Текст книги "Иные мертвецы (ЛП)"

Автор книги: Келли Мединг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Глава 10

Чем дольше я лежала в постели, тем больше ярость перевешивала беспокойство. Я была в бешенстве от того, что у меня хотели украсть кровь, от нападения, от сомнений, которые нападавший посеял во мне, просто надев лицо Вайята. Мне нужно все исправить, поэтому я отказалась от второго душа в пользу сбора информации.

Две пары джинсов, три мои однотонные футболки, нижнее белье и бюстгальтер были аккуратно сложены в одном из верхних ящиков комода – Вайят, видимо, принес это из квартиры. На одной из футболок лежала свернутая серебряная цепочка с крестиком. С трудом натянув одежду только одной рукой, я попыталась пригладить свои влажные волосы. Более короткие пряди вокруг моего лица местами были жесткими, потемневшими от капель засохшей крови.

Отвратительно.

Я не могла застегнуть цепочку одной рукой, поэтому сунула ее в передний карман джинсов, просто благодарная за то, что она не потерялась.

Как только вошла в гостиную меня встретили три знакомых лица и одна приводящая в бешенство копия. Дэвид сидел на диване, разминая кисти, действие наркотика только начало проходить. Увидев меня, он покраснел и опустил голову. Я не винила его, нас обоих одурачили. Конец истории.

Вайят возился на кухне, так что его почти не было видно. Его двойника привязали к деревянному стулу с помощью пластиковых шнуров, отрезка нейлоновой веревки и скрученной простыни. У мужчины (или что бы это ни было) на шее виднелась окровавленная повязка, щека опухла, вероятно, от моего удара кастрюлей. Еще был разбитый нос, и вся одежда забрызгана кровью. Большая часть крови темно-красного цвета, и я вспомнила ее горький, маслянистый вкус. Наш заключенный определенно не являлся человеком.

Как часовой, Фин сидел на втором стуле на расстоянии вытянутой руки, полностью сосредоточившись на своей добыче.

– Кто он? – спросила я, останавливаясь позади Фина.

– Я думаю, что пука, хотя он не хочет говорить.

– Что, черт возьми, такое пука? – Я вопросительно посмотрела на Вайята, который покачал головой. Это что-то новенькое для нас обоих.

– Редкий и дальний родственник терианцев. Немногие известны или зарегистрированы в нашей истории, поскольку они замкнутые. Продуктивной жизни в человеческом мире они предпочитают устраивать шалости и неприятности. Я никогда раньше не встречал пуку, но это объясняет его способность изменять форму.

– Ты хочешь сказать, что он трикстер? – сказал Вайят, входя в гостиную с ножом для чистки овощей, зазубренным ножом для хлеба и зажигалкой для барбекю в руках.

Фин наклонил голову, обдумывая это слово. – Да, судя по вашим мифологическим текстам, он подходит под описание термина «трикстер».

– Я не поняла. В учебном лагере нас этому не учили, и в школе я не обращала особого внимания на мифологию. После трех полных минут объяснений Фина, включавших неизвестные мне имена: Койот с Юго-Запада, Локи по-скандинавски, Кокопелли и Зуни и множество других названий – я махнула здоровой рукой, сдаваясь. – У меня сейчас будет информационная перегрузка.

– Прости.

– Так почему сейчас? – Мой вопрос был наполовину адресован молчаливому двойнику, который не поднимал глаз со своих колен с тех пор, как я вошла в комнату. – Почему это существо, которое не привлекало к себе внимания в течение десятилетий, вдруг появилось, выследило меня и высосало из меня костный мозг?

– Давай спросим у этого гада, – холодно произнес Вайят. Он поменялся с Фином местами и теперь оказался прямо напротив существа с его лицом. Отражение было жутким в своем сходстве и различиях. Вайят излучал такую ненависть, какой я никогда не видела, и молилась о том, чтобы никогда, никогда не оказаться для нее причиной… Пука, трикстер или как его там зовут, по-прежнему смотрел на свои колени.

– Ты должен понимать, что по любому умрешь, – сказал Вайят своему двойнику. – Но ты можешь решить, как умрешь: быстро или медленно, пока не начнешь умолять меня прикончить тебя.

