Текст книги "Никогда не говори "Никогда" (ЛП)"

Автор книги: Келли Муни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Кэт, ты та, кто просил меня подвезти тебя, а не я. – Он больше не улыбается.

– Я знаю.

– Так что случилось? – Он пожимает плечами. – Я думал, что нравлюсь тебе или что-то в этом роде.

– Ты мне нравишься, но все немного быстро. Извини.

Он стонет, очевидно, не в восторге от меня.

– Конечно. В любом случае, мне пора.

Он вскакивает, пробегается пальцами по светло-рыжим волнистым волосам, целует меня в щеку и уходит. Когда слышу, как за ним хлопнула входная дверь, я выдыхаю, хоть и не заметила, что задержала дыхание. Ну и ну!

Иисус, о чем, черт возьми, я думала? Уверена, еще до того, как начнется первый урок, об этом уже будет знать вся школа. Я, правда, хочу вернуться к Камерону, но он не для меня.

Камерон

Уже конец февраля, а я все еще не разговариваю с Кэт. В раздевалке, как дикий огонь, распространяется слух, что Мэтт и Кэт несколько недель назад зажимались. Я не хочу в это верить, но судя по тому, что они сидят вместе на истории и флиртуют, предполагаю, что это правда. Конечно, в основном флиртует именно Мэтт, а Кэт, улыбаясь, это одобряет. Или она пытается разозлить меня. В любом случае, у нее это хорошо получается.

Столь трудно, как я пытаюсь делать вид, что мне все равно, что и с кем она делает, так же я знаю, что мою реакцию тяжело не заметить. Когда я смотрю на нее в кафетерии, Макс все время повторяет, что ни фига мне не насрать. Я хочу рассказать ей, что комментарий Макса о цели каждого старшеклассника – бред собачий, но, по правде говоря, каждый старшеклассник действительно хотел ее, и я не исключение. Разница лишь в том, что я хочу, чтобы она была моей девушкой, а не каким-то куском задницы на одну ночь.

Каждый раз, когда я вижу ее, мое сердце почти останавливается, и я не могу выкинуть ее из головы. Я все время о ней думаю. Понятия не имею, зажимаются ли они все еще, но если это так, то она не показывают этого на публике.

У Мэтта большой рот, но с тех пор, как он впервые распространял слухи, я больше не слышал от него никаких историй. Незнание сводит меня с ума. Прямо там я принимаю решение, что после истории мне нужно поговорить с Мэттом.

Когда он направляется из класса, я хватаю его за руку и тяну в сторону.

– Эй, мужик. Что происходит между тобой и Кэт? – спрашиваю я.

– Не многое. Не то, чтобы я не пытался, братан, но она жестко ломается. – Он наклоняет голову и смотрит на меня. – Чувак, не трать свое время, она всего лишь дразнится, – добавляет он.

– Да, я запомню.

Когда он уходит, качая головой, я опираюсь на шкафчик и делаю глубокий вдох. У меня все еще есть шанс. Дразнится. Ну, по крайней мере, я знаю, что между ними ничего не было, потому что если бы было, то он бы сказал мне. Если бы что-то было, то не знаю, как бы я отреагировал на эти новости.

С тех пор прошло еще две недели, на улице уже тепло – вторая неделя марта. Каждый день она, не обращая на меня никакого внимания, радуется, но я все еще хочу поговорить с ней и снова почувствовать ее губы. Даже не знаю, что я могу сказать: «Эй, Кэт, знаю, другие старшеклассники придурки, но не я, поверь мне». Как будто она может купиться на это, хотя, почему нет? Я не сделал ничего плохого, разве что думал о таких поступках с ней, которые, наверное, незаконны в нескольких штатах.

Я не могу спать; когда лежу в постели, перед глазами стоит, как она ходит по коридорам в своих джинсах и обтягивающих майках, и ее горячее тело. Не знаю, почему я мучаю себя, но это так. Мне нужно попробовать еще разок. Достаю гитару, хоть сейчас и раннее утро, и начинаю играть песню, что напоминает мне о ней. Я тихо пою, выталкивая изо рта слова. Где-то между пением и мыслями о Кэт, меня озаряет: я знаю, что нужно сделать, чтобы заполучить эту девушку.

