Текст книги "Умерев однажды, подумаешь дважды"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Внезапно крылья Накиты прикоснулись ко мне еще раз, вливая в меня своё тепло. Я вдыхала ее аромат, задыхаясь от облегчения, чувствуя, что ее присутствие возвращает меня к здравому смыслу. Мы не двигались, и когда она убрала руку, мои колени ударились о твердый пол. Изо всех сил пытаясь поднять свое дрожащее тело, я откинулась назад, становясь на ноги и пытаясь понять, что произошло. Спиной я врезалась в большую колонну, поддерживающую белый навес, и застыла, приоткрыв рот от удивления.

Я была снаружи, стояла на веранде из черного мрамора, испещренного золотыми прожилками. От веранды до узкого пляжа далеко внизу не вело ни одного пути. Солнце стояло прямо над горизонтом, но для заката воздух был слишком влажен и прохладен. Оно восходило над тихим океаном, а не заходило, и поскольку я видела редкую растительность с ее маленькими листьями и жесткой кожицей, предназначенных для того, чтобы пережить засуху, я поняла, что была где-то на другом краю земли.

Шарканье ног привлекло мое внимание. Это была Накита, но она не обратила внимания, когда я выпрямилась из своего инстинктивно полусидячего положения. Ее крылья исчезли, и она спокойно стояла рядом с Кайросом, который сидел за маленьким столиком, на котором стояли старые книги и поднос с завтраком. Темный хранитель был одет в свободные одежды, такие же обычно носил и Рон. Он выглядел молодым, невероятно изящным и элегантным, хладнокровным и высоким. Его спокойное лицо выражало удовлетворенное предвкушение.

В страхе я оглянулась назад на низкое здание, встроенное в склон холма, его широкие окна, открытые для стихии. От легкого ветерка шторы колыхались туда и обратно. Я могла здесь умереть, и мой папа никогда об этом не узнает.

– Это твой дом, не так ли? – прошептала я, и ветер принес мои слова Кайросу.

Улыбаясь, он встал и двинулся ко мне.

Я была мертва. Определенно мертва.

Глава 12

– Проницательно – сказал Кайрос, его голос был таким же жестким, как и выражение лица.

Мои желтые мокасины заскрипели, когда я развернулась, чтобы бежать, но здесь некуда было бежать. В мгновение ока Накита оказалась возле меня, и я отшатнулась, чтобы остаться за пределами ее досягаемости. Скривившись, она толкнула меня, и я упала. Мой локоть встретился с черным гранитом, сотрясая все мое тело вплоть до спины. Я попыталась подняться, но снова упала, когда Накита пнула меня ногой и перевернула на спину.

Я замерла, они оба встали надо мною, и я чувствовала запах грязи от ног Накиты. Черный камень под моей спиной был холоден от прохлады ночи, небо излучало слабый прозрачный свет.

– Как быстро ангелы судьбы терпят неудачу, – сказал Кайрос, и его слова прозвучали и утихли подобно музыке. Когда-то мне казалось, что я могу услышать море в его голосе – так он был красив, воплощал изящество, утонченность, изысканность, но все это отдавало неприятным запахом мертвой соленой воды, вонючей и гнилой. Мои глаза метнулись к косе у него в руках, и я опознала в ней ту, которой он убил меня на дне кювета.

– Только не снова! – залепетала я, сгибаясь, чтобы отпрыгнуть в сторону. Моя спина наткнулась на колонну, и я поднялась, упираясь в нее спиной и цепляясь пальцами за выпуклые кромки. Рефлекторно ловя воздух, я пригнулась в тот момент, когда Накита замахнулась своим клинком.

Раздался резкий скрежет, и я подняла взгляд, чтобы увидеть, как Кайрос вытащил свой собственный клинок, отклоняя смертельный удар с устрашающей простотой.

– Терпение, Накита, – произнёс темный хранитель времени. – Ты можешь убить ее, но только после того, как я верну ее тело. Все три должны быть вместе, в противном случае ничего не изменится. Мне просто нужно немного времени, чтобы найти его.

