Текст книги "Вэндал (ЛП)"

Автор книги: Кериен Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Мужик, что происходит? – спрашиваю я.

Он указывает на дом.

– Ты знаешь, кто это?

– Кто? О ком ты говоришь?

– О Табите. Табите Беннет!

Он знает.

Он, блядь, все знает.

Я пристально смотрю на него, мое дыхание становится глубже, а сердце начинает биться, как барабан.

– Забудь, Лукас! Иди домой, – говорю холодно.

Он уставился на меня с широко открытыми глазами.

– Забудь!? Вэндал, что ты творишь? Ты в своем уме?

– Как ты узнал, кто она? – требую я, в то время как страх растет в моей груди: вдруг он рассказал ей что-нибудь, пока меня не было с ними. Прямо сейчас она могла быть уже

в машине с Айви, чтобы уехать.

Лукас скрещивает руки, а его взгляд устремляется в ночное небо, затем он поворачивается ко мне.

– Я видел ее в ночь аварии, в больнице. Думаю, у нее был шок. Медсестра оставила ее на каталке в коридоре, всю в крови и сильно раненую, прямо рядом со мной. Я ждал новостей о вас. Там был полный хаос.

– Ты же не рассказал ей? – я подхожу к нему ближе. – Сейчас, когда вы были наедине?

– Она даже не догадывается, кто ты?

– Нет, – признаю.

Он пересекает террасу и снова возвращается ко мне.

– Ты не можешь так с ней поступить! Зачем?

– Я не специально. Просто встретил ее случайно на кладбище. Она была в полном раздрае, как и я. Она сокрушалась у могилы мужа. Я видел ее не в первый раз и не смог остаться в стороне. Потом все как-то само закрутилось.

– Само закрутилось? – повторяет брат. – Не могу поверить в это. Я думал, тебе становится лучше. Мне казалось, ты счастлив, нашел себе кого-то нормального, но, очевидно, ошибся. Ты до сих пор не в себе. А теперь я еще узнаю об этом. Ты сам создаешь себе несчастья, Вэн.

– Я счастлив, Лукас, как и она. Посмотрите-ка, кто говорит! Ты не лучше меня. Также облажался.

– Она счастлива, потому что не знает о твоей роли в смерти ее мужа. Вэндал, очнись! – я смотрю в сторону дома, убеждаясь, что девушки не наблюдают за нами из окна. – Оставь это дерьмо! – продолжает Лукас. – И для заметки, я лучше тебя. Я никогда так подло не обманывал кого-то... Это жестоко.

– Она любит меня, – произношу я, хотя и понимаю, что это слабое оправдание, так как Лукас прав: я не должен относиться к ней таким образом.

– Плюс ко всему ты связываешь ее, втягивая в свое больное дерьмо! Я видел ее запястья: они все красные.

Я схватил его за горло и прижал спиной к стене.

– Я не больной! – но отпускаю его прежде, чем смогу причинить боль. – Ты ничего о нас не знаешь! Она здесь добровольно. Не осуждает меня. Она хочет этого, хочет меня!

Он качает головой и опускает взгляд вниз, потирая пострадавшее горло.

– Лукас, не вмешивайся. Ты не понимаешь. Я не могу ее потерять. Никогда до этого я ни о ком так не заботился. Она – все, чего я хотел. Она покорила меня, – он вздыхает и отступает немного назад. – Я скажу ей, но не сейчас. Ни она, ни я, еще не готовы к этому. Мы просто побудем чертовски счастливыми некоторое время.

– Вэндал, это дерьмо никогда не сработает. Когда она узнает обо всем, то напугается

до усрачки. Ты не можешь лгать людям о таком.

– Я расскажу ей, но не сегодня. Мне нужно больше времени.

– Для чего? – спрашивает он, вскинув руками.

– Для того, чтобы сделать ее счастливой, показать ей себя настоящего, возможно, тогда она сможет простить меня.

Он безумно качает головой.

– Не знаю, чувак. Это ужасно неправильно. Она хорошая девушка, а ты трахаешь ее разум и сердце. Ты вообще любишь ее?

Я отвечаю ему сквозь сжатые зубы:

– Да, думаю, да.

Он проводит рукой по волосам, так же, как и я делаю, когда растерян.

