Текст книги "Кровавые узы"

Автор книги: Кей Хупер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Вероятно, легче было бы убрать стрелка.

– Легче, возможно, но не правильнее. Убери его и появится шанс, что для этой работы пришлют кого-нибудь другого. Кого-нибудь, кого мы можем не увидеть, пока не станет слишком поздно. По крайней мере, этот парень враг, которого мы знаем, за которым мы можем наблюдать.

– Верно. Значит, будем наблюдать за ним? Прилипнем к нему?

– Как банный лист. И, Роксана, будь осторожна. Будь очень осторожна. И ты, и Гейб.

– Поняла. Отдохни сегодня, хорошо? Вы ребята бродите в тумане, а это плохо.

– Знаю.

– У тебя есть оружие – опасная штука в руках не выспавшегося человека.

– И это говоришь мне ты мне.

– Ладно. Сегодня мы будем наблюдать. Завтра будет достаточно времени, чтобы попытаться решить эту задачку.

– Надеюсь, ты права, – проговорила Миранда.

– Что вы ее решите?

– Что у нас достаточно для этого времени.

* * *

Дайане давно не требовалось снотворное, чтобы уснуть, но ей все еще требовалось время, чтобы расслабиться. И что-то скучное, чтобы занять мысли, пока ее тело и мозг постепенно избавлялись от напряжения. Обычные средства, такие как горячая ванна или душ и стакан теплого молока, не слишком ей помогали.

Она предпочитала несколько раз разложить пасьянс, причем по старинке, или посмотреть какой-нибудь скучный документальный фильм по телевизору. Обычно это работало.

Но не в эту ночь. И хотя она была очень уставшей, ничего не помогало.

Дайане достался один из трех двухместных номеров с двумя кроватями царского размера [12]12
  Царский размер – стандарт матрасов (кроватей и диванов-кроватей), а также постельных принадлежностей. Размер промежуточный между королевским и «полным».


[Закрыть]. Окна выходили в красивый маленький внутренний дворик в задней части здания. Здесь было приятно и удобно. Номер состоял из спальни и огромной ванной комнаты. В гостинице было восемь номеров, и каждый агент получил свое собственное пространство. А они давно поняли, что иметь отдельную комнату и некоторое уединение во время расследования – совсем не мелочь. Это давало некую иллюзию нормы.

Большую часть времени.

И это помогало. Но опять же – большую часть времени.

Но Дайана не думала, что сегодня вечером проблема была в окружающей обстановке. Она находилась на грани с того момента, как они с Квентином присоединилась к этому расследованию пару недель назад, и не знала почему. Возможно, потому что это было первое настоящее дело ООП, в котором она принимала участие. И Дайана все еще сомневалась в своей подготовке и способностях.

Возможно, потому что ее отношения с Квентином все еще были осторожными и неуверенными.

Возможно, дело в самом расследовании – запутанном и тяжелом, какими обычно и бывают расследования серийных убийств. С минимальным количеством улик и несколькими ниточками. У нее было ощущение, что они гоняются за собственным хвостом, ожидая передышки, которая может и не наступить, пока истерзанных и зверски убитых жертв отбрасывают как мусор и с презрением оставляют, чтобы они их нашли.

С презрением?

Это лежит на поверхности, решила Дайана. Чтобы понять это, даже не требуется особое умение профайлера, которым она впрочем, и не обладала. Но начала изучать этот предмет, как и многие другие. И в ее мозгу застрял общепризнанный факт, что большинство, если не все серийные убийцы разрабатывали и следовали очень определенным, уникальным ритуалам. Многие, из которых включали в себя похороны или какой-то другой способ избавиться от тела. Некоторые ритуалы были даже странно почтительны – жертва одета в чистую одежду и уложена в тщательно выкопанную могилу.

Этот убийца, очевидно, не рассматривал своих жертв, как людей заслуживающих какого-либо уважения, ни до смерти, ни после нее.

Дайана поняла, что, не останавливаясь, мешает колоду игральных карт, и с невнятным проклятьем отложила ее в сторону. Она оперлась спиной на подушки и уставилась в телевизор, где показывали старый черно-белый документальный фильм о Второй мировой войне.

