Текст книги "Судьба вечности (ЛП)"

Автор книги: Кей Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

41

АДРИАННА

К

акого черта он имеет в виду, что студенты могут свободно уйти? Это шутка?

– Не может быть, чтобы кто-то уже ушел. – Это утверждение, а не вопрос, но по тому, как Бо смотрит на меня, я знаю, что ответ все равно последует. Который мне точно не понравится.

– К сожалению, это не так.

Я в ужасе смотрю на него, прежде чем обвожу взглядом всех остальных в комнате. Никто не выглядит таким потрясенным, как я. – Люди бегут при первом же препятствии, – выпаливаю я, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо и вырываясь из рук Рейдена. Мне нужно подумать, и я не могу допустить, чтобы он прикасался ко мне, пока я пытаюсь это сделать.

– Некоторые так и делают, это то, как мы их отсеиваем, – заявляет Бо, и я смеюсь над ним.

– Возможно, вам следовало начать с этого упражнения, когда мы все прибыли сюда, вместо того, чтобы подвергать людей испытаниям. Верность перевешивает силу, и если они никогда не были верны королевству, то их не должно было быть здесь с самого начала, – огрызаюсь я, мой голос повышается с каждым словом.

Спокойствие и собранность, Адди. Спокойствие и гребаная собранность.

Это какая-то ерунда высшего сорта. Я даже не могу понять, с чего начать. – Сколько? – Спрашиваю я, беря себя в руки и снова обращая внимание на Бо.

– Больше половины студентов. – Моя челюсть чуть не падает на пол. Почему они вообще оказались здесь с самого начала? – На самом деле, это ближе к трем четвертям, – добавляет он, и фырканье смеха раздвигает мои губы.

Это нелепо, но уморительно.

– Что нам теперь делать? – Спрашиваю я, заставляя себя цепляться за то, что я не могу контролировать, когда нам еще предстоит разобраться с таким большим беспорядком.

Бо переводит взгляд со своего брата на меня, туда и обратно еще три раза, прежде чем, наконец, останавливает его на мне. – Ты должна встать и вести.

Я хмуро смотрю на него, в замешательстве качая головой из стороны в сторону. – Я не могу просто так этого сделать, и ты тоже не можешь просто так ходить и говорить это, – ворчу я, чувствуя, как адреналин ускоряется в моих венах.

– Почему нет? – Спрашивает Броуди, заговаривая впервые с тех пор, как я вошла внутрь. Мой пристальный взгляд встречается с его, когда он стоит на своем, подначивая меня, пока я пытаюсь найти убедительный ответ, но мои мысли прерывает короткий и отрывистый звонок чьего-то мобильного телефона.

Все засовывают руки в карманы, проверяя свои устройства. Все, кроме меня, поскольку мой все еще у Рейдена; факт, который мне нужно исправить, но выражение лица Кассиана, когда он смотрит на свой мобильный телефон, отодвигает эту мысль на задний план.

Он чертыхается себе под нос, проводит рукой по лицу и смотрит куда угодно, только не на меня.

– Что происходит? – Спрашиваю я, сокращая расстояние между нами, но он отворачивается от меня прежде, чем я успеваю полностью привлечь его внимание.

– Кеннер, – бормочет он себе под нос, когда я тянусь к его руке, но его тело замирает, когда я пытаюсь развернуть его обратно к себе.

– И что насчет него? – Я настаиваю, четко понимая, что в ситуации есть что-то еще, и он пожимает плечами. – Кассиан, – настаиваю я, обходя его, чтобы остановить, пока он не попытался увеличить расстояние между нами.

Его глаза встречаются с моими, обеспокоенное выражение появляется на его лице, прежде чем он быстро прячет его. – Отлично, – бурчит он, засовывая руку в карман и снова доставая свой телефон. Он поворачивает экран в мою сторону, и мой желудок скручивается в узел.

Кеннер: Ты, я, комплекс. Итак. Что сделано, то сделано. Пришло время положить этому конец раз и навсегда.