– Ладно, посмотрим. Я хочу, чтобы ты был счастлив, и ты знаешь это. У тебя в жизни было много дерьма. Тебе нужна такая девушка, как она, любящая и помогающая преодолеть все твои заморочки, как моя Айви и делает. Знаю, каково это. Но ты не можешь причинять боль Табите, Вэндал, – он хватает меня за плечи и слегка трясет, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Обещай, что ты скажешь ей в ближайшее время. Если ты действительно заботишься о ней и любишь, то тебе нужно признаться. Рано или поздно она узнает. Ты не можешь прятать ее тут вечно.

– Знаю, – но я хочу.

– Можешь сказать ей сейчас, пока мы здесь, – предлагает он. – Это может помочь, будет легче, если мы выступим в качестве буфера, а если она сильно испугается, я подвезу ее домой.

Гнев разгорается во мне, как только я представляю, как он увозит ее подальше от меня в ее темный, одинокий дом, который лишь усилит ее депрессию.

– Нет, блядь. Только не сегодня.

Он раздраженно вздыхает:

– Прекрасно. Я не буду с тобой спорить, у нас был хороший день. Я заметил, что ты и капли в рот не брал, и горжусь тобой. Хотел бы, чтобы у нас было побольше таких дней. Просто подумай о том, что ты делаешь, хорошо? Подумай о ней. Ложь приводит еще к большему количеству лжи. Ты сам роешь себе яму. Если она любит тебя, то простит. Может, не сразу, но когда-нибудь. Это ее выбор, а не твой.

Я потираю виски, так как голова начинает пульсировать.

– Знаю, знаю. Пожалуйста, хватит об этом.

– Тебя до сих пор беспокоят головные боли после аварии? – говорит он обеспокоенно.

– Иногда, когда нервничаю.

– Ты должен показаться врачу. Не стоит шутить с травмой головы.

Я отмахиваюсь.

– Все в порядке. Ты должен идти. Девочки, должно быть, волнуются.

– Хорошо, если они подружатся. Айви милая и многих подруг потеряла после расставания с мужем, потому что они замужем за друзьями ее мужа. Она будет отличным другом для Табиты, особенно когда все дерьмо вырвется наружу, и ей нужно будет поговорить с кем-нибудь.

Дерьмо вырвется наружу.

Например, когда Табита слетит с катушек, узнает, что я врезался в ее машину и убил мужчину, которого она любила больше жизни.

***

Наконец Лукас и Айви уехали, и я смог добраться до Таби. Я притягиваю ее к себе и грубо целую. Наши языки сплетаются, в то время как я стягиваю кофточку и белый топ вниз, оголяя ее грудь и сжимая. Ее сосок начинает твердеть напротив моей ладони. Опуская голову, я посасываю его, обвиваю языком, покусываю, пока мои руки избавляются от ее пояса и джинсов. Я сдергиваю их вместе с трусиками, одновременно снимаю с нее обувь.

Собрав в кулак волосы, я поворачиваю ее, наклоняю над комодом у входной двери и раздвигаю ноги своими. Я облизываю пальцы, ввожу в ее киску, увлажняя их, и погружаюсь в нее, случайно ударяя головой о стену. Тяну ее к себе за волосы и целую.

– Прости, сладкая, – рычу ей в ухо.

– Ничего, – она отворачивается обратно, тяжело дыша. – Только не останавливайся!

Ее слова вызывают волну чувственного желания во мне, и я толкаюсь в ее мокрую щелку все сильнее и глубже. Я хочу оттрахать ее до потери сознания, кончить в нее, пометить каждый дюйм. Я поворачиваю ее к себе лицом и сажаю на комод, пододвигая ближе к стене. Ее ноги обернуты вокруг моей талии, и она начинает постанывать, когда мой член вновь скользит в ее опухшие, ожидающие складки.

Я сжимаю ее руки вместе, поднимаю их вверх над ее головой и прижимаю к стене. Найдя ее нежные губы, долго и глубоко целую ее. Наши зубы скрежещут друг о друга.

– Можно мне… – она произносит, задыхаясь, у моего рта.

– Что? – я позволяю ее телу немного скользнуть вниз, так я могу войти в нее еще с большей силой.

– Можно мне кончить? – ее голос так сладок, когда она говорит, как шлюха, но голосом ангела. Я люблю это.

– Да, дорогая. Прямо сейчас.

