Текст книги "Мечты о пламени (ЛП)"

Автор книги: Келли Сент-Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Я замолкаю, ожидая, пока он поймёт смысл моих слов.

– Ты хочешь сказать, что кто-то делает это нарочно? – спрашивает он.

Я снова хихикаю. Ничего не могу поделать.

– Но кто? – вопрошает он.

Я поджимаю губы, задаваясь вопросом, должна ли сказать ему. За последние дни мой брат добился настоящего прогресса. Я решаю наградить его подсказкой.

– Иногда именно те люди, от которых мы меньше всего ожидаем, творят с нами такие вещи. Можно также сказать, что у тех, кто ближе всего к нам, больше всего возможностей.

Он прищуривает глаза, глядя на меня.

– Ты знаешь, кто это, – обвинительно заявляет он. Снова делает глоток из кубка. – Я подумаю о твоём намёке, – говорит он.

– Когда ты разберёшься с этим, могу я тебе кое-что посоветовать? – спрашиваю я. Он опускает голову. – Идея поменяться ролями может оказаться более заманчивой, чем другие варианты, которые у тебя появятся.

На его лице появляется широкая ухмылка, и он продолжает есть. Справа от меня громко хихикает Драммонд, пережевывая жареное мясо. Я морщусь от громких, влажных звуков, которые издаёт его рот.

– Подобные обстоятельства также можно обратить в твою пользу. Например, многие здешние женщины находят тебя привлекательным. Если бы ты захотел, то мог бы повернуть это в свою пользу, чтобы укрепить свои позиции, а не потерять их, – с этими словами я встаю и поворачиваюсь лицом к столам передо мной.

– Вы должны извинить моего брата. Он быстро наращивает мускулы благодаря здешней вкусной еде. Похоже, скоро ему понадобятся туники большего размера.

Сказав это, я ожидающе поворачиваюсь к нему. Каким бы ни был мой брат, он не медлительный.

Он тоже стоит и смотрит в мою сторону.

– Кажется, они немного маловаты, – деревянно говорит он.

Я сажусь и наблюдаю за ассамблеей, пока он снимает испорченную тунику. Я стараюсь не смеяться над свистом и хихиканьем, которые раздаются при его демонстрации.

Оландон садится, отбрасывая тунику за спину. Я прижимаю руку ко рту под вуалью, когда он выпрямляется в кресле, стараясь казаться как можно больше.

– Чертовски хорошо сработано, – поздравляет Драммонд. – Жаль, что я не попробовал такой же подход, когда в прошлом секторе мои штаны порвались на балу.

За столом раздается смех над его комментарием. Я слышу глубокий смех Джована.

– Проблема вот в чём, Драм, тебе нужно иметь что-то впечатляющее под одеждой, – громко говорит Джован.

Тарелки гремят и подпрыгивают, а мужчины вокруг меня хлопают ладонями по столу и ревут со схему. Я смотрю на брата и вижу, что он с трудом сдерживает хохот. Я толкаю его локтем, и его смех вырывается наружу, присоединяясь к шуму остальных.

* * *

Король тихо обращается к совету. Ему не нужно повышать голос. Все внимательны. С тех пор как Внешние Кольца очутились за воротами замка, в отношении советников произошёл едва заметный сдвиг. Они увидели Джована в действии. Я откидываю голову назад и слушаю изменения, предлагаемые Вьюгой. Краткосрочные планы по распределению еды и одежды и долгосрочные планы по снижению уровня преступности и улучшению жилищных условий. С Вьюгой не стоит разговаривать ещё несколько месяцев – бедный Лёд.

Советники быстро соглашаются с разработанными планами, поднимая вопросы, которые, по их мнению, могут стать проблемными. Начинается дискуссия, которой с лёгкостью руководит Джован. Я гадаю, сравнивали ли они Джована с его отцом всё это время. Возможно, впервые они видят в нём полноценного Короля и прислушиваются к тому, что говорит их Король, из уважения к самому Джовану, а не из уважения к его положению. В конце концов, ему только-только исполнилось двадцать пять лет. Я часто забываю о его возрасте, настолько он компетентен большую часть времени.

– Я думаю, мы должны вернуть Мороз, – говорит Блейн, перебивая Роско.

– Твои основания? – жёстко спрашивает Роско.

