Текст книги "Последний настоящий вампир (ЛП)"
Автор книги: Кейт Бакстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)
Глава 24
Клэр приняла его вену и завершила их кровную связь. Это было неожиданно, могло быть только после ее обращения, и то, что она попросила его об этом, нарушило его шаткое самообладание. Истощить ее будет проще простого, пока его член все еще был похоронен в скользком жаре ее киски. И когда ее сердце перестанет биться, он снова даст ей вену, вызвав переход, одновременно наполнив ее своим семенем.
Зверь в нем вырвался на поверхность, требуя, чтобы опустошить ее. Потушить пламя ее человеческого существования, потому что это может спровоцировать что-то новое и дикое, дав жизнь вампиру, которым она станет.
– Клэр, не проси меня об этом. – Его клыки покалывало в деснах, и его накрывало желание укусить ее. Испить ее досуха, пока он трахал ее. – Не тогда, когда твоя дочь так близко, между нами и так много нерешенных вопросов.
Клэр так резко дернулась назад, что ударилась головой о стену. Она нахмурилась, когда посмотрела ему в глаза.
– О чем ты говоришь?
Он прижал ее к себе, тепло ее тела было успокаивающим бальзамом на его коже.
– Твой ребенок. В квартире рядом. – Он пригладил волосы Клэр и пропустил шелковую прядь сквозь пальцы. Возможно, небольшое количество крови, которое она забрала у него, повредило ее разум. Лента паники развернулась внутри него, и он опустил ее на пол, глубокое чувство утраты, которое он ощутил, только усиливало его страдания.
Так же растерянно, неодобрительно нахмурившись, Клэр убрала ноги с его талии. Михаил аккуратно поставил ее на ноги, и она прислонилась к стене, ее руки по-прежнему лежали у него на плечах.
– Ты думаешь, что Ванесса – моя дочь? – выдохнула она, чуть не смеясь. – Мне было бы четырнадцать лет, когда она родилась!
Теперь настала очередь Михаила путаться.
– Ты не отрицаешь, что у тебя есть ребенок. И ты сама сказала, что отец твоего ребенка – мудак.
Клэр покраснела.
– Я говорила о тебе. Такое пещерное отношение иногда сводит меня с ума!
Он был отцом ее ребенка? Но девочка не была его дочерью... Шестеренки медленно крутились в голове Михаила. Он, спотыкаясь, сделал шаг назад, потом еще один. Коллектив зашевелился в его голове, в сочетании с неидентифицируемым ароматом, который окутывал Клэр. Его взгляд пробежался по всей длине ее тела, задержавшись на почти неразличимой округлости низа ее живота. Этой полноты раньше там не было. Ее грудь, хотя и была округлой, на самом деле стала тяжелее, чем две недели назад.
– Для того, у кого за плечами века прожитых лет, ты немного тормозишь, не так ли?
Яркая улыбка осветила черты ее лица, когда руки потянулись к животу. Михаил опустился на колени перед ней, приобнял ее и прижался щекой к ее утробе.
– Мой ребенок, – пробормотал он. – Ты носишь моего ребенка?
Клэр провела пальцами по его волосам, будто успокаивая его.
– Это мальчик, – прошептала она. – Не спрашивайте меня, откуда я это знаю.
Его ребенок. Его сын.
Эмоции наполнили грудь Михаила, и он подумал, что сейчас лопнет. Клэр никогда не принадлежала ему больше, чем в тот момент.
– Ты скрылась от меня...
В ее голосе звучало много эмоций, когда она прижалась к нему.
– Мне было страшно. Я запуталась. И путаюсь до сих пор. Я не понимаю, что я чувствую и почему. Ничто не имеет смысла, кроме того, что я хочу тебя, Михаил. Я никогда не чувствовала ничего более истинного или прямолинейного за всю мою жизнь.
– Я жил на протяжении веков. Воевал. Пускал кровь. Искал удовольствия, когда хотел. Видел искоренение моего народа и лежал беспомощным, погребенным, неспособным ничего сделать, черт побери. Я страдал. Но я никогда не любил. Только сейчас, только в этот момент, я знаю, каково это – любить по-настоящему. – Он прижал ладонь к ее животу. – Я люблю этого ребенка. Я люблю тебя.
