Текст книги "Любовь во времена драконов (ЛП)"
Автор книги: Кейти Макалистер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Кейти МакАлистер
Любовь во времена драконов
Оригинальное название: Love in the Time of Dragons by Katie MacAlister
Серия: Светлые драконы #1
Главы: 19
Дата выхода в оригинале: 4 мая 2010
Переводчик: Дарья Копылова
Редактор: Вероника Филонюк
Вычитка, контроль качества: Анастасия Сыпало
Специально для группы WORLD OF DIFFERENT BOOKS•ПЕРЕВОДЫ КНИГ•
Любое копирование без ссылки
на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
При копировании перевода,
пожалуйста, указывайте переводчиков, редакторов и ссылку на группу! Имейте совесть. Уважайте чужой труд!
Глава 1
– Ты будешь на коленях молиться несколько часов, если Леди Элис узнает, что ты здесь.
Я подпрыгнула от низкого, хриплого голоса, но мое сердце прекратилось биться так быстро, когда я увидела, кто обнаружил меня.
– Клянусь распятием, Ульрик! Я чуть не описалась от страха!
– Да, я не сомневаюсь, что ты бы так сделала, – ответил старик, опираясь на потрепанную мотыгу. – Из-за своей нечистой совести, я думаю. Разве ты не должна быть в соляре с другими женщинами?
Я похлопала землю вокруг рано зацветшей розы, которую очистила от сорняков, и фыркнула нежно и благовоспитанно.
– Я была отпущена.
– О, ты была отпущена? И ради чего? Чтобы доделать свое шитье и гирудотерапию1 и все те другие вещи, которыми Леди Элис пытается научить тебя.
Я поднялась на ноги, стряхнув грязь с моих колен и рук, посмотрела свысока на маленького человека, приложив все усилия, чтобы запугать его, хотя я знала, что это не принесет никакой пользы… Ульрик знал меня, с тех пор как я была малышкой, хныкающей в пеленках.
– А какое ваше дело, добрый сэр?
Он ухмыльнулся, его зубы были черными и сломанными.
– Ты можешь выдавать себя за леди достаточно хорошо, чтобы понравиться. Теперь я хочу знать, есть ли у тебя разрешение твоей матери, чтобы быть здесь в саду или ты должна, как полагается, узнавать, как правильно быть леди.
Я пнула кротовую нору.
– Я была отпущена… чтобы воспользоваться уборной. Ты знаешь, как там ужасно… мне нужен был свежий воздух, чтобы оправиться после такого опыта.
– Тебе уже хватит, судя по прополке, которую ты сделала. Иди обратно в солярий к другим женщинам, прежде чем твоя мать сдерет мою шкуру за то, что позволил тебе остаться здесь.
– Я… э… не могу.
– И почему ты не можешь? – спросил он, подозрительно.
Я прочистила горло и попыталась принять выражение лица, в котором не была бы видна вина. – Произошел… инцидент.
– О да? – Выражение подозрения усугубились. – Какой инцидент?
– Ничего серьезного. Ничего важного. – Я отщипнула сушеный лист с куста роз. – Ничего что я бы сделала, во что вы явно верите, что я нахожу весьма оскорбительным.
– Какой инцидент? – повторил он, игнорируя мои протесты невинности и возмущения.
Я выбросила сушеный лист и вздохнула. – Это Леди Сьюзен.
– Что ты сделала с кузиной вашей матери сейчас?
– Ничего! Я просто, нечаянно, сделала немного традесканцкого2 чая и, наверное, я оставила его в соляре рядом с ее стулом, вместе с кружкой и маленьким горшочком меда, но откуда мне было знать, что она выпьет все это? Кроме того, я думала, что все знают, что чай из традесканцкого корня отключает кишечник и делает с ним что-то потрясающее. – Ульрик смотрел на меня, как если бы это мой кишечник свободно и дико работал перед ним. – Ее крики из уборной были настолько громкими, что мама сказала, что я могу быть свободной на немного в то время как она поищет одного из папиных охранников, чтобы тот сломал дверь уборной, потому что ее дамы волновались, что леди Сьюзен упала и застряла в трубе. – Его взгляд сменился на настоящий ужас. – Я просто надеюсь, что она сможет вынести положительное из сего опыта, – добавила я, постукав по земле носком моего ботинка.