И она тут же кончает, потому что всегда делает все, что мне необходимо, и все, о чем я попрошу. Чувство удовлетворения разливается внутри меня и заглушает обвинения Лукаса, отвращение в моем сознании. Она сжимает мой ствол внутри себя, ее соки обволакивают меня. Отпускаю ее руки и ласкаю ее спину, обхватывая попку и прижимая ближе к себе. Она скачет вверх и вниз на моем твердом члене. Ее руки лежат на моих плечах, и она покусывает мою шею, когда я изливаюсь внутри нее.

– Продолжай кусать меня. Я чертовски люблю это.

Разумеется, она делает, как я сказал. Я несу ее к дивану, опускаю на него, развожу ей ноги и толкаюсь обратно. Мы трахались в течение нескольких часов, и когда уже начинает всходить солнце, она полностью истощена, но я не хочу останавливаться.

– Вэндал… пожалуйста, – стонет она, отталкивая меня. – Я больше не могу…

– Не смей отталкивать меня. Никогда, – я кладу ее ногу на свою талию и переворачиваю нас на бок.

– Ты трахал меня, не переставая, с тех пор, как твой брат уехал. Все хорошо? Вы подрались или что?

– Нет.

– Он спросил, знаю ли я его.

Мое сердце замирает.

– А что ты?

– Нет. Я бы запомнила его.

– Что ты имеешь в виду, Табита?

Она нервно сглатывает, и я наслаждаюсь проблеском страха в ее глазах.

– Он выглядит по-другому с этими волосами и татуировками, как и ты. Его сложно забыть.

Я смотрю на нее сверху вниз и провожу рукой по бедру.

– Ты думаешь, что мой младший брат горяч?

– Вэндал, вы очень похожи. Если ты считаешь себя горячим, то и твой брат такой же. Я в любом случае не смогу ответить на этот вопрос правильно, – ревность пронзает меня, но я быстро подавляю ее. По крайней мере, она честна. Если бы она начала отрицать влечение к нему, то солгала, и это беспокоило бы меня гораздо больше.

– Он лучше меня. Не связывает Айви и не так жесток в сексе.

Потирая стопой мою ногу, она смотрит мне прямо в глаза и через минуту отвечает:

– Бедная Айви, – говорит она хриплым голосом. – Она не знает, что теряет.

Она притягивает мою голову к себе и нежно целует, дразня, и это сводит с ума.

***

Мой телефон звонит позже этой же ночью, но я все еще не сплю. Мысли. Я посмотрел на экран: Сидни.

Я скольжу пальцем по экрану и отвечаю:

– Да? – приподнимаюсь немного, все еще обвивая Таби рукой.

– Хэй, ты спишь?

– Не беспокойся. Ты в порядке?

– Да, просто дико занята. Поняла, что если не позвоню тебе прямо сейчас, то вообще забуду это сделать.

Я смеюсь.

– Понимаю. Что случилось?

– В следующую субботу вечером «Сахарный поцелуй» (прим.: с англ. Sugar Kiss – название группы) играет в «Кроличьей норе» (Rabbit Hole). Мы хотим, чтобы ты сыграл с нами некоторые песни Эшес&Эмберс, тем самым потихоньку начнешь возвращаться на сцену. Будет весело, как в старые добрые времена.

Предвкушение растекается по венам от мысли об игре на сцене.

– Черт, было бы круто.

– Так давай.

– Хорошо, Сид. Звучит круто. Пришли мне детали, и я буду там.

– Ну, это было легко. Девчонки будут в восторге.

– Увидимся там.

Я завершаю вызов и лежу без сна еще некоторое время, думая, как прекрасна была бы моя жизнь, если бы я мог играть в Эшес&Эмберс и вместе с этим быть с Табитой. Лукас прав: я должен перестать ей лгать. Каждый день – это еще один гвоздь в гроб. Я тут же решаю, что возьму ее на концерт на следующей неделе, где она чуть-чуть узнает о моей жизни, а затем расскажу ей правду.

Я аккуратно встаю, чтобы не разбудить ее, надеваю штаны и спускаюсь в подвал. Нахожу, что искал, в дальнем углу. Сев на пол, я открываю коробку и делаю глубокий вздох. Вытаскиваю одеялко и плюшевого мишку, прижимаю их к себе и вдыхаю ее запах.

Блядь, я так сильно по ней скучаю.

