Текст книги "Убийственная Сексуальность"

Автор книги: Кэти Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Автор: Кэти Эшли

Книга: Убийственная сексуальность

Серия: Вне серии

Оригинальное название: Drop Dead Sexy

Переводчик: Евгения Гладышева

Редактор и оформитель: Анастасия Васильченко

Вычитка: Светлана Павлова

Русификация обложки: BySashka

Специально для группы: Книжный червь / Переводы книг

Любое копирование и размещение перевода без разрешения администрации, ссылки на группу и переводчиков запрещено.

АННОТАЦИЯ

Для Оливии Салливан любовь cкорее ругательство из шести букв, нежели чувство. Парни не были в восторге от того, что в доме дочери местного владельца похоронного бюро постоянно находились мертвецы. В тридцать лет, взяв на себя семейный бизнес и став городским судмедэкспертом, она лишь укрепила свою неприглядную репутацию. Разумеется, прошлые сексуальные похождения положение не улучшали.

Попытка номер один с первой любовью, едва начавшись, закончилась госпитализацией с ужасной аллергией на латекс. Попытка номер два, пришел и ушел из-за внезапно начавшейся проблемы с сердцем. В последние три года Оливия была вынуждена прикрыть лавочку отношений, опасаясь того, что еще может произойти в спальне.

После того, как пришлось в одиночестве явиться на мамину свадебную вечеринку, Оливия отправилась в загородный бар с единственным намерением – найти себе жеребца, чтобы поехать с ним домой и покончить с полосой сексуальных неудач. Ее выбор пал на Холдена Колфилда Мэйнса по кличке Кетчер, заслужившего свое прозвище не только из-за книги, но и из-за того, что привлекал внимание любой женщины в радиусе пяти миль. Проснувшись после ночи самого умопомрачительного секса, потрясенная Оливия убежала, думая, что навсегда оставила Кетчера в прошлом.

Когда маленький городок Оливии потрясло первое убийство, она и представить себе не могла, что парень на одну ночь снова появится в виде следователя ФБР. К ее ужасу, Кетчер не был готов игнорировать обжигающую химию между ними и не понимал значение слова «нет». Их отношения распалялись, число жертв росло, а ложный след привел к Нудистской колонии в горной лесной глуши, где им предстояло столкнуться с Мафией Дикси. Смогут ли Оливия и Кетчер выжить, раскрыть убийство и не поддаться своей взрывной страсти?

ПРОЛОГ

Назовите меня странной, но мне всегда хотелось быть связанной мужчиной. Разумеется, в моих фантазиях парень был похож не на массовку фильма «Избавление», а больше на Криса Хемсворта. И еще это были шелковые путы, а не грубая веревка, впивающаяся в запястья и лодыжки. К тому же это происходило бы не на полу, покрытом опилками и, Бог знает, чем еще, а в каком-нибудь пятизвездочном отеле или в собственной спальне. И, самое главное, я должна была дать согласие, а не быть связанной против воли Буббой, Клетосом или как там, черт подери, звали этого горца. Он не представился, когда сунул мне под нос обрез, который тоже никак не фигурировал в моих фантазиях.

К сожалению, я на собственном опыте убедилась, что ничего в моей жизни не напоминает мечты, а в реальность чаще всего воплощаются кошмары. Если попробовать определить жанр моей личной жизни, то, скорее всего, это будут ужасы. И я даже не уверена, что мастер всякого страшного дерьма, Стивен Кинг, сможет выразить это на бумаге.

Поскольку у меня образовалось достаточно свободного времени, я не могла не задаться вопросом, каким образом все могло зайти так далеко? Месяц назад моя жизнь была логичной. Для большинства людей, уверена, она выглядела жутко скучной, если не странной. В конце концов, я была незамужней тридцатилетней владелицей самого успешного семейного похоронного бюро в горах Северной Джорджии. А еще мне выпала честь стать первым судмедэкспертом-женщиной в округе, не говоря уже, что самым молодым.

Независимо от профессиональных достижений, я все равно образно носила на груди «С» – алую букву одиноких женщин. Старая дева. Для моей матери это было хуже смерти. Минимум раз в день она бросала на меня любопытный взгляд и качала головой с идеально уложенными каштановыми волосами.

