Текст книги "Последний настоящий вампир (ЛП)"
Автор книги: Кейт Бакстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)
Ее бедра взбрыкнули, когда оргазм продолжал пробегать по ней, волна за бурной волной, пока Клэр дрожала, дыхание становилось отчаянным, судорожным. Михаил вышел из ее горла с ревом, и внимание Клэр сразу было обращено к его горлу. О, боже. Если она не вопьется клыками в плоть, если не распробует его сейчас, то потеряет рассудок.
Она рванула вперед со скоростью кобры, инстинкт направлял ее, когда она впилась в плоть, скрывающую пульсирующую вену. Кожа разошлась, и прилив сладостного тепла волны обрушился на ее язык. Клэр никогда не пробовала ничего столь хорошего, как кровь Михаила. Его грудь вздымалась, и он двигался сильнее, заполняя и растягивая каждый сантиметр ее влагалища, когда трахал ее с дикой энергией. Как животное. Именно так, как она этого хотела.
Она глотала и царапала, жар спадал в горле, огонь погас в одно мгновение. Даже после интенсивности оргазма, Клэр чувствовала сытость, которая пришла и ушла. Еще один большой глоток принес с собой еще один глоток сладкого нектара, и Клэр с жадностью проглотила. Неудивительно, что Михаил жаждал ее крови, будто алкоголик, тянущийся к бутылке. Если в мире и существовало то, от чего она могла получить зависимость, то это был ОН.
Ритм Михаила сбился. Клэр крепко удерживала его за горло, одной рукой тянула за волосы, а другой вцепилась в плечо, ее ногти проникали в кожу. Дрожь сотрясла его тело, и он вскрикнул, когда кончил, толчок за толчком наполняя Клэр лучистым теплом, от которого все мышцы превращались в кашу.
Его оргазм, казалось, длился вечно. Клэр продолжала пить из его вены, каждый глубокий глоток совпадал с пульсацией его члена внутри нее. Тело Клэр отяжелело, мысли путались. Рука на его плече безвольно упала, Клэр отпустила его волосы. Единственное, что удерживало ее вертикально, это руки Михаила, обхватывающие ее за зад.
Он медленно опустил Клэр. Она была вялой. Бездумной. Существом без формы или содержания. Паутинкой, плывущей по огромной Вселенной, пока она медленно возвращалась обратно на орбиту.
Связь. Михаил Аристов. Ее пара.
Он вышел из нее, открыв в ней чувство утраты и пустоты. Она провела языком, закрыв проколы на его горле, как и он прежде, Клэр чувствовала их связь с каждым нежным движением. Клэр закачалась, когда Михаил помог ей сесть и успокоил ее. Его выражение лица было мягким, полным невысказанных эмоций, когда он наклонился к ней.
– Моя. – Слово громыхало в груди и вибрировало по ее коже.
Никакие истинные слова никогда не произносились. Эмоции набухли в груди Клэр, и в горле поднялся ком. Она потянулась и положила ему руки на щеки.
– Мой, – повторила она, чувствуя истину слов самой сутью души.
Больше никаких слов не было произнесено. В них не было необходимости. Михаил омыл ее, намылил тело, его большие ладони были столь нежными и расслабленными, что Клэр удивлялась, как еще он стоял на ногах. Он вымыл ей голову, водил пальцами по всей длине, когда смывал шампунь и расчесывал пряди. Она вернула долг, не торопясь, знакомясь с каждой набухшей мышцей, каждой прямой линией и кривой, когда намыливала его тело руками, освежая в памяти каждую деталь.
Вода начала остывать, когда они оба были чисты. У Клэр никогда не было более пышного душа, и ванная официально стала ее любимой комнатой из тысячах квадратных метров жилой площади Михаила. Он обтер ее и накинул пушистый махровый халат на плечи. Клэр вскинула бровь, когда просунула руки в мягкую ткань и плотно затянула ремень на талии.
– Он всегда был у тебя под рукой? – спросила она с лукавой улыбкой.
– Я отправил Алекса за парочкой вещей, – пробормотал он, легко целуя ее в губы. – Мы пойдем вместе по магазинам. Когда все уляжется. Все, что тебе нужно. Все, что захочешь. Это твое.