Я не виню его. Он здесь второй по важности, и со стороны Блейна неуважительно перебивать его.

– Думаю, она была бы полезной для решения вопроса о том, как снизить уровень преступности, – говорит он.

Я прищуриваю глаза, пытаясь угадать его настоящий мотив.

– Вьюги должно быть достаточно, ведь он тоже дрался в яме, – говорит Драммонд.

Он смотрит на Джована, который ничем не выдает себя.

– Да, но мои источники говорят, что у Мороз есть связи среди проституток. Возможно, она одна из них. Таким образом, её знания там могут оказаться вдвойне полезными, – он настаивает на своём, не желая отступать.

Я чувствую, как мои руки под столом сжимаются в кулаки. Блейн хочет знать, с кем я разговаривала. Он хочет отсеять слабые звенья в своей подпольной преступной системе. А может, его шпионы ничего не знают о местонахождении Мороз. Это может быть уловка, чтобы вывести меня из игры, и дать ему возможность снова сделать меня мишенью. Он явно знает, что Мороз что-то замышляет после её появления в разъярённой толпе у замка. Или, возможно, он видит в ней противоборствующую силу.

– Я буду иметь в виду это предложение, но не думаю, что сейчас это необходимо, – говорит Джован.

Вряд ли он может поступить иначе.

– Конечно, мой Король, – мурлычит Блейн.

* * *

Остаток дня проходит в том же ключе. Фиона в слезах убегает с ужина, оставляя хмурого Санджея, уставившегося в свою тарелку. Интересно, высказала ли она своё недовольство делегату по поводу его непривычного поведения? Надеюсь, как только всё выяснится, она простит меня за то, что я не сообщила ей обо всём сразу.

Алзона и остальные должны вернуться следующим вечером. Надеюсь, новости от Уиллоу будут в пользу Санджея.

При всех моих свидетельских показаниях против Блейна и собранных Льдом разведданных, я не уверена, что этого будет достаточно без документов от Рона. Я всё больше нервничаю из-за того, что бросаю вызов советнику. Мне нужны эти бумаги из замка Третьего Сектора, но я чувствую, что Блейн дышит мне в затылок. И теперь он может узнать мой секрет. Он зашёл так далеко не по глупости. Даже если он не знает о моём альтер-эго, он обязательно заметит поведение Мэйси, Санджея или Соула. А если он хоть мельком увидит Алзону в замке, то поймёт, что что-то происходит. А что, если один из шпионов Льда доложит Хейлу, чтобы получить больше денег?

Нет, я должна нанести удар, как только Алзона и остальные вернутся из дома шлюх, независимо от того, вернётся ли Рон.

* * *

Я лежу в постели, укутавшись и свернувшись калачиком под стопками теплого меха. По крайней мере, если мне придётся пережить такие дни, как сегодня, можно утешиться, зная, что после них меня будет ждать кровать.

Я улыбаюсь в подушку ничему конкретному, отталкивая тёплую, тяжёлую фигуру Кауры, которая посягает на моё пространство.

Дверь со скрипом открывается, и я замираю, затаив дыхание.

– Просто я, – шепчет Джован.

Я улыбаюсь иронии этих слов. Сказать, что это «просто Джован», всегда будет нелепым преуменьшением. Я поднимаю голову и смотрю на него, и тут вспоминаю, что на мне нет одежды. Сердце колотится, я поворачиваюсь на бок, отстраняясь от него и натягивая меха до подбородка.

– Привет.

Я морщусь от напряжённого звука моего голоса. Было достаточно сложно контролировать себя рядом с Джованом, когда мы оба были одеты.

Кровать позади меня прогибается, и я напряжённо прислушиваюсь, когда ботинки Джована стукаются об пол, а затем слышу звук ткани, скользящей по коже. Он ложится и перемещается, пока не становится твёрдым присутствием у меня за спиной. Одну из рук он кладёт поверх мехов, обернутых вокруг меня, и лишь тонкий слой не дотягивается до моей обнажённой кожи. Вени! А ногу закидывает поверх одеяла на мои бедра.

Я наблюдаю за этим процессом, прежде чем спросить.

– Что ты делаешь?

Он зарывается лицом в мои волосы, глубоко вдыхая.

– День был хреновый. Я просто хочу быть здесь с тобой, – говорит он.