Глава 22

Табита

– Сахарный поцелуй? – повторяю я, засунув голову в холодильник. – Я никогда о них не слышала, – закрываю дверь, закидывая виноградинку в рот. Вэндал стоит у стены на другом конце кухни, скрестив руки.

– Серьезно? Ты же девчонка. Тебе такое должно офигеть как нравиться. Они ж прямо самая что ни на есть девчачья рок-группа.

– Я уже говорила тебе, что в основном слушаю нью-эйдж, арфы, флейты и все-такое.

– Ну, надеюсь, тебе понравится, если ты придешь. Они мои хорошие друзья. Я знаком с Сидни лет сто. Она тоже играет на басах и заменит меня в группе на несколько недель, пока парни будут в турне. Их группа выступала у нас на разогреве, мы играли вместе на многих концертах много лет, так что мы знаем песни друг друга, – объясняет он.

– Так, в какой группе ты играешь? Не помню, чтобы ты говорил мне об этом, – он следует за мной в гостиную и наблюдает, как я пытаюсь отыскать свою электронную книгу, которая всегда пропадает, когда нужна.

– Не имеет значения, – отвечает он. – Я все равно взял перерыв.

– Мне важно знать. Хочу записаться в твой фан-клуб.

– Сядь, – говорит он, указывая на диван. – Сейчас же.

Я делаю, как он говорит, и смотрю на него, не понимая, почему он так разволновался.

– Мы говорили об этом, помнишь? Если ты собираешься пойти со мной, тебе нужно быть осторожнее. Пожалуйста, не рассказывай друзьям об этом дерьме и не выкладывай ничего в сети.

– Не буду. Мне просто любопытно, – бормочу я, немного надувшись. – Я горжусь тобой, вот и все. Ты состоишь в известной рок-группе. Ну, якобы, – игриво ему улыбаюсь. – У тебя же есть эти… групи и фанаты?

– Может быть – он сексуально ухмыляется. – Знаешь, что делают фанатки, когда встречают меня?– Вэндал наклоняется и проводит рукой по моим волосам.

– Что?

– Все, что я им скажу, – его глаза затуманены вожделением. Не хочу думать о его фанатах и групи, вообще о любых женщинах, которые к нему прикасаются.

– Правда?

Его рука скользит ниже и ласкает мою шею.

– Да, как ты к этому относишься? Что ты чувствуешь, представляя, как я трахаю других женщин?

– Меня тошнит от одной мысли, и я… я… ревную.

– Так ты думаешь, что я должен отказаться от этого? От преимущества иметь столько женщин, сколько захочу.

Я киваю и уверенно отвечаю:

– Да.

– Ох, какая же ты жадная, Таби. Хочешь, чтобы я принадлежал только тебе? Верно?

– Да.

Он гладит большим пальцем мои губы, и я ловлю его ртом, смотря ему прямо в глаза. Вэндал наблюдает за мной и слегка вздрагивает. Мне нравится, что я могу влиять на него, так же как и он на меня. Он толкает палец глубже, и я начинаю сосать его сильнее.

– Ты моя плохая девочка, да?

Киваю, он медленно вытаскивает палец из моего рта и облизывает его.

– Встань в позу. Я принесу кое-что.

Я опускаюсь на пол и встаю на колени, ладонями вниз, ожидая его возвращения.

Предвкушение и неизвестность заставляют мое сердце биться чаще, кожа покрылась румянцем.

К счастью, он недолго отсутствовал. Я смотрю, как его ноги пересекают комнату, и он садится на диван.

Он постукивает меня по плечу.

– На колени передо мной, кошечка Таби.

Я поднимаюсь и разворачиваюсь, встав на коленях лицом к нему, между его раздвинутых ног, и не смотрю на него, как он учил.

– У меня есть кое-что особенное для тебя. Посмотри на меня.

Я поднимаю взгляд и вижу, что он держит маленькую черную коробочку.

– Я заказал это для тебя давно, но не знал, когда будет подходящий момент, чтобы отдать это тебе. Кажется, сейчас самое время.

Он достает из коробочки что-то, что выглядит, как браслет с маленькими свисающими подвесками.

– Это браслет-фиксатор. Он означает, что ты принадлежишь мне. Я хочу, чтобы ты всегда носила его на ноге, – Вэндал встает на колени рядом со мной и застегивает украшение на моей лодыжке. Я трясу ногой, и подвески тихонько позвякивают. Мне нравится.

– Вэндал, спасибо, – я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, но он выставляет руки вперед и останавливает меня.