Я вздрогнула.

– На кого ты работаешь?

Двойник огляделся. На его шее висел осколок кристалла фиолетового цвета, на куске тонкой коричневой кожи. – Вы знаете на кого, – ответил двойник, и я поняла, почему он раньше молчал. Его голос походил на скрип гвоздя по классной доске, высокий и визгливый, от которого сводило зубы.

– Все равно скажи, – потребовала я.

Он не смотрел на меня. Вайят допрашивал его, так что его внимание было приковано к нему. – Человеческий мужчина. Его настоящее имя Тэкери.

– Почему? – спросил Вайят.

– Потому что это имя, данное ему, – ответил двойник после секундного колебания..

– Будь точным в своих вопросах, – сказал Фин. – Он понимает только так. Вятт кивнул. – Почему ты согласился на эту работу?

– Я был вынужден.

– Отвечай на вопрос. Почему?

– Нет.

Вайят щелкнул зажигалкой и поднес лезвие ножа к оранжевому пламени. Прошло несколько секунд в тишине. – Почему? – снова спросил он, поворачивая рукоять лезвия. Трикстер не ответил. Вайят вонзил лезвие в бедро двойника.

От громкого воя разбился стакан где-то на кухне. Вайят выдернул лезвие, покрытое очень небольшим количеством крови. Запах паленой плоти щекотал мои ноздри. Если прижигать раны по мере их нанесения, то можно усилить боль и свести к минимуму кровопотерю. Он сам это сказал, когда учил меня новым методам допроса подозреваемых в самом начале.

– Почему?

Еще четыре раза Вайят повторил вопрос и вонзал нож, но ответа мы не получили. В конце концов, устав от визга и вони горелого мяса, от которых волосы встают дыбом, я спросила: – Зачем ты носишь этот кристалл?

– Помогает сосредоточиться, – сказал трикстер, явно способный ответить на этот конкретный вопрос. – Для долголетия. Расположения.

– Объясни мне эти слова.

– Нет.

Снова в его ногу вонзился нож.

– У меня есть теория, – произнес Фин. – Согласно легенде, пука способны сохранять созданные формы только в течение коротких промежутков времени. Возможно, кристалл позволяет ему удерживать это тело в течение более длительного времени.

– Так что будет, если мы снимем кристалл? – поинтересовалась я.

– Ты уберешь это лицо.

– Замечательно. – Я обогнула стул Вайята, схватила кристалл и дернула. Всплеск энергии пробежал по моей руке в тот момент, когда порвался кожаный шнур. Словно воск свечи, фальшивое лицо поплыло. Изменилась форма тела, стала короче и меньше.

Фин оказался за стулом раньше, чем я успела заметить соскальзывающие путы, и постарался затянуть их покрепче, когда тело нашего заключенного перестало изменяться. Он уменьшился до двух третей своего прежнего размера, ближе к пропорциям ребенка, чем взрослого. Теперь лицо оказалось наполовину сформированным и нечеловеческим: глаза без ресниц желто-зеленого цвета детских какашек, горбинка и две дырочки вместо носа, безгубый крохотный ротик. Вместо ушей виднелись дырки по бокам головы, восково-белая кожа была совершенно безволосой. Он походил на существо, которое слишком долго жило в темной пещере.

– Привет, красавчик, – сказала я, держа теплый кристалл в ладони. – Как, черт возьми, этот клоун выследил нас посреди леса?

– Возможно, магия, – предположил Фин.

Вайят нахмурился. – Тэкери – человек, и, насколько нам известно, он не одаренный. Как, черт возьми, ему удалось зачаровать этот кристалл? Требуется чертовски сильный маг, чтобы управлять заклинанием, и единственные, кто используют кристаллы… – Он резко замолчал. На лице появилось странное выражение отвращения.

– Что? – спросила я. – Кто использует кристаллы?

– Фейри, – сказал Фин. – Ты собирался сказать «фейри», не так ли?

Вайят кивнул.

– Это невозможно, – воскликнула я, меня била дрожь. – Совет фейри на нашей стороне. Они не могли работать с Тэкери.