Значит, он чувствует презрение к своим жертвам. Но это не новость. Миранда вероятно поняла это еще когда нашли первую жертву. Если не раньше.

Настоящая проблема, признала Дайана неохотно, в том, что она чувствует себя чертовски бесполезной. Несмотря на интенсивную подготовку в последние месяцы, она не чувствовала, что достаточно компетентна для расследования единичного убийства, не говоря уж о серии. Даже как… член команды. Мало того, что она никогда не имела отношения к правоохранительным органам, но вся ее взрослая жизнь до недавних пор – меньше года назад – была скорее сном, нежели реальностью.

За исключением отдельных случаев всплеска экстрасенсорных способностей, с чем она все еще не могла примириться, и которые не проявлялись по несколько недель, она буквально бродила по жизни, будто во сне.

И Дайана не была абсолютно уверена, что это не происходит до сих пор, по крайней мере, часть времени. Как еще она может объяснить свою чересчур спокойную реакцию – на тела, на медведя, на то, что Холлис чуть не застрелили?

Господи, я даже не спросила Холлис, в порядке ли она.

Не то чтобы она казалась слишком уж обеспокоенной тем, что в нее стреляли, но, несмотря на дружелюбие и юмор Холлис, Дайана не думала, что знает кого-то из агентов достаточно хорошо, чтобы верно догадаться, что они испытывают в тот или иной момент.

За исключением Квентина. Может быть.

Но на самом деле ее это беспокоило.

Неужели я все еще живу, будто во сне? Именно это происходит? Почему все время чувствую такую тревогу и сомнение? Ощущаю себя настолько… лишней и неуверенной в себе? У меня есть возможность жить полной жизнью, присоединиться к игре, а я самоустранилась?

Независимо от того, что говорит Квентин, был ли отец прав, когда сказал, что я не создана для подобной работы? Прав, считая, что я не в состоянии справиться с этим? Именно поэтому я настолько нерешительна и неуверенна в себе? Я действительно верю ему?

Поэтому отталкиваю Квентина?

Она не желала признавать, что это может оказаться правдой. Не хотела даже задумываться о такой вероятности.

Я не буду думать об этом, решила Дайана.

О, да, это взрослый способ справиться с проблемой. Просто сунуть голову в песок.

Она приказала внутреннему голосу заткнуться и перетряхнула постельное белье в поисках пульта от телевизора. Затем, полная решимости выбросить все из головы, она начала переключать каналы, ища нечто еще более скучное, чем старый документальный фильм о Второй мировой войне.

Глава 4

Дайана медленно открыла глаза, а затем откинула в сторону покрывало и стремительно поднялась, чтобы сесть на край кровати.

Ее постель изменилась. Стала одномерной – фотографией без света и тени. Как и комната, которая превратилась в нечто тусклое и бесцветное – ни жизни, ни теплоты. Она была наполнена неестественным серым полумраком – ни день, ни ночь, а нечто среднее. Дайана всегда думала, что это место находится где-то вне времени, во всяком случае, как она его знала и понимала. Это было нечто между миром живых и тем, что лежит за его пределами.

Сколько она себя помнила, столько называла его серым временем.

Дайана повернула голову и посмотрела на часы, стоящие на тумбочке. На экране раньше отчетливо выделялись большие красные цифры. Сейчас он был темным, невыразительным и без цифр. Здесь все часы одинаковы – без цифр или же без стрелок и чисел.

В сером времени время не шло. Это забавно.

И бросает в дрожь.

Дайана встала с постели, но не стала искать тапочки или носки, хотя ноги у нее замерзли – в сером времени всегда было холодно, и количество одеял и одежды ничего не меняло. Кроме того, физически ее здесь не было. По крайней мере…

Она беспокойно оглянулась и с облегчением увидела себя, все еще безмятежно спящую в постели. Ее физическое тело дышало, сердце билось. Оно жило.

Но все то, что эмоционально и психологически делало ее самой собой – ее личность, душа – больше не занимало это тело. Дайана не могла видеть нить, связывающую вместе две половинки, но знала, что она существует. Знала, насколько эта нить хрупка. Как легко она может быть порвана.

