Текст книги "Любовь во времена драконов (ЛП)"
Автор книги: Кейти Макалистер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
– Сейчас, – сказал он.
– Сейчас? – спросила я, не понимая и делая шаг назад.
Из его груди вырвался звук, напоминающий рычание, его руки оказались снова вокруг меня, когда он прижал меня к стволу дерева.
– Сейчас я тебе докажу, кто ты, – сказал он, прежде чем его рот снова опустился, его тело прижимало меня к дереву. Исчезла броня, которая стояла между нами; теперь я была распластана об его тело, осознавая разницу между его жесткими линиями и моими мягкими изгибами. Но именно его рот, захватил и удерживал мое внимание, его язык снова погладил мои губы, призывая меня открыть их. Я так и сделала, мурашки побежали по моей коже вниз по рукам, когда его язык прокрался внутрь, коснувшись моего собственного, как бы пробуя меня, как раз когда его руки потянули мои бедра плотнее к нему, его пальцы гладили мою попку таким образом, что это казалась на удивление приятно и в то же время дико волнующе.
Его язык играл с моим, и я откинула все мысли о борьбе, вкушая его, как он попробовал меня, упиваясь стоном наслаждения, которое вырвалось у него, когда я повторила его действие, танец моего языка в его рту.
Жар взорвался внутри меня, тепло распространилось с такой интенсивностью, что я выругалась. Огонь поглотил меня, огонь лился через меня и прожигал мою душу. Невероятно, поцелуй углубился, воин подтянул меня вверх по стволу дерева, пока мои ноги не оторвались от земли и мой рот не стал на той же высоте, что и его. Я обернула руки вокруг его спины и отдалась теплу, перетекающему в удовольствия, которое он вызывал простым прикосновением рта. Жара был во мне и вокруг меня и через меня, и с каждой секундой он наполнял меня все больше, мое сердце пело. Я была поглощена им, горя столь же ярко, как и самый большой костер, моя душа воспарила. Я не хотела, чтобы это прекращалось, не хотела, чтобы этот странный, красивый мужчина переставал целовать меня.
– Вот, сherie, это и есть тест, – сказал он, его лицо боролась с какой-то эмоцией, когда он выпустил меня и я скользнула вниз по его телу.
Я моргнула пару раз, пытаясь восстановить мысленный процесс.
– Тест? – спросила я тупо, мой разум все еще явно был слишком поглощен этим поцелуем, не способный сделать что-либо, кроме как попугай повторять то, что было сказано мне.
– Только дракон или его пара могут взять огонь дракона и выжить, – сказал он, его губы почти касались моих. Его глаза были глубокими и блестящими, как кусочек оникса, который висел в ожерелье из жемчуга, которое иногда носила моя мама.
– Кто ты? – спросила я, рассматривая его лицо, запоминая его, чтобы сберечь память об этом поцелуи.
Медленная улыбка растянула его губы.
– Я виверн черных драконов, Ясолд де Бушер. Я Балтик.
Балтик.
Имя резонировало в моей голове, как колокол, повторяясь и повторяясь, пока я не подумала, что оно оглушит меня.
Балтик.
Слова кружились в моем мозгу, я заметалась в урагане мыслей, растерянная и запутанная, не знавшая надежды.
Балтик…
– Салливан?
Мои глаза резко открылись на этот голос. Я была дезориентирована, мой мозг снова чувствовал себя запутавшимся, но когда мои глаза сосредоточились на взволнованном лице, глядящем вниз на меня, во мне взыграла радость.
– Почему ты здесь в темноте? Ты в порядке? – спросил Бром, когда я смогла подняться с земли, где я, очевидно, заснула. Я сразу же схватила его в свои медвежьи объятия, которые победят все медвежьи хватки. – Блин, Салливан, люди смотрят.
Я закончила целовать его красивое лицо, еще раз обняв его, просто чтобы убедиться, что он действительно здесь.
– Я в порядке. У вас возникли какие-либо затруднения в аэропорту?
– Не-а. Габриель сказал, что могут быть некоторые проблемы, но он подкупил несколько человек, все закончилось хорошо, в конце концов.
Я посмотрела над головой Брома туда, где Габриель и Май стояли, прислонившись друг другу с непринужденностью давних любовников.