– У меня есть еще кое-что для тебя, и для меня это очень важно. Нужно, чтобы ты хорошенько все обдумала прежде, чем принять это.

– Ладно, обещаю, – мое любопытство разгорается сильнее. Что еще он припрятал для меня в этой коробочке?

Его руки слегка дрожат, когда он достает следующий предмет из пурпурной бархатной коробки. Я уставилась на него, осознавая его красоту и особый смысл, который за ним стоит. Это ожерелье из серебра, которое украшено красными кристаллами, скрепленными в цепочку. В центре цепочки расположен серебряный кулон-сердечко с замочком. Он переворачивает его.

– Тут есть надпись, – говорит он с волнением в голосе.

Я щурюсь, чтобы прочитать мелко выгравированные слова.

«Ты мое сердце. Я твоя броня».

Мое сердце делает кульбит. Я не могу вымолвить ни слова, пока он достает маленький ключик, показывая мне, что замок настоящий. Теперь я знаю, что это. Ошейник сабмиссива. Один из самых главных символов принадлежности и закрепления обязательств между Домом и сабой. Для Вэндала эти обязательства огромны.

Я не могу остановить слезы, наворачивающиеся на глаза и стекающие по щекам.

– Вэндал… – шепчу я. Не знаю, что сказать, более того, боюсь говорить.

– Если ты согласишься, мы перейдем на другой уровень. Хотя у меня и останется возможность иметь любую женщину, никогда не будет никого другого. Я хочу этого только с тобой, Таби. У меня нет ни малейшего желания трахать кого-то еще, и я хочу, чтобы ты была уверена в этом. Ты отдашься мне во всех смыслах, а я буду заботиться о тебе и боготворить. У меня нет никаких сомнений в моих чувствах к тебе. Меня не волнует все это дерьмо, связанное с тем, что мы знаем друг друга совсем недавно, – он перебирает пальцами цепочку в руках. – Я хорошо подумал и решил, что хочу продать свой другой дом, чтобы купить новый, и ты поможешь мне его выбрать. Выберем такой дом, в котором ты будешь чувствовать себя уютно, если, конечно, ты готова к этому. Мы бы сделали отдельную комнату для сцен и игр и студию для тебя. Не знаю, как ты отнесешься к продаже собственного дома, но мы можем поговорить на эту тему позже. Просто имей в виду, что, даже если я не показываю своих намерений, как все нормальные люди, я серьезен.

Мы сейчас находимся на тонкой грани. Не следует путать все это с обручальным кольцом и предложением руки и сердца. Я почти уверена, что мы не можем завести детей или делать вполне обычные вещи для других пар. Наши отношения – это сексуальная и эмоциональная договоренность.

Однако он предлагает мне свою версию «навсегда», и, если быть честной с самой собой, он, вероятно, сделает меня счастливой. Он великолепный, сексуальный, умный, невероятно талантливый, заботливый, веселый и умеет доставлять мне удовольствие. В глубине души я знаю, он будет заботиться обо мне во всех отношениях. А потом я напоминаю себе, что, даже учитывая все это, с ним «навсегда» имеет свой срок годности. Вэндал, может, этого и не понимает, но я – да, и это печалит меня больше всего на свете. Никогда не ожидала, что буду испытывать подобное к нему, так же, как и он. Этот поворот судьбы жесток. Может, это карма, кусающая за зад.

Или мы просто должны быть вместе, и это один из способов. Я помню, что сказала мне старая женщина на кладбище: «Иногда влюбленность причиняет боль. Словно ты оступился на краю и кубарем катишься вниз, набивая шишки и зарабатывая синяки, пока с замирающим сердцем не остановишься, не уверенная, жива ты или мертва. Если тебе повезет, ты увидишь человека, лежащего рядом с тобой, вы поможете друг другу подняться и пойдете дальше».

Как она узнала?

– Таби? – он прикасается к моей щеке и выводит меня из транса, мой взгляд фокусируется на нем. – Ты хочешь этого? – спрашивает он, все еще ожидая ответа.

– Ты не даешь мне времени все обдумать, Вэндал.

– Тебе действительно нужно подумать, или ты знала ответ заранее, до того, как я спросил?

– Думаю, ты знал мой ответ еще до того, как спросил, отвечаю я ему. – Но поскольку наши мысли сходятся, ответ «Да».

