Текст книги "Смертельная охота"

Автор книги: Кэмерон Кертис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Я осторожно отталкиваюсь и начинаю грести.

Доски для гребли позволяют нам развивать большую силу. Я стараюсь медленно опускать доски в воду в начале каждого гребка, сильно тянуть их на себя, а затем аккуратно поднимать их из воды. Я задаю медленный, ровный темп. Быстрый темп создаёт всплески и пенную волну. Элли гребёт вместе со мной.

Из-за восточного угла дома выходит мужчина и медленно идёт вдоль фасада. Он держит винтовку в руке и смотрит через воду, прямо на нас. Его взгляд скользит мимо, к лодочному сараю в конце моста.

Я продолжаю грести, смотрю по сторонам. Замечаю, что в воде, совсем рядом с берегом, лежат какие-то брёвна. Аллигаторы, боже мой! Если эти люди раньше несли такую службу, они могли бы принять нас за аллигатора.

Из правого угла выходит ещё один мужчина, и они встречаются посередине, прямо у крыльца. Они останавливаются, чтобы обменяться парой слов, закуривают сигареты.

Затем они продолжают свой путь в противоположных направлениях: один обходит дом по часовой стрелке, другой – против.

Остров и дом возвышаются над нами по мере нашего приближения. Это место было построено с расчётом на штормовые нагоны и сильные наводнения. Именно поэтому мост и дом расположены на высоте четырёх метров над уровнем моря. У ватерлинии остров состоит из бетона и камня, а по мере приближения к дому он покрывается землёй.

«Там наверняка водятся привидения», – шепчет Элли.

Я молчу, но прекрасно понимаю, что она имеет в виду. Дом на плантации похож на место, где обаифо прятался бы, скрывая крайнюю степень разврата. Нетрудно представить, как по этим стенам разносятся крики убитых детей.

Пирога мягко приземляется на берег. Я выкатываюсь из лодки, хватаю мешок и перекидываю его через плечо. Я подзываю Элли. Когда она присоединяется ко мне на острове, я сталкиваю пирогу в болото. Если часовые заметят, что она выплыла на остров, игра окончена. Они могут не заметить ещё одно бревно, плавающее в болоте.

Мы поднимаемся по склону. Подъём коварный, пока мы не оказываемся на земле. Но даже там я не чувствую уверенности. Когда мы достигаем плато, где построен дом, я ложусь, а Элли рядом.

Всё это не идеально. Я хочу избавиться от часовых по отдельности. Хуже всего, когда их пути пересекаются. Приходится ждать, пока они разойдутся, и один из них не скроется из виду на другой стороне дома. Тогда, в идеале, я хочу снять одного сзади.

Один из мужчин подходит со стороны дома, ближайшей к мосту.

Я толкаю Элли на землю. Мужчина проходит мимо, и я выхватываю «Холодное оружие» из ножен. Я встаю и подхожу к нему сзади, когда он проходит мимо крыльца.

Прохожу мимо закрытых ставнями окон. Вблизи я отчётливо вижу сияние электрического света, пробивающееся сквозь защитные деревянные панели. Прохожу мимо крыльца и толстых деревянных колонн, поддерживающих балкон второго этажа.

Я почти настигаю часового, когда он оборачивается. Он открывает рот, чтобы закричать, и я бью его ребром левой ладони по горлу. Разбиваю ему гортань. С силой бью его о ближайший столб, зажимаю рукой нос и рот, прижимаю затылок к дереву.

Вонзаю Холодное Оружие ему в нижнюю часть челюсти. Лезвие проходит сквозь мягкие ткани подковы нижней челюсти, затем пробивает мягкое нёбо. Я продолжаю движение и ломаю тонкие кости у основания черепа. Остриё вонзается в лобную кору, и я поворачиваю лезвие, поднимая его с земли. Пронзённый, он бьется в конвульсиях. Его лимбический мозг посылает электрические импульсы по длинным нервам к конечностям. Мочевой пузырь опорожняется, пятки барабанят по колонне, прежде чем он замирает.

Я вырываю нож из головы мужчины. Он падает на землю, я беру его винтовку и кладу её на землю.

Это непросто. Я подталкиваю тело к краю и катлю его вниз по склону. Чёрт! Он катится до середины склона и цепляется за камень.