Просьба о том, чтобы он ушёл, застревает в моём горле.

– Это был хреновый день, – вместо этого говорю я.

– Мм-мм, – он целует меня в шею. – Не люблю ссориться с тобой. Это делает всё ещё хуже.

Я думаю над его словами. Так вот почему я сегодня настолько не в духе? Я наклоняю голову, чтобы он не мог добраться до моей шеи.

– Твоя щетина щекочет, – ругаюсь я.

Он хихикает у меня за спиной.

– Во Внешних Кольцах было плохо? – спрашиваю я.

Помню первый раз, когда я прошла сквозь них. Этот момент врезался в мою память.

– Никогда не видел такой… – он ищет правильное слово.

– Резни? – предлагаю я.

Он издаёт звук согласия.

– Всё изменится, – говорит он жёстким голосом.

Я вытягиваю руку из-под одеял и хватаюсь за руку, лежащую на моём бедре. Он переплетает наши пальцы.

– Это может быть подходящим временем, чтобы сказать тебе, что я организовала классы самообороны для шлюх во Втором Секторе. Занятия в классах начнутся через неделю, – признаю я. – Если это окажется полезным, я считаю, что это будет достойной инвестицией для других секторов.

Он вытягивается позади меня и сворачивается калачиком, некоторое время храня молчание. Я его не виню.

– Я не знаю кричать мне или смеяться, – в конце концов, говорит он. – Спасибо, – продолжает он.

Я поворачиваюсь, чтобы разглядеть его.

– Твоя доброта всегда поражала меня.

Он целует меня в лоб.

– Рискуя, тем, что ты возведёшь меня на пьедестал, я должна упомянуть, что классы по самообороне финансируются из денег, украденных у семи охотников за шлюхами, которых я убила.

Он напрягается, а затем целует моё ухо.

– Это… действительно всё меняет – соглашается он, заставляя меня хихикать.

Он прижимается носом к моему.

– Этот звук, – говорит он.

Я улыбаюсь ему и отворачиваюсь обратно, закрывая глаза.

– Было бы здорово, если бы каждый момент был таким, – вздыхает он, его дыхание становится глубже.

От этого звука мои веки тяжелеют.

– Наслаждайся этим. Завтра ты снова будешь на меня сердиться, – бормочу я.

Он трясётся от сонного смеха.

– Очень, – бормочу я.

– Это как-то связано с тем, где сейчас Рон?

– Ага, и с Блейном, – говорю я, прижимаясь к его теплу.

Я вздыхаю, полусонная, и сжимаю его руку. Мне никогда в жизни не было так комфортно.

Когда Джован говорит, я так далеко погрузилась в сон, что с трудом вспоминаю, о чём мы говорили.

– Считай, что я предупреждён, – бурчит он.

ГЛАВА 15

– Твою мать! – произносит голос.

Я хмурюсь и утыкаюсь в тёплое плечо. В то же время рука крепко обхватывает мою талию. Мою голую кожу.

Дверь распахивается, и я рывком просыпаюсь, тело рядом со мной делает то же самое. Я сонно моргаю и вспоминаю, что здесь Джован. Часть меня должна уже знать, потому что я не особо волнуюсь. На самом деле, я в высшей степени довольна.

Мой разум начинает обрабатывать все наблюдения, которые я сделала за последние несколько минут. Во-первых, мехов, которые были обернуты вокруг меня прошлой ночью, больше нет. Джован лежит, приподнявшись на одном локте, а я лежу лицом к нему, наши ноги переплетены. Он не смотрит на меня. Мужчина, с которым я лежу, смотрит прямо перед собой. Я прослеживаю его взгляд и вскрикиваю.

Слова ранее были сказаны не Джованом.

У основания кровати стоит Ашон, глядя сквозь поднятый щиток.

– Убирайся, – шепчет Джован.

Глаза Ашона опускаются вниз, и я понимаю, что моя грудь полностью обнажена, Джован осознаёт это вместе со мной. Он опускает руку на мою грудь, а я натягиваю мех, лицо пылает. Джован вибрирует. Это знак, что он в нескольких секундах от того, чтобы разнести всё вокруг.

– Снаружи есть и другие стражники, – напоминаю я ему.

