Текст книги "Нам нельзя (СИ)"

Автор книги: Катя Вереск

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– И все-таки, как ты их получил? – мой палец вычертил на его груди влажную дорожку.

Он поморщился, качнул головой.

– Ерунда.

– Большая ерунда,– протянула я.

– Это дело прошлое. Не хочу ворошить…

– Мы говорили о доверии, – напомнила я, и Паша сдался.

– Приятель по службе нажрался на ВДНХ и полез к девчонке. Прибежал ее парень, завязалась драка, и этот мой приятель вытащил нож. Я хотел его оттащить, а в итоге сам получил. – Паша тихо улыбнулся.– Все очень банально, видишь?

Я затаила дыхание.

– А остальные?

Он неопределенно повел плечом.

– Пара стычек было, ничего особенного. Не геройские шрамы. Больше по неосторожности.

– А по мне так очень геройские. – Я прижалась щекой к его груди. – Ты меня спас, и не смей отрицать.

Паша едва слышно выдохнул – улыбнулся, поняла я.

– А что со свадьбой, – спросил он уже на кухне, попивая приготовленный мною кофе.

Я в этот момент намазывала масло на горячий тост и едва не выронила нож.

– Действительно, что теперь со свадьбой? – отозвалась эхом.

– Надо нанять человека, чтобы он по-быстрому все организовал. До двадцатого успеет.

Я удивленно посмотрела на Пашу, а тот невозмутимо попивал кофе. Только глаза хитро блестели. весело ему значит, ага.

– Хорошо, – быстро согласилась я. – Только организатора ищешь ты.

– Без проблем, – ответил он. Потянулся ко мне, ухватил за руку и притянул к себе. – Женушка моя. А еще я поливал твои фиалки.

Я тихо рассмеялась, представив Пашу с лейкой, поливающего мою маленькую клумбу под окном его дома в Дубне.

Оказывается, вот оно – тихое семейное счастье.

22 (обновление от 7.08)

Лина

Что мне надеть?!

Мне нечего надеть!

С этой панической мыслью я бегала по магазинам уже два дня. Галка сказала, что на свадьбе все приглашенные мужчины будут в темно-синем, а дамы в голубом, и голубой мне, в принципе, идет, но… Но ни одного более-менее красивого голубого платья в магазинах не было. Все какие-то самовары с бантами, или тюль, украшенный нитью люрекса, или еще что похуже. Платье-бандаж, например.

На свадьбе все это будет неуместным.

А еще мы с Женькой не можем появиться вместе. То есть, приехать вместе мы, конечно, можем, но не как пара. Сидеть поодаль друг от друга и не танцевать. А то нас раскусят. Будет слишком все заметно. Химия между нами будет чувствоваться в радиусе километров двух.

А если мы сядем порознь, к нему будут клеиться.

И я ничего не смогу с этим сделать.

Вот с такими мрачными мыслями я таскалась по душной Москве, исследовала магазины с вечерними платьями и была готова расплакаться от однообразия ассортимента, как раздался звонок.

«Привет, что делаешь?» – Галя, голос веселый и такой заразительно довольный, что все мое недовольство поутихло.

– Стою в… – Я посмотрела на вывеску. – «Мадам Шико», ищу платье. Галя, ничего, если вместо меня на свадьбу придет тюлевое нечто?

Галка рассмеялась. На фоне звонко прокричал детский голос, ему ответил мужской бас.

– Ты где? – спросила я.

«Мы с пашей и Лизой гуляем в Коломенском. Хочешь к нам?»

Предложение было заманчивым, но свадьба намечалась через два дня, а больше выходных до празднования у меня не намечалось. Сегодня или никогда.

– Я бы с радостью, но надо платье найти. Завтра-послезавтра я на работе, плюс вторая смена и родительское собрание. Ничего не успею.

«Приезжай ко мне, – заявила Галя. – Часа через полтора. У меня есть для тебя презент».

Я согласилась. А что еще мне было делать? От магазинов я все равно устала. Если что – пойду в тюле, решила мрачно. А Женя будет потом заталкивать меня в машину и распутывать дома. Вот он посмеется…

Но Галкин сюрприз меня потряс.

Во-первых, она познакомила меня с Лизой. Та оказалась тихой девочкой лет четырех, со светлыми кудряшками, совершенно умилительными длиннющими ресницами и яркими, совсем как у папы, глазами. Пашина дочь, сразу видно. Она обнимала свежекупленного медведя с заплаткой на пузе и блаженно улыбалась. Много ли надо для детского счастья?

