Текст книги "Доверие (ЛП)"
Автор книги: Кайли Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
– Это то, за что твоя мама платит тому психиатру целое состояние?
– Заткнись и дыши. – Я вдохнула, задержав дыхание, и попыталась думать о чем-то мирном. Затем выпустила все это наружу.
– Как долго мы будем этим заниматься? – спросил он, глубоко вдохнув.
– Столько, сколько потребуется. Продолжай.
Я выключила лампу, наблюдая за его очертаниями в темноте, ожидая, когда заработает мое ночное зрение. В нужном ритме его грудь поднималась и опускалась. Потом я поняла, что он все еще был в ботинках. Не так уж и удобно. Возня со шнурками усложняла дело, и он, возможно, немного посмеялся бы надо мной за то, что я суечусь в темноте. Но какая разница.
– Закрой глаза и сосредоточься, – сказала я.
– Они закрыты. – Несколько минут спустя он зевнул и прошептал. – Я пойду, пока твоя мама не вернулась домой.
– Хорошо.
Я легла рядом с ним, прислушиваясь к его дыханию, и почувствовала, как прохладный ветерок врывался в открытое окно. Все было идеально.
Мы оба прекрасно уснули.
Глава 38
– Эдит Роуз Миллен!
– Что… – пробормотала я, изо всех сил стараясь проснуться.
Свет ослепил меня, длинное тело Джона шевельнулось у меня за спиной. А в дверном проеме стояла мама с раскрасневшимися щеками и яростью, пылающей в ее глазах. И, как ни странно, Мэтт, ее бывший парень, тоже стоял в моей комнате.
– Что, черт возьми, здесь происходит? – завопила мама, возвышаясь над нами двумя.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
– Мама. Я могу…
– Что ты можешь? – ее взгляд метался между мной и Джоном, наконец остановившись на нем. – О, Боже мой, это тот парень из «Дроп-стоп»? Боже, так и есть.
– Мэм. Я… – Джон поспешно убрал руку, которой он обнимал меня за талию, и ногу, которую перекинул через одну из моих. Я не могла смотреть на него. Смущение поглотило меня целиком и выплюнуло обратно просто ради забавы.
– Он мой друг, – я села, потерев глаза.
– Он твой друг? – как попугай повторила мама, гнев наполнял каждое слово.
– Да.
Мэтт шагнул вперед, положив руку маме на поясницу.
– Полегче.
Она бросила на него злобный взгляд, прежде чем вернуться к насущной проблеме. Ко мне.
– Иди, у тебя есть ровно десять секунд, чтобы объяснить это, прежде чем ты будешь наказана пожизненно. Черт возьми, ты все равно наказана пожизненно.
И… я не знаю, мне просто… на самом деле было все равно. Теперь, когда мой разум в основном бодрствовал, драма не казалась такой сокрушительно огромной.
– Он мой друг, мама, и он важен для меня. Очень важен. Я понимаю, что это выглядит плохо, и я не должна приглашать к себе парней, не говоря уже о том, чтобы приглашать парня к себе в постель. Но его штаны надеты, как и мои. Так что, пожалуйста, успокойся.
– Успокоиться? – мама снова повторила за мной, недоверие отразилось на ее лице.
– Насчет штанов она права, – сказал Мэтт.
Мама не ответила.
Тем временем Джон украдкой искал свою рубашку среди постельного белья. Ну и дела. Я чувствовала, как в ней нарастает гнев, праведная родительская ярость. Из всех ночей она решила ворваться в мою спальню сегодня в… Боже, четыре утра. Мама слегка покачнулась на ногах, скрестив руки на груди и нахмурившись. Мэтт немедленно придвинулся ближе, обхватив ее рукой за талию и прижав к себе. Мамино платье было облегающим, а каблуки высокими. Вся эта сцена вызвала у меня подозрения. Этот мужчина всегда был моим любимым из немногих маминых бойфрендов, но мама не оставляла мужчин на ночь.