Я отдернулась, стараясь освободить место между нами. Накита зыкрнула на меня.

– Ты сказал мне, что оно недалеко.

– Так и есть. Можешь ты дать мне минуту, чтобы сосредоточиться? Как только я найду его, оно будет тут, и ты сможешь убить ее.

Его голос передавал беспокойство, и я стояла, парализованная страхом, не зная, что предпринять. Конечно, я увернулась, но мне некуда было деваться. Я на острове. Я знала, как ощущается земля, когда со всех сторон плещется вода.

– Кайрос, верни мне мое тело и отпусти, и я отдам тебе твой никчемный амулет, – сказала я, смотря по сторонам в поисках пути спасения, но меня всю трясло, и я прокляла свой голос, когда он задрожал.

– Меня не волнует восходящий я хранитель времени или нет. Все что я хочу, чтобы меня оставили в покое, понятно?

Кайрос засмеялся, запрокидывая голову назад, позволяя долгому звуку вырваться на волю, и я поняла, что в ответ на мои слова Накита моргнула. Она не знала. Кайрос не сказал ей. Для нее я была всего лишь ошибкой, ничего более.

– Кто тебе сказал? – спросил Кайрос, вытирая глаз. – Не Рон. Или ты сама поняла? Потрясающе. Я действительно намерен вернуть тебе тело, потому что пока ты не мертва, того факта, что ты вернешь мне мой амулет не достаточно, чтобы я мог использовать его.

– Я могу отделить себя от него, – сказала я. – Я научилась этому вчера. Он будет полностью твоим. Рон может сделать мне новый. Просто верни мне мое тело и отпусти, хорошо?

Я почувствовала движение воздуха и повернулась.

– Рон! – крикнула я, когда увидела его.

Барнабас. С ним все в порядке? Потом я прищурила глаза. Почему я рада видеть Рона?

Накита ринулась вперед, чтобы схватить меня за руку, я сопротивлялась, пока не обнаружила ее клинок у моего горла, смертоносный камень тускло мерцает в дюймах от моего глаза. Черт побери! Как она так быстро двигается? Заявление Кайроса, что мое тело недалеко, сковало мои мышцы. Если он достанет его, она сможет окончательно меня убить.

– Слишком поздно, Рон, – сказал Кайрос, тихо посмеиваясь, к моему удивлению. – Это занятно, – сказал он весело Наките. – Повелитель времени – и опаздывает.

Я поскользнулась на гладком каменном полу. Если бы не Накита, которая поймала меня, я бы порезалась о ее клинок. Я была так напугана.

Рон склонил голову. Новое солнце освещало его, подсвечивая решительность в его глазах, когда он перевел взгляд на меня. Решительность и … вина? Чертовски вовремя.

– Отпусти ее, Накита, – сказал он с убеждением. – Кайрос не может помочь тебе, даже если получит свой амулет обратно. Мэдисон – восходящий хранитель времени. Уже предначертано судьбой, чье место она займет.

Она тихо выдохнула и ослабла захват на мне, я чувствовала ее смятение.

Кайрос шагнул вперед, говоря:

– Я не солгал. Я не знаю точно, что не смогу сделать это, пока не попробую.

– Она восходящий хранитель времени? – спросила Накита, и я вздрогнула, когда ее клинок плавно сдвинулся от моей шеи и был направлен на него. Видя это, Кайрос запнулся с комической резкостью. Хотя она все еще удерживала меня, вокруг моей шеи была только её рука. Шок исказил изящные черты его лица, но он быстро его спрятал.

– Накита, – начал убеждать он, – возможно, я смогу помочь тебе. Опусти свой клинок.

– Ты сказал мне, что сможешь убрать страх из меня, – сказала Накита, держа меня крепче. – Ты сказал мне, что серафимы пропели, что ей предначертано умереть, и что нужно скосить ее. Она восходящий хранитель времени? Ты послал меня скосить хранителя времени, потому что ты боишься смерти? Хронос верит этому!