Мутантов рожать собрались, уроды!

Я вздрогнула от этого воспоминания. Слова форумчан въелись в мою память и всплывали каждый раз, когда я видела семейные пары с детьми. Каждый раз в голове стучало: а сможем ли мы так?

А выдержим ли, если у нас родится неполноценный малыш?

Стоит ли продолжать и привыкать друг к другу, если будущее под вопросом?

Едва я сняла обувь в Галкиной прихожей, как она потащила меня в спальню. Прикрыла дверь, усадила на кровать и распахнула шкаф. Оттуда она вытащила потрясающее платье небесно-голубого цвета. Из шелка, на тонких лямках, оно струилось до самого пола.

– Ух ты, – выдохнула я.

– Оно твое, – сияя, сказала Галка. – Когда я сказала всем про голубой, я знала, что вот это платье тебе подойдет. Все просто упадут. – Она протянула небесный шелк мне. – Давай, примерь!

Галка встала у двери, чтобы никто не зашел, а я неуклюже выбралась из своих шорт и майки. Платье село, как влитое. Благодаря скользкой подкладке, оно нигде не сборило, плавно обтекало тело, выгодно подчеркивало острые плечи. Вырез сзади открывал спину. И мои глаза вдруг стали яркими, как два драгоценных камня.

– Ух ты, – повторила я, глядя на себя в зеркало. Галка довольно кивнула, скрутила мои волосы в жгут и зацепила их на затылке заколкой, открыв шею.

– У тебя красивая шея, не прячь ее.

– А твое платье? – вспомнив, я обернулась и ухватила Галку за руки. – Покажи!

И мы, хихикая, как девчонки, принялись распаковывать свадебный наряд.

– Вы там скоро? – донесся зычный Пашин голос из коридора. – Ужин стынет.

– Да, Пашуль, еще немного, – отозвалась Галка, распуская ленты корсета. Я огляделась. Теперь стало заметно, что Паша вернулся. На тумбочке у дальнего края кровати лежали его вещи: книга о менеджменте, клубок спутанных проводов для зарядки, почему-то отвертка. На полу, у ножки кровати, чернел одинокий носок, и я невольно улыбнулась, вспомнив, как Женя утром искал свои носки.

Нашли мы их на кухне, под стулом. Как они туда попали? До сих пор загадка.

Свадебное платье сидело на Гале потрясающе. Подчеркивало тонкую талию и высокую грудь. Кремово-белый оттенял ее бархатную кожу и волосы цвета темного кофе. Юбка атласно поблескивала и лежала аккуратными складками. Никаких бантов и тюля, никаких страз, только дорогая ткань и качественная работа.

– Красота! – я захлопала в ладоши, и Галка просияла.

– Правда, круто? – переспросила, напрашиваясь на дальнейшие комплименты. И я не поскупилась, стала описывать красоту в красках, пока Галя тоже не захлопала в ладоши.

– Даже не верится, Лин, что это происходит! – прошептала она, сев на кровать. – Я думала, что все. Что больше никогда его не увижу.

– А я была уверена, что вы помиритесь, – заявила я. – Он очень тебя любит.

Галка покивала.

– Наверное, если бы мы с ним не помирились, я бы так и осталась одна, Лин. Он – тот, кто мне нужен. Тот, кто меня понимает и любит, я чувствую это. Других таких не будет.

Я ее понимала. То же самое я испытывала по отношению к Женьке. Он – моя половина.

Я снова провалилась в отчаяние. К горлу подступил горький ком, и я отвернулась к окну. Уставилась на лепнину соседнего дома за окном.

Почему именно Женя?

Почему именно брат?

Это несправедливо, это просто нечестно. Если я его потеряю, то вместе с ним потеряю радость жизни.

А если потеряю потом, из-за ребенка, то просто умру.

– Лин… – Галя тронула мое плечо, и я торопливо проморгалась, пряча слезы. – Ты чего?

– Ничего. Я… Я просто так за тебя рада, – сдавленно проговорила я. Но, натолкнувшись на ее взгляд, разревелась, уткнувшись носом прямо в вырез свадебного платья.

23 (обновление от 22.08)

Лина

Собиралась на свадьбу вся на нервах, как будто это я, а не Галка, выхожу замуж.

