогнулась, представив, как сейчас эти подонки будут ее убивать орудием, для этого не предназначенным.

Она возвратила шампур императору. Тот сделал вид, что не видит отвращения на лице Коры, зато сделал игривый выпад букетом шампуров, словно заправский дуэлянт.

После недолгого путешествия по анфиладе дворцовых комнат процессия, возглавляемая императором, влилась в обширную залу – опочивальню императора, посреди которой, кораблем в просторной бухте, замерла гигантская квадратная кровать под высоким розовым балдахином – именно та самая, которую Кора отыскала на вилле предсказателя. Это был оригинал, а у предсказателя стояла копия.

– Ну и как? – спросил император, оглядывая запущенную и пыльную опочивальню. – Хочется ли тебе погибнуть на этой постели?

– Она не хуже любой другой, – ответила Кора.

Кора достигла своей цели, теперь следовало каким-то образом сбежать. Она стояла перед кроватью и думала, что все факты, нужные следствию, она уже собрала. От шампуров до кроватей-двойняшек. Надо было сделать еще шажок и назвать убийцу. Но она должна была признаться, что никакой гипотезы в ней не родилось. Шампуры, предсказатель и три кровати не складывались в одну картину.

Может быть, пойти ва-банк и признаться императору, что она видела эту кровать, когда осматривала виллу Парфана? И что это ей даст? Она лишится своей тайны. А император, вернее всего, расхохочется ей в лицо, затопает толстыми ногами, будет доволен.

– Ну, как? – спросил император. – Мы готовы начинать?

Кора оглянулась. Следом за ними в опочивальню проникли лишь Гим и два незнакомых охранника. Чем меньше зрителей, тем лучше – не очень приятно сознавать, что сейчас тебя будут мучительно убивать на глазах у зевак.

Император нервно облизал губы. Он был почти влюблен в земную женщину Кору Орват, но не мог себе в этом признаться и уж тем более не намеревался признаваться в этом Коре. Но так как он был садистом, Коре следовало принять все меры, чтобы остаться в живых.

Пока что Кора тянула время.

Она подошла к кровати и принялась вслух удивляться ее роскоши и несказанной красоте, на что император грубо заметил:

– Не притворяйся, ты отлично знаешь, что это глупое провинциальное рококо. Ты будешь раздеваться или так ляжешь?

Гимушка нервно хохотнул. Он был возбужден и все время потирал узкие ладони.

Кора быстро и по мере сил внимательно осмотрела кровать. В ней должен был скрываться ответ на тайну виллы предсказателя. Ведь не от безделья император приказал изготовить такую махину, а Парфан втиснул ее к себе в лабораторию, в самую гущу приборов и механизмов.

«Кровать, – говорила себе Кора. – Думай быстрее, думай! Кровать – три кровати! Значит, на них надо лежать. Почему три, а не одна для всех? Потому что каждый должен лежать на своей кроватке! Почему каждый должен лежать на своей кроватке? Чтобы видеть свои сны… уже теплее, теплее… сны! Предсказания! Биотоки мозга! Они еще не найдены, но не исключено, что Парфану удалось чего-то достичь в этом направлении или хотя бы сделать вид, что он чего-то достиг». Да, похоже, что она может быть права.

Ее размышления прервал невежливый толчок в бок.

Император был недоволен тем, что она задумалась.

– Что такое? Я имею право подумать!

– Раздеваться будешь?

– Нет, а то вы еще на меня наброситесь.

– Не принимай нас за банальных насильников, – возразил император.

– Мы эстеты, – добавил Гимушка.

– Все равно лучше вас не волновать, – сказала Кора. – Мое тело настолько прекрасно, что я за вас не ручаюсь.

– Видели и получше, – ответил император. – А твоим телом я еще понаслаждаюсь.

– Почему? – насторожилась Кора.

– Когда выиграю у тебя спор.

– Ах, спор…

Кора сделала вид, что у императора нет для того никаких шансов, хотя понимала, что с каждым часом ее положение становится все более трудным. Земляне все еще сидят в тюрьме в ожидании неправедного суда, убиты не только друзья покойного императора, но и единственные здесь защитники Коры – Нкомо и представитель ООП, неизвестна судьба предсказателя… черт побери, куда она положила его кассету? Теперь ее цена возрастает…

– Ты раздеваешься или будешь орошать своей кровью белые одежды?