Голос Накиты гремел у меня в ухе, праведный гнев заблудшего ангела. Кромка мантии Кайроса трепетала, когда он сделал три шага назад, сжав челюсть. На миг все замерло, и я задалась вопросом – меня удерживают, чтобы казнить… или для того чтобы защитить?..

– Так я солгал, – признал Кайрос, возвращаясь к столу и поворачиваясь боком, чтобы указать пальцем на маленький кувшин на подносе. Его тень от восходящего солнца вытянулась длинно и касалась моей ноги, я вздрогнула, когда свет засверкал на его менее сильном амулете. – Я правил тобой и временем более тысячи лет, Накита. Я не собираюсь уйти тихо только потому, что серафимы предопределили, что для меня пришло время сложить полномочия, обучить другого и умереть. Не из-за девочки, едва достигшей возраста чтобы считаться женщиной.

– Она того же возраста что был ты, когда убил своего предшественника, – сказал Рон кисло. – Забавно, как все это решается.

У Кайроса задрожала верхняя губа, но он не отводил взгляда от Накиты.

– Она не может быть хранителем времени, – сказал он сжато. – Она мертва. Я собственноручно убил ее.

Рон шагнул ближе, останавливаясь, когда Накитин меч на мгновение сдвинулся в его направлении, потом обратно к Кайросу.

– Она украла твой амулет, – сказал он. – Я не думаю, что имеет значение ее состояние – жива она или мертва, если она смогла это. Мэдисон уже затребовала своё право по рождению. Она перехватила у меня контроль над ангелом-хранителем, просто дав ей имя, и сейчас она стоит под защитой Накиты. Слишком поздно. Ты проиграл, Кайрос. Все кончено. Отпусти ее. Смирись.

И все же, я все еще была в захвате темного жнеца.

– Кайрос? – спросила Накита, ее голос звенел от напряжения, когда она старалась собрать воедино всю эту мозаику. Я была прямо здесь, с ней, и волна головокружения сделала мои колени слабыми. Испуганная я напряглась, когда слабый ветерок растрепал мои волосы, тут же застлавшие глаза, мгновенно пряча от моего взора Кайроса и неподвижный меч Накиты, зависший между нами.

– Я не восходящий темный хранитель времени, – сказала я, когда Накита сдвинула меня на шаг назад. – Я восходящий светлый. Вот почему я хочу обменять Кайросу его амулет на мое тело. Рон, у него мое тело. Я могу вернуться к тому, как все было! Скажи ему, что я могу разорвать мою связь с амулетом. – Мой взгляд метнулся к Кайросу, видя его недоверие. – Я могу! Я делала это прежде! Рон, скажи ему! Скажи ему, что я восходящий светлый хранитель времени!

Но Рон смотрел на землю, пугая меня.

С напускной непринужденностью, Кайрос налил жидкость янтарного цвета в хрустальную чашу, слегка прихлебывая из нее, прежде чем поставить.

– Все еще не понимаешь? – сказал он. – Тебе было предначертано быть моим учеником, Мэдисон, зачем бы я тогда скосил тебя? Рон не сможет сейчас взять тебя, даже если бы захотел. Он обучает восходящего светлого хранителя времени вот уже более года.

Что за… Мой неистовый взгляд переместился на Рона, видя по его подавленному выражению лица, что Кайрос говорит правду.

– Ты мертвого щенка сын, – прошептала я. – Ты знал? Ты учил кого-то другого? Вот почему ты сплавил меня Барнабасу?

Рон поморщился. Он сделал шаг вперед, и Накита сделала со мной два шага назад. Чувствуя отвращение, я стряхнула с себя Накитин захват и стала прямо, в новом свете моей собственной мощи. Темный жнец обратила лицо к солнцу и приклонила колени. С мечом, лежащем на колене и склоненной головой она выглядела так, словно она молится. Волосы скрывали ее лицо, когда от неё донёсся жуткий пронзительный вопль.