Я дважды просматриваю сообщение, прежде чем снова смотрю на него. – Что это значит? – спрашиваю я, и Кассиан просто пожимает плечами в ответ. – Скажи мне, что это значит. Сейчас же, – огрызаюсь я, понимая, что я такая же требовательная, как и его отец. Единственная разница в том, что я делаю это, потому что мне не все равно, а он пытается установить дистанцию между нами.

К черту это.

– Касс, – спокойно говорит Броуди, пытаясь помочь и разрядить ситуацию одновременно. Попытка, я уверена, провалится, но, к моему удивлению, мой рычащий волк встречается со мной взглядом.

– Это значит, что он паникует. Это значит, что все, чего он хочет, больше недоступно для него, и теперь он собирается выплеснуть все это на его любимой боксерской груше.

Мое сердце замирает, когда боль пронзает мужчину передо мной. Выражение его лица кажется ему слишком знакомым, но это было до меня. До того, как мы все выбрали это.

Теперь он не только один из моих Криптонитов, один из моих мужчин или даже мой волк; он один из моих судьбоносных партеров. И все из-за принятых ими решений. Их настойчивость привела нас сюда. Теперь они могут столкнуться с последствиями этого.

– Тогда мы пойдем все вместе, – твердо говорю я, но, похоже, это не укладывается у него в голове, потому что он качает головой еще до того, как я заканчиваю говорить. У меня мелькает мысль о том, чтобы вообще проигнорировать его, но по выражению лица Кассиана становится ясно, что это полностью исключено как вариант.

– Нет.

Одно слово. Такое окончательное. Такое, черт возьми, Кассиан.

Он отворачивается, прижимая руки к бокам в кулаки, и направляется к двери, но я спешу догнать его, используя свою волчью скорость, чтобы достичь дверного проема раньше, чем он.

Кладу руку ему на грудь и жду, пока он посмотрит мне в глаза, прежде чем заговорить. – Да.

Он снова качает головой, раздражение переполняет меня, когда я смотрю на него, но он продолжает невозмутимо. – Нет, я должен сделать это один.

Черта с два он будет делать это в одиночку. Никогда, никогда. Я не позволю.

Я вздыхаю, внешне признавая поражение, и прижимаюсь к нему. Напряжение, сковывающее его мышцы, спадает, когда он думает, что победа на его стороне, но я быстро засовываю руку в карман его брюк, хватаю его мобильный телефон и бросаюсь через комнату.

– Что ты делаешь? – он огрызается, едва сдерживая раздражение, за что получает свирепый взгляд Крилла, к которому я бросаюсь.

– Я делаю тебе одолжение, – заявляю я в ответ, но все, что он делает, это бросает на меня острый взгляд, как будто все, что я на самом деле делаю, – это причиняю ему неудобства.

– Мобильный телефон можешь оставить себе. Мне все равно, – заявляет он, его плечи опускаются, когда он отмахивается от меня и поворачивается к двери.

– О, ты можешь забрать его обратно. Я закончила, – заявляю я, запуская его обратно ему в воздух.

Его глаза сужаются до щелочек. – Что ты сделала?

Теперь моя очередь пожимать плечами, когда я прохожу мимо него, осознавая, что за мной последуют другие.

– Я рассказала о тебе Джейни. А теперь пойдем. Она ждет.

42

КАССИАН

– Ч

то ты здесь делаешь, Касс?

Я резко разворачиваюсь на земле и обнаруживаю, что Джейни пристально смотрит на меня. Ее руки сложены на груди, одна нога вытянута перед собой, пока она ждет.

Черт.

Адди не шутила.

Если бы я не любил ее так чертовски сильно, я бы задушил ее.

– Не волнуйся, – бормочу я, потирая подбородок, и отворачиваюсь, но она поворачивается ко мне быстрее, чем я ожидал.

– Спасибо, что встретила нас здесь, – объявляет Адди, ее появление не удивляет после того, что она на меня свалила. Я думал, что прибуду сюда раньше них и успею уединиться, но, похоже, я ошибся.