– Проблема с его паспортом?
– Не то чтобы, – сказал Бром, прежде чем Габриель смог ответить, вырываясь из моих объятьев. – С моими мумиями!
– Твоими… ты же не привез эти ужасные вещи сюда, не так ли? – Он стрельнул в меня взгляд, который был странно взрослый и полный презрения.
– Это моя работа, Салливан. Ты же не думала, что я собирался оставить ее там, чтобы Гарет или Рут могли взять ее, когда меня не было? Таможенные парни не позволили мне взять их, но Габриель дал им немного денег, чтобы они смотрели в другую сторону. Он сказал, что я могу использовать помещение в подвале для моей лаборатории. Там уже есть стол и раковина, и он сказал, что принесет мне еще большую ванну, чтобы помещать туда тела6.
– Как щедро со стороны Габриеля, – сказал я, стараясь не скривиться при мысли о текущих научных занятий Брома.
Май рассмеялась.
– Это на самом деле звучит очень интересно, хотя немного ужасно. Бром говорит, что он работает только над животными, которые умерли естественно, потому что он слишком чувствительный, чтобы убить кого-нибудь для исследовательских целей.
– За что я искренне благодарна, – сказала я, ероша его волосы мышино-каштанового цвета.
– Это еще не все. Габриель говорит, что ты разрешишь мне сделать какую-то татуировку клана серебренных драконов. Он говорит, что у большинства членов клана такая на спинах, но я подумал, что было бы здорово иметь ее на руке, так чтобы я мог показывать ее.
– Никаких тату! – твердо сказала я. – Ты слишком молод для этого. И я не знаю, разрешила бы я ее тебе, даже если бы ты не был так молод.
– Это не совсем татуировка, – быстро сказала Май. – Это больше похоже на клеймо. Она делается огнем дракона.
Я уставилась на нее в течение нескольких секунд.
– Это должно сделать ее лучше?
Габриель рассмеялся и потянул свою рубашку вверх, поворачиваясь.
– Все члены серебряного клана носят эмблему, отмечающую их как членов клана на своей спине. – Высоко на его плече была отметка, похожая на руку с полумесяцем на ладони.
– У Май тоже есть, хотя она не показала ее мне, – сказал Бром, посмотрев возмущенным выражением лица на нее.
– Я не снимаю рубашку на публике с такой же легкостью, как это делает Габриель, – сказала она ему.
– Меня не волнует, что это, – сказала я. – У тебя этого не будет. Ты не являешься членом клана серебряных драконов.
– Габриель говорит, что являюсь, потому что ты одна из них.
– Ну, я не одна из них. – Ко мне пришла одна мысль. – И я могу это доказать. Вы сказали, что у всех серебряных драконов, есть отметка… ну, у меня ее нет. – Они все посмотрели на меня, как будто хотели, чтобы я сняла рубашку.
– Она права, – сказал Бром после минутного молчания. – Я никогда не видел ничего подобного на ее спине.
– Видите? – Я пыталась удержать триумф в моем голосе до минимума. – Жаль, что вы не упомянули эту метку или татуировку, или что это там, раньше… это могло бы прояснить ситуацию мгновенно. У меня нет никаких подобных отметок на мне.
– Ну… за исключением той, что на бедре, – сказал Бром.
– Это шрам, а не клановая метка, – сказала я ему.
– Шрам? – спросил Габриель, его взгляд опустился на мой живот. – Какой шрам?
– Просто след от старой травмы, не более того, – сказала я быстро.
– По форме вроде похоже на это, – сказал мой сын, подняв руки, растопырив пальцы, большие пальцы соприкасались.
– Ох, нет. Это просто шрам!
– Это фигура напоминает птицу? – спросил его Габриель.
– Конечно, нет! И нет, прежде чем ты спросишь, я не собираюсь… Бром! – Ребенок, которого я трудилась произвести на свет… даже если я не могу вспомнить это событие… схватил за подол моей юбки и поднял ее, открывая вид на мое бедро.
– Я предполагаю, что это похоже на птицу.
– У тебя серьезные проблемы, парень, – сказала я ему, пытаясь вырвать свою юбку из его рук.
