Текст книги "Когда мечты сбываются"

Автор книги: Кэти Максвелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Добравшись до гостиницы, Пирс сразу поднялся в свою комнату. Взяв бумагу и перо, он написал письмо Уитби, сообщив, что согласен продать ему Короля Корнуолла.

Закончив писать, он еще долго сидел возле стола. Ему пришлось принять трудное решение. Он больше не сомневался в том, любит его Иден или нет. Теперь он точно знал, что любит.

Вопрос был в другом – сможет ли он простить ее?

Он решил, что сможет. Во всяком случае, он готов пойти на примирение и попытаться спасти их брак.

На следующее утро он уехал в Корнуолл.

Пирс прибыл в Пенхоллоу Холл. После двух дней пути он был грязным, потным и уставшим. Ему нужно было принять ванну и побриться. Больше ни о чем он пока думать не мог. Ему так хотелось как можно быстрее приехать домой, что в последнюю ночь он даже не стал останавливаться в гостинице. Вместо этого он просто лег на землю и, поспав несколько часов, снова отправился в дорогу.

Ему не терпелось поскорее увидеть Иден и сказать, что он простил ее. Пирс все время вспоминал о том, какой растерянной и обезумевшей от горя она была, когда он уезжал. Иден, наверное, очень обрадуется, увидев его, и будет безмерно благодарна ему за то, что он не держит на нее зла, и все будет по-прежнему.

Возле двери Пирса встретил Роулинз и, как всегда, почтительно поздоровался с ним. Пирс передал ему свою шляпу, перчатки и дорожную сумку.

– Где моя жена? – без всяких предисловий спросил Пирс, окинув взглядом холл. Он думал, что не пройдет и секунды, как откроется дверь и ему навстречу выйдет Иден.

– Графиня? – В голосе Роулинза Пирс уловил какое-то волнение и снова посмотрел на дворецкого.

– Конечно, графиня. Как еще я могу называть свою жену? – удивился он.

– Я… – растерянно пробормотал Роулинз, – думаю, что вы называете ее графиней, милорд.

– Замечательно. И где же она?

– Кто, милорд?

Пирс посмотрел на Роулинза как на умалишенного. Он почувствовал, что начинает терять терпение.

– Мне нужна моя жена, – сказал он, чеканя каждое слово. – Я хочу немедленно увидеть ее. Где она?

Роулинз побледнел от страха. Он шевелил губами, словно рыба, которую вытащили из воды, но так и не произнес ни слова.

Вместо дворецкого Пирсу ответила мать.

– Ее здесь нет, – раздался за его спиной ее спокойный, сдержанно-холодный голос. Судя по всему, она находилась в холле.

Пирс обошел Роулинза и заметил миссис Микс, которая смотрела на него, выглядывая из столовой. Затем он увидел Бетси и Гордона, которые тоже удивленно уставились на него. Экономка, горничная и лакей моментально исчезли, боясь привлечь внимание лорда Пенхоллоу.

Наклонившись, Пирс поцеловал мать в щеку. В руках у нее была ваза со свежими цветами, которые она срезала в саду.

– Иден повезла в Хобблс Муе корзины с продуктами? – спросил он.

– Нет, – ответила леди Пенхоллоу, оставаясь совершенно невозмутимой. – Ах, как же мне нравится этот твой темно-синий костюм для верховой езды, Пирс! Ты в нем просто неотразим, – сказала она и пошла в Садовую комнату.

Пирс последовал за ней.

– Она решила прогуляться верхом? – не унимался он.

– Нет, – покачав головой, снова ответила леди Пенхоллоу.

– Хорошо, не хочешь говорить, где Иден, тогда скажи мне, когда она вернется, – заявил Пирс, не скрывая раздражения. «Я совсем по-другому представлял свое возвращение домой», – подумал он.

Помолчав немного, леди Пенхоллоу ответила:

– О-о, она не вернется, Пирс.

– Не вернется? – переспросил Пирс, подумав, что ослышался.

– Ты уехал в Лондон, не так ли? Что Иден еще оставалось делать? Ждать твоего возвращения? – спокойно произнесла мать.

Да, он был уверен в том, что Иден будет ждать его возвращения. Он никак не мог поверить в то, что она ушла от него.