– Как и во всех крупных организациях, среди фейри есть несогласные так же, как и у любой другой расы, – возразил Фин. – Возможно, Эвангелина, кто бы ни помогал Тэкери, он делает это без одобрения или ведома Совета.

Фин знал это лучше, чем любой из нас. Некоторые из его соплеменников, другие терианцы, работали с разными расами Падших, чтобы собрать армию против Триад в попытке свергнуть контроль человечества над городом. Мы не остановили их полностью, только задержали. Тяжело даже подумать о том, что фейри пойдут по подобному пути. Но так и было.

– Джарон знала, – произнес Вайят. – Она знала, что кто-то предатель. Если не из Совета, то кто-то из их близких. Почему еще сначала пришли к нам, а не прямо к Амалии?

От политики у меня разболелась голова. Кроме Амалии, я не знала имен или лиц, или конкретных рас других членов Совета. Она была нашей единственной прямой связью с ними, поэтому вся информация получена от нее. – Итак, наша теория, – сказала я, – заключается в том, что фейри зачаровали кристалл настолько могущественный, чтобы управлять заклинанием и отдали его Тэкери. А он передал его нашему другу трикстеру, чтобы он мог выследить меня и взять мою кровь?

– Типа того.

Ладно, хорошо, я могла бы с этим смириться. Это плохо попахивало, и было в стиле фейри. – Так зачем красть образцы крови? – спросила я трикстера. – Почему он просто не приказал тебе похитить меня или сразу убить?

– Мне не положено этого знать, – ответил он голосом, еще более нечеловеческим из-за его маленького рта.

– И он, вероятно, не стал бы утруждать себя расспросами, – пояснил Фин. – По какой бы причине он ни взялся за эту работу, делает ее без вопросов. Единственный человек, который знает все ответы на наши вопросы, – это Тэкери.

– Не все, – сказала я. Объяснение Фина имело смысл до определенного момента. Если единственное, чего хотел Тэкери, была моя кровь, зачем лапать меня? Именно это я хотела понять. – Фин, анатомия у пука схожа с человеческой?

– Базовая гуманоидная форма, да, а также функции ствола мозга и… Ох. – Он понял все через несколько секунд. – Нет, они не размножаются половым путем и у них нет этих органов.

Так что это была не похоть. Левой рукой я выхватила зазубренный хлебный нож из руки Вайята и присела на корточки перед трикстером. Когда кристалл исчез, от него исходил тот же кислый запах, который я почувствовала ранее. – Я так понимаю, что тебя предупредили о моей способности к исцелению, – сказала я, проводя кончиком ножа по его животу, задевая рубашку. – И это означает, что ты должен быть быть очень осторожен с дозировкой. Если бы ты ввел слишком много, у меня, вероятно, остановилось бы сердце. А если слишком мало, то я бы пришла в себя и сбежала, что и случилось. Останови меня, если я неправа.

Он промолчал, уставившись на меня ужасными глазами. Я провела ножом по его телу во второй раз, но надавила сильнее, чтобы разрезать рубашку и обнажить полупрозрачную кожу. Я дернула запястьем, и из пореза длиной в дюйм хлынула темная кровь. – Поэтому тщательно обдумай свой ответ на этот вопрос, потому что если мне это не понравится, я посмотрю, есть ли у тебя почки в том же месте, что и у людей. Понимаешь?

Он кивнул.

– Почему ты пытался изнасиловать меня? – спросила я и почувствовала, как Вайят дернулся. Он все еще сидел позади меня. Фин стоял позади трикстера. Все внимание было приковано к допрашиваемому.

– Для удовольствия.

Я провела лезвием по бледной коже, и снова потекла кровь, а трикстер завыл. Снова где-то разбилось стекло. Мои ноги начали дрожать, но я твердо держала нож. – Какое удовольствие может получить такой отброс без члена, как ты?

Его блевотно-желтые глаза округлились, когда я уставилась на него. Мягкий толчок в моем сознании испугал меня, как будто крошечная рука постучала по внутренней части моего черепа. Его глаза на мгновение вспыхнули черно-красным, а потом снова изменились. Я моргнула, увидев перед собой глаза гоблина.

– Удовольствие от хаоса, – сказал он. – Наслаждение в хаосе. Возможность представилась сама собой, я вынужден ею воспользоваться. Это во мне.

