Текст книги "Судьба вечности (ЛП)"

Автор книги: Кей Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

– Похоже, ты сражен на повал, – бормочу я, не зная, что сказать еще, и улыбка, расплывающаяся на его лице, не похожа ни на что, что я когда-либо видела у него раньше.

– Да, черт возьми, я влюблен, но не используй свой юмор, чтобы скрыть красоту, которая лежит между нами.

Ну, черт возьми. Очевидно, он все-таки больше, чем сварливое лицо и горячее тело. Он – все и даже больше, и я не знаю, как это понять. Что я знаю наверняка, так это то, что он здесь, со мной, ради меня, и я знаю, что не смогла бы сделать это без него.

Слова снова предают меня, когда я поднимаю руку, чтобы прикоснуться к его щеке. – Ты невыносим.

– Может быть, но пока я твой, а ты моя, мне все равно.

14

АДРИАННА

У

треннее солнце заглядывает в окно, пока мной овладевает удовлетворенность. Не могу поверить, что могу, открыто признать, что Кассиан был прав, но он был прав. Мне это было нужно. Больше, чем он когда-либо узнает. С помощью Джейни я нахожусь в мире со своей волчицей, одновременно оттачивая свои способности фейри. Быть рядом с другим волком, тем более самкой, которая воздерживается от осуждения и прочей ерунды, а вместо этого намеренно помогает мне чувствовать себя комфортно в моей собственной шкуре, – редкий дар.

С моими новыми способностями я могу слышать трепещущее сердцебиение Кассиана с того места, где он лежит рядом со мной. Его насыщенный древесный аромат остается в моем носу, а мой пульс учащается с каждым вдохом.

Прошлая ночь была… странно особенной.

Прошлой ночью я не смогла подобрать ни единого слова по сравнению с тем, что он мне предложил, и в конце концов оставила попытки. Это было бессмысленно. Я узнаю слова, когда они будут там, и они будут, просто не тогда, когда я так увлечена им.

Впервые прошлой ночью он обхватил мою киску, но не трахнул меня. Вместо этого он проник в меня с проникновенными словами, которых я не ожидала, в отличие от его члена. Слова, которые разрешили все опасения, когда его глаза впились в мои.

С полным желудком и полным сердцем я приняла душ, прежде чем мы скользнули под хрустящие простыни на его кровати, и я стала свидетельницей привязанности чувствительного волка, чувствуя, как та же потребность струится по моим венам.

Я провела ночь, прижавшись к нему с головы до ног, наслаждаясь нашей связью, пока он окутывал меня своим теплом. Если он двигался, я делала то же самое. Если я двигалась, он делал то же самое. Вместо того, чтобы бушевать от его тепла, я была очарована им.

Я в восторге от него, так же как от Крилла, Рейдена и Броуди. Принимать это с каждым днем все больше и больше – это одновременно и благословение, и отвлекающее проклятие, но, тем не менее, оно того стоит.

– Как долго ты не спишь? – Его вопрос застает меня врасплох, когда я смотрю на него. Его глаза закрыты, но я чувствую легкое изменение в звуке его сердцебиения, подтверждающее, что он проснулся.

– Откуда ты знаешь, что я не сплю, с закрытыми глазами? – Я отстраняюсь, мягкая улыбка изгибает уголок моего рта, когда я смотрю на него.

– Потому что я отсюда слышу, как крутятся шестеренки в твоей голове. – Задница. Его глаза открываются, и он смотрит на меня, приподнимая бровь мгновение спустя. – О чем ты думаешь?

Я подумываю отмахнуться от него, но на самом деле это бесполезно. Вместо этого я вздыхаю. – Я просто думала о переменах, которые я чувствую.

– Да?

– Ага.

Он, кажется, удивлен тем, что правда так легко слетела с моих губ, но в его глазах мелькает настороженность. – Хорошие перемены?