Он оборачивает украшение вокруг моей шеи и застёгивает его на ключик в сердечке. Я тянусь к горлу и прикасаюсь к кулону, пока Вэндал засовывает ключик в карман.

– Спасибо, оно такое красивое.

– Это ты красивая, – он берет в руки мое лицо. Его темные глаза так близко. В них плещется надежда и желание. – Теперь я трахну тебя так, как никого раньше, – мое сердце замирает и начинает учащенно биться.

Взяв меня на руки – мускулистые и татуированные – он несет меня в спальню и аккуратно опускает на кровать на мягкое покрывало. Включенный электрический камин освещает комнату янтарным светом и придает уют. Он медленно стягивает мою одежду и целует каждый освобождающийся участок кожи, соблазняя своими теплыми губами. Когда я остаюсь совершенно голой, он встает и начинает раздеваться, в то время как я с жадностью наблюдаю за ним. Я позволила глазам блуждать по его широкой груди, плоскому, точеному прессу и длинному, толстому члену.

Я могу смотреть на него часами. Для мужчины он невероятно красив. Его волосы спадают на совершенную, гладкую, смуглую кожу. Татуировки двигаются вместе с мускулами, будто живые, они завораживают. Забравшись на кровать, он нависает надо мной и медленно опускается между моих приоткрытых бедер. Он целует меня мягко и нежно, пока его рука, ласково поглаживая, спускается вниз по моему телу. Одной рукой я обхватываю его сзади за плечо, а другой скольжу к его крепкой заднице, притягивая ближе к себе. Я отчаянно хочу почувствовать его внутри себя.

Вэндал убирает волосы с моей щеки и дотрагивается до нее.

– Посмотри на меня, – шепчет он. Открыв глаза, я впиваюсь в него взглядом. – Не закрывай глаза… Оставайся со мной.

Он медленно и нежно толкается внутрь меня. Не думала, что он так может. Мои глаза закатываются в экстазе от глубины его проникновения, и он потирает большим пальцем мое веко.

– Глаза открыты, кошечка Таби.

Его поцелуи становятся глубже, наши языки сплетаются, пока он вколачивается в меня, медленно и чувственно. Я оборачиваю ногу вокруг его талии, прижимаясь к нему еще сильнее. Медленный, размеренный ритм утомляет и вызывает сонливость.

Он занимается со мной любовью в течение нескольких часов, разрушая меня кусочек за кусочком своей новой нежной стороной. Я никогда не ощущала себя такой любимой или обожаемой мужчиной только от страсти его поцелуя, нежности его прикосновения. Это то, чего я всегда желала, даже когда была с Ником. Вэндал сумел затронуть мою душу и похитить сердце.

Ник, прости меня. Я нарушила обещание.

После того, как он уснул, я тихо вылезла из кровати, воспользовалась ванной, а затем пошла в гостевую комнату. Взяв дневник и ручку, я села на кровать и открыла его. У меня не было возможности сделать запись в эти дни.

Вэндал, 

Не знаю, куда этот путь приведет нас или какое будущее нас ждет. 

Но я знаю, что сейчас, в этот момент, я твоя, а ты мой. 

Ты дал мне обещание и держишь его. Я всегда буду тебе благодарна. 

Я твое сердце, ты – моя броня, навсегда. 

Люблю тебя. 

Таби

Я беру Стерлинга и несу его к нам в спальню, забираюсь с ним в кровать к Вэндалу. Стерлинг, мурлыкая, сворачивается клубочком рядом со мной. Хотела бы я уснуть, но меня мучают данные и нарушенные обещания и тайны, перемешанные с ложью.

Глава 23

Вэндал

– Ты такая молчаливая.

Она едва сказала пару слов по дороге на концерт. Я смотрю на нее на пассажирском сидении: она сексуальна, как ад, в подаренных мною узких джинсах, черных туфлях, белом свитере и черном шелковом шарфе с вышитыми белыми розами. Сначала я выбрал для нее платье, но понял, что не смогу удержать руки подальше от нее или внимание других парней в баре, так что джинсы безопаснее. Как обычно, она не осознает, как мило и привлекательно выглядит. Перегибаясь через консоль управления, я беру ее за руку и осознаю, что на ней нет обручального и помолвочного колец. Она носила их каждый день, не снимая, с того дня, как мы встретились, и, даже если это страшно бесило меня, я был не настолько мудаком, чтобы заговорить об этом. Снять их должно было быть ее решением, а не моим. Не могу не задаться вопросом, она сняла их из-за обязательств передо мной или просто из-за уважения ко мне, зная, что меня увидят на публике вместе с замужней женщиной. Не то чтобы меня никогда не замечали с замужней женщиной, но это другое. Она другая.