– Я делал это ради человечества, Мэдисон, – сказал Рон с убеждением. – В твоей власти остановить неправильные смерти, если бы я смог стать твоим союзником. Подумай об этом! Темный хранитель времени, который бы верил в выбор? Не было бы больше скоса, не было бы больше преждевременно прерванных жизней. Кайрос утратил бы власть, оставляя после себя только мир и покой, когда ты заняла бы его место.

– С чего бы она стала твоим союзником?! – выкрикнул Кайрос. – Ты прятал ее от серафимов, прикрываясь голословными заявлениями и исследованиями, оградил ее от тех, кто мог бы все исправить. Это были твои собственные действия, которые раскрыли правду о ее существовании, когда мы оба прятали ее, чтобы беспрепятственно могли драться за нее как собаки за обрезки. Ты нашептывал полуправду в её ухо, пока она принимала угодные тебе решения. Ты отдал ее на обучение жнецу, давая ему задание, которое, как ты знал, он не сможет выполнить, пока ты обучал того, которому суждено сменить тебя, намереваясь оставить Мэдисон без навыков и умений на случай, если откроется правда, и она займет мое место, в полном неведении и в затруднительном положении. – Кайрос повернулся ко мне, в его глазах застыло отвращение. – И ты позволила ему.

Моя голова моталась взад-вперед, отрицая. Я не знала. Как я могла знать?

Я подскочила, когда Накита внезапно оказалась рядом, ее крылья мягко касались меня. Ее меч исчез, и я уставилась на нее, видя ее растерянность, и понимая, что она чувствует, потому что чувствовала это сама – предательство, смятение, страх.

– Я хотя бы не пытался убить ее, – пробормотал Рон.

– Нет, ты просто держал ее в неведении.

– Я тот, кто ее спас! – выкрикнул Рон в ответ.

– Ты не спас меня, – ответила я, едва шевеля губами. – Я умерла, помнишь?

Легкий ветерок с пляжа приподнял мои волосы, щекоча розовыми кончиками мою щеку. Я пыталась понять. Но это было бессмысленно. Я не могла быть темным восходящим хранителем времени. Я не верила в судьбу.

Рон подался вперед, и я очнулась от тумана, в котором находилась.

– Стой! – выкрикнула я, хватая свой амулет второй рукой и протягивая ее вперёд. Он запнулся, загнанный в тупик.

– Серафимы предрекли Мэдисон занять твое место? – сказала Накита дрожащим голосом. – Ты послал меня убить того, кто станет моим мастером? Того, кто будет поддерживать волю серафимов?

Кайрос нахмурился.

– Она не станет твоим новым мастером, если ты позволишь мне уничтожить ее душу. Когда ее не станет, я буду жить вечно, буду иметь возможность занять место в высшем суде. – В глазах Кайроса появилась гордость. – Я буду бессмертен. Бессмертен, Накита! – сказал он. Выражение его лица стало неистовым, и жестикулируя, он почти перевернул свою чашу. – Этого будет достаточно, чтобы навсегда сдвинуть циклы времени в угоду нашим интересам. Только вообрази это!

– Ты обещал помочь мне, – прошептала Накита, и ее голос прозвучал тише ветра.

Кайрос посмотрел на нее с раздражением, но его глаза сузились, когда он осознал, какую опасность она представляет.

– Отдай мне твой амулет, – сказал он, протягивая руку, и когда она этого не сделала, он шагнул вперед, гнев и превосходство сквозили в его движении.

Я подавила удивленный вздох, когда Накита толкнула меня себе за спину, мои ноги с трудом держали меня. Раздался резкий свист, который, казалось, заставил новый солнечный свет задрожать, и когда снова подняла глаза, амулет Накиты был в руках у Кайроса и он вернулся к столу. Он сделал ее беспомощной. Черт. Что теперь?

– Я все еще твой мастер, ты, бестолковый ангел, – сказал он, в то время как источник сил Накиты брякнул на столе, затем его улыбка пробрала меня до костей. – Теперь. Мэдисон. По поводу твоего тела.

О, Боже. У него мое тело. Он может уничтожить мою душу. Рон стоял неподвижно, и не то чтобы я чего-то от него ожидала. Накита упала на колени перед Кайросом – ее лицо было белым, и одинокая слеза прочертила мокрую дорожку на её щеке.