Я усмехаюсь. – Лучше бы так и было, потому что я застряла с ними, нравится мне это или нет, – парирую я, зарабатывая полуулыбку, прежде чем серьезное выражение появляется на его лице, и он переворачивает нас, пока мы не оказываемся рядом, лицом к лицу.

– Ничто из этого не меняет того, кто ты есть как личность.

Я киваю. – Я знаю, думаю, именно это я и осознаю. Ни одно из изменений не касается моего характера, – признаю я, и его охватывает чувство облегчения.

– Хорошо, потому что мне вроде как нравится твой характер, – заявляет он, запечатлевая нежнейший поцелуй в уголке моих губ.

– Нравится?

Его глаза впиваются в мои. – Не так сильно, как твоя киска, но…

Смех вырывается из моего живота, кружась в воздухе вокруг нас, когда он откидывает одеяло. Глубокий рокот из его груди отдается вибрацией в моей ладони, когда я прижимаюсь своей кожей к его. Однако он не заходит далеко. Единственное, что он делает, – устраивается так, чтобы оказаться между моих бедер.

Желание смешивается с возбуждением, проносясь вихрем по моему телу, когда его член прижимается к моей киске. Мое сердце трепещет в груди, когда я провожу кончиками пальцев по его животу, когда снизу доносится отдаленный стук.

Черт.

– Пожалуйста, скажи мне, что я этого не слышала, – бормочу я, уже разочарованная, когда голова Кассиана опускается с таким же разочарованием.

– Я бы хотел.

– Есть шанс проигнорировать это? – Спрашиваю я, но уже знаю ответ.

– Если кто-нибудь догадался постучать, тогда…

– Я понимаю, – перебиваю я, понимая, что технически мы находимся на вражеской территории, поэтому к любому шуму или движению в доме нужно относиться серьезно.

Однако что-то подсказывает мне, что это не Кеннер. Этот ублюдок ни за что на свете не стал бы стучать.

– Хочешь посоревноваться, кто быстрее всех оденется? – Спрашивает Кассиан, и блеск в его глазах зажигает меня от предложенного вызова.

– Я в деле, – соглашаюсь я, соединяясь со своей волчицей и переходя к действию.

На ногах у меня все, кроме ботинок, когда я радостно поднимаю руки вверх. – Я победила!

Понимающий взгляд мелькает на лице Кассиана, заставляя меня остановиться, когда он засовывает руку в карман джинсов. Он одет с головы до ног, включая ботинки, но это не то, о чем он говорит, когда открывает рот. – Не тогда, когда у меня в кармане твои трусики, Альфа.

Мой взгляд сужается. – Задница. Я обогнала…

Мои слова еще не успели слететь с губ, как он ушел.

Ублюдок.

Поджав губы, чувствуя, как по коже пробегает раздражение, я отказываюсь признавать, что я неудачница, и вместо этого сосредотачиваюсь на своих ботинках. Я слышу, как внизу со скрипом открывается дверь, пока я их зашнуровываю, и проклятие, слетающее с губ Кассиана, заставляет меня остановиться.

Неуверенность охватывает меня, когда я крадусь вниз по лестнице так тихо, как только могу, и намек на панику пробегает по моему позвоночнику, когда я слышу его рычание.

– Уходи.

– Я не могу, – голос знакомый, слишком знакомый.

– Я не буду предупреждать тебя снова, – угрожает Кассиан, когда я достигаю нижней ступеньки, но следующие слова заставляют меня запнуться.

– Он знает, что вы здесь. Я пытаюсь помочь.

– Помочь? Ты? Я не…

Я подхожу к Кассиану, прерывая его тираду, когда мой взгляд встречается с глазами, похожими на мои.

– Мама.

15

АДРИАННА

– В

ам нужно уйти, – выпаливает моя мать, на самом деле никак не обращая на меня внимания.

– Нет, тебе нужно уйти, – рычит Кассиан, костяшки его пальцев белеют, когда он сжимает дверь.

Моя голова дергается между ними, наблюдая, как между ними вибрирует гнев, и я на дюйм приближаюсь к своему волку.