Три раза помылась, два раза меняла укладку – красивый пучок, так легко получившийся у Гали, у меня никак не выходил. Пальцы не слушались, какие-то прядки вылезали, все рассыпалось, торчала шпилька… С макияжем тоже была проблема: то стрелка выгнется на веке не там, где надо, и я стою, подтираю ватной палочкой, то тени не так лягут. А с тональным кремом мое лицо вообще стало похоже на маску. Давно я им не пользовалась и только сейчас поняла, что оттенок вообще не для моей кожи.

В итоге, умывалась я тоже раза три. В последний раз забрызгала водой платье и сушила его феном.

Настоящая катастрофа.

Когда Женька за мной заехал, я уже была измотана до предела и никуда ехать не хотела.

«Я поднимусь», – сказал он по домофону и поднялся, несмотря на мои протесты. Когда я открыла дверь, Женя глупо заулыбался, отчего меня бросило в краску.

Я что-то не так сделала?

Может, глупо выгляжу в этом платье в пол… Или прическа не та?

– Слишком претенциозно, да? – Я смущенно поправила выбившуюся прядь. – Как на выпускной собралась.

Женька придвинулся ко мне. Одной рукой притянул к себе, другой провел по моему влажному от жары бедру в разрезе юбки. Его губы накрыли мои, и вся моя неуверенность куда-то улетучилась. Ему нравилось! Действительно нравилось, как я выгляжу!

– Осторожнее, помнешь, – рассмеялась я, морщась от его колючих поцелуев.

– Помнем – погладим, – промурчал Женька мне на ухо и потащил меня к кровати.

Его любовь наполняла меня жизнью. Его желание наполняло меня уверенностью. Нежные прикосновения пробуждали дрожь, и что-то сладко распускалось в низу живота…

В общем, на свадьбу мы немного опоздали. Моя прическа была не такой аккуратной, макияж чуть смазался, но мне было настолько все равно и так хорошо, что все наоборот отмечали мой цветущий вид.

Мама, стоявшая у входа в ЗАГС, смерила меня и Женьку строгим взглядом.

– Где вас носит? Все уже готовы, Галя с Пашей ждут наверху.

– Ну и начали бы без нас, – с наглым видом заявил Женя, за что мама одарила его особенно холодным взглядом. Будто кубики льда насыпала за шиворот.

– Галя была против. Идите уже наверх.

Мы быстренько поднялись по широкой мраморной лестнице, мимо разодетых невест и растерянных женихов. Галка меня расцеловала, зазвучала торжественная музыка, и все пошли в зал бракосочетаний. Все казалось нереальным, красивая сказка, о которой с детства мечтает каждая девочка. А когда прозвучало «жених целует невесту» и Паша прижался к Галиным губам, я вовсе чуть не расплакалась.

Я тоже так хотела. ЗАГС с пошловатой лепниной на стенах, кучу приглашенных, которые галдели вокруг, белое платье. Женьку, который будет целовать меня у всех на виду. Назовет своей и оденет кольцо на палец.

Вот только это все не для нас. Не будет у нас ни платья, ни колец, ни голубей, которые с хлопаньем крыльев разлетаются над конфетти и монетками.

Забывшись, я взяла Женьку под руку и прижалась виском к его плечу. Он опустил взгляд и накрыл мою ладонь своей. Так мы и стояли, незаметные в толпе собравшихся, сокрытые спинами в черных пиджаках и блестящих платьях. Тянулись минуты.

В тот день мы больше не касались друг друга.

Банкет заказали в плавучем ресторане на берегу Москва-реки, с видом на парк Горького. Владельцы просто переделали старый прогулочный корабль, повесили яркую вывеску и устраивали на борту всякие мероприятия. В небольшом зале на верхней палубе нас ждали накрытые столы, а в центре, устланный красным ковролином, был танцпол, на который выкатились все приглашенные сразу после бесконечных тостов за здоровье молодых.

Я танцевать не шла. Во-первых, натерла новыми туфлями пятки и теперь тихонько сидела за столом, сняв туфли. А во-вторых, я искала взглядом Женьку, которого усадили в другом конце зала, а после отделили от меня толпой танцующих.

Но Женька нашел меня сам.

– Давай потанцуем, – он протянул руку, но я мотнула головой.

– Не надо, Жень. Не здесь.

– Да ладно тебе, что такого?..

– Нет! – сама того не желая, я повысила голос.

