Текст книги "Прерванная игра"
Автор книги: Кэтрин Куксон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
На Солтбэнк-роу в нос сразу же ударило зловоние, исходившее от мусорных куч. Перед стоявшими здесь двухкомнатными коттеджами никогда не высыхали грязные лужи. А уж летом зловоние и вовсе было невыносимым. Рори все время удивляло, почему городская администрация не обращает на это никакого внимания. Наверное, она считала, что подобные условия вполне хороши для ирландских иммигрантов. А те, похоже, и не возражали, поскольку, как все знали, в Ирландии они привыкли спать вместе со свиньями и курами в своих крохотных хибарах.
Однако Рори слышал, что среди людей, работавших у Палмера, были и ирландцы, которые покупали собственные дома. Об этом рассказывал сам старик Кин, который недолюбливал ирландцев.
Отец Рори тоже много лет работал у Палмера, однако Рори не наблюдал никаких признаков того, что он в состоянии купить собственный дом. Возможно, потому, что отец просто не хотел этого. Заработанные деньги он тратил, хорошо питался и много пил почти каждый день, словно хотел «размочить» тело, высохшее от многолетнего пребывания у сталеплавильной печи.
Пьянство отца Рори не осуждал, а вот его любовную интрижку с Лиззи – очень. Наверное, в качестве компенсации за эту интрижку отец и отправил его в начальную школу, за что Рори не испытывал благодарности к нему, поскольку только и овладел в этой школе, что азами письма, чтения и счета.
Но тем не менее умение читать и писать позволило Рори получить место сборщика квартплаты с заработком пятнадцать шиллингов в неделю. Все знакомые говорили, что ему чертовски повезло с этой работой. Пятнадцать шиллингов, и при этом не надо ни гнуть спину, ни пачкать руки. И больше всех подчеркивал эту мысль его работодатель.
Мистер Кин владел почти половиной всех коттеджей на Солтбэнк-роу, и квартплата с каждого коттеджа составляла два шиллинга в неделю. Но когда Рори добрался до конца улицы, в кармашке его кожаной сумки лежало всего двадцать пять шиллингов и шесть пенсов.
К двенадцати часам Рори вышел на главную улицу и влился в поток рабочих, выходивших из доков Палмера. Рабочие двигались, словно черные потоки лавы, их серые лица были покрыты потом. К тому моменту, когда они дошли до церкви, толпа уже постепенно рассосалась.
Рори прикинул, что в контору он вернется к часу. Часов он никогда не носил, поскольку стоило только зазеваться – их тут же могли стащить. Ему приходилось видеть, как орудуют шайки карманников. Остановившись на мосту, Рори посмотрел на узкие, покрытые грязью берега реки и подумал, что сегодня можно не торопиться возвращаться в контору, так как старый Кин уехал в Хексем навестить отца. Когда такое случалось, дневные сборы складывались в сейф, где хранились до понедельника. Субботние сборы обычно бывали небольшими, во всяком случае у него. А вот Джон Джордж собирал больше, поскольку обслуживал район Тайн-док и лучший участок Стэнхоуп-роуд.
Рори слегка тревожило поведение Джона Джорджа. Что-то этот парень задумал, и наверняка это было связано с той девушкой, дочерью того религиозного фанатика. Только вчера Рори предупредил Джона Джорджа, предложил ему хорошенько подумать, поскольку, будучи послушной дочерью, девушка и сама могла свихнуться на религиозной почве, как и все в Шилдсе.
А в Шилдсе люди действительно помешались на религии, там повсюду понастроили церквей, а церкви развернули настоящую кампанию против спиртных напитков и азартных игр. Но те, кто устроил всю эту шумиху, кто они? Да половина из них просто чертовы лицемеры. Рори знал кое-что про этих людей, поэтому и предупредил Джона Джорджа.
Войдя в Тайн-док, Рори позабыл и про Джона Джорджа, и про его проблемы, потому что сейчас мысли Рори были заняты перспективами на вечер. Недавно он услышал про одного скандинава, который жил в Корсторфине. Его все называли Блондин. Летом он совершал путешествия в Норвегию и Швецию, а зимой жил на побережье и содержал игорный дом, но не обычный, а весьма солидный, для капитанов и прочей солидной публики. Как говорил Малыш Джо, Блондин редко приглашал к себе иностранцев... Забавно, швед называет англичанина в его собственном городе иностранцем. Но как бы там ни было, Малыш Джо обещал посодействовать.