Да, пугать себя – отличное занятие. Перестань думать о том, что может случиться. Просто двигайся.

– Вспомни все это утром. Не важно, что случится. Сейчас больше нет забвения, – обратилась Дайана к спящей себе, не удивляясь глухому, больше похожему на эхо, звучанию своего голоса. Для серого времени – это нормально. Так же как и легкий и слегка неприятный запах.

Ее собственная полная готовность и знание этого места так же было нормальным. И Дайана, как всегда задалась вопросом, почему никогда не ощущает себя так уверенно в реальном мире. Все стало бы намного легче, думала Дайана, если бы она могла чувствовать себя так постоянно.

Эта печальная мысль пришла ей в голову, когда Дайна направилась к двери и буквально застыла на месте, увидев…

– Что, черт побери, ты здесь делаешь?

– Ты скажи, – проговорила Холлис, осторожно оглядываясь вокруг. Она стояла у двери, ведущей в коридор. – Это твой мир, не мой. Еще минуту назад я спала в кровати. И вдруг вижу себя со стороны. И мне это не понравилось.

– Я говорила тебе не оглядываться.

– Эй, мне же было любопытно. По крайней мере, я не превратилась в соляной столп [13]13
  Библейское – При побеге из Содома, несмотря на предупреждения, жена Лота оглянулась и была превращена по воле Бога в соляной столб


[Закрыть]и на том спасибо. Зачем ты втянула меня?

– Это не я, – медленно проговорила Дайана. – Я делала это лишь однажды, когда мы пытались несколько месяцев назад – и была чертовски удивлена, что это сработало.

– Тогда почему я здесь?

– Это мой вопрос, помнишь?

Холлис поежилась и рассеянно потерла свои обнаженные руки.

– Черт. Если бы я знала, что это произойдет, то надела бы фланелевую пижаму вместо ночной рубашки.

Дайана собиралась объяснить, что одежда не спасет от холода, но затем передумала и проговорила:

– Ха. Это жуткая… могила… Не то место, куда обычно собираешься попасть, отправляясь в деловую поездку, да?

– Давай просто разберемся, пожалуйста?

– Разберемся с чем?

– С той причиной, по которой я здесь, какой бы она не была.

– Я не знаю, зачем ты здесь. Или почему здесь я. Много недель я пыталась попасть сюда и не могла.

– Без сомнения, это имеет отношение к делу. Чем глубже мы включаемся в расследование, тем выше вероятность, что наши чувства будут реагировать – включая и экстрасенсорные. – Холлис пожала плечами. – Во всяком случае, в ООП я кое-чему научилась – принимать вещи такими, какие они есть. Сейчас мы здесь, и этому должна быть причина. Каков обычный порядок действий? Просто начинаешь идти и смотришь, куда твои проводники – ты ведь так их называешь – приведут тебя?

– Да, обычно так и происходит. Если конечно покажется проводник.

– Почему-то мне не хочется спрашивать, что случится, если он не появится. Просто иди вперед, хорошо? Если я правильно помню, пребывание здесь, в твоем сером времени истощает физически, а мы обе начали этот путь уже уставшими.

– Серое время – не мое. – Но Дайана прошла мимо Холлис и вышла из комнаты.

Как только они оказались в коридоре, стало очевидно, что они больше не в гостинице.

– О, Боже, это ужасно пугает, – выдохнула Холлис.

Дайана оглянулась через плечо.

– Я не узнаю место. А ты?

– Надеюсь, нет. Я действительно, действительно надеюсь, что нет. – Холлис, как правило, не выдавала свои эмоции, но напряжение в ее голосе было невозможно не заметить, а ее глаза были огромны.

Дайана осмотрелась. Они стояли на перекрестке двух кажущихся бесконечными коридоров. Каждый коридор был невероятно чистым и блестел даже в тусклом сером полумраке. В них находились ряды закрытых дверей, все они были абсолютно одинаковы и ничем не выделялись за исключением блестящих сероватых ручек.

– Мне оно кажется достаточно обыденным, – проговорила она, снова взглянув на побледневшее лицо Холлис. – То есть не странней других мест, которые я посещала в сером времени.

