Текст книги "Дзен и искусство быть вампиром (ЛП)"

Автор книги: Кейти Макалистер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Боюсь, я не могу, – сказала она через плечо, когда поспешно пересекала площадь. – Я и так сильно опаздываю, видите ли, и потеряла название магазина. Да прибудет с вами Свет, сестра.

Ее голос звенел в воздухе, даже когда она ушла из поля зрения.

Да прибудет со мной Свет? Что за странную вещь она сказала.

– Она, должно быть, принадлежит к одной из тех религиозных сект, которые всегда рекламируют знаменитости, – сказала я в пустоту.

Я пожала плечами и обернулась к мужчинам, все еще стоявшим поблизости и беседующим.

– Ой, я дала вам ребята шанс уйти и выкроить мне небольшую слабину, а вы отказались. Прекрасно. Будьте там. Я вполне бы могла покончить со всем, но нет Дениз, чтобы засвидетельствовать это.

Я стиснула книги и сделала глубокий вдох, а потом без дальнейших колебаний, пошла в сторону двух мужчин, решившись на… я не знала точно, что я решилась сделать. Возможно улыбнуться им, когда пройду, и надеяться, что один из них улыбнется в ответ? Если я сделаю это, то по крайней мере смогу предстать перед Дениз с чистой совестью за столом во время завтрака.

– Вот черт, – сказала я вслух, резко останавливаясь, когда двое мужчин разделились, направляясь в двух разных направлениях, ни одно из которых не поощрило их взглянуть в мою сторону.

Ворона-Дениз каталась бы от смеха по площади. Она как раз шла со стороны ближайшего парка, выбрав прекрасный момент, чтобы увидеть, как оба мужчины уходят от меня.

– Неудачный выбор времени, – вымучила я сквозь зубы, вынужденно улыбаясь, и махая рукой Дениз, чтобы показать, что я услышала ее и признаю поражение. – Хотя я не обязана была соглашаться ни на что вроде этого, – тихо прибавила я про себя, поднимая сумку, фотоаппарат и книги выше.

Бросив последний взгляд на ближайшего из двух великолепных мужчин, когда он растворился в тени соединения улиц, я подняла подбородок и направилась к парку.

Я собиралась хорошо провести время, даже, черт возьми, если это меня убьет.

Глава 2

– Она ушла?

– Секундочку. – Одри, глава нашего путешествия и совладелец «Туров Клуба Одиноких Сердец Сержанта Пэтти», выглянула из-за статуи Викинга-исследователя, сканируя окружающую толпу. Большинство людей сидело на траве, наблюдая с благодарными «ох» и «ах», как фейерверк вытравливал сверкающие дорожки на в равной степени ярком ночном небе. Детишки бегали вокруг с обычным множеством бенгальских огней, фейерверки выплевывали сияние, создавая в воздухе недолговечные образы. Едкий запах дыма тяжело висел вокруг нас, медленно рассеиваясь от дующего с побережья бриза.

– Думаю, она на другой стороне. Она всю ночь таскалась рядом, ища меня, без сомнения, чтобы нажаловаться на ту или иную вещь.

– Она не казалась очень довольной отменой поездки к руинам, – признала я.

– Довольной? – Фыркнула Одри. – Она так скулила о пропущенном фейерверке, что я решила, оно того не стоит и отменила поездку только чтобы удовлетворить ее. Дениз без сомнения должна быть счастлива. О, Боже, она нашла Магду и Рея. Они не видят ее, бедняги, а она мчится прямо на них. Жаль, что я не могу просто вернуть ей деньги и вышвырнуть из тура, Пэтти будет в ярости, если я сделаю какую-нибудь пакость клиенту.

Я погладила Одри по руке.

– Мои симпатии с тобой, и я хотела бы помочь тебе с этой грубиянкой, но для меня Дениз было слишком много на сегодня. Думаю, что пройдусь обратно к гостинице.

Она повернулась ко мне со смущенным лицом.

– О, Пия, не уходи! Фейерверк еще не закончился и после него будет музыка. Ты же не хочешь сейчас упустить шанс на романтическую встречу с красивым викингом, не так ли?

Я подумала о двух мужчинах, к которым я почти смогла заставить себя приблизиться, и подарила ей легкую мрачную улыбку.

– Думаю, на эту ночь я пас. Хотя ты веселись.