Клэр выскользнула из его рук, ее мягкая кожа скользнула по его, когда она прошла мимо него в маленькой гостиной. Его взгляд следовал за ней, как магнит притягивал металл, он восхищался ее узкой талии, ее бедра стали шире, а зад прекрасно округлился.
– Ты не можешь любить кого-то, кого ты даже не знаешь. Ты думаешь, что это любовь, но это просто связь, которая заставляет тебя чувствовать себя так.
Каждый произнесенный слог был пронизан мягкой грустью, что прорезала сердце Михаила, не оставляя ничего, кроме окровавленных лохмотьев. Он повернулся к ней и поднялся с колен.
– Ты когда-нибудь любила, Клэр?
Тонкие черты ее лица окаменели.
– Нет.
– Тогда откуда ты знаешь, что я не могу любить тебя, и что ты, в свою очередь, не можешь любить меня?
Михаил осмотрел ее, кожа Клэр все еще была красной, на ее правой груди и горле все еще красовались отметины, которые он ей подарил. Она была олицетворением самого секса. Великолепная, чувственная и бесстыдная. Беременность придала ей округлость, которой она не обладала ранее, и мягкость, по которой он тосковал, стремясь слиться с ней обнаженными телами.
Она повернулась к нему спиной. Он пересек комнату, подошел туда, где она стояла, и прижался своим все еще жестким членом к ее сладкой попке. В его нежных объятиях она издала дрожащий вздох, и он протянул руки, чтобы взять тяжесть ее грудей в свои ладони.
– Ты была создана для меня, – прошептал он ей на ухо. – Боги сложили наш путь, и у нас не осталось выбора, кроме как последовать по нему. Как я могу не любить тебя? Мы две половинки одного целого. Соединившись сейчас, мы никогда не расстанемся.
– Я не понимаю.
Нежными поглаживаниями Михаил ласкал тугие пики ее сосков, теребил их, прежде чем ощутить фарфоровую сливочную плоть в своих ладонях. Клэр откинула голову на его плечо, когда ее веки закрылись, темные ресницы затрепетали.
– Я хотел бы заставить тебя понять, насколько ты важна, Клэр. – Он направил руки вниз, проскользнул ладонями между ее грудей, по животу к небольшой выпуклости внизу живота. Он просунул пальцы между ее бедер и припухших половых губ. Раздался всхлип, и мошонка Михаила напряглась от сладкого звука. – Твоя кровь позвала меня. Песнь сирены. Я был беспомощен сопротивляться. И когда я впервые взял твою вену в ту ночь, ты разбудила мою силу, укрепила меня, чтобы я мог укрепить весь мой народ и пополнить мою расу.
Он погладил пальцем ее клитор, и Клэр раздвинула ноги. Свободной рукой он обхватил ее за талию, удерживая против себя.
– Ты – Сосуд, Клэр. Ты уникальна. Ты можешь вынести вес коллектива. Твоя кровь – единственное, что мне нужно, чтобы поддерживать себя. Чтобы поддержать нас всех. Тебе суждено стать матерью дампиров. Они могут чувствовать тебя. Они знают твою силу, и даже на большом расстоянии они могут питаться твоей жизненной силой.
Она повернула голову, и ее шелковые волосы пролились каскадом по его руке.
– Кто?
– Дампиры, – пробормотал он ей в ухо. – Сосредоточься, Клэр. Ты можешь почувствовать их тягу?
* * *
Клэр дрожала в его объятиях. Его длинные пальцы ловко поглаживали ее, в то время как его голос, низкий и до неприличия прекрасный, соблазнял ее. Будто она когда-то могла отказать ему в чем-то.
– Сосредоточься, Клэр. Ты можешь чувствовать их тягу?
Дни истощения. Постоянный, мучительный голод, ее слишком тошнило, чтобы ощутить что-то иное. Она падала в постель полностью одетой и проваливалась в глубокий сон без сновидений, пока у нее не оставалось выбора, кроме как вытащить себя из постели на работу в закусочной. Все это время она думала, что это была беременность. Ребенок брал у нее то, что ему было нужно.
– Я чувствую это, – прошептала она. – Они берут больше, чем я могу дать.