– Божья кровь, ты бессердечный ребенок. Какие положительные стороны в том, чтобы извергать все из своих кишок, в то время как ты застрял в уборной?
Я высокомерно посмотрела на него.
– У Леди Сьюзен всегда был ужасный запах изо рта. Это было хуже, чем запах уборной! Традесканцкий чай уберет его. По правде сказать, она должна быть благодарна мне.
Ульрик посмотрел вверх и пробормотал что-то под нос.
– Кроме того, я не могу зайти туда сейчас. Мама сказала мне держаться подальше от нее, потому что она слишком занята, готовясь к кому-то, кто приехал к отцу. Это было не совсем верно… моя мама вообще-то рявкнула на меня, чтобы я не путалась у нее под ногами и сделала что-то полезное, кроме как высказывать свои предложения о том, как сломать дверь уборной, а что может быть более полезным, чем уход за огородом? Все готовились к визиту какого-то важного гостя, а я же не хочу, чтобы сад опозорил ее.
– Иди уже, – сказал Ульрик, прогоняя меня из сада. – Еще я расскажу твоей матери, как ты провела последние несколько часов, вместо того чтобы заниматься твоей надлежащей работой по дому. Если ты будешь хорошей девочкой, возможно, я помогу тебе с этими розами потом.
Я улыбнулась, чувствуя себя такой счастливой, как семнадцатилетняя девочка и должна себя чувствовать, и вылетела из убежища, который был в саду под темным навесом у передней стены замка. Было великолепное, почти летнее утро, и слуги моего отца занимались их повседневными делами с меньшими жалобами, чем обычно. Я зашла в конюшню, чтобы проверить последнюю партию котят, выбрав красивую черно-белую кошечку, о которой я буду умолять маму позволить мне взять ее, и держать ее возле кухни, чтобы я могла выпросить для нее немного хлеба и сыра у поваров, когда глухой гул нескольких лошадиных копыт привлек мое внимание.
Я стояла в кухонной двери и наблюдала, как группа из четырех человек проехала через стену замка, все вооруженные для битвы.
– Ясолд! Что ты здесь делаешь? Почему ты не в охраняемом соляре у Леди Сьюзен? Мама искала тебя. – Из глубин кухни появилась Маргарет, моя старшая сестра, чтобы отругать меня.
– Они вытащили ее из уборной? – спросила я со всей своей невиновностью. Или тем, что я надеялась, было принято за нее.
– Ага. – Ее глаза сузились на мне. – Это было странно, что дверь заклинило. Почти как если бы кто-то сделал это нарочно.
Я сделала глаза круглыми, насколько могла, и добавила несколько морганий для лучшей достоверности.
– Бедная, бедная Леди Сьюзен. Пойманная в ловушку в уборной с ее взбесившемся кишечником. Ты думаешь, ее прокляли?
– Да, и я знаю что. Вернее, кто. – Она явно собиралась переходить к лекции, когда движение на стене замка поймало ее взгляд. Она выглянула за дверной проем и быстро потянула меня назад, в темноту кухни. – Ты не знаешь ничего лучше, чем стоять, когда у отца посетители.
– Кто это? – спросила я, выглядывая через нее, когда она всматривалась в мужчин.
– Важный маг. – Она держала ощипанного гуся у груди, когда смотрела на мужчин. – Это должно быть он, в черном. – Все мужчины были вооружены, их мечи и кольчуга вспыхивали ярко на солнце, но только один их них не носил шлема. Он спустился, подняв руку в приветствии, когда мой отец поспешил вниз по ступеням сторожевой башни.
– Он не выглядит как маг, которого я когда-либо видела, – сказала я ей, смотря на легкие движения человека под тем, что должно быть по крайней мере пятьдесят фунтов доспехов. – Он больше похож на полевого командира. Смотри, у него косички в волосах, как у шотландца, который приезжал увидеться с отцом несколько лет назад. Что ты думаешь, он хочет?
– Кто знает? Отец известен своими силами; без сомнения, этот маг хочет посоветоваться с ним по вопросам магии.
– Хм. Тайные вопросы, – сказала я, зная, что это звучало сварливо.
