Текст книги "Всего лишь один из парней (ЛП)"

Автор книги: Кейт Рупер

Соавторы: Лия Рупер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Это действительно все из-за Элис. Я почти уверен, что она может сделать что угодно, если захочет.

Команда окружает ла и меня. Мы на самом деле справились… не только в той сделке, которую мы заключили перед третьим периодом, но и в той, которую мы заключили несколько месяцев назад. Она сказала, что поможет мне выйти в плей-офф, а я сказал, что научу ее драться. Похоже, нам обоим это удалось.

Прежде чем я смотрю вниз, я могу сказать, что она передо мной. Связь, которая была у нас на льду, ощущается и сейчас. Она сжимается между нашим вратарем и Саксом в крепких объятиях, но, словно чувствуя мой взгляд, поворачивает свое лицо ко мне. Не видеть в ней девушку теперь невозможно; с большими ланиными глазами и круглым лицом. Как я раньше не замечал, какая она красивая?

И этот последний период… как будто между нами ничего не изменилось. На льду она была моей партнершей по команде. Но здесь – я снова теряюсь в этих огромных серых глазах – она Элис. Кто бы это ни был для меня.

Команда расходится обратно в раздевалку, чтобы отпраздновать, пока на льду не остаются только я и она. Она смотрит на меня почти застенчиво. Наверное, она думает, что я ее ненавижу.

Что я и делаю.

Но с кайфом от победы сейчас трудно что-то почувствовать.

– Хороший удар, – бормочу я.

– Спасибо, – говорит она, а затем немного откатывается назад.

– Я действительно буду скучать по этому.

В ее голосе нет обиды или ненависти. Только печаль. Она осматривает арену, словно впитывая ее, с полусвисающей изо рта капой. Меня всегда раздражает, как она это делает.

Я приближаюсь к ней и аккуратно ставлю ее каппу на место.

– Тебе придется прекратить это делать, – говорю я, – если только ть не хочешь потерять зубы в плей-офф.

Она молчит, и я понимаю, что все еще держу большой палец на ее губе. Я быстро опускаю руку.

– Плей-офф, – выдыхает она, глядя на меня.

– Серьезно?

– Ты лучший напарник, который у меня был. Это правда, – говорю я.

– Я не хочу, чтобы ты бросала хоккей. «Соколам» нужен Эл Белл в плей-офф.

– Верно. Я нужна «Соколам», – бормочет она, подкатывая к скамейке. Она слабо улыбается.

– Ну, скажите капитану Тремблею, что номер сорок четыре будет там!

Я останавливаюсь на мгновение, не совсем готовый покинуть лед. Толпа расходится, и все игроки в раздевалке. Я только что сказал Элис, что не хочу, чтобы она увольнялась. Я думал, что она будет взволнована, но вместо этого над ней все еще висит облако печали.

– Я-я… увидимся в раздевалке? – говорит она и уходит со льда.

– Да, я буду через минуту.

Когда она уходит, я делаю глубокий вдох и делаю полный круг по катку. Я не могу больше думать об Элис. Что бы у нас ни было на льду, не имеет значения – она все равно мне солгала.

Когда я уже собирался идти, я замечаю шайбу, все еще в сетке. Я наклоняюсь и поднимаю ее. Напоминание об игре, в которой сбылись все наши мечты.

ГЛАВА 18

Хейден

Я лежу на диване, подбрасывая шайбу вверх и вниз над головой. Несмотря на то, что игра была прошлой ночью, миллион мыслей все еще угрожают вырваться из моего мозга. Мне требуется усилие, чтобы повернуть голову, когда Кевин неуклюже спускается по лестнице. Он стоит у входа, улыбаясь.

– Неплохая игра прошлой ночью, Хейден, – говорит он.

– Элеонора и я смогли сделать это в течение последнего периода.

– Это была единственная хорошая часть игры, – бормочу я.

Мне удавалось избегать Кевина и Элеоноры после игры, но я знал, что сегодня мне придется встретиться с ним лицом к лицу.

Кевин садится на подлокотник дивана.

– Может потребоваться некоторое время, чтобы вернуться к этому после отсутствия. Из того, что я видел, ваша команда на сто процентов с вами, и вы на сто процентов с ними. Вот что важно.

Я внутренне улыбаюсь. Тот последний период казался правильным, как будто все, наконец, сошлось.