– Ты не понимаешь, – настаивает она, размахивая руками. Она явно расстроена. Она также была полна эмоций, когда я видела ее в последний раз, когда она ждала меня возле здания фейри в кампусе. Только тогда Кеннер был не так уж далеко позади нее, а я осталась раненной, когда она сбежала.

– Ты чертовски права, я не понимаю, но если ты продолжишь подвергать Адди опасности по милости моего отца, то ты не оставишь мне выбора. – Ярость Кассиана настолько сильна, что я чувствую, как она пронизывает мои мысли и конечности, напоминая мне обо всем, что эта женщина сделала, чтобы причинить мне боль. Не только мне, но и Норе с нашим отцом.

Моя мать делает паузу, ее пристальный взгляд фиксируется на Кассиане, когда его предупреждение тяжело повисает в воздухе. – Нет выбора в чем? – спрашивает она, раздраженно раздувая ноздри, как будто у нас нет причин сомневаться в ней.

– В действиях, которые мне придется предпринять. – Я все еще слушаю его предупреждение, мой разум покалывает от осторожности, в то время как его мышцы напрягаются в предвкушении.

– Какие именно?

– Тебе действительно нужно, чтобы я разъяснил это по буквам? – он хрипит, в его словах сквозит мертвенная тьма.

– Мы можем не делать это прямо сейчас? – бормочу я, неуверенная, что пытаюсь остановить и хочу ли вообще, но она явно здесь не просто так, и ее присутствие само по себе отвлекает.

Моя мама едва заметно улыбается в мою сторону, прежде чем сделать шаг назад. – Ты можешь ненавидеть меня, но если это хоть немного облегчит тебе душу, знай, что я уже ненавижу себя двадцать четыре на семь, и этого достаточно, чтобы сравниться с ненавистью всего королевства. – Ее слова искренни, что заставляет меня остановиться, но, похоже, это ни в малейшей степени не влияет на Кассиана.

– Ты уверена в этом? Ты не выглядела такой раскаявшейся и огорченной, когда мы увидели, как ты уютно устроилась с Далтоном, как будто не оставила за собой следа катастрофы. – Яд в его словах теперь осязаем.

– Я и Далтон? – Спрашивает моя мать, прижимая руку к груди и поднимая брови.

– Это не имеет значения, давай перейдем к сути того, почему ты здесь, – перебиваю я, отказываясь вести с ней этот разговор сейчас, а может быть, и вообще когда-либо.

– Если она пытается разыграть слезливую историю, и предполагается, что мы должны поверить ей прямо сейчас, то мы, черт возьми, точно можем призвать ее к ответу, когда ее слова не будут соответствовать ее действиям, – выкрикивает Кассиан, раздражение вспыхивает в его глазах, когда он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, но эмоция направлена не на меня. Я надеюсь.

– Это из-за твоей матери? – спрашивает моя мать, обращая Кассиана в камень, когда его челюсть сжимается, а зрачки расширяются.

– Какое отношение ко всему этому имеет моя мать?

Я пытаюсь вспомнить, когда он когда-либо упоминал свою мать, но у меня ничего не выходит. Что, черт возьми, она имеет в виду? – Касс…

Мои слова прерывает звук шаркающего движения вдалеке, и мы втроем поворачиваем взгляды направо, следуя на звук.

– Значит, это правда, щенок и его сучка на моей земле. Это, однако, не совсем объясняет, почему ты здесь, Констанция…? – Кеннер приближается к нам, немного более растрепанный, чем обычно, и его взгляд прищуривается на мою мать.

Я замечаю вспышку паники в ее глазах, прежде чем она подавляет ее, полностью поворачиваясь к нему лицом.

– Я хотела увидеть своими глазами, – предлагает она, вызывающе расправляя плечи.

– Что увидеть? – спрашивает он, придвигаясь ближе и пристально глядя на нее сверху вниз.

– Что они осмелились быть здесь.

