Текст книги "Молчаливая исповедь"

Автор книги: Кэндис Адамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Где-то позади послышался свист. Оглянувшись, Лоретт увидела какого-то мужчину. Он поднимался по склону холма, явно направляясь к ней. Говард. Лоретт покорно ждала, когда он подойдет. Ничего, отыщет дедову винокурню в другой раз.

– Ты что, на прогулке здесь? – спросил ее Говард, подойдя вплотную.

– Что-то вроде того. – Она снова надела тапочки.

Говард понимающе кивнул. Они помолчали несколько секунд. Протянув руку, он широким жестом обвел долину.

– Вот здесь я и написал один из первых моих пейзажей. Он был, конечно, ужасен. Как-нибудь я вернусь сюда и все переделаю. Теперь я значительно лучше владею техникой живописи.

– Тебя увлекают только пейзажи? – спросила Лоретт.

– Нет. – Улыбнувшись, он засунул руки в карманы джинсов. – Сейчас я не скажу тебе, чем еще я увлекаюсь. Ты непременно должна прийти ко мне в мастерскую и сама посмотреть.

Лоретт виновато улыбнулась:

– Я собиралась, но...

Говард и Лоретт еще немного постояли, поговорили, подставляя под теплые лучи солнца лица, позволяя шаловливому ветру трепать волосы. Лоретт уже хотела было возвращаться домой, когда вдруг Говард, кивнув в сторону ручья, спросил ее:

– А это не твой ли дедушка там, внизу?

К несчастью, это был именно он. Настроение Лоретт сразу же упало, когда она увидела, как старик прижимал к груди большую, наполненную до краев консервную банку.

– Что это он несет? – спросил озадаченный Говард.

– Может, вешнюю воду из ручья. У него бзик – пить только свежую воду, – солгала она.

Говард с минуту понаблюдал за ней, и лицо его расплылось в добродушной улыбке.

– Не стану с тобой спорить, но мне кажется, что это джин.

Закусив от отчаяния губу, Лоретт стукнула мыском тапочки по земле.

Он, закинув голову, расхохотался.

– Не бойся, я сохраню твою тайну! Я никому ничего не скажу.

Лоретт сразу же почувствовала облегчение и в знак благодарности широко улыбнулась ему.

– Спасибо тебе, Говард.

Дед, перейдя через ручей, начал подниматься на холм в направлении к ним.

– Эй, там, наверху, привет! – беззастенчиво крикнул он, словно в руках у него была Библия, а не банка с самогоном.

– Хэллоу, мистер Харрисон! – поздоровался Говард.

– Привет, – ответил дедушка.

Подойдя к ним, он тяжело отдышался.

– Какой прекрасный денек для прогулки, а?

Говард в знак согласия кивнул головой. Лоретт просто с молчаливым осуждением смотрела на дедушку.

– Я нашел это вот там, возле ручья. – Он протянул им банку. – Думаю, что в ней вешняя вода, а вы как думаете?

Какая, поистине, выдержка! Лоретт только покачала головой, осуждая его легкомыслие.

– Говард считает, что там самогон! – бесцеремонно отрезала она.

Дед с удивлением скосил глаза на содержимое банки:

– Может быть. Мне бы такое и в голову не пришло. Я, правда, не прочь иногда выпить стопку самогончику, – добавил он. Потом, немного помолчав, продолжал: – Я начал выпивать еще во времена сухого закона. Правда, в то время не понимал его вкуса, но мне не нравилось, когда меня пытались наставить на путь истинный, поэтому я упрямо пил, пока у меня не появилось пристрастие к этому напитку.

Лоретт с Говардом обменялись веселыми взглядами. Она нежно положила ладонь на руку деда.

– Не пора ли нам домой, как ты думаешь?

– Отличная мысль!

Он попрощался с Говардом дружеским кивком, и они с Лоретт начали спускаться с холма.

Мысли ее временно отвлеклись от Джеффа, но снова вернулись к нему, когда она с дедушкой продиралась через кусты черной смородины. Джефф не позволял их отношениям оставаться в рамках платонической любви – донимал ее своими чарами. И снова Лоретт охватило глубокое негодование: почему он не хочет принять ее условия и по-прежнему оставаться лишь ее преданным другом?!