– Что вообще здесь происходит? – спросила я. – Почему Мэтт здесь? Не то, чтобы я не рада тебя видеть, Мэтт.
Он кивнул.
– Мы сейчас не об этом говорим, – сказала мама сквозь стиснутые зубы. – Ты беременна?
– Нет! – воскликнула я.
– Ты занимаешься с ним сексом? – отполированный красный ноготь нацелился прямо в сердце Джона.
– Боже, мам. Ничего не произошло. Мы просто лежали здесь вместе, хорошо? – что в принципе было правдой.
Мэтт усмехнулся.
Придурок.
Подумать только, он был моим любимчиком, но больше нет. Даже с учетом того, что он научил меня играть в бильярд. Между тем взгляд, который мама бросила на него через плечо, свел бы с ума любого другого мужчину. Мэтт просто пожал плечами.
– Ей семнадцать, детка, – сказал он. – Да ладно. Подумай о том, в какое дерьмо ты или я вляпывались в этом возрасте.
– Ты не помогаешь.
– Думаю, мне пора. – Джон, наконец, нашел свою рубашку и натянул ее. – Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Думаю, так было бы лучше всего, – прорычала мама.
– Я поговорю с тобой позже. – Я поморщилась. – Извини за это.
Он кивнул, подобрав свои ботинки. Мамины глаза-лазеры впились в него, когда он проскользнул мимо нее и направился в коридор. Забавно, это был первый раз, когда он воспользовался нашей входной дверью. Или совсем не забавно, судя по выражению маминого лица.
– Подожди, – сказала я, склонив голову набок, чертовски сбитая с толку. – Это обручальное кольцо?
Мамин рот слегка приоткрылся. Мэтт просто улыбнулся.
– Что за черт?
– Не мог бы ты оставить нас на минутку? – спросила мама Мэтта.
– Конечно, – ответил он, уже уходя.
– Я люблю его, – сказала мама, когда он ушел. – И не смогла снова сказать ему «нет».
– Так вот почему ты ворвалась сюда в такой час?
– Возможно, мы выпили немного шампанского, чтобы отпраздновать. Я была взволнована. – Ее голос окреп. – Кроме того, это мой дом. Я буду врываться, куда захочу и когда захочу, большое спасибо.
Я покачала головой.
– Итак, позволь мне прояснить, правильно ли я все поняла. Ты снова сошлась с Мэттом несколько месяцев назад, солгала мне об этом, а теперь выходишь замуж? И что ты имеешь в виду, когда говоришь, что не смогла снова сказать ему «нет»? Он спрашивал тебя раньше?
Мама вздохнула и села рядом со мной на кровать. Самое странное семейное собрание в четыре часа утра за всю историю.
– Он хотел жениться, когда мы виделись в последний раз. Но ты была так мала…
Я сморщилась.
– Я не была ребенком. Мне было одиннадцать.
– Да, и твои гормоны бушевали. – Она взъерошила мне волосы одной рукой. – Я была нужна тебе. К тому же, возможно, тебе и нравился Мэтт, но ты не была готова к большему. Чтобы кто-то переехал к нам и стал частью нашей жизни на полный рабочий день… Это большое дело. Если он даже осмелился попытаться задержаться слишком поздно, ты начинала смотреть на часы и приклеивалась ко мне.
– Я этого не помню.
Мама пожала плечами.
– Ты была немного собственницей. Но нуждалась во мне больше, чем он. В этом не было ничего особенного.
– Действительно, ведь я всего лишь разлучила тебя с любовью всей твоей жизни. – У меня зачесались глаза, несмотря на все мои усилия. Я изо всех сил пыталась смириться с этим откровением после того, как меня застукали в постели с Джоном. Вина, открытие, потеря, гнев и сострадание пронеслись в моем сознании, перевернув мои внутренности с ног на голову. – Боже, я была такой сучкой.
– Ты была ребенком, который нуждался в маме и не слишком хорошо переносил перемены. – Ее рука скользнула по моим плечам, притянув меня к себе. – Я бы сказала, что это довольно нормально.