Габриель начал подходить ко мне, но остановился под взглядом Май, которая подарила мне небольшую улыбку и сказала:
– Прости, Яс… Талли, – она наклонила голову, чтобы посмотреть на метку, которая была высоко на бедре. Я никогда много не думала об этом шраме, предполагая, что я, должно быть, больно упала где-то в моем прошлом.
Теперь я поняла, что Каава была права… что-то заставляло меня не беспокоиться о том, что я не могла вспомнить свое прошлое.
– Я должна сказать, что я вижу что-то, что выглядит как… ну, как птица Феникс, – сказала Май, рассматривая шрам. – Он исчезает в твоем нижнем белье, но, похоже, на распростертые крылья.
– Я думаю, все уже насмотрелись, – сказала я, смотря на Брома своим самым строгим взглядом мамы.
Он даже не вздрогнул, негодник.
– Мы могли бы рассмотреть лучше, если бы ты сняла нижнее белье, – отметил он.
– Не верю, что ты только что сказал это, – сказала я сквозь зубы.
Растерянность мелькнула на его лице. – Ага. Давай посмотрим ту часть что под нижним бельем… – я ударила его по руке, когда он собирался отодвинуть в сторону мои трусы.
– Этого вполне достаточно!
– Мне жаль, Талли, – сказала Май, выправившись. – Это не шрам. Это также не метка. Я не знаю, что это такое… это как это анти-тату.
– Майлинг, – сказал Габриель, явно спрашивая ее разрешения посмотреть на глупый шрам.
Она прищурилась, глядя на него. – Ты не должен смотреть на бедра странных женщин.
– Я – целитель! Я видел женские тела, – возмутился он.
– Ясолд не ранена!
– Ты не узнаешь эмблему клана, как я.
– Я думаю, что узнаю. Я видела сейчас их достаточно.
– Ты далека от эксперта… – начал было говорить он, но с меня, наконец, было достаточно.
– О, это смешно! – Я выдернула материал юбки из рук Брома и резко развернулась, потянув верхнюю часть моих трусов вниз на несколько сантиметров. – Вы хотите посмотреть? Хорошо, можете посмотреть. Почему бы нам не позвать Кааву и вашего большого друга, чтобы они тоже посмотрели, а? Можем объявить об этом на улице и позвать еще несколько незнакомцев!
Габриель проигнорировал мою маленькую истерику, уставившись на мои бедра на несколько мгновений, прежде он поднял свой взгляд и встретился с моим. Его серые глаза были мрачными и обдумывающими. – Я полагаю, что я ошибся.
– Голос разума наконец-то! – сказала я, поправляя свое нижнее белье и позволив юбке упасть обратно на место. – Спасибо! Приятно знать, что есть кто-то, кто признает шрам, когда видит его.
Он покачал головой.
– Это не шрам, Ясолд.
– Талли. Меня зовет Талли.
– Тебя зовут Ясолд, – сказал он твердо, его глаза странно блестели в ночи. Я открыла рот, чтобы возразить, но он продолжил. – Я ошибался насчет тебя, что ты серебряный дракон. Ты не несешь наш герб. Ты, однако, рождаешь черных драконов.
Я закрыла рот и, взяв за руку Брома, повернулась на пятках и ушла обратно в дом, и поднялась по лестнице в комнату, где я проснулась.
Бром наблюдал за мной несколько минут, прежде чем сказал:
– Май сказала, что я могу спать в соседней комнате, потому что как она полагает, ты захочешь чтобы я был рядом. Я сказал ей, что ты не считаешь меня таким ребенком.
– Это было очень предусмотрительно со стороны Май. Я действительно хочу, чтобы ты был рядом. Я ужасно скучала по тебе.
Он поморщился.
– Я надеюсь, ты не собираешься вести себя как все мамы перед всеми. Мне они нравятся. Мне нравятся Габриель и Май. Они хорошие, да? Ты знала, что Май может стать невидимой?
Я покачала головой, мой мозг оцепенел от событий дня. Что со мной происходит? Я теряю контроль над реальностью, или было нечто более глубокое, бесконечно более страшное, что контролировало мою жизнь?