В данный момент ей гораздо больше был необходим друг, чем любовник.

Лоретт все еще думала об этом, подходя наутро к полицейскому участку. Она уже взялась за дверную ручку, когда с другой стороны улицы ее окликнул Бёррис.

Стиснув зубы, Лоретт ждала, когда он подойдет. Вчера вечером ей позвонила Белинда и сообщила, что Стокуэлл ничего подозрительного в этой полуразвалине не обнаружил, поэтому Лоретт уже смирилась с мыслью, что завтра в участке ее поднимут на смех за то, что она в простейшей ситуации усмотрела крутой детектив.

Этот приземистый крепыш подсеменил к ней.

– Я слышал, вы с Белиндой уже провертели дырки в пиджаках для значков детективов?

Она добродушно ему улыбнулась.

– Так и есть? – язвительно спросил он.

Этот Бёррис уже начинал ее раздражать, но Лоретт не подала виду.

– Мы с ней старались, конечно, но разве кто-нибудь сравнится с таким полицейским, как вы, – беззлобно ответила она.

– Разумеется, черт подери!

Улыбка быстро исчезла с ее лица, и она поняла, что если сейчас же не уйдет, то надерзит ему.

– Мне нужно бежать, Бёррис, пока!

Лоретт влетела в участок в состоянии сильного раздражения.

Быстро оглядевшись, она поняла, что в комнате находится только Джефф. Когда она увидела на его лице улыбку, ее раздражение лишь усилилось. «Чертов Джефф, как ты смеешь своей улыбкой нарушать мое душевное спокойствие?!» – бушевала Лоретт.

– Привет, – пробормотал он ей, когда Лоретт поспешно заняла свое место за компьютером.

– Доброе утро.

Все еще улыбаясь, Джефф подошел к ее столу и придвинул стул. Повернув его, он уселся на него верхом, положив руки на спинку.

– Стокуэлл сообщил мне, что вы с Белиндой вчера занялись расследованием на Западной черте.

Лоретт безразлично пожала плечами.

– Да, мы были там.

Задрав подбородок, она отвела глаза в сторону.

– Он доложил, что не обнаружил там ничего подозрительного.

Лоретт снова пожала плечами, не глядя на Джеффа. Помолчав с минуту, он спросил:

– Что случилось, Этти?

Она с вызовом посмотрела ему прямо в глаза:

– Ничего особенного, только я никак не могу понять, почему все над этим так потешаются. Там и в самом деле все могло оказаться гораздо серьезнее. А что если бы в этом подвале действительно скрывался человек? Ты и тогда отшучивался бы?

Она увидела, как в его карих глазах промелькнуло понимание. Быстро вскочив, Джефф перевернул в обратную сторону стул.

– Кажется, ты сегодня не в лучшем настроении. Пойду-ка немного поработаю.

Все могло бы этим закончиться. Все и должно было этим закончиться! Но Лоретт уже завелась; кроме того, подчиняясь какому-то инстинктивному чувству, она не хотела, чтобы он отходил от нее.

– Значит, ты решаешь любую проблему уходом в кусты?

Джефф уставился на нее холодными карими глазами:

– Какая муха тебя сегодня укусила? Я только немного поддразнил тебя с этим старым домом. Ты что, не понимаешь шуток?

– Понимаю. Кроме глупых, – огрызнулась она.

– Тогда должен извиниться перед тобой.

Но по тону, каким он произнес эти слова, она поняла, что Джефф ни в чем не раскаивается.

– Я думаю, именно поэтому многие жители нашего города не желают помогать вам в борьбе с преступностью, и потому вы с ней не справляетесь! – резко сказала Лоретт. – По-моему, это просто способ самозащиты – вышучивать нас с Белиндой за внимание к подозрительной ситуации, тем более что поблизости не оказалось ни одного полицейского.

– Я ведь сказал, что извиняюсь!

– Но в твоих словах я не почувствовала ни капли раскаяния!

Джефф резко повернулся и молча пошел к своему столу.

– Ну вот, ты снова сбегаешь! – Это было вздорное, ни на чем не основанное обвинение. Борьба противоречивых чувств, которые возбудил в ней Джефф, производила сумятицу в ее голове. Она почувствовала себя загнанной в угол и не сумела удержаться от того, чтобы накинуться на него.