Резко повернувшись, он побежал вверх по лестнице, перескакивая сразу через две ступеньки. Добежав до их спальни, он распахнул дверь.

В комнате все было по-прежнему. Все вещи лежали на своих местах. За время его отсутствия здесь ничего не изменилось. По крайней мере, так ему показалось.

У Иден было мало вещей, и они не занимали много места. У нее не было всех этих безделушек и миленьких вещиц, которые так любят другие женщины. У нее даже не было драгоценных украшений.

Если, конечно, не считать обручального кольца и золотой цепочки с медальоном, которую она всегда носила на шее.

Однако когда он зашел в туалетную комнату, то сразу заметил, что исчезли некоторые ее вещи. На туалетном столике не было ни серебряного гребня, ни серебряной расчески, которые он не так давно подарил Иден. Открыв гардероб, Пирс увидел, что он пуст. Исчезли все ее платья.

Иден уехала.

Сбежав по лестнице на первый этаж, Пирс влетел в Садовую комнату, где его мать, блаженно прикрыв веки, нюхала стоявшие в вазе цветы.

– Где она? – крикнул он.

Леди Пенхоллоу улыбнулась.

– Она ушла, Пирс. Это я когда-то была глупой девчонкой, а она не такая. Я рассказала Иден историю своей жизни, и она поняла, что может случиться, если женщина останется там, где ее не любят, – все тем же ровным, спокойным голосом объяснила отсутствие невестки его мать. – Она сказала, что формальный брак, в котором нет любви, ей не нужен, и ушла.

– Ушла? – в ярости заорал Пирс, так что в комнате задрожал потолок. – Куда она ушла?

– Она живет у вдовы Хаскелл, – равнодушно ответила леди Пенхоллоу, поправляя букет, и переставила вазу на другое место.

Пирс выбежал из комнаты, даже не дослушав ее.

Когда за ним захлопнулась парадная дверь, в Садовую комнату вошли миссис Микс, Бетси, Роулинз и даже миссис Айви.

– Как вы думаете, миледи, наш план сработает? – спросила миссис Микс. Судя по озабоченности на их лицах, этот вопрос интересовал каждого, кто с ней пришел.

В этот момент они услышали голос Пирса. Он бежал к конюшне и кричал, чтобы ему оседлали коня.

Леди Пенхоллоу радостно улыбнулась.

– Мне кажется, что у нас все получится. Причем наилучшим образом, – сказала она.

ГЛАВА 19

Пирс влетел на конюшню, словно ураган, и крикнул Джиму, чтобы тот оседлал для него Короля Корнуолла. Услышав голос Пирса, Король Корнуолла высунул голову из своего стойла и радостно заржал, приветствуя хозяина. Пирс ласково трепал коня по морде, пока Джим со своим помощником надевали на Короля седло.

– Я буду очень скучать по тебе, старина, – тихо сказал Пирс, наклонившись к коню. – Но я не могу жить без нее. Я знаю, что она может довести меня до безумия, и все-таки люблю ее.

Король Корнуолла толкнул Пирса носом, как будто заставлял его отправиться на поиски Иден.

Через минуту они уже мчались по дороге, ведущей в Хобблс Муе, да так стремительно, что земля уходила из-под копыт Короля Корнуолла.

Кузнец Дейн, увидев, как Пирс промчался мимо кузницы, бросил работу и вышел на улицу.

– Черт возьми, лорд Пирс, сейчас вам лучше здесь не появляться! – крикнул он.

Услышав его имя, жители деревни бросились к окнам своих домов, а дети, столпившись на обочине дороги, провожали Пирса удивленными взглядами. Когда он пронесся по главной улице и выехал на окраину деревни, все они слились в одно большое темное расплывчатое пятно. Пирс ехал к маленькой хижине, стоявшей на краю болота.

Подъехав к хижине вдовы Хаскелл, он спрыгнул с коня.

Вдова сидела возле дома. Покачиваясь в кресле, она гладила своего петушка по имени Красавчик. Увидев Пирса, вдова ничуть не удивилась.

– Где Иден? – с ходу спросил он.

– Девчонка пошла в бухту Отшельника.

– В бухту Отшельника? Какого черта ее туда понесло?

– Именно там все и началось, не так ли? – ответила вдова, улыбнувшись своим щербатым ртом. – Ей захотелось прогуляться, размять ноги и посмотреть на это место. Однако вам, ваша светлость, нужно поторопиться. Солнце скоро сядет.