– Она сказала, что состоит из теней, но я думаю, что она просто дразнит меня, потому что она чувствуется так же как нормальный человек. Но она показала мне в машине по дороге сюда, как может исчезнуть. Она сказала, что ты должен родиться со способностью делать это, что она – что-то с длинным именем, и поэтому она может стать невидимой. – Слово всплыло в моей голове.
– Доппельгангер.
– Да, это. – Он плюхнулся на кровать рядом со мной. – Габриель говорит, что если Гарет смертный, я могу быть вивереном, и в один прекрасный день брошу ему вызов.
– Гарет смертный, – сказала я, почувствовав как будто тысячи муравьев, маршируют вверх и вниз по всему моему телу.
– Салливан, – сказал он, с преувеличением закатывая глаза. – Ты видела эти фотографии с ним, Рут и с тобой в старой одежде? Им должно быть как минимум сто лет. Возможно, больше.
– Фотографии? Какие фотографии? – очнулась я от ступора, посмотрев на него.
– В комнате Рут.
Я порылась в том, что осталось от моей памяти. – Я не помню, чтобы видела какие-либо фотографии в ее комнате.
– В коробке в запертом ящике в ее бюро, – сказал он, оглядывая комнату со случайным любопытством.
– Как ты узнал, что находится в запертом ящике? – спросила я, потом поняла, насколько глупым был вопрос. – Меня не волнует, если твой отец подарил тебе набор отмычек на Рождество… Ты не будешь домушником, когда вырастешь, и тебе не надо оттачивать свои навыки на запертом бюро твоей тети.
– У нее есть и твои тоже фотографии, – сказал он с веселым игнорированием моего наказа.
– Я очень сомневаюсь. Рут и я не лучшие друзья.
– Да, я знаю, но у нее есть фотографии тебя и Гарета и ее, и вы все носите одежду, как из этого видео, которое ты заставляешь меня смотреть.
Я стала ломать мой мозг, или то что от него осталось. – Какой фильм?
– Тот, который ты так много раз смотрела. Ну знаешь, там где одни девушки в длинных платьях ходят и много говорят.
– Гордость и Предубеждение?
Он кивнул.
– Да, ты тоже была одета в такие платья.
– У них не было камер во время периода Регентства, – сказала я ему, отвлекаясь на мысли о фотографиях. Бром не стал бы лгать, но он может быть неправильно истолковал то, что видел.
– Как угодно. Я думаю, что пойду перенесу свои вещи вниз в комнату в подвале, в которой, как Габриель сказал, я могу жить.
Я смотрела на него, на его круглое лицо, такое дорогое мне, как сама жизнь. Слава богу, что то что происходит со мной, не лишает меня памяти о нем в целом. – Ты отправишься сразу в постель. Пара спать.
– Мне девять, Салливан, я не ребенок, – сказал он с преувеличенной снисходительностью.
– Иди спать, – повторила я.
Он вздохнул и поднялся на ноги, задержавшись у двери, чтобы посмотреть на меня мученическим взглядом, прежде чем сказать, – Габриель сказал, что он не выгонит нас, потому что мы больше не серебряные драконы. Он сказал, что ты родилась в серебряном клане, и они часть меня, даже если ты была замужем за черным драконом. Знает ли Гарет, что ты была замужем за драконом?
Я закрыла глаза и склонила голову, испытывая желание плакать, кричать, сказать Брому, что я только один раз была замужем в своей жизни, на его отце.
– Пора спать, – Это все, что я сказала, прежде чем проводить его в его комнату. Я убедилась, что он пересилил отвращение, не к одному, а к трех объятиям, и двум поцелуем в голову, которые он переносил, но только совсем чуть-чуть. Очевидно, что Бром достиг той стадии жизни, когда материнская любовь была вещью, которая приносила больше мучения.
– Спи спокойно. Если тебе что-нибудь понадобиться, приходи ко мне, – сказала я ему, покидая комнату.
– Я рад, что ты в порядке, – сказал он, прежде чем дверь закрылась. – Пенни сказала, что ты будешь в порядке, но я немного беспокоился. Я не знал, что Май и Габриель заботились о тебе. Знаешь, что я думаю? Я думаю, что тебе повезло, что они нашли тебя.