Один уголок ее рта дернулся.
– Я думала, ты не собиралась позволять этому больше тебя беспокоить.
– Я и не беспокоюсь. Нет, – сказала я, защищаясь, наблюдая, как мой отец и военачальник приветствовали друг друга. – Меня совсем не волнует, что я не унаследовала способностей отца. Ты можешь иметь их все.
– Принимая во внимание, что ты, маленький подкидыш, скорее будешь бродить в саду, чем научишься призывать шар синего огня. – Маргарет рассмеялась, сняв немного травы, которая запуталась в кружевах на моем рукаве.
– Я не подкидыш. Мама говорит, что я подарок от Бога, и поэтому мои волосы светлые, когда ты, она и папа рыжие. Почему мага приехал с тремя охранниками?
– Почему у него не должно быть охраны? – Маргарет отошла от двери, подталкивая меня в сторону.
– Если он такой же сильный маг, как и отец, ему не нужна охрана, чтобы защищать его. – Я наблюдала, как моя мать сделала реверанс незнакомцу. – Он просто выглядит… неправильно. Для мага.
– Не важно, как он выглядит… не стой на пути. Если ты не собираешься заняться своими делами, то можешь помочь мне. У меня миллион дел, которые нужно сделать, у двух поваров какая-то оспа, а мать занята с гостем. Ясолд? Ясолд!
Я выскользнула из кухни, желая получше разглядеть военачальника, когда он отправился вслед за моими родителями в башню, в которой находились наши жилые помещения. Было что-то в том, как человек двигался, ощущение сдерживаемой силы, как кабан перед его нападением. Он шел с изяществом, несмотря на ужасную дорогу, и хотя я не могла видеть его лица, длинные темные волосы были блестящими и яркими, как воронье крыло.
Остальные мужчины следовали за ним, и хотя они тоже двигались с непринужденностью, которая говорила о власти, они не имели той же ауры лидерства.
Я плелась за ними, на таком осторожном расстоянии, чтобы мой отец не увидел меня, мне было интересно узнать, что хотел этот странный воин-маг. Я только дошла до нижней ступени, когда последний из сопровождающих мага вошел в башню, но охранник вдруг резко развернулся.
Его ноздри раздувались, как будто он что-то учуял, но не это послало волну мурашек по моим рукам. Его глаза были темными, и когда я смотрела в них, зрачки сузились, как у кота, когда его выносили из темной конюшне на солнце. Я ахнула и резко развернулась, убегая в противоположном направлении, звук смеха странного мужчины преследовал меня, дразнил меня, отзывался эхом в моей голове, пока я не подумала, что закричу.
– Ах, ты не спишь.
Мои веки, которые сейчас казались свинцовыми, наконец, открылись. Я смотрела прямо в темно-карие глаза женщины, чье лицо было всего в дюйме от моего, и вскрикнула от удивления.
– Ах! – Она отпрыгнула назад, когда я села, мое сердце колотилось как безумное, слабая, ноющая боль, вызывало у меня ощущения, что у меня сотрясение мозга.
– Кто вы? Вы часть сна? Не так ли? Вы просто мне снитесь, – сказала я, мой голос был карканьем. Я коснулась моих губ. Они были сухими и потрескавшимися. – Те люди были в какой-то средневековой одежде, а вы носите брюки. Все-таки это невероятно яркий сон. Не такой интересный, как в прошлый раз, но все же интересный и яркий. Очень яркий. Достаточно того, что я лежу здесь и лепечу себе все это.
– Я не сон, на самом деле, – сказала прямо-мне-в-лицо женщина во сне. – И ты не одна, так что если ты лепечешь, это для меня. – Я знала, что не возможно выпрыгнуть с кровати, не с такой головной болью, как у меня. Медленно я подвинула мои ноги к краю кровати, и задалась вопросом, если я встану, мне перестанет сниться сон, и я проснусь в реальной жизни?
Когда я попыталась встать, леди из сна схватила меня за руку, удерживая меня, когда я закачалась на своих нетвердых ногах.
Ее хватка была совсем не как во сне.
– Вы настоящая, – сказала я с удивлением.
– Да.
– Вы реальный человек, а не часть сна?