– Понять не могу, как такая красивая девушка, как ты, может оставаться одинокой?

Я могла привести массу аргументов, как, например, тот факт, что мы жили в маленьком южном городке, где большая часть жителей родственники. Могла бы возразить, что со мной так-то все в порядке, а вина лежит на куче свободных неженатых мужчин. По крайней мере, тех, кто не приходился мне родственником. Хотя это не остановило двоюродного брата однажды сделать мне предложение, но это уже другая история. Могу продолжить, что мужчины никогда спокойно не воспринимали то, что я работала с мертвецами. Эта тема – настоящая убийца разговоров... Какой каламбур!

На самом деле, все сводилось к тому, что мне катастрофически и абсолютно не везло в любви.

Говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. В моем случае это моя личная жизнь... или, точнее, ее полное отсутствие. От ветхой лачуги, где я находилась связанная и с кляпом во рту, разум унес меня в подростковую спальню, в которой я лежала на кровати, запутавшись в простынях и длинных ногах моего школьного парня, Джесси. Потребовалось полгода ухаживаний, чтобы достичь этого предкоитального блаженства. В семнадцать я была более чем готова отдать свою девственность любимому парню.

Родители ушли на весь вечер, и дом остался в нашем распоряжении. Ну, не считая мистера Грэймена, лежавшего в холодильнике в подвале и ждавшего, когда вернется мой отец и забальзамирует его.

Джесси прервал наш бурный поцелуй.

– Готова? – выдохнул он.

– Да, – немного опасливо пробормотала я.

Начитавшись маминых исторических романов, я знала, что в первый раз будет больно и даже, возможно, пойдет кровь, когда Джесси вставит в меня свое «пульсирующее достоинство».

С энтузиазмом разорвав зубами упаковку презерватива, он натянул хлипкого вида резинку. Накрыв меня своим телом, Джесси прикоснулся ко мне губами, несколько минут целовал грудь и поглаживал между ног. Когда он счел, что я готова к проникновению, я почувствовала, как во влагалище уперлась головка его члена. Или, говоря языком исторических романов, его гладкий ствол оказался перед моим холмом Венеры.

– Я буду медленным и постараюсь не причинять тебе боль, – произнес Джесси.

– Спасибо, – пропищала я. Когда он начал скользить в меня, я зажмурилась и задержала дыхание.

– Ох, черт, – пробормотал Джесси, ну или я решила, что он именно это пытался сказать, так как вышло что-то вроде «оферт».

А потом произошло то, о чем я никогда не читала прежде. Я должна была кричать в агонии, когда «меч» Джесси проткнул мою девственность, но вместо этого он сам заорал от боли.

– Ферт, ферт, ФЕРТ! – кричал он.

Когда я открыла глаза, то тоже заорала. Губы Джесси раздуло раза в три, и теперь они стали похожи на дитя любви Мика Джагера и Стивена Тайлера, накачанного коллагеном.

– О боже, что с твоими губами?

Джесси снова заорал, словно баньши, отскочил от меня и повалился на кровать. Опустив взгляд на свою промежность, он в ужасе округлил глаза и принялся царапать свой член.

– Джесси, прекрати! Ты поранишь себя!

Его грудь вздымалась от усилий, он не обращал на меня внимания.

– Не могу снять его!

Я схватила простынь, откинула ее и увидела нечто настолько ужасное, что это будет преследовать меня в кошмарах многие годы. Что-то, что даже спустя несколько лет всякого дерьма в должности судмедэксперта, я все равно не забыла. У Джесси раздулись не только губы. Его пенис опух и стал похож на баклажан. Презерватив так растянулся, что, казалось, лопни он, и поранит не только Джесси, но и меня, если окажусь на траектории его полета.

Глядя на все это округлившимися глазами и с открытым ртом, я, наконец, выдавила:

– У тебя аллергия на латекс?

– Нет... фернее, я так не думал. – Он в отчаянии вскинул руку. – Не знаю.