Кэт

Пятница и круглая дата – с тех пор как меня бросила мама, прошло восемь месяцев. Ну, нас. Хотя папа, кажется, не сильно по ней скучает – он полностью поглощен Ребеккой. Я же чувствую, что в любую минуту распадусь на кусочки, даже нет никакого желания вставать с постели. Вырывая меня из мыслей, у меня под ухом пищит повторный сигнал будильника. Я поворачиваюсь, чтобы выключить его, потягиваюсь и вылезаю из безопасности моей теплой и супер удобной кровати.

Стою под горячим душем и, пока мою голову, избавляюсь от своего уныния, но когда мои мысли возвращаются к маме, у меня в животе что-то происходит, и я чувствую себя больной. Я могу только думать о том, какой была бы наша семья, если бы мы были вместе и все еще жили в Саванне.

Это отнимает у меня все силы, но до семи тридцати я должна взять себя в руки. Я могу чувствовать у себя на затылке тепло от солнца, и это удивительно. Это почти поднимает мне настроение, но оно быстро испаряется, когда я вижу его.

Я останавливаюсь на углу улицы Вест Джефферсон и замираю, когда вижу, что Камерон выходит из «Старбакса». Отлично. Этот день может быть еще хуже? Я все еще думаю о нем и тех нескольких моментах, когда мы были близки, но знаю, что они больше никогда не повторятся.

Он открывает ногой дверь, смотрит прямо мне в глаза, при этом держа в руках два стаканчика с кофе и скейтборд. Когда он смотрит на меня, наши глаза встречаются, и, глубоко вдохнув, я делаю большой шаг ближе к нему. Он не упустил ни одной детали – не колеблясь, он смотрит прямо мне в глаза.

– Кофе?

Я смотрю на него с подозрением, пытаясь понять, для кого этот кофе.

– Я сама могу купить, – говорю я, пытаясь прибавить в голос побольше сарказма.

Он посмеивается, но все еще смотрит мне в глаза.

– Он для тебя, Кэт. Я купил его для тебя.

В течение наносекунды я смотрю на стаканчик, а потом беру его у него из рук.

– Спасибо.

– Без проблем, – говорит он, роняя скейтборд.

Я начинаю идти прочь, когда понимаю, что он следует за мной.

Улыбаясь, он смотрит на меня.

Я говорю:

– Ты не против?

– Я не против, если ты не против, – смеется он.

– Я серьезно, Камерон. Этому никогда не бывать, – говорю я, упираясь рукой в бедро.

Он останавливается и снимает с моего бедра мою руку.

– Никогда не говори «никогда», Кэт.

С его лица не сходила улыбка. И я не могу не смотреть на его рот и на то, как левый уголок поднимается чуть выше правого, когда он улыбается. Не могу перестать думать о том, как я хочу снова его поцеловать.

– Увидимся в школе, – говорит он, наклоняясь и целуя меня в щеку. Я остаюсь стоять в одиночестве и смотреть на него, когда он бросает на землю скейтборд и катится прочь.

Ну и наглость – поцеловать меня. Я имею в виду, какая часть слова «НИКОГДА» ему не понятна? Не то, чтобы я больше никогда не захочу, чтобы у меня был парень, ведь у этого есть большие преимущества. С тех пор, как я была в кино, прошла вечность, и я просто умираю, как хочу с кем-то туда пойти. Думаю, я могла бы пойти в кино с Гэбби, но с парнем ведь намного лучше. Я скучаю по походам в кино с Заком.

Спустя пять минут после «Старбакса», я забегаю на химию и открываю рюкзак, чтобы взять карандаш. В течение минуты шарю внутри и вытаскиваю прозрачную коробочку для CD-диска. Смотрю на нее и слышу, как меня зовут по имени. Я оглядываюсь назад, на переднюю часть класса.

– Мисс Харпер, какие-то проблемы?

– Нет, мистер Пауэлл.

Опускаю взгляд на CD-диск и вижу слова «Никому не нужная песня о любви», написанные на лицевой стороне черным маркером. Я бросаю взгляд через плечо, чтобы посмотреть, вдруг кто-то смотрит, но никто не обращает внимания на меня или мистера Пауэлла. В считанные секунды приходит понимание: «Старбакс», Камерон, поцелуй. Должно быть, он подкинул его в мой рюкзак, когда целовал меня. Дерзкий, никуда не годный и ошеломляющий в моей жизни шаг.

Когда иду на историю, мое сердце ускоряется. Я бросаю взгляд в заднюю часть класса – он сидит на своем обычном месте, улыбаясь от уха до уха, и покусывает карандаш. Когда подхожу к нему, его глаза остаются сосредоточены на мне. Он смотрит на диск в моей руке и улыбается. Я смотрю прямо на него и бросаю диск на парту.