Рори ощутил возбуждение от мысли поиграть не в дешевом притоне, а в солидном игорном доме, где за игру банк доходит до двадцати фунтов. Если попасть в такое заведение, то вскоре он сможет купить дом... для себя и Джейни. Он хотел жениться на Джейни, буквально изнывал от желания. Да, именно изнывал, это верное слово. По ночам Рори ворочался с боку на бок, а потом, чтобы снять напряжение, опускал ноги с кровати и становился ступнями на холодный пол.
Завтра он увидит Джейни, и эта мысль улучшила его настроение. Да, он увидит ее, прижмет к груди, она ведь такая худенькая и красивая. И завтра он не будет весь вечер играть в карты, нет, при любой погоде они с Джейни пойдут гулять, и все будет так, как он задумал.
– Рори! Рори!
Рори резко обернулся и увидел Джона Джорджа, который пробирался к нему сквозь толпу рабочих. Когда Джон Джордж добрался до него, Рори удивленно посмотрел на него:
– Что-то ты сегодня припозднился, правда? Обычно ты уже закругляешься к двенадцати.
– Да, но на Болдон-лейн произошел несчастный случай, и я помогал растаскивать телеги. Погиб молодой парень.
– Соваться в толпу, когда у тебя в сумке деньги, да ты, должно быть, рехнулся... А это где ты откопал? – Рори осмотрел Джона Джорджа с головы до ног. – Ограбил кого-нибудь?
Пригладив лацканы толстого коричневого пальто, которое хотя и было слегка мало, но все же подходило к его тощей фигуре, Джон Джордж ответил:
– Я купил его в прошлую субботу в Ньюкасле, на рынке.
– И сколько ты отдал за него?
– Полкроны.
– Что ж, тебя не обобрали, материал хороший. Тебе надо было еще купить сапоги. – Рори бросил взгляд на сапоги Джона Джорджа с растрескавшимися носками. – Хорошо еще, что хозяин не заметил твои сапоги, ты же знаешь, как он относится к внешнему виду своих служащих.
– Куплю и сапоги, когда снова поеду в Ньюкасл.
– А ты опять собираешься в Ньюкасл?
– Да. – Джон Джордж улыбнулся. – Мы поедем вместе с ней на трехчасовом поезде, я ее провожу. Вот посмотри. – Он сунул руку в карман пальто и вытащил оттуда небольшую коробочку в тонкой оберточной бумаге. – Я купил ей это на Рождество. Что скажешь?
Рори открыл крышку коробочки и увидел медальон в форме сердечка на цепочке. Некоторое время он внимательно разглядывал подарок, затем тихо спросил:
– Сколько ты отдал за него?
– Ну... не столько, сколько он стоит. Медальон не новый, но очень хороший.
– Так сколько?
– Семь шиллингов и шесть пенсов.
– Семь шиллингов и шесть пенсов! Ты с ума сошел? Да как ты мог себе такое позволить? Ты же говорил мне, что твоя тетушка Мэг считает каждый пенс, чтобы содержать дом, а тебе удается экономить всего три шиллинга.
– Да... это так. Но... но я придумал систему...
– Ты придумал систему! – Рори поморщился. – Какую систему? Расскажи!
– Не сейчас, не сейчас. Я тебе расскажу... но потом, позже. Я хотел поговорить с тобой о другом... Понимаешь, я думаю о том, чтобы переехать отсюда, стараюсь найти работу получше. С такой заработной платой, как сейчас, мне ни за что не видать Мэгги...
– А где ты найдешь работу лучше?
– В Ньюкасле много разных мест.
– Ох, да знаю я эти места в Ньюкасле, но тамошние парни получают еще меньше нашего. У нас ведь нет профсоюза, защищающего наши права. Меня тоже не удовлетворяет моя зарплата, но я знаю, что, работая сборщиком квартплаты, больше и не заработаешь. Слушай, может, у тебя правда что-то с головой?