– Ты не должна была позволять мне просто разлучать тебя с ним. И тебе также не следовало лгать мне о том, что вы снова вместе.
– Я решила поставить тебя на первое место и не жалею об этом.
Дерьмо.
Слеза скатилась по моей щеке, и я быстро смахнула ее ладонью.
– Ну, а должна; ты тоже заслуживаешь жизни. Мне очень жаль.
– Перестань. В любом случае, все закончилось хорошо. – Она поцеловала меня в макушку, вытянув руку, чтобы кольцо сверкнуло на свету. – Вплоть до той части, где я нашла тебя в постели с местным наркоторговцем. Я ставила тебя на первое место все эти годы, потому что хотела для тебя хорошей жизни. Мы обе работали вместе для этого. Но теперь ты отбрасываешь все это. С тех пор как…
– Это не то, кто он есть сейчас, – оборвала я ее. – Он больше этого не делает. Честно, мам. Он переехал к своему дяде и действительно усердно учится в школе. У его дяди бизнес по озеленению, и Джон работает на него постоянно. Он хороший человек, клянусь.
– Неудивительно, что твои оценки резко упали, – сказала она, оставаясь глухой к моим словам.
– Если что, это он держит меня на плаву.
Она недоверчиво наморщила лоб.
– Каким образом?
– После стрельбы, кажется, меня просто не волнуют некоторые вещи. Такие вещи, как оценки и школьная работа, кажутся такими… не знаю, неуместными. Но Джон не такой. Он хочет чего-то достичь. И заставляет меня учиться, помогает с домашним заданием по математике…
– Забирается к тебе в постель…
Мои губы плотно сжались.
– Да, очевидно, что он нравится мне в этом смысле, и я нравлюсь ему. Это вроде как нормально для людей моего возраста, верно?
Она выругалась себе под нос.
– Да ладно, в конце концов, я должна была открыть для себя секс и завести парня. Только не говори мне, что ты не тусовалась и у тебя не было парней, когда ты была в моем возрасте. Ты рассказывала, что были. Да и не то, чтобы мы с Джоном были вместе.
– Ты для него вызов?
– Нет! Нет, я… я не знаю. Мы над этим работаем.
Снова приглушенные ругательства.
– Господи, малышка. Из всех парней в этом городе.
– Он единственный, кто меня понимает. Кто знает, на что это было похоже, пережить то, что произошло той ночью, – сказала я. – И он единственный, кого я знаю, кто рискнул бы собой, чтобы обеспечить мою безопасность. Разве для тебя это не имеет значения?
– Иди, я знаю, что он спас тебе жизнь, и я благодарна ему за это. – Она остановилась, чтобы перевести дух.
– Тогда дай ему шанс, – сказала я, посмотрев ей прямо в глаза. Без колебаний. – Он действительно важен для меня, мама. Я не откажусь от него.
– Ты сделаешь это, если я решу, что тебе нельзя с ним видеться.
– Нет.
Ее челюсть сжалась.
– Послушай, твоя бабушка была бы просто в восторге, если бы ты переехала жить к ней.
– Я также не перееду в Аризону.
– Иди…
– Я серьезно, – выдавила я, гнев и разочарование заставили мою кровь вскипеть.
– Я тоже. – Мама замолчала, тяжело выдохнув.
– Ты не понимаешь – он хорош для меня, мама. Разговаривать с ним, быть с ним – это большая часть того, что помогает мне оставаться в здравом уме все эти дни, – сказала я, пытаясь сохранить свой голос ровным, даже когда на самом деле мне хотелось кричать. – Гораздо больше, чем глотать таблетки и ходить к психиатру. Ты должна быть благодарна ему.
– Вау, да, – сказала она. – В следующий раз, когда я застану его в постели с моей несовершеннолетней дочерью, то обязательно это сделаю.
– Мы даже ничего не делали. Просто спали, ради Бога.
– Малышка, ты даже не сказала мне, что общалась с ним, не говоря уже о какой-то напряженной, возможно созависимой ситуации. – Она поднялась на ноги, медленно покачав головой. – Господи. Думаю, нам обеим нужно успокоиться… Поговорим об этом позже.