Я не хочу, чтобы мой отец находился рядом с ней. Ей безопаснее вдали от него, а это значит, что она должна быть как можно дальше от меня. Кроме того, если мой отец вот так зовет меня сюда, то я точно знаю, что произойдет, и это действительно будет не так уж и красиво.

Мой отец – альфа не просто так. Я мог бы быть сильным и уверенным во всех других аспектах своей жизни, но с ним? Его слова, сказанные в детстве, проникли в меня глубже, чем я могу заставить себя признать.

Психологически он имеет надо мной преимущество, и независимо от того, как я пытаюсь на это смотреть, это влияет и на меня физически. Он сильнее меня, и он бросает мне вызов, который, я знаю, будет непростым. Тот, который закончится моей кровью на его руках. Адди заслуживает лучшего, чем видеть это.

– Что, черт возьми, происходит в твоей засранной башке, Касс? – Слова Джейни прорезали воздух, вырывая меня из моих мыслей, и я вздыхаю.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – отвечаю я, избегая ее взгляда, поскольку Адди, Крилл, Рейден и Броуди стоят между нами.

Одно могу сказать наверняка: моя девочка точно знает, что сработает против меня, даже если это во благо. Джейни – мое слабое место, и Адди это знает. Раньше девочки в комплексе видели, какие у нас с Джейни отношения, и это всегда было проблемой. В ней всегда видели угрозу. Даже несмотря на то, что она мне как старшая сестра, которой у меня никогда не было, а также замужем за одним из самых крутых парней, которых я знаю. Джейку с ней нелегко, и я не хочу иметь с этим никакого отношения.

Но это их не волновало. Девушка есть девушка, и ревность кипела. Однако Адди принимает ее больше, чем я. Она хочет наладить связь с Джейни и знает, что ее присутствие здесь пойдет мне на пользу, даже когда я сам отказываюсь это признать.

– Я в порядке, Джейни. Я справлюсь с этим сам. Вам, ребята, не обязательно присутствовать. – Мои слова слабы, и она это знает, но избежать ее взгляда невозможно, и она видит меня насквозь в тот момент, когда наши взгляды встречаются.

– Сейчас не время буйствовать в одиночку, Касс. Вам нужно держаться вместе, – заявляет Джейни, ее слова твердые, но успокаивающие, когда она подходит и встает рядом с Адди.

Мы посреди леса, здесь небезопасно. Если уж на то пошло, я оттягиваю неизбежное и делаю только хуже.

– Она права, Кассиан. Нам нужно держаться вместе. Сейчас больше, чем когда-либо, – выдыхает Адди, в ее глазах плывет беспокойство, когда она сцепляет руки. Ясно, что она хочет придвинуться ко мне поближе, но она боится напугать меня еще больше, чем я уже напуган.

Черт. Почему я делаю все хуже, а не лучше? Это то, что я должен делать.

– Что, как и ты? – Я ворчу, мой глаз дергается, когда я внутренне кричу на себя. Я пытаюсь оттолкнуть ее, но мой острый язык только подталкивает ее на дюйм ближе. Я машу ей рукой, чтобы она оставалась на месте, но она полностью игнорирует меня. Она не останавливается, пока мы не оказываемся лицом к лицу, и я вижу это по ее глазам.

Она видит меня и мое дерьмо насквозь. Каждый дюйм.

– Ты не такой, как я. Ты совсем на меня не похожий. Я хуже всех, мы все это знаем, – заявляет она, грустная улыбка растягивает ее губы, когда она кладет руку мне на плечо. – Но я учусь, и я стараюсь изо всех сил. – Другая ее рука поднимается к моей руке, прежде чем ее пальцы касаются моей шеи. – Хочешь знать, что я выяснила этим утром? – У меня вертится на кончике языка сказать «нет» и убраться отсюда ко всем чертям, но она приподнимает бровь, как будто ожидает этого, и я ловлю себя на том, что наклоняю голову в знак кивка, совсем чуть-чуть. Впрочем, ей достаточно и того, что она увидела. – Я поняла, что, ничто из этого не имеет значения, если мы не вместе.

Ее слова захлестывают меня, повторяясь в моей голове, пока я перевариваю их.