– Да нет, нет. – Джон Джордж покачал головой. Рори, оглядев его, тоже покачал головой. Далее они шли молча, изредка перебрасываясь короткими фразами. Когда дошли до рынка, им пришлось пробираться между прилавков, а затем они свернули на узкую боковую улицу, известную как Тангард-стрит. Здесь они подошли к большому окну, напоминавшему витрину пустого магазина, правда, на нижней части стекла имелась надпись черными буквами: «Септимус Кин, агент по недвижимости, оценщик и сборщик квартплаты». Рядом с окном была массивная дверь с медной ручкой, которая никогда не выглядела отполированной, а над ручкой находилась замочная скважина.
Джон Джордж уже собрался вставить свой ключ в скважину, но в этот момент дверь распахнулась изнутри и приятели оказались лицом к лицу с мистером Кином.
– Ох... ох, мистер Кин! А мы думали, что вас нет.
Маленький тучный мужчина посмотрел на Рори и рявкнул:
– Это и видно. Вы знаете, который сейчас час? – Он вытащил часы и щелкнул крышкой. – Десять минут второго. Когда кошки нет, мышкам вольготно.
– Но мы заканчиваем работу в час, – произнес Рори хриплым голосом. Вены на его шее вздулись, лицо раскраснелось от внезапной вспышки ярости.
– Поосторожнее, Коннор, поосторожнее. Не забывай, с кем разговариваешь. Ты знаешь, что бывает с нахалами, а незаменимых людей не бывает. Я знаю, что вы заканчиваете в час, и вам чертовски повезло, что вы работаете всего до часа, но в час – это значит в час... Эй, что с тобой? – Мистер Кин перевел взгляд на Джона Джорджа. – Ты заболел, что ли?
Джон Джордж с трудом сглотнул слюну, покачал головой, оставаясь на месте и не переступая порог, что еще больше разозлило мистера Кина.
– Ну входите же, входите! Что это, парни, на вас нашло? И давайте мне ваши книги, я хочу их посмотреть.
С этими словами он повернулся и удалился в другую комнату. Дверь этой комнаты была наполовину стеклянной, чтобы хозяин мог в любое время посмотреть сквозь стекло, чем занимаются за столами его двое служащих.
– Эй, да что с тобой? Что случилось? – Рори взял Джона Джорджа за плечо. – Ты похож на смерть, в чем дело?
Джон Джордж еще дважды сглотнул слюну и только после этого прошептал:
– Одолжи... одолжи мне десять шиллингов.
– Одолжить тебе десять шиллингов?
– Да, послушай, они нужны мне прямо сейчас, я верну тебе утром в понедельник. Только... только одолжи мне. Прошу тебя, Рори. Ради Бога, одолжи мне десять шиллингов.
Рори бросил взгляд на стеклянную дверь, сунул руку в карман и тоже прошептал:
– Но ты же только вчера получил зарплату.
– Да, я знаю... я тебе потом все объясню. – Вытянутая ладонь Джона Джорджа дрожала, и, когда Рори положил на нее золотые полсоверена, Джон Джордж крепко сжал монету, а затем быстро сунул ее в свою кожаную сумку. Они обменялись взглядами, после чего Джон Джордж, слегка спотыкаясь, направился в кабинет хозяина.
Рори остался на месте, глядя на приоткрытую дверь кабинета. Джон Джордж смошенничал. Этот чертов идиот растратил казенные деньги. Наверняка на эту девицу. Господи, если бы его не оказалось рядом, а хозяин обнаружил бы недостачу!..
Из кабинета донесся голос мистера Кина:
– Да что с тобой, Армстронг? У тебя такой вид, будто тебя сейчас вырвет.
Рори едва уловил тихий, дрожащий голос Джона Джорджа:
– Меня немного лихорадит, сэр. Наверное, простудился.
В разговоре возникла пауза, затем мистер Кин заметил:
– Это ведь у тебя новое пальто, да? В таком ты не мог замерзнуть. Это хорошо, что ты принарядился, негоже выглядеть на работе как старьевщик. – Снова немного помолчав, мистер Кин продолжил: – А вот миссис Арнольд, она ничего не платит уже четыре недели. Почему ты не проследил за этим?
– У нее очень плохи дела. Она... слегла в постель несколько недель назад. Но говорит, что скоро все заплатит, потому что ее дочь уехала работать за реку...
– Знаю я, как там работают девицы. Она пропьет все деньги, прежде чем успеет вернуться домой. А кто-то еще работает в ее семье?