– Тебе нужна помощь. Настоящая медицинская помощь. – Я принялась шарить рукой по ночному столику в поисках телефона. Найдя его, дрожащими пальцами набрала номер, но не успела поднести к уху, как Джесси выбил трубку из моих рук.

– Что ты делаешь? – разозлилась я.

Он так дико затряс головой, что стал похож на персонажа из мультиков.

– Я не позволю, чтобы кто-нибудь увидел меня таким! – запротестовал он сквозь слезы. Хотя прозвучало это скорее как «я не бозволю, чтобы кто-нибубь увибел меня таким!»

– Тебе нужен врач, вряд ли здесь поможет упаковка льда, – возразила я, поднимая телефон.

– 911. Что у вас случилось? – раздался в трубке монотонный женский голос.

– Э, да, у моего парня аллергическая реакция.

– На насекомых или пищу?

– Нет. На латекс.

– Поняла. Какая часть тела затронута?

– Его губы, и его... эм, его...

Джесси, похоже, передумал насчет вызова помощи, потому что подлетел к телефону и заорал:

– Мой фертоф флен скоро взорвется! О боже, профу, прифлите кого-нибудь! Нувны клещи, фтобы снять презерфатиф!

На линии повисла пауза.

– Это шутка?

– Простите?

– Послушайте, у меня в день два-три розыгрыша.

Я возмущенно фыркнула. Она не воспринимает нас всерьез.

– Нет. Это не шутка. Мы собирались заняться сексом, но как только мой парень надел презерватив, то член стал набухать. То есть он, конечно, уже был набухшим до этого, но потом все вышло из-под контроля.

– Вы серьезно?

Если бы могла дотянуться до этой женщины через телефон, я бы придушила ее.

– Да, я очень серьезна! А теперь не могли бы вы отправить, пожалуйста, кого-нибудь на 251 Салливан Стрит?

– Ладно, мы отправляем помощь, но если это шутка...

– Что мне нужно сделать, чтобы вы поверили? Описать в подробностях, что его пенис выглядит как фиолетовый баклажан, обтянутый резинкой?

– Господи, – последовал ответ.

– Ага, если бы вы видели это в реальности, тоже сходили бы с ума! – Поймав жалобный взгляд Джесси, я добавила: – Прости, но это правда.

В этот момент в отдалении я услышала вой сирены. Больше ничего не сказав диспетчеру, отключила связь и бросила телефон, потом спрыгнула с кровати натянуть одежду. Достаточно позора, не хватало еще, чтобы медики увидели меня голой.

Пока Джесси корчился и стонал на кровати, я выскочила из спальни и побежала вниз по лестнице. Как раз когда на подъездной дорожке показались полицейская машина и машина скорой помощи, я распахнула входную дверь.

– Не думал, что когда-нибудь получу отсюда вызов, – произнес молодой врач, выпрыгивая из машины.

Его партнер постарше хихикнул.

– Ага, скоро узнаешь, что похоронное бюро для нас, как горячая точка. Что-то в трупах вызывает у людей сердечные приступы и обмороки, после которых они бьются головой об пол и получают сотрясение мозга. И потом, всегда есть возможность подлатать людей после драк.

– Драк? Проклятие, – пробормотал молодой медик.

Вытащив носилки, они поспешили к дому. Я вышла на крыльцо, чтобы встретить их.

– Он наверху, – произнесла я.

Старший врач кивнул.

– Показывайте дорогу.

Я поспешила обратно в дом и, перескакивая через ступеньки, кинулась наверх. Добравшись до площадки, я осознала, как до жути тихо стало на втором этаже. Стоны умирающего Джесси больше не наполняли дом. Забыв о врачах, я побежала по коридору и застыла в дверном проеме: парень неподвижно сидел на кровати, подняв простыню и уставившись на свой пах.

– Джесси? – осторожно позвала я.

Он медленно поднял взгляд.

– П-презерфатиф л-лопнул.

В комнату с грохотом ввалились санитары с носилками. Когда они посмотрели на Джесси, тот повторил:

– Презерфатиф лопнул.

Обменявшись взглядами, медики подошли к кровати.

– Мы здесь, чтобы помочь тебе, сынок, – произнес старший.