Прежде ее не волновала одежда или что-то еще, что моно было купить в магазине. Она потянулась вверх, встав на цыпочки, и ответила на его мягкий поцелуй.
– У меня есть все необходимое. Прямо здесь передо мной.
Глава 31
После столетий пустой бездушности, Михаил, наконец, был целым. Ничто не могло подготовить его к тому, что Клэр разожгла в нем. Он больше не видел будущее бесконечной пропастью, темной, холодной, и такой одинокой, как в могиле. И, несмотря на опасность, которая нависла, он больше не боялся ничего. Они оба пережили свои испытания. Ничто в этом мире не могло разлучить их сейчас.
Что сказать, там было не так много свободных ниточек. Одна из них сейчас сидела на диване в гостиной, поджимая под себя крошечные ноги и исследуя канал.
После ее недельного перехода, Клэр еще была на пике трансформации. Что произошло до этого – инцидент в ее доме – даже не вошло в ее разум. Пока Михаил, не чувствовал в ней ни капли страдания, но когда ее воспоминания улягутся среди Коллектива, он был уверен, что те бедствия возродятся.
– Когда я увижу Клэр? – Девочка, Ванесса, оставалась удивительно спокойной, учитывая все, что она пережила. Она разделила устойчивость Клэр, ту искру инаковости, и то, почему Сортиари пощадили ребенка, лишь возбудило любопытство Михаила.
– В ближайшее время. – Алекс уже снабдил кухню благоприятной для ребенка едой, как он называл ее. Попкорн, сода, пицца в коробке и прочие подобные вещи, которые можно легко приготовить в микроволновой печи. Для Михаила все это выглядело как мусор, но он не собирался спорить. Не тогда, когда девушка уже через многое прошла. Если она хотела есть еду, которая выглядела не лучше коробки, в которую была упакована, то так и будет.
После душа, Клэр рухнула обратно в свою постель, провалившись в глубокий сон, едва ее голова коснулась подушки. Их кровать. Мысли наполнили Михаила глубоким чувством удовлетворения. Больше никогда не будет закатов, когда он будет просыпаться один. Неполным. Возможно даже, со временем, кошмары исчезнут, и Клэр рядом будет изгонять этих призраков прошлого, возникающих из того времени, когда он находился в этой проклятой гробнице под землей.
Хотя, пока Грегор Черный не умрет кровавой смертью, Михаил по-настоящему не исцелится от испытаний.
Это приводило его ко второй и третей ниточкам.
– У меня сейчас встреча, Ванесса. Думаешь, сможешь немного поразвлекать себя сама? – Алекс ушел домой. Ронан занимался другим делом, а Дженнер был в кабинете, следил за нежеланным гостем Михаила. Ради безопасности девушки, Михаил надеялся, что телевизора будет достаточно, чтобы она приковалась к экрану. По крайней мере, пока сегодняшнее дело не будет решено.
– Хорошо, – сказала она, не отрывая взгляда от подростковой драмы на экране. Михаил ущипнул переносицу и выдохнул. Для девочки ее возраста было уместно смотреть такое? Он не имел ни малейшего понятия. – Я решила, что раз уж я остаюсь здесь, то должна не спать всю ночь и спать весь день. Это круто.
Опять же, Михаил почувствовал себя слишком неподготовленным для заботы о человеческой девочке. Она ходила в школу? Он должен посоветоваться с Алексом, так как забота о девочке легла на его плечи, в отсутствие Клэр. Он надеялся, что его подруга скоро проснется, потому что чувствовал, что собирался погрузиться по все это с головой.
– Посмотрим, что об этом думает Клэр, – ответил он, когда направился в кабинет. – Оставайся здесь, пока мой гость не уйдет. Хорошо?
– Да, сэр, – сказала она, дерзко отсалютовав и широко улыбнувшись. Что-то в груди Михаила скрутилось от ее сияющего выражения, и он задумался, его собственный ребенок будет иметь такой же мгновенный эффект на него, как эта девочка?