– Но ты никогда не была здесь раньше?

– Не думаю. А что? Где это место?

Холлис сделала вдох и медленно выдохнула.

– Первый раз, когда я видела это место, я находилась во сне другого человека [14]14
  См. Кровавые сны.


[Закрыть]. Позже мы поняли, что это место действительно существует. И оно… Когда-то давно оно было психиатрической клиникой. В октябре я столкнулась с монстром, который был там заперт. Он привязал меня к столу и…

– Холлис?

– И он почти убил меня.

* * *

Риз Демарко оперся на локоть, изучая карту, разложенную на его кровати. Его взгляд сосредоточенно скользил от одной выделенной точки к другой. Две точки находились близко друг к другу и обозначали тела, найденные сегодня в округе. Или точнее вчера, так как время уже перевалило за полночь. Другие шесть точек располагались на расстоянии друг от друга и были рассредоточены по трем юго-восточным штатам.

Он искал какую-нибудь модель.

И ничего не находил.

Хотя это не удивляло его. ООП состоял из серьезных и опытных охотников на монстров с примесью экстрасенсорных способностей. И они добивались успеха, потому что были очень и очень хороши. Если в этом сумасшествии существовала разумная модель, то другие члены команды вероятно уже нашли бы ее.

Восемь убийств совершены всего за восемь недель. Пять женщин, трое мужчин. Очевидно, что до убийства все они подвергались пыткам – очень необычным и извращенным. А двум последним были нанесены увечья еще и после смерти. Между жертвами нет никакой связи. Никаких серьезных врагов в прошлом, и на первый взгляд их нельзя объединить в какую-либо единую группу, за исключением расы – все они были белыми.

И все, за исключением двух последних, были свалены как мусор около различных дорог.

Задумавшись над этим, Демарко нахмурился. До Серинед, насколько они могли судить, жертвы были выброшены из автомобиля, вероятно даже из движущегося автомобиля.

Что, как заметила Миранда, указывало на наличие второго убийцы или, по крайней мере, сообщника. Вытолкнуть тело на ходу нелегко. А для того, чтобы остановиться и выкинуть тело из машины, потребуется некоторое время и определенные усилия или же помощь.

И это делало данное расследование необычным даже для ООП. Один серийный убийца, орудующий в городе или округе, уже был большой проблемой для местной полиции или даже для полиции штата. Они просто не были подготовлены – отсутствовали методики, оборудование, персонал и опыт, чтобы отследить серийного убийцу. Особенно, если он появлялся ненадолго и не имел связи с местом.

Дела, в которых присутствовали два серийных убийцы или даже один, работающий с сообщником являются исключением – сговор для совершения убийства редок, а серийный убийца с напарником или помощником встречается еще реже. Правоохранительными органами было зафиксировано очень небольшое количество подобных случаев.

– Мы должны держать свои подозрения при себе, – сказала Миранда Демарко и другим агентом по этому делу ранее вечером. – По крайней мере, пока можем. Никаких утечек информации в СМИ. Никаких записей в отчетах. Мы даже не обсуждаем это между собой, пока не останемся наедине. А это значит – ни слова местной полиции – не раньше, чем удостоверимся, что убийцы находятся в этом районе и у нас есть возможность найти их.

– Ты ведь знаешь, что их двое, верно? – спросил Демарко.

– Мы считаем, что шансы высоки. – Мы означало ее и Бишопа. – Но мы не уверены, Риз. А пока мы не уверены, будем действовать в соответствии с процедурой и уликами, и никаких догадок.

Демарко собирался напомнить ей, что они все время занимаются тем, что строят догадки, когда кое-что из сказанного, привлекло его внимание.

– Ничего в наших письменных отчетах? Мы не дадим Бюро знать, что происходит?

– Мы не должны упоминать в наших отчетах о том, чему нет доказательств.

Он посмотрел на нее.

– О, им это не понравится.

– Когда мы остановим этих убийц, люди будут помнить об этом расследовании только одно. То, что убийства прекратились.

– Сомневаюсь, что Директор будет одним из этих людей.