Мое сердце раздулось от того, что он был обеспокоен.
– Повезло?
– Да. Что, если какой-то другой дракон нашел тебя? Кто-то не из твоего клана? Что бы случилось тогда?
На самом деле что?
– Иди спать, – сказала я, послав ему воздушный поцелуй.
Тишина наполнила мою маленькую комнату, когда я отвернулась от него, но все это лишь усилило отчаянное замешательство в моем разуме.
Глава 4
– Я не хочу уезжать. – Крышка моего сундука для путешествия закрылось с твердой категоричностью, сопровождаемой приглушенными звуками плача.
– Мне он не нравится. Он высокомерный, – добавила я, наблюдая за тем, как горничная моей матери затянула ремни на сундуке, чтобы он не открылся во время путешествия. – Хотя он гораздо лучше целуется, чем Марк, сын пивовара.
– Он тебя поцеловал? – Моя мама посмотрела на меня, ее лицо было подавленным и белым, когда она окинула взглядом мою спальню. Маргарет сидела на кровать, плача уткнувшись в свои руки.
Печаль из-за отъезда заполнила меня, но гнев на внезапный переворот в моей жизни был эмоцией, которая не давала мне покоя.
– Да. Я не понимаю, почему я должна уезжать с ним.
– Мама, она не может остаться? – умоляла Маргарет, глядя красными глазами.
Я села рядом с ней на кровать и обняла ее. У Маргарет и меня иногда были бурные отношения, но она была единственной сестрой, которую я имела, и я буду скучать по ней. Тем более, что я покидала мой дом против моей воли.
– Я обещала твоей матери… – мама подавилась словом, прежде чем продолжить. – Я обещала той, которая была твоей матерью, что буду воспитывать тебя, как свою дочь, чтобы обеспечить тебе безопасность. Я так и делала, но я знаю, что она не хотела бы, чтобы я держала тебя подальше от твоей истинной семьи. Я не хочу отпускать тебя, но у меня нет выбора в этом вопросе. И Лорд Балтик сказал, что не будет плохо обращаться с тобой, хотя я не сказала ему ничего о твоем прошлом. Однако, он поклялся, что ты не пострадаешь, и это то, чему мы должны придерживаться.
– Меня не волнует, что Балтик сказал, – пробормотала Я, прижав к себе Маргарет. – Я не животное.
– Я объяснил тебе, дорогая… драконы не очень часто принимают их звериную форму. Они предпочитают находиться в человеческой форме, и живут среди нас, как смертные. – Она махнула девицам, чтобы те уносили мои походные сундуки. – Пойдем, Ясолд. Пора. Лорд Балтик ждет, и я не желаю, чтобы его гнев на задержку пал на твоего отца.
– Лорд Балтик может пойти и засунуть свою голову в свиньи кишки, мне все равно, – сказала я, идя к двери после после горчичных.
Мама издала звук раздражения, но последовала за мной, разговаривая сама с собой.
– Я спросила его, хотел ли он переночевать, но он сказал «Нет», что он хочет быстро уехать. Я сделала все для нее, я надеюсь, он это знает.
Маргарет поспешила за мной, вытирая лицо.
– Ясолд сможет приезжать к нам в гости, или нет, мама?
– Конечно, смогу, – сказала я, когда наша маленькая процессия спускалась вниз по лестнице в большой зал внизу. – Никто не сможет помешать мне увидеться с тобой, когда я захочу.
– Неужели? – спросил глубокий мужской голос.
Я повернула голову, как только сошла с последней ступеньки, встретившись взглядом с эбеновыми глазами Балтика.
– Да, это так.
Он мгновение смотрел на меня, потом отрывисто кивнул головой.
– Мы сделаем все возможное, чтобы сделать тебя счастливой, Cherie.
– Прекрати меня так называть, – прошипела я сквозь зубы, когда проходила мимо.
Его смех в ответ прокатился по залу.
Прощание, это не то, что я когда-либо хотела бы пережить снова. Я обняла сначала маму, потом отца, неспособная удержать слезы, катившиеся дорожками вниз по моим щекам, их влага смешалась со слезами Маргарет, когда она обняла меня и ее лицо прижалось к моему, пока она шептала свое желание, чтобы я быстрее вернулась.