Ничто из этого не имеет значения, если мы не вместе.

НИЧТО из этого не имеет значения, если мы не вместе.

НИЧТО из этого не имеет значения, если МЫ не ВМЕСТЕ.

НИЧТО ИЗ ЭТОГО НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ, ЕСЛИ МЫ НЕ ВМЕСТЕ.

Черт.

Я зажмуриваюсь, сила, стоящая за словами, вибрирует в моем сознании, когда Адди сжимает мои руки сильнее, как будто она знает, что я закручиваюсь по спирали из-за ее правды.

– Вот это открытие, Альфа, – наконец выдавливаю я после того, как мне кажется, что я тону целую вечность. Приоткрывая глаза, я замечаю намек на беспокойство в ее взгляде, но в нем еще больше стойкости и гордости.

Она верит в меня, так же как я верю в нее, но мне нужно найти способ поверить в себя.

– Откуда взялась эта неуверенность в себе, Кассиан? И почему ты должен быть один? Я чувствую, что у меня есть ответ, но мне нужно, чтобы ты изложил это мне. Тебе это тоже могло бы помочь.

– Вау, она воин и успокаивающий альфа, – весело говорит Джейни, отчего у меня сводит челюсть, когда я пытаюсь не улыбнуться. Я так облажался с этими двумя женщинами, и они это знают. И теперь стало ясно, что они могут объединиться против меня, чтобы заставить меня делать то, что они хотят, что является полной чушью, даже если это делается для моего же блага.

Вместо того чтобы ответить Джейни, я бросаю взгляд на своих братьев, которые все тихо стоят среди деревьев, наблюдая, как я распадаюсь на части и снова собираюсь воедино. Понимающий взгляд пробегает между нами четырьмя, как будто они знают, что я чувствую. Как будто они знают силу нашей женщины и то, что она делает для нас – для нас самих, – и они позволяют мне играть в догонялки.

Возвращая взгляд на свою альфу, я делаю глубокий вдох и пытаюсь ответить ей, потому что это то, чего она заслуживает – гораздо большего, чем та чушь, которую я пытаюсь внушить себе.

– Он вызывает меня сюда на дуэль, Адди. Он зовет меня сюда, чтобы наконец покончить со мной, чего я ждал, сколько себя помню. Я не хочу, чтобы ты это видела. Я бы не смог быть свидетелем этого, если бы все было наоборот. – У меня скручивает живот, когда эмоции пробегают по позвоночнику.

Она моргает, ее ресницы несколько раз обмахивают щеки, прежде чем она встает на цыпочки, чтобы наши глаза были лицом к лицу.

– Он может вызвать тебя на дуэль, Кассиан, но покончит с тобой только через мой труп. Я не собираюсь смотреть, как ты куда-то уходишь. Не без меня. Мы едины во тьме, мы переплетены в любви, и мы неразделимы в силе. Не позволяй этому мужчине отнять это у нас. Мы заслуживаем этого, мы заслуживаем друг друга, и это не закончится просто потому, что кто-то другой, кроме нас, так посчитал.

У меня отвисает челюсть, когда я смотрю на нее, не в силах осознать мудрость и силу ее слов, которые держат меня в плену. Как будто она знает, что мне нужно услышать, даже когда я сам понятия не имею.

– Она права, Касс, – заявляет Броуди, медленно приближаясь вместе с остальными, пока мы практически не сбиваемся в кучу под деревом. – В этой команде нет «Я». Мы против всего мира, включая ненормальных членов семьи, – добавляет он, и я невольно посмеиваюсь.

Джейни замечает движение и воспринимает это как намек присоединиться к нам. Адди отпускает меня, притягивая Джейни к себе, чтобы они вдвоем могли смотреть на меня сверху вниз.

– Ты так облажалась, Касс, – шепчет Джейни, ее водянистые глаза мерцают, когда она крепко обнимает мою девушку.

– Да, можно и так сказать, – прохрипел я, кивнув, что вызвало у нее усмешку.

– Мне показалось, что я чувствую запах крови полукровки на своей территории.