– С этим все в порядке. Есть другие. Ной потратил огромное количество времени и сил, чтобы создать крепкую сеть, которая нас поддержит. Не важно, что думает Директор.

– А как же враг Бишопа? Кто бы не докладывал о действиях ООП Директору… С – какого момента – с прошлого лета? Если мы не знаем, кто это был или есть, мы едва ли сможет предотвратить утечку. И если мы хотим утаить информацию от Бюро, нам точно необходимо убедиться, что они не поймают нас на этом.

Миранда помедлила, а затем проговорила:

– Ной работает над тем, чтобы разрешить эту ситуацию. Именно по этой причине он отсутствует. А пока его нет, мы будем делать все возможное, чтобы вести себя сдержанно и не привлекать чрезмерного внимания к ООП.

– С делом об убийстве, в котором фигурирует шесть жертв, а возможно и все восемь? Желаю удачи с этим.

– Мы уже достаточно продвинулись. Местная полиция работает с нами и согласилась не… слишком остро реагировать на тело, найденное в их юрисдикции, тем более что ни одна из жертв не является местным жителем. Тела были разбросаны на слишком большой территории, и ни одному полицейскому департаменту или управлению шерифа не пришлось разбираться с несколькими убийствами, поэтому внимание СМИ было минимальным и краткосрочным.

– Но в этот раз у нас имеется две вероятные жертвы в одном и том же месте.

– Да.

– Кто-то свяжет все воедино достаточно скоро, Миранда. Ты знаешь это. Здесь есть история.

– Да. И очень крупная история – если станет известно, что мы подозреваем двух убийц. Именно поэтому мы будем молчать так долго, как только сможем.

Демарко стряхнул воспоминание о том разговоре и вновь нахмурился, посмотрев на карту, но не видя ее. Он чувствовал странный… холод… внезапное напряжение и настороженность, и узнал эти ощущения. Все его чувства обострились, чтобы найти и точно определить угрозу. Он поднял взгляд, настороженно изучая комнату. Но ничего не казалось неуместным или неправильным.

Приятная спальня – аккуратная и привлекательная, без излишней вычурности, и это подходило ему. Телевизор был включен и настроен на MSNBC, но звук приглушен.

Он снял плечевую кобуру, когда готовился ко сну, но оружие лежало в пределах досягаемости. Медленно потянувшись, он положил на него руку, но не вытащил из кобуры.

Потому что все чувства говорили ему – угроза, которую он ощущает, была не той, которую могла остановить пуля.

Демарко не слишком нравилось вспоминать о том, что произошло с ним в армии, но это определенно обострило его инстинкты, в дополнение к экстрасенсорным способностям. В те дни, его жизнь зависела от того – прислушается он к своим чувствам или нет.

Теперь же подобное ощущение просто предупреждало, что нечто не в порядке.

Черт. С моей удачей, это место населено призраками.

Но он не думал, что дело в этом. Он не был особо чувствителен к духам, во-первых, а во-вторых, ощущал, что угроза нависла не над ним, а над кем-то еще.

Уникальный двойной щит Демарко сделал его сверхчувствительным к различным энергиям, связанным с паранормальными способностями, но только когда он позволял внешнему, защитному экрану упасть и концентрировался на использовании того, что делало внутренний щит настолько необыкновенным. Если ему удавалось достаточно сосредоточиться, то он мог сделать второй щит значительно более прочным и непроницаемым или превратить его в своего рода магнит, который притягивал и – так сказать – интерпретировал экстрасенсорные способности.

Он не мог украсть чужие способности, но мог затруднить их действие и препятствовать выходу наружу. Также он мог настроиться на частоту, которая использовалась.

– Как радио, – однажды любезно заметил Квентин. – И каждый экстрасенс на своем особом канале.

Это определение, конечно, упрощало способность, которая была невероятно запутанной, но, несмотря на это, достаточно хорошо ее описывало.

Демарко был уверен, что кто-то в доме использует экстрасенсорные способности. Но он не знал, был ли этот человек угрозой или угрожали ему.

В любом случае, это не сулило ничего хорошего.