– Ты сказал, что можешь исправить меня, – сказала она, в ее голосе звучала скорбь. – Я не хочу бояться.

Несмотря на мой собственный страх, во мне нарастала жалость к ней. Она была падшей, ангел, которого предали дважды. Невинность необузданной силы, которой было даровано знание смерти.

– Ты обещал, Кайрос, – сказала Накита тихо, слезы катились у нее по щекам, и она смахнула их, с шоком глядя на свои мокрые пальцы. – Я пережила пожирание моей памяти черными крыльями. Память – это все что у меня есть. Я верила тебе. Ты послал меня убить ее, потому что ты боишься смерти?

– Я буду бессмертен! – выкрикнул Кайрос, пылая гневом. – Как ты можешь полагать, что знаешь, каково это – бояться смерти? Ты существовала с начала времен и тебе суждено жить вечно!

Накита встала, воздух задрожал там, где должны были быть её крылья.

– Теперь я знаю каково это – бояться смерти, но я все еще живу по воли серафимов, – сказала она, ее голос дрожал. – Я живу согласно ей, и ты умрешь согласно ей.

Кайрос ухмыльнулся, перебирая пальцами ее амулет на столе.

– Как, Накита? Ведь ты принадлежишь мне.

Но затем она вытащила из-за пояса белый камень, перевязанный черной тесьмой и подвешенный на простом черном шнурке. Он не выглядел как тот амулет, который я вернула ей в лесу, и Кайрос покачал головой, как будто это не имело никакого значения, пока он не потер пальцем по нему и что-то, что выглядело как соль, не посыпалось с него, открывая черный камень, светящийся бесконечностью. Это был камень, который я вернула ей в лесу. Как если бы я была ее хранителем времени. Он был испачкан моими слезами, награждая ее символом моей печали и искуплением за то, что я нарушила чистоту ее существования.

Рука Накиты сжалась на нем.

– Я признаю тебя, – сказала она мне, хотя ее пугающее выражение лица было предназначено Кайросу.

– Нет! – пронзительно закричала я, отклоняясь, когда ее меч вспыхнул чистой чернотой. Накита прыгнула вперед, чтобы аккуратно пронзить Кайроса.

Рон сделал несколько шагов вперед, крича от смятения, но было уже поздно. Дело сделано.

Моргая, Кайрос посмотрел на свой невредимый живот, потом поднял взгляд, останавливая его сначала на фиолетовом камне, потом на ее глазах.

– Ты подвела нас, – прошептал он и упал.

Накита вытянула руки и поймала его нежно, почти любя, опуская темного хранителя времени на полированный пол.

– Судьба, Кайрос, – прошептала Накита, плача, когда ее руки выскользнули из-под него, и она навечно закрыла его глаза. Больше никогда их взгляд не направится в небеса. – Серафимы предопределили, что она займет твое место. Твой оборот колеса подошел к концу. Здесь нет неудач. Только изменения.

– О, Боже! – выкрикнула я в полном ужасе, стоя здесь. – Ты убила его! Как ты могла…? Он мертв!

Рон издал звук сожаления, и я повернулась к нему, испуганная. Если Кайрос мертв, тогда это значит…

– Он не мертв, – залепетала я. – Скажи мне, что он не мертв.

– Он мертв, – сказал Рон, и я отпрыгнула назад, когда Накита неожиданно появилась передо мной, преклоняя колени и предлагая мне свой меч.

– Накита, нет! – в панике выкрикнула я.

– Моя госпожа, – настояла она, её лицо было искажено болью. – Я сломана.

– Остановись, стой! – сказала я, в неистовстве пытаясь заставить ее подняться. Она была так красива. Она была ангелом. Она не должна была стоять на коленях передо мной. – Н-не делай этого, – запнулась я. – Я не темный хранитель времени. – Я посмотрела на Рона, сцепившего перед собой руки.