– Я сожалею, если Дениз заставила тебя чувствовать себя некомфортно, – сказала она в явном расстройстве.

– Не сожалей. Это не твоя проблема. Я большая девочка и могу держать себя в руках, даже с Дениз. Я просто немного устала, осматривая Рейкьявик этим утром, и потом все эти скитания по городу вечером. Счастливого Исландского Дня Независимости!

– И тебе того же, – сказала она, наблюдая за мной с печальным взглядом, когда я сделала бросок к выходу.

Городок, где мы остановились, был небольшим, но его центр был заполнен узкими маленькими улочками, которые вились и поворачивали сами на себя. Я потерялась дважды, пытаясь найти путь к верхней части города, и вынуждена была вернуться к все еще ярко освещенной главной площади, чтобы обрести ориентиры, прежде чем снова отправиться по улице, которая, как я надеялась, вела к маленькой гостинице, которую мы звали домом.

Я только что покинула освещенную площадь и прокладывала путь по узкой темной улочке, которая, как я имела ужасное подозрение, как раз таки вела вниз, когда темный силуэт нарисовался в дверном проеме, заставив меня одновременно подпрыгнуть и завопить. Мой прыжок, однако, получился в сторону, а не прямо вверх, заставляя врезаться в каменную стену здания.

Мужчина что-то сказал на незнакомом языке, пока я прижимала руку к сердцу, которое, словно, выпрыгивало из моей груди.

– О, милый Боженька, вы напугали меня. Вы не должны так поступать с людьми; так можно наградить их сердечным приступом.

Фигура была неподвижной еще мгновение, а потом вышла на свет.

– Мои извинения, мадам, – сказал он голосом с сильным исландским акцентом. – Я, в любом случае, не видел вас. Вот ваши вещи.

– Вы не причинили вреда, – сказала я, вскарабкиваясь на ноги, чтобы удостоверится, что же вывалилось из моей сумочки.

– Вы туристка, да? – Спросил мужчина.

– Да. – Он оказался достаточно хорош, с веснушчатым лицом и тем же открытым, веселым выражением, что как я убедилась, было стандартным для Исландии. – К сожалению, мы здесь только на несколько дней. О, спасибо. – Я сунула сумку под мышку, забирая у него книги.

Он наклонился снова и что-то еще поднял у моих ног, поднося мне за секунду до того, как застыл. Свет бил с его ладони, вспыхивая от чего-то, что он держал там.

Я в удивлении посмотрела на вещь, которую он держал: это был узкий шелковый шнурок, на котором висел камень, маленький овальный отчасти молочного цвета камень, с голубыми и зелеными проблесками в глубине.

– О, как здорово, – сказала я, беря его, чтобы получше рассмотреть. – Это что – опал? Он не совсем похож опал.

– Это – лунный камень, – ответил мужчина, его голос был чуть взволнованным.

Это было похоже на закладку, которую вкладывают меж страниц, закрывая книгу, но лучше, так как очаровательная подвеска на конце, какую я разглядывала прежде, имела лунный камень.

– Очень мило. Это выпало из одной из моих книг? Я не знала, что она была там. Я должна вернуть ее книготорговцу. Он, вероятно, не представлял, что было спрятано внутри…

Мужчина внезапно разразился хохотом.

– Вы не говорили мне, кто вы есть, – сказал он, хихикнув последней парой смешков, прежде чем взять меня за руку и потащить в переулок в противоположном направлении. – Я думал, что вы просто обычная туристка.

– Гмм… – Я не совсем понимала, что на это сказать. Казалось странным настаивать, что фактически я была совершено обычной, но у меня было подозрение, что приятный исландец думал, что я была кем-то еще. – Думаю, что, возможно, тут какая-то ошибка.

– Никакой ошибки, – сказал он, улыбаясь с истинным счастьем. – Знаете, мы ждали вас. Зенит сказала, вы прибудете сегодня, но мы думали, вы будете здесь раньше. Полагаю, вы чувствуете необходимость сохранить свое прикрытие, в качестве туристки?

– О'кей, теперь мы реально говорим, как в игре-загадке. – Я остановилась, не желая заблудиться больше, чем была. – Мое имя – Пия Томасон, и я действительно просто обычная туристка.