– Они нуждаются в тебе. – Михаил проскользнул один палец, а затем еще один во влагалище, и Клэр вскрикнула. – Я нуждаюсь в тебе. Твоя кровь спасет нас всех.
Клэр кончила, сильный спазм потряс ее от головы до кончиков пальцев ног.
– О, боже, Михаил!
– Ты не думаешь, что я могу любить тебя, но я докажу, что ты ошибаешься, Клэр. И ты тоже любишь меня.
Он прижался губами к ее горлу и немного прикусил. Второй оргазм наступил сразу же вслед за первым, и Клэр взбрыкнула, сжав его руку так, будто от этого зависела ее жизнь. Удовольствие, волна за волной накатывало на нее, пока он кормился из ее вены, и Михаил медленно опустил ее вниз, каждое напряжение его рта отзывалось эхом внутри, пока тот поглаживал ее мягкими, нежными пальцами.
Годы проносились за несколько секунд, а Клэр оставалась по-прежнему в его объятиях, пока он не насытился. Тепло его языка успокаивало укус, губы скользили по чувствительной коже к подбородку, под ухо и к волосам на виске.
– Ты полюбишь меня, Клэр. Это я тебе обещаю.
Она не могла удержаться от мыслей, что с его многими дарами – сверхъестественная скорость, симпатичная внешность и способность подчинять других своей воле – Михаил Аристов был бы чертовски хорошим аферистом.
* * *
Клэр засунула остальную одежду в сумку и в последний раз оглядела спальню. Ее сосед снова врубил нечто терзающее барабанные перепонки. Она, наверняка, не раз согласится с тем, что жить здесь – отстой.
Солнце встало всего пару часов назад, и Михаил метался по квартире, как зверь в клетке. Мысль, что она вернется с ним домой, наполнила ее горечью и непомерным чувством вины. У этого состояния было название. Раскаяние выжившего?
Как она могла сбежать с Михаилом и жить в его замке, оставив Ванессу, предоставленной самой себе? Кто удостовериться, что в холодильнике будет еда, и что у Ванессы будет все, что нужно для школы? Оставить все на самотек, просто упаковать чемоданы и пойти своей дорогой, Клэр чувствовала себя настоящей сволочью. Она ничего не должна была Ванессе. Та не была дочерью Клэр. Но разве ребенок не заслужил объяснений и прощания?
Клэр бросила сумку на диван и пересекла комнату, где Михаил продолжал расхаживать, крепко держа кинжал в правой руке. Он нахмурился и посмотрел ей в глаза.
– Что случилось?
К тому факту, что он мог чувствовать ее эмоции, нужно будет привыкнуть. Клэр ободряюще улыбнулась ему и вздохнула.
– Мне нужно попрощаться с Ванессой, прежде чем я уйду. – Если у Карлин была плохая ночь, как Ванесса их называла, то она, скорее всего, спит. И все-таки Клэр не могла исчезнуть, не сказав ни слова. Даже если ей придется разбудить малышку, она скажет Ванессе «до свидания».
– Хорошо, любимая. – Михаил крутанул кинжал в своей большой руке, размытое движение, которое закончилось вспышкой стали. – Мы пойдем вместе.
Чрезмерно жестокий нрав. Ее первое впечатление от Михаила было таким, что он никогда не подведет.
– Я не думаю, что мне нужна вооруженная охрана, чтобы пройтись по коридору. А ты как думаешь?
Его тон не терпел возражений.
– Да.
– Ладно. Хорошо. Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень напористый?
Михаил блеснул уверенной улыбкой, которая показала кончики клыков. Боже, он был великолепен. Он убрал кинжал и взял ее за руку, когда зазвонил сотовый. Со стоном досады он достал телефон из кармана и ответил.
– Что, Дженнер?
Глаза Михаила широко распахнулись, этого было достаточно, чтобы сказать Клэр, что бы ни происходило, это было не хорошо. Она выпустила его руку, он провел пальцами по волосам и издал разочарованный вздох.
– Я должен был это предугадать, не нужно было связывать его. Ты знаешь, куда он ушел? – Пауза, и глаза Михаила сверкнули серебром. – К Шивон, никаких сомнений.
