Текст книги "Кровавые узы"

Автор книги: Кей Хупер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Но Сэмюель мертв, – медленно проговорил Тони.

– Да. Так и есть. Но сколько раз мы имели дело с фактом, что в нашем мире, – если человек мертв, это не обязательно значит, что он ушел.

Глава 14

Би Джей наслаждался игрой в кошки-мышки, его забавляла мысль, что все, кто занят поисками, действительно верят, что мышь – он.

Идиоты.

Но к тому моменту, как встало солнце, а местные начали потихоньку выходить из своих домов, он решил, что у него есть куда лучший способ провести время, нежели игры с копами и федералами. Особенно, если учесть, что вокруг снует куча журналистов.

Убийство одной из них, очевидно, не остудило их пыл. Фактически при дневном свете этих созданий стало даже больше. Может, свет добавил им смелости. Или они просто тупицы.

Прежде чем покинуть свой пост он ненадолго задержался, лениво переводя прицел с одного лица на другое. И очень пожалел, что не может избавиться от них. Это было бы так легко.

Бум.

Но время еще не пришло. Поэтому он покинул центр города, причем абсолютно беспрепятственно – в соответствии с планом.

Я ушел.

Хорошо, сходи, проверь его.

Он бы предпочел заняться чем угодно, только не этим, однако прекрасно знал, какая роль в этом плане ему отведена. Поэтому он просто согласился и двинулся дальше. Оказавшись за пределами перенаселенной – в деревенском смысле – территории центра города он расслабился. Дома и предприятия встречались все реже и располагались на приличном расстоянии друг от друга, и ему легко было оставаться незамеченным.

Он использовал обычные трюки, чтобы убедиться, что собаки, которых они наконец-то пустили за ним, не смогут взять его след. И весело размышлял о том, что об этом подумают его преследователи.

Хотя ему было все равно.

Наконец он добрался до старого, но хорошо сохранившегося фермерского дома, стоящего посреди большого участка земли. На пастбище с белой оградой паслись коровы и пара ленивых лошадей. Би Джей осторожно прошел по длинной, извилистой и грязной подъездной аллее, хотя и знал, что рядом нет никого, кто мог бы его увидеть.

Добравшись до дома, он воспользовался ключом, лежащим под цветочным горшком; Би Джей был абсолютно уверен, что обитатель дома будет слишком занят, чтобы услышать дверной звонок.

Обычно так и бывало.

И точно – войдя, Би Джей услышал звуки, исходящие из подвала. Его губы скривились. Он отнес оружие и снаряжение на кухню и оставил их на столе, намереваясь почистить винтовку и пополнить запасы прежде, чем уйти.

Дверь подвала хоть и была закрыта, но находилась рядом с кухней, поэтому звуки снизу стали еще отчетливее. Они то нарастали, то затухали, как жалобные стоны какого-то испуганного ночного животного.

Игнорируя крики, Би Джей направился к холодильнику, изучил его содержимое и решил, что у него нет никакого желания готовить яйца. Вместо этого он сделал себе огромный сандвич, нашел в холодильнике пиво, а в буфете чипсы и уселся, чтобы поесть.

Один особо громкий пронзительный крик раздался из подвала, закончившись бульканьем. Это заставил Би Джея на мгновение прерваться, но затем он вернулся к своему занятию. Закончив, он тщательно убрал за собой, проверил свои часы, затем взял еще одну бутылку пива и сел, чтобы почистить винтовку.

Ему необходимо было немного поспать, прежде чем приступать к следующей стадии плана, но он слишком хорошо знал, что не сможет заснуть при таком шуме, доносящемся из подвала. Поэтому он занялся делами, время от времени поглядывая на часы, и удивляясь, что это продолжается так долго.

Он находился в доме почти два часа, прежде чем звуки, наконец, прекратились. Давно пора.

Проверь его. И приберись.

Черт побери.

Черт, я не желаю делать этого. Место будет выглядеть как скотобойня, по крайней мере, к тому моменту как он окончательно подготовит свою игрушку для того, чтобы я вытащил ее отсюда. И, кроме того, ты знаешь, что ему нравится чистить самому. Это – часть его забавы.

У нас нет на это времени, Би Джей, конечно, если ты еще хочешь успеть вздремнуть. Не думай, что тебе удастся поспать, пока он не вырубится. Сделай ему инъекцию.