Мое сердце замирает при звуке голоса моего отца, и я проклинаю себя за то, что позволил ему вот так подкрасться к нам, вместо того чтобы прибыть настороже, как я и должен был. Однако сейчас нет времени зацикливаться на этом факте. То, что сказала Адди, правда. Мы едины, мы переплетены, мы неразделимы. Всегда.

– Отец, – говорю я, и в моем голосе нет тех эмоций, которые были во мне всего несколько мгновений назад. Я поворачиваюсь к нему лицом, замечая шорох волков среди деревьев, когда он созывает аудиторию, но он смотрит не на меня, он смотрит на Адди.

– Я объявляю дуэль, – выкрикивает он, и она хмурится. Он, должно быть, чувствует ее замешательство, потому что продолжает прежде, чем она успевает заговорить. – Не волнуйся, я не дерусь с тобой, Питомец. Я дерусь с ним, – повторяет он, указывая пальцем в мою сторону, не сводя с нее глаз, и его следующие слова объясняют почему. – Мы будем драться насмерть. Победитель получит тебя и твои силы.

43

КАССИАН

К

ак будто моему отцу недостаточно того, через что я прошел, он решил сломить меня, прежде чем попытается покончить со мной. От его слов у меня по спине пробегает дикая дрожь, от отвращения на языке появляется медный привкус, и я впиваюсь зубами в щеки.

Завоевать ее? Завоевать ее силу? Через мой труп, потому что по-другому точно не получится. Я никогда не пойму уверенности, которой обладает этот мужчина. Способности, так мало думать о других, в то время как так высоко думать о себе.

Это не свойственно волку. Во всяком случае, звучит так, будто я описываю вампира, но даже это кажется недостаточно достойным того эгоистичного ублюдка, которым он является.

– Я не буду драться из-за этого, – выплевываю я, мои губы кривятся от гнева, а руки сжимаются в кулаки. Он вызвал во мне реакцию, как и хотел, но к черту последствия. Я должен защищать ее, особенно от него.

– Ну-ну, Кассиан. Ты же знаешь, что это так не работает. Я альфа на этой территории, дуэли происходят так, как я считаю нужным, – насмехается мой отец, в то время как все больше волков проносятся по лесу, окружая нас в ожидании давно назревшей дуэли между отцом и сыном.

– Когда ты наконец поймешь, что я давным-давно умыл руки от этой стаи. Ты изгнал меня, помнишь?

– И все же ты возвращаешься, – усмехается он, делая шаг ко мне с вызовом, прищурив глаза. Темные круги вокруг них подтверждают, что он не выспался. Хотел бы я списать это на тот факт, что он бредит, но это неправда. Он был таким невменяемым, сколько я себя помню.

Продвигаясь к нему, я убеждаюсь, что стою прямо перед Адди, чтобы он не мог смотреть на нее. – Я возвращаюсь ради людей, которые мне небезразличны. Я возвращаюсь, потому что всегда хотел, чтобы это был мой дом, я просто никогда не хотел, чтобы ты был моим отцом.

Слова слетают с моих губ, и тяжесть спадает с моих плеч. Это оказывает на меня такое воздействие, что у меня кружится голова. Я так долго нес на себе груз этого факта, что не помню жизни без него. Теперь, когда я стою здесь со своей женщиной, моими братьями и сестрой позади меня, все обретает смысл.

Этот человек – мой мучитель. Он никогда не был по-настоящему моим отцом или альфой, он был моей болью и страданием. Без Джейни я бы никогда не узнал доброты. Без моих братьев я бы никогда не познал верности. Без Адди я бы никогда не познал любви.

Доброта. Верность. Любовь.

Три сильных слова, которые нельзя использовать для описания моей кровной семьи.

Извращенный. Зловещий. Вероломный.

Я бы использовал их вместо нее.

На краю моего зрения мелькает образ моей матери, но я подавляю его. Он забрал и ее у меня.

Все, чем я являюсь, – это побочный продукт моего желания не быть похожим на этого человека. На самом деле я должен был бы поблагодарить его за то, что он научил меня как не действовать, но он не заслуживает моей благодарности, даже в мыслях.