Элли подкрадывается. Хватает мужчину за рубашку, перетаскивает его через камень и отправляет в путь. Он с тихим всплеском погружается в воду.

Я снова растворяюсь в тени у дома.

Второй часовой появляется и оглядывается. Его друга нигде не видно. Мужчина подходит к краю и смотрит вниз, на воду.

Темно, и он пытается различить формы, соответствующие неровным очертаниям скал на склоне. Единственное, что там внизу имеет прямые линии, выглядящие рукотворными, – это пирога.

Я не собираюсь ждать, пока он сам всё поймёт. Шагаю вперёд, настигаю его сзади. Зажимаю левой рукой его нос и рот, притягиваю к себе. Мой нож проходит под грудиной, рассекает диафрагму и прокалывает правый желудочек. Острое, как бритва, лезвие пронзает сердце, а остриё выходит через левое предсердие. Я поворачиваю лезвие, чтобы разрушить как можно больше мышц. Разрезаю аорту.

Мужчина обмяк. Я вытаскиваю из его тела нож, забираю у него винтовку и пинком отбрасываю его за борт.

Я машу Элли, чтобы она присоединилась ко мне. Она взбегает по склону, и я тащу её к дому.

Взгляните на мои часы. Восемь сорок. Мы идём неплохо, но мы можем спасти Роуэна.

Нам нужно найти электросчётчик в доме. Электричество поступает с материка, по столбам, торчащим из моста. Мост находится с западной стороны дома. Электричество поступает через счётчик в распределительный щит в западном крыле.

Я прислушиваюсь к звукам, доносящимся с северной стороны дома. Ничего. Если всё пошло по плану, Бастьен и Реми добрались до острова. Они будут на позиции, чтобы остановить спасателей, идущих из каретного сарая. Это важно, поскольку лодочный сарай, причал и парковка находятся на западной стороне, где находится мост.

Если мне придётся работать на западной стороне дома плантации, нас будет легко заметить с подъездной дороги. Кроме того, там больше света от фонарей на мосту, окон каретного сарая и ночника на стене западного крыла.

Там. Из угла западного крыла я вижу, куда входят телефонные и электрические кабели. Они протянуты высоко над подъездной дорогой, закрепленные на стене дома. Оттуда они спускаются на землю.

Я жестом прошу Элли держаться подальше. «Держи пистолет в кармане», – говорю я ей.

«Я не хочу, чтобы ты случайно в меня выстрелил».

Выгляните за угол. Все коммуникации входят в дом отсюда. Я вижу пару счётчиков у стены. Тот, что побольше, похож на круглый циферблат. Другой, поменьше, подключён к стальным трубам. Это будет счётчик воды.

«Оставайся здесь, – говорю я Элли. – Не двигайся».

Прижавшись к стене западного крыла, я иду к счетчикам.

Ненавижу это. Я стою здесь голышом. Мне всего лишь тридцать футов до каретного сарая. Стою лицом к счетчикам рядом с блестящими «Мерседесами» и седанами «Таурус». Но машины припаркованы в ряд. Они не заслоняют меня от каретного сарая. Я вижу тени, движущиеся за окнами.

За домом плантации, скрытая от вида со стороны берега, припаркована патрульная машина шерифа Кеннеди. Мне следовало бы догадаться. Нет ничего лучше, чем коп рядом, когда творятся развратные дела. Она в каретном сарае или в доме плантации? Думаю, мы скоро узнаем.

Давайте, продолжайте.

Я приседаю и разглядываю счётчик. Это жёсткий пластиковый купол диаметром около десяти дюймов, закрывающий приборы. На его циферблате есть штрихкоды.

Купол удерживается тонким металлическим кольцом с прорезью и проволочным фиксатором. Кольцо имеет выступ по окружности, который входит в зацепление с выступом на краю счётчика и ободом гнезда счётчика. Оно удерживает счётчик в гнезде.

Выступ кольца пропущен через прорезь и запечатан для предотвращения несанкционированного доступа.

Я лезу в вещмешок и достаю свёрнутый резиновый коврик. Расстилаю его на земле под счётчиком и наступаю на него. Это должно быть просто, но я не хочу случайно обжечься. Счётчик идёт вперёд, чего я и ожидал. И в доме плантатора, и в каретном сарае лежат горячие грузы.

Дети, не пытайтесь повторить это дома.