По тону Михаила, было ясно, что тот, кто ушел, был в большой беде. Разговор продолжался, и у Клэр сложилось такое ощущение, что это займет некоторое время. Ее вампир нарезал круги по ее квартире, его разговор исчез в глубине души Клэр. Солнце сядет, и он сразу же утащит ее оттуда, прежде чем у нее появиться шанс поговорить с Ванессой.
Она оставила его разговаривать, выскочила за дверь и пошла по коридору. Ее желудок сжался, а зрение помутилось от прилива адреналина, когда Клэр увидела дверь квартиры, у нее отвисла челюсть, косяк был расколот.
– Ванесса? – Голос Клэр сорвался на слове, ее легкие горели от необходимости сделать вдох. И так убитая квартира была полностью разгромлена: мебель перевернута, шкафы перерыты, ящики вывернуты.
Тихий стон привлек ее внимание, и сердце Клер забилось в бешеном ритме в груди, когда она бросилась по узкому коридору. Карлин лежала ничком на ковре, ее тело наполовину находилось в спальне. Кровь впиталась в дешевые ковровые покрытия, от большого красного пятна Клэр чуть не вывернуло.
Она упала на колени рядом с мамой Ванессы. Та дышала, но еле-еле. Кровь сочилась из широкой раны на голове.
Клэр бросилась на кухню и схватила телефон. Ее пальцы дрожали, когда она набирала 9-1-1. Диспетчер ответил:
– Диспетчерская Лос-Анджелеса…
Телефон выпал из руки Клэр, когда у ее рта появилась рука. Ее прижали к твердому телу, каждый дюйм был неуступчивыми мышцами и силой. Шок ударил ее в грудь, и она стала бороться с железной хваткой. Она должна была ожидать этого. Надо было готовиться! Трусливые ублюдки!
Сколько времени убийцы следили за ней? Ждали возможности выманить ее из-под защиты Михаила, чтобы не бороться с вампиром? Они поставят другой капкан, заманят его. И они заманили Клэр Ванессой, так, конечно, как они заманят Михаила ею.
Краем глаза Клэр заметила, как Ванессу тащил к двери монстр. Беспомощную, с широко распахнутыми глазами, испуганную, но сражающуюся со своем похитителем. Клэр тоже боролась, брыкаясь и размахивая руками. Она впилась зубами в руку, закрывающую ее рот, мрачное чувство удовлетворения накрыло ее, когда она пробила кожу и почувствовала вкус крови. Убийца выругался, с шипением отдернув руку.
Она открыла рот, чтобы позвать Михаила, но рука убийцы вернулась на рот Клэр, и на этот раз закрыла ее лицо тряпкой, которая пахла приторно-сладко и высасывала воздух из ее легких. В голове все помутилось, зрение поплыло. И хотя Клэр пыталась бороться, ее конечности стали тяжелыми, а руки безвольно повисли. Они решили забрать ее, забрать Ванессу, а они ничего не могла сделать, чтобы остановить их.
Она пыталась найти слова, когда опустилась тьма, но она не могла заставить губы двигаться. Ее разум кричал его имя, душа тянулась к нему. Михаил! Но он ее не слышал. Не мог ничего сделать, чтобы помочь ей.
Было уже слишком поздно.
* * *
Боги, как Клэр могла жить в таком месте? Судя по звукам, в соседней квартире рейв шел по полной. Звук музыки, в сочетании с бесчисленными голосами, проникал сквозь стены, мешая сосредоточиться на беседе с Дженнером. Или на чем-нибудь еще.
– Он выглядел съехавшим с катушек, когда ушел, но кто знает. – В том, что Ронан ушел, не было ничего удивительного. Только перешедшие вампиры были беспокойными и трудно контролируемыми. Как только Михаил приведет Клэр домой и спрячет ее за своими стенами, он разберется с исчезновением Ронана. До этого мужчина сам по себе.
– Не ищи его. Ты мне нужен дома. – Убийцы стали наглее в своих атаках, их число росло. – Я привезу Клэр и хочу, чтобы моя собственность была хорошо защищена.
Воздух покинул легкие Михаила сильным порывом. Он упал на колени, перед глазами все поплыло. Голая паника просочилась в кровоток, грудь сдавило болью, комната закружилась, когда он пытался устоять на ногах.
Клэр.