Женькино лицо потемнело, но руку он все же убрал. Одернув штаны, он сел рядом и тоже уставился на танцующих в лучах софитов.

– Тогда просто рядом посидим. Это-то можно?

Я кивнула, хотя даже сидеть бок о бок было дискомфортно. Все время казалось, что на нас смотрят. Что все всё знают и вот-вот станут показывать на нас пальцами.

Извращенцы! Извращенцы!

Музыка накатывала волнами, голосила Верка Сердючка, под которую лихо отплясывала бабуля. Дядя Саша беспомощно крутился вокруг нее, пытаясь изобразить что-то в такт, но танцевать с бабушкой в такт по умолчанию не мог никто. Этот вихрь энергии был неукротим. Мама и тетя Люда стояли с Галкой и что-то обсуждали. Заметив мой взгляд, Галка улыбнулась и махнула рукой: подойди, мол. Я влезла в адовы туфли и поковыляла к ней. Еле удерживалась от желания опереться на Женьку.

– Ну как? – спросила Галя, раскрасневшись от духоты в зале. Ответ она, разумеется, знала сама.

– Все прекрасно, – улыбнулась я и в который раз ее обняла. – Ты – красотка! – крикнула ей на ухо.

– Ты тоже, – расхохоталась Галка и показала мне молодого человека в толпе. Тот салютовал нам бокалом. Темные зализанные волосы, темный костюм, гладко выбритое и совершенно не запоминающееся лицо.

– Вон, смотри. Гоша хочет с тобой познакомиться.

– Галя, нет, – угрожающе прошептала я.

– А что? Почему нет? Он клевый парень, пообщайся. Очень веселый…

На Женьку было страшно смотреть. Он тоже салютовал Гоше бокалом и кровожадно улыбнулся.

Интересно, о чем он сейчас думает? Я даже вспотела… Или виной была духота в зале.

– Давай! – подтолкнула меня Галка, беззаботно хохоча.

– Нет, Галь, я не…

– Ой, а вот и Настенька! – перебила нас тетя Люда. Гоша мигом был забыт, и мы все обернулись, как по команде.

У входа в зал и правда стояла Настя, та самая стерва с вечеринки Андрея. Дива в синем платье (ну конечно бандаже!), на высоченных каблуках и с безупречной укладкой, она приковывала взгляды всех, кто оказывался рядом. Заметив нас, она помахала рукой.

Я переглянулась с Галей. Что здесь делала Настя? Галка ее терпеть не может и в жизни бы не пригласила. Но как, откуда?..

– Теть Люд, а Анастасия… – осторожно начала сестра, ловя момент, пока Анастасия пробиралась к нам через толпу.

Тебя Люда вся разулыбалась, косясь при этом на Женю.

– Она позвонила мне, узнала, куда мы с Андрюшей и Женечкой собираемся, и очень захотела вас поздравить. Это же ничего, Галечка?

«Галечка» сперва хотела послать тетю Люду на все четыре стороны, уж я-то знала эти мимолетные выражения ее лица. Я и сама была готова отчитать тетю Люду за самодеятельность.

– Мама, зачем? – Женька тоже был в шоке. – Это же Галина свадьба.

– Ой, ну ничего страшного же, – затараторила тетя Люда. – Одним человеком больше, одним меньше. Настя – твоя подруга! Составит тебе компанию на вечер, ты все равно без пары.

Меня как обухом по голове ударило.

Без пары, да. Именно так.

Почувствовав прикосновение Женьки, я отодвинулась. Вдруг кто заметит?

И вот так всегда. Держать все в тайне, боясь, что нас раскроют. Терпеть бывших пассий.

– Ничего, – наконец сказала Галя, подавив гнев. – Но, к сожалению, сесть Насте будет негде, у нас все места распланированы. И придется без еды, блюда у нас тоже подаются только приглашенным.

Лицо тети Люды изумленно вытянулось, но ответить она не успела.

– Здравствуйте, Людмила Александровна, – сказала Настя и поцеловала тетю Люду в дряблую щеку.

– Настенька, привет! Какая ты красавица! – закудахтала тетя Люда и покосилась на Женю.

– Спасибо, – Настя в свою очередь тоже посмотрела на Женю и улыбнулась. – Привет, Женя.

Женя кивнул, как ни в чем не бывало.

Мне же хотелось вцепиться ей в лицо ногтями. Эта грудь в декольте… Эти длинные загорелые и гладкие ноги… И идеальное, холодное в своей красоте лицо.