Дженнер встал возле раздвижных дверей, которые вели в кабинет, он стоял, будто аршин проглотил, на лице застыло лютое выражение. Он весь был увешан оружием: сабля – на спине, кинжалы-близнецы – на бедрах, пара полуавтоматов – в руках. Мужчина был готов к делу, и Михаил не мог нарадоваться присутствию Дженнера. В течение нескольких дней он будет проходить обращение, хотя Михаил не позволит этому случиться так небрежно, как было с Ронаном.
– Она играет по правилам. – Голос Дженнера звучал, как скрежет металла по гравию, когда он мягко и насмешливо фыркнул. – Но у нее, на самом деле, на данный момент не было выбора, не так ли?
У каждого был выбор. В том числе у Шивон. Они никогда не будут союзниками, но он надеялся, что они смогут достичь предварительного мира, по крайней мере, сейчас. Он оставил Дженнер за дверью, уверенный, что скрытная женщина не будет пытаться убить его в собственном доме. Она была здесь, потому что хотела услышать, что он собирался сказать. А он собирался максимально использовать эту неохотную встречу.
– Держишь человеческую девочку в качестве закуски для своей пары? – Шивон рассмеялась собственной шутке, тряхнув густой гривой цвета воронова крыла, когда повернулась к нему лицом. Ее изумрудные глаза сверкали враждебно, хотя и были полностью лишены даже блеска серебра. Независимо от того, что она чувствовала, она держала свои эмоции в узде. Было приятно знать, что у нее была хоть капелька самообладания. – Ты, должно быть, доволен собой, Михаил. Город гудит от слухов. Некоторые говорят, что она королевский вампир, скрываемый и защищаемый от убийц Сортиари веками. Другие думают, что она какой-то миф второго пришествия. – Темная бровь Шивон изящно выгнулась. – Ты поймал белого оленя вампиров, не так ли?
Силу Клэр не преуменьшить. Любой дампир мог ощутить это, и даже Шивон, со всем ее презрением, тоже извлекала выгоду из силы Клэр.
– И каково же твое мнение по этому вопросу? – Это его не особо волновало, но все же было интересно.
Она пожала плечами.
– Меня не волнует твоя особая снежинка-пара, или, как она была превращена. На самом деле, я мне абсолютно плевать, если она первая богами проклятая вампирша из когда-либо созданных и, ее высрали прямо из задницы Египта. Твоя элитарная иерархия для меня ничего не значит. Я не паду к твоим ногам и мне взмолюсь о возможности потерять душу до тех пор, пока какой-то херов мужик не сподобиться привязать меня. Я здесь не для мира с тобой. Единственная причина, почему я согласилась прийти, это потому, что Дженнер передал, что ты хотел сказать мне то, что я хочу услышать. И даже при том, что этот ублюдок мертв для меня, просто потому что породнился с тобой, я доверяю ему. Так скажи мне, Михаил. Что ты хотел мне сказать? Возможно, ты, наконец, решил вознаградить меня за спасение, и не одно, а за два в неделю?
Она утверждала, что ей плевать, как Клэр была обращена, но он знал, что это была не совсем правда. Шивон могла удержать просачивание серебра в ее изумрудный взгляд, но ее запах испортился при упоминании его пары. Она не могла это от него скрыть.
– Какой у тебя клан? – спросил Михаил, когда сел за рабочий стол, чтобы разделить их.
Ее взгляд сузился.
– У меня нет клана. Только ковен.
Она хотела убедить его, что это была просто семья – разношерстная группа дампиров, которых она убедила последовать за ней. Михаил не купился на это.
– Я боролся с убийцей, подосланным Сортиари, неделю назад. – Михаил откинулся в кресле, уперся локтями в стол и переплел пальцы, перед тем как заговорить. – Берсерк военачальника, как я подозреваю, это Грегор Черный.
Ее запах изменился в одно мгновение, адреналин просочился в ее кровь, разнося по воздуху запах серы. Не произнося ни слова, она подтвердила подозрения Михаила.
– Он сказал тебе это?
Михаил поджал губы.
– Не совсем. – Хотя Грегор не признался, что он был знаменитым горный лорд, выражение его лица говорило об этом.