К тому времени, когда властный Балтик поднял меня на мою лошадь, я была не в гораздо лучшей форме, чем Маргарет, хотя у меня еще оставалась достаточно присутствия духа, чтобы впиться в него взглядом, когда он схватил меня за ногу, поправляя стремена.
– Я не шлюха, чтобы меня так хватать, – огрызнулась я, мои эмоции были на приделе и раздраженные. Я поставила свой ботинок на его грудь и оттолкнула его назад.
Один из его охранников, которого он звал Костей, черноглазый дьявол, засмеялся и сказал что-то на языке, которого я не знала.
Балтик стрельнул в меня взглядом, полным ярости, но ничего не сказал. Прежде чем я поняла это, мы уже ехали по мосту над рвом. Единственный дом, который я когда-либо знала, медленно ускользал позади меня.
Я не говорила ни с кем из мужчин дракон в течение трех дней.
На четвертый, я была сыта по горло своими собственными мыслями, устала оплакивать свою потерянную семью, и скучала почти до бесчувствия.
– Куда мы идем? – спросила я в тот вечер, когда мы проехали через ворота небольшого городка.
Балтик, который ехал рядом со мной, стрельнул в меня насмешливым взглядом.
– Ты разговариваешь с нами?
– Поскольку у меня нет другой альтернативы, – сказала я, своим самым высокомерным тоном. – Я хотела бы знать, где эти другие мои родители.
Мы остановились перед небольшой гостиницей. Три охранника поспешили сойти вниз; один из мужчин, невысокий, коренастый по имени Пол, исчез в низких дверях гостиницы. Балтик бросил поводья своего коня конюху, прежде чем помочь мне спуститься.
– Я не визу тебя к твоим родителям.
Я уставилась на него в изумлении.
– Почему нет?
Он положил руку на мою спину и легонько подтолкнул меня в сторону гостиницы. Поскольку казалось, собирался дождь, я пошла внутрь, ныряя в свет в низком проеме. Гостиница была скромного размера, дымной и темной внутри, но неприятных запахов не было, какие бывают иногда в таких местах. Справа была грубая лестница, ведущая на этаж выше, а слева был общий зал, заполненный скамейками и грубо высеченными деревянными столами.
– Мы еще не знаем, кто твои родители. Смертная женщина не сказала нам имя дракона, который оставил тебя с ней, и хотя есть возможность получить эту информацию от нее, такие методы могут занять некоторое время, а я хотел быстрее уехать. Мы поедем в мой дом в Риге, и оттуда начнем искать твоих истинных родителей.
Я чувствовала себя как собака, доведенная до ручки от его высокомерного тона.
– Я полагаю, ты ожидаешь, что я буду благодарна тому, что ты решил не мучить маму!
– Нет. Он смотрел на меня в замешательстве. – Она не была твоей матерью. Она была всего лишь смертной, которая поклялась в верности дракону.
– Ты говорил с ней? – потребовала я, схватив его за руку, когда он собирался отходить от меня. – Ты спросил, почему я осталась с ней? Нет, не так ли? Тебя не беспокоило, что в действительности произошло!
Его глаза опасно сверкнули, но я никогда не была той, кто прислушивается к тому, чему должно, и не видела причин начинать сейчас. Он наклонился ближе, его пальцы сжались на моей руке, его дыхание обдувало мое лицо, когда он прорычал:
– Ты не обращаешься ко мне таким дерзким тоном. Я виверн. Ты всегда и при любых обстоятельствах показываешь мне уважение.
– Я буду уважать тебя тогда, когда ты докажешь, что достоин такой чести! – огрызнулась я.
Его челюсть сжалась, как будто он хотел накричать на меня, но все, что он сделал, это отпустил меня, пробормотав какую-то клятву. Он собирался отправиться к владельцу гостиницы, но я не закончила с ним.
– Выяснение истины может быть и было ниже того о чем Вам стоило беспокоиться, но это не ниже меня! Моя мама рассказывала о женщине, которую она знала в молодости, женщине, которая была серьезно ранена и которую она излечила. Она рассказала мне о том, как они стали друзьями, пока в один прекрасный день, женщина не приехала вся в крови, родив ребенка… меня… и попросила ее спрятать ребенка подальше, чтобы его не обнаружил их враг. Она сказала моей матери имя этого врага.