Они не должны знать, что Король здесь. Я подглядываю сквозь меха, наблюдая, как он делает неглубокие вдохи.

Ашон прижимается к краю кровати в своих доспехах.

– Итак… что я думаю…

Он смотрит между нами и оглядывает комнату, взгляд задерживается на Кауре, а потом возвращается ко мне. Несколько минут младший брат Джована не моргает.

– Я не знаю, что думать, – в конце концов, признаёт он.

Я достаю из-под подушки свою вуаль и протягиваю её. Джован рычит и рывком накидывает мех на моё плечо.

– Блять, – говорит Ашон, снимая шлем. Он бросает его на сидение у кровати. – Долбаное дерьмо.

– Мы должны кое-что сказать тебе, Аш, – говорит Джован.

По какой-то причине я стараюсь не захихикать. Я совершенно потрясена, и мне в голову приходит мысль, что я даже не подумала о том, что должна быть в ужасе от того, что Ашон видит моё лицо. Но даже несмотря на это, я не могу не находить всю ситуацию истерически смешной.

Один крошечный смешок вырывается наружу, и я теряю самообладание. Я закрываю рот обеими руками и смеюсь так сильно и долго, что они оба, наверное, думают, что я сошла с ума.

Джован отстраняет мои руки, на его лице появляется очаровательное смущенное выражение.

– Я прошу прощения, Лина. Я должен был улизнуть до наступления утра.

– Это так плохо, – говорю я, вытирая слёзы на глазах и снова хихикая.

Джован фыркает, на короткий миг в его чертах мелькает веселье, а затем он бросает на брата суровый взгляд.

– Отвернись лицом к стене, пока Татума одевается, – командует он.

Его брат моргает и поворачивается к стене.

Джован наклоняется ко мне и целует в щёку.

– Ты всю ночь была голой? – спрашивает он.

Я киваю и приподнимаюсь, чтобы поцеловать в ответ ближайшую ко мне щёку.

– Пожалуйста, не делайте этого, пока я здесь, – выкрикивает Ашон.

Я освобождаюсь от мехов и спешу завернуться в один из них, пока Джован не увидел слишком много.

– Вот зрелище, которое стоит запомнить, – говорит Король, когда я отступаю за ширму.

Надеюсь, это хорошее зрелище.

Джован начинает рассказывать мою историю своему брату, пока я одеваюсь. Он вскользь упоминает о части, связанной с действиями моей матери.

– Ты Мороз? Но ты Татума? Ты сбежала отсюда и каким-то образом стала бойцом в яме? – недоверчиво говорит он. – Это чертовски уморительно!

Он даёт мне пять, когда я сажусь рядом с Джованом.

– Ты не можешь никому рассказать об этом.

Джован не стоит над Ашоном, когда говорит это. Вместо этого он смотрит на него с того же уровня. Взгляд как на равного.

– Да что ты говоришь, брат, – серьёзно говорит он. – А что на счёт других вещей? – спрашивает Ашон, глядя на помятую постель позади нас.

Я чувствую, как мои щёки теплеют, и поворачиваюсь к Джовану. Это не то, с чем мы не сталкивались раньше. Я до сих пор даже не знаю, что произошло прошлой ночью.

Джован обхватывает рукой мою челюсть, большим пальцем проводит по скуле.

– Можешь дать нам с Ашоном минутку наедине? – нежно спрашивает он.

С небольшой улыбкой я киваю и накидываю вуаль на голову, давая глазам пару минут приспособиться.

– Увидимся с вами обоими за завтраком. Я скажу стражникам, что ты прибираешь беспорядок, который устроила Каура, – с ухмылкой говорю я Ашону.

Я останавливаюсь рядом с ним, в первый раз промахнувшись мимо его плеча.

– Прости, мне требуется несколько минут, чтобы привыкнуть, – говорю я. Со второго раза я нахожу его плечо и нежно сжимаю его. – Я верю, что ты поступишь правильно.

Мои слова искренни. Ашон, который находится сейчас здесь, это не тот упрямый, озлобленный парень, которого я встретила впервые. Я верю, что Оландон ему очень помог. Он стал для него другом и отвлекающим фактором, позволив ему вернуться к нормальной жизни.