– Я не должен ничего упоминать, – говорит Кевин, ухмыляясь сквозь густую бороду, – но как капитан команды номер один НХЛ в Центральном дивизионе я часто слышу кое-что о скаутинге и потенциал…

Я вздрагиваю.

– Что?!

– Наши разведчики наблюдали за вашей игрой прошлой ночью. Высшее руководство было очень впечатлено.

Улыбка грозит разорвать мое лицо пополам.

– Ты серьезно?

– Я серьезно, – говорит Кевин.

– Вам все равно придется ждать год, чтобы вас призвали… но просто продолжайте делать то, что вы делаете. Если ты будешь так играть в следующем году, неизвестно, как далеко ты сможешь зайти.

– Эй, – смеясь, говорю я, – если это правда, я могу застрять с тобой в Чикаго на всю оставшуюся жизнь!

Кевин щурит глаза.

– Неужели это действительно так плохо?

– Наверное, нет, – бормочу я.

Было бы здорово быть рядом, пока подрастает моя новая племянница или племянник.

Кевин встает и хлопает меня по плечу.

– Итак, мы думаем уйти минут через десять. Хочешь поехать с нами?

– За что?

– Благотворительный «Ледяной» бал на арене. «Соколы» должны появиться. Я знаю, что Забински настаивает, чтобы вся команда была там.

В животе тяжесть, как будто я только что съел целую тарелку домашних спагетти Сакачелли. Проклятый благотворительный бал. Я крепче сжимаю шайбу на коленях.

– Я не собираюсь.

Кевин вопросительно смотрит на меня, но не начинает лекцию о том, что я как капитан обязан присутствовать. Вместо этого его лицо смягчается.

– Хейден… где Эл?

Я плюхаюсь на диван, поворачиваюсь к нему спиной.

– Бал.

– Понятно. – Кевин подходит к двери. Но поскольку он Кевин, он оборачивается и говорит:

– За всю нашу жизнь я никогда не видел, чтобы ты с кем-то был так привязан, как с Элом. Мне бы не хотелось, чтобы ты отказался от этого… из-за чего? Борьба? Потому что вы оба упрямы? – Он качает головой.

– Подумай, сколько раз мы ссорились и мирились. Что было бы, если бы один из нас просто сдался?

Хотел бы я рассказать Кевину всю историю, но какая-то часть меня задается вопросом, знает ли он уже. А другая часть меня продолжает спрашивать себя, почему я так злюсь. Что для меня значит теперь, что Элис девочка? Сегодня она была все той же номер сорок четыре на льду. Так почему же она отличается вне льда?

Она ждала возле моего дома в ту ночь, когда я узнал, что она девочка. И она поцеловала меня так, как будто хотела этого. Мое тело отреагировало прежде, чем мой разум успел его догнать: я поцеловал ее в ответ, мои руки на ее шее. Но так всегда было с Элис, с тех пор, как я встретил ее: инстинктивно, как будто я шайба, а она клюшка, направляющая меня на все свои прихоти.

Но она солгала. Даже когда я делил с ней самые мрачные моменты своей жизни, ее свет все еще был ложью.

И это ужасное чувство снова и снова завязывается в моей груди. Потому что я знаю, почему эта ложь так ранит.

Элис для меня гораздо больше, чем товарищ по команде. Она даже больше, чем друг.

Я влюблен в нее.

– Я очень надеюсь, что ты решишь прийти, Хейден, – говорит Кевин, поднимаясь наверх.

– Один плохой период не равняется плохой игре.

***

Я остаюсь на диване, пока не слышу, как машина отъезжает от подъездной дорожки. Шайба лежит у меня на груди. Я не могу пойти на бал. Я не могу с ней разговаривать, но я почти уверен, что пытаться игнорировать ее было бы все равно, что пытаться игнорировать миллион сирен, включающихся одновременно.

Звонок в дверь с верхнего этажа. Это странно. Я понятия не имею, кто будет в гостях в этот час, и я не заказывал никакой еды. Я засовываю шайбу в карман и поднимаюсь наверх.

Когда я открываю дверь, мой пульс гулко стучит в ушах.

Это Эл.

Я моргаю. Подождите, это не Эл. Это как тень Эла, одетая в ту же мешковатую толстовку с капюшоном и джинсы. Глаза такие же мутно-серые, но они не так сияют, как у Эла. И рот совсем не тот: прямая линия вместо преувеличенно хмурого взгляда.