На бейджике значилось «Бриджстоун». Я вспомнила, что хожу в школу с Лайлом Бриджстоуном. Интересно, не его ли это отец? Я беззвучно застонала: если это так, то слухи распространятся со скоростью пожара, потому что Лайл всегда много трепал языком.

Когда тело Джесси напряглось, напоминая готовое напасть дикое животное, Бриджстоун поднял руки.

– Я не сделаю тебе больно, обещаю.

Однако стоило опустить простынь, как его глаза едва не вылезли из орбит.

– Гребаное дерьмо! – Он метнул на напарника дикий взгляд. – Презерватив, должно быть, лопнул и застрял вокруг головки пениса. Как резиновая лента. – Он покачал головой, словно не веря, что все увиденное – правда. – Мне понадобятся ножницы.

Джесси бросился на Бриджстоуна. Схватив его за грудки, он закричал:

– Не отрезай мой флен!

Бриджстоун похлопал Джесси по спине.

– Я сделаю все возможное, чтобы спасти его. Даю слово.

Когда я хотела предложить парню подержать его за руку, один из прибывших полицейских положил ладонь мне на плечо и начал выводить из комнаты.

– Побереги свое сердце. Ты видела достаточно, – произнес он, когда я запротестовала.

Он был прав. Я увидела слишком много. Никогда не смогу забыть этот член-баклажан и жуткий крик боли, вырвавшийся из Джесси, когда остатки презерватива наконец-то срезали.

Ясное дело, наши чувства оказались недостаточно сильными, чтобы пережить испытание латексом. Как и Перл Харбор, этот день, похоже, стал бесславным не только для Джесси, но и для всех остальных известных мне мужчин. Теперь я стала не только девушкой с мертвецами в доме, но и девушкой, от которой взрываются члены. Можете не утруждаться, оправдывая меня тем, что я не выпускница Хогвартса, которая учится по двум программам одновременно и владеет заклятием против пенисов. Все было настолько плохо, что мне пришлось везти парня из другого города, чтобы он пошел со мной на выпускной.

Перенесемся на шесть лет вперед. Я выбралась из своего маленького городка в Атенс, чтобы поступить в Университет Джорджии. Получила степень как в патологической анатомии, так и в судебной медицине. После нескольких скоротечных отношений и пары встреч с бурными ласками я, наконец, была готова возобновить сексуальную жизнь. С Эриком Санчесом я познакомилась во время практики в морге. Он работал ассистентом судмедэксперта, но самое главное – представлял собой шестифутового аппетитного латинского парня. Не говоря уже про то, что был старше и опытнее в свои тридцать лет.

Хватило пары свиданий, чтобы мы стали неразлучны. Ну, насколько это было возможно, учитывая, что я вернулась домой, чтобы работать в семейном похоронном бюро. После трех месяцев издевательств над бедной трубкой сексом по телефону пришло время закрепить отношения.

Так я оказалась распростертой на матрасе, с головой Эрика между моих ног. Закрыв глаза, маниакально двигала бедрами, переживая второй оргазм за ночь. Первый случился еще до того, как мы попали в квартиру Эрика. Он прижал меня к входной двери и, не беспокоясь о любопытных соседях, пальцем довел до умопомрачительного оргазма.

Отстранившись, Эрик вытер рот тыльной стороной ладони и потянулся к презервативу на ночном столике. И в тот же миг для меня весь кайф обломался пугающим воспоминанием о последней попытке секса.

Когда Эрик начал разрывать упаковку, я схватила его за руку.

– У тебя же нет аллергии на латекс?

Он весело взглянул на меня.

– Нет.

– Ты уверен?

Эрик усмехнулся.

– Да, Лив, уверен. Я же каждый день надеваю латексные перчатки.

– Ох, точно, – я с облегчением вздохнула. – Слава Богу!

Он вскинул свои черные брови.

– Стоит ли мне знать?

– Эта история для другой ситуации.

Он ухмыльнулся, сверкнув жемчужно-белыми зубами.

– Хорошо. Потому что я не настроен на беседу.

– А на что ты настроен? – поддразнила я.

– Трахать тебя всю неделю до самого воскресенья.

Я захихикала.

– Как романтично.

Эрик засмеялся.