Телефон выпал из рук Михаила на пол, когда тот вытащил кинжал из ножен, его шаг успокоился и замедлился, когда он боролся против инстинкта кинуться в коридор. Двери в квартиру девочки и из квартиры Клэр были широко открыты. Черт побери, она ушла, чтобы увидеться с девочкой без него. Сквозь шумную музыку и болтовню соседей единственный звук, добравшийся до ушей Михаила, это оборванные, всхлипывающие вдохи и выдохи, от которых кровь стыла в жилах.
Внутри квартиры, на полу, без сознания лежала женщина. Из большой раны на голове сочилась кровь, и ее дыхание было неглубоким. Мебель была опрокинута и сломана, Михаил проклял чертов шум и телефонный звонок Дженнера, которые отвлекли его. Он склонился над женщиной и прижал большой палец к ране. Небольшая забота, но это все, что он мог сделать.
– Клэр?– Его зрение отказывалось фокусироваться, когда он осматривал тесное пространство. – Клэр? – Его нелогичные мысли отказывались признавать то, что он уже знал. – Клэр? – Его голос вырвался из горла рваным криком.
Забрали.
Рев необузданной ярости сотряс стены квартиры. Пальцы Михаила сжались вокруг рукояти кинжала, пока гарда не впилась в его плоть, пуская кровь. Отчаяние развернулось внутри него, угрожая поставить на колени. Пара шагов разделила их, и убийцы забрали ее прямо из-под его носа. Они использовали ребенка, зная о любви Клэр к ней, устроив идеальную ловушку. Они знали, что Михаил был в здании? Или это был просто жестокая случайность, что он был достаточно близко, чтобы Клэр была в безопасности, и все же она с легкостью попала в их руки? Его душа взывала к ней, потеря были почти слишком большой. Это будет гонка против восхода солнца, если бы у него были какие-то надежды найти ее, и даже тогда…
Он испил ее крови, и она взяла его.
Облегчение накатило на него, когда паника начала отступать. Он мог отследить ее. С легкостью найти ее. Михаил спрятал кинжал и бросился из квартиры. Он достал телефон и так же быстро выбежал из дома, не более чем очередная мимолетная тень в темном городе.
Он хотел найти свою половинку. И убьет каждого, кто приложил руку к ее похищению.
Глава 25
Ронану была предоставлена возможность попрощаться с солнцем.
Хотя он этого хотел, так долго стремился к переходу, сколько помнил, ему по-прежнему было жаль, что Михаил не дал ему никакого выбора в том, как и когда это было сделано. Однако у его выбора была небольшая цена за силы, которые кружились в нем.
Его первым делом, после перехода, было кормиться. И Ронан насытился кровью. Дампирша была согласна, дав ему столько, сколько могла, прежде чем слишком ослабла, чтобы дальше питать его. Пока Дженнер заботился о ее благополучии, другой голод поднялся внутри Ронана. Его поднимала на гребанные стены беспрецедентная нужда. И он точно знал, куда мог пойти, чтобы получить необходимое удовлетворение.
Он вошел в крепость Шивон, наплевав на свой внешний вид, который получил от дампиров, когда прокладывал себе путь по коридорам ветхого здания. Он уже был не одним из них, и видел их новыми глазами, способными различать даже малейшую слабость. И в один миг ему удалось вычислить, как использовать эти слабые места. Он знал план действий в случае эскалации ситуации к насилию. Неудивительно, что Михаил был столь прославленным воином. Но это также побудило Ронан только удивляться, какими грозными были рубаки Сортиари, им почти удалось уничтожить всю вампирскую расу.
Потому что сейчас он чувствовал себя гребаным Богом.
– Вас нужно пригласить, – сказала взбешенная женщина, когда Ронан вошел в комнаты Шивон. – Моя хозяйка занята в данный момент.
– Ну, это слишком плохо, не так ли? – Ронан сверкнул помощнице Шивон злобным оскалом, и ее глаза расширились, когда она попятилась. Его язык щелкнул по кончику одного из его удлиненных клыков. Он уже не мог дождаться утопить их в сливочной фарфоровой плоти Шивон.