Балтик замер и медленно обернулся ко мне, с пустым выражением лица.
Я расправила плечи и встретила его взгляд не дрогнув.
– Балтик. Женщина заявила, что того кто хотел уничтожить ее и ребенка звали Балтик.
С рычанием, он бросился на меня, двигаясь так быстро, что я едва могла уследить за ним. Я даже не успела закричать, прежде чем он развернул меня, срывая мой плащ и кромсая мою верхнюю одежду. Я побежала вперед, всхлипывая, намереваясь убежать от внезапно обезумевшего воина, но он поймал меня, прижав к стене, продолжая срывать мою одежду, пока моя сорочка не справлялась с задачей прикрыть мою кожу от его взгляда.
Даже этого было недостаточно. Я вжалась в стену, боясь, что в своем животном безумстве, он разорвет мою плоть до костей, он дернул вниз мою сорочку, оставляя спину обнаженной.
– Серебряный! – прорычал он, внезапно отпуская меня. Я почти упала на лестнице, цепляясь за одежду на груди, пытаясь понять, что повлияло на этот мозговой штурм.
– Что серебряный? – спросила я, вздрогнув, когда он отбрасывал столы и стулья со своего пути, идя через комнату.
– Клеймо.
– На моей спине? – Я схватила плащ, который лежал на земле, оборачивая его вокруг себя.
На звук разбиваемой древесины, Костя ворвался в комнату, его меч был обнажен в руке.
– Что?
Павел стоял на вершине лестницы, молча наблюдая, как его хозяин буквально уничтожал скудную мебель в общей комнате.
Костя нахмурился, глядя на Павла, потом на меня, и, наконец, на Батика.
– Что случилось?
Балтик выругался, вульгарно и с такой беглостью, что я не могла не восхититься. Он швырнул стул в стену. Он рассыпался на тысячу маленьких осколков.
– Спроси ее! – прорычал он, пиная обломки в сторону. Трактирщик прибежал из задней комнаты, вызывая вторую вспышку ярости у Балтика. Он выглянул из двери и быстро скрылся, когда Балтик вытащил свой меч и начал кромсать им бочку Эля.
– Что ты сделала? – спросил меня Костя, вкладывая меч в ножны.
– Ничего. Балтик расстроился из-за родинки на моей спине.
– Это не родинка! – закричал Балтик, его лицо покраснело от ярости, когда он направился ко мне, его меч был все еще в руке. Я попятилась, споткнувшись о сломанный стул, ничего не желая больше, чем уйти с дороги безумца. Он шагал вперед, угрожающе, его глаза сузились и сосредоточились на мне.
Я недолго обдумала вариант сбежать, но знала, что не сделаю и более чем двух шагов, прежде чем он поймает меня.
– Я ничего не сделала, чтобы разгневать тебя, – сказал я, напуская на себя браваду.
– Ты носишь метку серебряного дракона. – Его губы искривились.
Позади него Костя выглядел потрясенным.
– Серебряного, не черного! Ты отродье предателя, предавшего нас! Я должен убить тебя на месте! – Он поднял меч, его кончик упирался в мое горло.
Я замерла в замешательстве, почему он был так зол на меня, но понимала, что если я покажу признак слабости, он убьет меня.
– Балтик… – Костя приблизился, останавливаясь рядом с нами. Выражение его лица было настороженным, но я не видела у него гибельной ярости, которая была в его хозяине. – Она невинна в проступке.
– Нет ни одного невиновного серебряного дракона, – сказал Балтик низким рыком. Боль уколола меня в шею, когда кончик меча пронзил мою кожу. Я приподняла подбородок, устремляя свой взор в его горящий. – Они либо присоединяются к нам, либо умирают.
– Но она тот, кто ничего не знает о наших отношениях. Она даже не признается, что она дракон, – переубеждал Костя, указывая на меня. – Какая цель убивать ее?
Балтик открыл рот, чтобы ответить, но я потеряла терпения.
– Его цель запугивать и стращать, – сказала я громко. – Он трус и ничего больше.
Он прошипел, наклоняясь вперед.