– Мы займемся любовью в следующий раз. А сейчас мне отчаянно хочется тебя трахнуть.

Его слова чуть не заставили мою практически заросшую паутиной вагину издать победный крик.

В конце концов, прошло шесть лет с тех пор, как она видела член. Человека можно юридически признать умершим через семь лет, так что моя вагина была в паре месяцев от официальной смерти.

И в эту ночь она чудесным образом возродится. Секс с этим парнем был воплощением всего, о чем я когда-либо мечтала. Я не представляла, что смогу кончить три раза, но мастерство Эрика выше всяких похвал. Когда я спустилась с небес на землю, он толкнулся в последний раз, застонав, рухнул на меня и замер. Я пробежалась пальцами по его спине.

– Это было обалденно, – промурлыкала ему на ухо.

Эрик не стал спорить. Хотя соглашаться тоже не стал. Он просто продолжал лежать на мне. Через несколько секунд я прокашлялась.

– Эм, малыш, ты не мог бы откатиться. Мне типа тяжело.

Когда он опять не ответил, я взяла его за плечи и потрясла.

– Эрик?

Ладно, либо у него спровоцированная сексом нарколепсия, либо что-то случилось. Что-то плохое. Собравшись с силами, я столкнула его с себя. Он шлепнулся на кровать, как выброшенная на берег рыба, с остекленевшими глазами и широко разинутым ртом. К горлу подступила паника.

– Нет. О боже, нет, – бормотала я.

Вскочила и хлестнула его по лицу. Сильно.

– Эрик, лучше бы ты меня разыгрывал!

Когда он не ответил, я схватила его запястье, чтобы проверить пульс. Он не прощупывался. Слезы застили глаза, моментально ослепив меня. Мне нужна помощь! Я слезла с Эрика. Взгляд бешено метался по комнате в поисках телефона. Когда нашла, вызвала 911.

В отличие от случая с Джесси, после звонка все прошло как в тумане. Я запомнила фразу «коронарная артериальная аномалия». Это определило вскрытие. В конце концов, здоровое сердце тридцатилетнего мужчины не должно отказывать. Однако у Эрика отказало. Учитывая, что состояние ухудшалось во время физических упражнений, он мог умереть во время утренней пробежки, но нет, ему понадобилось помереть на мне. Буквально.

Он пришел и ушел, оставив меня с кучей страхов и огромным чувством вины. И именно эта трогательная и печальная история привела меня к сегодняшней ситуации. Ладно, думаю, можно сказать, что моя изголодавшаяся по мужику вагина привела меня сюда, или точнее, к мужчине, который вовлек меня во все это безумие.

Кетчер чертов Мейнс – мужчина с синими, как море глазами, страстным взглядом, телом, за которое можно умереть и убийственно сексуальной улыбкой.

Вывернув шею, я посмотрела на него через плечо. Если получится выбраться из этой ситуации живой, не уверена, убью я его или изнасилую. Придется тянуть жребий.

ГЛАВА 1

На похоронах мистера Гаррета Брауна священник произнес последние слова траурной речи, и я направилась по устланному ковром проходу. Когда тихая органная музыка, доносившаяся из динамиков над головой, достигла эмоционального крещендо, повернулась лицом к скорбящим, которые сидели на мягких церковных скамьях. Как нечто среднее между Мисс Америкой и дорожным регулировщиком, я медленно подняла руки, давая толпе знак подняться с места. Когда все встали на ноги, жестом велела семье выйти из-за скамеек.

Как бы дико это ни звучало, но руководить похоронами – настоящее искусство, которому я научилась, годами наблюдая за покойными отцом и дедом. Дедушка однажды сказал: «Проведи похороны как второсортное представление и останешься без работы». Людей неизбежно тянет к роскоши и помпезности. Даже если любимые при жизни нищенствовали, родственники хотят, чтобы их уход был обставлен с такой же пышностью, как похороны короля или президента.