– Орошать, – сказала Кора. Она рассудила, что ткань ее платья все же хоть какая-никакая, но защита от глупого тупого шампура.

– Ложись!

Кора присела на край кровати. Мягкие пружины поддались нажиму ее тела, и все сооружение нежно застонало.

Вернее всего, кровать одновременно является прибором, может, в ней скрыт механизм. Ведь от ее дубликата во все стороны тянутся провода и трубки. Здесь их не видно, но это не означает, что их нет. Вернее всего, они искусно запрятаны, чтобы не смущать школьные экскурсии и иностранных туристов, которых сюда порой заводят, чтобы показать, как спали в прошлые века великие императоры Нью-Гельвеции.

Как бы узнать, в чем секрет кровати?

– Ложись, – приказал император. – Не вечно же нам с тобой здесь возиться! Начинай эксперимент! Сейчас мы тебе покажем, шпионка, как убивают императоров!

– Ну что ж, если вы иначе не умеете обращаться с женщинами, – вздохнула Кора, – придется мне терпеть.

Император не поддался этой демонстрации, а Гимушка, ревнуя, произнес:

– Она сама хочет, чтобы ее помучили, сама просит, ваше величество.

– Если так, – ответил император, – то она еще пожалеет.

Его рыжие глазки метали молнии из своих пещер. Кора медленно улеглась на кровать и утонула в ней. Удобно было – сказочно! Подумалось: жили же императоры! А подсознание подсказывало: и их любовницы.

Она метнула короткий взгляд на императора, который склонился с шампуром в короткопалой веснушчатой лапе. Нет, только не эта рыжая рожа!

Кора потянулась, незаметно ощупывая кровать – как бы включая датчики на всем своем теле. И части тела безмолвно рапортовали ей: пятки – ничего не почувствовали. Мягко и удобно. Левая икра – мягко, правая икра и бедро – некоторое возвышение, которое может оказаться результатом неаккуратной работы постельничего; правая ягодица – ничего интересного, левая ягодица – а нет ли здесь проводка?

– Ты о чем задумалась? – спросил император.

– О своей неладной судьбе, – ответила Кора.

– Может, откажешься от испытания?

– И что тогда будет?

– Тогда ты проиграешь спор, мои адъютанты покинут опочивальню, а я сниму с себя одеяние и присоединюсь к тебе в постели, – сообщил император. – А если ты вздумаешь сопротивляться, то через три минуты окажешься в тюрьме вместе со всеми земными шпионами.

– Или под автобусом на улице! – добавил Гим. Он все еще ревновал и мечтал, чтобы Кора помучилась.

– Ладно, – сказала Кора, протягивая руки за голову так, чтобы пальцы могли проверить часть ложа, примыкавшую к спинке и столбам балдахина. – Начинайте. И не мучайте меня больше, чем необходимо, ладно?

– Я первый! – сказал Гим. – Можно я первый буду ее мучить?

– Стыдно, – откликнулся император, коротким энергичным жестом отсылая из комнаты всех, кроме Гима, людей. Остальным не хотелось уходить, потому что они лишались увлекательного зрелища. Но пришлось подчиниться, хотя дверь осталась чуть приоткрытой и за ней слышалось бормотание, возня и поблескивали блудливые глаза.

– Стыдно, – повторил император, – устраивать возню вокруг незначительного события. Неужели ты думала, что я снизойду до того, чтобы тыкать в девушку шампурами, словно в кусок маринованного мяса? Разумеется, это занятие для Гима.

Из-за двери раздался смешок. Император в два шага преодолел расстояние до двери и резким движением захлопнул ее, прихватив краем нос одному из адъютантов.

Это отвлечение оказалось Коре на руку. Даже Гимушка отвернулся к двери и захлопал в ладоши, радуясь беде своего товарища. Кора быстро провела руками по краю кровати, забралась пальцами в щель между периной и спинкой, пробежала кончиками пальцев по основанию столбиков балдахина – по крайней мере, в двух местах она нащупала провода, а на спинке – пластинку, которая могла оказаться крышкой какой-то коробки. Это было интересно.