– Да, сын работает в шахте. Но он еще мальчишка, работает подручным, получает не больше десяти пенсов в день. У миссис Арнольд наступили трудные времена, после того как умер ее муж.
– А это не наше с тобой дело. Я не желаю выслушивать семейные истории, мне требуется только одно – чтобы она исправно платила за квартиру. Так что проследи за этим. Я замечаю, Армстронг, что ты в последнее время распустился.
Последовала очередная пауза, после чего Джон Джордж вышел из кабинета начальника. Лицо его было бледным, а в широко раскрытых глазах читалось такое несчастье, что Рори, не выдержав, отвернулся, взял свою сумку и проследовал в кабинет хозяина.
Когда он выложил деньги из сумки на стол, мистер Кин тщательно рассортировал монеты указательным пальцем, пересчитал их и поднял взгляд на Рори.
– Ты хочешь сказать, что это и есть результат твоей утренней работы?
– Это деньги с Солтбэнк-роу и Пилби-стрит.
– Я знаю, черт побери, откуда эти деньги, по субботам ты всегда обходишь Солтбэнк-роу и Пилби-стрит. Но я спрашиваю другое: это все, что ты собрал с этих улиц?
Рори слегка прикусил губу, затем ответил:
– Так всегда бывает перед Рождеством.
– Вы только посмотрите! – Толстая шея мистера Кина вытянулась вперед, затем голова вернулась назад на плечи. Устремив гневный взгляд на мрачное лицо Рори, мистер Кин заорал: – Один рассказывает мне семейные истории, другой оправдывается праздничными днями. А я говорю тебе, что денег мало, и мне наплевать на Рождество. Если эта сумма – он принялся двигать монеты указательным пальцем – в следующий раз не увеличится вдвое, то пусть собирают свои манатки. Так и передай им от меня. Это мое последнее слово. Или сумма будет увеличена вдвое, или они познакомятся с судебными приставами.
Рори резко повернулся, намереваясь уйти, но мистер Кин рявкнул:
– Отвечай, когда я разговариваю с тобой!
Рори остановился, но прошло несколько секунд, прежде чем он повернулся лицом к хозяину и медленно произнес:
– Слушаюсь, сэр.
– А теперь убирайся отсюда.
Рори глубоко вздохнул, повернулся и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Джон Джордж стоял возле своего узкого высокого стола. Неяркий румянец вернулся на его щеки, он уже хотел заговорить, когда распахнулась входная дверь и в конторе появилась мисс Шарлотта Кин.
Шарлотта, единственный ребенок мистера Кина, совсем не была похожа на своего отца. Высокая, даже слишком высокая для женщины, и при этом худая. Крупный нос, большой рот, хотя на ее лице они выглядели пропорционально. Серо-зеленые глаза и темные волосы. Шарлотту можно было назвать некрасивой, хотя, как ни странно, по отдельности черты ее лица казались красивыми, но вместе составляли неприглядную картину. И еще в ней чувствовалась внутренняя сила, даже какая-то мужественность. В конторе знали, что в делах Шарлотта разбирается не хуже отца, хотя и редко бывала в конторе. За четыре года службы Рори видел ее здесь раз шесть, и каждое появление Шарлотты давало ему пищу для шуток на вечеринках в коттедже по воскресеньям.
Время от времени Рори дразнил Джона Джорджа, заводя разговор о Шарлотте. Джон Джордж как-то сказал, что ему очень жаль ее, потому что у молодой женщины с такой внешностью очень мало шансов выйти замуж. И он оказался прав. Шарлотте уже исполнилось двадцать восемь, а она все еще не была замужем.
Но было у хозяйской дочки и нечто такое, над чем Рори не мог смеяться и что ему очень нравилось в ней, а именно: ее голос. В нем не было ни малейших признаков местного гнусавого выговора. А объяснялось это тем, что в возрасте десяти лет Шарлотту отправили в одну из привилегированных школ, и вернулась она в Шилдс только тогда, когда ей исполнилось семнадцать.
Шарлотта не поздоровалась с ними – а кто вообще здоровается с клерками? – но внимательно посмотрела на Рори, прежде чем спросила властным голосом:
– Отец у себя?
– Да, мисс. – Рори кивнул головой на дверь кабинета.