В моём рюкзаке есть кусачки именно для этой цели. Я беру их и перерезаю язычок. Раздвигаю кольцо и снимаю его. Приходится приподнять крышку, чтобы она не задевала счётчик. Вот это и есть самое страшное. Через металлические детали под крышкой течёт ток.

В ту минуту, когда я отключу электричество, начнется ад.

Не знаю, где именно в доме Дюран оперирует Роуэна, но в темноте ему будет нелегко. И, что ещё важнее, всё используемое им медицинское оборудование выйдет из строя без электричества.

Какая команда будет с ним? Анестезиолог, конечно. Но если выживание Роуэна не является обязательным, Дюран может оперировать с минимальным набором инструментов. Он может даже сам провести анестезию. Всё, что ему нужно сделать, – это убедиться, что Роуэн жив до момента забора сердца. В идеале, сердце должно быть извлечено не позднее, чем через тридцать минут после смерти.

После того как сбор урожая завершен, мы увидели, что больной доктор Дюран любит делать со своими донорами.

За счётчиком кабель электропередачи и домовой кабель подключены к паре контактных ножей. Они защёлкиваются в металлических зажимах на задней стороне счётчика. Зажимы жёстко подпружинены. Не стоит допускать ослабления контактов. Когда ножи плотно входят в зажимы, цепь замыкается, и электроэнергия поступает из городской линии электропередачи через счётчик в распределительный щиток внутри дома.

Когда я вытащу счетчик, эта цепь разорвется.

Один из маленьких секретов, которому учат спецоператоров: как отключить электричество в доме снаружи .

Взгляните на мои часы. Восемь пятьдесят.

Держись, Роуэн. Кавалерия уже в пути.

Если вы осторожны, чтобы не повредить счётчик, вы раскачиваете его взад-вперёд, пока зажимы не оторвутся от пластин. В конце концов, счётчик принадлежит энергетической компании. Они расстроятся, если вы его сломаете. Они попросят у вас денег.

Мне же, наоборот, плевать. Досчитай до трёх, одним рывком срываю счётчик со стены. Все огни на острове гаснут, и я швыряю счётчик в болото. Он не дотягивает до нужной дистанции. Приземляется на камни у самой воды и разбивается. Никто не будет его сегодня подключать обратно.

Дверь каретного сарая распахивается, и оттуда выходят двое мужчин, оглядываясь по сторонам. У обоих винтовки.

Выстрел рассекает ночной воздух, словно выстрел из пушки. Ремингтон Бастьена, катящийся блок. Грудь первого человека взрывается, словно внутри неё взорвалась граната. Эти самодельные свинцовые пули не проникают слишком глубоко. Они сплющиваются, пробивают сильное давление в этом полусантиметровом пространстве и создают огромную раневую полость. Избыточное давление в этой полости настолько велико, что большая часть её содержимого вырывается назад через входное отверстие.

Второй мужчина пытается нырнуть в каретный сарай. Раздаётся глухой треск – пуля калибра .30-30 из винтовки Реми попадает ему в спину.

Шесть человек в двух лодках. Я убил двоих, и «Кейджунс» убили двоих. Это значит, что у Луки есть два нападающих, а шериф Кеннеди где-то рядом.

остров.

Пора идти на работу.

OceanofPDF.com

19

ДЕНЬ ТРЕТИЙ – ОСТРОВ ЛУКИ, 21:00

Я вытаскиваю SIG из кобуры и Surefire из левого кармана куртки. Продеваю шнур Surefire на запястье. Обхожу угол дома и взбегаю по лестнице на крыльцо шириной тридцать футов. Подхожу к входной двери. Она крепкая дубовая, открывается внутрь. Дергаю дверную ручку и обнаруживаю, что она заперта.

Элли приседает позади меня, опираясь левой рукой на стену для равновесия. Я жестом приказываю ей оставаться на месте.

Я поворачиваюсь, наклоняюсь и пинком вышибаю дверь. Раз, другой. Она распахивается, и я шагаю вправо. Держу пистолет в правой руке, кладу правое запястье поверх левого. В левой руке «Шурфайр». Нажимаю на кнопку фонарика, и его луч пронзает темноту.

Левый угол чистый. Сдвигаюсь влево и проверяю правый угол. Чисто.