Император уже возвращался к постели. Он почуял, что Кора отвлеклась, и громко прикрикнул на нее:

– Не двигаться! Это тебе не койка в твоей конуре!

– Я устраиваюсь поудобнее!

– Какие могут быть удобства! Лежи, где лежишь, а то все испортишь!

– Что испорчу?

– Кровать испортишь. Мне она еще пригодится.

– А разве вы на ней не спите, ваше величество?

– Что надо, то я на ней и делаю, – отозвался император. – Расстегни платье!

– Не буду. Эксперимент должен быть максимально приближен к действительности.

Осторожно-осторожно пальцами – снова к спинке кровати! Дотянуться, постараться открыть коробочку в тот момент, когда их внимание будет отвлечено.

Император протянул Гиму шампур так, словно передавал ему шпагу на поле сражения.

Гим принял шампур и взмахнул им, как шпагой. И тут же вознамерился со всего размаха всадить в грудь Коры. Это ей не понравилось, и Кора завопила:

– Ты с ума сошел! Осторожнее!

– Давай! – закричал на адъютанта император. – Коли!

Гим замер с поднятым шампуром, затем все же ударил им в грудь Коры, но сделал это не в полную силу, а как бы застеснявшись и осознав, что совершает не очень красивый поступок.

– Иййех! – взвизгнул он, и Кора подпрыгнула на постели, потому что удар в грудь оказался очень болезненным и ей показалось, что ее и на самом деле проткнули насквозь.

Шампур тут же согнулся, и Гим, который перенес на него весь свой вес, потерял равновесие и рухнул на постель, оказавшись при соприкосновении существом костлявым и жестким.

Коре и не понадобилось вспоминать, что она молодая глупая женщина, – и без этого она завопила так, что затряслись дворцовые стены, а император отскочил к двери. Но сбежать ему не удалось, потому что адъютанты с той стороны захлопнули дверь и держали ее в четыре руки.

Гим попытался слезть со своей жертвы, но никак не мог понять, где верх, а где низ.

Довольная поворотом событий, Кора смогла приоткрыть крышку на спинке кровати и, изогнувшись, посмотреть наверх – под крышкой было несколько кнопок, под каждой из кнопок – цифра. Последняя красная кнопка была побольше прочих размером…

Перестав кричать, Кора вытолкнула из постели незадачливого убийцу.

Император, недовольный собственным испугом, возвратился к постели, поднял Гима за шиворот и отбросил в угол опочивальни.

– Спасибо, – сказала Кора, – я подумала, что он меня задавит. А ведь мы об этом не договаривались. Или вы меня протыкаете, или отпускаете восвояси. Причем не одну, а со всеми землянами.

– Помолчи, дура! – рассердился император. – Тебе кажется, что здесь шутят? Так вот – здесь никто не умеет шутить. И ты не выйдешь отсюда живой. Даже если мне придется переломать все шампуры империи.

С этими словами он поднял с кровати согнутый шампур, по виду которого совершенно очевидно было, что никакого человека и даже собаку проткнуть им невозможно.

– А если не удастся шампуром… – произнес император задумчиво, – то я тебя проткну чем-нибудь еще.

– Это нечестно!

– Замечательно! Нечестно! Кто говорит о честности? Она, проникшая к нам змеей для того, чтобы убить нашего законного государя!

– В то время я отдыхала у моей бабушки, под Вологдой.

– Ложь, ложь, ложь! Мы живем в окружении земных шпионов! У нас не хватает масла и сахара, потому что все крадут земные шпионы. У нас шахты и заводы работают кое-как, потому что мы ограблены земными шпионами. И пока мы с вами не разделаемся, наша планета не будет счастлива.

Он выкрикивал этот бред совершенно искренне. Даже слезы выкатывались из его глазниц и срывались с выпуклых сизых щек. Он почти верил в то, что говорил. Гим, понуро стоявший за его спиной, послушно всхлипывал.

– Вот видишь, – император обернулся к Гиму и положил лапу на его узкое, украшенное витым погончиком плечо, – вот он остался сиротой из-за политики Земли.

– Да, – сказал Гим. – Я сирота.

– Кончайте балаган, – рассердилась Кора, потому что сцена слишком затягивалась. – Или вы меня протыкаете, или выпускаете. Решайте.