Наклоняюсь и кладу руки на его парту. Он все еще смотрит на меня.

– Почему ты тратишь свое время? – спрашиваю я, качая головой.

Он садится ровнее.

– Да ладно, Кэт. Ты даже не послушаешь? – Он толкает его обратно к моей руке.

– Нет. Мне и так все понятно, знаешь?

– В самом деле? – говорит он, с сарказмом поднимая брови.

– Да, и я уже говорила тебе, Камерон. Никогда.

Он улыбается, Боже, почему он так поступает?

– А я уже говорил тебе, Кэт. Никогда не говори «никогда».

Оглядываясь, я ищу свободное место, чтобы сесть. Невероятно, я должна занять место возле него. Пока сижу и дуюсь, то все еще слышу у себя за спиной тихое хихиканье. Когда он наклоняется вперед и шепчет, я чувствую у себя на шее тепло от его дыхания.

– Кэт, пожалуйста, просто послушай. Там всего лишь одна песня. Я всю ночь не спал, записывал ее.

Я откидываюсь на стуле и протягиваю руку. Он вкладывает мне в ладонь диск.

– Отлично.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть ему в глаза, и прячу диск в рюкзак.

Мне нужно отдать ему диск, но он не уступает. Я хочу сдаться и сказать ему «да», но когда почти говорю это, то все-таки сдерживаюсь. Он единственный парень, который смог так сильно залезть мне под кожу, но я не хочу, чтобы мне причинили боль. Боль – отстой.

Когда выхожу с Гэбби из класса, то не могу не задаться вопросом, что на CD-диске. На самом деле, мне трудно было сосредоточиться на чем-то еще. Я волнуюсь только от самого понимания, что он лежит на дне моего рюкзака. Мне хочется верить, что Камерон не относится к старшеклассникам со списком целей, но не могу быть уверена. В конце концов, именно его лучший друг Макс посвятил меня в этот маленький секрет. Я схожу с ума, вспоминая оба раза, когда мы целовались. В начале, на короткое мгновение, я почти впустила его в мой мир и мое сердце. Хочу, чтобы он был в нем. Я нуждалась в ком-то, но сейчас все по-другому, и я все еще одна.

– Земля вызывает Кэт, – я слышу, как говорит Гэбби.

Смотрю на нее.

– О чем ты?

– С тех пор, как мы вышли из класса, ты не сказала ни слова. Все в порядке?

– Да. Все отлично, – медлю я. – Хочешь сегодня вечером сходить в кино?

– Кэт, сегодня пятница. А ты хочешь пойти в кино? – спрашивает она, будто смеясь надо мной.

– Что в этом такого? Я нуждаюсь в хорошем девчоночьем фильме, – говорю я ей.

Пока она думает, как бы ответить, к нам идут моя двоюродная сестра Лорен со своими закадычными подружками-чирлидершами. Она машет и улыбается мне. Я улыбаюсь в ответ и киваю. Когда они сворачивают за угол, я слышу, как одна из них говорит ей:

– Что, черт возьми, это было, Лорен?

Они идут дальше, так что я не слышу ее ответ. Ничего не могу с собой поделать – я боюсь за нее. У меня плохое предчувствие. Ей, возможно, приходится следовать некому кодексу чирлидеров, но я чертовски уверена, что она нарушает его.

Гэбби берет меня за руку.

– Давай пройдемся по магазинам, а потом поедем в город и посмотрим, какие там ребята? – улыбается она.

Я закатываю глаза. Иисус, все девушки в этом возрасте могут думать только о шоппинге и парнях? Я могу сделать одно из двух: сказать «да» и сохранить дружбу с моей единственной подругой или сидеть дома одной и грустить.

Я медленно делаю вдох.

– Конечно, идем по магазинам.

Не то, чтобы я не люблю ходить по магазинам, просто позже мы будем искать то, чего я пыталась избегать.

Камерон

После столь необходимой командной тренировки, мы с друзьями катимся на скейтбордах, когда я замечаю, как Кэт и Гэбби идут по городу. Сейчас вечер пятницы, так что здесь висит много народу со школы, вплоть до вечеринки, что состоится позже. Я останавливаюсь, глядя в ее направлении, и задаюсь вопросом, слушала ли она песню, что я спел для нее. Я никогда ни для кого не делал ничего подобного и не думал, что мог бы быть одним из таких парней. И да, сейчас я один из тех дрянных парней, которых вы видите в кино.