Хорошо, хорошо. Я обо всем позабочусь.

Просто займись им. Ты знаешь, что произойдет, если ты этого не сделаешь.

Это было не столько угрозой, сколько предупреждением, и Би Джей был не настолько глуп, чтобы спорить. Однако, постарался задержаться на верху как можно дольше. Он медленно снял обувь, потом носки и слегка скривился, когда подумал, что без сомнений вмешается в процесс чистки. Легче и проще будет помыть ступни, нежели ботинки, но эта мысль все равно вызывала тошноту.

Лично ему больше нравилось то, что он видел сквозь прицел своей винтовки.

Би Джей открыл дверь в подвал и направился вниз по лестнице, автоматически дыша через рот.

– Рекс? – позвал он.

– Привет, Би Джей. Когда ты вернулся? – Как всегда голос Рекса звучал радостно.

Да и выглядел он так же – глаза сверкали, а на приятном лице сияла широкая улыбка. Его лицо портило только кровавое пятно на щеке.

– Пару часов назад. Ты был занят.

Би Джей спустился на последнюю ступеньку, и некоторое время стоял, осматривая ярко освещенный подвал. Здесь не было окон, так как подвал находился под землей, но сочетание мощных, удачно расположенных светильников, значительного количества белой плитки и нержавеющей стали – возмещало отсутствие естественного освещения.

И все равно, спускаясь сюда, Би Джей каждый раз был немного удивлен современной… гладкостью… помещения. Он думал, что здесь должно быть железо, старая кожа и дерево, впитывающее кровь, потому что именно так должны выглядеть камеры пыток.

И уж точно они не должны походить на операционную.

Мысль была как всегда мимолетной, особенно когда Би Джей увидел, что задержало Рекса так надолго.

На одном из столов из нержавеющей стали лежало кровавое месиво, которое лишь смутно напоминало человеческое тело. Би Джей не смог даже определить, кто это был – женщина или мужчина, хотя знал, что это должен быть мужчина, так как сам днем ранее привез его к Рексу, связанного как индейка на День Благодарения.

Он предположил, что Рекс в этот раз экспериментировал с методиками снятия кожи. По крайней мере, таков был его план.

Но этот эксперимент был оставлен еще несколько часов назад ради новой игрушки.

Игрушки, ради которой он оставил безопасность этого дома. И самостоятельно поймал.

Она лежала на втором столе из нержавеющей стали, и была крепко к нему привязана, несмотря на то, что полностью лишилась возможности сопротивляться – впрочем, как и большей части своей крови. Многочисленные маленькие надрезы покрывали ее обнаженное тело, впрочем, на нем хватало и более длинных и глубоких ран.

Это было почти художественно.

Кровь капала со стола и стекала во все увеличивающуюся лужу на полу из белой плитки. Это выглядело уже не так художественно, а казалось чертовским беспорядком, особенно учитывая то, что Рекс опять забыл поместить стол над одним из больших стоков в полу.

Черт побери.

Новая игрушка была симпатичной. Вероятно. У нее были светлые волосы, что не вызывало удивления, так как Рекс предпочитал блондинок. Молодая. У нее были роскошные линии тела. И она все еще была жива. Би Джей видел, как слабо бьется пульс под окровавленной кожей на ее горле.

– Господи, Рекс, что ты наделал?

Его радостная улыбка померкла, и Рекс обеспокоено проговорил:

– В этот раз он не будет возражать, Би Джей, честно. Потому что Отец мне сказал. А мы всегда делаем то, что нам говорит Отец, верно?

Ты ведь знаешь, что однажды тебе придется убить его, причем скоро, верно Би Джей? До того как он станет абсолютно неуправляемым?

– Верно. – Вздохнул Би Джей.

* * *

– Этим утром там был не призрак, а настоящий снайпер, – сказал Тони. – И вчера. И во вторник. Вероятно, один и тот же. И уж точно это был человек из плоти и крови. С настоящими пулями. С реальными блестящими навыками в обращении с винтовкой, не говоря уже о его явно магической способности исчезать без следа, в то время как масса вооруженных и опытных полицейских ведут на него охоту.

– Да, – сказала Миранда. – Я знаю.

– И какое это все имеет отношение к Сэмюелю?