– Ты хранитель невидимого правосудия, – сказала Накита, улыбаясь мне, – санкционированного серафимами. Обладаешь возможностью отслеживать время и искривлять его согласно твоей воле.

– Нет, я не хранитель! – настаивала я, смотря на тело Кайроса. Накита только что убила его!

Рон вздохнул так тяжело, что я услышала его вздох.

– Нет, ты хранитель.

Мой взгляд переместился к нему, и я застыла. Очертания человека были видны у него за спиной, но его сложно было рассмотреть на фоне восходящего солнца. Рон увидел, куда было обращено мое внимание, и повернулся. Он издал сдавленный звук и поспешно отступил в сторону, чтобы не стоять между нами. Это был серафим. Это должен быть он.

– Кровь пролилась в доме хранителя времени, – сказал серафим, его голос был одновременно музыкальным и болезненным. Он нес силу приливов и отливов, и нежное прикосновение волн на пляже, и я почти заплакала, слыша его. Я не могла вынести этого. Это было слишком.

– Жертвоприношение, дабы вы услышали мои мольбы, – Накита стала перед серафимом со склоненной головой, но ее меч был все еще у моих ног, и я подняла его.

Серафим кивнул, а я размышляла, должна ли склонить голову, или сделать реверанс, или преклонить колени, или что. О, Боже. Это чертов серафим, и вот я – в желтых колготках и серьгах с черепами.

– Она заняла свое место, – сказала Накита. – Я представляю ее вам и прошу оказать услугу. Я хочу быть такой, какой была ранее. Я дефектна. – Она подняла взгляд, слезы застыли на ее прекрасном лице. – Я испытываю страх, серафим.

– Это не дефект, Накита, – произнёс нежно серафим. – Это дар. Ликуй в своем страхе.

Серафим повернулся ко мне, и у меня пересохло во рту.

– Я не темный хранитель времени, – пробормотала я, отталкивая Накитин меч к ней, пока она не подняла его. – Я не могу быть им! Я ничего не знаю!

– Ты узнаешь. Со временем, – сказал серафим, криво усмехнувшись. – А до тех пор, я приложу все усилия, чтобы всё продолжало работать гладко. Только поторопись. Моего голоса уже не хватает в хоре.

– Но я не верю в судьбу! – воскликнула я. Я посмотрела на Рона, начиная думать, что насчет выбора у меня тоже есть сомнения.

– Вера в судьбу – это не требование, – сказал музыкальный голос, серафим видимо говорил обо всем мире, хотя он и не был намного больше меня. – Кайрос не верил. Видимо. – Я быстро вздохнула, когда он отвел от меня взгляд и остановил его на Роне. – Но ты веришь. Хотя и говоришь, что нет.

Рон не двигался, пока серафим ни отвел от него взгляд, потом он облегчённо расслабился.

– Но я не хочу эту работу! – сказала я, боясь, что то, чего хочу я, кажется, не имеет значения. – Пожалуйста, могу ли я просто получить свое тело и вернуться к тому, как все было раньше?

Серафим моргнул, выглядя шокированным, если такая эмоция может быть применима к божественным существам.

– Ты не хочешь этого? – спросил он, и Рон сделал шаг вперед, как если бы намереваясь протестовать.

– Нет! – сказала я с надеждой. – Я просто хочу быть собой.

В спешке я вытащила камень. Собирая всю свою решимость, я побежала вперед, втюхивая амулет в руки серафиму. Мое сердце заколотилось снова, и, смущенная тем, что я не могу это контролировать, отступила назад, размышляя, не нарушила ли я правило, подойдя так близко. Я не могла посмотреть ему в лицо. От этого делалось больно.

Серафим посмотрел на амулет в его светящихся пальцах так, как если бы он держал великое сокровище. Камень пылал бесконечной чернотой, серебряные переплетения сейчас окрасились горячо желтым.

– Ты – уже ты.

– Пожалуйста, – умоляла я, бросая взгляд на Кайроса, мертвого и забытого на мраморных плитах. – Вы можете просто сделать меня такой, какой я была? Поместить меня обратно в мое тело?