Продолжаю смотреть, как она идет через стоящую на углу группу людей и смеется, а на ее лице появляется останавливающая ход моего сердца улыбка. Мой скейтборд висит сбоку от меня, и я слышу доносящиеся сзади звуки от досок для катания.

Не знаю почему, но я не могу оторвать от нее взгляд. Она оборачивается и смотрит в моем направлении, с ее лица сходит улыбка. Она быстро отводит взгляд. Я не хочу, чтобы она отворачивалась или боялась быть со мной. В ней есть что-то, что я не могу до конца понять. Она понятия не имеет, как влияет на меня, и все, о чем я могу думать, – это о том, как сделать так, чтобы она поняла это.

Я никогда не был влюблен. Похотлив... да, но не влюблен. Я даже не уверен, что такое любовь, но знаю, что хочу выяснить это.

Макс кричит:

– Кам, поехали. Мужик, скоро начнется вечеринка.

Я отвожу взгляд от девушки, по которой схожу с ума, и ухожу с Максом.

Я уже выпил три пива, когда вижу Гэбби у входной двери. Одну. Сморю вокруг нее, ожидая увидеть, как за Гэбби выходит Кэт, но ее там нет. После того как проходит некоторое время, и я выпиваю еще два напитка, подхожу к Гэбби. От пива мои мысли как в тумане, но я хочу знать, где она. Она сталкивается со мной спиной, и я похлопываю ее по плечу.

– Эй, Гэбби. Как дела? – спрашиваю я.

Она оборачивается.

– Эй, Кам.

– Где Кэт?

Она наклоняет голову.

– Дома, наверное. А что?

– Почему она не пришла с тобой?

Она хихикает.

– Мне правда нужно тебе это объяснять, Камерон?

Я тяну ее в сторону и шепчу ей на ухо:

– Можешь сделать мне одолжение?

– Какое?

– Пожалуйста, можешь поговорить с Кэт обо мне? Замолви за меня словечко. Я пытался, но...

Она прерывает меня.

– Кам, не думаю, что это из-за тебя. Она придет в себя.

– Да, конечно. Спасибо.

Я расстроен, что она не пришла. Не думал, что она придет, но надеялся увидеть ее сегодня вечером. Здесь половина школы, кроме той, кого я больше всего хочу видеть.

Обычно я не пью за один раз много алкоголя и за всю свою жизнь не пойму, почему снова проталкиваюсь за стаканом пива. Пью с жадностью, ни на кого не обращая внимания. Улыбаясь, ко мне подходит Стефани. Я видел ее раньше и делал все возможное, чтобы избежать с ней любого общения или даже взглядов в ее сторону.

Сейчас мне хорошо, а от нервного возбуждения из-за пива становится еще лучше. Я стараюсь не думать о Кэт и о том, какого это – лежать возле нее. Чувствую у себя на груди ее толкающую меня к стене руку.

– Эй, Кам. Ты сегодня вечером хорошо выглядишь.

– Да, ты тоже, Стеф, – говорю ей я.

– Спасибо, – говорит она, облизывая губы.

Все, чего я хочу, – это забыть о Кэт, выкинуть ее из головы. Так что я делаю немыслимое – наклоняюсь и целую Стефани, давая ей именно то, что, как я знаю, она хочет. Меня. После нескольких минут игры в хоккей миндалинами, я открываю глаза и, глядя на нее, отталкиваю ее. Улыбка не та, цвет глаз не тот, цвет волос – все не то, даже вкуса корицы не хватает. Да, она хорошо выглядит, но если я пойду дальше, то на моих отношениях с Кэт будет поставлена точка. Кэт больше никогда не прикоснется ко мне.

– Что не так? – спрашивает она.

– Ничего, просто сейчас мне не хочется, – говорю я, пытаясь придумать, как бы уйти от нее.

Она оглядывается назад и зовет одну из своих подружек. Я начинаю уходить, но она хватает меня за руку.

– Лорен, это Камерон. Камерон, это Лорен. – Она делает паузу. – Двоюродная сестра Кэт.

После чего улыбается, поджав губы.

Дерьмо!

Теперь, все, о чем я снова могу думать, – это Кэт. Знаю, девушки могут быть расчетливыми, так что я не могу не задаться вопросом: что, если все это было подстроено? Двоюродная сестра видит меня, целующимся со Стефани, и рассказывает об этом Кэт. А это не очень хорошо.