– Я думаю, что мы установили этот факт. – Я чувствовала, как раздражение расползается по моему лицу… расползается, потому что мой мозг еще не проснулся вместе с остальной частью меня.
– Если вы настоящая, вы не будите возражать, если я спрошу, почему вы наклонились ко мне, нос к носу, в худшем варианте японского фильма ужасов, который гарантировал, что я бы описалась в ту же минуту, как проснулась?
– Я проверяла твое дыхание. Ты стонала и повизгивала, перед тем как проснулась.
– Я сплю, – сказала я, как будто это все объясняло.
– Ты уже это говорила. Неоднократно. – Женщина, ее кожа цвета смазанного махагона, кивнула. – Это хорошо. Ты начинаешь вспоминать. Я уже стала сомневаться, будет ли дракон внутри тебя говорить с тобой таким образом.
Звон маленьких колокольчиков послал предупреждение в моей голове, вроде того, что отправляют, когда вы оказались в небольшой комнате с кем-то, кто, очевидно, несколько сумасшедший.
– Ну, разве это не прекрасно. Я чувствую себя как комок шерсти, выплюнутый кошкой, и я заперта в комнате с сумасшедшей. – Я закрыла рот рукой, в ужасе, что я сказала это вслух, а не просто подумала так о ней.
– Ты слышала это? – спросила я сквозь мои пальцы.
Она кивнула.
Я позволила своей руке упасть.
– Извините. Я не хотела вас обидеть. Это просто… ну… вы знаете. Драконы? Это как-то нереально.
Небольшая морщинка появилась между ее бровями.
– Ты выглядишь немного смущенной.
– Вы получаете награду преуменьшение года. Не будет ли бестактным спросить, кто вы? – Я осторожно потерла лоб, позволяя моему взгляду блуждать по комнате.
– Меня зовут Каава. Мой сын Габриэль Таухоу, серебряный виверн.
– Серебряный что?
Она молчала, ее проницательные глаза оценивали меня.
– Ты действительно считаешь, что это необходимо?
– То, что я задаю вопросы или потираю свою голову? Это неважно… оба, да. Я всегда задаю вопросы, потому что я, естественно, любопытный человек. Спросите любого, они скажут вам. И я тру голову, когда у меня чувство, что она раскалывается, как сейчас. – За этим заявлением последовало молчание.
– Ты не то, что я ожидала.
Мои брови работали достаточно хорошо, чтобы подняться на это заявление.
– Вы напугали меня, глядели на меня на расстоянии в один дюйм, и я не то, что вы ожидали? Я не знаю, что сказать, поскольку я не имею ни малейшего понятия, кто вы, кроме вашего имени Каава и похоже вы Австралийка, или где я, или что я здесь делаю, кроме того что сплю. Как долго я спала?
Она взглянула на часы.
– Пять недель.
Я посмотрела на нее таким взглядом, который говорил, что она должна знать лучше прежде, чем попытаться обмануть меня.
– Я что, похоже, только что сошла с поезда наивности? Подождите… Гарет тебя подговорил, да? Он пытается морочить мне голову.
– Я не знаю Гарета, – сказала она, подходя к кровати.
– Нет… – я нахмурилась, так как мой мозг еще не проснулся от последствий долгого сна, медленно возвращаясь к жизни. – Вы правы. Гарет не стал бы этого делать… у него абсолютно нет чувства юмора.
– Ты впала в ступор пять недель и два дня назад. Ты спала все это время.
Холодок прошелся вниз по моему позвоночнику, когда я прочитала правду в ее глазах. – Этого не может быть.
– Но это так.
– Нет. – Осторожно, очень осторожно, я покачала головой. – Еще не время; У меня не должно быть этого еще шесть месяцев. О боже, ты не сумасшедшая из Австралии, который лжет невинным людям, не так ли? Ты говоришь мне правду! Бром! Где Бром?
– Кто такой Бром?
В панике я вскочила на ноги, но мое тело еще не было готово к этому. Сразу же, я рухнула на пол с громким стуком. Было чувство, что мои ноги были сделаны из резины, мышцы дрожали от напряжения. Я проигнорировала боль от падения и цеплялась за кровать, чтобы встать обратно на ноги.
– Телефон. Здесь есть телефон? Я должна позвонить по телефону. – Дверь открылась, пока я вставала, пол все еще качался и вздымался под моими ногами.