– К тому же, – говорю я, – какие слова ты когда-то использовал? – я притворяюсь, что думаю. – Мороз странно мила для человека, который дерётся за деньги, если забыть, что она может тебя прикончить.

Я хихикаю, когда он неловко отодвигается.

Я направляюсь к двери, слыша, как он продолжает говорить позади меня:

– Я должен был догадаться. У неё такие же сиськи!

Я улыбаюсь его болезненному ворчанию и выскальзываю за дверь.

Входя в обеденный зал, я вспоминаю, чем буду заниматься сегодня. К наступлению сумерек с Блейном должно быть покончено. А может, со мной. Я проделываю длинный путь к скамейкам с едой. Алзона, Осколок и Лавина по-прежнему отсутствуют. Я собиралась приступить к реализации своего плана, как только они вернутся.

Я прохожу мимо стола делегатов, и моё сердце падает при виде пустого места Рона. Он сказал, что ему потребуется только три дня, но всякое может случиться с упряжками. Мне нужны эти бумаги!

Я беру со стола грушу и направляюсь к псарне, чтобы посмотреть, не вернулись ли собаки. Может быть, Рон просто пропустил завтрак. Я киваю в знак приветствия тем и другим, сжимая на ходу кое-кому плечи. Мелочь, предупреждающая избранных людей, что сегодня, возможно, тот самый день. Я слышу, как Мэйси громко сглатывает, когда я киваю ей. Она, должно быть, напугана. Из всех она подвергается наибольшему риску. Сегодня может произойти всё то, о чем она мечтала, или воплотиться её худший кошмар. Мне самой интересно, улыбнётся ли мне Джован так же нежно, как вчера вечером, когда я вмешаюсь в это дело.

В псарне только несколько групп, но нет любимых собак Рона. Нервы вспыхивают в моём желудке. Где же он?

Я сижу на утреннем совете, замечая, что сегодня тут присутствует Ашон. Два брата пришли к какому-то взаимопониманию. Я рада за них обоих. Раньше Кедрик связывал эту пару, но, похоже, они наконец-то нашли способ спасти свои отношения. Я рада, что у Джована будет кто-то, с кем ему не придётся притворяться, когда меня не будет рядом.

Меня не спрашивают о моём мнении, и я благодарна за это, потому что лихорадочно пробегаю в уме по основным моментам, пытаясь выявить дыры, готовясь к опровержениям от Блейна. Остальное время меня отвлекает Король, который постоянно поворачивает голову в мою сторону. Неужели он чувствует моё напряжение и удивляется ему? Меня охватывает ужас при мысли о том, что я собираюсь с ним сделать. Я понимаю, что недостаточно старалась убедить Джована в виновности Блейна. Я должна была связать его и заставить слушать. Я должна попытаться ещё раз.

Но за обедом такой возможности мне не предоставляется, и мой желудок грозит взбунтоваться. Если я проведу слушание, не сказав Джовану, он будет выглядеть дураком. Я успокаиваю себя напоминанием о том, что Санджей собирался поговорить с ним.

Я снова иду длинным путем к столам с едой и вижу, что Осколок и остальные уже вернулись и сидят, отсутствует только Алзона, которая будет ждать в комнате, которую она делит с Кристал. Я наклоняю голову. Если я буду действовать быстро, Блейн не увидит, что я делаю.

– Пожалуйста, дождитесь Санджея после еды, – мягко говорю я. – Алзону тоже. Кристал встретится со мной у столов с едой.

Я не останавливаюсь, чтобы проверить, услышали ли они меня. Я не могу рисковать быть пойманной Блейном. Я беру булочку со стола и вожусь со своей едой, дожидаясь Кристал.

Через пару минут она пристраивается рядом со мной, нежно проводя рукой по настенному гобелену, делая вид, что восхищается его прекрасным исполнением.

– Что случилось? – спрашиваю я.

– Отец Алзоны заплатил хозяйке, чтобы она подставила Санджея. Она говорит, что его притащили двое мужчин и положили в кровать, а девушкам заплатили только за то, чтобы они были рядом, когда он проснётся. Больше ничего не было, – отвечает она, едва шевеля губами.

Что бы ни произошло сегодня, по крайне мере, Санджей и Фиона будут в порядке. Я с облегчением вздыхаю, хоть что-то пошло на лад.

– Спасибо, – бормочу я, отходя в сторону.