Несмотря на то, что уже поздно, я ухожу с вечеринки и иду четыре квартала, отделяющих меня от Кэт. Когда я подходу к ее дому, везде темно. Только в ее комнате горит свет. Я направляюсь назад, к гаражу, и вглядываюсь, чувствуя себя в этот момент сталкером, но мне все равно. Заглядываю в окна – гараж пуст, «Рендж Ровера» нет. Возвращаюсь к передней двери и, затаив дыхание, нажимаю на звонок. Пока жду ее, я смотрю на часы. Полночь. У меня есть час, прежде чем мне нужно будет вернуться домой. Признаю, это не самая лучшая моя затея. Явился пьяным домой к девушке, от чего я на седьмом небе от счастья, но все еще стою у нее на крыльце.

Смотрю, как она идет по коридору к двери. Останавливается и поправляет руками волосы. Думаю, я вижу, как она поджимает губы, но не уверен. Жду. Она открывает дверь и смотрит мне в глаза. Я отвечаю ей тем же и на мгновение теряюсь в ее глазах.

– Камерон, что ты здесь делаешь? Уже поздно.

– Я знаю, что поздно, но мне нужно поговорить с тобой. Можно мне войти?

– Нет. Единственная причина, почему я спустилась вниз, я думала, что, может быть, пришла Гэбби, – говорит она.

Ауч. Она правда только что это сказала?

– Кэт, пожалуйста. Пять минут?

Она изучает меня, а потом говорит:

– Ты пьян.

– Признаю, возможно, я выпил лишнего, но я здесь не поэтому.

Она вздыхает.

– Пять минут.

Я вхожу и закрываю за собой дверь. Оглядываюсь – знакомый мне дом выглядел совершенно иначе, когда здесь жил Бен.

– Где твои родители?

– Их нет дома, – чуть ли не с болью или чем-то еще она отводит взгляд. Я меняю тему.

– Ты послушала песню?

– Еще нет.

– Почему нет?

– Не знаю, хочу ли я ее услышать.

– Пошли, послушаем вместе, – говорю я, начиная подниматься по лестнице.

Не говоря ни слова, она следует за мной. Я удивлен, что она не останавливает меня, так что я поднимаюсь дальше.

– Это твоя комната?

– Да, но тебе нельзя здесь быть, скоро вернется папа.

– Где диск? – спрашиваю я.

Она закатывает глаза.

– Вон там, возле проигрывателя.

Я осторожно открываю коробку и, вставив диск в проигрыватель, нажимаю «Воспроизвести». И сразу же звонит ее мобильный. Когда она смотрит на экран телефона, я нажимаю на паузу.

Она шепчет:

– Лорен. Чего она может хотеть?

НЕТ!

Слышу, как она говорит:

– Эй, Лорен. Что случилось?

И это все. А потом она говорит:

– Барби, мне все равно.

Она поворачивается лицом ко мне и грустно смотрит на меня.

– Уходи, Камерон... сейчас же!

– Кто это был?

– Твоя подружка – поддельная кукла Барби, с которой ты общаешься.

– Она не моя подружка. Позволь мне объяснить, – прошу я.

– Нечего объяснять, ты мне ничего не должен. Мы не пара и никогда не будем. Вбей себе это в голову, – кричит она.

Она оборачивается к двери. Я зол на Стефани и на себя. Подхожу и беру ее за подбородок, заставляя смотреть на меня.

– Пожалуйста, дай мне один шанс. Это все, о чем я прошу.

– Нет.

Я вздыхаю, но не могу противостоять губам в форме сердечка. Наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, прижимая ее руки по швам. Я держу их внизу, потому что не хочу, чтобы она оттолкнула меня. Она не двигается. Я целую ее, а потом отклоняюсь, касаясь ее лица.

– До свиданья... пока что.

Когда я направляюсь домой, то чувствую себя ужасно. Не знаю, это из-за пива или осознания того, что я снова облажался. Этот маленький трюк Стефани оттолкнул Кэт еще дальше.

Кэт

Какая наглость с его стороны прийти ко мне домой поздно вечером, да еще и после того, как он целовался со Стефани. "Он что, в бреду?" спрашиваю я себя, когда смотрю на проигрыватель, зная, что диск внутри, ждет, когда я нажму на «Воспроизвести».