– Единственная вещь, которую мы знаем о Сэмюеле наверняка – в последние годы ему все лучше и лучше удавалось находить и переманивать на свою сторону экстрасенсов, об этом сообщили наши агенты внутри организации.

– Да, я помню. И что из этого?

– Ной считает, что Сэмюель не привез всех, кого нашел, в церковь или, по крайней мере, в Резиденцию. Он мог держать некоторых из них в резерве, и никто из его паствы не знал об их существовании, включая и наших людей, находящихся в церкви. И те, кого он выбрал и держал в отдалении, были не только самыми фанатично преданными, но еще и самыми воинственными, потенциально самыми жестокими. И возможно наиболее сильными экстрасенсами.

– Почему? – нахмурилась Джейлин.

– Потому что он планировал все заранее.

– Планировал то, что произойдет после его собственной смерти? – спросил Тони.

– Большинство из нас планируют то, что будет после нашей смерти. Мы пишем завещания. Поручаем людям заниматься нашей собственностью и воспитывать наших детей, оставляем деньги тем, кого любим или жертвуем на благотворительность.

– Верно, конечно, но это далековато от создания банды вооруженных головорезов, воплощающих твои кровавые фантазии мести, после твоей же смерти. Не так ли?

– Тони, Сэмюель был действующим прорицателем. Ясновидящим. У него были апокалептические видения – и, очевидно, именно они свели его с ума. Но нельзя утверждать, что у него не было видений о будущем. О его собственном личном будущем. Может, видение было довольно расплывчатым, а может быть вполне определенным, и он знал, что не выживет в той финальной битве с Ноем и остальными. – Она замолчала, а затем добавила: – Учитывая хладнокровную жестокость убийств, которые привели нас сюда и равнозначную им хладнокровную точность снайпера, до сих пор гуляющего на свободе, я считаю, что Сэмюель убедился в наличии у него одного, а вероятно и больше, верных последователей. И они всецело посвятили себя мщению за смерть своего «Отца». И неважно, что для этого потребуется.

– О, Боже, – пробормотал Тони. Затем нахмурился. – Тогда почему он не начал убивать агентов ООП, когда появился шанс? На этой недели у него была уйма возможностей. А то и раньше, если он уже давно ведет наблюдение.

– Играет с нами? – Миранда пожала плечами. – Увеличивает уровень опасности, чтобы втянуть больше членов команды? Определенно это сработало. Или возможно он надеялся, что покажется Ной. Сэмюель считал своим главным врагом ООП, и очень хорошо знал, кто построил этот отдел, и кто им руководит.

– Это другая причина, по которой Ноя здесь нет? – спросила Джейлин. – Потому что его присутствие вероятней всего вызовет взрыв и подвергнет тем самым остальных еще большей опасности?

– Ты знаешь его, – сказала Миранда. – Что ты думаешь?

В голосе Тони не было ни капли сомнения, когда он заговорил:

– Он бросится под пули, чтобы защитить любого из нас. Я не верю, что даже темная энергия Сэмюеля могла изменить это. Поэтому готов поспорить, его здесь нет, потому что он верит – для всех нас будет куда безопасней, если его поблизости не будет.

– Я то же в это верю, – улыбнулась Миранда.

– Не могу не согласиться, – проговорила Джейлин.

Несколько минут они ели в полной тишине. Никто из них не чувствовал голода и не получал от еды никакого удовольствия, но им было необходимо поддерживать свои силы.

– Насколько ты уверена, что именно Сэмюель стоит за маньяком и снайпером? – наконец спросил Тони.

– Если ты спрашиваешь, было ли у меня видение, ответ – нет. Но за много месяцев до конфронтации в церкви мы знали, что у нас есть враг. Мы в курсе, что Сэмюель более года назад взял под наблюдение нескольких членов ООП, он изучал нас и рассматривал как угрозу. Еще до того, как мы вышли на него, он пытался заманить нас в ловушку. Мы знаем, что у него были значительные ресурсы. Мы знаем, что он был фанатиком и вызывал среди своих последователей столь же фанатическую преданность. Знаем, что он был действующим провидцем, был способен проводить невероятную энергию, а также был телепатом. Мог красть у людей энергию и способности у других экстрасенсов. Мы также знаем, что у него был серьезный комплекс Бога и, учитывая все это, мы с большой долей уверенности можем предположить – он рассчитывал или вернее планировал контролировать, по крайней мере, некоторые события даже после своей смерти.