– Это Галочка…

– С Галиной мы знакомы, – сказала Настя. Галка скупо улыбнулась в ответ.

– А с Элиной знакома уже? – не останавливалась тетя Люда. – Двоюродная сестра Жени.

– Сестра? – Настя смерила меня взглядом, затем окатила таким же Женю. – Ну ты даешь.

На этом она развернулась на каблуках и, не прощаясь, скрылась в глубине зала. Похоже, она была в шоке.

– Что она имела в виду? – забеспокоилась тетя Люда.

Инцестик такой пошёл, прям как в анонсах порнороликов!

Извращенцы!

Земля ушла у меня из-под ног. Я будто стояла голая посреди толпы. Кровь прилила к лицу. Вот она, настоящая реакция на наши с Женей отношения. Вот, что нас ждет.

Чувствуя, что меня вот-вот стошнит, я сорвалась с места и кинулась прочь, расталкивая гостей на своем пути.

– Привет!.. – попытался меня поймать тот самый клевый Гоша, но я вырвала руку. Шагнула на палубу, провалилась в прохладный ночной воздух.

Глубокий вдох. Выдох. Вдох.

Москва-река призывно играла у борта, ловя блики фонарей на набережной. Как черное бездонное чудище, которое ждет свою жертву. Музыка эхом разносилась над водой, гулкий бит, как тамтамы древних племен. «Придите к нам, боги!» – пели они. «Даруйте крепких детей этой паре! Долгих лет жизни!» Звенели бокалы, мутные всплески лизали борт корабля.

Невыносимо, все это было невыносимо.

– Ты чего здесь стоишь?

Услышав Женин голос, я закусила губу.

– Женя, давай расстанемся, – хрипло выдохнула я.

24 (обновление от 23.08)

Лина

– Нет, – отрезал Женя. – Ты не хочешь этого.

– А тебе откуда знать, чего я хочу? – сказала я.

В Жениных темных глазах горела решимость. Кулаки сжались так, что костяшки побелели, и я даже немного отступила, столько гнева было в его позе.

Веселье в зале было в полном разгаре. За узкими оконцами просверкивали блики дискотечных софитов, кто-то громко и заливисто хохотал. Хлопнула бутылка шампанского, снова крики… Мимо прошел официант с подносом в руках, пятно белой униформы на фоне темного корабля. Он одарил нас недоуменным взглядом, но все-таки прошел мимо и бокальчик не предложил.

Думаю, в тот миг даже дурак догадался бы, что здесь идет разборка двух влюбленных. А лезть в такие разборки себе дороже.

Женя сделал глубокий вдох, на миг прикрыл глаза.

– Ну я же вижу, – сказал уже спокойнее. – Лин, что случилось?

– Ничего.

Но он не отступал.

– Тебе что-то наговорили? Настя что-то сказала?

– А она что-то знает, чего не знаю я? – я заинтересованно сощурилась.

Женька покачал головой.

– Нет. Но она… Может выдумать всякое.

Потому что стерва, это понятно. Чтобы сделать мне больно.

Хотя больнее, чем сейчас, мне вряд ли уже станет.

– Нет, дело не в Насте. – Я закусила губу, не зная, что ответить. Что рассказала обо всем на форуме, а там на меня вылили ушат помоев? После такого он сам от меня уйдет. С дурой связываться – себе дороже.

– Тогда почему? Я… – Женя запнулся, словно ему не хватило воздуха. – Я должен понять.

Глаза в глаза. Вот как мы стояли сейчас.

– Пожалуйста, – тихо сказал он.

Глаза в глаза.

– У нас не может быть детей, – выпалила я.

Женя недоуменно моргнул.

– Как-так? У тебя что-то не так с…

– Все со мной так, – перебила я его. – И с тобой, наверное, тоже. Просто мы с тобой – двоюродные брат и сестра, понимаешь? Восемьдесят процентов генетических отклонений.

Смысл моих слов доходил до Жени примерно с минуту. Затем уголки его губ дрогнули в улыбке, которую он безуспешно пытался спрятать.

– Подожди, я правильно понял? Ты хочешь расстаться из-за гипотетических детей, которые гипотетически могут родиться с отклонениями из-за того, что мы – родственники?

Эта его улыбка начала меня бесить.

– Женя, не смешно!