– Привет, – говорит тень, – я Ксандер. Я…

– Брат, – выдыхаю я.

Он поднимает бровь.

– Могу я, э-э, войти?

Я отступаю назад и позволяю ему войти.

Он стоит в коридоре. Господи, я никогда не встречал его раньше, но даже то, как он стоит, мне знакомо, покачиваясь на носочках.

– Мне нужно поговорить с тобой об Эле, – говорит он.

– Хорошо. – Я скрещиваю руки на груди и слышу оборону в своем голосе.

– Что?

Он откидывает руки рядом с собой и пожимает плечами.

– Послушай, я понимаю, что она сделала – что мы сделали – было неправильно. Но она сохранила мой секрет, потому что мы семья. У тебя есть брат, да? Ты ничего не сделаешь для семьи?

– Конечно, – говорю я.

– Элис и я решили это сегодня. Мы по-прежнему можем играть в хоккей вместе, так что все в порядке.

– Это… – говорит Ксандер и смотрит на меня так, словно может читать мои мысли. Чем больше я смотрю на него, тем больше вижу различий между ними двумя. Может быть, мне это кажется, а может быть, я так долго смотрел на ее лицо, что могу представить каждую деталь.

Я пожимаю плечами.

– Я не уверен, что ты хочешь, чтобы я сказал.

– Я знаю свою сестру лучше, чем кто-либо, – говорит он. – Она другая… в хорошем смысле. Я так разозлился на нее.

– Я сказал ей не приближаться к тебе. Но она не могла помочь себе. Хоккей был всем миром Элис, пока она не стала им. – Он проводит рукой по волосам.

– Она моя сестра, и я в долгу перед ней за то, что она неправильно вмешалась в твою личную жизнь. Вот почему я здесь. Чтобы сделать это правильно. Чтобы увидеть, чувствовал ли ты то же самое и был ли ты таким же упрямым, как она.

Все его слова кружатся у меня в голове, путая мои мысли. Я отступаю назад, пока не упираюсь в стену.

– Чувствовал то же самое?

Ксандер драматично вздыхает.

– Элис была готова бросить хоккей ради тебя.

Должно быть я бросил на него пустой взгляд, потому что он снова вздыхает.

– Тремблей, она влюблена в тебя.

Элис

– Ты прекрасно выглядишь, милая.

Мама поправляет диадему в моих волосах, а затем склоняет голову набок.

– Я полагаю, что эта стрижка может выглядеть мило под некоторым углом.

Я смеюсь.

– Спасибо, мама. – Я смотрю на свое блестящее ярко-синее платье, расшитое белым бисером: цвета футболки «Соколов». Я сегодня выгляжу мило.

Я подхожу к кромке льда. Несмотря на битком набитую арену, без снаряжения меня пробирает холодок. Хармони заканчивает свой номер, и все в толпе бросают цветы и плюшевых мишек. Мама проделала потрясающую работу по маркетингу этой вещи.

Моя рутина последняя. «Чикагские Соколы» и команда НХЛ собираются присоединиться ко всем семьям на льду.

Интересно, придет ли Хейден. Моя рука дрожит и тянется к губе – последнему месту, где он коснулся меня. Но теперь я могу думать о нем только как о своем товарище по команде. На меня накатывает волна печали, но я отталкиваю ее. По крайней мере, я все еще играю в хоккей.

Мама подталкивает меня вперед, как только лед очищается, и я выкатываюсь на середину катка. Раньше я чувствовала себя не в своей тарелке каждый раз, когда каталась на коньках: голая в коротком платье и колготках вместо майки и накладок. Но по мере того, как я оглядываю бурно развивающуюся арену, во мне растет волнение. Я тоже много работала для этого.

Начинается музыка, и я впадаю в танец, как в свисток. Это игра, и я точно знаю, как она пойдет. Я приземляюсь, и толпа хлопает. Я купаюсь в тепле их внимания.

Я прохожу остальную часть своей программы, скользя к финалу с поднятыми руками и улыбкой на лице.

Может быть, я хоккеистка в спортивных штанах, поедающий целую пиццу. И, может быть, я также фигуристка с губной помадой и блестящим платьем. Может быть, я смешала обе эти вещи вместе; незавершенная игра, наполовину сыгранная игра.