Он распахнул двери и обнаружил ее распластанной на кровати, запястья и лодыжки привязаны к спинке кровати и подножке, а двое мужчин возвышались над ней. Судя по всему, они только начали, а он собирался отослать их. Если он в ближайшее время не похоронит свой член внутри нее, то сойдет с ума. Переход принес с собой такие интенсивные ощущения и призывал к тому, с чем Ронану было трудно справиться.
– Вон, – прорычал он удивленным дампирам. – Прежде чем я вышвырну вас.
Те глянули на их распластанную королеву, которая слегка кивнула. Мужчины хмуро прошли мимо Ронана, тот бросил мимолетный взгляд на их обнаженные тела, члены в боевой готовности и напряжены от необходимости получить высвобождение. Он почти чувствовал к ним жалость. Но также это возбуждало. Он отказался от предложения Шивон, чтобы еще один мужчина присоединился к ним, но Ронан был так взвинчен, что от идеи полной вакханалии член в его джинсах стал таким твердый как, блядь, мрамор.
Он будет трахать ее до рассвета, прежде чем почувствует какое-нибудь облегчение.
Глядя через комнату Шивон изучала его, ее изумрудный взгляд был острым и сверкал желанием. Ее бедра и распухшие губы блестели от возбуждения, а запах заставил низкий рык подняться в груди Ронана. Он никогда не видел Шивон, всегда доминирующую, в такой покорной позе, ноги раскинуты и привязаны к подножке за лодыжки. Ее запястья тоже были привязаны, по обе стороны от головы. Она выгнулась, и ее груди задвигались, будто умоляя его коснуться их.
– Что заставляет тебя думать, что ты можешь входить сюда без разрешения? – Ее тон намекал на упрек, но выражение ее лица молило его подойти ближе. – Ты должен быть наказан за свое высокомерие.
Ронан ухмыльнулся, когда подошел к кровати. Ее запах расцвели вокруг него, оседая в воздухе тяжелой мглой, которая едва не свела его с ума.
– Не думаю, что ты в том положении, чтобы кого-либо наказывать, Шивон. – Он протянул руку, чтобы проверить стойкость ее пут, и повернул ее бедра, обнажая лепесток розовой плоти ее киски. У Ронана внутри все сжалось, и он быстро разделся догола, суматошно сбросив одежду.
– Что он с тобой сделал? – Запах Шивон изменился. Ее беспокойство стало шипами с острыми цитрусовыми нотками. – Он обратил тебя? – Сердитое серебро мелькнуло в ее глазах. – Этот ублюдок сделал тебя одним из бездушных.
Ронан сверкнул двойным комплектом клыков, и очередной цитрусовый всплеск ударил в ноздри. Ему нравилось смотреть, как она ерзает, для разнообразия. Женщина, которая была достаточно напориста, чтобы вымогать его тело в качестве оплаты за простую книжку, боролась со своими путами.
– Ты боишься? – Хищник в нем вырвался на поверхность, радуясь ее страху. Но мужчина в нем не мог дождаться взять ее, трахнуть ее так глубоко и так сильно, что она будет слишком усталой, чтобы беспокоиться о том, чем он стал или как.
– Конечно, нет. – Ее крошечный клык царапнул полную нижнюю губу, брызнула капелька крови. Лучший стратегический ход, который он когда-либо видел. – Мне противно. Не говоря уже о том, что я разочарована.
Ронан усмехнулся ее шокированному тону, когда прошагал к кровати. Она вызывающе наклонила голову, надувая губки и так и упрашивая слизнуть каплю. Ронан уперся руками по обе стороны от ее головы и наклонился. Медленным движением он поймал рубиновую капельку языком. Дыхание Шивон стало поверхностным, ее сердце бешено колотилось в груди, музыка для слуха Ронана.
Он протянул руку, расположил между ее бедер и поймал ее киску в ладони, будто намазывал ее холмик и бедра ее же собственной влагой.
– Ты готова быть оттраханной без жалости, женщина?
Шивон выгнулась и потянула руки и ноги, разрывая нейлоновые стяжки. Веревки свисали с ее запястий и лодыжек, зрелище было почти столь же возбуждающим, как и распятие на кровати. Она набросилась на него, обернула одну из веревок вокруг его горла. Изящным маневром она легла на спину, обхватив его ногами за талию и затягивая шнур.