Она улыбается мне в тусклом свете в машине. – Я немного нервничаю. Там будет много народу?

– Нет, это маленькое, частное место. Я отыграю песни три, так что не буду слишком долго на сцене. Лукас тоже приедет, потусуется с тобой.

– Айви будет?

– Нет, они поссорились.

– Ох, нет. Они же не расстались?

Я пожимаю плечами.

– Не думаю. Я уверен, они разберутся. У них есть проблемы, над которыми нужно поработать. Лукас не из тех, кто сдается.

– А ты? – спрашивает она, сжимая мою руку.

– Нет, я не слабак и всегда добиваюсь своего.

Когда мы приезжаем в «Кроличью нору», я достаю с заднего сидения гитару, и вышибала пропускает нас через боковую дверь, чтобы мы могли избежать толпы.

– Хэй, Вэн. Давно не виделись, – говорит вышибала, кивнув головой в знак приветствия. Я не узнаю этого парня, но стукаюсь с ним кулаками, делая вид, будто помню его, пока мы направляемся в зал.

Я останавливаюсь в коридоре перед тем, как мы зайдем в зал, и притягиваю Таби к себе.

– Ты должна знать, я трахнул каждую девушку из «Сахарного поцелуя» в свое время.

Ее рот шокировано приоткрывается.

– Что? Ты мог бы меня и раньше предупредить и сказать об этом не так грубо.

– Это было только развлечение. Между нами не было ничего такого. Но мы все друзья. Я сказал Сидни, что встречаюсь кое с кем, когда видел ее в последний раз. Так что, если девушки будут немного флиртовать, просто игнорируй, хорошо? Они привыкли, что я веду себя определенным образом, и займет некоторое время, чтобы люди поняли, что я изменился.

– Ты мог бы сказать мне раньше. Тебе не будет неудобно?

– Нет.

– А вот мне – да. Они все, наверняка, великолепны, сексуальны и идеальны, не так ли?

Угх, наверное, я должен был рассказать ей правду. Мне тяжело дается быть с ней честным и открытым. Она выглядит так, будто сейчас позеленеет от злости. Или ее стошнит. Скорее всего, и то, и другое.

– Эй, ты же моя Кошечка-Таби? На тебе мой ошейник?

Ее взгляд смягчается, и она застенчиво улыбается.

– На мне, – бормочет она.

– Верно. Ты моя, а я твой. Конец истории, – я целую ее в губы. – И это ты прекрасная, совершенная, сексуальная и сладкая. У тебя нет повода ревновать. Я не люблю ревность.

Она причудливо изгибает бровь.

– В самом деле? С каких пор?

Я хватаю ее за руку, игнорируя намек на мои собственные проблемы с ревностью.

– Пойдем.

В VIP-зале многолюдно, но мы пытаемся пробиться в дальний угол через толпу, где зависают девчонки. Я останавливался несколько раз по пути, здороваясь, но не отпускал руку Таби и продолжал двигаться после нескольких секунд разговора. Она такая маленькая по сравнению со мной, ей легко потеряться в толпе.

– И он все-таки пришел! – кричит Сидни, когда видит меня. Она вскакивает и обнимает меня, сжимая напиток в руке.

– Привет, Сид.

– Привет, приятель. А кто это у нас тут? – улыбается она Табите.

Я знаю, что Сидни искренне рада, что я обзавелся цыпочкой, и ничуть не ревнует. Она может флиртовать со мной, но наша дружба на первом месте.

– Это Табита. Таби, это Сидни. Она одна из моих старых друзей и отличный басист.

– Приятно познакомиться, – говорит Таби, краснея. Она чертовски очаровательна.

– Рада, что ты пришла. Я бы ни за что не поверила бы, что у Вэндала есть девушка, если бы не увидела собственными глазами. Ты очень красивая, – Сидни пихает меня в бок. – Отличный улов, Вэн. Не отпускай ее.

Я обнял Таби и притянул ближе.

– И не планирую.