– Фин, ты можешь перевести это для меня?

– Пука создает хаос, подшучивает над другими и манипулирует ими – это в его природе. Он такой есть и в этом находит удовольствие. Ему было недостаточно просто выдать себя за Трумэна, когда он украл твою кровь, – ледяным голосом объяснил Фин. – Он хотел пойти дальше.

Дрожь пробежала по спине, и я вспомнила о своей предыдущей угрозе поискать у него почки.

– Желание причинять вред и устраивать розыгрыши заложено в нем, – продолжил Фин. – Точно так же, как гремлины воруют, а гоблины жаждут опустошения, он почувствовал возможность и должен был ею воспользоваться.

Я бросила на Фина испепеляющий взгляд, не в настроении слушать один из его уроков гражданского права. – Мне не нужны оправдания, Фин. И мне точно не нужно, чтобы ты защищал его. Он сам сделал выбор.

– Я в этом сомневаюсь.

Во мне вспыхнуло разочарование. Я встала, уперев левую руку в бедро, отодвинув нож, чтобы не порезаться. – То есть ты хочешь сказать, что кроме того, что выдавал себя за Вайята, чтобы усыпить меня и извлечь мой костный мозг, он увидел возможность использовать свой несуществующий член, потому что он такой, какой есть? У него не было абсолютно никакого выбора в этом вопросе? Ему пришлось напасть на меня с лицом Вайята, чтобы получить удовольствие, мороча мне голову? Ему пришлось?

Он не дрогнул от моего гнева или сарказма. – Это был инстинкт.

– Да? – Я покраснела от злости. – А мой инстинкт – убить кусок дерьма, чтобы он не мог бегать вокруг и устраивать свои розыгрыши над кем-либо еще. А как же твоя фраза «он пытался изнасиловать тебя и за это заслуживает смерти»? Ты берешь свои слова обратно?

Он склонил голову набок с таким видом, который появлялся только тогда, когда действительно был расстроен. А я часто расстраивала его. – Я не отказываюсь от своих слов, Эвангелина. И мои чувства по этому поводу не изменились. Если бы поверил, что он пытался изнасиловать тебя из расчетливой злобы, я бы свернул ему шею за тебя.

– Но ты не веришь в этот мотив.

– Нет. Теперь, когда понимаю, кто он такой, я больше в это не верю. Однако он не мой пленник, и не мне его наказывать. Он твой.

От раздражения я сжала руки в кулаки. Раскаленные добела иглы вонзились в мое правое запястье. Спотыкаясь, я отошла от всех, снова заливаясь слезами, пытаясь расслабить кулак, чтобы уменьшить боль. Какая я глупая. Я бросила нож на столик ручной работы и прижала забинтованное запястье к груди.

– Эли? – позвал Вайят.

– Я в порядке, – огрызнулась я резче, чем намеревалась.

Я повернулась к Фину, не зная, что делать. С тех пор как впервые встретила его, он взял за правило бросать вызов всем моим принципам и укоренившимся в процессе обучения представлениям о Падших. Мои предрассудки долгое время помогали мне выжить и делать свою работу, которая защищала хороших людей. Падшие были плохими, поэтому, если они переступали черту, то умирали. Ни тюрьмы, ни исправления, ни покаяния – только смерть.

Но он показал мне серый цвет там, где я видела только белый и черный. И в этой хижине посреди леса, когда иррациональная, страстная часть моего мозга кричала мне убить существо, которое причинило мне боль, когда носило лицо Вайята, я заколебалась. Потому что видела проклятый серый цвет, а желала – кровь пуки, разбрызганной по полу.

Будь проклят Финеас за то, что заставил сомневаться.

– Ладно, новый курс, – объявила я, подходя к ним. Пука внимательно наблюдал за мной. И теперь, когда я была без ножа, он немного расслабился. – У тебя есть одна минута, чтобы убедить меня, что тебя стоит спасти. Скажи мне, почему я не должна убивать тебя.

– Я потерпел неудачу, – ответил он. – Я умру за это. От твоих рук или от его.

– Ты кажешься сообразительным. Если ты сбежишь от нас, что мешает тебе улизнуть от Тэкери?