– Ты предал меня, Ронан. – Она затянула покрепче, но ему больше не нужно было дышать. – Ты обещал мне свое тело. Ты мой. И разрешала тебе уходить, чтобы дать возможность Михаилу Аристову превратить тебя.
Ронан сбросил ее, как незначительную муху. Она приземлилась на кровать с отскоком, и он воспользовался моментом, чтобы насладиться видом, прежде чем присоединился к ней на матрасе и прижал ее вниз. Изумрудный огонь горел в глазах, когда уголок рта намекал на ухмылку. Она могла притворяться, будто его трансформация была ей противна, но аромат ее возбуждения рассказывал совсем иную историю.
Он прижался своим ртом к ее рту, и Шивон дернула челюстью. Ее неповиновение заставило его хотеть ее еще больше, и он рискнул подавить ее крошечные клыки, прижав приоткрытые свои губы к ее. Она укусил его, и сладкий запах крови разжег его вожделение ее тела и ее вен. Он должен был быть осторожен. Его жажда все еще была неуправляемой, малейший промах, и он увидит ее истощенное тело. Кроме того, если он покормит ее из своей вены, она обратится, и он сомневался, что и Шивон, и Михаил обрадуются этому.
Она укусила его еще раз – на этот раз пронзив нежную плоть его нижней губы. Его язык прошелся по ране, и та мгновенно зажила. Отстранившись, он пробежался по ней взглядом.
– Сегодня ты вся в огне.
– Я в ярости, – прорычала Шивон. – И этот ублюдок – Михаил – заплатит за то, что сделал с тобой. – Ронан прижался членом к скользкому входу и скользнул домой. Шивон вскрикнула, когда толкнула бедра навстречу ему. – Я накажу тебя за то, что ты сделал. Ты будешь молить меня о пощаде.
Он провел клыками по стройной колонне ее горла, и Шивон вздрогнула.
– Накажешь меня? – Он вытащил свой член и снова глубоко и крепко вонзился в нее. Она обхватила его ногами за талию, впиваясь каблуками в его зад. Он двигал бедрами, скользя по жесткому каналу, и она тихо постанывала. – Может быть, я позволю тебе попробовать. Просто, чтобы показать тебе, с чем ты столкнешься.
– Сильнее, – приказала она.
Он вытащил и снова медленно вошел в нее, неглубокими толчками. Она сжала зубы, рык разочарования завибрировал в горле.
– Я отдам тебя моим помощникам в качестве игрушки. – Она надавила пятками на его зад, стремясь углубить проникновение, но он удержал ее на матрасе. – Я позволю им использовать тебя. Связать тебя и трахать тебя без каких-либо сожалений. Они покажут тебе такое удовольствие, что ты будешь ненавидеть себя и просить еще, стоя передо мной на коленях от благодарности.
Он низко рассмеялся.
– Это ты будешь молить меня, Шивон, пока я не закончу с тобой.
Его кровожадность поднялась, когда взгляд устремился на пульсирующую вену на ее шее. Он намотал на кулак длинные волосы цвета воронова крыла и заставил ее запрокинуть голову, предоставив себе беспрепятственный доступ к ее вене. С рыком он опустил свои клыки глубоко в ее горло, и когда он это сделал, ее киска сжалась вокруг его члена.
– Ты ублюдок, Ронан! – выкрикнула она, когда кончила. Ее тело дернулось с каждым глубоким глотком, и когда Ронан кормился, он сам кончил, волна удовольствия яростно накрыла его. Шивон вцепилась в него, ее длинные ногти пустили кровь по его спине. – И если ты думаешь, что я когда-либо отпущу тебя, потому что ты прошел обращение, ты – просто дурак.
* * *
– Клэр, проснись, пожалуйста! Ты должна проснуться!
Она ускользала. Эти ублюдки опоили ее, и она отключилась. Слабая, едва в сознании, она лежала на твердой, холодной поверхности, ее запястья и лодыжки были связаны. Она боролась с путами, дергаясь и пытаясь добраться до кляпа во рту. Разочарованный стон вырвался из ее горла, когда очередная волна глубокого истощения охватила ее. Если она собиралась как-то помочь Ванессе, ей нужно было стряхнуть оцепенение, туман еще цеплялся за ее мозг, и собраться. Боже, ей нужен был Михаил. Нет, она сможет выбраться из этой передряги и без него. Клэр понятия не имела, как работала между ними связь, но она должна была хотя бы попытаться дотянуться до него.