И, может быть, Элис и Эл в конце концов не такие уж и разные.

ГЛАВА 19

Хейден

Я тяжело дышу, когда мы с Ксандером пробираемся через раздевалку к скамейке запасных. Как будто я уже не запыхался, воздух снова выбивается из меня.

Элис кружится на льду, зрелище голубых блесток и длинных ног. Черт, эти ноги. Наблюдая за ее движениями на льду сейчас, неудивительно, что она смогла превзойти любого мальчика на льду. Ее движения плавны, как вода.

Я заставляю себя сделать глубокий вдох. Я здесь не для того, чтобы пялиться на нее, хотя, если все пойдет хорошо, у меня будет время для этого позже.

Меня охватывает нервный припадок. В последнее время я был не самым приятным человеком для нее. Как всегда, я решил бежать, а не смотреть на музыку, когда мне нужно. Еще один урок, полученный от Эла:

Пришло время стать мужчиной.

– Хорошо, тогда иди и сделай это, – раздраженно говорит Ксандер.

– Я все это вслух сказал?

– Ты бормотал себе под нос. Какой-то жуткий. Ладно, любовник, время игры! – Он бьет меня по спине.

Ее песня заканчивается, и она стоит посреди катка, глядя в толпу. Такая заразительная улыбка играет на ее лице и распространяется на мое. Кажется, что арена взрывается аплодисментами толпы. Лед усыпан чучелами животных и цветами.

В горле пересохло, и вдруг я боюсь пошевелиться.

– Возможно, сейчас она не захочет иметь со мной ничего общего.

Ксандер поднимает бровь.

– Ты промахиваешся на сто процентов из тех бросков, которые не делаешь.

Я слегка улыбаюсь.

– Спасибо.

Моя хватка на шайбе крепче. За свою карьеру я сделал тысячи снимков, но ни один из них не был так важен, как этот.

Это для тебя, Эл. Я бросаю победную шайбу на лед. Она скользит прямо сквозь цветы и плюшевых мишек и задевает конек Элис. Она наклоняется, поднимает ее, потом смотрит на меня.

Элис

Я беру шайбу и смотрю на лед. Там, на скамейке запасных, где я столько раз его видела, сидит Хейден Тремблей. Он не носит майку «Соколов», как остальные члены команды, только клетчатую рубашку и джинсы, но на нем коньки. Как только я думаю, что страннее уже быть не может, я замечаю своего брата, стоящего рядом с ним. Я пытаюсь поймать взгляд Ксандера, но он не смотрит на меня. Вместо этого он толкает Хейдена вперед.

Хейден спотыкается на льду, странно неуклюже, но продолжает двигаться ко мне. Я откатываюсь назад, как будто это может помешать ему добраться до меня, и оглядываюсь. Большинство людей на трибунах слоняются, готовясь спуститься. Однако присутствие Хейдена привлекает несколько взглядов. Людям, наверное, интересно, что он делает. Черт, мне интересно, что он делает.

Он останавливается передо мной. Его каштановые вьющиеся волосы в беспорядке падают на лицо, а щеки раскраснелись и покраснели. Но его карие глаза сияют на меня, в них отражаются все огни арены.

– Элис.

– Что?

– Мы выиграли игру благодаря тебе. Он кивает на шайбу в моих руках, которую я сейчас крепко сжимаю.

– Ты заслуживаешь это.

Я вспоминаю нашу первую совместную игру. Я пыталась отдать ему шайбу из той игры. Я смотрю на него и думаю, насколько мелочным было бы, если бы я швырнула его по льду, как он.

– Добрый жест твоему товарищу по команде.

Внезапно его рука оказывается на моем лице, и он задирает мой подбородок, так что я вынуждена смотреть на него.

– Да, – говорит он низким и грубым голосом.

– Ты мой товарищ по команде. И мой лучший друг.

– Хейден…

Я знаю, что должна откатиться и удалиться со льда, но не могу найти в себе силы отойти от его прикосновения.

– И знаешь что еще, Элис? Ты моя совесть, мой резонатор, мой конкурент. – Он откидывает голову назад и щурит глаза.

– И я безумно влюблен в тебя.

У меня нет слов, но у меня есть улыбка, которая освещает все мое тело.

– Я влюблен в тебя, Элис, – говорит Хейден.