Миранда замолчала, а затем закончила:

– Сложив вместе все эти данные, я думаю, мы получим высокую вероятность того, что Сэмюель имеет некоторое отношение к этому убийце или убийцами. Мяснику и снайперу.

* * *

– Хорошо, – сказала Дайана, пытаясь обрести спокойствие и надеясь, что ее голос не дрожит. – Сэмюель хочет жить. То есть, я так понимаю, это он носил лицо Квентина?

– Тебе придется самой это выяснить.

Естественно, Брук не собирается облегчать ей задачу. Или даже немного упростить ее.

Дайана пожалела, что в этом бесконечном, невыразительном коридоре нет места, где можно присесть, так как чувствовала страшную усталость. И это пугало.

– Если это он… какой смысл притворяться Квентином? – Дайана начала размышлять вслух, надеясь, что по ходу Брук даст ей хоть какую-нибудь подсказку. Казалось, именно так Брук предпочитает делиться информацией. – Я знаю, что это не Квентин, он прекрасно знает, что я это знаю, тогда почему продолжает притворяться? Чтобы держать меня в напряжении? Лишить меня душевного равновесия? Считает это забавным? Почему?

Так как эти вопросы не вызывали в Брук ничего кроме сдержанного любопытства, Дайана попыталась использовать другую тактику.

– Он хочет жить. Сэмюель хочет жить снова. Во плоти. Может ли он это осуществить? Нет, не может. Никакой дух не в состоянии покинуть серое время без двери. И только медиумы создают двери. Правильно?

– Тебе лучше знать Дайана.

Дайана проигнорировала эту фразу.

– Это – единственная способность, которой он всеми способами старался избежать, именно ее он не желал получить. Согласно отчетам и словам Холлис, медиумы – единственное, чего Сэмюель боится по-настоящему, и нет никаких признаков того, что он обладает этой способностью. Или… если она латентна, значит, он подавлял ее всю жизнь. Поэтому вполне логично предположить, что он не может создать для себя дверь. Даже со всей его силой… подожди-ка. Его сила. Она ведь должна была здесь уменьшиться? Потому что это место вытягивает силу и энергию. А он находится здесь слишком долго. Если Сэмюель за все это время не смог создать для себя дверь, то сейчас тем более не может этого сделать.

– Не сможет без помощи, – пробормотала Брук.

– Что, без моей помощи? Я не могу вытащить отсюда даже себя. А это означает, что я не могу найти дверь, которую создала, чтобы попасть сюда. Даже если предположить, что она все еще существует и открыта. Или, что мне снова удастся ее открыть. И что вообще заставляет его думать, что я смогу… или захочу помочь ему?

Брук ждала.

– Если бы он мог заставить меня, то уже сделал бы это. Я так думаю. А это значит, что он не может меня заставить. Или… он знает, что я не могу выбраться отсюда, не могу найти дверь, которую создала. – И неожиданно Дайану осенило. – Стоп. Если дверь, которую я создала, все еще открыта, пусть и самую малость… сюда затянет Холлис. Когда она уснет, и ее защита ослабнет.

Она посмотрела на Брук, и ею овладел новый страх.

– Вот чего он ждет? Холлис? Он сможет последовать за ней через ту дверь, даже если сама я не смогу? Господи.

– Не думаешь, что Холлис сумеет позаботиться о себе?

– Только не здесь. Не самостоятельно.

Дайана прикусила губу в нерешительности, затем повернулась и пошла обратно. По крайней мере, она думала, что возвращается – бесконечный коридор выглядел одинаково, независимо от выбранного направления.

Брук последовала за ней.

– Что ты делаешь, Дайана?

– Я не останусь там, где он надеется поймать в ловушку сразу нескольких экстрасенсов, ведь Холлис может появиться в любую минуту. Это место может стать для Холлис западней.

– Ты действительно веришь в это?

– Я верю, что это плохое место, и хочу покинуть его. Сейчас же.

Слова едва успели слететь с ее губ, как блестящий стерильный коридор вокруг нее содрогнулся – и Дайана обнаружила, что стоит в тихом сером времени Главной улицы Серинед. Рядом с ней находилась скамья, но она не стала тратить время на отдых.