– Пия? Ну-ну. А вы очень милая, – восхищенно сказал он, снова беря меня за руку и мягко подталкивая вперед. – Я Маттиас. Ризничий.

– Извините? – Сказала я, незнакомая со словом. Сделало бы меня плохой американкой то, что я вырвав руку из его хватки и, развернувшись, сбежала бы назад в праздничную толпу? Все внизу в прибрежном парке наслаждались празднованиями, город был почти пустынен.

– Это значит – дайте подумать, смогу ли я перевести это вам – хранитель дверей, да? Понятно?

– Привратник? Что-то вроде швейцара? – Спросила я, немного запыхавшись, так как Маттиас мягко, но настойчиво буксировал меня по одной из крутых мощеных дорог. – Как в гостинице, имеете в виду?

– Швейцар… это, скорее всего, неверное слово. Привратник звучит лучше. Я привратник Братства Благословенного Света.

Я попыталась припомнить, какая религия преобладала в этом краю, но потерпела неудачу.

– Ах. Полагаю, это религия?

Он снова захихикал.

– Вы хотите поиграть? Поиграем. Да, это религия, очень старая. Она происходит их из Баскских краев. Мы когда-то были известны как Иларги, но теперь именуемся Братством. Мы были рядом с тех пор, как возникла тьма.

– Иларги? – Спросила я, испуганная знакомым словом. Я вгляделась в лицо мужчины, который продолжал толкать меня вверх по улице. – Разве это не название лесов за городом? Места с руинами?

– Лесов? – Его белокурые брови сошлись вместе. – Я не понимаю. Вы проверяете меня?

Я уперлась каблуками и остановила его во второй раз. Он стоял передо мной с озадаченным выражением лица, но я не видела признаков враждебности или, хуже того, безумия. Он, должно быть, спутал меня с кем-то еще.

– Сожалею, Маттиас, но я в самом деле думаю, что вы ошиблись с человеком. Я не поняла и половины того, что вы сказали.

– Это я должен извиняться. Мой английский не очень хорош.

– Ваш английский лучше, чем мой. Я имела в виду, что вы неверно истолковали то, что я сказала, и у меня нет ключа к вашей реакции. Для примера, я не знаю, куда вы меня тащите.

– Сюда, – сказал он, махая рукой на здание перед нами. Это была небольшая церковь, сделанная из серого камня, которая стояла в верхней части улицы.

Я чуточку расслабилась от ее вида, ощущая, что Маттиас не представлял угрозы, несмотря на его смятение.

– Это ваша церковь?

– Да. Мы сейчас зайдем.

Я колебалась, пытаясь представить, как объяснить ему, что я была не тем человеком, которым он думал, была.

– Все в порядке, – сказал он, беря меня за руку и таща вверх по ступеням к церковной двери. – Я – Ризничий. Я – солнце.

– Сын, чей[7]7
  в английском языке слова «сын» и «солнце» звучат одинаково


[Закрыть]? – Спросила я, внимательно изучая церковь. Она выглядела совершено нормально, ни в малейшей степени не необычно.

– Ни «чей»… солнце. Знаете, солнце в небе? – Сказал он, указывая вверх.

– О, солнце. Вы… ээ… вы считаете, что вы солнце?

– Да.

Я переключила наблюдение с церкви на мужчину, который вел меня в нее. Он все еще выглядел нормальным, но если он думал, что был солнцем, вероятно, было бы мудрее позволить ему считать, что я согласна с его заявлениями, пока не смогу смыться.

Церковь сделала много, чтобы успокоить мои нервы. Она тоже выглядела совершенно обычно, и в ней было довольно много того, чего я ожидала от визита в другие старинные исландские церкви – маленькая передняя открывалась в главную часть здания, узкие проходы бежали вниз к середине и с каждой стороны двух рядов скамей. В дальнем конце стоял алтарь. Только когда я была на полпути вниз по проходу, я поняла, что что-то было не так. Церковь была украшена обыкновенными крестами и символами Христианства, но на них были накинуты небольшие черные куски ткани с вышитыми серебряными полумесяцами.

– Мм-ох, – сказала я, выкручиваясь из хватки Маттиаса. Я наткнулась на какую-то странную секту? Были ли в Исландии неизвестные секты? Я считала они были язычниками, до того как Христианство охватило Скандинавию – вероятно это была языческая секта?