– Я сам, – сказал император и локтем оттолкнул ринувшегося к нему Гима. – Я сам ее…

Он стал выбирать из трех оставшихся шампуров самый крепкий и острый, Гим как завороженный смотрел на эту церемонию. Пока они были увлечены подготовкой к убийству, Кора снова смогла уделить несколько секунд изучению пульта на спинке кровати. Красная кнопка была снабжена внизу надписью: «Пуск». Кора поняла, что ничего не теряет…

Император приготовился к покушению.

Два шампура он отдал Гиму, а сам замер над постелью.

Он думал.

И Кора поняла, о чем он думает. Он думает о том, что его дядю было невозможно проткнуть этими алюминиевыми палками. Но тем не менее он был ими убит. В этом заключался нонсенс, и потому император намеревался сейчас принять все меры, чтобы опровергнуть этот нонсенс.

Он тщательно прицелился, взялся за середину шампура двумя руками так, что из нижнего кулака торчало лишь сантиметров пятнадцать металла. И это меняло дело: такой короткий кусок металла не согнется, а в самом деле проткнет грудь. Так и карандашом можно убить…

– Ну, держись! – зарычал император.

И Кора поняла, что исхода нет – надо рисковать.

Она попыталась отпрянуть с пути движения оружия и в то же время нажала на кнопку «пуск».

Ничего не случилось.

Как в замедленном фильме, она видела надвигающийся на нее конец шампура.

Что еще? Что делать? Пальцы ее метались над пультом с быстротой электрического тока. За ту долю секунды, пока смерть надвигалась на нее, Кора успела нажать на соседнюю с красной кнопку – в надежде на то, что красная – пуск, а кнопка с цифрой «восемь» над ней – уточнение задания для кровати.

…И в этот момент в глазах у нее помутилось, император куда-то исчез, а вместо него возникли цветные разводы – это было знакомо, но мозг отказывался напомнить, почему знакомо…

Уши заложило, будто она вынырнула с большой глубины.

Кора открыла глаза.

Было темно.

* * *

Кора провела руками вокруг себя.

Она лежала на той же королевской кровати. Но вокруг было темно и тихо.

Кора стала ощупывать покрывала и подушки. Все то же самое – лишь кажется, что покрывало и подушки куда прохладнее, чем были. Словно из жилого, наполненного людьми помещения она попала в пустую и заброшенную комнату.

Коре показалось, что в опочивальне кто-то есть.

Нет, не император и не Гим – их бы она узнала по дыханию, по запаху. Агент ИнтерГпола должен уметь различать людей по запаху и дыханию – этому его учат в Высшей школе. В комнате был кто-то иной…

Почти беззвучно «иной» приближался к постели. И Кора не знала, куда бежать. Вот этот пришелец дотронулся до края постели и мягко, беззвучно вспрыгнул на ее край. Постель прогнулась под тяжестью тела, Кора подогнула ноги – в комнате было так темно, что она увидела лишь, как горят зеленым глаза у незнакомца. В ужасе, нахлынувшем на нее, она вытянула перед собой руки.

До руки дотронулось нечто холодное и влажное.

И горячее дыхание ожгло пальцы.

– Господи! – прошептала Кора с великим облегчением. – Колокольчик, дружочек мой, ты меня нашел!

И тогда кот, замерший было в ощущении испуга своей новой подруги, кинулся на нее со всей радостью и напором соскучившегося и несчастного ребенка. Он по-собачьи вылизывал ее щеки, он толкал ее мягкими огромными лапами, он урчал так, что она почти оглохла. Он был теплым, шелковым, мохнатым, добрым и страшно родным.

И Кора разрыдалась.

Потому что только минуту назад она делала вид, что ничего не боится, что она бесстрашный агент ИнтерГпола, что ее можно четвертовать, но она останется такой же хитрой, смелой и несгибаемой… все это оказалось враньем и показухой – оказывается, она чуть не умерла от страха, когда эти здоровые и наглые мужчины всерьез намеревались убить ее, мучительно проткнуть шампуром – и сделали бы это, не пожалев ее, потому что они жили в мире, где нет правил, а есть сила и лакейство. Это самый страшный из миров… И хоть Кора утешала себя тем, что она, как всегда, выпутается, на этот раз она уже не верила в свою удачу…

Но повезло.