Повернувшись в кресле в ее сторону. Джефф намеренно отчетливо произнес:

– Между прочим, не я сбежал с работы в Калифорнии, не говоря уж о муже. Я хочу сказать, что прежде чем критиковать других за неудачные действия, причем в сложнейших ситуациях, лучше сначала трезво оценить себя.

Может, сейчас как раз и была одна из таких ситуаций, но Лоретт уже не могла здраво рассуждать, и ее, как говорится, понесло.

– Ты ничего не знаешь ни о моей работе, ни о моем браке! Но если уж ты затронул эту тему, то скажу тебе, в чем состояла главная проблема. Стэн был одержим работой и был уверен, что без такой важной шишки, как он, компании не обойтись, она без него просто не выживет! У тебя точно такое же отношение к работе: ты считаешь, что все это здание рухнет, стоит тебе отсюда уйти!

Глаза Джеффа от гнева сузились, и он пистолетом выбросил вперед руку с выставленными вперед двумя пальцами.

– Послушай...

Но в это мгновение дверь отворилась и в комнату неуклюже ввалился Уолли. Он, ничего не понимая, переводил взгляд с Джеффа на Лоретт и обратно.

– Я не помешал? – спросил он с такой удивительной бестолковостью, какой за ним не отмечалось с первого дня появления здесь Лоретт.

– Вовсе нет! – Она снова повернулась к компьютеру.

Джефф обрушил на него весь свой гнев.

– Мне нужно поговорить с тобой, Уолли! – сурово сказал он.

– Да, конечно, только прежде мне нужно...

– И немедленно!

Установившаяся в комнате тишина была чересчур наэлектризованной. Лоретт исподтишка бросила любопытный взгляд на Джеффа. Он, вскинув брови, стоял в центре комнаты, губы его были плотно сжаты, словно он старался удержать в них целую дюжину булавок, руки сложены на груди... Такая угрожающая поза ничего хорошего не предвещала.

Вдруг весь запал Лоретт вышел, и она еще глубже вжалась в свой стул, стараясь оставаться незамеченной. Что побудило ее устроить эту ссору с Джеффом? Да, Бёррис подействовал ей на нервы, но главная причина того, что она набросилась на Джеффа, была в другом: он заставлял ее испытывать такие чувства, от которых Лоретт постоянно бежала, осознавая свою полную беспомощность в борьбе с ними.

– В любом случае придется подождать с минуту; пока я сбегаю в туалет, – бесцеремонно заявил Уолли.

Он направился в мужскую комнату, а Джефф снова вперил свои холодные глаза в Лоретт.

К счастью, дверь снова отворилась и в комнату вошла Белинда. Она улыбнулась Джеффу.

– Привет! Лоретт поведала тебе о наших вчерашних подвигах?

Он бросил на Лоретт холодный взгляд.

– Рассказала, но без подробностей.

Брюнетка, не подозревая о бурных подводных течениях, весело продолжала:

– Да, мы были достойной парочкой, должна тебе сказать! Увидели в доме следы – и задали стрекача как перепуганные насмерть зайцы. – Она хихикнула.

На лице Джеффа появилось подобие улыбки.

– Но Лоретт не упомянула об этом в своем пространном отчете.

Белинда фыркнула:

– Это у нее от излишней скромности!

Лоретт наблюдала за этой сценой, все острее чувствуя свое поражение. Мало того, что она вела себя с Джеффом как мегера, она еще и не смогла, как Белинда, умело поддразнить себя и выслушать подначки окружающих с добродушной улыбкой...

Джефф теперь улыбался Белинде. В его глазах, которые до последней минуты были такими враждебными, такими холодными, заиграли веселые искорки. Когда Джефф хохотал над сдобренным отличным юмором рассказом Белинды о том, как они опрометью бежали к своей машине, Лоретт чувствовала, что все больше теряет самообладание.

В комнату шаркающей походкой вошел Уолли.

– Ты хотел поговорить со мной?

– Погоди минутку, – рассеянно ответил Джефф.

Уолли облегченно вздохнул.

– Не хочешь ли пригласить нас с Лоретт на чашку кофе? Мы расскажем об этом во всех подробностях! – весело предложила Белинда.