– И здесь я думала, ты, наконец, собираешься выразить свою благодарность. – Она с отвращением фыркнула. – Больше не говори мне этого, Михаил. Я не буду развлекать твои фантазии. Кроме того, оставь меня и мое, и я рассмотрю условный мир между нами, несмотря на то, что ты обманул меня в верности Ронана. В ту минуту, как я стану подозревать, что ты пытаешься повлиять на любого члена моего ковена, я стану преследовать тебя с удвоенной силой.
Как выстрел, она вскочила с кресла и быстро пошла к двери.
– Согласен, – тихо произнес Михаил. – Но не забывай, что питает тебя и твое окружение, когда ты подумываешь о том, чтобы встать вместо меня, – добавил он, когда Шивон открыла двери широким размахом руки и вышла из офиса, высокие каблуки с силой стучали по деревянному полу.
– Все прошло хорошо. – Дженнер шагнул в открытую дверь и остановился у письменного стола, сложив массивные руки на груди.
Михаил фыркнул.
– Лучше, чем я ожидал, на самом деле.
– Как думаешь, что она теперь будет делать?
– Охотиться на ублюдка.
Дженнер ухмыльнулся.
– И в процессе приведет тебя прямо к нему.
Михаил сверкнул широкой улыбкой, показывая оба набора клыков.
– Именно.
– Что было между Шивон и Берсерком? – спросил Дженнер.
– История слишком долгая и кровавая для меня и этой ночи, – ответил Михаил. – Я должен возложить вину ярости берсерка к ногам Шивон. Или, по крайней мере, ее создателя. – Низкий взрыв гнева громыхнул в груди Михаила. – Если ты думаешь, что ее горячие вспышки противны, это не более чем тлеющие угольки в сравнении с яростью берсеркера.
Дженнер тихо присвистнул.
– Он держался за свою потребность в мести, и что?
– Веками, – сказал Михаил. – И гнев его рос с течением времени.
– Хорошо, тогда мы соберем армию. Потому что он не остановится, пока мы не умрем... или он.
Михаил сидел в тихой задумчивости. Сегодня он что-то привел в движение. Что-то, что он не мог остановить. Он просто наделся, что случайно не дал своему врагу силу, направив Шивон за Грегором.
– Хорошо, – ответил он. Михаилу понадобится армия, если он собирался защищать любого, кто подпадал под искривленные представления Сортиари о судьбе, а также Грозного Берсерка-военачальника, одержимого местью.
* * *
Ронан закрыл раны на горле женщины, перед тем как отстраниться от нее. Задумчивая улыбка дополняла ее мечтательное выражение лица. Она облизнула губы и вздохнула.
– Мммм.
Она гладила член Ронана через джинсы, но он отвел ее руку в сторону. Член был твердый, нужно было получить разрядку, пока он пил ее кровь, но он отдал свою верность Шивон, и если он даже потрогает грудь женщины, то ему будет полная жопа.
– Я могу доставить удовольствие тебе, – сказала она, по-детски надув губы, что ничего не сделала для него. Вести себя как вспыльчивый подросток – гарантированно привести любые мысли о постельных принадлежностях женщины в ближайшее время к провалу. – Я знаю, ты хочешь меня, Ронан. – Она вытерла каплю крови из уголка его рта и слизнула ее с кончика пальца. – Тебе тяжело.
Еще как. Но это не потому, что она была такой чертовски неотразимой. А просто потому, что он кормился. И потребность в сексе проснулась в его теле после того, как он проглотил кровь. Пришла вместе с краем.
До обращения Михаилом, Ронан почувствовал бы себя плохо поступившим с женщиной. Он бы успокоил ее эго, мягко отказал ей. В течение многих десятилетий, он не хотел ничего больше, чем быть обращенным. Познать силу и мощь истинного вампира, а не быть просто жалкой тенью его истинной сущности. Перспектива потерять свою душу казалась небольшой ценой в сравнении с тем, что он хотел получить. Кроме того, вампир был без души, пока его пара не привяжет его. Что такое несколько лет – или несколько сотен лет – когда у него впереди тысячелетия? У него было много отвлекающих факторов: и мужчины, и женщины выстроились, готовые и желающие позволить ему питаться из их вен, собрать армию и помочь построить царство. И хотя он ненавидел Шивон, но должен был ей за то, что теперь у него был сдерживающий фактор, когда его похоть зашкаливала. Конечно, эти вещи помогали отвлечь его от пустоты, которая открылась в нем со дня, когда Михаил обратил его, будто бесконечная черная бездна.