Дед открыл похоронное бюро Салливанов в 1955 году, и с тех пор оно оставалось семейным делом. Я родилась в большой семье, и все тетушки, дядюшки и кузины время от времени помогали нам. Детство в доме гробовщика вовсе не наполнено смертью и скорбью. Под этой крышей у меня осталось множество счастливых и веселых воспоминаний. Мы с младшим братом Алленом часто играли в прятки, и один всегда в итоге прятался за каким-нибудь гробом. Я часами валялась на мягких скамьях часовни, читая новые книги «Клуба нянек» или серию «Школа в Ласковой Долине». Наш дом всегда был полон людей. С раннего возраста я научилась работать с толпой, а с тринадцати лет отец заставлял меня помогать во время осмотра и работы с телами.

– У Ливви есть дар, – говорил он с гордостью в глазах.

При воспоминании об отце грудь сдавило. Он умер пять лет назад после очень короткой борьбы с раком поджелудочной железы. И хотя я уже сталкивалась с личной потерей, когда умирали бабушка с дедушкой и другие члены семьи, именно смерть папы принесла понимание и сочувствие тому, что переживали другие семьи. Не часто встречаются в жизни настоящие герои, но мне посчастливилось иметь такого отца.

Когда последняя из скамей опустела, я последовала за гостями через двери часовни на солнечный свет. Проследив за погрузкой гроба в катафалк, повернулась к жене покойного и нацепила сочувствующую улыбку. Пока друзья и родственники беззастенчиво рыдали, Фелиция Браун вела себя как снежная королева. Более того, за несколько дней ее горе практически улетучилось, и она превратилась в самую требовательную сучку, с которой мне приходилось сталкиваться в процессе работы. Требуя ВИП-обслуживание, она выбирала все самое дешевое, словно хотела бюджетные похороны, хотя и стояла, вся увешанная бриллиантами.

– Вам пора садиться в машину.

Я указала на черный седан «Линкольн», предоставляемый нашей фирмой для близких родственников. Независимо от того, что произошло в последние несколько дней, я все равно проявляла ту же заботу и доброту, как если бы потеряла собственного члена семьи. В конце концов, в подобное время доброе слово на вес золота, даже по отношению к таким дурам. Однако мысленно добавила: «Пока, Фелиция!»

Фелиция согласно кивнула и повернулась к людям у нее за спиной.

– Джерри, почему бы тебе не поехать со мной? – спросила она у высокого привлекательного старикана, стоявшего неподалеку.

Я жестом велела Тодду, одному из наших слуг, открыть заднюю дверь машины. Звук рычания за спиной заставил меня подпрыгнуть. Я была уверена, что Мотаун, питбуль, которого я подобрала и часто приводила с собой на работу, был наверху в жилой части, а потому задалась вопросом, какое дикое животное вышло из-за деревьев. Оглянувшись, увидела злобное выражение лица Грегга, старшего сына Фелиции.

– О, просто здорово! Мало того, что ты трахалась с Джерри, пока отец был подключен к аппарату жизнеобеспечения, теперь хочешь, чтобы он поехал с тобой в машине на похороны!

Когда среди скорбящих повисла удивленная тишина, я расправила плечи, готовясь к возможной перепалке. В конце концов, я не первый раз на родео, так сказать. В подобных сценах я настоящий профи. Уже много раз становилась свидетелем старой поговорки, что смерть пробуждает худшее в людях. Определенно вынуждает выпустить когти.

Обведя взглядом толпу, Фелиция нервно потеребила воротник своего дизайнерского костюма.

– Зачем ты так, Грегг, я не понимаю, о чем ты говоришь.

Грегг закатил глаза.

– Черта с два. Думаю, ты помнишь и другие разы, – выплюнул он.

Безупречная сдержанность медленно сползла с лица Фелиции и сменилась плохо скрываемым гневом.

– Не смей устраивать сцену на похоронах отца! – зашипела она на Грегга.

Осознав, что сделала, она быстро изобразила слабую улыбку для остальных гостей.

– Я устраиваю сцену? Это ты ведешь себя как убитая горем жена, тогда как всю жизнь только и делала, что изменяла, – возразил Грегг.

Чувствуя, что скоро ситуация станет еще непригляднее и в попытке разрядить обстановку, я встала между ними.

– Почему бы нам не отправиться на кладбище? – предложила я. Мой взгляд упал на младшего сына Фелиции, стоявшего рядом с братом. – Марк, может быть тебе поехать с мамой?