Сидни оборачивается и кричит другим девчонкам:

– Эй, дамы! Посмотрите, кто здесь! Наш парень Вэндал со своей девушкой!

Ничто не сравнится с восемью парами глаз, оттраханных тобою девушек, которые уставились на тебя, пока ты стоишь рядом с женщиной, в которую влюблен. Это совсем не теплое или приятное чувство. Впервые в жизни я не горжусь тем, что делал. Ну, в данном случае тем, кого я отделал.

Все девушки выглядят немного шокированными, а две из них, безусловно, ревнивыми, но они, по крайней мере, все дружелюбны и вежливы с Табитой, которая похожа на олененка в свете фар. Я должен сделать что-нибудь, чтобы помочь ей избавится от неловкости и показать, как я ценю, что она остается сильной.

Мне уж точно не хотелось бы оказаться в одной комнате с кучей парней, с которыми она спала. Я бы на ее месте чувствовал себя дерьмово к концу вечера.

Я тяну Таби к дивану у стены, и мы садимся рядом с Рио. У нее длинные, прямые, фиолетово-синие волосы, рваная стрижка и бирюзовые глаза. Вероятно, она самая милая и хорошая из всех девчонок в группе. У нее была привычка таскаться за мной, как потерявшийся щенок, пока мы трахались во время турне.

– Я – Рио, – говорит она Таби.

– Красивое имя. Мне нравятся твои волосы!

Рио просияла.

– Спасибо!

– Рио – барабанщица, – говорю Таби, и она кивает среди громких голосов, окружающих нас.

– Ты тоже музыкант? – спрашивает Рио, Табита отворачивается в сторону, кусая губу.

– Нет, не совсем, – произносит она, наконец.

– Она – фотограф, – отвечаю я за нее.

– Эй, может, тогда ты сможешь пофотографировать нас с девчонками. Нам нужны PR-материалы для наших онлайн-профайлов на сайте. Нам только недавно сказали об этом, около недели назад.

– Я бы с удовольствием. Ты не против? – задает она мне вопрос, и да, меня заводит, что она спрашивает у меня разрешение.

– Конечно, куколка. Мы можем обсудить это. Думаю, было бы здорово.

Они начинают болтать о волосах и прическах, и я расслабляюсь с мыслью, что все может сработать. Может, больше не будет никаких травм и кризисов, которые разорвут мою жизнь на части.

Пока я настраиваю гитару и слушаю их болтовню, думаю о том, что в волосах Таби неплохо бы смотрелась черная или розовая прядь. У меня такое чувство, что у нее есть сумасшедшая творческая сторона, которую подавлял Ник, и которую я хочу открыть в ней.

***

Девочки играют несколько песен прежде, чем я должен буду к ним присоединиться, так что я усаживаю Таби за маленький столик возле сцены, скрытый от публики. Тут она может спокойно наблюдать за нашей игрой.

Кажется, она уже меньше нервничает и взволнована тем, что будет так близко от всего происходящего.

– Думаю, что фотосессия девчонок – отличная идея, – говорю я ей. – Тебе нужно продолжать это. Я достану тебе контактную информацию Рио и Сидни. На самом деле, еще и с Ашером поговорю о съемке нашей группы.

– Опять же, кто такой Ашер?

– Он мой кузен и, вроде как, основатель группы, в общем, он наш бесстрашный лидер. Мы не особо-то ладим друг с другом, но думаю, ему очень понравится идея с фотосессией.

Улыбка освещает ее лицо.

– Вэндал, ты хоть представляешь, как это волнующе для меня? Я так долго хотела сосредоточиться на карьере фотографа. Это словно сон!

Видеть ее такой счастливой – удивительное чувство. Я видел ее фотографии, они прекрасны. Сидение за столом и ответы на телефонные звонки – пустая трата ее таланта. Поэтому, если я могу помочь ей осуществить ее мечту, я буду делать все возможное для этого.

– Что ж, теперь это реальность. Я знаю кучу моделей и музыкантов, которые, я уверен, будут рады с тобой поработать.

Она смотрит на меня в течение нескольких секунд, а затем качает головой в недоумении.

– Не могу поверить, что это моя жизнь. Я так счастлива, Вэндал. Не думала, что смогу вернуться к ней снова.

– Как и я. И это только начало. Я никогда не верил в «встретишь правильного человека, который изменит твою жизнь», но сейчас чувствую себя как ебаные счастливчики с рекламных плакатов.