– Просто помни, ты тоже лгала мне.
– Мне за тридцать, а тебе даже нет восемнадцати!
– Но скоро будет.
Мама бросила на меня мрачный взгляд.
– Иди, поспи немного. Мы поговорим об этом позже.
Черт возьми, да, обязательно поговорим.
Глава 39
В понедельник утром Джон ждал у моего шкафчика, когда я пришла в школу. Я отправила ему сообщение, чтобы сказать, что все еще среди живых, но объясню условия моего условно-досрочного освобождения лично. Просто увидев его снова, я почувствовала себя лучше. Честно говоря, сила моих чувств к нему на самом деле напугала меня. И перекрывающим все это было глубоко смущающее воспоминание о том, как мама вчера утром сорвалась на нас.
Со сколькими женщинами он, должно быть, переспал? Гипотетический вопрос; на самом деле я не хотела знать. Однако сильно сомневалась, что он когда-либо раньше болтался поблизости, чтобы выслушать выговор от чьей-либо мамы.
– Привет, – сказал он.
Мои черные кеды такие очаровательные. Я просто продолжу смотреть на них.
– Привет. Извини за вчерашнее, это было…
– Иди, – сказал он, и в его голосе явно слышалась обеспокоенность. – Посмотри на меня. Что случилось?
Я бросила свою сумку, прислонившись к ряду шкафчиков.
– Ну, я, конечно же, наказана на веки вечные. Мэтт, мамин жених, будет сопровождать меня по вечерам, когда мама на работе.
– Дерьмо.
– Да, – я пожала плечами. – Я имею в виду, он не так уж плох. Я знаю его, мне комфортно, когда он рядом, и все такое. Но он также не позволит нам исчезнуть, чтобы повеселиться или что-то в этом роде. Мама собирается вернуться к работе только в дневную смену. С Мэттом, живущим с нами, с деньгами будет не так туго.
Джон тяжело опустился на шкафчик рядом со мной, не сводя глаз с моего лица.
– Мне действительно жаль, что мама устроила сцену, – сказала я.
– Не беспокойся об этом.
– А мы ведь даже ничего не делали.
Приподняв брови, он спросил:
– Жалеешь об этом сейчас?
– Немного.
На его губах почти появилась улыбка.
– А как насчет выходных, есть ли шанс, что тебе тогда разрешат выходить?
– Это неловко и ужасно, – прошипела я сквозь зубы.
– Продолжай.
– Тебе это не понравится.
– Скажи мне. – Его красивое лицо оставалось таким же холодным и спокойным, как всегда.
Вести приватный разговор в школьном коридоре было непростым делом. Какая-то проходившая мимо девушка окликнула его по имени. Он проигнорировал ее. Чувак, похожий на качка, хлопнул его по спине без видимой причины. Взгляды были устремлены на нас. Вместе мы всегда заслуживали внимания со стороны студентов. Печально, что в их жизни не происходит ничего более интересного. Иногда это внимание не давало мне покоя. Однако сегодня утром у меня просто не было сил беспокоиться.
У нас было всего около пяти минут до начала урока, но я бы предпочла выпалить это и покончить с этим, чем ждать до обеда или времени после школы.
– Хорошо. – Я сделала глубокий вдох. – Мама сказала, что мне разрешено выходить только по субботам вечером и мой комендантский час – девять часов. Она будет отслеживать мой телефон и звонить в случайное время, потому что, очевидно, вести себя как ненормальный сталкер – это круто, если ты родитель.
Джон молчал.
– Честно говоря, кажется, как будто мне двенадцать, а не семнадцать. – Удивительно, в моем голосе вообще почти не было хныканья. – С таким же успехом можно уложить меня в постель с плюшевым мишкой и включить ночник.
– Она застукала нас в твоей постели. – Он пожал плечами. – На самом деле, я ожидал худшего. Удивлен, что она вообще тебя выпускает.