И вот Колокольчик облизывает ее, как будто смертельно стосковался по своей подруге.

– Погоди, – сказала она Колокольчику, ласково отталкивая его. – Может быть, у нас с тобой и времени свободного нет.

Обнимая урчащего зверя, она огляделась и поняла, что метрах в пяти от нее, полускрытое какими-то громоздкими предметами, находится окно, почти незаметное, потому что за ним несутся ночные облака, закрывающие звезды… Ночь…

Только что было позднее утро.

Значит, она переместилась не только в пространстве, ведь она предполагала, что кровать – средство телепортации, но и во времени, что было уже куда серьезнее.

Кора поняла, что должна проверить свою гипотезу.

Она притянула к себе Колокольчика. Ведь он ее узнал, ведь они с ним встречались. Значит, если она попала в ночь, то… Ее пальцы нащупали шелковую ленточку, которую она сегодня ночью повязала на шею Колокольчику. Ее подарок.

Ленточка была повязана примерно в час ночи. В большой комнате, где стояла кровать… именно эта кровать, именно на вилле предсказателя. Значит, сейчас еще продолжается прошлая ночь?

Нет, этого быть не может, потому что она бежала с виллы в тот момент, когда ее взяли штурмом заботники императора. В числе их был и сам император. Ведь она его видела! Так сколько же сейчас времени? Штурм уже был или скоро будет?

– Сколько сейчас времени? – спросила тихонько Кора у кота.

Он, конечно, не мог ответить, но потерся о ее руку тяжелой теплой головой.

– Сейчас мы все выясним, – сказала Кора.

Она поднялась с кровати, тайну которой она уже разгадала, и направилась к двери – глаза настолько привыкли к темноте, что она смогла разглядеть ее светлый прямоугольник.

По дороге она чуть не упала, сначала натолкнувшись на угол стола, затем разбив нечто высокое и стеклянное… Но вот и дверь. Возле нее она нащупала выключатель.

Одинокая пыльная лампочка загорелась под потолком лаборатории.

Да, недавно она здесь была. Вот копия королевской постели, вот генератор, вот стол с компьютерами… Над дверью висели круглые часы. Они показывали четыре часа.

Значит, сейчас четыре часа утра сегодняшнего дня. Нажав на цифру «восемь», она переместилась на восемь часов в прошлое. И попала на виллу снова через три часа после того, как убежала с нее.

Так, сказала себе Кора, машинально поглаживая затылок кота. Она прибыла сюда, чтобы разобраться в одном преступлении, а, сама того не ожидая, натолкнулась на преступление другое, не менее опасное, чем убийство.

Она обнаружила нелегальную машину времени!

Машины времени не может быть. Доказано, что изобрести ее невозможно, потому что ее действие порождает парадоксы, которым нет объяснения и от которых могут проистекать страшные беды для человечества. Это не означает, что в самом Галактическом центре машины времени нет. Есть, и не одна! Но не только ИнтерГпол, но и сама всемогущая Галактическая Безопасность тратят немало средств и сил, чтобы заранее пресечь любую попытку на любой планете вырастить гения, который невзначай изобретет такую машину. Потому что если он ее изобретет, задача службы безопасности заключается в том, чтобы машину ликвидировать, а ее изобретателя увезти в Центр, где ему будет на всю жизнь обеспечена увлекательная работа по специальности, но без возможности путешествовать куда вздумается.

Существует, как вам, возможно, известно, несколько принципиально разных видов машины, как есть, например, несколько видов космических двигателей или несколько различных способов варить манную кашу. Но все их объединяет «принцип гири». Что это такое?

Путешествие во времени возможно лишь в прошлое – в будущее путешествовать теоретически и практически невозможно, потому что нельзя путешествовать в страну, которой еще нет. Это все равно что жениться на не рожденной еще женщине. Время – это как бы океан. Мы с вами на поверхности, а глубины его – наше прошлое. Так что с помощью машины времени можно нырнуть туда и затем выплыть обратно.