– А я и не смеюсь, я так…

– Я не пойду на это, просто не смогу, понимаешь? Если что-то пойдет не так, всю жизнь себя винить буду. А значит, детей у нас не будет.

Женька покачал головой.

– Нашла о чем думать.

– А о чем мне думать? Жень, я замуж хочу! Детей, понимаешь? В итоге я хочу именно этого.

Женькины губы изогнулись в невеселой усмешке. Он скрестил руки на груди. Белые манжеты рубашки задрались, обнажив сильные запястья и тонкую полоску кожаного браслета. Мой подарок.

– Это тебе Галкина свадьба навеяла?

– Нет, не свадьба, Женя! Я серьезно с тобой говорю!

– Вот прямо сейчас ты детей хочешь? – он обвел рукой пустую палубу. – Мы только встречаться начали.

– А ты только настоящим моментом живешь, я смотрю, – зло ответила я. – Бери от жизни все, да?

Женька упрямо мотнул головой.

– Нет, не только настоящим. Лин, я тоже хочу детей. Но не в ближайшее время. Сейчас-то чего этим голову забивать? Мы вместе, все хорошо.

У меня в груди разлилась боль. Вот и наш камень преткновения. Все равно бы вылез, не спрячешь. Он не думает о будущем, зачем ему? Когда придет время, просто переступит через меня, как переступил однажды. А я останусь одна. Снова.

Я сглотнула, и слюна оказалась горькой. Привкус грядущей беды.

– А я думаю о будущем, – сказала. – И не хочу тратить время на то, у чего будущего нет.

Мне показалось, что Женя сейчас меня задушит. Мои слова будто ранили его в самое сердце.

Может, так и было.

– Нет будущего? – переспросил он, не веря, и подался ко мне. – Ты что говоришь вообще?

– Какая у нас может быть семья, скажи? Мы все время прячемся, а я не могу так…

Широким жестом Женька отмахнулся от моих слов.

– Я готов, слышишь? – почти крикнул он. – Давно готов! Я хоть сейчас выйду и всем скажу о том, что между нами! И мне плевать, кто и что подумает. Хочешь, я это сделаю? Прямо сейчас!

И испортит Галке свадьбу. Испортит жизнь себе.

Я молчала.

Надо перебрать факты. Наконец решиться их осознать и принять.

Мы не сможем завести детей. Я не смогу подвергнуть риску здоровье будущего ребенка, а Женя захочет, рано или поздно обязательно захочет стать отцом. И тут придут на помощь Насти, Маши, Лены, которые неустанно крутятся вокруг…

Женька ждал моего ответа. Он и правда был готов рассказать всем. Броситься в омут с головой. Его глаза поблескивали, совсем как Москва-река за бортом. В них темнели животный страх и боль. От этого мне тоже было больно, невыносимо.

Нам нельзя быть вместе.

– А я – нет, – сказала я, развернулась и заковыляла к туалету, еле передвигая стертые ноги. Проклятые туфли впивались в пятки, сдирая кожу. Сердце ныло, словно наказывало меня за мое решение. Мир вокруг плавился, плыл за пеленой слез.

Так надо, твердила я себе. Дальше будет больнее.

Женя за мной не пошел.

25 (обновление от 24.08)

Галя

Ах, эта свадьба-свадьба!.. Совсем умотала нас с Пашкой, закружила в безумном хороводе, мелькнула хвостом кометы и пропала, оставив глубокое похмелье. На то, чтобы отдохнуть, у нас было дня два, а потом снова на работу. Мне нужно было закончить важный проект, у Паши тоже срывался контракт, поэтому мы дружно решили полететь куда-нибудь не сейчас, а на зимние праздники. Например, на Кубу. Я давно мечтала побывать на Карибском море. Слушать ветер в пальмах, ехать в древнем кабриолете вдоль берега и ходить вдоль прибоя, когда теплая вода лижет пальцы ног. Карибская сказка.

А пока – арбайтен, моя дорогая. Арбайтен.

Одевшись, я с удовольствием оценила новенькое колечко на пальце. Из белого золота, оно прекрасно сочеталось со строгим черным костюмом и белой рубашкой навыпуск, с расстегнутыми верхними пуговицами. Я любила демонстрировать ключицы, это было сексуально – мужская свободная рубашка, открытые ключицы, тонкие запястья под небрежно закатанными рукавами. Шик.

А колечко – так вообще восторг. Лучше только мой новоиспеченный муж, от которого я с трудом могла оторваться.