Я останавливаюсь у стола делегатов, сажусь рядом с Санджеем. Когда Фиона отвлекается, разговаривая с Гретой, я пододвигаюсь.

– Я пытался, клянусь! – он прерывает меня ещё до того, как я успеваю начать. – Каждый раз, когда я просил поговорить с ним, он отмахивался от меня.

Чёрт возьми, Джован! Он знал, что Санджей был одним из моих свидетелей. Я знала, что это ослиное упрямство проистекает из его отчаянного нежелания потерять ещё одного человека в своей жизни, но это уже становилось просто нелепым. Если бы только Мэйси сказала ему правду. Один из моих свидетелей был слишком напуган, чтобы признаться, а Джован избегал Санджея. Он слышал отчёты Льда из его собственных уст. Он знал, что Блейн был в ямах и общался с изворотливыми преступниками. Я сказала ему, что у меня есть письменные доказательства.

Я официально была в растерянности относительно того, как заставить Джована слушать. Он не оставил мне другого выбора. Каждый инстинкт в моём теле говорил мне, что Блейна нужно убрать как можно быстрее. Я должна была сделать это немедленно. Сегодня.

Я вспоминаю, что у меня есть хорошие новости для Санджея, и спокойно сообщаю их, после того как даю ему указания на вторую половину дня. Его радость настолько откровенна, что я ругаю его, чтобы он сбавил тон. Но он всё равно поворачивается к Фионе и целует её долго и крепко. После этого она сидит ошеломлённая и неуверенно смотрит на него. Поцеловать её так – это то, что сделал бы прежний Санджей. Фиона не знает, как расценить его поступок, и отворачивается.

У каждого есть свои распоряжения. Мои свидетели будут ждать в небольшой комнате за залом заседаний, пока я не вызову их.

– Кто-нибудь видел Рона, – спрашиваю я.

Аднан поднимает глаза от предмета, с которым работает.

– Я не видел его несколько дней, – говорит он.

– Три, я думаю, – говорит Роман.

Должно быть, для него это трудно. Похоже, что проблемы между Романом и Жаклин всё ещё не решены. Они сидят за разными столиками с тех пор, как я раскрыла свой секрет.

Я обдумываю, есть ли время ещё раз проверить псарни перед следующим заседанием.

– Король закончил есть, – шепчет Санджей.

У меня сводит живот, и я встаю, подходя к платформе у трона.

– Король Джован. Ты не будешь возражать, если мой брат примет участие в заседании совета? Думаю, опыт пойдёт ему на пользу.

Джован незамедлительно одобряет мой запрос. Выражение его лица пустое. Возможно, он просто вспоминает мои слова прошлой ночью, моё предупреждение. Он знает, что я что-то замышляю. Это лишь небольшое успокоение. Он делает движение, чтобы отвернуться.

– Джован! – зову я. Он приостанавливается и оглядывается на меня. – Войди через заднюю комнату, – мягко говорю я.

Оландон идёт рядом со мной, когда мы выходим из обеденного зала. Я уже дала ему инструкции, что хорошо, потому что сейчас я слишком нервничаю, чтобы говорить. Мы первыми приходим в зал заседаний, моё беспокойство заставляет меня быть пунктуальной. Я ёрзаю, озабоченная контролем над своими эмоциями, пока комната заполняется. Блейн занимает своё место – надеюсь, он не знает, что его ждёт.

Проходит десять минут, а Джован так и не вошёл. Сначала советники разговаривают между собой, но вскоре, когда проходит двадцать минут, они начинают строить догадки о местонахождении Джована.

Его опоздание объясняется секундой позже, когда он входит, но не через основной вход в зал, а через дверь за своим троном. Он послушал меня, но моя нервозность не ослабевает, потому что я всё ещё не знаю, позволит ли он мне говорить сегодня. Перед ним стоит ультиматум; выберет ли он остаться верным Блейну? Или довериться мне?

Он только что вошёл в комнату, полную моих свидетелей. Но прогнал ли он их? Уничтожил ли он всю мою тяжёлую работу? Или он прозрел? Готов ли он дать мне шанс?

– Вени! – я ругаюсь себе под нос.

– Король бледен, – удивляется Ландон. – Я никогда не видел его таким встревоженным.