– Переговоры были напряженными. Мы спорили весь вчерашний день. – Я поморщилась. – Боже, это отстой. Может быть, мне стоит просто съехать. Как думаешь, ты не мог бы одолжить мне несколько тысяч?
– Ты близка со своей мамой. И не хочешь съезжать.
– Я не знаю.
– Как насчет того, чтобы я приходил в течение недели позаниматься? – спросил он. – Это нормально?
Красная тревога.
Я вытерла влажные ладони о джинсы.
– Это сложно. Почему бы нам просто не заниматься во время обеда в школе?
– Сложно? Что она сказала? – морщины прорезали его лоб. – Иди?
Дерьмо.
– Что, если у нас все несерьезно, то у тебя нет необходимости приходить в течение недели.
Тишина.
– Послушай, все в порядке. Я имею в виду, я буду скучать по тебе, но… – мои слова были полной неразберихой. – Джон?
– Хорошо, – сказал он.
– Хорошо?
– Мы можем сделать это серьезным. – Его лицо разгладилось, все тревоги исчезли. – Верно?
Я сделала паузу. Не тот ответ, который я ожидала.
– Это проблема? – спросил он, теперь его голос звучал менее уверенно. Он придвинулся чуть ближе. – Я имею в виду, наверное, мне следовало спросить сначала. Но, если это единственный способ сохранить наше общение…
– Не думаю, что ты понимаешь глубину психоза моей матери, – ответила я, пытаясь игнорировать бешеный стук своего сердца. – Чтобы она поверила, что мы официально вместе, тебе и твоему дяде придется прийти на ужин. Я говорю о допросе за тушеным мясом, и она, вероятно, хотела бы проводить его каждые две недели или что-то в этом роде. Вероятно, она ожидает, что вы придете с цветами и конфетами. Возможно, она даже ожидает, что ты вытатуируешь мое имя у себя на лбу. Я точно не знаю. Эта женщина не в своем уме.
– Почти уверен, что Леви справится с этим. Ты ему нравишься, он все время спрашивает меня, как у тебя дела.
– Это мило. – Я с трудом сглотнула. – Просто мы договорились, мама и я, больше не лгать друг другу. Я бы хотела попытаться придерживаться этого.
Его подбородок опустился.
– Ты думаешь, мы будем лгать?
– А разве нет?
Прозвенел звонок, заставив учеников разбежаться во всех направлениях.
– Нам лучше пойти в класс. – Я крутанула ручку на своем шкафчике с невероятной скоростью, подхватив сумку и выбросив учебник, который мне не понадобится.
– Иди.
– Давай поговорим об этом за обедом. Мама убьет меня, если я получу наказание за очередное опоздание. – Я развернулась и пошла по коридору, Джон последовал за мной более спокойным шагом. Дело в том, что официальные отношения что-то значили не только для мамы, но и для меня. Это много значило. Неважно, как сильно мне нравилось целоваться и кувыркаться с ним на моей кровати, может быть, было бы к лучшему, если бы мы охладили пыл сейчас, пока мое тупое сердце не стало еще больше заблуждаться.
Оказалось, что во время обеда он был занят, играл в баскетбол с Андерсом. Думаю, таков был мой ответ. Джон Коул никогда не будет моим. Не в этом смысле.
Глава 40
Кто-то постучал во входную дверь.
Мама, Мэтт и я только что сели за наш первый официальный семейный ужин. Мясной рулет, печеный картофель, кукурузные початки и стручковую фасоль, а также шоколадный торт. Аллилуйя. Даже мое дерьмово настроение не могло отрицать целебных свойств шоколадного торта.
Мамина улыбка на секунду померкла, когда она поднялась и вытерла руки салфеткой.
– Неподходящее время. Интересно, кто бы это мог быть.
– Хочешь, я открою? – спросила я.
– Нет. Все в порядке. – Ее пальцы скользнули по затылку Мэтта, когда она проходила мимо. Буэ. Она открыла дверь, ее спина выпрямилась при виде человека, стоявшего там. Она излучала враждебность. – Слушаю.