Лоретт вся напряглась. Она была настолько смущена своей ничем не спровоцированной выходкой в отношении Джеффа, что вряд ли смогла бы сейчас вести непринужденную светскую беседу.

– Отправляйтесь вдвоем. У меня много работы.

В доказательство своих слов она занялась клавиатурой компьютера. Белинда колебалась:

– Это точно?

Джефф молчал.

– Абсолютно. – Лоретт продолжала работать. – Сейчас я не могу отрываться от дела.

Но как только за ними закрылась дверь, она, отключив компьютер, оперлась локтями о терминал. Если бы присуждались премии за самое безрассудное поведение, она была бы первым кандидатом на призовое место.

8

Когда на следующий день Лоретт пришла в участок, Джеффа на месте не было, и она вздохнула с облегчением: она не смогла бы смотреть ему в глаза после того, как разыграла перед ним такую дурацкую сцену. Придется, конечно, извиняться.

Полночи она лежала с открытыми глазами, пытаясь примирить свои противоречия, сделать это ей так и не удалось, но она понимала, что глупо винить Джеффа за то, что ее влечет к нему.

Лоретт наливала себе чашку кофе, когда в комнату вошел Джефф. Он бросил на нее настороженный взгляд. Кивнув ему, она старалась припомнить слова, которые заранее припасла для извинения. Налив кофе и обернувшись, она увидела, что Джефф стоит рядом. Хоть он и улыбался, глаза его были насмешливы. Лоретт не могла определить, в каком он настроении.

– Хочешь кофе? – спросила она с подчеркнутой вежливостью.

Он сел за соседний с ней стол и стал натирать пуговицу рукавом рубашки.

– Это зависит от того, передашь ты мне чашку или бросишь ее в меня. – Теперь он широко улыбался.

Уголки ее губ приподнялись, и на лице появилась ответная улыбка.

– Я понимаю, за что ты на меня сердишься. Кажется, вчера я просто сорвалась с цепи. Прости меня, пожалуйста. – Ей трудно было смотреть ему прямо в глаза, поэтому она перевела взгляд на его правое плечо.

Джефф, оглянувшись, снова посмотрел на нее.

– Ты это говоришь мне? – с самым невинным видом спросил он.

Она закусила нижнюю губу.

– Ты же прекрасно знаешь!

– В таком случае посмотри мне прямо в глаза.

Лоретт послушалась и заглянула в его бездонные карие глаза.

– Я ... я хотела бы извиниться, – неуверенно начала она. – Я...

– Забудь обо всем. Мы оба наговорили друг другу такого, чего совсем не хотели, и оба должны в этом раскаяться.

– Да, ты прав... – прошептала Лоретт.

Джефф встал и сделал шаг к ней. Теперь они стояли совсем рядом. Он улыбался.

– Теперь, когда мы помирились, я не опасаюсь принять от тебя чашечку кофе.

Лоретт ужасно обрадовалась этому предлогу, чтобы, передавая чашку, коснуться его руки.

– Ну, как поживает твой дед? – спросил Джефф, принимая вторую чашку.

Лоретт неторопливо отпила кофе. Раз уж Джефф затронул эту тему, может, рассказать ему откровенно о дедушке, о том где он в данную минуту находится и что делает? Если она ему доверится, Джефф наверняка забудет о своем служебном положении, вспомнит, что он ей друг, и поможет выпутаться из этой ситуации.

Откашлявшись, она начала разговор на эту щекотливую тему.

– Видишь ли, дело в том...

Донельзя некстати вдруг зазвонил телефон. Джефф, улыбнувшись, пожал плечами и поднял трубку:

– Бёррис? Слушаю, что случилось?

Лоретт не слышала, что говорил ему Бёррис, но увидела, как Джефф нахмурился. Потом он покачал головой:

– Нет, Бёррис, на это мы не пойдем. Если сын мэра участвовал в акте вандализма, он понесет наказание наравне с четырьмя другими подростками. Мы не намерены относиться к кому-то иначе, чьим бы сыном он ни был!

Наступила короткая пауза: вероятно, Бёррис пытался его уговорить, – но Джефф стоял на своем:

– Мне наплевать, кто его родители! Пусть даже его папаша президент, а мамаша – королева Великобритании! Так нельзя руководить городом! Закон есть закон, и любой его нарушитель должен получить по заслугам.