Ей пришлось кричать ему вслед, потому что Пирс, вскочив в седло, помчался к морю.

Когда он проезжал по Хобблс Муе, почти все жители деревни, покинув свои дома, собрались возле дороги, ожидая его. Они кричали ему, давая советы по поводу того, как ему помириться с женой.

«Интересно, в Корнуолле хоть что-нибудь можно сохранить в тайне?» – подумал Пирс.

Король Корнуолла вмиг домчал его до узкой каменистой тропы, ведущей в бухту Отшельника. Привязав коня к невысокому тонкому деревцу, Пирс пошел по тропе к берегу. Он слышал плеск морских волн, разбивавшихся об узкую прибрежную полосу.

Пирс очень хорошо знал окрестные скалы, поэтому быстро взобрался на верхний выступ каменной лестницы, которую создала сама природа, а потом спустился к маленькому пляжу и увидел Иден.

Она неспешно прогуливалась у самой кромки воды. Ее туфли и чулки лежали на каменистом берегу. Волны плескались у ее босых ног, и она, приподняв юбки, весело смеялась.

Боже, как же она была прекрасна!

Черные волосы Иден были собраны на затылке в хвост. На ней было его любимое голубое платье. Однако внимание Пирса привлекла не внешняя красота, а нечто другое. От нее веяло спокойствием и умиротворенностью. Он осознал это сразу, как только увидел ее. Ему показалось, что одна его половина соединилась со второй, которой ему так не хватало. Только когда она оказалась так близко от него, почти рядом, он снова почувствовал себя единым целым.

Она – его жена. Его любовь. Его жизнь.

Иден повернулась к берегу, и он увидел, что ее глаза светятся от радости. Это была радость жизни. Однако как только она заметила его, огонь в ее глазах погас. Удивленно вскрикнув, Иден сначала испуганно попятилась к воде, а потом, узнав его, спросила:

– Пирс, это ты?

Он кивнул. Его душу переполняло счастье. Он снова встретился с ней после долгой разлуки.

– Что ты здесь делаешь? – сурово сдвинув брови, спросила она.

Пирс не ожидал такого холодного приема.

– Я приехал, чтобы забрать тебя домой, – ответил он.

Она гордо расправила плечи, а в ее глазах появился воинственный блеск.

– У нас с тобой нет дома, разве ты забыл об этом? Ты бросил меня, – сказала Иден.

Он спустился на берег и подошел к ней еще ближе. Увидев, что она зашла в воду, пытаясь убежать от него, он остановился.

– Я никогда больше не оставлю тебя. Я простил тебя, – заявил Пирс, гордясь своим великодушием.

–  Простилменя?

– Да. Ты ведь этого хотела, не так ли?

Он попытался приблизиться к ней, но она еще глубже зашла в воду. Подол ее платья уже был мокрым. Высоко вскинув голову, она сказала:

– Зато я не простила тебя.

Ее слова удивили Пирса.

– Не простила? Но за что? – спросил Пирс.

– За то, что ты бросил меня.

– Иден, я не бросал тебя! – воскликнул Пирс, подняв к небу глаза, словно призывал Бога в свидетели того, что он говорит правду. – И не отталкивал от себя, как когда-то мой отец оттолкнул от себя мою мать. Я просто уехал в Лондон по делам.

– Но ты не был уверен в том, что вернешься домой, разве не так?

Он вынужден был признать, что Иден права. Он был настолько зол, когда уезжал, что действительно всерьез подумывал о том, чтобы остаться в Лондоне.

– Я был очень расстроен…

– И я тоже, Пирс.

Он знал, что она говорит правду. Ему вдруг стало стыдно за себя.

– Ты права, – глухо произнес он. – Я уехал, потому что разозлился на тебя. Я не должен был этого делать. Но я вернулся, Иден, и мы теперь снова будем вместе.

– Нет, уже не будем, – твердо сказала она, скрестив на груди руки. – Я останусь жить у вдовы Хаскелл. Я не желаю ни перед кем оправдываться и объяснять, кто я есть на самом деле. Если я вернусь к тебе, то ты никогда не сможешь забыть моего прошлого и того, что я, как ты считаешь, обманула тебя.