– Ты идешь? – заглянул в комнату он. Тоже одетый, как с иголочки. Семейство карьеристов, фыркнула я про себя.

– Иди, я минут через пятнадцать выйду, – улыбнулась и смачно чмокнула Пашу в губы. Он поймал меня одной левой и страстно поцеловал, до дрожи в коленях.

– Может, опоздаем? – прошептал в мои губы.

– Нельзя, – я качнула головой. – Ты вечером пораньше приезжай. Я буду ждать.

Поймав меня на слове, Паша испарился, оставив после себя терпкий шлейф парфюма. вечером и правда надо было сделать что-нибудь романтичное. Например, ждать его в ванной, в одной пене. Или в одном галстуке и масле на кровати.

Ничего, решила я, к вечеру придумаю, как его удивить.

Дорога на работу была обычно-понедельничной: пробки, пробки и еще раз пробки. Над Садовым курилась летняя жара, взвесью стояла пыль, и я закрыла окна. Кто-то даже меня подрезал, но у меня было такое непробиваемо хорошее настроение, что ни один козел за рулем не мог его испортить.

Я – замужем! Я и Паша наконец вместе!

Припарковавшись на подземной стоянке Москва-сити, я нырнула в лифт и поднялась на этаж нашего офиса, пристукивая каблучком от нетерпения. Я сверну горы! Легко! Сверну горы и полечу на Кубу, в карибские волны, которые шепчут «баю-бай» и лижут пяточки…

Быстро раскидав бумаги по степени срочности, я взяла пачку договоров на подпись и влетела в Женькин кабинет, миновав встрепенувшуюся секретаршу.

Лишь грохнув эту самую пачку на стол, я заметила, что что-то с Женей не так.

Выглядел он, мягко говоря, неважно. Лицо отечное, больные, красные от недосыпа глаза. Обветренные губы, сгорбленные плечи. В чистом, идеально выглаженном пиджаке Женя смотрелся еще более потрепанным, будто снял одежду с другого человека.

– Жень, тебя каток переехал?

Женька криво улыбнулся и махнул рукой.

– Да ничего, гулял вчера с братюнями допоздна. – Он мотнул головой и скривился. Видимо, даже мотать головой ему было больно. – Что подписать? Это?

Кивнув, я подвинула ему стопку документов. А сама продолжила строго его изучать. С братюнями он гулял, надо же. Скорее, пил до потери пульса. Мне казалось, от перегара запотели даже стекла этажом ниже.

– Это тебя свадьба так разгуляла? – попыталась пошутить я, но, взглянув на Женино измученное лицо, посерьезнела. Упомянув свадьбу, я будто ударила его под дых. Да что там у него произошло?

– Да, – коротко ответил он. – Никак не могу остановиться.

Ручка снова заскрипела по бумаге.

Может, он и правда встречается с этой Настей, а я ее так приняла… Хотя не похоже, совсем не похоже. Женя был рад бандажной леди не больше меня или Лины.

Сестра, кстати, тоже вела себя на свадьбе очень странно.

– Как там Лина? – поинтересовался Женя, не отрывая взгляда от бумаг. Будто услышал мои мысли. Раз подпись, два подпись, все ровненькие, одинаковые.

Лина, Лина… Почему-то я знала, что он спросит о ней. Настоящее шестое чувство.

Верный Линин пес.

– На море собирается, пока в школе каникулы.

Женька поднял голову и неотрывно уставился на меня. Будто я фокусник, который только что отрыгнул яйцо.

– Да?

Я кивнула.

– Ну да. В Сочи. Но точно не знаю, мы с ней последнее время нечасто видимся, – сказала. – У нее, похоже, парень завелся.

Парня я заметила еще до свадьбы. Лины была влюблена по уши и с кем-то тайно встречалась. Тайно – потому что раньше она всегда знакомила меня со своими пассиями. А тут шифровалась, как Штирлиц. Может, боялась, что уведу, кто знает.

Может, потому Женька и расстроился? Узнал о ее бойфренде и опечалился. Привык, что Линка вьется вокруг него, как шмель…

– Парень… – эхом повторил Женька и кивнул. – Ну ладно.

Он взъерошил волосы и уткнулся обратно в компьютер.

Собрав бумаги, я вышла из кабинета. Мне, в отличие от Женьки, было легко и хорошо. Все было легко и просто, и очень понятно – наконец-то.

Не нужно ничего усложнять. От этого одни проблемы.