Пройдите в центральный холл. Слева – просторная гостиная, справа – такая же просторная гостиная. Два разных интерьера. По обе стороны от задней части дома расположены такие же просторные комнаты. Библиотеки.

Позади меня раздаются чьи-то шаги. Элли, с револьвером Смита в руке. Инстинкты у девушки хорошие. Она идёт следом, глядя налево, когда я смотрю направо.

Мебель из красного дерева, которой уже сотни лет, стоит на полу гостиной. Я перевожу луч Surefire с одной стороны на другую. Понимаю, что обе гостиные обставлены предметами из разных веков. Марк Лука, разбогатевший гангстер, обрёл безупречный вкус. Комната

Комната слева обставлена в стиле Нового Орлеана XVIII века, комната справа – в стиле Плантейшн XIX века.

Здесь стоит оригинальный письменный стол в стиле Людовика XV. В каком-то смысле эти предметы не вписываются в образ Луки. Как будто он приобрёл их, чтобы производить впечатление на людей. Нанял дизайнера интерьеров. Всё это место похоже на декорации к фильму « Интервью с вампиром» .

Нет времени зачищать весь дом. Когда вы спасаете заложников, ваша первая задача – найти пленника, которого вы должны спасти. Если вы будете суетиться и тянуть время, делая всё по правилам, люди в итоге погибнут.

Если Лука устроил в этом доме операционную для Дюрана, то она будет в подвале. Мне нужно найти лестницу. Я пытаюсь вспомнить импровизированный план дома на плантации, который я набросал.

Я пересекаю гостиную слева. Рядом с гостиной, прежде чем попасть в коридоры, ведущие в западное крыло, находятся две комнаты поменьше. Я вижу проход, ведущий в одну из этих комнат. Подняв сигнал тревоги, я вхожу.

Там, слева от меня, лестница, погружающаяся в кромешный мрак. Другая лестница поднимается на второй этаж.

Как и коридоры, лестницы – смертельные воронки. Если застрянешь посередине, бежать некуда. Нужно как можно быстрее расчистить их и спуститься с крестообразной перекладины. Я иду в правый угол стены, ведущей на лестничную клетку, и стреляю «Верным огнем» вниз по лестнице.

Мой луч прижимает отбивающего, стоящего внизу. Он словно сияющий олень или аллигатор. Я нажимаю двойной удар, который попадает ему в лицо. Он падает, словно его забили насмерть.

Остаётся один нападающий и Кеннеди. Где они?

Я сбегаю вниз по лестнице, держа пистолет и «Шурфайр» наготове. Из-за края двери пробивается свет. Я отпускаю кнопку на «Шурфайре», и фонарик гаснет. Я вхожу в комнату, и меня встречает сцена из фильма ужасов.

Подвал огромен. Его площадь равна площади жилых комнат и библиотек наверху. Несущие стены расположены по бокам. Отсутствие центральной стены создаёт огромное открытое пространство. Подвал глубоко углублён в бетонное основание искусственного острова.

Лука построил этот дом с нуля. Он не стал ремонтировать существующее здание. Он разработал проект и построил всё заново.

Потолок, стены и пол отделаны плиткой. В центре открытого пространства находится операционный стол. Прочный стальной, остальные столы установлены на тележках.

Вокруг него. К стенам комнаты придвинуты металлические столы. Лампы на стойках, направленные вниз, на операционный стол, не горят.

Комната освещается четырьмя фонарями Coleman. Два установлены на тележках рядом с операционным столом. Ещё два – на деревянных столах у стен. Свет фонарей Coleman отражается от блестящей плитки на стенах. Лука всегда готов к любым ситуациям. На случай урагана, который оставит дом без электричества, ему нужен резервный источник света.

Тележки уставлены подносами, на которых лежат сверкающие стальные инструменты, идеально заточенные. Скальпели и хирургические ножи. Ретракторы, расширители рёбер и медицинские долота. Инструменты разврата.

В комнате находятся пять фигур.

На операционном столе лицом вверх лежит худенькая девочка-подросток. Это Роуэн.

Её бледное тело укрыто грубыми зелёными простынями. Босые ноги, голые руки.

Фиолетовые следы от лигатуры опоясывают её запястья и лодыжки. Как у Кармен Эспозито. Ткань натянута так, что белая кожа на груди и животе остаётся открытой.