Телефон Ронана завибрировал в кармане, и он не мог поверить, но почти надеялся, что это была Шивон, зовущая его в свою постель. Он уже попался в силки, был слишком взвинчен от кормления, чтобы его звали этой ночью. Он уже был зол, что она не ответила на его призывы. По крайней мере, она могла быть доступна, учитывая клятву, которой она заставила его поклясться.
Его кожу покалывало от дурных предчувствий, когда он увидел неопознанный номер.
– Алло?
– Думаю, я нашла!
Прошли месяцы с тех пор, как он слышал голос своей сестры, и клокотал от едва сдерживаемого волнения. Машины ревели в фоне, почти заглушая ее слова.
– Шелль? – Нет. «Эй, братан! Как ты себя чувствуешь?» Или, «Эй, давно не виделись. Что нового?» – Где ты? Что нашла? Что, черт возьми, происходит?
Ее волнение граничило с манией, когда неконтролируемый смех ответил ему.
– Я в Кресент-Сити. В Калифорнии, на границе Орегона. Я гуляла, копала, разговаривала с местными жителями, живущими вверх и вниз по побережью, и наконец-то есть зацепка про ларец! Ларец Сета, Ронан! Ты знаешь, что это значит?
Добрые боги. Он был уверен, что Шелль на самом деле была плодом любви Индианы Джонса и Лары Крофт. Ее страсть к потерянной реликвии знания о вампирах соперничала только с ее пристрастием к карамелькам Макиато.
– Шелль, послушай. Многое изменилось, с тех пор как ты ушла. – Для начала, он потерял свою душу... – На кого ты работаешь? Эти реликвии, они должны быть переданы Михаилу. Для меня, по крайней мере. Мне нужно тебе кое-что рассказать о…
Дыхание Шелль участилось, и ее голос дернулся, будто она бежала, когда перебила его. – Ронан, нет времени на болтовню! Я в большом дерьме. Тащи свою задницу сюда и…
Она фыркнула, и звуки потасовки поднялись над шумом движения на другом конце линии.
– Шелль? – Ронан прижал телефон крепче к уху. – Шелль? – крикнул он в трубку. – Ответь мне, черт побери.
Приглушенные голоса замолчали. Звуки движения исчезли. И все затихло.
– Черт!
Ронан сжал телефон так сильно, что пластик треснул в его ладони. Как он может покинуть город? Он недавно был обращен, Михаил и Клэр едва выжили в тяжелом бою с истребителями, а кто будет помогать курировать переход Дженнера. Не говоря уже о том, как Ронан собирался разбираться с яростью Шивон, если та обнаружит, что он бросил ее. Но как он мог остаться, когда Шелль может быть у кого-то в плену – или того хуже? Что если Сортиари взяли ее, чтобы использовать против Михаила? Они могли следить за ней в течение недель – месяцев – из-за всего, что он знал. И любая реликвия, особенно та, по слухам, будет столь же мощной, как Ларец Сета, то она может быть опасна в руках их врагов.
Как он мог уйти? Как не мог?
– Все в порядке, малыш?
Ронан посмотрел вниз, будто только сейчас понимая, что все еще стоял посреди переполненного ночного клуба с нетерпеливой дампиршей, ждущей залезть к нему в штаны.
– Я ухожу, – ответил он рассеянно, когда взял стакан виски со стола и проглотил его. Для храбрости, если он собирался идти к Михаилу и говорить ему, что он благодарен за дар трансформации, но он уходит, в то время как будущее его царства было еще так сомнительно.
Дерьмо.
Он повернулся и пошел через клуб. Позади женщина инфантильно кричала ему:
– Позвони мне!
Да. Конечно. Неважно.