Шарлотта еще немного задержалась, переводя взгляд с одного клерка на другого. Затем ее взгляд снова остановился на Рори, и она оглядела его с головы до ног. После Рори с горечью заметил: «Она разглядывала меня, как торговец, покупающий скотину». Однако и Рори в долгу не остался. Его взгляд скользнул от ее отороченной мехом шляпки ниже, на серое велюровое пальто с коричневым меховым воротником, и еще ниже – на ступни, затянутые в узконосые коричневые кожаные ботинки. Он и раньше обращал внимание на ее ступни. Они были настолько узкими, что непонятно, как она сохраняла равновесие при ходьбе и где находила нужную по размеру обувь. Хотя, если есть деньги, можно одеться со вкусом с головы до ног.
Когда Шарлотта подошла к двери кабинета отца, Рори оглядел ее сзади. Сзади она вообще выглядела так, словно проглотила шомпол, и совсем не была похожа на женщину. Рори подмигнул Джону Джорджу, который, казалось, прилип к своему столу. Шарлотта распахнула дверь кабинета, и Рори услышал ее слова:
– Ты опоздаешь на паром. Я привезла твои вещи, так что поехали.
Мистер Кин всегда ездил в Ньюкасл на пароме, он не любил поезда, хотя ему и приходилось добираться от Ньюкасла до Хексема на поезде. Но обычно он совершал свои поездки рано утром в субботу. Что же задержало его на этот раз? Ведь эта задержка едва не вышибла дух из Джона Джорджа.
Когда приятели вышли из конторы и снова пошли через рынок, Рори сказал:
– Ну, давай выкладывай.
– Я... я верну тебе деньги, шесть пенсов могу вернуть прямо сейчас. Возьму дома... а остальные в понедельник.
– А на что ты их потратил?
– Понимаешь... я хотел что-нибудь подарить Мэгги... я ведь увижу ее снова только после праздника... вот я и подумал, что старика не будет до понедельника... и позаимствовал десять шиллингов из...
– Ну и дурак же ты!
– Да, я понимаю.
– А как ты собирался вернуть эти деньги в понедельник, если у тебя их нет?
– Ну... я обычно закладываю свой выходной костюм, часы и другие вещи...
– Обычно закладываешь вещи? Ты хочешь сказать, что делал это раньше?
Джон Джордж медленно кивнул.
– Да, несколько раз, когда старик уезжал до понедельника. Ох, когда я увидел его сегодня, то чуть не умер от страха.
– И поделом тебе, дурень. Ты хоть понимаешь, что он мог обнаружить недостачу? И вышвырнул бы тебя на улицу, ты бы и глазом не успел моргнуть. Да, ты точно не в своем уме.
– Пока нет, но наверняка свихнусь, если ничего не изменится.
– Тебе надо взять себя в руки и наладить свою жизнь. Уходи от дяди Уилли и тети Мэг, дядя еще может работать, он просто попрошайка, который живет за твой счет.
– Что? – Джон Джордж резко повернулся к Рори. – Забрать мебель и оставить их в трех пустых комнатах или сказать дяде, чтобы он выметался? Ты не понимаешь, Рори, что существует еще такое понятие, как благодарность. Я не забыл, как они были добры с моей матушкой после смерти отца, да и до этого тоже. Они помогали ей ухаживать за отцом все те два года, что он лежал прикованный к постели.
– Если хочешь знать мое мнение... ты щедро расплатился с ними за это. Ладно, если ты не хочешь разъезжаться с ними... тогда делай предложение своей девушке, приводи ее в свой дом, и будете жить все вместе.
– Легче сказать, чем сделать. Если я уведу ее от отца, он отправится прямиком к старику Кину и нажалуется на меня. – Джон Джордж приложил ладонь ко лбу, который, несмотря на холод, был покрыт потом, и пробормотал: – И все же надо что-то делать, и побыстрее, потому что... Ох, Господи! Я здорово влип... Рори.
– Да слушаю я тебя. В чем дело?
– Есть еще кое-что.
– Ну, ты даешь. Давай рассказывай.
– Лучше в другой раз, сейчас у меня нет настроения... Посмотри, – Джон Джордж внезапно указал вперед, – это Джимми, да?
В этот момент они переходили дорогу, которая вела к набережной. Рори остановился.