Рот Роуэн открыт. Эндотрахеальная трубка, вставленная в её горло, ведёт к резиновому дыхательному мешку и аппарату искусственной вентиляции лёгких. Медсестра Шелли сидит во главе стола. Медсестра ритмично сжимает мешок. Аппарат искусственной вентиляции лёгких перестал работать, и Шелли приходится дышать девочке вручную, чтобы поддерживать её жизнь.

Глаза девушки открыты, и она смотрит на Шелли. И тут я понимаю, что она парализована, но в сознании. Она не может ни двигаться, ни говорить, ни кричать. Она даже не может дышать самостоятельно. Вот какой ужас доктор причиняет своим жертвам. Он препарирует их, пока они парализованы, но чувствуют боль.

Роуэн осознаёт происходящее вокруг. Она чувствует всё, что с ней делают. Холодный воздух на руках и ногах, грубые простыни на голой коже, жёсткую пластиковую трубку, зажатую между зубами и проходящую в трахею. Когда начнётся операция, она почувствует боль от каждого разреза, каждого рывка, когда из неё будут извлекать фрагменты.

Над Роуэном, в халате и чистом халате, стоит доктор Эмиль Дюран. Он в латексных перчатках и держит скальпель в поднятой руке, словно дирижёрскую палочку. Свет фонаря Коулмана отражается от хирургической стали. Инструмент отбрасывает на стену огромную чёрную тень.

Дюран внимательно следит за бледной кожей Роуэн, где он собирается сделать надрез. Пока её сердце ещё перекачивает кровь, чтобы поддерживать её свежесть, он извлечёт её печень и другие органы. Сердце врач прибережёт напоследок.

Когда это откроется, Роуэну будет дарована милосердная смерть.

Далеко слева, в тени, видна фигура в форме: шериф Кеннеди.

Это суровое лицо потеряло всю привлекательность. Оно холодно, как гранитная стена.

За Дюраном стоит Марк Лука, одетый в повседневную одежду, прикрытую хирургическим халатом. Рядом с ним на полу стоит красно-белый холодильник с символом биологической опасности и большими печатными буквами « ЧЕЛОВЕК» .

ОРГАНЫ ДЛЯ ТРАНСПЛАНТАЦИИ .

Вот и всё, что нужно. Делаете небольшой надрез, отсоединяете орган от донора и кладёте его на лёд. Можно использовать пивной холодильник. Через шесть часов ваше сердце стоимостью в сто миллионов долларов будет подключено к новому владельцу.

Дюран поднимает взгляд от торса Роуэна и встречается со мной взглядом. Смотрит на меня сквозь свои круглые очки в металлической оправе. Свет фонаря Коулмана резко выделяет его длинное, угловатое лицо. В больнице он выглядел холодным и бесстрастным. Теперь же он предстаёт передо мной с демоническим, злобным выражением. Перспектива вскрыть тело беспомощной девушки пробудила в нём страсть и вернула к жизни.

Концентрация зла в этом подземелье удушающая.

На мгновение демоны предстают передо мной, словно образы, выжженные на сетчатке моего глаза.

Лука бежит к другой двери слева. Дом удивительно симметричен. За этой дверью находится ещё одна лестница, ведущая на восточную сторону плантационного дома.

Кеннеди поднимает пистолет.

Скальпель Дюрана нависает над Роуэном. Я стреляю трижды. Одна из его круглых линз разбивается, когда пуля пробивает ему глаз. Вторая пуля попадает ему в переносицу, и из затылка вырывается чёрный ореол.

Доктор падает, и мой третий выстрел сносит ему кусок черепа, когда он падает. Лезвие звенит об пол.

Сзади меня раздаётся выстрел. Затем ещё один. Слева от меня Элли стреляет из револьвера, держа руку на вытянутой руке. Стрельба навскидку с очень близкого расстояния. Выстрелы попали Кеннеди в плечо и грудь. Шериф пошатнулся.

Я поворачиваюсь и всаживаю пулю в лоб шерифу. Элли стреляет ей ещё дважды в грудь и горло, пока она падает. Пистолет шерифа лязгает...

пол. Она умирает ещё до того, как падает на землю. Я показываю на Шелли и кричу Элли: «Смотри за ней! Заставь её работать с мешком!»

Бегу через операционную за Лукой. Я слышу топот ног гангстера, когда он поднимается по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки.