– Нет, этого не будет, поверь мне! – воскликнул Пирс. В его голосе звучали нотки раздражения и даже гнев. Было понятно, что он начинает терять терпение.

– Нет, будет.

– Нет, не будет!

Пирс долго и пристально смотрел на нее, а потом решительно двинулся вперед.

– Когда ты успела стать такой упрямой? – удивился он.

Глядя на него округлившимися не то от изумления, не то от испуга глазами, Иден еще глубже зашла в море. Теперь она стояла по пояс в воде.

– А когда ты успел стать таким властным и деспотичным? – спросила она.

Не удержавшись, Пирс усмехнулся. Он стоял возле самой кромки воды.

– Иден, да у тебя больше гордости и достоинства, чем у герцогини… И мне это, черт возьми, очень нравится! Иди ко мне, – сказал он, протянув ей руку. – Давай забудем все наши обиды и вернемся домой.

– Вернемся домой и снова ляжем в одну постель? – спросила она, лукаво усмехнувшись.

Он засмеялся.

– А что, замечательная мысль. Я просто изнемогаю от желания расцеловать свою жену, – сказал он и, сделав еще один шаг вперед, зашел в воду по щиколотку.

– А она не хочет тебя целовать.

Это было просто неслыханной дерзостью. Пирсу даже показалось, что он ослышался.

– Иден, я устал, – сердито произнес Пирс, уже не скрывая своего раздражения. – Я мчался как сумасшедший, чтобы побыстрее приехать домой, к тебе. Прекрати эту глупую игру. Выходи из воды, поедем домой.

– Нет, – ответила она, гневно сверкнув своими зелеными глазами. В этих глазах Пирс увидел открытый вызов и нежелание подчиняться его воле и понял, что его терпению пришел конец.

– Мне сейчас не до шуток, Иден. Немедленно выходи из воды.

– Мне тоже не до шуток, Пирс. Я выйду только после того, как ты уйдешь отсюда.

– Нет, один домой я не вернусь, – заявил Пирс, и в его глазах появился холодный блеск. – Ты – моя жена, и я заберу тебя с собой.

– В таком случае мы еще долго будем стоять в воде, глядя друг на друга, – набравшись смелости, ответила она.

Пирс задумался. Он оказался в трудном положении, и ему нужно было найти выход из этого тупика. Он понимал, что вернуться в Пенхоллоу Холл без жены он не может, а это значит, что если она не согласится пойти с ним по доброй воле, то он… Он направился к ней, заходя в воду все глубже и глубже. Пирс понимал, что его сапоги будут безнадежно испорчены. «Ну и черт с ними», – подумал он.

– Пирс, что ты делаешь? – закричала она.

Он продолжал идти вперед.

Увидев это, она зашла еще дальше. Теперь вода доходила ей до самой груди. Пирс знал, что Иден не умеет плавать, и, понимая, что дальше она не пойдет, упрямо приближался к ней.

– Остановись, Пирс. Ты испортишь свой великолепный пиджак.

Он остановился. Сняв пиджак, он швырнул его на берег и решительно пошел вперед.

Ее глаза смотрели на него с тревогой, но в них было что-то еще. Ожидание?.. Смутная надежда?.. Стоя по грудь в воде, Иден начала уходить в сторону от него.

После того как в его сапоги налилась вода, Пирсу стало труднее идти. Один за другим он стащил с ног сапоги и бросил их на берег, рядом с пиджаком.

– А теперь что ты делаешь? – спросила Иден. Она стояла в воде по самую шею, и вокруг нее плавали ее волосы. Она была похожа на прекрасную, соблазнительную русалку. Пирс понял, что не позволит ей отвергнуть его.

– Я не поеду домой без тебя, – повторил он и, не дожидаясь ее ответа, набрал в легкие побольше воздуха, нырнул в воду и поплыл к Иден.

Пирс услышал, как Иден вскрикнула от удивления. Он плыл так быстро, что у нее просто не было времени для того, чтобы убежать от него. Она отчаянно дрыгала ногами, но он все-таки схватил ее и поднял на руки.

Иден что-то бормотала, задыхаясь от гнева.

– Ты же знаешь, что я не умею плавать! Зачем ты делаешь это? – кричала она.

Он смеялся, ничуть не раскаиваясь в том, что сделал.