Ложусь на кровать, обращаю внимание на мобильный и набираю номер. Раздаются гудки. Боже, а ну быстро возьми трубку.

– Эй, Джесс, это я. Мне нужна твоя помощь, – говорю я.

– Кэт, сейчас же утро. Что случилось?

– Извини. Я забыла о разнице во времени.

– Все в порядке. Вываливай, – говорит она, зная, что я позвонила бы так поздно только с важными сплетнями.

После того, как я рассказываю всю историю, она по телефону умоляет сделать немыслимое. Я скатываюсь с кровати к проигрывателю и кладу палец на кнопку «Воспроизвести».

Не могу думать ни о чем другом, только чувствую, как на кончике пальца пульсирует мое сердцебиение.

– Ради Бога, просто нажми на «Воспроизвести», – говорит она.

– Ты же понимаешь, что если я послушаю ее, то это ничего не изменит, да?

– Кэт, сейчас же нажми на «Воспроизвести» и включи на мобильном громкую связь, – требует она.

Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и нажимаю на крошечную черную кнопочку. Единственное, что я слышу, – это тихое бренчанье на гитаре, а потом и его голос. Сначала я не понимаю слов, но потом, ближе к припеву, узнаю, что он написал эту песню для меня. Я слышу слова, доносящиеся из динамика: «Я держал свое сердце под контролем, но все это время сыграло свою роль. Я хочу тебя, тебе просто нужно это знать».

Я смотрю на свою руку, понимая, что все еще держу мобильный у проигрывателя. Нажимаю на стоп и подношу мобильный к уху.

– Слышала? – спрашиваю я.

– О Боже. Кэт, мне правда нужно фото этого парня.

– И как, черт возьми, ты предлагаешь мне его достать? – спрашиваю я, когда звучание его голоса все еще вертится у меня в голове.

– Не знаю. Он кажется таким милым. Ты должна дать ему шанс.

Пока она говорит, я понимаю, что, нервничая, сгрызла с ногтей свой последний лак.

– Кэт, ты здесь?

– Да. Мне нужно идти.

– Подожди. Что ты собираешься делать с Камероном?

– Ничего. До свиданья, Джесс, – говорю я, закрывая свой мобильный.

Я все еще стою возле проигрывателя, когда бросаю мобильный на кровать. Оглядываюсь на кнопку «Воспроизвести», желая нажать ее, но не нажимаю. Все становится сложнее, даже слишком сложно для меня. Конечно, год назад в этом бы не было ничего сложного. Но сейчас это не так уж и легко. Этот парень въелся мне под кожу так, как не удавалось никому другому. Мне все еще сложно держаться от него подальше. Вчера вечером он зажимался с Барби – вот что она сказала мне, и для меня этого достаточно.

Знаю, в будущем я раскроюсь, но я была уверена, что не смогла бы этого с ним. Я уезжала в штат Аризона, а он, если поступит, собирается уехать в Колорадо. Он все еще не получил письмо о том, что его приняли. Оставшийся нам шанс чуть больше, чем есть сейчас, то есть, совсем никакой. Конечно, мы были бы в одном часовом поясе, но все еще в слишком многих часах друг от друга.

Переключаю свое внимание на выходные с отцом. Я давно не проводила с ним свое свободное время, и мне все еще нужно побольше узнать о Ребекке.

Он заходит где-то между девятью и десятью часами утра, держа в руках две чашки кофе. Я смотрю на свою домашнюю работу по химии, когда он идет ко мне и, улыбаясь, протягивает руку.

– Держи, твой любимый.

– Спасибо, – я делаю короткую паузу. – Пап, давай съездим сегодня в город?

– Хочешь сделать что-то со своим стариком, да? – спрашивает он.

Я киваю, наклоняя голову.

– Да, мы можем погулять, пройтись по магазинам, пообедать в каком-нибудь модном ресторане. Будет здорово, – говорю я, когда делаю глоток своего латте с корицей.

Вижу, как он опускает взгляд на часы. Открывает свой «Блэкберри»[10], нажимает на разные кнопочки, а потом снова смотрит на меня.

– Хорошо, Котенок Кэт, я твой на весь день, – подмигивая, говорит мне он.

– Здорово. Десять минут, и я буду готова, – говорю я, спрыгивая с табурета, и бегу вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. В течение действительно долгого времени мы с отцом не проводили время вместе. Не могу не улыбнуться – я счастлива.