Кеннер наклоняет к ней голову, на его губах пляшет веселье, когда он приглашает ее приблизиться к себе. – Ты заинтригована так же, как и я?

– Всегда, – быстро отвечает она, не делая ни единой паузы, чтобы быть услышанной, но это совсем не правда. Это не то, что она говорила несколько минут назад, или эта часть была ложью?

Черт.

Что происходит?

– Мы уходим сейчас, – заявляет Кассиан, его голос спокоен и невозмутим, что является полной противоположностью тому, что было несколько мгновений назад.

Испепеляющий взгляд Кеннера подтверждает его следующие слова, прежде чем он разжимает губы. – Вы никуда не пойдете.

Кассиан зажимает переносицу и резко выдыхает, пытаясь избавиться от волнения в костях. – Мы не можем продолжать в том же духе.

– Ты прав, – заявляет Кеннер, заставляя нас замолчать, уставившись на него.

Это сюрприз.

– Хорошо, – выдыхает Кассиан, неуверенность все еще не покидает его, что становится совершенно очевидным, когда его отец заговаривает снова.

– Тринити. – Он выкрикивает имя, и в мгновение ока в моем ухе раздается стук еще большего количества бьющихся сердец. Мои чувства переполняются, когда появляется еще больше волков. Один, потом другой и еще один, пока их мини-армия не окружает дом.

– Что это значит? – Спрашиваю я, наконец обретя дар речи, и его дьявольский взгляд на мгновение останавливается на мне, прежде чем он разворачивается на месте, обращаясь ко вновь прибывшим вместе со мной.

– Это поединок под кровавой луной.

Резкий вдох Кассиана вызывает панику в моих венах. – Отец.

– Скажи это, Тринити, – настаивает Кеннер, подталкивая девушку на шаг вперед.

Ее безумные глаза находят мои, прежде чем поискать взгляд Кассиана, но слишком быстро она снова переводит взгляд на меня. Она откашливается, делая шаг к нам, и на этот раз уверенность волнами покидает ее.

Я знаю, что она собирается сказать, прежде чем ее губы разомкнутся. Эти слова я слышала раньше, слишком много раз, на мой вкус, но теперь они мне слишком хорошо знакомы. Я думала, что со мной покончено после последней дуэли. Я думала, что со мной покончено, когда Кассиан участвовал в дуэли. Я думала, мы прошли через все это дерьмо.

Я ошибалась.

– Я вызываю тебя, Адрианна Рейган. Я вызываю тебя на дуэль под кровавой луной за Кассиана Кеннера.

16

АДРИАННА

Э

тот ублюдок никогда не отступит. Никогда. Я все за то, чтобы проявлять стойкость, но, черт возьми, я устала от этого мужчины.

– Никто ни с кем не будет сражаться под кровавой луной, – рычит Кассиан, его глаза практически черные, когда он смотрит на своего отца сверху вниз.

Мои губы кривятся, когда я воспринимаю его, его слова крутятся у меня в голове. То, как он это говорит, заставляет меня чувствовать, что в этом есть нечто большее, чем обычно. Нечто большее, что мне не понравится, как это звучит.

– Мой вызов говорит об обратном, – поет Тринити, ее голос пропитан жаждой мести, и я не могу не задаться вопросом, что, черт возьми, я сделала этой девушке, что я сделала любой из девушек, которые вызывали меня на дуэль. Отсутствие ответа заставляет меня чувствовать, что это скорее потому, что я просто дышу, и это причиняет им неудобства. – А теперь стой там и смотри, как я расправляюсь с этой сукой, чтобы заявить права на тебя для себя, – добавляет она, заставляя меня удивленно запрокинуть голову.

– Тебе не кажется странным, что ты пытаешься бороться со мной за него, но при этом совершенно не проявляешь к нему уважения? Ты же знаешь, он не просто кусок мяса. В нем есть нечто большее, чем любой титул, которого ты добиваешься, – выдавливаю я сквозь стиснутые зубы.