Еле слышно выругавшись, Демарко сел на край кровати, закрыл глаза, и полностью опустив внешний щит, начал концентрироваться, пытаясь подключиться к тому, что происходило.

И почти немедленно его ударила волна смертельного ужаса.

* * *

– Октябрь? – нахмурившись, спросила Дайана. – Это когда вы преследовали убийцу тех женщин в Бостоне, включая дочь сенатора Лемотта, верно?

– Да. Монстр из этого места – или места идентичного этому – был убийцей.

– Тот, который сошел с ума. Оказавшись взаперти.

– О, да.

– Тогда почему мы здесь?

Холлис сделала еще один вздох, заставив себя собраться, и проговорила:

– Оказалось, что это еще не конец дела. Оно было связано с тем, что случилось позже в январе в Грейс.

– В Северной Каролине. Церковь, Сэмюель. В тот раз меня не задействовали.

– Радуйся. Мы потеряли там несколько прекрасных людей, и едва не потеряли еще больше.

Дайане не нравилось вспоминать о том, что Квентин – вся команда – находились в опасности, но она читала отчеты и знала, что случилось. Она знала, какая ужасная цена была заплачена, чтобы остановить убийцу.

– Сэмюель мертв. Сейчас церковь в основном состоит из растерянных людей, которые даже не уверены, что хотят и дальше оставаться в Резиденции. Никто из них не был убийцей, и ни у кого больше нет апокалептических видений. Все закончено.

– А может, и нет, – проговорила Холлис, по очереди разглядывая бесконечные, невыразительные коридоры. – Может мы просто думали, что все закончилось.

– Холлис…

– Разве не должен появиться проводник?

– Наверно. Иногда мне приходится немного погулять одной, до того как найду их. Или они найдут меня.

– Знаешь, я действительно не хочу исследовать эти коридоры, Дайана.

– Холлис, это все – ненастоящее. Ведь, это сон, мы здесь не воплоти. Ничто здесь не может причинить нам боль.

– Хорошая попытка, но я достаточно знаю о твоем сером времени и понимаю – если наш дух или сознание застрянет здесь, каким-то образом окажется отрезанным от тела, тогда мы не сможем вернуться.

Это было еще одной вещью, о которой Дайана не любила вспоминать, но она неохотно кивнула.

– Да, но я уверена – это случается крайне редко. Кроме того, я смогу с этим справиться. Я занимаюсь этим почти всю свою жизнь, и не было ни одного случая, чтобы я не смогла найти пути назад.

– Всегда бывает первый раз.

– Тебе обязательно надо было говорить это?

– Прости. Дайана, твое серое время и так кажется мне достаточно тревожащим, но быть здесь, в этом месте это… Давай просто скажу – со мной случалось много ужасного, но это самое худшее из всего.

– Хорошо, тогда уходим. Сейчас же. – Дайана схватила свою коллегу за запястье и проговорила: – Закрой глаза и сконцентрируйся на месте, куда хочешь вернуться. Твоя комната в гостинице.

Нерешительность Холлис была очевидна.

– Нам нужно узнать что-то здесь…

– Страх – это слабость, а никто из нас не захочет проявить здесь слабость, поверь мне. Мы возвращаемся.

Холлис закрыла глаза и продолжала держать их в таком состоянии так долго, как могла. Она приложила все силы, чтобы сконцентрироваться, сосредоточиться. Но мешала тишина этого места; слабый, странный запах, который заставил ее вспомнить о тухлых яйцах и, возможно, о преддверии ада; холод, который проникал в каждую клеточку. Все это действовало ей на нервы, поэтому она, наконец, открыла глаза.

– Дайна?

– Сконцентрируйся.

– Мы все еще здесь.

Дайана открыла глаза и посмотрела вокруг. Наконец она ровно проговорила:

– Хорошо, похоже, мы вынуждены остаться здесь подольше и посмотреть на то, для чего нас сюда перенесли.

– Превосходно. Это просто превосходно.

Дайна, которая по-прежнему казалась невероятно спокойной и уверенной в этом странном месте, проговорила:

– Я не отпущу тебя. Мы начнем идти, пока не найдем то, что должны найти.