Удивительный день: мы гуляем по Мичиган авеню, направляясь к небольшому итальянскому ресторану. Помещения оформлены в золотистой гамме, на стенах висят бра. Не обращая ни на кого внимания, я оглядываюсь вокруг и слышу, как отец разговаривает с Maître’d[11].

– Столик на троих.

Он только что попросил столик на троих? Когда она входит, у меня в голове пробегают разные мысли. Она разрушит мой идеальный день. Закатываю глаза, крича про себя, что он мог бы сказать мне об этом. Я хотела, чтобы он рассказал мне об этой женщине. А теперь, как, черт возьми, это получится?

– Что она здесь делает? – огрызаюсь я.

– Кэт, я пригласил ее. Она живет в деловой части города, и, кроме того, она хочет получше тебя узнать, – сообщает он, ведя меня к ней.

– Удачи мне.

Он выдавливает из себя улыбку.

– Кэт, будь милой.

***

Я сижу в «Рендж Ровере», смотрю, как он прощается с ней; мои губы поджаты. В этот момент я могла бы буквально плеваться огнем. Обед был ужасен, я едва притронулась к заказанному мной ригатони[12]. Вижу, как он обходит машину и открывает дверь. Я вставляю в уши наушники от «Айпода» и поворачиваю голову, глядя в окно.

Чувствую, как он кладет руку мне на плечо, после чего вытягивает из уха провод.

– Кэт, все в порядке?

Я поворачиваюсь и кричу:

– В порядке? Нет, не в порядке. Сначала от нас ушла мама, потом ты перевез нас в это Богом забытое место, вдали от моих друзей, а теперь еще и Ребекка. Пап, ты не можешь быть серьезен. Христа ради, ей что, двадцать пять? – Я смотрю сквозь него, не совсем увереная, когда перестала дышать. Вздыхаю, делая огромный выдох.

– Хочешь поговорить о том, что тебя беспокоит? – спрашивает он.

– Сейчас, – бормочу я.

– Кэтрин, мне жаль, если тебе не нравится Ребекка. Она уже некоторое время часть моей жизни. Кэт, я правда люблю ее. Тебе нужно воспринимать ее немного лучше, ради меня, детка, – говорит он, пока гладит меня по голове, как будто мне пять лет.

Я поднимаю глаза, он смотрит на меня, ожидая ответа. Его руки на руле, а тело повернуто ко мне.

– Я попытаюсь, – бормочу я.

Смотрю в окно и снова вставляю в ухо наушник. В течение всей поездки у меня закрыты глаза. Ни он, ни я не произносим ни слова. Разговор окончен.

Камерон

Эти выходные были пыткой. Не могу поверить, что я поцеловал Стефани. Хуже того, не могу поверить, что побежал к Кэт. Пьяный. Я имею в виду, чего я ожидал, теплого приема? Я был обречен в ту минуту, когда на вечеринке поцеловал Стефани. Никакая песня о любви на диске не сможет изменить упрямство Кэт. Она сильная девушка, так что сейчас, если я хочу, чтобы когда-нибудь она снова была со мной, то мне придется побегать. А я, естественно, хочу, чтобы она была со мной. Она единственная, о ком я могу думать день за днем. Вопрос в том, как мне спасти мою обреченную судьбу?

Как всегда покачиваясь, я захожу в кабинет истории и вижу ее. Но не сегодня. Я сижу на своем обычном месте, сгорбившись, чтобы не посмотреть в эти глаза. Это впервые, когда я не выглядываю ее, чтобы посмотреть, как она войдет. В течение трех месяцев я бежал к кабинету истории, чтобы мельком увидеть ее, поговорить с ней. Сегодня я не могу даже посмотреть ей в лицо. Я вел себя как полный мудак. Так старался доказать, что теория Кэт обо мне неправильна, что я хороший парень, а не какой-то подонок. Но в пятницу вечером по ее глазам я понял, что ее теория оказалась правильной. Я мудак. И я действительно себя так чувствую, хоть это со мной и впервые.

Вижу, как она шаркает ногами, ее рюкзак переброшен через плечо. Быстрый взгляд на ее лицо говорит мне, что сегодня она выглядит немного грустной. Опускаю глаза вниз, боясь увидеть эти губы и эти глаза. Потому что знаю, что от этих карих глазок мое сердце замрет, когда я посмотрю в них. Теряю всякий контроль и смотрю, как она занимает место возле Гэбби. Мой мозг начинает кипеть, мне интересно, согласится ли Гэбби ради меня пересесть. Я откидываюсь на спинку, мне интересно, послушала ли Кэт вчера вечером песню. Интересно, если да, то даст она мне еще один шанс? И что было бы, если бы я еще один раз ее поцеловал? Будет ли она снова на вкус как корица? Я сижу, больше ни о чем не думая, когда слышу, как меня зовут по имени.