– Ты знаешь мое сердце так, как никто другой. Ты делаешь меня сильнее. Лучший человек. Но больше всего счастливый человек. И я клянусь, что с этого момента я буду поступать с тобой правильно.

Он запускает пальцы в мои волосы и наклоняется, нежно касаясь губами моих. Поцелуй мягкий, как дождь, и, хотя мы уже делали это раньше, это похоже на первый раз. И это первый раз, когда он целует настоящую меня.

Несмотря на то, что мое сердце колотится, на этот раз слова не застревают.

– Я тоже тебя люблю. – Я накрываю его руки своими.

– Я сожалею обо всем. Я хотела бы вернуться и изменить все.

– Знаю, – говорит он, уткнувшись мне носом в свой.

– Я не думаю, что смог бы рассказать Элис все, что рассказал Элу. – Он улыбается, и его взгляд пробегает по мне.

– Особенно, если ты все время отвлекала меня в блестящих платьях вроде этого.

– Эй! – Я смеюсь и хватаю его за подбородок.

– Я не выгляжу так все время, знаешь ли.

– Я знаю. – Он улыбается, все еще глядя на меня.

– Я просто очень хочу поцеловать тебя снова.

Я провожу своими губами по его губам.

– Я хотел поцеловать тебя первым.

Его руки молниеносно летят к моей талии, притягивая меня к себе, когда он крепко целует меня в губы. Мы кружимся в такт импульсу, и несколько зрителей вырываются улюлюканьями и криками. Хейден отстраняется и прижимается губами к моему уху.

– Тебе придется быть быстрее, Белл.

– Так и будет теперь? – Я слегка толкаю его.

– Все соревнование?

– Меня это устраивает, потому что я знаю, что всегда могу победить, – говорит он, прижимая меня крепче.

Я чувствую себя такой маленькой, обхваченной его руками и прижатой к его твердой груди.

– Люблю тебя больше всего.

Я отстраняюсь и обхватываю его шею руками. Я отдаю себе все время в мире, чтобы смотреть на него, не опасаясь скрывать свое истинное «я».

– Это ты так думаешь, капитан.

ЭПИЛОГ

Элис

Я откидываюсь на одеяло для пикника, позволяя летнему солнцу и запаху жареного мяса доноситься до меня.

– Элис, сыр в твоем бургере? – Кевин проверяет барбекю.

– Да! – Я отвечаю.

– Подвинься. – Хейден плюхается рядом со мной на одеяло и притягивает меня так, что моя голова ложится к нему на колени. Я смотрю в его темно-карие глаза, на ленивую улыбку, немного щетины, которая начала расти на его челюсти.

Я бы никогда не поверила, если бы год назад кто-то сказал мне, что я буду устраивать барбекю на заднем дворе Кевина Тремблея в объятиях капитана «Чикагских Соколов», который также является моим парнем.

Элеонора вперевалку выходит из кухни, почему-то на восьмом месяце беременности она выглядит лучше, чем я после одного куска пиццы. Ксандер и Мэдисон следуют за ней, неся множество салатных блюд и фруктов к открытому столу.

Улыбка проскальзывает по моему лицу. Мне так хорошо здесь, лежать в мягкой траве, а надо мной голубое небо. Конечно, это не лед или ликующие толпы, но я определенно могу наслаждаться этим летом. Хотя есть ощущение, будто под кожей назревает непреодолимый зуд. Я все еще должна закончить то, что мы начали.

«Соколы» вышли в третий раунд плей-офф, прежде чем одна с команд выбила нас в тройном овертайме. Я предпочла бы, чтобы меня сбил автобус, переехал этот же автобус и съели заживо вороны, чем снова пережить такую потерю.

И хотя это было ужасно, я тоже не могу не гордиться «Соколами». Впервые за пять лет они вышли в плей-офф! И мы будем еще лучше в следующем году.

Ну, возможно. Нервная боль пронзает мою грудь, но я изображаю улыбку, когда Мэдисон и Ксандер садятся рядом с нами на одеяло для пикника. Ксандер выдерживает мой взгляд и прищуривается. Слияние разума.

– Выброси из головы, Белл, – говорит он.

– Побеспокойся об этом завтра. Сегодня мы веселимся.

Завтра большой день и для Ксандера, и для меня. Он собирается сказать маме, что он гей. Я знаю, что он нервничает, но он хорошо это скрывает, в отличие от меня.