– Думаю, этого более чем достаточно.

– Маттиас? – Позвала женщина с другого конца церкви, выходя из комнаты за алтарем. Она была среднего возраста, с сильной проседью в волосах и глазами, которые практически фотографировали, когда она торопилась вниз по проходу в нашу сторону. Она продолжила на том, что я восприняла как исландский.

– Кристьяна, я привел Зорю, – прервал ее Маттиас. – Она англичанка.

– На самом деле – американка, хотя мое имя не Зоря. Я – Пия, и действительно ужасно сожалею о вторжении, но, думаю, Маттиас спутал меня с кем-то еще, – объяснила я женщине. Она выглядела совершено нормально, вполне в своем уме и обыкновенной, отчасти похожей на пухленькую бабушку. То есть всем, кроме глаз.

Эти напряженные темные глаза изучали меня с минуту, прежде чем она задала Маттиасу вопрос.

– Я уверен, – ответил он. – Она носила камень.

– Вы имеете в виду это? – Спросила я, держа шелковую книжную закладку.

Глаза Кристьяны расширились на мгновение, а потом она кивнула.

– Добро пожаловать в наш храм, Зоря.

– А-а, все начинает проясняться, – медленно сказала я, когда мой ментальный туман рассеялся. – Все из-за этого, не так ли? – Я помахала вокруг закладкой. Лунный камень на ее конце мягко пылал в тусклом интерьере церкви. – Вот из-за чего произошла вся путаница. Я счастлива, сообщить вам, что это не мое.

– Нет, это не принадлежит никому, но вы теперь его хранительница и должны хорошо беречь его. У нас есть для вас масса работы, – чопорно сказала Кристьяна. Она сделала знак на заднюю часть церкви. – А теперь пойдемте, подготовим вас к первой церемонии. Нам сказали, что вы прибудете раньше.

Я, как только смогла, вскользь оглядела церковь. Облегчение наполнило меня при виде полуоткрытой передней двери. С выражением, как я надеялась, скуки, не отражающим мои намерения, я сместилась назад на несколько шагов.

– Это и в самом деле красивая церковь. Мне нравятся луны, кроме того они симпатичные. Это что-то, чему поклоняется ваша группа?

Маттиас слегка нахмурился, а Кристьяна воззрилась на меня, с ничего не выражающим лицом. Я надеялась, что никто из них не заметил, что я все еще двигалась назад, в сторону двери крошечными, маленькими, детскими шажками.

– Братство – дети Луны, хотя мы не поклоняемся ей, – осторожно сказала она. – Мы – свет. Мы несем свет. Именно через свет мы очищаем мир.

Волоски на моих руках начали подниматься дыбом от ее слов. Теперь я не сомневалась, что они ошибочно приняли меня за кого-то еще, ожидаемого этой странной языческой сектой. Они не выглядели опасными, но я чувствовала, что было бы разумнее, по возможности, пару раз помахав, рвануть на свободу.

– Вы несете свет? Вы имеете в виду, делаете добрые дела?

– Через нас свет очищает тьму этого мира, – ответила она, ее голос был почти монотонный, как если бы она пересказывала катехизис[8]8
  книга, содержит ответы на наиболее типичные богословские вопросы и начальное богословское образование перед крещением


[Закрыть]. – Через нас свет очищает зло.

– Мы определено нуждаемся в менее злом мире, – согласилась я, и сместилась на несколько шагов ближе к двери. Если кто-то из них и заметил, что дистанция между нами увеличилась, они не прокомментировали этого.

– Полуночная Зоря фокусирует свет, используя силу от имени всех нас.

– Вы говорили это слово прежде, – сказала я, пришлепав любезно-любопытное выражение на свое лицо. Я сделала еще пару шагов назад, протягивая руку сзади себя, чтобы нащупать дверь. Я была все еще слишком далеко, чтобы коснуться ее. – Какая именно эта Зоря?

Кристьяна даже не моргнула. Маттиас стрельнул в меня озадаченным взглядом, прежде чем обратить взор на свою компаньонку.

– Есть три Зори, которые правят небесами – утренняя, вечерняя и полуночная. Авроры – как их называют уроженцы Запада, но Братство называет их настоящими именами.

– Авроры. Это действительно интересно. – Это не иначе как своего рода языческая секта. Кто еще бы стал поклоняться северному сиянию и Луне?