Она чуть не подавилась кофе. Да, эта фраза отвечала на все ее вопросы! Как же ей повезло, что телефон зазвонил до того, как она выложила все свои признания!

– Хорошо. Увидимся позже. – Джефф, положив трубку, снова повернулся к ней. Голос его теперь звучал не столь резко, а был шелковым, чарующим. – Итак, Этти, что ты хотела мне сказать?

Лоретт лихорадочно искала выход из положения.

– Ну ... в общем, я забыла о чем ... – Одарив его лучезарной улыбкой, она начала протискиваться между ним и столом. – Мне нужно приступать к работе.

Джефф схватил ее за руку.

– Ты мне что-то говорила о своем дедушке, – напомнил он ей.

– Неужели?

– Да. – Джефф крепче сжал ее руку, пристально наблюдая за ней.

– Что, у тебя с ним возникли какие-то проблемы? Ты можешь мне все рассказать, Этти.

После этих мягких убеждающих слов ей ужасно захотелось ему довериться. Но у нее в ушах все еще звучали жесткие фразы, произнесенные им в разговоре с Бёррисом. Джефф не будет снисходительным ни к одному человеку, нарушившему закон, включая и ее деда. Как бы сильно она ни желала, чтобы дед покончил со своим самогонным бизнесом, ей вовсе не хотелось видеть его за решеткой!

Опустив ресницы, Лоретт уставилась на грязное пятно на кафельном полу. Потом попыталась стереть его мыском туфли.

– Никаких проблем нет. Мы с дедушкой прекрасно уживаемся.

Джефф указательным пальцем приподнял ее подбородок, и ей волей-неволей пришлось снова смотреть ему прямо в глаза.

– Многие люди страдают старческим слабоумием, Этти. И в этом нет ничего позорного, уверяю тебя!

Лоретт вновь задышала полной грудью, почувствовав облегчение после его неверной интерпретации ее переживаний.

– Я уверен, что твое пребывание здесь положительно скажется на нем, – продолжал Джефф.

– Надеюсь.

Лоретт стояла всего в нескольких дюймах от Джеффа. Она видела чуть заметные черточки вокруг его глаз, которые превращались в морщинки, когда он улыбался, ощущала приятный мускусный запах его одеколона. Казалось, что небольшое пространство, разделявшее их, перенасыщено электричеством, и от этой напряженной обстановки она почувствовала, как озноб пробежал у нее по спине.

– Ты не хотела бы пообедать со мной сегодня вечером, Этти?

Его приглашение застало Лоретт врасплох, и ее первой реакцией было согласиться: в конце концов, речь шла всего лишь об обеде. О каких интимных отношениях может идти речь на виду у ресторанной публики? «К тому же это доставит мне удовольствие, – подумала она, – ведь друзья часто обедают вместе».

Джефф прикоснулся к ее волосам, откинув назад шаловливую прядь.

– Давай условимся на семь тридцать.

– Но я же еще не сказала, что принимаю твое предложение! – слабо запротестовала Лоретт.

– Но ты ведь и не отвергла его.

Теперь он играл с другой прядью. Потом его пальцы помассировали ее ухо, и она почувствовала, как внутри у нее зарождается теплая волна.

– Как мне нравятся твои волосы, – нашептывал Джефф. – Они такие мягкие, такие шелковистые...

Лоретт с восторгом ощутила прикосновение его ладони, которая переместилась с затылка на шею. Волны удовольствия окатывали ее. Она была побеждена и знала об этом, но почему-то не сожалела ни о чем. Напротив, она теперь с нетерпением будет ожидать наступления вечера!

– Ладно, в семь тридцать, – выдохнула Лоретт.

Его улыбка была мягкой и искренней:

– Хорошо. Я за тобой заеду.

В пять вечера Лоретт выбежала из дверей участка и заторопилась домой.

Поправив свои свободно ниспадающие локоны, надев шелковую кремовую блузку и черную юбку, она вышла в гостиную. Дедушка, оторвавшись от газеты, посмотрел на нее поверх очков.

Она подошла и поцеловала его в лоб.

– Привет, дедушка, как день прошел?

– Нормально, – пробурчал он.

– Отлично! – весело отозвалась Лоретт.