Грегг презрительно фыркнул.

– Конечно, забирай Марка. Он всегда был папиным любимчиком. Дьявол, любимчиком всех. – Его зеленые глаза горели ненавистью. – Хотя, внесу небольшую поправку. Марк даже не сын моего отца!

По толпе пронесся вздох удивления, а лицо Фелиции смертельно побелело. Подняв взгляд на шокированные лица окружающих, она произнесла:

– Простите нас все. Грегг так горюет, что даже не понимает, о чем говорит.

– Я расстроен, ага, но не настолько, чтобы не понимать, что Джим, наш водитель, отец Марка, – парировал он.

Люди потрясенно обернулись в конец толпы, где стоял водитель Джим. Когда он в знак поражения опустил взгляд на тротуар, больше не требовалось никаких доказательств. Гости вновь посмотрели на Фелицию и Грегга.

Внезапно Марк накинулся на Грегга:

– Ах ты, ублюдок! Как ты смеешь? – Он впечатал кулак сначала Греггу в лицо, а потом в живот. Грегг свалился на тротуар, из носа полилась кровь. Марк возвышался над ним. – Мало того, что ты трахал мою бывшую жену, чтобы заставить меня ревновать, так теперь позоришь на глазах всех этих людей.

Только я открыла рот, чтобы снова попытаться уговорить их прекратить, когда вперед выступил лучший друг мистера Брауна.

– Парни, сейчас же прекратите. Поверить не могу, что вы творите такое на похоронах собственного отца.

Марк неохотно помог Греггу подняться, и они встали перед обвинителем.

– Уж тебе ли что-то говорить, Эд, – проворчал Грегг, запрокидывая голову, чтобы остановить кровотечение.

Эд слегка побледнел и принялся теребить галстук.

– Я не понимаю, о чем ты.

Марк покачал головой.

– Тебе хватило наглости прийти сюда, а ведь всем известно, что ты спал с моим отцом, – выдал он.

Жена покойного оказалась прелюбодейкой, младший сын был ему не родным, а сам покойный оказался бисексуалом – от такого комплекта одна женщина среди гостей упала в обморок, а остальные таращились в молчаливом изумлении.

С лица Эда исчезли все краски.

– Откуда ты знаешь?

Грегг сначала взглянул на Марка, а потом заговорил:

– Мы знали, что что-то происходит, когда вы с отцом ездите на эту вашу рыбалку. Одни.

Эд расправил плечи и окинул взглядом разинутые рты и круглые глаза гостей.

– Хорошо. Это правда. Я любил Пола Брауна на протяжении сорока лет, а он любил меня. И он определенно заслуживал большего, чем жена и дети, устраивающие скандал на похоронах.

– Ой, заткнись, Эд, – ответил Грегг.

В перепалку влез средний сын мистера Брауна, Уэс.

– Правда. Вам, двоим ублюдкам, должно быть стыдно за себя. Хотя чему тут удивляться? Вы же всегда такими были. Вы практически высосали из папы всю жизнь. Грегг – вышедший в тираж футбольный бог, превратившийся в пьяницу, и Марк – озабоченный азартный игрок.

Марк закатил глаза.

– Свали, королева драмы.

Учитывая последовавшие события, предполагаю, Уэс слишком часто чувствовал себя обделенным ребенком, потому что он просто сорвался. Выдернул из внутреннего кармана пиджака пистолет. При виде оружия началось настоящее светопреставление. Люди принялись вопить и убегать прочь. Я немедленно вытащила из кармана телефон и набрала 911.

– Какого хрена ты творишь, Уэс? – взревел Грегг.

– Если вы двое не прекратите устраивать сцену сами, мне придется вас заставить.

– Как будто размахивать пушкой это не сцена, – съязвил Марк.

– Он наверняка даже не заряжен, – предположил Грегг.

Уэс злобно посмотрел на Грегга и выстрелил ему под ноги. Вновь поднялись крики и вопли, а Грегг начал пятиться, как Майкл Джексон в клипе с лунной походкой.

– Господи боже мой, ты спятил?