– Я сделаю все, что нужно, – произнес знакомый глубокий голос.
– Джон? – я встала, удивленная его появлением.
– Как бы ни потребовалось доказать Вам серьезность моих намерений, я сделаю это, – сказал Джон.
Мама склонила голову набок.
– Неужели?
– Да.
Скрестив руки на груди, мама отступила назад и в сторону, открывая нам вид на Джона, стоящего в дверном проеме. Он был в темно-синих джинсах и белой рубашке на пуговицах с закатанными рукавами. Его волосы были аккуратно собраны сзади в конский хвост, а в руках он держал два букета ярких цветов. Он выглядел удивительно хорошо. Уверенный и решительный, если не считать нарочито нейтрального выражения его лица, и того, как его взгляд постоянно перемещался между мной и мамой.
Меня, с другой стороны, прошиб пот. Мое сердце забилось в два раза быстрее, и, что еще хуже, оно болело. Забавно, как я могла так на него реагировать, когда только сегодня утром увидела его на английском?
Мэтт просто ухмыльнулся. Самодовольный ублюдок.
– Моя дочь – не игрушка, – заявила моя мать. – Надеюсь, ты это понимаешь.
– Да, мэм.
– Если я хотя бы заподозрю, что ты торгуешь или втягиваешь ее в какие-то неприятности, я уничтожу тебя. Это понятно?
– Да, мэм.
– У тебя были очки передо мной за спасение ее жизни, но теперь они пропали в результате того ночного визита на выходных. Это понятно?
Кивок.
– Ты начинаешь с нуля. Произведи на меня впечатление.
– Да, мэм, – сказал Джон, протянув ей один из букетов цветов.
– Хорошее начало. Иди садись за стол, – приказала она, закрыв за ним дверь. Все еще выглядя глубоко несчастной, она сказала ему в спину. – Надеюсь, что однажды у тебя будут дети, и ты поймешь, на что это похоже. Страх. Беспокойство. Вы двое состарили меня.
Джон рискнул едва заметно улыбнуться в мою сторону.
– Но не заводи детей с моей дочерью, – сказала мама. – Или если это будет с моей дочерью, то не в ближайшее время.
– Да, мэм. – Джон сел на стул рядом со мной, в то время как я, наконец, опустила зад на свой стул.
Он здесь. Святое дерьмо, он действительно здесь. На семейном ужине.
Он полностью завладел моим вниманием, вручив мне второй букет.
– Спасибо, – прошептала я, крепко держась за цветы. – Ты здесь?
– Да.
– Почему?
– Потому что ты здесь, – сказал он, как будто это было очевидно.
Мне нечего было ответить.
– Юная любовь, – пробормотала мама себе под нос.
Она хлопала дверцей кухонного шкафа, гремела ящиком со столовыми приборами. И все это для того, чтобы накрыть для нашего гостя. Должно быть, он чувствовал себя таким желанным гостем.
Ужин прошел довольно гладко, большую часть разговоров вели Мэтт и Джон. Я не знала, что сказать, а мама все еще была в гневе. К счастью, Мэтт потащил ее и ее враждебность на задний дворик после десерта, оставив нас с Джоном убираться. Мы стояли возле посудомоечной машины, спиной к окнам.
– Храбро сработано, – сказала я, на всякий случай понизив голос.
– Твоя мама страшна. Но она не страшнее наркомана с пистолетом.
– Верно.
Он улыбнулся, и я испытала очень слабый оргазм или что-то в этом роде. Я точно не уверена. Но это было приятно.
– Мне нужно идти. Андерс хочет, чтобы я потренировался с ним сегодня вечером, – сказал он. – Проводишь меня?
– Думаю, это разрешено. – Я направилась к раздвижным сетчатым дверям. – Я провожу Джона.
– Десять минут, – сказала мама. – Я засекаю время.
Я отвернулась от нее и закатила глаза.
– Хорошо.
Снаружи дул холодный осенний ветерок.