Я дрожу изнутри. Что он собирался делать? Я так старалась всё это организовать! Я наполовину поднялась со стула, собираясь потребовать аудиенции с ним.

– Мы должны были обсудить стратегии распределения продовольствия по Внешним Кольцам, – бурчит Джован.

Оландон тянет меня обратно на твёрдый камень моего кресла. Я напрягаюсь, готовая вскочить на ноги.

– Но планы изменились, – продолжает он.

У меня во рту пересыхает, когда я поднимаю взгляд.

– Татума Олина, полагаю, у тебя есть дело, которое ты хочешь довести до сведения моих советников, – мягко говорит он.

Горячее облегчение разливается по мне, и я падаю в кресло от его тяжести. Он позволяет мне говорить. Джован выбрал меня. В течение минуты я не могу думать дальше его слов. К сожалению, когда я это делаю, тон его голоса вызывает ещё больше вопросов. Джован разрешает мне говорить, но он не убеждён.

Оландон подталкивает меня в бок. Я встаю, надеясь, что никто не видит, как я дрожу, обходя стол. Вот оно. Я надеюсь, что мои ноги не подкосятся подо мной.

Я очищаю свой разум от всего: от того, что Джован узнал правду, от замешательства советников, от собственных переживаний. Спокойствие.

Я распрямляю плечи и начинаю.

– Почему Внешние Кольца бунтуют? Этот вопрос я слышала сотни раз с тех пор, как присоединилась к вам в совете. Сейчас у нас есть некоторые ответы… но я считаю, что настоящий вопрос был упущен. Вопрос, который мы должны задать: почему именно сейчас?

Я сцепляю руки за спиной и двигаюсь размеренным шагом.

– Внешние Кольца всегда были полны бедности – согласно вашим собственным рассказам – так почему же восстание произошло именно тогда, когда армия Татум надвигается на Гласиум? Тем более, здешние бедняки обычно не знают о межмировых проблемах, с которыми сталкивается Гласиум, и вынуждены направлять все свои силы на то, чтобы выживать день за днём. Может ли такое стечение обстоятельств быть просто совпадением?

Я останавливаюсь прямо перед Джованом.

– Неужели всё это просто удобное неудобство? – мягко спрашиваю я.

Остальные бормочут. Некоторые могут понять, о чем я говорю, большинство – нет.

Я возобновляю свою прогулку вокруг каменного стола.

– Возможно, я бы так и подумала, если бы не застала кого-то в этой самой комнате за враньём.

Это заставляет их замолчать.

– Я знаю, кто этот человек. Мы с Королём знаем это уже давно. Как вы знаете, Солати гордятся тем, что могут раскрыть истинный смысл разговора. Для нас это не только игра, но и образ жизни. Лёгкие движения, повторения и изменения в голосе могут рассказать нам о многом, – я поворачиваюсь к ним лицом. – Я знала, что среди вас есть предатель, как только несколько недель назад была произнесена ложь, но Король Джован справедливо потребовал от меня доказательств, прежде чем осудить этого человека. Сегодня у меня есть эти доказательства.

Надеюсь, Джован подыграет. Если я добьюсь своего, его советники никогда не узнают, каким упрямым он был.

Я стою в центре и оглядываю их всех, хотя не вижу лиц мужчин. Каждый из них чувствует угрозу.

– В тот день, когда один из вас солгал своему Королю, я поняла, какой вопрос мы должны были задать с самого начала.

Я смотрю прямо на неподвижного и, возможно, очень сердитого Джована и задаю ему свой вопрос:

– Кто задумал узурпировать власть Короля?

Мой вопрос вызывает бурную реакцию.

– Ты не можешь приходить сюда и разбрасываться обвинениями! – взрывается Драммонд. – Кем ты себя возомнила?

Я делаю шаг к нему.

– Я Татума Осолиса, – я сохраняю спокойствие в голосе. – Я была приглашена на этот совет, и коль уж так, могу высказать своё мнение. Если только у тебя нет определённой причины, по которой ты хочешь, чтобы я сейчас остановилась?

Он шипит в ответ, но не может ничего сказать, без риска ухудшить своё положение.