– Что я делаю? Вот это? – спросил Пирс и опустил руки, притворившись, что сейчас бросит ее.

Испуганно вскрикнув, Иден обхватила его руками за шею.

– Именно этого я и добивался, – сказал Пирс, прижав ее к себе.

Ее глаза горели гневом, но ему уже было все равно. Он еще крепче прижал ее к себе и серьезно произнес:

– Я люблю тебя, Иден Керриер. Я совершил большую глупость, разозлившись и уехав от тебя. Такое никогда больше не повторится.

В ее глазах заблестели слезы.

– Прости меня, Пирс, – сказала она.

Он прижался головой к ее голове.

– О, дорогая моя, я не хочу, чтобы ты плакала и просила прощения. Это я совершил ошибку. Я побывал там, где ты провела свое детство, и я не вправе обвинять тебя за то, что ты всеми возможными и невозможными средствами пыталась вырваться оттуда. Я благодарю судьбу за то, что она подарила мне тебя. Я буду безмерно счастлив, если наши дети унаследуют хоть немного твоей силы, душевной стойкости и умения достойно выдерживать все удары судьбы.

Она расплакалась, и он поцеловал ее, понимая, что только так сможет остановить ее слезы. Однако одного поцелуя было явно недостаточно, ведь она тоже поцеловала его. И этот поцелуй был сладким обещанием, прелюдией к более откровенным ласкам.

Пирс пошел к берегу. Юбка Иден плавала в воде вокруг ее бедер. Он засунул руку под ее юбку. Ее кожа была гладкой как шелк.

– Мне уже давно хотелось сделать это. С тех самых пор, как я уехал, – сказал он, целуя ее шею.

Она обхватила его ногами за талию, и он отступил назад, в воду. Пирс не мог понять, хочется ему выходить на берег или нет.

– Я так соскучилась по тебе, – прошептала Иден и поцеловала его.

Ему вдруг в голову пришла шальная мысль, и он оторвал свои губы от ее губ.

– Скажи, Иден, ты занимаешься со мной любовью потому, что понимаешь, что должна выполнять свой супружеский долг? – спросил он.

Посмотрев на него круглыми от изумления глазами, Иден засмеялась. Это был веселый, заливистый смех счастливой женщины.

– Нет, Пирс, мне очень нравится заниматься с тобой любовью, – ответила она. – Интимная близость – это то, что связывает нас с тобой, соединяет в одно целое.

Искреннюю любовь и безмерную преданность – вот что он увидел в глубине ее поразительно прекрасных зеленых глаз, и в его душе воцарились покой и умиротворение.

– Я безмерно счастлив! – воскликнул Пирс.

Иден откинула прядь мокрых волос, прилипшую к его лбу, и сказала:

– Я тоже.

Пирс снова поцеловал ее, пытаясь передать в этом поцелуе все то, что он сейчас чувствовал.

Не прерывая поцелуя, Пирс вышел на берег и положил свою драгоценную ношу на свой пиджак. Он расшнуровывал ее платье, а она в это время вертела в руках пуговицы, пытаясь расстегнуть его бриджи.

Шнурки были мокрыми и не развязывались. Она же была более проворной и быстро расстегнула его бриджи. Когда же ее пальцы коснулись его органа, он потерял терпение и бросил шнурки. Подняв вверх ее юбку, он снял с нее панталоны.

В это момент она вздрогнула.

– Что случилось? – спросил он.

– Подо мной какой-то острый камень.

– Сейчас, – сказал Пирс и, прижав Иден к себе, быстро перекатился на спину, увлекая ее за собой. Теперь она лежала на нем, широко расставив ноги. – Так лучше? – спросил он.

– Да, но как же ты?

– Ах, Иден, я сейчас совершенно не чувствителен к боли, – признался он.

Ее губы задрожали, и она нежно провела рукой по его возбужденному органу.

Пирс вздохнул.

– Я мог бы часами рассказывать о том, почему нужно жениться именно на такой искушенной в интимных делах девушке, как ты, – сказал он, блаженно улыбнувшись.

Она засмеялась, продолжая демонстрировать ему свое невероятное искусство. Пирс был на седьмом небе от счастья.

Он ослабил шнуровку и приспустил лиф платья Иден, обнажив ее грудь. Когда прохладный ветерок коснулся ее разгоряченной кожи, соски Иден моментально сжались. Пирс согрел их своими губами.