– Еще раз спасибо за цветы, – сказала я, стараясь не дрожать.
– Не за что.
– И за то, что пришел.
Он вопросительно на меня посмотрел.
– Ты же сама сказала этим утром. Нужно перевести все на официальный уровень.
– Я не хочу, чтобы тебе приходилось это делать из-за моей мамы и ее нового статуса коменданта.
– Я думал об этом. – Он выдохнул, прислоняясь к боку своей машины и наблюдая за мной. Черная краска и хром блестели в лунном свете.
Через дорогу кто-то хлопнул дверью, оборвав повышенный голос. В остальном все было тихо.
– И что надумал? – спросила я.
– Полагаю, мы бы все равно оказались здесь. – Он засунул руки в карманы. – Стали парой.
То, как он произнес это слово, как будто не совсем доверял ему. Неудивительно, что я не была убеждена. Но ничего не сказала.
Нахмурившись, он оттолкнулся от машины и обхватил мое лицо руками. Его губы встретились с моими, и вот так просто все стало лучше. Наши рты слились, языки сплелись, а мои руки скользнули вокруг его талии. Поцелуй с Джоном был для меня всем. Ну, не прямо всем. Я бы не умерла без него. Но хотела его, мое сердце, моя голова и все остальное. Без сомнения, он сделал жизнь лучше.
– Пожалуйста, не говори, что мне придется сделать татуировку на своем гребаном лбу, чтобы ты мне поверила, – пробормотал он, прикусив зубами мое ухо.
Я расхохоталась.
– Но это выглядело бы так красиво.
– Нет. – Его тело затряслось от беззвучного смеха. – Во всяком случае, не на моем лбу.
– Ладно. – Навернулись слезы, но я не хотела плакать. – Я лю… эм-м…
Что, черт возьми, я собиралась сказать?
Я ни за что не могла просто выпалить, что любила его, даже если это так.
Дерьмо.
Он уткнулся носом мне в шею, отчего у меня закружилась голова, а тело запело. На этот раз у меня заболело в нужном месте.
Всего на мгновение я перестала быть заложницей из «Дроп-стоп». Это были только я и он, вместе. И это чувство затопило все остальное.
– Достаточно! – крикнула мама от входной двери.
Совсем не унизительно.
Джон быстро поцеловал меня и достал ключи из кармана.
– Пока, – сказал он, позвякивая ключами в руке.
И внезапно я страстно возненавидела это слово. Самое нелюбимое слово на свете.
– Передавай привет Андерсу от меня. Увидимся завтра.
Двигатель «зверя» взревел, и Джон одарил меня прощальной улыбкой, отъезжая с чрезвычайно безопасной скоростью. Умно с его стороны, на самом деле. Лучше не давать маме больше поводов для критики.
– Это ты устроила, чтобы он появился сегодня вечером? – спросила она, снова скрестив руки на груди. – Потому что в будущем я бы предпочла иметь какое-нибудь предварительное предупреждение.
– Нет, я понятия не имела.
Прищурив глаза, она изучала мое лицо.
– Хорошо. – Агрессия исчезла с ее лица, линия рта расслабилась. – Ты же знаешь, что я просто хочу, чтобы ты была в безопасности, верно?
– Да, но Джон не представляет угрозы. И в любом случае, ты не можешь защитить меня от всего мира.
Она хмыкнула.
Я повернулась обратно к улице, хотя фары его машины давно исчезли.
Мой парень сумасшедший.
– Будь умницей, милая, – сказала она. – Ты молода, будут и другие.
– Он пришел и сказал, что сделает все, что ты захочешь, – ответила я, посмотрев ей прямо в глаза. – Мама, ты должна дать ему шанс.
Она подняла руки вверх.
– Я даю ему шанс. И пригласила его на ужин, не так ли?
– Да. Спасибо.
Шагнув вперед, она крепко обняла меня. Я обняла ее в ответ.
– Однако в следующий раз, может быть, у нас будет меньше холодной войны за столом? – спросила я.
Она вздохнула.
– Ладно.