Надежда наполнила меня, когда серафим улыбнулся так ярко, что я опустила глаза.

– Если таков твой выбор, – сказал он с неожиданными шутливыми интонациями в голосе. – Где оно?

Мой восторженный возглас умер в испуге.

– Оно было у Кайроса, – сказала я, чувствуя себя плохо, когда мой взгляд остановился на Наките, потом Роне, который был, тих на заднем фоне. От него не было помощи, и я повернулась к серафиму.

– Оно должно быть в доме, – сказала я, поворачиваясь к нему и чувствуя себя голой без амулета на шее.

– Оно бы сгнило к теперешнему времени, – сказал Рон.

Ужас пронесся сквозь меня, потом страх. Позволил ли Кайрос моему телу сгнить? Было ли это все напрасно?

– Он прав, – сказал серафим. – Твое тело не здесь – не на земле.

Пошатываясь, я прошла к столу, садясь тяжело, мои ноги были не способны держать меня прямо. Я облокотилась локтями о мозаичный стол и перевернула чашу Кайроса. Неуклюже я поставила ее обратно, размышляя зачем. Никто не будет пить из нее. Это питье мертвого человека.

– Он сказал, что оно близко, – прошептала я, онемевшая. Где мое тело, если не на земле?

Солнце что-то заслонило, я подняла взгляд и увидела, что серафим сел напротив меня. Ситуация была одновременно шокирующей и чрезмерно скучной.

– Твое тело почти наверняка где-то между настоящим и будущим.

Мое сердце ощущалось как зола, и я моргнула, стараясь разглядеть черты лица ангела. Но в его словах была надежда.

– Между настоящим и будущим? Что это значит? – Я сижу за столом с ангелом, на другом конце света. Насколько странно это?

– Это значит, что твое тело потеряно, но потерянное может быть найдено, – сказал серафим. – Кайрос поместил бы твое тело только в место, где оно бы оставалось спрятанным, но все же, к нему был бы немедленный доступ. Между настоящим и будущим.

Облизывая губы, я взглянула украдкой на мертвое тело Кайроса.

– Можете ли вы взять меня туда?

Серафим снова улыбнулся, и мне пришлось опустить взгляд.

– Здесь некуда идти. Это просто. Со временем, ты сможешь видеть между настоящим и будущим. – Прочищая горло в очень характерной для людей манере, серафим протянул амулет обратно мне. – Ты выбираешь взять это или немедленно умереть?

Как будто у меня был выбор?

Ветер с океана пошевелил мою челку, и я посмотрела на Накиту; выглядя потерянной и красивой, она растирала свои слезы между пальцами, пытаясь их понять. – Могу ли я как бы принять предложение? – спросила я. – Только пока я не найду свое тело?

Серафим рассмеялся. Прекрасный звук сотряс воздух, и стол между нами треснул.

– И ты не веришь в судьбу! – сказал он оживленно, напомнив мне Грейс.

– Я серьезно, – сказала я резко, стараясь скрыть свой шок от сломанного стола. – Могу я заниматься этим, пока не найду свое тело, потом вернуть амулет? – Быть снова живой – это все, чего я хотела.

Накита ступила вперед, смятение уступило место намерению. Видя ее, ангел изменил выражение лица к тому, что выражает расчет.

– Если это то, что ты выбираешь, – сказал он лукаво.

– Выбор? – спросила я кисло. – Я думала, вы полностью подчиняетесь судьбе.

– Всегда есть выбор, – сказал серафим.

Я взглянула на Кайроса и подавила дрожь.

– Кайрос сказал, что есть только судьба.

– И Хронос сказал, что есть только свободный выбор, – сказал он с отстраненным оттенком в голосе.

У серафима было что-то на уме. Говорить с ним было очень странно. Его эмоции было легко читать, как у ребенка, но невероятно могущественного ребенка. Облизывая губы, я повернулась так чтобы не видеть Кайроса. – Который из них прав? Выбор или судьба?