– Дайана?

– Мне нужна всего лишь минутка, вот и все. – Нахмурившись, она оглядела зловеще тихую, серую улицу. – И не надо говорить, что здесь нет минут. Я это знаю. Но мне нужно немного отдохнуть. Становится… немного сложно дышать.

Брук молчала.

– Я… я кажется не помню выстрела. Разве я не должна его помнить, если не вернусь обратно?

– Я не знаю. А должна?

– Ты ведь мне не скажешь?

– Что я должна тебе сказать?

– Мертва ли я. Умру ли.

– Все умирают. Ты и сама это знаешь.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

– Я лишь знаю, что здесь тебе нужно обнаружить правду. До того как ты сможешь уйти… или вернуться… или сделать то, что тебе суждено. Для начала ты должна найти правду. Всю правду.

– Никакого давления, – пробормотала Дайана. – Слушай, чтобы со мной ни случится, надо сделать так, чтобы Холлис сюда не затянуло. Неужели нет никакого способа предупредить ее, сказать, чтобы она держалась в стороне?

– Думаешь, предупреждение поможет?

Дайана обхватила голову руками. Затем выпрямилась и посмотрела на Брук.

– Ты знаешь, это дерьмо «Отвечаю вопросом на вопрос» начинает надоедать.

Брук улыбнулась.

– Значит так, – проговорила Дайана. Она отвела взгляд от проводника, чтобы вновь изучить улицу – что-то не давало ей покоя. – В меня стреляли. В меня стреляли… намеренно. Снайпер выбрал меня. Мы все были, как на ладони, на нас не было бронежилетов, и если он наблюдал вчера… или позавчера, вероятно знал, что мы полицейские, возможно даже сотрудники ООП. Тогда почему я? Я даже пока не полноценный агент. Это… было моим первым делом в качестве детектива. Тогда почему целью стала именно я?

– Мне не позволено отвечать вопросом, – проговорила Брук.

Дайана ее проигнорировала.

– Если снайпер считает ООП своим врагом, тогда почему не выбрал кого-то, кто… имеет вес? Кого-то, кто стал бы для него куда лучшим трофеем. Там была Миранда. Квентин. Холлис и Риз. Почему он выбрал меня? Если только каким-то образом я не была более значительной угрозой. Или… у меня есть нечто, что он хочет. Нечто, что необходимо его боссу. Например… способность открывать дверь в… или из… серого времени. Вероятно, он знал, что это единственный верный способ заполучить меня сюда, по крайней мере, на какое-то время.

Она повернула голову и посмотрела на молчаливого проводника.

– Он не просто находится здесь и пытается выбраться, он влияет на события в мире живых. Распоряжается выстрелами… буквально. Снайпер, убийца – это все Сэмюель.

Серинед.

Гелен тревожно ходил от окна к окну, даже не осознавая этого, пока Руби не заговорила.

– Ты действительно хочешь быть там с ними? Со своими друзьями?

– С моей командой, – поправил он.

– Прости, что застрял здесь и вынужден наблюдать за мной.

– Я не застрял, Руби. – Он сделал попытку смягчить свой тон. – Слушай, Бейли сказала, что ты не спала в самолете, да и с тех пор, как мы сюда добрались, не смыкала глаз. Почему бы тебе не попытаться отдохнуть немного?

– Я не хочу спать. Бейли сказала, что солдаты должны научиться спать, когда могут. И это правильно. Она спит сейчас, поэтому ты будешь спать позже. – Руби изучала его своими слишком взрослыми глазами. – Вот только я не думаю, что ты заснешь.

– Засну. Когда придет время.

– Ты хочешь сказать, когда все закончится.

– Если хочешь, пусть будет так.

Руби молчала долгое мгновение, а затем почти небрежно спросила:

– Голоса все еще говорят с тобой?

Он остановился и посмотрел на нее. Его первым порывом было все отрицать, но вместо этого он спросил:

– Что ты об этом знаешь?

– О голосах? Только то, что ты их слышишь. С церкви. С того момента, как мы уничтожили Отца. И для всех нас многое изменилось. – Руби замолчала. – Они все еще говорят с тобой?