Ванесса плакала молча, и Клэр взбесило, что такому столь юному созданию пришлось столько пережить. Она так долго со всем справлялась, и теперь оказалась в плену, оказавшись при таком раскладе, где ничего не могла сделать или проконтролировать. А Карлин? Она была еще жива? Если убийцам удалось убить мать Ванессы, она теперь была предоставлена сама себе.
Что случится с ней, если они выберутся из этого? Кто будет заботиться о Ванессе? От мысли о том, что ее бросят в патронатную систему, у Клэр скрутило живот. Сконцентрируйся, черт побери. Сосредоточься на том, на что ты можешь повлиять прямо сейчас, и не беспокойся о будущем. Шанс был, волноваться о Ванессе было бессмысленно. Если их забрали убийцы, Клэр и Ванесса умрут до восхода солнца, в любом случае.
Клэр сосредоточилась на своем окружение. Подвал был большим со слишком многими темными углами. Единый источник света озарял пространство, отбрасывая тени, которые, казалось, неслись и двигались в зловещем танце. Клэр моргнула, стараясь прогнать усталость, которая скопилась на ее веках. Одна из теней росла, когда он приближался. Мягкие слои тьмы стали резче, плотнее, и вышел мужчина. Темные, смертоносные черные глаза и еще более черная душа. Если бы Клэр была более верующей женщиной, она могла бы поклясться, что сам дьявол стоял рядом с ними.
Ванесса всхлипнула от его вида, от этого звука превосходная улыбка распространилась по лицу убийцы. Больной ублюдок радовался запугиванию ребенка. Клэр изо всех сил старалась успокоить Ванессу.
– Все в порядке, Ванесса. С тобой все будет хорошо, дорогая.
– Конечно, – промурлыкал убийца. – Я бы никогда не убил невинного ребенка.
Клэр с ненавистью смотрела на своего похитителя. Несколько темных фигур появились из тени, чтобы присоединиться к нему. Боже. Там была целая армия. Клэр проглотила страх, который душил ее.
– Если это правда, я хочу получить твое слово, – сказала она сквозь ком в горле. – Не делай ей больно.
– И ты тоже. – Глаза убийцы уже не были черными, а темно-зелеными. Если бы она прошла мимо него на улице, то Клэр, возможно, сочла его привлекательным с сильной челюстью, острыми скулами и полными губами. Он провел рукой по светло-песчаным волосам, отбросив их со лба, и нахмурился. – Я держу слово, Клэр. Кроме того, она важна. Это указ Судьбы – она должна жить.
Клэр бросила вороватый взгляд сторону Ванессы. Что эти, так называемые Хранители Судьбы, знали о ней?
– Что ты собираешься с ней делать? – Она сомневалась, что они просто отпустят Ванессу. Не после того, чему свидетелем она была.
– Не я. – Убийца бросил взгляд на Клэр. Не холодный или даже убийственный, а, скорее, любопытный. – Я должен признать, что ты не то, что я ожидал, Клэр.
Что, черт побери, это значит?
– Ты знаешь, Михаил придет. – Хороший аферист мог найти выход из любой ситуации, и Клэр была более чем готова подсластить пилюлю своему похитителю. – И он не даст тебе ни грамма милосердия за то, что ты сделал. – Она подняла голову и посмотрела на убийцу. Тот посмотрел на нее мягко и сладко. – Я даже не дрогну, когда он будет рвать твою глотку. И если хоть один волосок упадет с головы этой девочки, я помогу ему заставить тебя страдать.
Ответом ей был холодный, безэмоциональный смех, от которого кровь стыла в жилах.
– Так плохо, что я должен убить тебя. – Он тихо переговорил с одним из своих товарищей, и один за другим мужчины удалились из подвала. – Думаю, ты могла бы мне понравиться.
– Знаешь, я все еще могу тебе понравиться. – Клэр спроектировала энергетику, которая помогла ей стать мастером своего ремесла. – Почему бы тебе не позволить нам уйти и оставить нас в покое, чтобы мы вершили свою собственную судьбу?