Она приподняла бедра, немного подвинулась, а потом села на него, и его орган медленно погрузился в ее лоно. Они оба едва не заурчали от удовольствия, и она начала двигаться.

Он позволил ей задавать темп, поглаживая большими пальцами ее нежные, чувствительные соски, и при этом не сводил глаз с ее лица. Им было невероятно хорошо вдвоем. Им всегда будет хорошо, хотя интимная близость и не является самой важной частью супружеской жизни.

– Иден, я люблю тебя.

Открыв глаза, она посмотрела на него слегка затуманенным от наслаждения и блаженства взором.

– Я люблю тебя, Пирс, – прошептала она. – Я всегда буду тебя любить.

И в этот момент ее лоно сжалось. Издав тихий, протяжный вздох, она достигла вершины блаженства. Сделав еще несколько резких толчков, Пирс выпустил в ее лоно свою живительную силу. Он сейчас чувствовал себя уставшим, опустошенным, но невероятно счастливым.

Иден прижалась к его широкой груди. Несколько минут они лежали, крепко обняв друг друга, и молчали. Он вздрогнул.

– Что случилось? – подняв голову, спросила она.

– Тот камень, который мешал тебе, впился мне прямо в ягодицу, – ответил он, и они оба весело рассмеялись.

Немного погодя Пирс провел ее по узкой тропинке к тому месту, где их ждал Король Корнуолла. Он сел в седло, а потом подал Иден руку и помог взобраться на коня, посадив ее перед собой.

Он пришпорил коня, собираясь отправиться в путь, но Иден остановила его.

– Пирс, у тебя есть медные монеты? – спросила она.

– Есть несколько, – ответил он и вытащил кошелек. Там оказалось примерно пятнадцать монет, и он высыпал их все в протянутую руку Иден. Наклонившись вперед, она подбросила вверх блестящие медяки, и они дождем рассыпались по земле возле самого входа в бухту Отшельника.

Иден печально вздохнула.

– Что с тобой? – спросил Пирс.

– Не все монеты упали на тропинку. Некоторые закатились довольно далеко, и дети, наверное, не смогут их найти, – ответила она.

Засмеявшись, он еще крепче прижал ее к себе.

– Не волнуйся, Иден, – успокоил ее Пирс. – Их когда-нибудь обязательно найдут, и тот человек, который отыщет монеты, подумает, что это волшебное место.

Обняв Пирса, она положила голову ему на плечо, и они направились в Пенхоллоу Холл.

Когда они ехали по подъездной аллее, ведущей к центральному крыльцу дома, Иден сказала:

– Пирс, я не хочу, чтобы ты продавал Короля Корнуолла.

– Все будет хорошо, – ответил он, обняв ее. – Наверное, это судьба, и мы оба должны просто смириться с этим.

Если его мать и удивилась, увидев, что они приехали домой мокрыми с головы до ног, то удивления своего ничем не выдала. Ее лицо осталось невозмутимо-спокойным. Однако Пирс заметил, что Роулинз украдкой усмехнулся.

Они поднялись в свою комнату, приняли ванну, а потом всю ночь занимались любовью.

На следующее утро Иден послала Бетси к вдове Хаскелл за своими платьями. Когда Пирс, закончив все свои утренние дела, вернулся в их спальню, он увидел, что Иден развешивает в шкафу свою одежду.

– Почему ты сама занимаешься этим? – спросил он. – Где Бетси?

– Ей нездоровится, и я отпустила ее домой, – ответила Иден, повесив в шкаф зеленое кружевное платье. – Знаешь, то платье, которое было на мне вчера, безнадежно испорчено. Вот что наделала соленая морская вода. Миссис Микс вместе с миссис Айви два раза стирали его, пытаясь спасти, но это не помогло. Они мне только что сказали об этом.

– Неужели эти две почтенные дамы подружились? – спросил Пирс, сев на кровать рядом с ее платьями, которые были свалены в одну большую кучу.

– Невероятно, но факт. Особенно это удивило твою мать. Она сказала, что эти женщины соперничали друг с другом с того самого дня, как она, став женой твоего отца, приехала в этот дом. – Иден вздохнула и, взяв золотистое, отделанное кружевами платье, направилась к шкафу. – Пирс, мы с Аннабель…

– Вот это да! Вы с мамой называете друг друга по имени?