– Шепчут, – наконец, проговорил он. – Я не могу понять, что они говорят. Не могу слышать их достаточно четко.

– Может, потому что ты недостаточно хорошо слушаешь.

– О чем ты говоришь?

Свернувшись в большом кресле возле темного камина, Руби посмотрела на него со странным спокойствием.

– Ты… закрыт в себе. Я полагаю, это помогает тебе защищать других людей, держать их в безопасности. Оберегать меня. Но это создает вокруг тебя панцирь. И очень твердый. Вероятно, голоса не могут через него пробиться. Во всяком случае, настолько, чтобы ты понял, о чем они говорят.

– Может, я не хочу понимать, – услышал он свой ответ.

– Ты боишься того, что они могут сказать?

Черт.

Гелен подумал, что смешно доверять суждениям двенадцатилетней девочки, но, похоже, не мог оставить этот разговор.

– Я не знаю, откуда они идут, Руби. Я не слышу голоса, это не входит в мои способности.

– Теперь входит.

– Хорошо… да… наверное. Но еще совсем недавно этого не было, я не знаю, как это контролировать.

– Иногда мы не можем контролировать наши способности. Иногда они нас контролируют.

– Это точно ко мне не относится, – сказал он ей.

– Да, я знаю. Твоя способность… не умирать. Верно?

– Я исцеляю себя. Пока это означает не умирать. Но все умирают рано или поздно.

– Может для того, чтобы убить им придется отрезать тебе голову, – предположила Руби.

Гелен был сбит с толку, но лишь на мгновение.

– Тебе нравятся ужастики, – догадался он.

Девочка застенчиво улыбнулась.

– В Резиденции нам не разрешали их смотреть. Но Мэгги сказала, что для нас хорошо порой притвориться испуганными. И Джон любит ужастики. Поэтому некоторые мы смотрели.

– На самом деле они меня не пугают, – призналась Руби. – После церкви. После Отца. Но было приятно притворяться, что все плохие и страшные вещи не реальны. По крайней мере, какое-то время.

Он покачал головой и услышал свои слова:

– Руби, что ты здесь делаешь?

Ее лицо немного изменилось, став настороженным. И в ее глазах появилось замкнутое выражение, которого он никогда прежде не видел.

– Джон учит меня играть в шахматы. Игра начинается, когда все фигуры занимают свои места на доске. Поэтому я здесь. Я одна из фигур.

– Руби…

– Тебе стоит попытаться услышать голоса, Гелен. Тебе действительно стоит. Думаю, им нужно сказать тебе что-то важное.

– Правда?

– Да.

– Откуда ты знаешь? – тихо спросил он.

– Потому что я тоже слышу голоса. И они всегда – всегда – говорят то, что мне необходимо знать.

– Как причина, по которой тебе необходимо было попасть сюда? Причина, по которой ты должна стать шахматной фигурой?

– Да, как это. – Руби повернула голову, и пристально посмотрела в одно из окон, к которым ей было запрещено приближаться. И продолжила тем же мягким, задумчивым голосом: – Прямо сейчас они говорят, что вновь случится нечто плохое. Нечто, что мы не можем остановить. Бедняжка. Она тоже была шахматной фигурой. Она была пешкой. Она должна была быть принесена в жертву.

* * *

– Мы полностью обыскали центр, – доложил Дин Миранде, когда она и остальные вернулись в мобильный командный центр. – Шериф Дункан вызвал всех своих людей, в том числе и временных, и вызвал даже некоторых ушедших в отставку помощников и друзей, которым он доверяет. Таким образом, людей нам хватает – хотя и с трудом – чтобы держать под наблюдением большую часть зданий. Но ублюдка мы не нашли.

– Собаки дали какой-нибудь результат?

– Ничего, кинологи, похоже, сбиты с толку, также как и собаки. Хочешь их отозвать?

Миранда нахмурилась.

– Нет. Нет, просто попроси их патрулировать город. Независимо друг от друга. И беспорядочно. Пусть решат между собой, когда делать перерыв, но я хочу, чтобы собаки постоянно находились на виду, насколько возможно. Даже если они ничего не обнаружат, по крайней мере, это должно осложнить снайперу передвижения.

– Понял. Пойду, скажу им.