Бурчанье старика не испортит ее счастливого, будоражащего душу настроения перед предстоящей встречей! Теперь, согласившись пообедать с Джеффом, Лоретт не желала больше выискивать никаких причин, чтобы от этого отказаться.

– Тебе тут что-то прислали. Из телефонной компании, – сказал он со зловещей интонацией в голосе. Ему не нравилось, что в доме снова появился телефон, и он всячески призывал ее не иметь дела с «этими жуликами».

– Вероятно, это какой-то формуляр о новых тарифах, – сказала Лоретт, вскрывая конверт с самым беззаботным видом. Когда же она пробежала глазами письмо, улыбка сразу исчезла с ее лица: в нем сообщалось, что ей нужно оплатить целую кучу счетов за междугородные переговоры с Нью-Йорком.

Возмутившись, Лоретт еще раз перечитала уведомление.

– О каких междугородных переговорах может идти речь? – громко спросила она деда.

– Я знал, что у тебя обязательно будут неприятности с этой бандой негодяев. Разве я тебя не предупреждал? – Дед, казалось, был ужасно доволен, что его мрачные предсказания сбылись.

– Я не звонила в Нью-Йорк! – настаивала она.

Он пригладил своей паучьей пятерней седые волосы, смешно взъерошив их.

– Не плати им ни цента!

– Да я вовсе и не намерена платить за вызовы, которых не делала!

– Хвалю за несгибаемость, – сказал дедушка, чувствуя, что ссоры не последует. – Покажи им, чего ты стоишь!

Но слова деда только еще больше ее нервировали, а это, естественно, до добра не доводит. Глубоко вздохнув, Лоретт попыталась вернуть самообладание.

– Вполне очевидно, что здесь произошла ошибка. Я пойду в телефонную компанию и все им объясню.

– Ха! Они тебя и слушать не станут, даже не думай! Свора мошенников. Вот за кем должна гоняться полиция, а вместо этого полицейские дрыхнут в участке, положив ноги на стол, и ни черта не делают.

Стук в дверь помешал Лоретт ответить. Так как из-за летней жары входная дверь была открыта, она за другой дверью с сеткой увидела Джеффа. Он, конечно, слышал замечание деда о полиции.

– Кто-то пришел, – сказал дед, хотя тоже все видел.

– Да. Я слышала.

«Прелестное начало вечера», – с кислой миной подумала Лоретт. Натянув улыбку, она подошла к двери и открыла ее.

– Привет, Джефф. Входи.

Когда он вошел, Лоретт увидела, что на нем коричневые парусиновые брюки и хлопчатобумажная рубашка бежевого цвета. Выглядел он весьма нарядно, теплая улыбка играла на его губах.

– Хэллоу, мистер Харрисон, – официально поздоровался он с дедом.

Дед, внимательно оглядев его с головы до ног, буркнул:

– Хэллоу, фараон.

Лоретт понимала, что деда трудно заставить быть более вежливым, поэтому чем скорее они уйдут отсюда, тем лучше.

– Я готова. Ты не жди моего возвращения, дедушка...

– Я и не собираюсь, – хмыкнул он, снова углубившись в газету.

Джеффа в глубине души развлекало своенравие старика, но Лоретт, судя по всему, оно удручало, поэтому он тактично не стал заводить разговор об этом. Когда он садился за руль, она устраивалась рядом, внимательно следя за тем, чтобы не помять отглаженную юбку.

– Где мы будем обедать? – спросила Лоретт.

– У меня.

Она резко повернулась к нему:

– А я думала, мы поедем в ресторан...

Он бросил на нее бесовский взгляд:

– В чем дело? Ты что, опасаешься отведать мое коронное блюдо?

– Нет, дело не в этом! Просто я не ожидала, что придется ехать к тебе... – Она умолкла, руки у нее нервно задрожали.

– Нет, мы едем ко мне! – упрямо повторил он, заводя мотор. – Чего ради я как проклятый сегодня весь день не отходил от плиты?! Ведь не за просто же так! Мне хочется получить должную оценку своих стараний.

– Я уверена, что все будет очень вкусно, – произнесла Лоретт чуть слышно, каким-то далеким, отстраненным голосом.