– Я слышала…. ох. Я вижу, что она встала. Здравствуй, Ясолд.
– Привет. – Мой желудок покачнулся вместе с полом. Я вцепилась в каркас кровати и держалась в течение нескольких секунд, пока мир не стал таким, каким и должен быть. – Кто вы?
Она бросила озадаченный взгляд на другую женщину.
– Я Май. Мы встречались раньше, Вы не помните?
– Нет. У вас есть телефон, Май? – Если она и была удивлена этим вопросом, то не показала виду. Она просто вытащила сотовый телефон из кармана джинсов и протянула его мне. Я взяла его, глядя мгновение на нее. Что-то было в ней, что казалось знакомым… и еще, я была уверена, что никогда не видела ее раньше.
Я стряхнула все мысли из головы и начала набирать номер телефона, но остановилась, когда поняла, что я понятия не имела, где я.
– Какая эта страна? – Май и Каава обменялись взглядами. Но ответили.
– Англия. Мы в Лондоне. Мы подумали, что лучше не перемещать тебя очень далеко, хотя мы забрали тебя из дома Дрейка, так как он стал немного сумасшедшим, после того, как близнецы родились и все такое.
– Лондон, – сказала я, изо всех сил пытаясь всмотреться в черную пропасть, которая была в моей памяти. Там ничего не было, но это не редкость после того случая. К счастью, кое-какой разум оставался со мной, в том числе и способность помнить мой номер телефона.
Телефон мягко жужжал мне в ухо. Я задержала дыхание, считая гудки, прежде чем там ответили.
– Да?
– Бром, – сказала я, чуть ли не плача от облегчения при звуке его спокойного, невозмутимого голоса. – С тобой все в порядке?
– Ага. Ты где?
– Лондон. – Я скользнула взглядом по маленькой, темноволосой женщине, которая смотрелась так, как будто она ступила прямо из какого-то немого кино. – С… эээ… некоторыми людьми. – Сумасшедшими или в здравом уме… это еще предстоит определить.
– Ты все еще в Лондоне? Я думал, что ты собиралась побыть там только три дня. Ты сказала три дня, Салливан. Это было больше месяца назад.
Я слышала боль в его голосе. Я ненавидела это. – Я знаю. Мне жаль. Я… что-то случилось. Что-то большое.
– Что значит большое? – спросил он, теперь с любопытством.
– Я не знаю. Я не могу вспомнить, – сказала я, совершенно буквально. Мой мозг чувствовал себя, как будто он был пропитан патокой. – Люди, с которыми я заботились обо мне, пока я спала.
– Ой, такое большое. Я полагал, что случилось что-то подобное. Гарет был очень зол, когда ты не вернулась. Он позвонил твоему боссу и отчитал его, что он отпустил тебя в отпуск так надолго.
– О, нет, – сказала я, мои плечи резко упали, когда я подумала о влиятельном волшебнике, у которого я была ученицей.
– Это было действительно здорово! Ты бы слышала это. Доктор Костич наорал на Гарета, сказал ему, чтобы он перестал звонить, и что с тобой все в порядке, но он не захотел сказать, где ты, потому что Гарет всегда использовал тебя. И тогда Гарет сказал, что он бы лучше остерегся, потому что он не единственный, кто может сделать так, что что-то случиться, и тогда Костич сказал, Ага, Гарет сказал. Да, его невестка была некромантом, а потом Рут ударила его кулаком и укусила его за ухо так сильно, что оно кровоточило, и после этого, я нашел мертвую лису. У меня будет пятьдесят долларов, чтобы купить натрон?
Я закрыла глаза на поток информации, льющейся в мое ухо, пытаясь разделить, ужасную сцену с доктором Костич и странную просьбу в конце.
– Зачем тебе натрон?
Бром вздохнул.
– Потому что я нашел мертвую лису. Мне понадобится много натрона, чтобы мумифицировать ее.
– Я не думаю, что нам нужна мумия лисы, Бром.
– Это мое хобби, – сказал он, его голос был усталым. – Ты сказала, что мне нужно хобби. Это мое хобби.
– Когда ты сказал, что интересуешься мумиями, я подумала, что ты имел в виду египетскими. Я не поняла, что ты хотел сделать свою собственную мумию.