– Да, мне кажется, что ей это нравится.

– Иден, она любит тебя. Ты теперь полноправный член нашей семьи.

– Да, наверное, – ответила она, улыбнувшись. – Кстати, в прошлое воскресенье мы с ней в церкви столкнулись с миссис Виллис и ее подругами. Увидев Аннабель, они начали метаться из стороны в сторону, испугавшись, что она может заговорить с ними. Я посоветовала ей подойти к ним неспешным шагом и, сделав вид, что ничего не произошло, поздороваться. Однако она сказала, что это только усугубит положение. Таковы законы высшего общества. Жаль, что из-за меня она вынуждена терпеть подобные унижения.

– Ты сказала ей об этом?

– Да, конечно. Она ответила, что эти дамы никогда не были ее подругами и что ей гораздо приятнее общаться со мной, чем с ними. И вообще, она очень рада, что у нее теперь есть невестка, – с улыбкой произнесла Иден, повесив платье в шкаф.

– В ближайшее время мы с тобой обязательно поедем в город за покупками, – заявил Пирс. – У тебя очень мало одежды. Думаю, что нам лучше отправиться в Лондон.

– Мне, честно говоря, вообще не хочется возвращаться в этот город, – пожав плечами, ответила Иден. – Мне больше нравится Корнуолл. Как только я увидела твой сад, то сразу поняла, что это самое прекрасное место на земле.

– А теперь, благодаря твоим стараниям, он стал еще прекраснее, – улыбнувшись, сказал Пирс.

Она засмеялась в ответ и, поцеловав его в лоб, взяла с кровати последнее платье. Это было то самое платье из кремового шелка, лиф которого был расшит великолепным жемчугом.

– Жаль, что этот жемчуг не настоящий, – посмотрев на платье, сказал Пирс.

– Нет, он настоящий, – возразила Иден и поднесла к нему платье. – Пощупай эти жемчужины, и ты сам в этом убедишься.

Пирс подумал, что от волнения у него остановится сердце.

– Этого не может быть! – воскликнул он, встав с кровати. – У всех этих жемчужин просто безупречная форма. Нет, я не верю, что настоящий жемчуг может быть таким крупным.

– Еще как может. Султан сказочно богат. Мадам Индрени говорила, что в его фамильной сокровищнице стоят огромные сундуки, доверху наполненные таким великолепным жемчугом. Она даже расстроилась, когда увидела, как мало жемчуга он прислал мне, однако сказала, что это вовсе не из-за его жадности, а потому, что султан считает жемчуг драгоценностью низшего сорта. Лично я никогда не видела такого крупного жемчуга, а вот мадам считает, что он выбрал далеко не самые лучшие экземпляры из своей сокровищницы.

Пирс взял у нее платье и провел рукой по пришитым к лифу желтовато-белым бусинам. Они были идеально подобраны по цвету и форме. Каждая жемчужина светилась теплым матовым светом. Он не мог поверить своим глазам. Запрокинув голову, он засмеялся. Нет, это был не смех, а громкий хохот. Хохот обезумевшего от радости человека.

– Что случилось, Пирс?

Он повернулся к окну и протянул Иден платье, чтобы она могла полюбоваться на то, как красиво переливается жемчуг в лучах утреннего солнца.

– Иден, знаешь ли ты, сколько стоит этот жемчуг? Дорогая, теперь нам не нужно будет продавать Короля Корнуолла! – воскликнул Пирс.

Когда до Иден дошел смысл его слов, ее губы расплылись в улыбке. В порыве радости она обхватила его за шею, и они кружились по комнате в сумасшедшем танце до тех пор, пока не выбились из сил. Их сердца переполняли счастье, радость и любовь.

Не теряя времени, Пирс отослал жемчуг в Лондон, чтобы ювелиры смогли оценить его. Оказалось, что у них четыреста тридцать шесть великолепных жемчужин. В тот же самый день Пирс написал Уитби письмо с извинениями, в котором сообщил, что продать Короля Корнуолла он не сможет.

Вскоре они с Иден получили ответ от лондонского ювелира. Он написал, что на их жемчуг сразу же нашелся покупатель. Герцогиня Ленгсли приобрела жемчужины за двадцать три тысячи фунтов, чтобы украсить ими свой новый придворный туалет, который, как она надеется, сможет затмить туалет герцогини Бедфорд.