– Я вынужден вернуться.

Снова это проклятое слово. – Что заставляет тебя?

– Неудача принесет смерть моему эниси.

– Фин?

– Самый близкий человеческий перевод, – отозвался Фин, – дедушка.

У меня отвисла челюсть. Человек шантажировал Падшего, угрожая члену его семьи. А я думала, что сегодня меня больше ничто не сможет удивить.

Глава 11

Сидя на диване, мы целый час обсуждали план, ходя по кругу. Трикстер, которого звали Аксон, встретился с Тэкери в нейтральном месте, чтобы получить шприцы, инструкции и подтверждение поимки его эниси. Аксон не смог «попробовать» Тэкери на вкус во время встречи – так он понимал, созрел ли кто-то для обмана, – и это было необычно. Его народ на протяжении веков нападал на людей, потому что мы были такими «вкусными».

Адреналин схлынул из моего тела, и раны начали заживать, я свернулась калачиком в углу дивана с кружкой супа быстрого приготовления и попыталась вникнуть в разговор. В основном я слушала, как Вайят и Фин обсуждали, как найти Тэкери, можно ли использовать Аксона против него, может ли трикстер нам помочь или его стоит хорошенько запереть, и кому мы должны рассказать о нашей текущей проблеме.

Последнее заинтересовало меня больше всего. Кисмет никому не выдала, что я жива, поэтому ее первоначальный отчет о пожаре на фабрике и моей кончине был зарегистрирован. Ее охотники поклялись хранить тайну. Если нам нужна поддержка, ее команда была единственным реальным выходом. На данный момент убийство Виллемми осталось нераскрытым. Из-за предупреждения о том, что могущественный фейри помогал Тэкери, мы не могли привлечь Амалию. Да и мы вряд ли могли связаться с ней.

На главное, мы знали, что Тэкери хотел моей крови и очень старался не убить меня в процессе.

– Совет поможет, если ты попросишь их, – сказал Фин, сидевший ближе всех ко мне на диване. – Они очень уважают Эвангелину, и я могу заручиться большой поддержкой Кланов.

– Не помешало бы, чтобы за ним присматривали не только люди, – промолвила я. – Но не хочу, чтобы в это втянули еще больше невинных, а Тэкери хитрый. Я не могу представить, чтобы он допустил ошибку и его случайно заметили на улице.

– И когда Аксон не вернется вовремя с твоей кровью, Тэкери пошлет за тобой кого-нибудь другого. Возможно, нам следует использовать это в наших интересах и попытаться поймать его в ловушку?

– Если мы будем сидеть и ждать, то эниси умрет. Если он такой же раздражающий, как и его внук, меня не сильно огорчит его смерть. Но мне не нравится, когда убивают заложников.

– Значит, у нас около трех часов на разработку плана, как этому помешать.

Я взглянула на единственные часы в комнате – старую чугунную сковороду, модифицированную в часовой механизм с цифрами. Аксону было сказано вернуться к определенной телефонной будке сегодня в три часа дня, чтобы доказать, что он достал мою кровь, и получить дальнейшие инструкции. Мы уже отклонили предложение Дэвида использовать Аксона в качестве приманки и выманить Тэкери из укрытия. Аксон был интеллектуально неспособен врать напрямую.

Он все воспринимал буквально.

– Я просто не могу поверить, что Кисмет ничего не нарыла, – сказала я, больше для себя, чем для других, поскольку мы уже обсуждали эту тему сорок минут назад. – Как Тэкери годами проводил эти эксперименты, не оставляя бумажного следа?

Фин покачал головой. Дэвид раздраженно фыркнул со своего места на дальнем конце дивана.

Вайят устроился в одном из кресел, вытянув ноги и скрестив их в лодыжках, руки сложил на коленях. Он нахмурил брови и прикусил нижнюю губу зубами. Напряженно о чем-то размышлял. Мы разговаривали только на текущую тему, но я поблагодарила его за то, что он приготовил кружку супа быстрого приготовления. Наиглавнейшая проблема пока не затрагивалась.

– Если у тебя есть деньги, ты можешь купить секретность, – заявил Дэвид. – Но кто-нибудь всегда оступается. Мы просто еще не нашли зацепку.