– Традиция гласит, что солнце умирает каждую ночь на руках Полуночной Зори и возрождается каждое утро. Оттого вы должны сочетаться сегодня ночью.

– Тпру! – Сказала я и, споткнувшись, остановилась. – Сочетаться? Простите?

– Вы должны сочетаться с Ризничим, солнцем, – сказала женщина. Она кивнула в сторону Маттиаса. – У Зори есть небольшая сила, пока она не взяла себе мужа и не была признана Братством.

– Сочетаться – это пожениться? – Спросила я, задаваясь вопросом, возможно, их английский был не так уж хорош, как я полагала.

– Да, пожениться. Зоря всегда замужняя. Это обычай.

Во мне расцвело ужасное подозрение, что одновременно утешило и раздосадовало меня.

– Это что часть тура, не так ли? Вы же не какая-то дурацкая секта, в конце концов, – вы просто делаете взмахи руками и таинственные мумбо-юмбо, чтобы отвлечь мое внимание от факта, что это свидание в слепую, верно?

– Братство – это серьезно, их цель очищать мир от зла, – сказала Кристьяна с раздраженным взглядом, мелькнувшим на ее лице.

– Я заметила по вам. – Я скрестила руки на груди, мое облегчение от того, что они не были психами, смешалось с моим собственным раздражением. Однако, на какие бы большие трудности они не пошли, я не склона была соглашаться с их глупой постановкой. – Вы можете передать от меня Одри, что я не нахожу это очень забавным. Я может быть и из тура одиночек, но я не настолько отчаялась, чтобы быть готовой участвовать в такого рода ролевой ерунде, независимо от того насколько красив участник.

Хмурый взгляд Маттиаса прояснился. Он улыбнулся.

– Вы пухленькая, но мне это нравится. Нам будет хорошо вместе в сексуальном плане.

– Угу, – сказала я, не уверенная должна ли я была быть оскорблена или довольна сценарием. По крайней мере, я не должна была волноваться, что они были странными поклонниками культа, которые хотели бы исполнить, кто знает какого рода действия с моей персоной.

– Я очень хороший любовник, – продолжил он, очевидно чувствуя, что это пункт который ему было необходимо внедрить в сознание. Так сказать.

– Хорошо, я польщена и все такое, но как я сказала, я, в самом деле, не… ээ… отчаялась. Не то чтобы я была в таком уж отчаянии от желания соединиться с вами, Маттиас, но уверена, что вы понимаете, что я имела в виду.

– Нет, не думаю, что понимаю, – сказал он, к нему вернулся хмурый взгляд.

Я проигнорировала это, ослепительно улыбнулась ему и сделала на пару шагов назад больше.

– Итак, это было забавно, но думаю мне пора отправляться. Однако уверяю вас, что скажу Одри, насколько вы, ребята, были хороши. И спасибо за комментарий – «пухленькая-но-привлекательная». Всегда приятно знать, что здесь есть мужчины, которым нравятся женщины, не являющиеся ходячей рекламой анорексии[9]9
  потеря аппетита


[Закрыть]. Доброй ночи!

Одинаково пораженные выражения появились на их лицах, когда я, повернувшись, пошла к двери. Или они думали, что их игры было достаточно, чтобы меня засосало или что более вероятно, Одри сказала им, что я буду легкой добычей, достаточно одинокой, чтобы согласиться почти что на все, лишь бы получить свидание с красивым мужчиной.

Это ужалило именно потому, что было близко к истине.

– В конце концов, ты же в туре, цель которого соединить людей в пары. Ты не можешь быть в большем отчаянии, чем есть, – сказала я себе. Моя беседа с собой была прервана, когда я услышала свое имя, произнесенное позади меня.

Матиас стоял в дверях церкви. Старшая женщина отпихнула его с дороги и, указав на меня, рявкнула приказание. Он мгновение выглядел удивленным, но сбежал вниз по ступеням с застывшим взглядом на лице, которое внезапно запустило всплеск адреналина.

Что если они не были наняты Одри? Что если они реально были бросающей в дрожь сектой, которая всерьез верила, что я собиралась выйти замуж за совершенно незнакомого человека только потому, что в моей книге была странная закладка?