– Ты не спрашивала, – отметил он, и с этим я не могла поспорить.
– Мы поговорим об этом, когда я вернусь. Я думаю, что должна поговорить с Гаретом, – сказала я, вообще то не желая этого делать.
– Не сможешь. Он в Барселоне.
– Ох. Рут там?
– Нет, она поехала с ним.
Паника охватила меня.
– Ты там не один, не так ли?
– Салливан, я не ребенок, – ответил он, звуча возмущенно, что я подвергла сомнению его мудрость, приобретенную во время его жизни, все девять лет. – Я могу остаться один.
– Не пять недель, ты не можешь…
– Все нормально. Когда Рут и Гарет уехали, а ты не вернулась, Пенни сказала, что я могу остаться с ней, пока ты не вернешься домой. – Я расслабилась на кровати, не обращая внимания на двух женщин, смотревших пристально на меня. – Спасибо звездам за Пенни. Я буду дома, как только смогу сесть в самолет. У тебя есть ручка?
– Секундочку.
Я прикрыла телефон рукой и посмотрела на женщину по имени Май.
– Есть ли номер телефона, который я могу дать своему сыну в случае возникновения чрезвычайной ситуации?
– Твоему сыну? – спросила она, ее глаза расширились.
– Да. Вот. – Я взяла визитку, которую она вытащила из кармана, и продиктовала номер Брому. – Ты останешься с Пенни, пока я не заберу тебя, ладно?
– Блин, Салливан, я не дебил.
– Что? – спросила я.
– Дебил. Ну, ты знаешь, умственно отсталый.
– Я просила тебя не использовать такого рода… ох, неважно. Мы обсудим обидные и которые не должны быть использованы слова в другое время. Просто оставайся с Пенни, и если я тебе понадоблюсь, позвони мне по номеру, который я тебе дала. Ох, и Бром?
– Что? – спросил он, угнетающим голосом, которым пользуются все девятилетние мальчишки во всем мире с такой легкостью.
Я отвернулась от двух женщин. – Я люблю тебя пуки3. Ты помни это, хорошо?
– ОК. – Я могла почти услышать, как его глаз закатываются. – Эй, Салливан, каким образом это произошло с тобой сейчас? Я думал, что это не должно было случиться до Хэллоуина.
– Я не знаю, почему это случилось сейчас.
– Гарет будет зол, что пропустил это. Ты… ты знаешь… ты в хорошем месте?
Мой взгляд медленно прошелся по комнате. Все выглядело вполне нормальным, обычная спальня с большим бюро, кроватью, парой стульев и небольшим столиком с кружевной скатертью на нем, и белым каменным камином.
– Я не знаю. Я позвоню тебе позже, когда у меня будет информация о том, когда я буду в Мадриде, ладно?
– Позже, французский усатый официант, – сказал он, используя свой любимый из детства стишок.
Я улыбнулась при звуке его голоса, скучая по нему, хотя, чтобы я волшебным образом перенеслась в небольшую, переполненную, шумную квартиру, где мы жили, чтобы я могла обнять его и потрепать по волосам, и восхититься, что такой умный, замечательный ребенок был моим.
– Спасибо, – сказала я, передавая телефон обратно в Мае. – Моему сыну только девять. Я знала, что он будет беспокоиться о том, что со мной случилось.
– Девять. – Май и Kаава обменялись еще одним взглядом. – Девять… лет?
– Да, конечно. – Я бочком отодвинулась, на всякий случай, если одна или обе женщины все-таки сумасшедшие. – Это очень неловко, но я боюсь, что я не помню никого из вас. Мы встретились?
– Да, – сказала Каава. Она носила свободные черные брюки и красивый черный топ, расшитый серебром со всевозможными узорами животных Аборигенов. Ее волосы были скручены в несколько косичек, и были собраны сзади в короткий хвост. – Я встречала тебя однажды в Каире.
– Каир? – Я наткнулась на сплошную черную пропасть, которая была в моей памяти. Ничего не изменилось. – Я не думаю, я никогда не была в Каире. Я живу в Испании, а не Египте.
– Это было некоторое время назад, – сказала женщина, тщательно подбирая слова.