Он ждал у входа, когда слуга пригонит его машину, нетерпение росло с каждой наносекундой. Солнце встанет в шесть часов, и ему нужно преодолеть чертовски большое расстояние между сейчас и потом. И когда он доберется до города Кресент-Сити, что тогда? У него не было никаких зацепок, никакой информации, кроме имени сестры и реликвии, за которой та охотилась, и если Ронан расскажет об этом не тем людям, это убьет их обоих.
Буквально через несколько недель становления вампиром, душа теряется в пустоте, и Ронан может просто умереть, прежде чем получит ее обратно. Что случилось с теми, кто умирал отвязанным? Он действительно хотел это узнать?
Глава 32
Для девушки, стать вампиром, конечно, тяжеловато.
Клер потянулась, словно довольная кошка, на просторной кровати Михаила. Или это их кровать? Связь, которая касалась ее души, дернулась. Будто невидимая веревка, которая соединила их, как бы далеко друг от друга они не находились. Она улыбнулась в темноту, когда вспомнила напряженные моменты их занятий любовью и блаженство кормления из вены Михаила. Будто ее жизнь по-настоящему началась в тот момент, когда она стала вампиром, она больше не была пустой, с болезненным прошлым, теперь только настоящее и будущее растянулись перед ней.
Ее руки блуждали по обнаженной ключице, кончиками пальцев она провела между грудей. Холодок промчался над ее плотью, когда она пошла ниже, переосмысливая все места, которых касались руки Михаила, ее ладони остановились на животе.
Ребенок.
Ее последним человеческим воспоминанием было – она лежала на этом проклятом столе, зажмурив глаза, когда Грегор вырывал из нее крик за мучительным криком острым краем лезвия. Михаил спас ее. Спас их ребенка, прежде чем Грегор смог причинить ему боль. Ее сын плавал в безопасности в ее чреве. И у нее была пара, чтобы поблагодарить за это. Но прежде чем убийцы забрали ее в тот проклятый подвал, столько событий произошло. Многие уже все забылись, но в разгар ее обращения. Боже мой…
– Ванесса!
Клэр вскочила с кровати и врезалась в противоположную стену. Резкий выдох вылетел из ее легких, когда она плюхнулась на задницу. Сквозь темноту, она увидела стену. Большой отпечаток силуэта Клэр остался в гипсокартоне. Черт, если бы она двигалась быстрее, то пробила бы его, как какой-то сумасшедший персонаж из мультфильма.
После всех тех повреждений, которые она устроила в шикарном жилище Михаила, она чувствовала, что он все-таки пересмотрит решение о нахождении ее здесь. В этом случае, она неминуемо должна будет возместить тысячи долларов ущерба, прежде чем разберется с ее новыми сверхъестественными скоростью и силой. Клэр старалась не думать, как отдельные волокна ковра ощущались возле ее ладоней, отвлекая ее, как поднялась с пола. Она рванула прямо вверх, ее ноги больше не соприкасались с полом, когда она взлетела вверх, к сводчатому потолку, грубо хватаясь за отесанные опорные балки.
Ее приземление было гораздо более изящным, и она проскользила обратно по полу так же легко, как кошка спрыгнула с дерева. Вау. Ладно, Клэр. Получи долбанное сцепление с полом и соберись. В новом состоянии было слишком много отвлекающих факторов. Ее мозг и мысли даже не работали как обычно. Ее мысли неслись слишком быстро, вероятно, так ощущал себя ребенок с СДВ, когда получал сахар. Многозадачность приняла совершенно новый смысл, когда ее мысли блуждали в разных направлениях. Вампирская сила и скорость не ограничивались только ее физическими признаками.
Прямо сейчас она спокойно сфокусировалась, как тогда, когда была человеком. Это была единственная черта, которой она больше всего гордилась. Ну, и эта ее способность забираться в карманы даже самых узких джинсов. Сейчас было не время оплакивать эти потери или размышлять о том, что она получила. Было так много вопросов без ответов. Так много деталей, которые ей были нужны, с тех дней, что она потеряла. И если эти ублюдки Сортиари сделали что-нибудь с Ванессой, они за это заплатят.