– О, дерьмо, – чертыхнулась я, сказав своему мозгу прекратить думать, а начать заставлять ноги шевелиться. Я бросилась вниз по улице, завернув за угол в темный переулок, надеясь исчезнуть от Маттиаса, несмотря на факт, что он был в намного лучшей форме, чем я, не упоминая, что вероятно был вполне знаком с городом.

Я рванула вокруг аккуратных мусорных баков, появляясь на освещенной улице, закричав от внезапного звука приближающейся машины, хлопка по тормозам и визга остановки за несколько футов от меня. Я не ждала, чтобы извинится, просто собрала мое растерзанное остроумие и поспешила сквозь остаток улицы в извилистый узкий переулок, что бежал между высокими каменными зданиями.

Мужской голос звал меня сзади. Черт бы побрал этого длинноногого Маттиаса. Я уже запыхалась, и подозрительная боль предупреждала колотьем в боку.

– Пожалуйста, позвольте мне выбраться, пожалуйста, позвольте мне выбраться, – молилась я в такт своим дрожащим шагам, когда в слепую бежала сквозь все еще пустой город, мой мозг отчаянно крутился, как белка в колесе, ища способ сбежать от Маттиаса. Я должна была как-то запутать след. Это конечно бы сбило его.

Когда я вышла из-за другой церкви, то приметила узкие ступеньки, ведущие к маленькому спуску ниже входа. Я бросилась вниз по ним и присела на корточках под мостом, соединявшим берега в этой районе, моя спина распласталась по холодному камню. Я прикрыла рот, чтобы заглушить звуки отдышки.

Несколько секунд спустя тень мелькнула на земле рядом со мной, приостановившись на мгновение, а потом метнулась мимо в сторону главной площади. Я досчитала до десяти, сдерживая дыхание, пока черные точки угрожающе танцевали перед моими глазами. Я осторожно выползла из своего укрытия и посмотрела через край перил в сторону улицы, мои легкие хрипло всасывали весьма необходимый мне кислород.

Люди начали вытекать со стороны парка, некоторые направлялись к машинам, другие шли к центральной площади, где были слышны звуки разогревающихся оркестров.

– Фейерверк, должно быть, закончился, – вслух подумала я, – это означает, что если я останусь в месте, где будет много людей, то смогу использовать их как прикрытие. Звучит умно.

– Простите меня, вы можете нам помочь?

Я развернулась на тихий голос позади себя, вцепляясь в перила, когда мое сердце почти выпрыгнуло из груди второй раз за этот час.

– Святые сыр и чипсы! Вы почти напугали… меня… до… мм…

В двух людях стоявших передо мной на первый взгляд не было ничего, что заставило бы взрослую, сносно разумную женщину превратиться в бормочущую дуру, но это только что произошло. Мужчина и женщина были, конечно же, парой, потому что женщина, маленькая, с большими проникновенными глазами, цеплялась за руку мужчины, всматриваясь в меня из-под низких полей шляпы, как я смутно припомнила, называвшейся колоколом.

Она была одета в платье с низкой талией, в то время как он был в старомодно выглядящем костюме и мягкой фетровой шляпе. Но то, от чего я стала заикаться, испуганно остановившись, был факт, что эти двое были полупрозрачными, почти просвечивающимися, со странным мягким голубоватым сиянием вокруг них, как если бы они были сделаны их призрачных изображений, иногда видимых в старом телевидении.

Слово «призрак» отразилось в моей голове с нарастающей силой.

– Мы заблудились. Вы можете нам помочь? – Сказала женщина, поглядывая на своего мужчину.

– Мм... – Я нерешительно протянула руку, волоски на ней встали дыбом, когда мои пальцы достигли руки мужчины и прошли прямо сквозь нее только с ничтожным покалыванием.

– Мы были на корабле, – сказал мужчина, оглядываясь. – Мы собирались в Канаду. Но теперь заблудились и не знаем, где мы и куда должны идти. Вы – та, кто как предполагается, поможет нам, не так ли? – Спросил мужчина, с полным сомнения взглядом на его полупрозрачном лице.

– Вы… не настоящие, – медленно сказала я, пытаясь понять, что происходит. – Не так ли?

– Я – Карл. Это моя жена, Марта. Мы были на корабле, – снова сказал призрачный мужчина. – Что с ним случилось?

– Карл, я боюсь, – захныкала женщина, прижимаясь ближе к своему мужу. – Может быть она из других.