Мой взгляд скользнул мимо Фина к Дэвиду, которому было около двадцати. Молод, но у него имелся опыт. Тем не менее он выглядел настолько нервным, словно готов был выпрыгнуть из собственной кожи. От всех этих тайн и заговоров ему неуютно, но он делал все возможное, чтобы внести свой вклад.

– Ты искал зацепки больше недели, – сказала я. – Если бы существовал след, по которому можно было бы идти, ты бы…

– Токин, – внезапно пробормотал Вайят, быстро поднимаясь со стула.

– Ты только что чихнул? – с замешательством спросил Фин.

Вайят покачал головой. – Токин – это гибрид человека и гоблина, убивший Джарон на прошлой неделе. Его отправили в учебный лагерь вместе с другими научными проектами, пока мы не придумаем, что с ним делать.

– Я думала, Токин ничего не знает, – ответила я.

– Мало что. – В его глазах горела решимость. – Тэкери создал Токина. И когда его допрашивали, Токин не мог сказать нам, где именно его создали. Мы получили от него только расплывчатые описания серых стен, металла и ветра.

– Ветра?

– Он сказал, что в том месте был ветер в стенах. Ему завязали глаза и забрали оттуда, везли недолго, а затем выпустили на охоту в Гроув-Парк, примерно в миле от квартиры аватара Джарон.

Я склонила голову набок и нахмурилась, не улавливая ход его мыслей. – Но если ему завязали глаза…

– Какое самое обостренное чувство у гоблина?

– Обоняние.

– И как их крошечные, нелогичные умы находят дорогу обратно в гнездо своей королевы?

До меня все дошло. – Токин оставил свой след, где бы он ни был создан и где бы ни жил. Теоретически он все еще может идти по своему запаху обратно к этому источнику, как гоблин, возвращающийся в свое гнездо.

– В точку. – Его улыбка была сдержанной, но искренней, и я поймала себя на том, что улыбаюсь в ответ.

– С чего ты взял, что можешь доверять этому существу? – спросил Фин.

– Мы и не доверяем, – ответила я. – Но раньше он был человеком, и это наш лучший вариант. План Б состоит в том, что мы останемся сидеть на своих задницах, пока Тэкери не пришлет за мной еще одного сборщика крови. И на этот раз он, возможно, не будет так великодушен, оставив меня в живых.

Если мой ответ не нравился Фину, он промолчал. – Я могу отследить его с неба. Затем вы найдете меня с помощью любых электронных средств, которые у вас есть.

– Ладно. Это выполнимо. Но проблема в том, что нам нужно вытащить Токина из учебного лагеря. – Я посмотрела на Вайята. – Как думаешь, Кисмет сможет потянуть за какие-то ниточки для этого?

Вайят сжал губы. – Я спрошу, но, учитывая, с каким трудом нам удалось получить два флакона у Эриксона, нашей просьбы может не хватить, чтобы забрать Токина.

– Что тогда делать? Мы не можем просто проникнуть в учебный лагерь и схватить его. Система безопасности там слишком хороша.

– Это только мы попробуем пройти через парадную дверь.

– Что? – удивилась я, а потом до меня дошло. – Ты хочешь, чтобы я телепортировалась туда и обратно.

– Я не хочу, но прошу.

Все уставились на меня. Я пошевелилась на диване. Тяжело будет телепортироваться со сломанным запястьем, но другого выхода не было. – Если ты сможешь провести меня на территорию лагеря и дать очень подробное изображение интерьера, чтобы я не приземлилась в стену, стол или что-то в этом роде, я это сделаю.

Вайят с гордостью улыбнулся. Эта улыбка была только для меня. В любой другой день это согрело бы мне сердце и вызвало улыбку в ответ. Но я все еще чувствовала вину из-за его реакции в спальне и просто смотрела на него. И его улыбка угасла.

– Попасть на территорию лагеря снова будет не легко, – сказал он. – Я не могу въехать, припарковаться на пять минут, а потом снова выехать, чтобы никто не заподозрил. Особенно, когда я пропал с радаров на неделю.

– Ты упомянул о наземных мерах безопасности, – уточнил Фин. – Они наблюдают за небом?