– Иди нахуй, фейри, – огрызается она в ответ, но прежде чем я успеваю отреагировать, вокруг нас разносится оглушительный смех Кеннера.

– Ах, но это не совсем так, не так ли, Адрианна?

Мой пристальный взгляд устремляется к нему, моя грудь сжимается от нервов, когда осознание захлестывает меня.

Черт

Я чувствую на себе взгляд матери, но не отворачиваюсь от пристального взгляда Кеннера. Я словно окаменела. – Чего я не знаю, Кеннер? – В ее голосе слышны нотки нервозности и неуверенности, и я вижу веселье в темнеющих глазах Кеннера.

– Я позволю твоей дочери ввести тебя в курс дела. По-моему, это просто фантастика, – размышляет Кеннер, заставляя мои ноздри раздуваться от раздражения.

– Адди. – В голосе моей матери слышится беспокойство, и я вижу, как она переминается с ноги на ногу, ожидая моего ответа, но я не могу оторвать глаз от Кеннера.

– Не разговаривай с ней. Заползи обратно под камень, откуда ты приползла, и отвали, – рычит Кассиан, тыча пальцем в сторону моей матери и своего отца.

Кеннер смеется, и в этом звуке слышится резня, когда он подходит к Тринити, медленно приближаясь к дому. – Сейчас, сейчас, сынок. Мы здесь, чтобы повеселиться, а Тринити ждет, – объясняет он, меняя тему и подстегивая меня.

– Тринити может идти нахуй, – усмехается Кассиан, но мне нужен ответ на беспокойство, поселяющееся у меня внутри.

– А какая разница, если это под кровавой луной? – Мне наконец удается отвести взгляд от Кеннера, замечая напряженную фигуру Кассиана, когда у него подергивается челюсть.

– Мы еще дойдем до этого, Питомец, – отвечает Кеннер, отчего глаза Кассиана практически светятся, когда он обнажает зубы.

– Она. Тебе. Не. Питомец.

– Чего я не знаю, Кеннер? – Вмешивается моя мать, и мой мозг гудит от всех разных уровней разговора.

Всего этого слишком много.

– Я волчица, – кричу я, взгляд моей матери скользит в мою сторону, когда у нее отвисает челюсть.

– Волк? – повторяет она, удивление ясно читается на ее лице, когда я вздыхаю.

– Разве это не исключительно? – Добавляет Кеннер, в его тоне слишком много гребаного ликования.

– Адди. – Мое имя снова срывается с губ моей матери, когда она делает шаг ко мне, но Кассиан быстро загораживает меня от нее.

– Держись от нее подальше, – предупреждает он, излучая гнев, в то время как Кеннер продолжает наслаждаться зрелищем.

– Я уверен, что это сделает эту дуэль еще более захватывающей, вам так не кажется?

Я не думала, что это возможно, но Кассиан напрягается, его мышцы вздуваются еще сильнее, когда он поворачивает голову к отцу. – Это был твой план? Заставить ее высвободить своего волка, чтобы вынудить ее к поединку под кровавой луной?

Я делаю шаг назад, моргая, глядя ему в затылок, пытаясь осознать, что он на самом деле говорит.

– Кто-то должен меня просветить. Сейчас.

Голова Кассиана опускается, когда он поворачивается ко мне, вздох раздвигает его губы, когда он смотрит мне в глаза. – Дуэль под кровавой луной должна быть между волками в волчьем обличье, и вы сражаетесь не на жизнь, а на смерть.

Как Кеннеру удается всегда быть на шаг впереди? Почему я снова и снова оказываюсь в его ловушке? Он безумен. Полностью невменяем. Я не знаю, что у него за проблемы со мной, но нам нужно это закончить. С меня хватит.

Я отступаю в сторону, вновь показываясь остальным, и вижу, как Кеннер качает головой в ответ на слова Кассиана. – Зачем мне это делать, когда она нужна мне для более великих дел?

Великих дел? Иди нахрен.