– Не мог заставить тебя слушать меня, – ответил Уэс пугающе спокойным тоном.

Я попыталась сделать шаг вперед, но Уэс махнул пистолетом в мою сторону. Резко остановившись, быстро подняла руки, с грохотом уронив телефон на землю.

– Уэс, я понимаю, что ты зол и обижен на своих братьев, но, уверена, все можно решить без насилия, – начала я.

Уэс склонил голову на бок.

– Ты видела мою семью. Что думаешь?

В этот момент в дверях появился наш слуга, Эрл, с двумя цветочными композициями. Судя по испуганному выражению лица, он ожидал увидеть цветочный фургон, а не сцену с заложниками.

Вид цветов навел меня на одну мысль, и я не стала долго думать.

– Не урони гроб! – завизжала я.

Когда Уэс с братьями отвлеклись, я выхватила из рук Эрла самый большой венок и, собрав все силы, огрела Уэса по голове своим цветочным оружием.

– Что за... – заорал он, но я врезала ему по лицу.

Когда Уэс подавился полным ртом хризантем и принялся отплевываться, я нацелилась ему в пах, удостоверившись, что проволочная часть конструкции врезалась в член.

Уэс закричал от дикой боли и выронил пистолет. Я бросила венок и схватила пушку, нацелив ее на корчившегося парня.

– Как баба, – пробормотал Марк.

– Заткнись, – выдавил Уэс сквозь стиснутые зубы.

– Молодец, Лив, – протянул Тодд.

Поморщившись, ответила:

– Обычное дело.

Я напустила на себя показную храбрость, но задавалась вопросом, не нужно ли мне сменить белье, так как могла обмочиться от страха.

После того, как полиция арестовала братьев, небольшая группа оставшихся гостей расселась по машинам и поехала на кладбище. На фоне всего этого безумия нам все еще нужно было похоронить несчастного мистера Брауна. К счастью, все прошло без очередных сцен с оружием.

К тому времени, как после похорон вернулась в бюро, я была эмоционально и физически измотана. Войдя в кабинет, обнаружила в своем кресле Аллена с закинутыми на стол ногами. Прижав трубку к уху плечом, он читал лежавшую перед ним папку. Судя по его словам, это было заявление по полису страхования жизни.

Бросив на него сердитый взгляд, я плюхнулась в кожаное кресло напротив стола. И застонала в экстазе, сняв туфли.

Аллен был не просто моим сотрудником. Он еще и являлся совладельцем похоронного бюро, которое нам завещал после смерти отец. Брату в то время было всего двадцать лет и ему уж точно не хотелось иметь никаких дел с похоронным бизнесом, но с годами он постепенно стал принимать участие. Поскольку Аллен не учился на патологоанатома, то использовал свое экономическое образование, управляя финансовой стороной бизнеса. Также он помогал с организацией похорон и с доставкой, привозя тела.

И хотя Аллен еще не женился, его статус холостяка почему-то сильно не беспокоил нашу мать. Может, потому что как женщина я должна была выйти замуж молодой, а брату позволено побыть холостяком и нагуляться, прежде чем остепенится. Немало дам пыталось поймать его на крючок, но ему удавалось ускользать от них. Он никогда бы в этом не признался, но я знаю, что его сердце принадлежит Мэгги, местной флористке. Хотя это не входит в его обязанности, он всегда вызывается съездить за заказом цветов.

– Ага, спасибо, Берни. Поговорим позже, – Аллен повесил трубку и встал из моего кресла. – Наш новый клиент ждет в бальзамической комнате.

Я замерла, потирая ноги.

– Уф, изумительно. Учитывая, какой мне выдался день, хочется бокал вина и теплую ванную, но, похоже, мне не светит ни то, ни другое.

В темных глазах Аллена мелькнуло веселье.

– Слышал, у вас случилась небольшая потасовка, пока меня не было.

Я закатила глаза.

– Я бы не назвала это «потасовкой». Просто одному парню врезали. Ладно, двоим, если считать того придурка, которого я огрела венком.

Аллен усмехнулся.

– Первое правило Бойцовского клуба Похоронного бюро: никогда не говори о Бойцовском клубе Похоронного бюро.