– Да, это Джимми. Джимми! – крикнул он. Брат, который брел, опустив голову, поднял ее и с радостным криком бросился вперед.
– Ох, как я рад видеть вас обоих! Кстати, Рори, я только что думал о тебе.
– Думал обо мне? Почему? Тебе тоже понадобились деньги взаймы?
– Нет. – Джимми засмеялся. – Я подумал, что, когда приду домой, предложу тебе прогуляться сюда, на набережную. Забавно все вышло, правда?
– Лично я не вижу в этом ничего забавного.
– Понимаешь, я хочу тебе кое-что показать. – Джимми кивнул в сторону реки. – Пойдем. И ты с нами, Джон Джордж.
– Я не могу, Джимми, очень жаль... но мне нужно домой.
– А, я понимаю, ты сегодня едешь в Ньюкасл. – Джимми снова засмеялся.
Джон Джордж не поддержал его смех.
– Да, Джимми, я сегодня еду в Ньюкасл, так что до свидания. Да, Рори, как насчет... я имею в виду...
– Подожду до понедельника. Только не натвори до этого времени еще каких-нибудь глупостей.
– Постараюсь не натворить. Но что сделано, то сделано. В любом случае спасибо тебе. В понедельник ты все получишь. До свидания.
– До свидания.
– Что это с ним? – поинтересовался Джимми, когда они вдвоем с братом направились к набережной.
– Да просто он дурак, совсем рехнулся.
– А что он такого натворил?
– Ничего... расскажу как-нибудь в другой раз. А зачем я тебе понадобился?
– Хочу тебе кое-что показать.
– Пароход?
– Да, пароход. И еще кое-что.
Рори внимательно посмотрел на мальчишеское лицо брата. Ему всегда было трудно поверить, что Джимми девятнадцать лет, так как он все еще считал его подростком. Однако из всей своей родни Рори больше всего любил именно Джимми, своего сводного брата.
– Куда мы идем? – спросил Рори.
– Сейчас по набережной, а потом спустимся у перекрестка вниз.
– Но там ничего нет, одни склады.
– Да, я знаю, но мы пройдем мимо складов, а там, за Сноудауном, ты кое-что увидишь.
Через некоторое время они свернули с дороги, которая шла вдоль складов, и вышли на участок земли, похожий на пустырь, где то тут, то там валялись куски ржавых цепей, якоря, кили и шпангоут небольших сгнивших кораблей. Джимми пролез в узкую дыру в заборе из разнокалиберных темных бревен.
– Лезь сюда, – пригласил он брата.
Рори с трудом протиснулся в дыру и оглядел площадку, напоминавшую что-то вроде миниатюрной верфи. Наполовину законченный остов небольшого судна лежал поперек площадки в окружении кусков дерева разнообразных форм и размеров. За остовом судна начинался слип, огороженный перилами. Рори подошел к краю слипа, перегнулся через перила и посмотрел вниз на воду, затем повернулся и оглядел здание в дальнем конце площадки.
Здание не отличалось от других зданий складов, тянувшихся вдоль берега реки, если не считать трех окон, причем больших окон: по одному с каждой стороны двери, а третье под крышей. На здании не имелось надписи имени владельца, как на других верфях и складах. Рори повернулся к Джимми, посмотрел в сверкающие глаза брата и спросил:
– Ну и что дальше?
– Это небольшая верфь.
– Ну это я и сам вижу и должен сказать, что процветающей ее не назовешь. Ты хочешь уйти от Бейкера и перейти работать сюда?
– Нет, братишка, нет. Я вовсе не собираюсь уходить от Бейкера. Хотя, с другой стороны, очень хотелось бы поработать самостоятельно. Просто я хотел, чтобы ты посмотрел на эту верфь.
– Для чего?
– Эта верфь... она продается.
– Продается?
– Да.
– А нам-то какое до этого дело?
– Никакого... конечно, никакого.
Рори заметил, что блеск в глазах Джимми медленно угас. Джимми отвернулся и устремил взгляд на реку.
– Я понимаю, братишка, о чем ты думаешь, – промолвил Рори. – Но это всего лишь мечта, которая никогда не осуществится.
– Я знаю.
– Тогда зачем ты привел меня сюда?
– Просто хотел, чтобы ты увидел ее, только для этого.