– Ты самый неблагодарный наследник этого комплекса, который когда-либо существовал. Я отдал все, чтобы ты пошел по моим стопам, а ты все это выбросил. Ты мог бы стать великим, но вместо этого ты запятнан слабостью, – рычит он, его лицо краснеет с каждым словом. Он делает медленные размеренные шаги по поляне между нами, оставляя меня следовать за ним, предугадывать его следующий шаг.

– По твоим следам никогда не стоило идти. В твоем наследии не было ничего, за чем стоило бы гоняться. – Колючие слова срываются с моих губ, освобождая меня все больше и больше с каждым словом.

Он может издеваться надо мной сколько угодно, но он никогда по-настоящему не видел ту сдержанную ярость и гнев, которые он во мне породил.

– Мое наследие еще не закончено. Мне еще предстоит править, и я собираюсь убедиться, что ты будешь уничтожен в загробной жизни, вынужденный смотреть на меня сверху вниз, когда я предъявлю права на все, что было твоим.

– Звучит так, будто ты пытаешься забрать мое наследие, старик, и у тебя нет ни единого шанса, – рычу я в ответ, наблюдая, как ярость пожирает его тело. На следующем вдохе он бросается на меня, превращаясь в воздухе в волка, которого я всегда боялся, но теперь я перестал бояться.

У меня есть за что сражаться, есть кто-то, кто дает мне надежду на завтра, и наследие, которое я хочу оставить своим.

Каждая частичка меня хочет подбежать к ней, завладеть ее губами в последний раз, но это только вернет к ней внимание, подвергнет ее риску, а она и так изюминка этого дерьмового шоу. Вместо этого я бросился бежать, подпрыгивая в воздухе, когда лапы моего отца коснулись грязи. Ветерок овевает мое тело, когда я смещаюсь, мой волк поглощает меня, когда я приземляюсь с глухим стуком, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него сверху вниз с убийственным намерением.

Об отказе от вызова в честь Адди сейчас не может быть и речи, но я буду сражаться за нее насмерть.

Он снова бросается на меня, грохот его лап о землю эхом отдается в моих ушах, когда я щелкаю зубами и бросаюсь к нему. Он не колеблется, никогда не боиться моего присутствия, что только подчеркивает каким слабым он меня считает.

Идеально.

Я провел всю свою жизнь с тем, что он недооценивал меня, и от этого мне будет только приятнее унизить его.

Он отталкивается от земли за секунду до того, как я успеваю это обдумать, давая ему преимущество, но вместо того, чтобы подпрыгнуть в воздух, как я намеревался, я низко опускаюсь, прямо на землю, когда он пролетает у меня над головой. В тот момент, когда его задние лапы проходят мимо меня, я вскакиваю и поворачиваюсь к нему с оскаленными зубами.

Когда он падает на землю, я толкаюсь к нему быстрее, вонзаю клыки в его заднюю ногу, заставляя взвыть от боли. Мой триумф недолговечен, когда он пинает меня. Моя хватка ослабевает, и я скольжу по лесной подстилке, резко останавливаясь перед шеренгой волков.

Я ожидаю, что один из них войдет и прижмет меня к месту, чтобы мой отец сожрал меня, но, к моему удивлению, они отступают, давая мне пространство собраться с силами, прежде чем он набросится.

Вскакивая на лапы, я даже не успеваю поднять голову, как меня снова сбивают на землю, темно-коричневый мех отцовского волка мелькает у меня перед глазами, когда я ударяюсь головой. Тихий вой раздвигает мои губы, но я отказываюсь сдаваться. Царапаясь и пинаясь, я вслепую нахожу контакт с его боком, отталкивая его от себя достаточно, чтобы найти опору и снова подняться на лапы.

Он, не теряя ни секунды, поворачивается ко мне, стоя с высоко поднятой головой, чтобы смотреть на меня свысока, даже в своем волчьем обличье. Как раз в тот момент, когда я ожидаю, что он бросится ко мне, он наклоняет голову, глядя в сторону, и, несмотря на мои усилия, я не могу не обернуться, чтобы посмотреть, что привлекает его внимание. Я рычу от ярости, когда вижу, что это Адди.