– А затем возьми нескольких агентов, и отправляйтесь отдыхать. Позавтракайте, примите душ, если хотите, поспите пару часов. В гостинице для вас все приготовлено. Там достаточно кроватей и раскладушек, чтобы расположиться, хотя некоторым придется жить в комнате вдвоем. Хотя это не особо важно, так как нам еще долго придется работать по сменам.

– Вы ребята и сами не слишком много отдыхали, – заметил он.

– Достаточно. Кроме того, к нам направляются еще агенты – они должны прибыть сегодня позже, так что, думаю, нам удастся хорошенько выспаться ночью.

– Черт. Проклятие, – еле слышно пробормотал Тони.

Миранда посмотрела на него, а затем сказал Дину:

– Не торопитесь. Сейчас нас ждет исключительно бумажная работа – просмотрим отчеты о вскрытиях, которые провела Шэрон, и результаты баллистических экспертиз. Возможно, еще раз пробежимся по файлам жертв, будем искать связи. Здесь мало, чем можем заняться, по крайней мере, следующие несколько часов. На этом все, если только тебе нечего добавить. – Дин Ремзи был ясновидцем пятой ступени.

Он покачал головой.

– Мне жаль, но добавить тут особо нечего. Сначала я думал, что дело в общем замешательстве, все это насилие, но… в этом месте странная вибрация. Не могу точно ее уловить, но я никогда не чувствовал ничего подобного.

– Аналогично, – со вздохом проговорил Тони.

Дин сухо улыбнулся, а затем обратился к Миранде:

– Когда я пытаюсь приложить больше усилий, увеличиваю давление, то ощущаю какое-то воздействие, что-то типа статистических помех в радиоприемнике.

Тони и Джейлин обменялись быстрыми взглядами.

Миранда просто кивнула.

– Не давил слишком сильно. Вероятно, передышка поможет.

– Возможно. – Его голос звучал не слишком убежденно, но он не стал спорить и, повинуясь ее приказу, ушел.

– Вмешательство, – сказала Джейлин. – Это слово продолжает всплывать и мне становится тревожно. Почему?

– Это аномалия, – ответила Миранда. – А аномалии являются указателями. На них стоит обратить внимание.

– А я и обратила, – сказала Джейлин. – Несмотря на то, что я постоянно улавливаю различные вибрации от объектов, я тоже чувствую странность этого места.

– И я, – согласился Тони. – Мне постоянно хочется потереть затылок, потому что такое впечатление, будто волосы стоят дыбом. Неприятное ощущение.

– Тогда возникает вопрос, – сказала Миранда, – является это чем-то естественным и характерным для данного города по какой-либо географической причине или же это нечто новое. А если последнее, то я хочу знать, когда все это началось и кем искусственно создано – человеком или…

– Или экстрасенсом? – предположила Джейлин.

Теперь Миранда хмурилась.

– Дин ничего не может уловить. Так же как и вы. И я. Риз почувствовал направленное на него и Холлис оружие, но это было за пределами города, выше в горах. А перед взрывом бомбы, единственное, в чем он был точно уверен – снайпер наблюдает. Плюс он ничего не ощущал, пока снайпер не выстрелил в Дайану, хотя всегда заранее мог почувствовать угрозу. Гейб и Роксана делят устойчивую внутреннюю связь, но и они сбиты с толку и упускают вещи, которые обычно достаточно легко улавливают.

Вновь вздохнув, Тони проговорил:

– Тогда, экстрасенс.

– Господи, надеюсь, нет. Потребовалось бы огромное количество энергии, чтобы создать поле, способное заглушить такое количество экстрасенсов с разными способностями и уровнями. Все это очень похоже на то, что произошло в Резиденции Сэмюеля в тот последний день.

– Черт, – пробормотала Джейлин.

– Ты нас сглазила, – обратился Тони к Миранде. – Когда кто-нибудь говорит, что нам предстоит хорошенько выспаться, у нас это никогда не получается. Всегда что-нибудь случается.

Слова едва слетели с губ Тони, как в командный центр зашел шериф Дункан, выражение его лица было мрачным.

– У меня пропал помощник, – сказал он.

– Кто? – спросила Миранда, и Тони посмотрел на нее с любопытством, так как у него создалось впечатление, что она точно знает, как ответит шериф.

– Бобби. Бобби Сильверс. Насколько я могу судить, последний раз ее видели прошлым вечером.