– А какой тебе от этого прок?
– Хотелось, чтобы ты увидел, что можно начать практически с нуля. Все так начинали. Братья Питти начали на пустом месте, а теперь они заправляют всем, во всяком случае они так считают. Но всегда найдется место для одного-двух других судостроителей. Некоторые говорят, что время плоскодонных суденышек закончилось, так как реку расширили, корабли могут ходить дальше и забирать уголь прямо с угольных пристаней. Но, как любит говорить мистер Килпатрик, можно перевозить много чего другого, кроме угля. В любом случае, мне не хочется строить плоскодонные суда с килем, рубкой и трюмом, ведь чтобы управляться с килем, требуется не меньше трех человек. Нет, мне хочется строить большие суда, чтобы на них имелось место для перевозки леса, грузовых контейнеров. Мистер Килпатрик говорит, что он может спроектировать...
– Кто такой мистер Килпатрик?
– Мой старый знакомый, которому принадлежит это место.
– Так ты его знаешь?
– Да, я захаживал сюда в свободное время. Он давал мне советы, делился опытом. Мистер Килпатрик приноровился вылавливать дерево из воды, – Джимми указал на куски дерева, разбросанные по площадке, – а после того, как обрабатывал его, дерево становилось как новое. Он знал все о дереве.
– Так он что, умер?
– Да.
– А кто же продает это место?
– Его сын. Он продает все это богатство.
– Богатство? – Рори хмыкнул. – Где же здесь богатство? Кусок судна и дерево, которое можно выловить из реки?
– Здесь есть дом с приличной мебелью, а еще инструменты. И еще договор на аренду этого места на следующие десять лет.
– Ты хочешь сказать, что он просто арендовал его?
– Да.
– И сколько оно стоит в неделю?
– Три шиллинга и шесть пенсов.
– Ух ты! Не так уж и дорого, всего три шиллинга и шесть пенсов, – с сарказмом заметил Рори.
– Но в эту сумму входит и разрешение перевозить грузы вверх и вниз по реке.
– А сколько сын хочет за все это?
– Тридцать пять фунтов.
– Что? – буквально выкрикнул Рори. – Ты шутишь?
– Нет, не шучу, и это дешево. Здесь есть лодка, много дерева. А видел бы ты его инструменты. Да еще мебель. В доме три комнаты, я бывал там, он иногда приглашал меня выпить чая. Старик жил один. Комнаты большие. Но я вижу, что эта идея не вдохновляет тебя.
– Но я что-то не вижу никакой лодки.
– Ее забрал сын.
– Ага, он знает, что делает. Послушай, а не хочет ли этот сынок надуть тебя?
– Нет. Какой ему смысл морочить мне голову? Мы с ним едва знакомы, виделись пару раз, когда он заходил сюда. А позавчера случайно встретились, и он сказал мне... – Джимми повернулся и направился к дому.
– Эй, так что он тебе сказал? – крикнул ему вслед Рори.
– Да ладно, это не имеет значения. Как ты сам сказал, это всего лишь мечта. – Джимми обернулся и вытянул указательный палец в направлении брата. – Но когда-нибудь, поверь моему слову, я превращу эту мечту в реальность. Не знаю когда, но я это сделаю. У меня будет собственная верфь, где смогу строить корабли и торговать. Вот увидишь. Вот увидишь.
– Ладно, ладно. – Рори приблизился к Джимми. – Нет необходимости орать.
– Ты первый начал орать.
– Имею право, как старший. – Рори прошел мимо Джимми к дому и подошел к лестнице, которая была закреплена на стене дома и кончалась вверху у дверцы чердака. – Эй, в дом попадают таким путем? – крикнул он через плечо.
– Конечно же нет, – буркнул Джимми. – Имеются и ступеньки, и дверь... – В глазах его снова появился блеск. – Я могу показать тебе дом, я знаю, как можно в него забраться.
– А почему бы и нет, если нам это ничего не будет стоить? Давай посмотрим.
Рори захотелось сделать приятное брату, хоть как-то поддержать его мечту. Он наблюдал за Джимми, который с ловкостью обезьяны вскарабкался по лестнице, прикрепленной к стене. Затем Джимми просунул руку в отверстие в центре чердачной дверцы и распахнул ее. А вот Рори с трудом вскарабкался по лестнице.