Я заморгала в немом удивлении.

– Я – Пия, и если откровенно, я немного сбита с толку.

− Здесь нечего боятся, – сказал Карл своей жене, явно пытаясь казаться храбрым для ее пользы. Выражение его лица продолжало показывать, что он был далеко не так хладнокровно уверен. – Вы – жница, не так ли? Старуха сказала, что в городе будет кто-то, кто покажет нам путь. Она сказала, что мы узнаем вас по свету, который вы несете. – Он сделал знак в сторону моей руки.

Я посмотрела вниз с еще большим удивлением. Украшенная камнем закладка, которую я обмотала вокруг запястья, пока совершала побег от Маттиаса, теперь, почему-то превратилась в маленький фонарик в форме полумесяца. Он так очаровательно свисал с моего запястья, а неяркое сияние от него тотчас же осветило пространство около меня.

– Хорошо. Это выходит за пределы естественного или вероятного разумного состояния, за пределами… хорошо, я совсем не знаю за какими пределами. Пожалуй, невероятного? Независимо от этого, я не совсем уверена, что вам сказать. Не думаю, что я неумолимый жнец[10]10
  Имеется в виду смерть


[Закрыть] – по крайней мере, никто не сообщил мне о чем-то вроде того, – сказала я, принуждая себя слегка рассмеяться, что прозвучало сдавлено.

– Она, кажется, не стремится помочь нам, – со всхлипом в голосе сказала Магда. – Что мы будем делать? Что если злодей придет?

Как будто по сигналу, Маттиас на мгновение показался в конце улицы. Я нырнула вниз, пока не смогла только едва видеть его. Он стоял с минуту в нерешительности, быстро осматривая переднюю часть церкви и улицу, перед тем как сделать правый поворот и поспешить вниз к поперечной улице.

– Мне жаль, я не совсем понимаю, что вы хотите, чтобы я для вас сделала. Вы сказали, что старуха посоветовала вам найти меня? Она назвала свое имя? – Спросила я, задаваясь вопросом, что если женщина в церкви могла послать парочку за мной.

– Она была на корабле. Она сказала, что останется там, где был ее сын, но если мы пойдем на берег, то жнец покажет нам путь. Она сказала, что мы узнаем вас по вашему свету, и что там может быть другой, злодей, у которого нет света. У вас действительно есть свет, – подчеркнул Карл.

– Ага, и я не вполне уверена что происходит, но в данной ситуации, считаю возможным просто пройти мимо этого пункта. Куда точно вам нужно отправиться? Я чужестранка здесь, и само собой, не слишком хорошо знаю окрестные места, хотя у меня есть хорошая карта.

Парочка присела на корточки рядом со мной, когда я извлекла подробную карту этой местности.

– Мы собирались в Канаду. В Галифакс, побывать у брата Марты и его семьи, – сказал Карл, всматриваясь в карту.

Я посмотрела на одежду того периода, и на мгновение прикусила нижнюю губу.

– Вы не возражаете, если я спрошу, когда вы были на корабле? Какой… ээ… какой это был год?

– Это был 1922, – быстро ответил Карл, выглядя озадаченным. – Что?

Я потянулась и тронула лацкан его пальто. Так же как и прежде, моя рука не встретила сопротивления и прошла прямо сквозь него.

– Мне неприятно говорить вам это, но не думаю, что ваш корабль добрался до Канады. У меня есть подозрение, что вероятно он потерпел крушение у побережья Исландии, а вы… ладно, вы – призраки.

– Карл, – сказала Марта почти воя, снова хватая руку мужа. – Она нехорошая. Она – Иларги!

– Ш-ш-ш! – Прошипела я, выглядывая через край перил посмотреть, не вернулся ли Маттиас. Улица к счастью была чиста. – Я ни что иное, как реально поставленная в тупик женщина.

– Нет, любимая, не паникуй, – сказал Карл, поглаживая ее руку. – Она жница, не Иларги. Нам просто нужно убедить ее, что мы достойны ее помощи.

– О, вы не должны убеждать меня в этом. Я вижу, что вы очень хорошая пара, и я реально сожалею, что оказалась тем, кто обломает вас в том, что вы… ээ… бросаете вызов жизни. И я помогла бы вам, если бы могла, но я, в самом деле, не считаю что я та персона, которую вы ищете.