На лестнице темно. Я освещаю лестницу фонариком «Шурфайр». Лука, призрачная фигура в луче фонарика, наклоняется к лестнице и направляет оружие вниз. Раздаётся треск выстрелов. Пистолетный калибр, чрезвычайно высокая скорострельность. «Ингрэм».

Меня ослепила вспышка выстрела, и я юркнул обратно в операционную.

Пули прошили деревянные панели лестницы.

Не могу позволить себе ждать. Слышу звон металла об пол, когда Лука вытряхивает магазин. Я бегу вверх по лестнице, быстро стреляя из SIG. Заставляю его пригибаться.

Добравшись до лестничной площадки, я провожу Surefire по гостиной.

Он ушёл. Оставив входную дверь открытой.

Я бегу к входной двери и выхожу на крыльцо. Краем глаза замечаю Луку, выбегающего из-за угла дома.

Смогут ли Бастьен и Реми его поймать? Я не слышу стрельбы из каретного сарая. У каретного сарая только один вход и один выход.

Каджуны заперли последнего человека Луки. Возможно, они уже убили его.

Лука бежит к причалу. Я перезаряжаю оружие и иду за ним.

Раздаётся грохот от катящегося блока Бастьена. Раздаётся пара тресков от Реми.

.30-30. Пули пробивают дыры в борту катера. Лука бросается на палубу, ползёт вперёд, к кабине.

Я бегу к катеру, неся свой «Ингрэм» и мешок с боеприпасами. Дизели заводятся с хриплым ревом, из выхлопной трубы вырывается дым. Лука крутит штурвал, даёт газу, отъезжает от причала. Через несколько секунд он уже мчится по озеру.

Если он побежит прямо на запад, он упрется в берег, который примыкает к Старому американскому побережью.

51. Место, где его люди убили Кармен Эспозито. Если он побежит на север, то пройдёт двадцать миль через озеро до Пончатулы. Гораздо вероятнее, что он направится на восток, в сторону Нового Орлеана, где вдоль берега миллион мест, где можно спрятаться.

Лука, конечно же, резко поворачивает штурвал и делает резкий поворот, который кладёт катер на бок. Развернув катер на восток, он разгоняется до полной скорости.

У такого человека, как Лука, будет полдюжины разных личностей, дюжина домов, множество мест, где можно спрятаться. Мне нужно поймать его сейчас же.

Я оборачиваюсь, машу Бастьену и Реми. Показываю на причал за мостом. Они знают, что я хочу сделать. Наёмники Луки не оставили аэроглиссер в эллинге. Они хотели, чтобы он был под рукой, чтобы утром продолжить поиски. Аэроглиссер стоит привязанным к причалу.

Катер Луки развивает скорость тридцать миль в час. Аэроглиссер – это, по сути, самолёт, летящий по поверхности воды на алюминиевом плоскодонном корпусе. Этот аэроглиссер, наверное, может развивать скорость сто миль в час.

Я забираюсь на аэроглиссер и устраиваюсь в кабине пилота. Там два ковшеобразных сиденья. Пилот сидит слева, держа штурвал в левой руке, а приборы управления двигателем и дроссельной заслонкой – на подиуме справа.

На нижней палубе имеется пассажирский диван.

«Ингрэм» и патроны умещаются на ковшеобразном сиденье справа от меня. Насколько я могу судить, пилотирование аэроглиссера мало чем отличается от пилотирования лёгкого самолёта.

Я включаю приборную панель своего Surefire, выбираю стартер и нажимаю кнопку.

Двигатель ревет, оживает, и я достаю «Ингрэм», чтобы до него дотянуться. Затем я спускаюсь на нижнюю палубу и отдаю швартов. К тому времени, как я возвращаюсь в кресло пилота, двигатель уже раскручивается до пронзительного вопля. За приборной панелью лежат наушники. Я беру пару и надеваю их на уши.

Лодка представляет собой плоскодонные сани с мощным вентилятором, установленным на корме. Вентилятор защищён алюминиевым экраном. Два руля не погружены в воду.

Они находятся прямо за вентилятором.

Беру штурвал в левую руку и проверяю управление. Оглядываюсь назад.

Разумеется, перемещение ручки влево и вправо приводит в движение рули.

Моя правая рука удобно ложится на дроссель.