26 (обновление от 25.08)

Лина

Звонок застал меня за вечерним чаем. В последнее время почти все мои вечера проходили за чаем и зефиром: белым и пышным. За окном опускались туманные августовские сумерки, шелестели проезжающие машины и разом загорались фонари, освещая детскую площадку у моего подъезда. Мне снова показалось, что на ней кто-то стоит, кто-то похожий на Женю, и я даже хотела спуститься – вдруг и правда он? – но зазвонил телефон.

Когда я взяла трубку и вернулась к окну, чаю и зефиру, человека под окном уже не было. Где-то в отдалении пророкотал мотор машины, сверкнули фары.

– Привет, – сказала я, и Галя ответила радостно, и вместе с тем слегка устало.

– Привет. Как дела твои?

– Хорошо. – Я хищно куснула зефир за бочок. – Ем вкусняшку.

– А в Сочи-то собираешься? Или все уже?

Перспектива Сочи постепенно меркла – билеты только дорожали, а денег не прибавлялось. Да мне уже и не особо хотелось.

Хотелось сидеть, завернувшись в теплый плед, потягивать чай с малиновым вареньем, закусывать зефиром. Я подозревала, что через месяцок таких вечерних посиделок мне будет стыдно надевать купальник.

– Наверное, все. Я слишком толста для пляжа, – фыркнула я, и Галка фыркнула в ответ.

– Вот скажешь же…

– Как Паша? Лиза у вас? – спросила я.

– Сегодня нет. Она же не каждый день у нас остается. Пришел тут незнакомый дядька, кто ж ее ему так вот отдаст? – Галка сглотнула. Похоже, она тоже что-то пила. – Ее тетка хочет оформить двойную опеку, или как там это называется. Пока в школу не ходит, может половину времени проводить дома, а половину – у нас. Если захочет, разумеется.

– А тебе как кажется? Ей нравится Паша?

– Даже не знаю, Лин. Вроде бы да, но родственников со стороны матери она все равно любит больше. – Галка хмыкнула. – В общем, зря я ее боялась. Она нас боится куда сильнее.

Я покивала, хотя Галя все равно не могла меня видеть.

– Как на работе? – спросила и тут же пожалела об этом. Сейчас речь наверняка зайдет о Жене, а для меня каждое напоминание о нем – как удар ножа по сердцу. Слишком свежо воспоминание.

– Завал, – вздохнула Галя. – Столько новых дел… Меня все-таки поставили главой отдела.

– Ого! – воскликнула я. – Поздравляю! А откуда завал? Ты же вроде и так все знаешь.

Галка хмыкнула.

– Да Женька уезжает, все на меня оставляет.

Я отложила липкий зефир, чувствуя, как холодеют пальцы.

А ты знала, ты все знала.

– Уезжает? – переспросила на всякий случай. Вдруг ослышалась?

– Ага. В Лондон.

– И… Надолго?

Галя вздохнула.

– Не знаю. Может, хоть там протрезвеет.

Час от часу не легче.

– А что, он пьет сейчас?

– Ну не прямо на работе, – Галя грустно рассмеялась. – Но заметно, что вечерами гуляет, да. Ты не знаешь, что с ним случилось?

Конечно, знаю. С ним случилась я.

– Не-а.

– А может, все-таки? – Галя умела быть настойчивой. – Вы с ним так хорошо дружите, может, он говорил? А то пропадет парень.

Уже нет, уже не дружим.

– А как там твой кавалер? – вдруг промурлыкала Галя.

– Какой кавалер?

– Ну, с которым ты последнее время встречаешься.

Я открыла рот и закрыла, не зная, что и сказать.

– А ты откуда знаешь?

– Я все про тебя знаю, привыкай. И какой он? Расскажи.

– Нормальный. Тоже пьет, – добавила я саркастически.

Галкин голос посерьезнел.

– Лина, если ты не шутишь, то бросай такое сокровище. Никому оно не нужно.

– Да я уже… – вяло ответила я.

– Вот и молодец. Люблю тебя за твое благоразумие, Элина Николавна!

Еще немного поболтав, мы распрощались. Галя вернулась к Паше, а я – к недоеденному зефиру и остывшему чаю. В груди надсадно болело, но с какой-то стороны я была рада. Если Женя уедет, я смогу быстрее его забыть. С глаз долой, из сердца вон.

Хотя когда-то я тоже на это надеялась, но не помогло.