Возможно, она была тем, кого я встретила во время путешествия с доктором Костич.
– О? А когда?
Она смотрела на меня молча, а потом сказала: – Около трехсот лет назад.
Глава 2
– Ясолд снова не спит, – сказала Май, открывая дверь в комнату.
Я подняла глаза от чашке кофе, которую держала в руках. Двое мужчин вошли в комнату, оба высокие, стройные, и как ни странно, оба с серыми глазами. Первый, кто вошел остановился у стула, на который уселась Май, его рука начала приглаживать ее короткие волосы, пока он рассматривал меня. Я посмотрел на него, отметив кожу цвета кофе с молоком, коротко остриженная козлиная бородка, с длинными до плеч дредами.
– Снова? – спросил этот мужчина.
– Она упала в обморок после того, как проснулась в первый раз. – Я смотрела на него. За последний час, я отказалась от мысли, что Май и Каава потенциально опасны… они позволили мне принять душ, и обещали накормить меня, и дали мне кофе, а сумасшедшие люди редко делают что-то подобное.
– Ах. Никаких побочных эффектов от этого, я надеюсь? – спросил он.
– Нет, если вы не назовете пятьдесят два слона, отбивающих чечетку в военных ботинках с подпрыгиванием в моем мозгу побочным эффектом, – сказала я, с тоской глядя на баночку ибупрофена.
– Больше нельзя, – сказала Май, отодвинув ее вне моей досягаемости. – Ты отравишь себя, если выпьешь больше. – Я выпила кофе с неприятным звуком в качестве наказания за ее жестокосердие.
– Я боюсь, что мало, что могу сделать с головной болью. – Он кивнул в сторону человека рядом с ним. – Типен, когда мы закончим здесь, отправь по электронной почте письмо Доктору Костичу и дай ему знать, что его ученик пришел в себя. – Второй человек был тоже темнокожим, но с намного более короткими дредами. Он кивнул. Под светлой футболкой, которая была на нем, я увидела толстые черные изогнутые линии, которые указывали, что у него, скорее всего, довольно подробная племенная тату на груди.
– Мы просто пили кофе в ожидании обеда, – продолжала Май, улыбаясь первому человеку. – Ясолд говорит, что ее мозг немного нечетко функционирует до сих пор.
– Не настолько нечетко, что я не могу исправить что-то серьезно неправильное, – сказала я, поставив свою чашку. Я обратилась к человеку, который стоял рядом с Май. – Я предполагаю, что вы Габриель Тао… Тоу…
– Таухоу, – сказал он, его глаза сузились, когда он изучал мое лицо.
– К сожалению, у меня память кленового сиропа, когда дело доходит до имен людей. Я пыталась сказать вашей… э… – я махнула неопределенно в сторону Май.
– Паре, – сказал он.
– Ну да. – Я даже не моргнула на использование странного слова для партнера. То, как близкие люди называют друг друга в уединенности их собственных домов, не было ни на йоту моим делом. – Я просто пыталась сказать ей, что я думаю, вы принимаете меня за кого-то другого. Мое имя не Ясолд. Я Талли, Талли Салливан.
– Воистину, – сказал он вежливо, заняв место, которое до этого занимала Май. Она вместо этого, присела на подлокотник кресла, не трогая его, но я чувствовала электричество между ними.
– Я ученик мага, – объяснила я. – Вы упомянули, что связались с Доктором Костичем… Я уверена, он был счастлив сказать вам, что вы меня путаете с кем-то еще.
– Являешься ли ты магом, еще неизвестно. Что ты ученик Костича, мы знаем. Он взял тебя почти два месяца назад, когда ты пришла в дом зеленых вивернов, чтобы предотвратить нападение.
– Вивернов? – Это слово уже упоминали ранее, но только сейчас оно дошло через туман, окутавший мой мозг. Если это означало, что я думала, то их странное поведение будет иметь большее значение. – Те, кто… ой! Вот почему вы упомянули драконов. Вы они, верно? Драконы?
– Мой отец – дракон, и Май моя пара, – сказал Габриель, взяв за руку Май. – Типен тоже серебряный дракон, как Маата, с которой вы скоро встретитесь. Как, мне не нужно это говорить, и ты.