– По периметру расположены четыре сторожевые вышки, которые следят за окружающим лесом и горами. Если кто-то подлетит достаточно низко к верхушкам деревьев, его не сразу заметят.

Я переводила взгляд с одного мужчины на другого, затем остановилась на Вайяте. – Вы хотите, чтобы Фин подлетел со мной как можно ближе к периметру, чтобы я могла перенестись в здание, в котором никогда раньше не была. Затем, когда найду Токина и уговорю его пойти со мной, я должна перенести его… Куда? Телепортироваться в воздух и надеяться, что Фин поймает меня? Это ваш план побега?

– Конечно, нет, – язвительно ответил Вайят. – Мы обсуждаем варианты, Эви.

– Телепортироваться со сломанным запястьем и так будет больно, а делать это с кем-то на прицепе будет кошмарно. Возможно, я смогу вывести нас за пределы стены, но не рассчитывайте на большее.

– У меня вопрос, – подал голос Фин. – Если бы подлетел с Эвангелиной близко, я бы тоже телепортировался внутрь?

Я открыла рот, чтобы ответить, но в голове было пусто. Понятия не имею, что сказать. Однажды я телепортировалась из-под Вайята, не прихватив его с собой. Это было еще до того, как я полностью овладела своим даром. А потом телепортировала себя и еще двоих на пятьдесят ярдов через магическое силовое поле в здание. Я выбралась из-под Аксона, когда он стоял надо мной на коленях, но это не такой тесный контакт. Нам нужно было знать наверняка.

– Встань, – сказала я. Фин сделал, как просила, и я тоже поднялась и, повернувшись, скрестила руки на груди. Его длинные руки обвились вокруг моей талии, и меня снова поразило его прикосновение – его руки были мускулистыми и одновременно мягкими. Я мельком увидела двухдюймовые шрамы на внутренней стороне обоих запястий – слабое напоминание о том, что произошло, когда он в последний раз вызвался помочь мне. Он прижал руки к моему животу. Я вздрогнула, а он напрягся.

– Ты уверена, что хочешь попробовать это? – спросил он, обдав дыханием мое ухо.

– Если этого не сделаю, мы никогда не узнаем, что получится.

– Это будет больно?

– Только мне. А теперь заткнись, чтобы я могла сосредоточиться.

Я закрыла глаза, с трудом удержавшись, чтобы не посмотреть на Вайята. Наверняка увижу на его лице беспокойство за меня, ревность из-за близости Фина, возможно, даже хмурый взгляд.

Чтобы ощутить одиночество для связи с Разрывом, я подумала о том, как Вайят ушел от меня из спальни. Сосредоточилась на спальне и на том, чтобы перенести только свое тело, игнорируя Фина, который прижимался к моей спине. Я представила нас по отдельности, два отдельных тела, а не одно, связанное в объятиях.

Сейчас или никогда.

Я телепортировалась, и мое запястье заныло, иголки закололи всю руку, когда двигалась сквозь сплошную стену. Отвратительная пульсация продолжалась даже после того, как материализовалась в спальне. Не одна.

– Вот черт, – сказала я. Фин ослабил объятия, и я развернулась к нему лицом, прижимая сломанное запястье к груди. – Думаю, что тебе придется бросить меня в самую последнюю секунду.

Его ноздри раздулись. – Никогда.

Дверь спальни распахнулась. – И что теперь? – спросил Вайят.

Я тяжело выдохнула. – Думаю, моя рабочая нагрузка только что удвоилась. Фину придется пойти со мной.

Фин выглядел так, словно его вот-вот стошнит. – Не могу дождаться.

Я улыбнулась, ведь редко слышала от него сарказм. – Эй, это я буду делать всю тяжелую работу. Если ты вызвался перенести меня и Вайята вместе, когда мы впервые встретились, тебе не составит труда перенести меня и кого-то вдвое меньше его.

– Признаюсь, – сказал он, – что я всегда хотел увидеть ваш учебный лагерь вблизи.

– Что ж, теперь у тебя есть шанс.

Кто-то прочистил горло. Дэвид стоял в дверном проеме, прямо за плечом Вайята. Он смотрел на нас так, словно у всех у нас выросли дополнительные головы. – Эм, может быть, это глупый вопрос, но он оборотень-скопа, верно? Как у него хватит сил перенести тебя куда-то?