Всё в первый раз, времени не теряю. Я плавно даю газ вперёд и увожу аэроглиссер от причала. Резко разворачиваюсь и ускоряюсь в сторону острова. Прохожу причал, выхожу на озеро, поворачиваю на восток.

Мои глаза всматриваются в тёмную ночь. Лука управляет двумя дизельными винтами, которые поднимут нешуточный след.

Вон там – вижу его. Двигается на восток, как я и думал. Направляется к берегу в сторону дамбы озера Пончартрейн. Это длинный мост.

Должно быть, двадцать пять миль.

Я не вижу дамбы. Проблема озера Пончартрейн в том, что оно окутано туманом. Туман движется. Он наползает в любое время суток, начинается в одном месте.

и появляется где-то в другом месте два часа спустя.

Дамбу через озеро Пончартрейн можно было бы увидеть, но ее не видно.

Вместо этого я вижу широкую, длинную полосу тумана, накатывающую на нас с востока. Она окутывает берег, и Лука направляется прямо в неё. Гангстер замедляет шаг.

Справляться с туманом рискованно, но это мой шанс догнать Луку. Я жму на газ и мчусь быстрее. Вой вентилятора, приглушённый наушниками, достигает крещендо. Аэроглиссер рассекает воду озера на высокой скорости. Я несусь так быстро, что плоское дно едва касается воды.

Кабина пилота открыта, и я щурюсь от ветра, хлещущего мое лицо.

Катер Луки поглощает туман. Перед тем, как туман навалился, я видел на берегу лодочный причал. Возможно, Лука доберётся до него и продолжит свой побег по суше.

Туман окутывает меня. Холодно, сыро и пахнет рассолом. Залив находится в двадцати милях отсюда. В подходящее время года, при подходящем ветре, говорят, можно почувствовать запах креветок. Я даю двигателю аэроглиссера работать на холостом ходу, и судно движется по инерции, движимое по инерции. Прислушиваюсь к гудению моторов катера.

Ничего. Лука, возможно, играет в ту же игру.

Я тянусь к «Ингрэму» и кладу его себе на колени. Впереди виднеются неясные очертания лодочной станции.

Проплывая мимо причала, смотрю налево и направо. Я напрягаюсь, пытаясь различить очертания, скрытые за вьющимися белыми и серыми завитками. Цвета приглушены. Сваи, бочки, канаты и спасательные круги на причале то появляются, то исчезают. Занавес на мгновение раздвигается, открывая здание, стоящее в стороне от озера. Секунду спустя занавес закрывается, и призрак исчезает.

За холодным серым экраном передо мной встаёт корпус катера. Я собираюсь нырнуть прямо в него. Я завожу мотор и бросаю аэроглиссер влево. Вспышки выстрелов мерцают, словно светлячки, в боковом окне кабины катера. Лука целится низко. Возможно, он видит только ровную палубу аэроглиссер. Пули прошивают пассажирский диван. Я ускоряюсь и скрываюсь в тумане.

Лука набирает обороты. Моторы начинают биться и нарастать, превращаясь в ровный гул.

Туман пахнет, как разрытая могила. Один из нас сегодня вечером не вернётся домой. Я никогда не встречал такого злодея, как Марк Лука. Обайифо – тот, кто крадет детей.

Катер проносится мимо меня в тумане, направляясь на восток. Он, должно быть, сошел с ума, это просто бег трусцой. Я нажимаю на газ и ускоряюсь вслед за ним. Это

Это безумие. В гороховом супе я еду быстрее, чем он. Мы оба едем к дамбе озера Пончартрейн. Мост, наверное, закрыт из-за тумана.

Мы ставим на то, что успеем увидеть сваи вовремя, чтобы проложить курс между ними. Я иду вровень с катером, держа Ингрэма в правой руке. Скорость контролирую трением кулака о бакелитовую ручку дросселя. Вокруг нас клубится туман, мы несёмся вперёд со скоростью тридцать миль в час. Я едва различаю палубу Луки. Я напрягаю зрение, чтобы разглядеть его кабину. Окна из оргстекла.

Вот. Я прицеливаюсь пониже и нажимаю на спусковой крючок. Подъём ствола уносит поток пуль в боковые окна кабины. Две секунды, и тридцать пуль разбивают оргстекло. Я нажимаю на ручку, снова на газ. Аэроглиссер поворачивает по крутой дуге.