– Что вам терять? – спрашиваю я у них, оглядываясь по сторонам с ладонями, поднятыми вверх. – Если я не права, я не права. Но если я права и среди вас есть предатель… – я выпрямляюсь. – Есть кое-что, что совет должен знать, – я поворачиваюсь к Оландону. – Брат, пожалуйста, проводи свидетелей.

– Это абсолютно нелепо, – говорит Блейн.

Я внимательно прислушиваюсь, кто с ним согласен – только Герден. Я рада, что Блейн не получил большего влияния.

– Пожалуйста, постарайся отнестись с терпением ко мне, Блейн, – сладко говорю я.

Советники понимают, кто обвиняемый, как только видят первых двух свидетелей: жена Блейна и его шурин входят в зал, за ними следует группа случайных людей.

Я громко окликаю сквозь лихорадочный шум, чувствуя, будто ждала этого момента сто перемен. Я ненавижу этого человека с первой встречи с ним. Это давно пора сделать.

– Блейн, я обвиняю тебя в намерении узурпировать власть Короля Джована.

ГЛАВА 16

– Тишина! – ревёт Джован сразу после этого.

Я убеждаюсь, что Оландон напряжён и готов вмешаться, если Блейн попытается убежать. Но он не убегает. Он слишком занят тем, что сидит в шоке, уставившись на Алзону.

– Черити? – тихо произносит Блейн.

Я хмурюсь и смотрю на ряд свидетелей.

– Привет, отец, – с отвращением говорит Алзона.

У меня за спиной раздаются несколько задыхающихся звуков. Алзону зовут Черити¹? Я планирую присоединиться ко Льду и Осколку в безудержном хохоте, когда всё это закончится. Если я ещё буду жива.

Я продолжаю свою речь, преодолевая потрясенный гул:

– Мы доберёмся до свидетелей реальных преступлений. Но сначала, копаясь в истории Блейна, я нашла несколько… интересных, можно сказать, скелетов? – спрашиваю я его.

Для начала, скелет его первой жены.

– Ты собираешься использовать против меня мою собственную дочь? – спрашивает Блейн.

Несколько советников ахают, не понимая связи.

– Я предоставлю тебе возможность высказаться в свою защиту, – говорит Джован, заставляя его замолчать.

– Алзона, не могла бы ты повторить, что ты рассказала мне?

Я отступаю в сторону, и всё внимание переходит на неё. Я пытаюсь восстановить хоть какое-то подобие спокойствия, пока она говорит, рассказывая о регулярных побоях и зверском убийстве своей матери, а затем о том, как она предпочла жизнь во Внешних Кольцах жестокой, но привилегированной жизни ассамблеи. Её рассказ во второй раз шокирует не меньше. Но мне интереснее посмотреть на реакцию Блейна.

Насколько его поразило появление Черити?

– Её мать была убита преступниками. И этот факт я очень старался оставить в прошлом. Вы осуждаете меня на основании воспоминаний одиннадцатилетнего ребёнка? – насмехается он.

– Вовсе нет, – мягко говорю я.

Я ожидала, что он попытается сказать, что Алзона не его ребёнок, но его первоначальная реакция разрушила эту линию защиты.

– Мэйси? – говорю я через плечо.

Я веду её к креслу. Она так дрожит, что я боюсь, что она упадёт.

– Мэйси, как долго ты замужем за Блейном? – спрашиваю я.

– П-пятнадцать лет, – говорит она.

– И сколько лет он избивает тебя? – спрашиваю я.

Советники тихо перешептываются. Возможно, даже другие свидетели.

– Четырнадцать, – говорит она, закрыв глаза.

Кто-то громко ахает.

– Как сильно? – спрашиваю я.

– Никогда – по лицу. Он не хотел, чтобы кто-то заметил. В основном по животу и спине, а ещё ноги, – шепчет она. – У меня было четыре выкидыша.

Гневный шум поднимается по комнате. Мои глаза широко распахиваются от её признания.

– Пожалуйста, расскажи нам, что тебе известно о недавних сделках Блейна, – прошу я.

Она качает головой, избегая смотреть туда, где сидит Блейн.

– Они появились не недавно, – говорит она. – Он заключал всё то время, что я жила с ним. Он всегда жаловался на правление Короля Борина. Говорил, что он тупой ублюдок, который не отличает Первый Сектор от Второго.

Я бросаю быстрый взгляд на Джована, который по-прежнему хранит поразительное молчание.