Черт возьми, я совсем забыла, что Дэвид не знал секрета Фина. О неполном обращении знали только старейшие, наиболее защищенные кланы, и Фин был одним из последних выживших из своего народа. Он смог отрастить крылья с размахом в два раза больше своего роста, в то время как остальная его часть оставалась человеческой. Эта способность хранилась в секрете Собранием клана, и нам с Вайятом выпала честь узнать о ней.

Позади меня Фин усмехнулся. Зашуршала ткань, за которой последовал слабый ветерок. Затем на пол упали две тени от лампы позади него. На лице Дэвида был шок. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что произошло, но я все равно обернулась. Однажды вампир-полукровка увидел Фина в таком виде и спросил, был ли Фин ангелом. И теперь, уперев руки в бедра, с обнаженной грудью, бугрящейся мускулами, с благожелательной улыбкой на красивом лице, с распростертыми до предела коричнево-белыми крыльями в крапинку, он выглядел точь-в-точь как один из ангелов.

– Вау, – протянул Дэвид.

– Дай слово, что ты никому не расскажешь об этой способности, – сказал Фин острым, как лезвие, тоном. – Клянусь.

– Спасибо. – Фин убрал крылья так же быстро, как и показал, и к тому времени, как мы собрались в гостиной, на нем снова была рубашка.

– Так что нам с ним делать? – спросил Дэвид, указывая большим пальцем на притихшего Аксона, который сидел в дальнем углу кухни.

– Пусть пока сидит тут, – сказала я. – Фину, Вайяту и мне потребуется не менее часа, чтобы добраться до учебного лагеря…

– Будет быстрее, если я перенесу вас, – перебил Фин.

Я покачала головой. – Мы не можем рисковать средь бела дня. Дэвид, мне нужно, чтобы ты остался здесь. Через час позвони Кисмет и расскажи ей все, кроме того, что мы планируем делать с Токином.

– Я не могу ей лгать, – возразил Дэвид, прищурив глаза. – Может, я и не назначен официально в ее Триаду, но она мой временный куратор.

– Хочешь сказать, что никогда ни о чем не лгал Уиллеми?

– Ты часто лгала своему куратору?

– Нет.

Вайят тихо хмыкнул. Я хотела закатить глаза, но не сделала этого. Конечно, я приукрашивала, искажала и недоговаривала правду, когда это было необходимо, чтобы выполнить мою чертову работу. В этом нет ничего странного.

– Мы могли бы вырубить его, – предложил Фин. – Это решит…

– Ладно, прекрасно. – Дэвид уставился на меня. – Я сделаю это, хорошо? Если она надерет мне зад, когда узнает, что я солгал…

– Скажи ей, чтобы она записала это на мой счет, – бросила я. – А сейчас избавься от этих шприцев и присмотри за Аксоном, пока Кисмет не приедет сюда и не заберет его. Не разговаривай с ним, не подходи к нему близко. Понял?

– Да, я понял. – И судя по выражению его лица, был не очень рад этому заданию.

Я провела несколько минут перед зеркалом в ванной, чтобы привести себя в порядок. Порезы и синяки зажили. С помощью грубой мочалки и мыла с ароматом алоэ я протерла лицо и шею, смывая последние капли моей крови и крови Аксона. Я сполоснула грязные пряди волос и сожалением подумала о резинке, которой у меня нет. Я хотела бы убрать густые волосы с лица и уже не в первый раз подумала о том, чтобы просто подстричь их ножницами.

Вайят сидел за рулем черного двухдверного драндулета, а Фин неудобно устроился на маленьком заднем сиденье. Я проскользнула на пассажирское сиденье и впервые хорошенько рассмотрела салон, когда мы ехали по изрытой выбоинами грунтовой дороге, которая маскировалась под подъездную дорожку. Снаружи хижина построена из тесаных бревен, обрезанных по углам и промазанных глиной. Она выглядела старой, спрятанной среди высоких дубов и раскидистых сосен, как хижина лесника в мрачной сказке. Две другие машины припаркованы снаружи. Я узнала машину Фина, но вторая была незнакомой.