– Ни один мужчина никогда не говорил мне эти слова и оставался в живых.
– Я не мужчина, – сказала я, стиснув зубы от жжения меча, когда он скользнул глубже в мою плоть.
– Ты была бы мертва, если бы была им, – прорычал он, опуская меч и отступая назад.
– Ты желаешь бросить мне вызов? – спросила я, пихнув его в грудь.
Он был так удивлен моими действиями, что мне пришлось закусить щеку, чтобы не рассмеяться. Рот Кости широко открылся, когда я сделала два шага вперед, пока не встала лицом к лицу с Балтиком.
– Я принимаю твой вызов, воин, но на моих условиях.
Странное выражение появилось на его лице.
– На каких условиях?
– Никакого оружия, – сказала я, поднимая подбородок. – Если ты желаешь бросить мне вызов, я встречусь с тобой тело к тело, ни оружия, ни брони. Просто твои кулаки против моих.
Павел издал короткий лающий смешок. Хмурый взгляд Кости смягчился, расплываясь в самодовольной улыбке. Лицо Балтика оставалось невыразительным, только глаза выдавали какой-то признак того, что он думает.
– Очень хорошо, – сказал он после минутного молчания. – Но ты должна сделать это стоящим насмешек, от которых я буду страдать из-за такого неуважения.
– Неуважение! – Он на самом деле имел наглость улыбаться, когда я ударила его по груди. – Потому что я женщина, ты это имеешь в виду?
– Потому что я виверн, а ты просто молодая женщина, которая еще не поняла где ее место. – Он протянул Кости меч. – Я буду рад показать тебе, но мне нужна будет компенсация.
Я следила за ним, когда Павел спустился вниз, чтобы помочь ему снять его доспехи и броню. Оба охранника улыбались.
– Какую форму оплаты ты предпочитаешь?
– Когда я выиграю этот вызов, ты будешь отрицать свою верность предателю и ублюдку, который правит твоим кланом.
– Я не знаю других ублюдков, кроме Джека, брата извозчика, и он очень глуп и вряд ли его можно назвать предателям.
– Я имею в виду Константина из Норка, – сказал Балтик, все плюнули на это слово.
– Ну, я его не знаю и, конечно, не присягну ему на верность.
– Твои родители должно были присягнуть на верность, иначе на тебе бы не было метки серебряного дракона на спине. – Балтик снял свои кожаные доспехи и стоял передо мной голый, но в сапогах, брайесах7 и безрукавке.
Впервые меня поразило, что он был довольно миловидным для мужчины. Высокие, острые скулы придавали его лицу в меру жесткости. Нос тонкий и острый, прямо под широким лбом, который открывали темные волосы отброшенные назад. Две черные дуги бровей привлекали внимание к его насыщенным, темным глазам под ними. Его челюсть была угловой, но подбородок закругленный, как если бы Бог решил, что у него слишком много углов, он захотел смягчить немного резкость его лица. Но его рот, казалось, неприлично привлекал меня. Его губы были полные, нижняя была полнее, создавая иллюзию полумесяца, в то время как верхняя походила на нежную кривую, которая противоречила гневу, бурлящего внутри него.
– Согласна с условиями? – спросил он, и я поняла, что уставилась на его рот.
Я прочистила горло. – Ты забыл указать полные условия. Что получу я, если одолею тебя. – Все трое мужчин засмеялись так громко, что оставшийся охранник пришел сюда, оставив лошадей.
– Леди Ясолд приняла вызов Балтика, – сказал ему Костя, когда он вошел рассматривая, теперь уже разрушенную общую комнату, любопытным взглядом.
– В чем проблема? – спросил охранник. Его звали Матео, вспомнила я из краткого введения, который сделал Балтик, когда забирал меня из моего дома. Костя наклонился и прошептал ему что-то. Матео широко улыбнулся.
– Тебе не победить меня, – сказал Балтик, и я опять стала одержима желанием дать ему пощечину. – Но жить в мире невозможно, как ты и сказала, пока ты так себя ведешь. Что ты хочешь от меня в случае победы?
– Я хочу домой, – сказала я, мой взгляд был тверд.
Он промолчал, затем поклонился мне.