Для того чтобы нырнуть в иное время, следует, образно говоря, раздвинуть уже существующие волны прошедшего времени. Если вы собираетесь поплескаться у поверхности, на это не требуется больших энергетических затрат. Но попробуйте, уважаемый читатель, нырнуть, допустим, на десять метров под воду – вы увидите, как это трудно сделать. Силы, открытые Архимедом, будут все отчаяннее и мощнее выталкивать вас наружу, пока не наступит момент, когда всех ваших мускульных усилий не хватит, чтобы удержаться на достигнутой глубине. Чтобы достичь глубины на метр больше, придется брать в каждую руку по гире. И чем тяжелее гиря, тем глубже можно нырнуть.

Погружение в глубины времени требует энергии, затраты которой увеличиваются в геометрической прогрессии с увеличением глубины. Говорят, что в Галактическом центре уже создана машина, которая может отправить человека на семь лет в прошлое и даже при особом везении извлечь его оттуда целым. Но это если в самом деле повезет. Обычно те, кто отправился в такое далекое прошлое, уже не возвращаются. Гигантские машины Галактического центра опутывают своими кабелями целые астероиды и находятся как можно дальше от населенных пунктов. Один запуск на семь лет в прошлое пожирает энергии столько, что за счет ее можно передвинуть Землю на орбиту Марса.

В Галактике уже удалось отыскать и обезвредить четыре подпольные машины времени. Одна машина отправляла испытателя на восемь минут в прошлое и была подключена к соседней электростанции. Две из них могли отправить человека в прошлое на день и питались электричеством от нелегальных ядерных реакторов. А вот четвертая машина отправляла человека на неделю назад, и для ее работы требовались три атомные станции одной воинственной планеты.

Кора сразу поняла, что машина времени, которую она видит перед собой, относится к слабенькому типу – дальше чем на день-два человека ей не забросить. И, судя по всему, ее питает энергией атомная станция, расположенная где-то неподалеку. Наверное, Парфан смог подключиться к ней, потому что пользовался покровительством покойного императора. Можно считать, что для человечества в целом машина опасности почти не представляет, а вот для города или даже всей империи опасность есть, и реальная – ведь порой достаточно вернуться на день в прошлое и исправить какую-нибудь ошибку…

Следовательно, хочет того Кора или нет, но Парфан будет вынужден отправиться в Галактический центр и там присоединиться к своим коллегам, запертым в Институте временных исследований.

Правда, для этого его надо отыскать. А Кора не была уверена, что императорские заботники оставили предсказателя здесь. Его могли спрятать, и понадежнее.

Кора обернулась к Колокольчику. Тот смотрел на нее внимательно и напряженно, словно хотел что-то угадать в ее взгляде.

– Малыш, где твой хозяин? С ним все в порядке?

Колокольчик силился понять гостью. Потом неуверенно шевельнул хвостом, справа налево. Будто просил повторить вопрос.

– Я думаю, что если бы с хозяином было плохо, – сказала Кора вслух, – ты бы вел себя иначе, правда?

Кора хотела было пойти в гостиную, туда, где она оставила предсказателя прошлой ночью. Но Колокольчик заурчал и, бережно схватив Кору за пальцы, повел ее в обратную сторону – к узкому коридору.

– Ты хочешь сказать, что твой хозяин спокойно спит?

Кот не ответил.

Кора же, обходя приборы и механизмы, преграждавшие путь, пыталась найти объяснение тому, что случилось в час ночи. Ведь предсказатель, без сомнения, близок не только с предыдущим императором, но и с его племянником. Недаром копия ложа под балдахином стоит у него в лаборатории. Кровать – как первая, так и вторая – это и есть пусковая установка машины времени. В сущности, установка может принимать любую удобную форму. Были бы кабины на обоих концах временного пути. Если твой заказчик повелел совместить путешествие в прошлое с путешествием по городу, то тогда мягкая постель превращается в замечательное пусковое устройство. Во-первых, при правильном расчете хрононавт, или как его там именовать, всегда обойдется без травм, очнувшись в родной постели. Во-вторых, в таком случае временная кабина во дворце вообще не привлечет постороннего внимания – как стояла королевская постель, так пускай и стоит дальше. А что в ее спинке устроен пульт, а под ней – переплетение проводов и всякой электроники, – это тоже личное дело императора. Тем более что во дворце никто не пылесосит под кроватями. А когда требуется секретность, тот же король может спокойно удалиться в опочивальню, запереть за собой дверь, перелететь на виллу Парфана и веселиться в недавнем прошлом…