Джефф съехал с дорожки и направил машину к своему дому. Он заранее придумал все эти веские аргументы, чтобы покончить со всеми ее возражениями в отношении выбора места для обеда. Сегодня вечером ему хотелось побыть с Лоретт наедине. Им давно уже пора достичь большего взаимопонимания. Вся эта выморочная дружба, которой она хотела ограничить их отношения, была полным вздором. Джефф хотел стать для нее кем-то гораздо более близким, чем друг, и если судить по тому, о чем он догадывался, – она тоже.

Хотя Джефф никогда не претендовал на роль знатока женской психологии, он интуитивно сразу же понимал, проявляет его избранница к нему интерес или нет. И он обнаружил такой Интерес у Лоретт, хотела она этого или не хотела, признавалась себе в этом или нет.

Несколько минут спустя он остановил машину перед своим домом – небольшим бунгало, построенным в начале двадцатых годов и расположенным среди точно таких же уютных домиков.

– Приехали. – Джефф открыл дверцу.

Когда они подходили к дому, рука его лежала на талии Лоретт. Открыв дверь, он шагнул в сторону, пропуская ее вперед, и пошел за ней следом. Они вошли в гостиную. Лоретт критическим взглядом окинула ее: чисто, но мебели маловато – стол, два стула с высокими спинками и темно-синий диван пятидесятых годов. Этот дом, конечно, никогда не станет семейным гнездышком, но вполне соответствует скромным потребностям холостяка. Ему очень хотелось узнать, что об этом думает Лоретт.

Она неподвижно стояла возле двери, словно не зная, что ей делать – то ли входить, то ли остаться здесь, то ли повернуться и убежать прочь. Джеффу хотелось посмеяться над ее нерешительностью, но он все же сумел подавить в себе это желание. С бесстрастным видом он наблюдал за ней.

– Давно ты здесь живешь? – спросила Лоретт.

– Два года. Когда я покупал его, то сидел на мели, – добавил он. – Я в основном внес здесь кое-какие изменения в планировку и сделал косметический ремонт.

Ничего особенного он ей не сказал – просто указал на то, что было очевидно.

Лоретт отошла от двери, с интересом осматривая комнату.

– Здесь еще многое можно сделать. – Она прикоснулась к изящному шкафу, стоявшему рядом с камином. – Прекрасное дерево. К тому же мне кажется, что более светлые обои могли бы оживить твою гостиную.

Джефф видел, что Лоретт перевела взгляд на окна, и сразу догадался, что сейчас она мысленно подбирает подходящие шторы, которые займут место пластиковых жалюзи. Она смотрела на окна, а он на нее. Когда Лоретт остановилась посреди комнаты, положив руку на изгиб бедра, когда задумчиво слегка нахмурилась, она показалась ему ожившей античной грацией. Наблюдая за Лоретт, Джефф понял, что ему сейчас не до обеда. Он хотел схватить ее в объятия, отнести в свою убого обставленную спальню и заставить на некоторое время забыть обо всем.

Но вместо этого он пошел на кухню, оборудованную в духе пульмановского вагона.

– Пойдем, поможешь мне приготовить салат.

Лоретт тяжело вздохнула, но все же пошла.

– А мне казалось, что я в этом доме гостья...

– Тогда это твое. – И Джефф подал ей фартук, на котором крупными буквами было написано «РАБ». На другом, который он с чрезвычайной старательностью повязал на себя, было написано «ХОЗЯИН».

Рассмеявшись, она бросила ему свой фартук обратно:

– Нет, этот я не надену!

Джефф пожал плечами.

– Все мои знакомые женщины предпочитают этот или вообще ничего не надевают.

Захихикав, Лоретт дугой выгнула брови:

– Выходит, у меня только два варианта?

– Совершенно верно. Что касается второго, то у меня нет никаких возражений. Держи, – сказал Джефф и отдал ей свой фартук.

Лоретт повязала его изнанкой, скрыв надпись. Приветливо улыбнувшись ему, она стала закатывать рукава блузки.

– Где салат?

Минут десять спустя еда уже красовалась на кухонном столе. Кроме салата там стояло блюдо со спагетти, лежал аккуратно порезанный чесночный хлеб. Сидя за столом напротив Джеффа, Лоретт попробовала спагетти.

– Ммм... Какой восхитительный соус!

– Благодарю вас, – скромно ответил он. – Я приготовил его буквально из ничего.

– Ничего подобного! Я видела в мусорном ведре пустую банку.