Таким образом, семейству Пенхоллоу снова удалось поправить свое финансовое положение.

Миссис Виллис в ночной рубашке и домашних тапочках вбежала в спальню мужа, даже не удосужившись предварительно постучать в дверь. Супруг крепко спал, укутавшись в одеяло, и по всей комнате разносился его громкий, раскатистый храп.

Схватив мужа обеими руками за плечо, она с такой силой тряхнула его, что он едва не упал с кровати.

– Мистер Виллис, немедленно просыпайтесь! Произошло ужасное несчастье! – воскликнула она.

– Несчастье? – пробормотал мистер Виллис, посмотрев на жену сонными глазами.

– Да, несчастье, – плюхнувшись в кресло, стоявшее напротив его кровати, сказала миссис Виллис. – Моя горничная узнала об этом от служанки, которая убирает на верхнем этаже, а та, в свою очередь, услышала эту новость от кухарки, что живет вместе со своей сестрой в Хобблс Муе. Так вот, говорят, будто молодая жена лорда Пенхоллоу оказалась богатой наследницей! Просто сказочно богатой!

– Богатая наследница? – переспросил мистер Виллис, свесив с кровати ноги. – Но ведь мать лорда Пенхоллоу говорила, что у этой девушки нет ни гроша за душой.

– Да, наверное, говорила, я точно не помню. А потом доктор начал рассказывать нам все эти сказки насчет того, что эта девица потеряла память… – Она замолчала, испуганно прижав руку к губам. – Как вы думаете, это правда?

Сняв ночной колпак, мистер Виллис почесал затылок.

– Скажи мне, что именно говорят наши слуги? – спросил он жену.

Собравшись с духом, миссис Виллис ответила:

– Моя горничная сказала, что ходят слухи, будто бы к жене лорда Пенхоллоу все-таки вернулась память и она вспомнила, что является наследницей большого состояния.

– Если к ней вернулась память, то она, наверное, вспомнила своих родителей?

– Этого я не знаю. Моя горничная тоже ничего не знает об этом, как, впрочем, и горничная молодой леди Пенхоллоу… Как вы думаете, может быть, ее родители – коммерсанты? – произнесла миссис Виллис с надеждой в голосе. Она решила, что сможет оправдать свой отказ принять приглашение на свадьбу тем, что избранница лорда Пенхоллоу низкого происхождения.

– У меня нет на этот счет никаких соображений, – заявил мистер Виллис.

Встав с кровати, он начал нервно расхаживать по комнате. При этом подол его ночной рубашки трепетал, словно парус на ветру.

– Голубка моя, мы допустили большую ошибку, – подумав немного, изрек он.

– Ошибку? О, я так и знала, что вы скажете это. А что, если она дочь какого-нибудь лавочника?

– Какое это имеет значение! Пенхоллоу – один из самых влиятельных и уважаемых людей в Корнуолле, и с ним нельзя не считаться. А теперь он стал еще богаче. Кроме того, его жена отныне графиня. Ты должна нанести ей визит и извиниться за то, что не смогла присутствовать на их свадьбе. А еще ты должна пригласить семейство Пенхоллоу к нам на обед. Да, это произведет хорошее впечатление. Кстати, мы посылали графу свадебный подарок?

– Нет, не посылали, – жалобно пробормотала жена. Она никак не ожидала, что события примут такой неблагоприятный для нее оборот, и боялась, что молодая графиня не захочет принимать ее в своем доме после того демарша, который она устроила в церкви в прошлое воскресенье.

– А нужно было послать, – назидательно произнес мистер Виллис и прошел к письменному столу. Сев за стол и вытащив лист бумаги, он обмакнул перо в чернила. – Сегодня ты лично отвезешь ей это письмо, – заявил он.

Миссис Виллис вскочила с кресла. Пока муж писал письмо, она расхаживала возле его стола.

– Но за такое короткое время я не смогу найти достойный подарок, – посетовала она.

Мистер Виллис на мгновение задумался, нахмурив брови.

– Мне кажется, что им можно подарить тот серебряный канделябр, который стоит у нас в столовой, – сказал он.

– Но это моя семейная реликвия! Этому канделябру больше ста лет, и его передают по наследству из поколения в поколение!