Клэр осторожно сжала ручку двери, поворачивая его только кончиками пальцев. Язычок легко отошел, и дерево даже не пискнуло, когда она открыла дверь. Отлично! Кроме того, она шагала так легко, будто гуляла по пуху, когда шла по коридору к лестнице. Деревянный пол не издавал ни единого звука. Очень круто. Шаг за шагом, она добралась до первого этажа, исследуя свои новые возможности. Даже ее мысли стали спокойнее, больше не мчались, когда она научилась игнорировать Коллектив и фильтровать все вокруг нее, принимая все сразу, а не пытаться разобрать и отделить.
На самом деле, было не так жестко, как она думала. Ее пальцы проскользнули по прядям волос, расплетя их в определенный порядок, когда сделала следующий шаг. Если повезет, она быстро научится всему вампирскому.
Бодрые звуки телевизора доносились из гостиной в фойе. Наверняка это смотрели не Михаил или Ронан. Клэр мягко замешкалась, пробираясь в другую комнату, как хищник, крадущийся за потенциальной добычей. Ее бдительность возросла, но она не знала почему. Ощущение опасности покалывало вдоль ее кожи, как ледяной дождь.
– Клэр!
Ванесса сидела на ковре, скрестив ноги. Она поднялась с широкой улыбкой на лице и побежала по длинной гостиной, чуть не снеся Клэр своими объятиями.
– Михаил сказал, что тебе нехорошо. Эти парни сделали тебе больно? Ты когда-нибудь видела такой большой дом? У него на телике все каналы. Даже канал Дисней! Черт побери, Клэр! Твои глаза блестящие и золотые. Сейчас ты чем-то похожа на Михаила и Ронана, и Дженнера. О, и на ту другую женщину, которая приходила раньше. У тебя есть суперспособности? Тебе больно? Михаил сказал, становиться вампиром – больно, и что люди этого сделать не могут. Но ты это сделала. Почему, как ты думаешь, ты можешь это сделать, а больше никто не может?
Если Ванесса не остановиться, чтобы перевести дыхание, она упадет в обморок.
Серьезность ситуации ударила Клэр, будто пятитонная гора обрушилась на нее. Сейчас Ванесса волновалась; ее маленький десятилетний мозг не понимал все, что случилось. Как это может быть? Психика человека может не выдержать. Клэр вспомнила ощущение, когда она потеряла контроль над реальностью с того момента, когда встретила Михаила.
– С тобой все в порядке, детка? – Клэр отпустила Ванессу, направилась к телевизору и опустилась на пол. Она похлопала по ковру рядом с собой. – Как ты держишься?
Ванесса плюхнулась и уставилась на Клэр большими карими глазами.
– Я в порядке. Расстроена. Но я не боюсь, Клэр. Больше не буду.
Правда. Запах Ванессы был сладким, почти как слишком спелый арбуз. Никаких следов бедствия, кислоты. Беспокойство и облегчение.
– Ты крутая. – Клэр осторожно обняла ее, не сжимая слишком сильно.
– Мама все еще в коме. – Ванесса фыркнула и отвернулась. – Михаил разговаривал с врачам об этом, но они не знают, когда она проснется. У нее черепно-мозговая травма.
Клэр слушала Ванессу, эти слова та, без сомнения, произносила несколько раз за последние дни. Могут пройти месяцы или больше… чтобы Карлин восстановилась. Что будет с Ванессой в это время? Куда она пойдет? Клэр аккуратно еще раз обняла Ванесса, будто та была сделана из паутины.
– Мне так жаль, малышка. Она будет в порядке. Мы просто должны думать позитивно.
– Мне нравится Михаил. – Голос Ванессы прозвучал приглушенно через рубашку Клэр. – Он немного напоминает мне моего директора школы, но он хороший.
Клэр не смогла удержаться от смеха. Михаил, вероятно, будет рад услышать, что его энергетика напоминает директора начальной школы.
– Чем он похож на твоего директора?
– Он пугает, но ты знаешь, что он хороший парень, но если ты станешь проблемой, то он явно не будет хорошим парнем.
Ха. Удивительно точно.
– Клэр, те люди, которые забрали нас, собираются прийти за мной?
Клэр отстранилась и посмотрела Ванессе в глаза.
– Почему ты спрашиваешь?