– Они оба, – сказал он. Со звуком скользящей материи, который был похож на солнечный свет, серафим присел передо мной, в мольбе протягивая амулет.

Я вскочила на ноги, испуганная.

– Не делайте этого, – прошептала я, желая, чтобы все просто не обращали на меня внимания. Меня стошнит. Меня стошнит прямо сейчас на этот великолепный пол.

Серафим поднял взгляд, когда наши глаза встретились, боль кликом пронзила мою голову, почти ослепляя меня.

– Я уважаю тебя. Ты можешь что-то, чего не могу я, – сказал он мягко. – Несмотря на то, кто я и кем был, ты человек. Ты любима за свою изобретательность, и хорошую и плохую. Я могу убивать, но ты можешь создавать. Ты даже можешь создать… конец, – сказал он тоскливо. – Это то, что я никогда не смогу сделать. Прими это. Создавай.

Я уставилась на свой амулет. Он был прекрасен, черный камень сверкал маленькими серебряными огоньками в центре – они были подобны звездам. Я не могла посмотреть серафиму в лицо, это было слишком больно, но мне казалось, что он улыбается мне.

– Мэдисон, судьба, а не выбор послал Кайроса убить тебя. Судьба дала тебе мужество присвоить его амулет. Судьба была причиной того, что Хронос прятал тебя от нас. Это была судьба, которая исказила сотни моментов, чтобы привести тебя сюда. И все же, у тебя есть выбор принять твое место или вернуться к тому, кем ты была.

Я все еще колебалась, вернуться ли мне к тому, как все было.

– Что бы вы выбрали? – спросила я. – Если бы вы могли.

Серафим рассмеялся.

– Ни то, ни другое. Я – это я. Выбор? Судьба? Они одно и то же. Я не могу видеть разницы. Вот почему только человек может искажать время согласно его воле. Когда ты летаешь достаточно высоко, видеть, что за углами времени – это не проблема, но что сложно – это отделить будущее от прошлого.

Это был выбор, который на самом деле таковым не был. Судьба была освобождена от свободы воли. Я не хотела умирать, так что тут был только один выбор, а как во сне я протянула руку, чтобы взять свой амулет, свою жизнь. Кожа серафима была прохладой, и когда наши пальцы соприкоснулись, я почувствовала, как бесконечность вселенной распахнулась передо мной в моих мыслях. Камень был теплым, и мои пальцы сомкнулись вокруг него, завладевая им заново.

В грациозном движении серафим встал.

– Готово. Она заняла свое место.

Так быстро, готово. Ни тебе фанфар, ни трубачей. Амулет покоился у меня в руке, ощущаясь как всегда. Шокированная, я подняла от него взгляд. И это все? Я темный хранитель времени?

Рон вздохнул. Накита стояла у моего локтя, страх, что я изгоню ее, явно читался в ее глазах.

– Что прикажешь мне делать? – прошептала она, моля дать ей задание.

Я посмотрела на серафима в смятении, и он сказал.

– У тебя есть пожелание. Она сделает это.

– Спаси Джоша, – сказала я, изумленная тем, что это было так просто. После всего того, что я сделала, мне нужно просто попросить? – И помоги Барнабасу.

Накита приподняла брови и ее губы разжались.

– Я никогда не делала этого, – сказала она, и Рон кашлянул.

– Пожалуйста, – добавила я, сгибая мои пальцы вокруг ее, в то время как она держала свой меч.

Накита кивнула. У нее появились крылья. Их белизна замерцала, когда она обернула их вокруг себя, и с легким вздохом воздуха, она исчезла.

– Это хорошее начало, – сказал серафим, возвращая мое внимание обратно к себе. – Ты видишь правильно, Мэдисон. Твой друг Джош еще не закончил свои деяния во благо других. – Улыбаясь, он придвинулся ближе. Я не могла шевельнуться, когда запах чистой воды потек в меня, охлаждая мои беспокойства и наполняя меня умиротворенностью. – Ты должна идти, прежде чем твой отец зайдет за тобой, – сказал он, и когда он поцеловал меня в лоб, я потеряла сознание.