В конце концов они оказались в комнате. Как и говорил Джимми, здесь стояло несколько предметов хорошей мебели. Рори изумило то, какой уютной была эта комната. Пол покрывали плетеные коврики с замысловатыми рисунками. Над камином висел крюк для вертела или котла, у стены стоял красивый комод с ящиками, рядом с ним – черный дубовый сундук с медными полосами. В центре комнаты находился большой овальный стол с полированной крышкой, три кресла с высокими спинками, кресло-качалка. И повсюду на стенах были развешаны корабельные принадлежности: медные компасы, штурвалы, старые карты. Рори медленно подошел к двери, которая вела в следующую комнату. Это оказалась спальня. В углу стояла двухъярусная кровать из досок, а между стенами был подвешен гамак. Еще один матросский сундук, но роскошный, скорее всего такой сундук мог принадлежать капитану, а у противоположной стены высокий комод.
– Хорошая мебель, правда? А посмотри на его инструменты. – Джимми поднял крышку сундука, чтобы показать брату сверкающие инструменты, аккуратно развешанные на стенках сундука.
– Да, мебель хорошая. Он явно был не портовый бродяга, этот твой мистер Килпатрик. Все аккуратно, все в порядке.
– Разумеется, он не был портовым бродягой. Он был джентльменом... ну, я имею в виду не происхождение, а манеры. В молодости он сбежал из дома и долго плавал по морям. С родителями он не ладил, когда умерла его жена, они забрали у него сына, поэтому у того и нет тяги к морскому делу. Он торгует тканями.
– А что наверху?
– Там длинная комната, она проходит над этими двумя. В ней полно всяких предметов, карты, книги и все такое прочее. Он умел читать. Ох, это был большой любитель книг.
Рори посмотрел на Джимми, он внимательно разглядывал брата несколько минут, прежде чем промолвил:
– Извини.
– За что ты извиняешься? – Джимми подошел к окну и остановился возле него, глядя на реку.
– Ты знаешь за что. Мне очень жаль, что ты не можешь купить эту верфь. Если бы у меня были деньги, я бы сию минуту купил бы ее для тебя. Обязательно купил бы.
Рори увидел, как Джимми медленно повернулся к нему. Выражение его лица снова было спокойным, голос мягким.
– Я знаю, что ты купил бы. Поэтому мне и захотелось, чтобы ты посмотрел это место.
Рори подошел к креслу-качалке, опустился в него и принялся медленно раскачиваться. Тридцать пять фунтов. Несколько вечеров удачной игры, и он смог бы получить эти деньги. Однажды он выиграл за вечер тринадцать фунтов, но не ушел, продолжил игру и все спустил. Но если ему еще раз посчастливилось бы выиграть, то на этот раз он не стал бы испытывать судьбу. Вот почему Рори не любил играть с моряками, у которых было принято проигрываться до последнего. Внезапно вскочив с кресла, Рори воскликнул:
– Пошли!
– Куда?
– Не важно куда. Просто пойдем отсюда. – Но прежде чем уйти из комнаты, Рори еще раз оглядел ее и подумал, что можно одним выстрелом убить двух зайцев. Джейни понравится этот дом, и для Джимми здесь тоже есть место. Рори закрыл глаза и покачал головой. Он становится таким же мечтателем, как Джимми... но почему бы не попытаться?
Когда они снова выбрались во двор, а затем на дорогу, Рори остановился и посмотрел на Джимми.
– А теперь я хочу, чтобы ты отправился прямо домой. Можешь сказать, что видел меня, я был с приятелем, мы собирались с ним сходить в театр.
– А на самом деле ты пойдешь играть?
– Да, я буду играть, если найду хорошее место.
– Ох, Рори.
– Все, иди, иди. И не сверкай глазами, из этого может ничего не получиться. Но я должен попытаться. И если мы сможем дать задаток, – Рори хлопнул Джимми по плечу, – парень ведь сможет подождать, если мы будем платить частями? Да, если только ему срочно не нужны деньги, он подождет. Да и вряд ли на это место найдутся другие покупатели. Но... но, как я уже сказал, не сверкай глазами. Дома скажи так, как я велел, и, если я не вернусь до того, как они лягут спать, скажи... скажи им, чтобы не ждали.