– Один из них сказал, что никто не должен обижать меня, потому что я – особенная. Они собираются поместить меня в тюрьму? – Ее голос сорвался, и впервые Клэр почувствовала ее страх. – Или отдать на воспитание в приемную семью?
Клэр вспомнила, продираясь сквозь дымку сумбурной человеческой памяти. Грегор запрещал другим убийцам трогать Ванессу. Но почему? Что же они знают о ней, а чего не знает Клэр? Почему этот невинный ребенок, который не дорос даже до своего первого поцелуя, вписывается в их грандиозные представления о Судьбе?
– Не беспокойся о них, – сказала Клэр. Низкий рык завибрировал в ее горле, и Ванесса нахмурилась. Упс. Ей придется научиться контролировать свои новые животные импульсы. Отодвинув мысли о насилии против Сортиари, она ободряюще улыбнулась Ванессе. – Никто не собирается заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь.
– Я могу остаться здесь?
Надежда в голосе Ванессы сжала сердце Клэр в груди. Как она могла ответить, когда не была уверена, что сама останется здесь? И если на то пошло, она не могла просто пригласить Ванессу остаться в доме, который ей не принадлежал.
– Я поговорю об этом с Михаилом, – сказала она. – Мы со всем разберемся, не волнуйся.
Ванесса вздохнула, слишком тяжело для такой маленькой девочки.
– Ладно.
– Хорошо. Смотри телевизор, и я найду Михаила. Кричи, если тебе что-нибудь понадобится.
Ванесса плюхнулась на живот перед телевизором.
– Ладно, но я довольно хорошо знаю, где все.
Трос, который привязывал Клэр к Михаилу, теребил сердце в ее груди, и она позволила ему вести ее к паре. Пара. Слово было так чуждо, даже к ее новому разуму вампира. Но в этом звучало столько правды, что воздух сбежал из ее легких. Как мышь, плутающая по лабиринту, на запах куска сыра, она пересекла холл, прошла мимо лестницы и по длинному коридору, ее ноги знали, куда нужно идти, хотя с этой частью дома она едва успела познакомиться, когда была там вчера.
Она повернулась к раздвижным дверям и улыбнулась. Он был в той комнате. Его присутствие горело в ее душе, как пламя.
* * *
Михаил остановился на полуслове и улыбнулся. Ее шаги были настолько легкими, что он не слышал ее приближения. Но его пара стояла по другую сторону двери. Он поднял руку в сторону Дженнера и сказал:
– Входи, Клэр.
Она вошла в комнату, сияя. Кровь Михаила зашевелилась при виде нее, и любая мысль о делах ушла на задний план, когда возросла похоть. Их моменты в душе были слишком мимолетными, чтобы полностью его удовлетворить, и он не мог дождаться, чтобы взять Клэр в их спальне, где он мог обнажить ее и наслаждаться ее телом, пока солнце не встанет.
Дженнер откашлялся, рассеивая чары, и Михаил заерзал на стуле, его твердеющий член причинял дискомфорт, выпирая из штанов. Блин.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. – Она понимающе улыбнулась ему, и наслаждение затопило его.
– Я рад.
– Я только что видела Ванессу. – Клэр обошла Дженнера подальше, когда подошла к Михаилу, будто почувствовала, что может разжечь напряженность, когда Михаил увидит ее, стоящую так близко к другому мужчине. Михаил подивился ее интуиции. Клэр действительно была рождена, чтобы стать вампиром. – Она боится, что Сортиари заберут ее. Или что кто-то отдаст ее в приемную семью. Я не знала, что ей сказать…
– Ребенок может жить здесь так долго, как ты захочешь, любимая. – Михаил откинулся на спинку стула и стал изучать Клер. Как она могла подумать, что он отвернется от того, о ком она беспокоиться? – Это ее дом так же, как и твой.
Клэр широко улыбнулась, крошечные кончики ее клыков прошли по полной нижней губе. Михаил подумал, как эти клыки скользили по его длине, и подавил приятную дрожь.
– Спасибо. – Ее голос опустился на октаву, и хриплый тон пробежался по его коже.
Дженнер еще раз откашлялся и неловко переминался с ноги на ногу.