– Это ты мне скажи, – настаивает Кассиан, надеясь получить какой-нибудь ответ. Но это остается без ответа, поскольку Кеннер делает шаг назад, присоединяясь к толпе наблюдающих волков, и по его лицу расплывается злая ухмылка.

– Мы собираемся сейчас перейти к дуэли? Публика ждет.

– Они могут идти нахуй, – рявкает Кассиан, прижимая кулаки к бокам, в то время как ухмылка его отца становится только шире.

– Это не так работает, сынок.

– Я обещаю тебе, что если ты сделаешь это, я не буду отвечать за свои действия, – обещает Кассиан, и мои бедра сжимаются. Сейчас определенно не время возбуждаться из-за его восхитительного гнева.

Вместо того, чтобы принять угрозу такой, какая она есть, Кеннер сияет. – Это звучит так, как сказал бы мой сын.

На лице Кассиана явно читается отвращение, что побуждает меня к действию. Пора покончить со всем этим дерьмом. Я сжимаю его руку, надеясь, что это покажется утешением, прежде чем обойти его и направиться к Тринити.

Я этого не чувствую, но вздох, раздавшийся позади меня, подтверждает, что я проскользнула сквозь любую защиту, которую установил Кассиан.

– Адди, – выдыхает он, отчаяние сквозит в каждой букве, когда я смотрю на Тринити.

– Я тебя не боюсь, – усмехается она, окидывая меня взглядом с головы до ног, и я пожимаю плечами.

– Хорошо, потому что я тебя тоже не боюсь. – Не обращая на нее внимания, я смотрю через ее плечо туда, где стоит Кеннер. – Итак, чтобы прояснить, эта дуэль в волчьем обличье и до самой смерти. Есть что-нибудь еще, что я должна знать?

Я ему ни капельки не доверяю, но спросить стоит.

– Нет, – подтверждает Кеннер, победоносно кивая, когда Тринити наклоняет голову, чтобы снова оказаться в поле зрения.

– Ты всегда говоришь о такой большой игре? – спрашивает она, пытаясь спровоцировать меня, когда я снова пожимаю плечами.

– Нет, я чувствую, что поступки говорят громче слов.

Не говоря больше ни слова, я отступаю назад и погружаюсь глубоко в магию, минуя каждую унцию моей магии фейри, пока не соединяюсь со своей волчицей. Она танцует на моей коже, посылая огненную рябь по моим венам, прежде чем я чувствую, как ломается первая кость.

Боль сильная, но ничто по сравнению с первым разом. Это происходит в мгновение ока, и я быстро оказываюсь на четвереньках, скребя лапами по твердой земле, когда оглядываюсь через короткое пространство и обнаруживаю, что на меня смотрит волк с кремовой шерстью.

При других обстоятельствах я бы сказала, что он красив, но моя волчица быстро отметает эту мысль, когда я позволяю ей взять верх. Это самое странное ощущение, которое я когда-либо испытывала. Мы одно целое, но все равно такие разные.

Прежде чем я успеваю что-либо обдумать, моя волчица бьет в полную силу, прыгая к нашей цели. Тринити делает то же самое, целеустремленно приближаясь ко мне, пока мы не врезаемся друг в друга.

Кружась в воздухе, мы с глухим стуком приземляемся, и у нее преимущество. Придавленная ею, я царапаю и царапаю когтями ее шерсть, пытаясь освободиться, но это нелегко.

– Вставай, Адди, – рычит Кассиан, прорываясь сквозь мою панику, и его слова словно зажигают меня. При следующем ударе моя задняя лапа попадает ей точно в бок, и она скулит, когда ее хватка ослабевает. Я выскальзываю из-под нее так быстро, как только могу, пока мы обе не оказываемся снова на четвереньках, кружа друг вокруг друга.

Моя грудь вздымается с каждым вздохом, когда Тринити скалит на меня зубы. На следующем вдохе она мчится ко мне, и я слегка промахиваюсь мимо ее приближения, разворачиваясь только для того, чтобы обнаружить, что она целенаправленно приближается ко мне.