Она стоит плечом к плечу, вклинившись между Криллом и Рейденом, в то время как Броуди, защищая ее, занимает место прямо за ней. Джейни тоже присутствует, но она в своей волчьей форме и защищает меня даже больше, чем мои братья.

Волна любви расцветает, но она быстро исчезает, когда мой отец врезается в меня, выбивая из меня дух и снова швыряя в грязь. Он пытается сжать мое горло, прижимая меня к земле, щелкая и рыча, когда слюна капает с его диких зубов.

Я отталкиваюсь, но ему все равно удается подползти ближе, дюйм за дюймом, пока я не выпускаю когти изо всех сил и не вонзаю их ему в бок. Я вслепую целюсь в слабое место, прямо под его передними лапами, и он воет в ночи.

Вместо того чтобы ослабить его, как я надеялся, я делаю его еще более безумным. Зрелище, о котором я не думал, что это возможно. Его зубы впиваются прямо под моей челюстью, угрожая проткнуть горло и истечь кровью, но вид Адди через его плечо наполняет меня силой, которую я могу черпать только у нее.

Собрав все силы, на которые я способен, я толкаю его, адреналин струится по моим венам, пульс грохочет в ушах, и он, беспомощный противостоять силе моего удара, с глухим стуком врезается в ближайшее дерево.

Качая головой, я пытаюсь избавиться от ощущения его зубов на моем горле, прежде чем бросаюсь к нему. Он ранен, с его губ срывается легкий стон, и я знаю, что у меня есть возможность, которая мне нужна, чтобы прикончить его раз и навсегда, но как только я подпрыгиваю в воздух, готовый забрать то, что принадлежит мне, на меня бросается другой волк.

Сбитый с курса, я сильно ударяюсь о землю, и мне потребовалась целая секунда, чтобы понять, кто пришел на помощь моему отцу. Знакомый черно-белый мех может принадлежать только одному человеку.

Далтон.

Ублюдок.

Он прижимает меня, мое тело болит от удара, но я продолжаю бороться. Толкаюсь, пинаюсь, царапаюсь. Чего бы это ни стоило, это не может закончиться вот так. Словно почувствовав мою внутреннюю мольбу, Далтон сворачивает мою шею в сторону, делая меня беспомощным, прежде чем впиться зубами в мое горло.

Вой вырывается из моих легких, когда мир вращается, но я отказываюсь поддаваться темноте, которая манит меня, когда пронзительный звук Адди, выкрикивающей мое имя, прорезает воздух.

Я должен вернуться к ней. Я должен быть достаточно сильным. Не только ради нее, не только ради королевства, но и ради маленького мальчика внутри меня, который заслуживает того, чтобы узнать, на что действительно похожа жизнь без властного отца, давящего на него.

Мой вой превращается в рык ярости, когда я использую каждую унцию силы, которая у меня осталась, чтобы отправить его в полет по воздуху. Я не слышу, как он приземляется, не чувствую, как дрожит земля, и не утруждаю себя поисками его. Он нарушил договор, правила дуэли.

Никто не должен вмешиваться.

И все же мы здесь.

Впрочем, это не имеет значения. Я буду выше этого.

Насторожившись, я ищу своего отца, отчаянно пытаясь положить конец страданиям, но когда я нахожу его, он не один. Мой пульс грохочет в ушах, заглушая шум вокруг, но рычание, исходящее от него, становится слабее, когда другой волк спрыгивает с него.

Паника пробирает меня до костей при виде белого волка, но я быстро поворачиваюсь влево и вижу свою девушку. Это не она. Однако волк выглядит таким знакомым. Почувствовав мое приближение, упомянутый белый волк поворачивается, запрокидывая голову, чтобы посмотреть через плечо, и все это обретает смысл.

Мать Адди.