– Мистер Тейт, можете, пожалуйста, ответить на вопрос? – спрашивает миссис МакЛафлин.

Я сажусь ровно, качая головой, чтобы вернуться к реальности. Большая часть класса сейчас обратила на меня свое внимание, кроме Кэт. А она единственная, чьего внимания я хочу.

– Извините. Можете повторить вопрос? – спрашиваю я.

***

Все еще в раздумьях, я иду по коридору. Вижу, как Стефани улыбается от уха до уха, будто у нее есть секрет, которого никто не знает. Быстро шагая, почти вприпрыжку, она подходит ближе.

– Эй, Кам, – говорит она, бешено махая в воздухе рукой.

Знаю, это моя вина. Я ее поцеловал, но, серьезно, мне нужно избавиться от этой цыпочки. Так что я не отвечаю. Отворачиваю свое лицо и быстрее, чем обычно, мчусь на следующий урок.

Знаю, она пробудет в кафетерии больше часа. Мне нужно сесть за столик с друзьями, но я жду, стоя у прилавка с едой. И вижу, как они с Гэбби заходят. Она бросает сумку и направляется к салат-бару. У меня на подносе ничего нет, так что иду к ней. Обычно я не ем салат, но что я потеряю?

Она с одной стороны, я – с другой. Когда она тянется за своим ужасным горохом, я тянусь за помидорами, и мы слегка касаемся кончиками пальцев.

– Мне жаль, – говорю я, перегнувшись через стеклянную столешницу. Хотя мне совсем не жаль.

Она поднимает на меня свои холодные, как лед, глаза.

– Без проблем.

Несмотря на то, что в ее глазах светится чистая ненависть, они все еще пожирают меня. Даже объяснить не могу, чем именно меня зацепила эта девушка. У нас было два, ну ладно, три полусвидания, и все. То, что я к ней чувствую, никуда не исчезнет. Великолепно! Любая другая девушка – без проблем. Но Кэт... ну, она просто сводит меня с ума. У меня могла бы быть полная эрекция только от ее голоса. Что не так-то легко скрыть в школе. Я жду, что она скажет что-нибудь еще. Но она не говорит. Потерпев поражение, подхожу к тому же столику, за которым сидел в течение четырех лет. Она подходит к своему, садится к Гэбби и еще нескольким девушкам. Я сижу, кручу свою еду и вскользь наблюдаю за тем, как она улыбается своим друзьям. Почему она мне не может так улыбаться? Мне бы очень этого хотелось.

Макс похлопывает меня по плечу.

– Кам, что в последнее время с тобой не так?

Я пожимаю плечами и качаю головой. Но не отвечаю.

– Чувак, не трать свое время. Мэтт уже говорил нам, она всего лишь дразнится. Она не пустит тебя в свои трусикиюили любого другого парня, если на то пошло, – говорит он, смеясь.

Я натягиваю улыбку.

– Мужик, заткнись.

– Что в этой цыпочке такого восхитительного? Я имею в виду, кроме очевидного, – спрашивает Макс.

– Поверь, я хотел бы, чтобы кто-то мог мне это объяснить. Понятия не имею. Я просто хочу ее, – наконец-то признаю я, делая глоток своей содовой.

– Черт, я никогда не видел тебя таким.

– Заткнись, – повышая голос, повторяю я.

Я смотрю, как он грызет свою пиццу. Жаль, что вместо этого дерьма, что положил на свою тарелку, я не ем пиццу. Он больше ничего не говорит, только восклицает «ай-я-яй» и качает головой.

Уроки окончены. Хмурясь, я возвращаюсь домой, пытаясь понять, что делать дальше. В эти выходные у нас будет первый настоящий концерт. Если погода не подведет, то мы будем играть на патио у Джимми. Сейчас конец марта. Это было бы неплохо для этого времени года, но все же есть вероятность, что пойдет снег. И я буду действительно зол, если мы отсидим свои задницы, разучивая новый материал. У нас нет ничего нашего, мы всего лишь играем песни, что вы слышите по радио.