– Вы не собираетесь показать нам путь? – Спросил Карл, нервно взглянув на свою жену.

Марта уставилась на меня унылыми, безнадежными темными глазами, что казалось, сжали мое сердце.

– Вы не оставите нас другому?

– Я не уверена о ком вы говорите, но скажу вам, что я сделаю – вы объясните мне, куда точно вы пытаетесь добраться, и я найду как вам попасть туда, о'кей?

– Но… вы знаете, куда мы идем, – сказала Марта, ее глаза метались между ее мужем и мной. Она выглядела напряженной, какой-то натянутой, как будто собиралась разорваться на тысячу тончайших кусочков.

– Ладно, тогда, я узнаю, куда вы идете, и мы придумаем, как вам добраться туда, – сказала я, пытаясь звучать уверенной и спокойной. – Вы двое собираетесь все время блуждать по городу?

Они оба молча, смотрели на меня.

– Позвольте мне сделать это таким образом – какую последнюю вещь вы помните? – Спросила я.

– Мы были на корабле, – сказал Карл.

– Да, я ухватила эту часть. Но что случилось с судном?

Пара переглянулась.

– Я не понял, – сказал Карл. – Мы были на корабле. Старушка сказала поискать вас, и мы нашли вас.

Несомненно, травма от гибели оставила их обоих дрейфовать фигурально и буквально, и они не запомнили перехода между жизнью и загробным существованием.

Я сделала самой себе небольшую гримасу, пока срочно привыкала к идее призраков и загробной жизни, но должна была признать доказательство прямо сейчас с надеждой смотревшее на меня.

– О'кей. Что ж просто оставим это. Пока я ищу, почему бы вам двоим не пойти в кафе на главной площади. Я встречусь с вами там, когда найду, куда как предполагается, вы идете.

– Кафе? – Спросила Марта.

Я дала им указания, где его найти и повторила, что встречусь с ними там.

– У меня есть несколько вещей, о которых я должна позаботиться сначала, – сказала я, медленно выпрямляясь, чтобы проверить, что улица была свободна от Маттиаса. – Но так скоро, как только смогу, я попытаюсь найти кого-то, кто знает, что происходит. Хорошо звучит?

– А если придет другой, Иларги? – Спросил Карл, явно волнуясь. – Он украдет наши души!

– Это плохо. – Я скривилась, задумавшись. – Гмм… убежите?

Это очевидно удовлетворило их, потому что они кивнули и, поблагодарив меня, продрейфовали вниз по улице, пока не исчезли в ночи. Я с интересом отметила, что в момент, когда они исчезли из поля зрения, сияющая серебряная луна на моем запястье изменилась обратно в лунный камень, висевший на шелковом шнурке.

– Очень странно, – сказала я закладке. – Но прямо в этот момент, я не собираюсь пытаться понять тебя. Я должна выбраться из этих затруднений с Маттиасом, и как бы я ни хотела сидеть на корточках, оставаясь в этом месте, чем могла бы напроситься на неприятности, если бы пошла назад, чтобы близко рассмотреть церковь. Лучше начинать двигаться сейчас, Пия.

Действительно бесполезно разговаривать самой с собой, если не собираешься слушать собственные советы, так что я сделала как сказала и поползла по узким ступеням к улице, быстро оглядываясь, чтобы удостоверится, что женщина, распоряжающаяся в культе, не последовала за нами, прежде чем отправиться в направлении, противоположном выбранному Маттиасом.

Угрожающее колотье в боку расцвело к полной жизни позже, через пару кварталов, оставляя меня сжимающей бок и хромающей (по какой-то причине, хромота заставляла меня чувствовать себя лучше). Держание книжки в бумажной обложке и сумки, делало затруднительным облегчить боль в боку, так что я свалила книги в ближайшую урну, поколебавшись на мгновение над прелестной закладкой с лунным камнем. Часть меня хотела так же выбросить и ее, умыть руки насчет чего-то связанного с безумным культом лунного камня, испуганными призраками и крепкими исландцами, но нравственная часть моего мозга указала, что в действительности это не было моим, чтобы выкинуть и наименьшее что я могла сделать, попытаться найти законного ее владельца. Было в пределах разумного, что тот, кому это принадлежало, мог бы помочь Карлу и Марте.