Она подождала кивка Холлис, затем наугад выбрала коридор и начала идти.

Холлис не стала спорить. Она абсолютно не знала этого места и вынуждена была верить, что опыт Дайаны поможет им.

Когда они достигли дверей, Дайана стала пробовать одну за другой, но все они оказались заперты. Коридор, с рядами запертых дверей, казался бесконечным.

Через некоторое время Холлис начала острее чувствовать усталость, чем страх. Каждый шаг требовал больших усилий, какая-то тяжесть давила на нее. Ее дыхание становилось все более затрудненным, и она почувствовала легкое головокружение.

Дайана, которая, казалось, не ощущала воздействия этого места, остановилась посередине коридора и, нахмурившись, посмотрела на Холлис.

– Я должна вывести тебя отсюда.

– Ты не выиграешь этот спор. – Холлис постаралась не слишком задыхаться, когда произносила эту фразу.

Чуть дальше по коридору одна из дверей распахнулась внутрь со слабым, но ясно различимым скрипом.

– О, это не хорошо, – проговорила Холлис.

– Возможно, это выход.

– Да, верно. В фильмах ужасов они всегда делают эту ошибку. Давай, не будем, хорошо?

Дайана помедлила. А затем сказала:

– Мои инстинкты говорят, идти по этому пути, Холлис. В эту дверь. Весь мой опыт говорит тоже самое. Я должна вытащить тебя отсюда, и, похоже, что сейчас это единственный доступный вариант.

Холлис двинулась следом, когда Дайана направилась к двери, но проговорила:

– Тебе надо поговорить с Дороти. О красных башмачках. О том, как щелкнуть каблуками, сказать «В гостях хорошо, а дома лучше». И тому подобное [15]15
  Дороти Гейл – персонаж детской книги Ф. Баума «Волшебник страны Оз» и ее продолжений. С некоторыми изменениями книга известна как «Волшебник Изумрудного Города».


[Закрыть].

– Да, мне нужен надежный, кратчайший выход. Я поняла, – сказала Дайана. – Хотя, раньше у меня всегда был проводник. И когда мне нужно было выбраться, меня вытаскивали.

– Не Квентин ли пару раз был твоим спасательным тросом?

– Да. Но я выживала и сама, и делала это в течение двадцати с лишним лет, пока не появился он.

– Нет необходимости злиться. Я просто спрашиваю. – Они приближались к приоткрытой двери, и Холлис сосредоточилась на ней.

Выход?

Или дверь, ведущая к чему-то еще более страшному?

Холлис приложила все силы, чтобы погасить поднимающуюся панику. В этом загадочном месте, в этом сером времени, где все выходило за рамки ее опыта, у нее было множество причин бояться. Но такого страха она не испытывала никогда. А, учитывая все, что она пережила с момента того жуткого события, которое изменило ее жизнь навсегда, это был тревожный знак.

Почему эта приоткрытая дверь так чертовски сильно напугала ее? Что ее собственные инстинкты или чувства пытались ей сказать?

– Я не злюсь. Я просто… Я не хочу зависеть от Квентина подобным образом, – сказала Дайана.

– Хорошо. Я поняла, действительно поняла. А сейчас, ты абсолютно уверена, что нам нужно войти в эту дверь? Потому что у меня появилось ужасное ощущение, что там нас не ждет ничего хорошего. – Она собиралась добавить несколько крепких фраз, но, нахмурившись, остановилась.

– Холлис?

– Это странно. Действительно странно. Такое чувство, будто меня что-то тянет. – Она посмотрела на руку Дайаны на своей, а затем покачала головой. – Не ты. Что-то… Прости, Дайана, я…

Холлис исчезла – одно мгновение и ее не стало – будто лопнул мыльный пузырь.

Первое, что она почувствовала – это жуткая усталость. Казалось, у нее сил не то чтобы двигаться, но даже дышать. Но Холлис дышала и, в конце концов, смогла пошевелиться. Она с трудом открыла глаза и попыталась что-нибудь сказать, хотя бы шепотом.

– Черт, это было…

Она была в своей постели, это она поняла, пусть и не сразу. Сильные руки держали ее, а у своей щеки Холлис ощущала ровное биение сердца.