Катер Луки продолжает плыть. Трудно сказать, но, похоже, за штурвалом нет ни одной живой руки. Катер исчезает в тумане, устремляясь к дамбе.

Раздаётся оглушительный раскат грома, пронзающий мои наушники. Огненный столб взбирается по одной из свай дамбы и взмывает в небо. Туман клубится, размазанный чёрным, оранжевым и багровым. Сцена похожа на прекрасную акварель.

OceanofPDF.com

20

ДЕНЬ ТРЕТИЙ – ОСТРОВ ЛУКИ, 22:00

Я возвращаюсь на остров Луки на аэроглиссере. Достаю телефон из кармана и набираю номер Штейна.

«У нас есть Роуэн».

«С ней все в порядке?»

«Она под воздействием наркотиков. Нам нужны парамедики на острове Луки. Нам нужна команда ФБР на острове, ещё одна в Мириам Уинслет и ещё одна для ареста Ресеррекшн Генерал. Они могут арестовать Викторию Кэлторп в Мириам Уинслет и Карен Шелли на острове. Кэлторп – уважаемый администратор. Дес был одним из наёмников Луки. Думаю, он убил Кармен Эспозито».

«Почему вы так думаете?»

«Он пытался сбить Элли на джипе. Кармен Эспозито погибла в результате наезда, после чего скрылась с места происшествия».

«Я попрошу ответственного специального агента встретиться с вами на острове, и вы сможете его проинформировать. Я вам перезвоню».

Это Штайн. Безупречно расставляет приоритеты, стопроцентно эффективен.

Мой телефон вибрирует. «Привет».

«Привет», – резко ответил Штейн. «Вас будет искать специальный агент Том Морган. У него будет команда агентов и парамедиков».

"Спасибо."

«Что случилось с Лукой?»

«Он пытался скрыться на катере и врезался в дамбу озера Пончартрейн. Полагаю, его кремировали, а его останки…

разбросаны по всему озеру».

«Вы имеете к этому какое-то отношение?»

«Косвенно, да».

Я приближаюсь к острову Луки. Мои глаза осматриваются в поисках Бастьена и Реми. Я начинаю беспокоиться за Элли и Роуэна, хотя меня не было всего полчаса.

«Я застрелил доктора Дюрана прежде, чем он успел зарезать Роуэна. Элли застрелила шерифа Кеннеди прежде, чем шериф успел застрелить меня ».

«Боже мой. Откуда у неё пистолет?»

«Это другое дело. Элли застрелила Деса Крайнера в каретном сарае Мириам Уинслет. Она заставила его сказать ей, где Роуэн. Он вырвался и попытался убить её. Она застрелила его из его же пистолета».

«Элли проводит слишком много времени рядом с тобой».

«Ты думаешь? В любом случае, она забрала его пистолет. Восьмизарядный «Смит-энд-Вессон 327». Полагаю, она оставила отпечатки пальцев повсюду, так что вашим людям придётся его продезинфицировать».

«Это не проблема».

Я пришвартовываю аэроглиссер на острове. Причал находится рядом с каретным сараем, и один из наёмников Луки, возможно, ещё жив. Я не слышу выстрелов.

Бастьен и Реми выходят на причал, чтобы встретить меня. Я подхожу к причалу и бросаю им швартов.

«Они все мертвы?» – спрашиваю я.

«Их больше не будет», – говорит Бастьен.

«Это хорошо. В доме тихо?»

Реми кивает.

«Ладно. Вам лучше уйти. ФБР едет, и вам не хочется отвечать на кучу вопросов. Я этим займусь».

Каджуны идут к своей пироге, забираются в нее и отправляются в путь.

Немногословные люди.

Я захожу в дом плантации и спускаюсь по лестнице в операционную.

«Элли, это Брид. Подними пистолет».

«Все хорошо, Брид».

Элли звучит устало.

Я вхожу в операционную. Элли сидит на кафельном полу, держа Роуэна на руках. Пистолет в её правой руке. Она держит его…

на Шелли.

Роуэн пришла в себя, но выглядит ужасно. Она такая же худая, как её сестра, но у Элли румяные щеки от энергии. Роуэн выглядит седой. Обе девочки стройные, но если Элли изящная, то Роуэн выглядит измождённой.