Завтра я выйду к тренеру Забински. Я собираюсь рассказать ему правду об Эле Белле, от начала до конца. В идеальном мире он, прежде всего, извинится за то, что исключил меня из команды, и увидит свою ошибку. В худшем случае он исключит меня из лиги.

Мой телефон гудит, и я сажусь, чтобы схватить телефон с одеяла. Кстати о дьяволе: еще один текст от тренера Забински.

Тренер: Эл, как проходят тренировки? Ты упорно тренируешся? Убедись, что ты правильно питаешься. Не ленись в свободное время! Еще больше скаутов спрашивают о тебе для драфта в следующем году! МНОГО РАБОТАЙ.

– Он никогда не дает тебе передышки, а? – говорит Хейден, читая через мое плечо.

– Да, ну, он знает, что Тремблея без Белла не бывает. – Я дразняще улыбаюсь ему и прижимаюсь ближе между его ног. Он тыкает меня в ребра.

Я отложила мобильник, не отвечая. Неважно, сколько скаутов смотрят на Эла Белла – я никогда не буду играть за НХЛ. И пришла очередь Элис.

– Вот, пожалуйста, – говорит Кевин своим теплым тоном и протягивает мне тарелку с гамбургером.

– Спасибо! – Я улыбаюсь ему.

Хейден и я рассказали Кевину и Элеоноре о моей маскировке в тот день после благотворительного «Ледяного» бала. Кевин никогда не признавался в этом, но я почти уверена, что он уже понял это. Я думала, что они могут злиться из-за того, что я солгала им или обманом начала играть в хоккей, но Кевин только что сказал мне, что я чертовски хороший игрок в любом случае.

– Когда ты расскажешь тренеру Забински, – сказал Кевин, – я тебя прикрою. У тебя есть право играть за «Соколов», и тренер знает, что благодаря тебе они вышли в плей-офф.

В тот момент у меня не было ни малейшего намерения когда-либо говорить тренеру Забински правду, но у Кевина были другие идеи.

– Ну и что, ты собираешься продолжать играть за «Соколов», переодевшись?

– Эм-м-м. Ага. Таков план.

– А как насчет твоего будущего?

Кевин взревел, и у меня внезапно возникло очень четкое представление о том, о чем Хейден говорил в течение нескольких месяцев в терминах лекции Кевина Тремблея.

– Я не знаю. Я еще не разобралась в этом настолько.

– Что ж, тебе следует подумать об этом сейчас.

Кевин убедил меня признаться тренеру и команде… чтобы в следующем году Элис Белл могла играть за «Соколов». И у Элис Белл может быть шанс попасть в скауты национальной женской сборной США.

– Ты могла бы зарабатывать на жизнь хоккеем, Элис. Разве ты не этого хочешь? – Спросил Кевин.

Конечно хотела. Я просто никогда не думала, что Элис есть хоккейное будущее.

Я откусываю большой кусок бургера и осматриваюсь. Завтра я скажу тренеру правду, и Элис сделает свой первый шаг к тому, чтобы стать профессиональной хоккеисткой.

Но сегодня я просто наслаждаюсь этим моментом. Что бы ни случилось, мы сами создадим свое счастье. Вместе.

– Время фото! – Элеонора кричит.

– Все дружно прижмитесь к друг другу!

Я прижимаюсь к Хейдену, и Мэдисон обнимает меня за плечи. Мышцы Ксандера рядом с нами. Искренняя улыбка озаряет мое лицо. Когда я оглянусь на эту картину, что я увижу?

Мэдисон, моя лучший подруга. Как вратарь, она всегда рядом, выручая меня из моих собственных беспорядков и поддерживая меня. Ее неизменная поддержка и сила держали меня на плаву весь сезон.

Ксандер, мой брат. Как левое крыло справа от меня, он читает мои мысли, как пьесу. Я знаю, что ради меня он нырнул бы на самое дно… и так будет всегда.

И Хейден. Центр моей жизни. Столп уверенности, поддерживающий меня до тех пор, пока у меня не появятся силы, чтобы играть самостоятельно. Он меняет лед, как только наступает на него.

Когда я посмотрю на эту картинку, я увижу команду, в которой состоит Элис Белл.

И это состав, за который стоит играть.

КОНЕЦ

СОВМЕСТНЫЙ ПЕРЕВОД С ГРУППОЙ: t.me/darkbookss

Перевод канала – t.me/veryexsgi