Стоп, это не правильно.

Но она чувствовала это и, по крайней мере, чувство было, приятным, а еще она чувствовала себя в безопасности и это было незнакомое ощущение.

– Холлис?

Она затаила дыхание, затем собрала все силы, которые у нее еще остались, чтобы отодвинуться в сторону, села и уставилась на него.

– Риз? Что за черт?

– Думаю, это мой вопрос. Можешь ответить мне – где ты была только что? Потому что главной твоей части здесь не было. – Его руки оставались на ее плечах, чтобы поддержать.

Она была уверена, что они там только для этого.

– Я была… подожди. Как ты попал в мою комнату?

– Взломал замок.

Холлис озадачено посмотрела на него, изо всех сил пытаясь заставить свои мозги хоть как-то работать. Эта борьба осложнялась тем, что она могла видеть его ауру, которая в цвете выглядела такой необычной. Кроме того, она была полна тем, что казалось искрами мерцающей энергии, и все, что хотела делать Холлис – смотреть на нее.

– Зачем? – наконец, смогла выговорить она.

– Это самый быстрый способ войти сюда.

– Я имела в виду другое. Зачем тебе понадобилось сюда входить?

– У тебя были неприятности, – ответил он, спокойно и сухо.

Его лицо как всегда было непроницаемым, хотя светло-голубые глаза казались темнее, чем обычно.

Она вновь моргнула.

– Неприятности?

– Ты боялась. Была ужасно напугана. И быстро слабела.

– Подожди, – вновь заговорила Холлис. – Ты был в моей голове?

– Не совсем.

– Тогда что? Что именно? – Она почувствовала себя сильней. И заняла оборонительную позицию.

Но казалось, Демарко это не беспокоило.

– Я ощутил, что в доме что-то не в порядке, что энергия здесь изменилась. Было похоже на угрозу.

– А ты сверхчувствителен к угрозам, – напомнила себе Холлис.

Он кивнул.

– Поэтому я сфокусировался и понял, что угроза направлена на тебя. Я знал, что ты находишься в плохом месте. Я так же знал, что ты не можешь выбраться сама. Поэтому пришел на помощь.

Холлис пыталась сосредоточиться, и поняла, что это очень сложно.

– Откуда ты знал. Что сможешь? То есть, место, где я была… Туда нельзя просто так войти, только если ты не медиум. Черт, если только ты не Дайана.

– Холлис…

Она почувствовала, как внутри все похолодело, и посмотрела на него.

– Дайана не могла найти выход. Она пыталась и не могла. И она там, в этом жутком месте… О, Боже мой. Что если он мертв? Что если он мертв и вернулся туда мучить людей вновь и вновь? Мучить их души? Что если теперь к столу он привязал Дайану?

* * *

Дайана не представляла, что случилось, но у нее было нехорошее предчувствие. Очень нехорошее. Она помедлила, пытаясь решить – стоит ли ей пройти сквозь эту гостеприимно приоткрытую дверь или вернуться и попробовать выбраться отсюда.

– Дайана.

Нахмурившись, она посмотрела на серьезную девочку, которая появилась так же внезапно, как исчезла Холлис. Она не узнала проводника, но это было в порядке вещей – она редко сталкивалась с одним и тем же проводником дважды.

– Кто ты?

– Брук. – Девочка, которой при жизни было примерно лет двенадцать-тринадцать, неодобрительно проговорила: – Дайана, ты не должна приводить живых людей в серое время. Это опасно для них. И для тебя тоже.

– Она в порядке?

– Да. В этот раз.

– Слушай, я не собиралась приводить Холлис сюда.

– Да. Но однажды ты уже сделала это. Ты намеренно провела ее сюда. И это открыло канал.

Дайане не нравилось, куда она клонит.

– Ты хочешь сказать, Холлис может появляться здесь, когда захочет?

– Нет. Я имею в виду, что она может попасть сюда, когда это делаешь ты. Ее затянет сюда, когда ты откроешь дверь. Потому что это ее природа. Она – медиум. Последний человек, которого тебе следовало сюда приводить.