Она отступает на шаг, потом еще и еще, опустив голову, отступая, предлагая мне моего отца на блюде. Я запинаюсь, не уверенный, стоит ли продолжать теперь, когда мне помогли, но Далтон отреагировал первым. Я думаю.

Оглядывая собравшихся волков, я останавливаюсь, ожидая, не захочет ли кто-нибудь еще вмешаться, но даже когда я начинаю приближаться к отцу, никто не вмешивается. Кровь пятнает его мех, собираясь лужицей на боку, когда он делает короткие, резкие вдохи.

Он умирает.

Ему просто нужно немного помочь перевалиться через край.

Его остекленевшие глаза находят мои, прежде чем он шевелится, останки сломленного человека лежат у него за спиной. – К-Касс-Кассиан, – прохрипел он, слабо поднося руки к горлу в безуспешной попытке остановить кровотечение. – Помогите. Я, – он задыхается, его безумные глаза изучают мои, и я хмурюсь.

Он же не может быть серьезным, не так ли?

Этот человек только и делал, что ломал меня. Неоднократно. Я был убежден, что никогда не исцелюсь, что это даже отдаленно невозможно, но женщина, стоящая напротив, доказала, что все это не так.

Оглядываясь на нее через плечо, я вижу беспокойство в ее глазах, боль в ее напряженном теле, и мое сердце болит не только за меня, но и за нее. Помощь ему послужила бы только возможностью для него продолжить свои мучения, причем не только для меня, но и для нее тоже.

Мое тело расслабляется, пульсация в венах притупляется по сравнению с желанием довести это до конца. Я чувствую тошноту, когда перекидываюсь, моя человеческая форма страдает от той же борьбы, порезов и ушибов, что и у моего волка, но мне удается оставаться стоящей над моим отцом.

– Ты не заслуживаешь моей помощи, – прохрипел я, падая на колени, когда его глаза расширились от паники. – Ты ничего не заслуживаешь. Ни от меня, ни от любого другого волка здесь, даже от Далтона. Твое время истекло. Я надеюсь, тебе понравится проводить вечность в загробной жизни, наблюдая, как я исправляю все ошибки, которые ты совершил.

Глубоко вздохнув, я сосредотачиваюсь на своем волке и преобразую свою руку. Когти вырастают из моей плоти, заставляя меня зашипеть, но я хочу увидеть это своими глазами, когда он сделает свой последний вдох. Его губы приоткрываются, готовые к последней мольбе, но я больше не слушаю. С меня достаточно.

Прежде чем он успевает произнести хоть один слог, я провожу когтями по его горлу, одним резким движением выпуская остатки его крови. Захлебывающиеся звуки эхом раздаются вокруг, пока его тело не обмякнет.

Лес остается тихим, пропитанным кровью и отмеченным вызовом, который навсегда запомнится этой ночью. Поднявшись на ноги, с болью в шее, которая становится невыносимой, я ищу глазами того, кого именно хотел найти.

Далтон.

Безумные глаза сверкают на меня оттуда, где он лежит, придавленный тяжестью другого волка. Не просто волка. Эти пронизывающие зеленые глаза смотрят на меня с заботой, которую невозможно описать. Уровень заботы, которую он пообещал всегда оказывать с того дня, как Джейни взяла меня под свое крыло.

Джейк.

Я киваю, молча выражая свою благодарность, и он понимает намек, отпуская ублюдка из своей хватки. Далтон стремительно вырывается, не думая, и я напрягаюсь в ожидании столкновения, готовый разорвать его на куски. Но ожидание затягивается дольше, чем ожидалось, когда он в последний момент меняет траекторию, прыгает чуть в сторону и врезается прямо в стоящую на лапах белую волчицу.

Никакие действия не могут остановить неизбежное. Время замедляется, когда ярость Далтона расплескивается по земле густой алой кровью.

Одно биение сердца. Это все, что нужно, чтобы убить другого.

Одно биение сердца, и все исчезает.

Одно биение сердца, и загробный мир принимает еще одну душу.

Одно биение сердца, и все несказанные слова исчезают.

Одно биение сердца, и мать Адди присоединяется к моему отцу.