Я бы посмеялась, но мой мозг все еще пробирался через туман черепашьими темпами. Я дала ему, как я надеялась, веселенькую улыбочку, вместо этого. Неудивительно, что они выглядели очень странно… они были драконами!
– Вы знаете, в некотором смысле это очень увлекательно. Я никогда не встречала дракона. Я слышала о вас, конечно. Кто не слышал? Но я могу заверить вас, что я не одна из вас. В этом нет ничего плохого, ну вы знаете, быть животным. Нет ничего плохого в том, кто вы. Я уверена, что некоторые драконы очень хорошие люди. Я просто не знаю никого, кроме вас, ребята, и я только что встретила вас. О, черт. Я опять заговариваюсь, не так ли?
– Да, – сказал Каава. – Но это нормально. Мы понимаем.
– Да? – спросила я с надеждой. – Хорошо, потому что я ничего не понимаю, то как я проснулась и не в последнюю очередь то почему вы подумали, что я такая же как вы.
– Ты Ясолд де Бушер, серебряный дракон, и пара Балтика, который был виверном черных драконов, – сказала Каава, ее взгляд, как будто, опровергал все мои возражения и оставлял мою душу голой. Я заерзала в кресле, чувствуя с ней неудобно напряженную связь.
– Я думаю, я бы знала, если бы я была огнедышащим перевертышем с любовью к золоту, – сказала я мягко, не желая огорчать ее, потому что она казалось довольно хорошей, хоть и немного странной. Я ломала свой вялый мозг, пытаясь вспомнить все, что я знала о драконах. – Я боюсь, что даже не знаю много о вашем народе, хотя ходили кое-какие разговоры о вас в последнее время в коммуне магов, так как доктор Костич был вынужден иметь дело с неуправляемой, безответственной парой виверена, которая, видимо, также была Повелителем демона. Но в остальном… извините. Я боюсь, что вы меня перепутали с кем-то еще.
Сомнения были очевидны на лице Май, когда она взглянула на Габриеля.
– Может, ты ошибаешься? – спросила она.
Он выглядел задумчивым, а его мать покачала головой.
– Я не ошибаюсь, – решительно сказала Каава. – Хотя я видела Ясолд де Бушер только один раз, образ ее останется выжженным в моей памяти навсегда. Ты Ясолд.
Я потерла лоб, внезапно безумно устав, несмотря на пять недель сна.
– Я не знаю, что сказать, чтобы доказать, что я та, кто я есть. Вы можете спросить у Доктора Костича. Вы можете опросить других учеников. Я человек. Меня зовут Талли. Я живу в Испании со своим сыном, мужем и невесткой.
– Муж? – Удивление появившееся в глазах Габриеля, за несколько минут сменилось на веселость. – Ты замужем и у тебя ребенок?
– Да, и я должна сказать, что не вижу вообще ничего смешного в создании семьи, – сказала я, нахмурившись на человека по имени Типин, когда он усмехнулся.
– Нет ничего смешного в этом, – сказала Май, но даже она выглядела, как будто изо всех сил старалась удержаться от смеха. – Просто Балтик неустойчивый тип, когда он узнает, что его драгоценная Ясолд живет с мужем и ребенком… ну, если честно, он придет в ярость.
– Это его сугубо личные проблемы, так как я не его драгоценная Ясолд, меня это не особо волнует.
– Я думаю, что придет время, когда тебя будет это очень сильно волновать, – сказал Габриель, все еще веселясь.
– Сомневаюсь. У меня политика не тратить время на людей, которые являются большими занозами в заднице, а он похоже одна из главных заноз. О-о! – Я поморщилась. – Он не… эээ… твой друг, да? Если этот комментарий про боль в заднице выходил за рамки, я извиняюсь.
Май подавилась глотком кофе, который в это время пыталась проглотить. Габриель услужливо постучал ее по спине, приговаривая:
– Нет, он не друг для серебряных драконов.
– Понятно, – сказала я тихо, вставая на ноги. – Это был действительно… интересный опыт… но я должна уже уезжать. Спасибо за кофе, и за заботу обо мне, пока я была без сознания. Я ценю это, но мой сын оставался один слишком долго, и мне действительно нужно забрать его от соседки, которая заботится о нем сейчас.