Глаза Лоретт весело сияли. Ему нравилось видеть их такими. Они подчеркивали в ней женщину, манили своей вызывающей сексуальностью. В иные моменты она становилась похожей на обворожительную девчонку – со своим маленьким вздернутым носиком и мелкими веснушками на щеках. Для Джеффа она была соблазнительна в обеих ипостасях. Лоретт, нацелившись на него вилкой, с трудом сдерживала смех:

– Ну-ка признавайся: этот соус готовил не ты!

Джефф притворился жестоко оскорбленным ее недоверием:

– Никогда не думал, что ты станешь подвергать сомнению каждое мое слово...

– Нет, признавайся! – Теперь она, не сдержавшись, засмеялась, демонстрируя свои белоснежные зубки и очаровательную ямочку на правой щеке.

Чем дольше Джефф смотрел на нее, тем сильнее росло его желание обладать ею. Сейчас перед ним была совершенно иная женщина.

От Лоретт веяло сердечной теплотой, между ними было полное понимание, но он знал, что она могла быть и непреклонной, если того требовала ситуация. Но больше всего он ценил в ней то, что мог доверять ей как немногим другим. Ему хотелось, чтобы и Лоретт ему в такой же степени доверяла, хоть он и знал, что она пока настроена против каких-либо серьезных отношений. Он был готов сегодня сделать все, что мог, чтобы преодолеть эту сдержанность.

После обеда Лоретт помогла Джеффу убрать со стола посуду. Она ее мыла, он вытирал. Поставив последнюю тарелку в кухонный шкаф, она стала снимать фартук.

– Позволь, я тебе помогу.

Лоретт повернулась к Джеффу спиной, чтобы тот развязал тесемки, но он этого и не собирался делать. Вместо того Джефф, обняв ее за талию, привлек к себе. Она охотно подчинилась. Какой же это был прекрасный вечер! Во время их шутливой перепалки она ловила в словах Джеффа нотки чувственности. Не однажды останавливая на нем свой взгляд, Лоретт видела, что он не отрывает от нее глаз, заставляя ее еще и еще раз убеждаться в силе его желания. Это было куда красноречивее, чем если бы он откровенно признался, что хочет поскорее оказаться с ней в постели.

Джефф, еще крепче прижав ее к себе, поцеловал в щеку, потом в шею. Лоретт, закрыв глаза, теснее прильнула к нему. Рукава его рубашки были закатаны, и теперь она ощущала гибкую силу его рук у себя на бедрах. Выгибая шею, закидывая голову все дальше назад, ближе к нему, она улыбалась, ощущая легкое, словно щекотание перышком, прикосновение его губ.

Потом Джефф повернул ее лицом к себе. Открыв глаза, Лоретт посмотрела на влажные волоски на его руках, потом заглянула в шоколадные глаза. Их игривые подшучивания остались там, за столом. У него был торжественный и томный вид, и она знала, что он ожидал от нее лишь знака, чтобы стать более нетерпеливым или настойчивым. «Но можно ли мне так поступать?» – спрашивала она себя, зная, что любой ответ на этот вопрос уже неважен. Как бы там ни было, права она или не права – Лоретт уже сделала свой выбор. В его глазах она читала просительное желание, и она точно так же нуждалась в нем. Обхватив Джеффа обеими руками за шею, она сцепила их у него на затылке и притянула его губы к своим.

Первое неуверенное прикосновение к губам было как чудо, потом они плотно слились. Лоретт ощущала, как его мягкая и пухлая нижняя губа скользит по ее губам, как она их раскрывает, как в конце концов они соединились в долгом испепеляющем поцелуе. Его язык проскользнул в ее рот и вызвал острые ощущения, волной прокатившиеся по всему телу. Ее пальцы сползли с затылка ему на шею и остановились возле уха. Каждый новый поцелуй был все более проникновенным, все больше выворачивал им обоим душу.

Руки его скользнули вниз по ее бокам, задержавшись на бедрах, затем вернулись вверх, к груди, и там продолжили свои странствия. Его сердце забилось в бешеном ритме, а дыхание стало прерывистым, неровным. Когда он, оторвав свои губы от ее рта, прикоснулся ими к уху, сердце ее, подпрыгнув, чуть не выскочило из груди.