На этот раз она подпрыгивает в воздухе, приземляясь мне на спину, полностью обнажив зубы, и мы обе снова падаем на землю. Перекатываясь, от битвы за контроль у меня кружится голова, пока мы не останавливаемся. Я рычу, ярость сжигает меня из-за того, что она снова на мне.

Мне нужно действовать сейчас. Мне нужно действовать быстро. Мне нужно вести себя как волк.

Ее передние лапы упираются в землю по обе стороны от моей головы, когда она рычит мне в лицо, покрывая меня слишком большим количеством слюны, на мой вкус, но это только подстегивает меня. Вонзаю мои когти ей в бок, она скулит, но это не останавливает ее натиска, когда она пытается вонзить зубы мне в горло.

Одно попадание в артерию, и я мертва. Но сейчас просто не мое время.

Щелкая зубами в ответ, я еще глубже вонзаю когти в ее плоть, на этот раз заставляя взвыть от боли. Мне удается использовать это в своих интересах, скручивая нас, но вместо того, чтобы попытаться броситься на нее, оказавшись сверху, я делаю это в процессе.

Моя волчица берет верх, ярость, жажда мести и решимость переполняют меня, когда мои зубы впиваются в ее обнаженное горло.

Вой переходит в сдавленный скулеж, когда я кусаю, рву и смакую медный привкус на языке.

Любая схватка с Тринити быстро сходит на нет, когда я позволяю своей дикой стороне взять верх. Я должна проявить себя. Не перед Кеннером, не перед моей матерью, даже не перед Кассианом, а перед самой собой.

Я ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не чувствую, кроме безжизненной волчицы в моей хватке. Только когда чьи-то руки сжимают мою талию, я вспоминаю, что я не одна. Инстинкт подсказывает мне отбиться от них, но звук шепота Кассиана мне на ухо заставляет меня остановиться как раз вовремя, чтобы не перегрызть и ему горло.

Моргая, я медленно изучаю его черты, когда он смотрит на меня сверху вниз с мягкостью в его красивом взгляде, какой я никогда раньше не видела. За последние двадцать четыре часа он подарил мне много первого, такого нежного и сладостного, в то время как все, что я предлагаю ему взамен, – это алый кровавый след и хаос на моем пути.

– Все в порядке, Адди. Я здесь. Я с тобой, – бормочет он, и это утешение медленно позволяет мне ослабить хватку на Тринити.

Изнеможения хватает моей волчице, чтобы признать, что мне нужно отступить. Моя грудь вздымается с каждым вздохом, когда я снова стону от боли. Я знаю, что снова прихожу в себя, когда мои пальцы сжимают футболку Кассиана, и мое тело обмякает со смесью облегчения и неверия.

Вдалеке раздается мощный рев, заставляющий меня нахмуриться, когда я смотрю на Кассиана.

– Что происходит? – Я тяжело дышу, когда он ставит меня на ноги. Я не отрываю от него глаз, пока прихожу в равновесие, и как только я прихожу в себя, я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть, что нас больше нет рядом со стаей. – Что за хрень?

– Нам нужно бежать, Альфа, – заявляет он, переплетая свои пальцы с моими. – Но теперь ты будешь бегать быстрее, – объясняет он, но я не понимаю.

– Почему мы… Где…

Он, должно быть, чувствует, что я никуда не пойду без ответов, потому что вздыхает, потирая затылок и заглядывая глубоко в мои глаза. – Ты не останавливалась, а Кеннер был в ярости. – Я ищу в его глазах продолжения, заставляя его губы поджаться, когда он снова вздыхает. – Он пытался, блядь, завладеть тобой, и мне нужно было вытащить тебя оттуда. Она предложила отвлечь внимание, и я воспользовался этим.

– Кто? – Мое сердце колотится так, словно я уже знаю ответ, и когда он выпрямляется, широко раскрыв глаза от удивления, я знаю, что моя мысль подтвердилась.

– Твоя мать.